«…Не бойся синей качки этой вечной, / Не говори – не тронь меня, не тронь, – / Когда тебя Господь, как старый жемчуг, / Из левой катит в правую ладонь».
Так заканчивалась старая маленькая поэма петербуржанки Елены Шварц «Мартовские мертвецы»
Она ступила на литературное поле подростком – в начале 1960-х с успехом читала своё в кругах ленинградского андеграунда. До 1988-го года Шварц печаталась только в самиздате и у эмигрантов. Всегда была легендой. Славилась буйным и участливым нравом, была эгоцентрична и лишена чувства самосохранения, никогда не лезла за словом в карман и могла быть деликатной до простодушия. Для филологов-стиховедов её поэзия была и остается непаханым и благодарным полем. Подобного, как она сама себя называла, «человека средневекового сознания», в нашей словесности не было и нет.
Это был поэт невероятного воображения и языковой отваги.
В марте 2010-го она умерла в страданиях от тяжелой болезни, работала до последних дней.
Я начну со стихотворения начала 1980-х.
Юрию Кублановскому
На колокольне так легко.
На колокольне далеко
И виден остров весь.
И мы с тобой не на земле.
Не в небе – нет,
А здесь –
Там, где и должно бы свой век
Поэту и провесть –
Где слышно пение калек
И ангельскую весть.
Елена Шварц, «Валаам». 1982-й год
«Шварц – единственный поэт, которого адепты называют гениальным. (Ну, ещё Бродского.) – писал в своих дневниковых «Записях» давний друг Елены Андреевны, поэт Юрий Кублановский. И продолжил: «…Я этого не люблю: тут есть какое-то педалирование назло оппонентам и недоброжелателям, есть какой-то примитивизм. Я (для начала) назвал в некрологе её поэзию сказочной – и проще, и точнее».
Вот её позднее – и какое сказочное; и одновременно – подхватимся к словам поэта-собрата – простое и точное.
Возможно лучшее, что когда-либо сочинялось о родной речи:
В кожу въелся он, и в поры,
Будто уголь, он проник,
И во все-то разговоры –
Русский траченый язык.
Просится душа из тела,
Ближе ангельская речь.
Напоследок что с ним сделать –
Укусить, смолоть, поджечь?
Елена Шварц, из книги «Дикопись последнего времени». 2000-й год.
…Счастья выше писания стихов она, пожалуй, не знала.
На отпевании в любимом и неоднократно воспетом ею Свято-Троицком Измайловском соборе пришедшие узнали, что в конце 1990-х она приняла Крещение. Священник горячо говорил о поразительной точности многих её религиозных образов и мотивов…
Я закончу последними стихами, они вышли в свет уже после её ухода:
Мы – перелётные птицы с этого света на тот.
(Тот – по-немецки так грубо – tot).
И когда наступает наш час
И кончается наше лето,
Внутри пробуждается верный компас
И указует пятую сторону света.
Невидимые крылья нервно трепещут
И обращается внутренний взгляд
В тоске своей горькой и вещей
На знакомый и дивный сад,
Двойною тоскою тоскуя
Туда караваны летят.
Елена Шварц, 2010-й год
«Еженедельный журнал» с Аллой Митрофановой. Выпуск 400
Основные темы беседы:
— Опыт Марии Египетской как путь человека к себе-настоящему: в чём этот путь состоит?
— Кто хочет быть большим между вами, да будем вам слугою: как в жизни раскрывается эта заповедь Христа?
— Закон умножения добра: как подопечные благотворительных фондов сами становятся волонтёрами и помогают другим;
— Похвала Пресвятой Богородицы: о чём этот праздник и как он возник?
— Новый выпуск подкаста «Тет-а-тет» от журнала «Фома»: какова самая сложная фраза в духовной жизни?
Не унывай, на вопросы отвечай
Пандемия коронавируса 2020 года принесла человечеству немало страданий. Но приметой этого тревожного времени стали не только статистические сводки заражений, но и рассказы о доброте, взаимовыручке и поддержке. Так, французский комический актёр Ноам Картозо во время карантина организовал весёлую викторину для своих пожилых соседей. Утешительное развлечение ежедневно транслировались в Инстаграме (деятельность организации запрещена в Российской Федерации).
В дни самоизоляции парижане установили традицию каждый вечер в восемь часов выходить на балконы, чтобы поаплодировать врачам, борющимся с коронавирусом. Не стали исключением и жители маленькой улочки Сен-Бернар, где проживает Наом Картозо. Участвуя в акции солидарности с медиками, актёр заметил, что его пожилые соседи день ото дня становятся всё грустнее. Молодой человек попытался ободрить приунывших — он включал музыку и приглашал всех потанцевать. Инициативу вежливо отклонили.
Комик не отступился от своей идеи поддержать людей. Он объявил конкурс на звание самого сообразительного во дворе, и на этот раз соседи откликнулись. Ноам задавал непростые вопросы, кто отвечал первым — получал баллы. Набравшим наибольшее количество очков доставались призы — туалетная бумага, которая на какое-то время попала в разряд дефицита, и вермишель как символ запасливости. С каждым днём участников викторины становилось всё больше. Форму конкурса пришлось менять по ходу — из индивидуального соревнование стало коллективным. Команды двух домов, стоящих друг напротив друга, увлечённо отвечали на вопросы Ноама Картозо.
Опыт показался соседям настолько увлекательным, что они решили им поделиться. Эрудиты создали блог в Инстаграме (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), где ежедневно выкладывали видеозапись своей интеллектуальной игры. Страница моментально собрала десятки тысяч подписчиков. Признаюсь, что я тоже подписалась. Мой французский не позволял в полной мере оценить искромётные шутки и оригинальные ответы участников викторины. Но то, что весёлая затея Ноама Картозо сплотила соседей и помогла прогнать уныние, понятно было и без слов.
Все выпуски программы Живут такие люди
Тишина. Наталия Лангаммер
Вы когда-нибудь слушали тишину? — спросил нас режиссер в театральной студии, где я занималась в детстве. Мне было лет десять.
И мы решили послушать эту самую тишину. Замерли на минуту.
Вечер. Школа. Звуки уставших шагов учителей, которые задержались после уроков. Звук швабры, моющей пол. То ли звон, то ли шипение потолочных светильников. И тишина. Просто тишина.
Недавно слушала аудиобеседы владыки Антония Сурожского с прихожанами. Он рассказывал, что просит не беспокоить друг друга в храме, когда кто-то молчит, пребывает в тишине. Это очень важный момент. Момент погружения в себя, раздумий, молитвы. В конце лекции он предложил: «Давайте помолчим». И я вместе с владыкой и его паствой замолчала.
В детстве слушать тишину было любопытно. А сейчас?
Сейчас, в зрелом возрасте это, как глоток воды, как покой, как выдох усталости, как сладость.
Сейчас, когда я верующий человек, в тишине я слышу не звуки мира, я слушаю, я хочу услышать Бога. Я безмолвно молюсь. Кажется, мы оба молчим.
Как это нужно. Как это редко бывает. Просто остановиться и слушать тишину, а в ней — присутсивие Господа.
Автор: Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Частное мнение