"Поддержка людей в интернатах". Светлый вечер с о.Сергием Старокадомским, Ольгой Адриановой и Юрием Крикуновым (27.09.2018)

Лиза Горская:

— «Светлый вечер» в эфире радио «Вера». Здесь, с вами, в студии — Лиза Горская. И сегодня у нас интереснейшие гости. Это наш друг, священник Сергий Старокадомский, настоятель храма Смоленской иконы Божией Матери в деревне Подолино, Солнечногорского района, Ольга Андрианова, учредитель фонда содействия в решении социально-культурных проблем «Вера и Дело» и Юрий Крикунов, режиссёр, кинооператор, тоже соучредитель фонда и основатель... правильно?

Ю.Крикунов:

— Ну, это авторское моё, да.

Лиза Горская:

— ... основатель такого интересного проекта — «Студия Позитивное кино». Об этом обо всём мы сегодня будем разговаривать...

О.Андрианова:

— Здравствуйте!

О.Сергий:

— Здравствуйте, да!

Лиза Горская:

— Давайте начнём с того, что собрало вас вместе. Отец Сергий!

О.Сергий:

— Что собрало нас вместе? Ну, ещё раз, здравствуйте! Ещё раз, добрый вечер! Что нас собрало вместе — это очень хороший вопрос.

Ну, наверное, прежде всего — это наша вера. Вот. И правильней будет сказать, что одна из важных частей этой веры — то, без чего вера христианская совершенно невозможна. Это — служение.

Сам Господь пришёл в этот мир для того, чтобы служить. И, если мы посмотрим на земной путь Господа нашего, это — постоянное служение. Собственно говоря, так и называется это — выход на служение, в 30 лет Он выходит на своё служение, которое заканчивается Крестом.

И, действительно, если мы читаем притчу о Страшном Суде, мы не можем не обратить внимания, что Господь любого человека, находящегося рядом с тобой, называет Собою. Он говорит, что «Я — в этом человеке», «Я — вот в нём».

Ну, есть разные категории людей, которым требуется наша помощь. Но есть такая категория людей, которой особенно требуется помощь и участие — это люди, живущие в психоневрологических интернатах, это люди, которые родились с той или иной психической патологией. То есть, это не обязательно умственно отсталые. То есть, психиатрия — это очень такая сложная область. Ну, об этом, наверное, лучше поговорить с врачами. Но есть целая категория людей, которая не может жить в социуме, которая не может жить в семьях. И эти люди — они рождаются... чаще всего, они рождаются, и попадают достаточно быстро в специальные учреждения. И в этих специальных учреждениях они проживают всю свою жизнь. То есть, фактически, люди рождены с болезнью, и эта болезнь становится для них причиной пожизненного заключения.

Лиза Горская:

— Это как какая-то параллельная страна, да? Параллельная реальность.

О.Сергий:

— Это совершенно параллельный мир, да, это совершенно... ну... я думаю, что об этом... вот, с точки зрения... какой-то вот... социальной, лучше Ольга расскажет, потому, что она, в этом отношении, больше в теме. А я могу сказать, что для... так как, в общем... я, в некотором смысле... являюсь... ну... как бы это правильнее сказать... наверное, духовником этого движения. И я вот, с точки зрения Евангелия и каких-то Евангельских смыслов хочу об этом поговорить, хочу это показать.

Дело в том, что, видите... слава Богу, сейчас у Государства хватает средств на то, чтобы более-менее как-то содержать людей. То есть, ну... помещения худо-бедно ремонтируются — скорее худо и бедно, чем... но, тем не менее, жить можно. Еда, слава Богу, есть. Какие-то, в общем, лекарства — тоже попадаются. Есть с этим тоже сложности, конечно, там... и памперсы, там, и прочие вещи, которые постоянно нужны, но об этом, наверное, лучше Оля расскажет.

Но есть то, что невозможно сделать государственным образом никак. Дело в том, что каждый человек, помимо потребности есть, пить, имеет такую потребность — ему нужны друзья. И неважно, больной человек или здоровый человек — это такая же естественная человеческая потребность — иметь друзей. И то, чем мы занимаемся, то, что мы ставим своей целью — это быть, прежде всего, друзьями для этих людей. В этом — наше служение. Господь нас называет друзьями — помните, да? «Уже не рабами называю вас, но — друзьями». И вот, мы пытаемся какими-то силами — быть друзьями. Какими-то разными способами. Вот.

