Вспомнить бы: какому современному стихотворцу – давайте примем за современность последние лет тридцать – в России поставлен памятник? Или еще проще: поэту, окончившему земной путь в новом столетии?
Кажется, кроме рубцовского светлого имени никто и не идет на память. А между тем в городе Березники Пермского края памятник современному поэту стоит на площади его имени. Имя это – Алексей Решетов.

Я жил далеко на Урале,
В почти недоступной дали.
То льдины у ног проплывали,
То сено на лодках везли.
То словно разрытая яма,
То будто поверхность стекла,¬
То злая, то добрая Кама,
Как совесть людская была...
Я плыл в сентябре на пароме,
Открытом, без теплых кабин,
И все человечьи пороки
Казались мне пеной глубин.

Алексей Решетов родился в Хабаровске, в апреле 37-го. С младенчества колесил по стране вместе с высланной матерью. Отца расстреляли, а маму отправили сначала в Казахстан, затем в Соликамск – на строительство бумажного комбината. Позднее семья переехала в Березники. С начала восьмидесятых Алексей Леонидович жил в Перми, а последние свои годы – в Екатеринбурге.
Он начал писать в начале пятидесятых, говорят, что его первая книга «Нежность» дошла до Анны Ахматовой. Его уже назвали «уральским Есениным», но уже в конце шестидесятых пермские газеты написали о замыкании поэта «в узком чуланчике личных творческих переживаний» и на годы отлучили от читателя.
Но – не от листа бумаги, не от родной России, которую он любил горячим, блоковским чувством.
Хорошо знавший Решетова Виктор Астафьев вспоминал, что – цитирую – «интеллигентный, тонкого вкуса и ума человек, он как писал свою интимную лирику, напоминающую вешнюю или преддождевую, музыкально звучащую капель, так и продолжал слагать ее».

Я летал в небесах, я не чуял земли.
Руки странную легкость и мощь обрели.
Стал неистовым дух, стал пронзительным взгляд,
Я летел и не чаял вернуться назад.
Даже сердце огнем полыхало иным.
Только бедный язык оставался земным.
Никакие пути, никакие века
Не отнимут у нас своего языка.

Алексей Решетов, посвящение Владимиру Крупину

…Изумительный певец природы, которой он восхищался и которой сострадал как самому близкому, самому родному существу, – Решетов существует в поэзии и в читательском круге умных душою, открывших его для себя соотечественников – на правах родного и близкого человека.

Не искал, где живется получше,
Не молился чужим парусам:
За морями телушка – полушка,
Да невесело русским глазам!
Может быть, и живых я остался,
И беда не накрыла волной
Оттого, что упрямо хватался
За соломинку с крыши родной.

Я закончу его давним четверостишием, перечитывая которое, думаю о том, какая глубокая пропасть лежит между зарифмованной риторикой и подлинным веществом лирики. Таким, например, какое содержалось стихах уральца Алексея Решетова. Светлая ему память.

Последней спичкою в зубах не ковыряют:
Промерзнут до костей – костер и разожгут.
Последние слова на ветер не бросают,
Последние слова для Бога берегут.