Наверное, такое... вступление немножко долгое, простите.

Лиза Горская:

— Быть друзьями людям, которые находятся в заключении...

О.Сергий:

— Да, быть друзьями людям, которые... да, которые живут в интернатах.

Лиза Горская:

— Я вот... действительно... так вот, в повседневной жизни, и не задумываешься об этом. Может быть, Ольга расскажет, как... вообще... возникла идея? Почему именно интернаты эти?

О.Андрианова:

— На самом деле, это очень долгий путь... для того, чтобы попасть в такое учреждение. Всё началось с простой экскурсии в замечательный город Торжок, Тверской области, которая произошла 12 лет назад, и я в первый раз приехала в Торжок.

Торжок мне очень понравился. Особенно понравился монастырь Борисо-Глебский. И так вот получилось, что я туда стала приезжать. Сначала мы помогали монастырю, потому, что монастырь на тот момент находился не в самом лучшем состоянии, были там определённые трудности, ну, а мы помогали, чем могли братии, проживающей в монастыре.

Лиза Горская:

— У нас был, кстати, отец Арсений в студии.

О.Андрианова:

— Ну, вот... отец Арсений, да, игумен монастыря. И... ну, так получилось, что духовный наставник, собственно говоря, человек, который меня вёл к Богу — это вот отец Гавриил, человек, которому я очень признательна по жизни.

Когда я ещё работала в Суде, председатель Суда знала, что я езжу в Торжок. И мы решили так вот... она решила, что наш Суд должен какой-то акт благотворительности проявить. И говорит: «Ну, найдите нуждающихся в городе Торжке». Ну, соответственно, я — к батюшке. Говорю: «Батюшка, кто ж тут, в Торжке, нуждается?» И он меня познакомил с директором Интерната торжокского. Интернат для женщин, 250 человек сейчас в Интернате проживает. Директор Интерната — Елена Сергеевна Васильева. Я приехала в первый раз, и говорю: «Чем вам помочь?» Ну, она озвучила какие-то, там, проблемы насущные. Мы оказали эту помощь от Суда, ну, и, собственно говоря, на этом всё закончилось — благотворительная деятельность нашего судейского сообщества.

Так получилось, что я с ней подружилась, стала приезжать... ну, и, по возможности, там, когда-то какие-то вкусности девчёнкам привезёшь к празднику. Но вот, на самом деле, Вы правильно сказали, что когда ты живёшь в повседневной жизни, ты даже об этой теме не думаешь. Вот, как-то... работа-дом, дом-работа, насущные заботы-проблемы, ну и... как-то вот не видишь того, что происходит вокруг тебя.

Вот, когда я первый раз приехала в это учреждение, меня, конечно, поразило то, что... вроде бы — как живые люди, но они абсолютно без эмоций. Вот, «что воля, что неволя — всё равно» — вот, изо дня в день — одно и то же. Вот эта серая жизнь, однообразная жизнь, одни и те же лица сотрудников, которые приходят на работу, и, в общем-то... ну, конечно, они, там... может быть, пробегая по коридору, какое-то слово скажут, уделят внимание проживающим в Интернате, но это, всё равно, не то.

И, как-то вот... ну, как-то так получилось, что после того, как я ушла с работы в отставку, начались поиски применения себя. Ну, и, соответственно, главный вопрос был: как послужить Богу, как послужить ближнему? Ну, как? Как эти заповеди исполнить?

И вот, мой духовный наставник сказал: «Вот — точка приложения твоих сил! Вот — Интернат, помогай Интернату». Ну, я как-то так... подрастерялась поначалу, и говорю: «А как помогать, когда денег нет, возможностей нет, вообще ничего нет?» И вот, он тогда мне сказал такую замечательную фразу: «Легко помогать, когда есть деньги! А ты помоги, когда у тебя их нет».

Ну, вот, четыре года назад он мне эту задачу задал, и вот — мы её решаем, решаем, решаем, пытаемся решать... Ну, вот, собственно говоря... вот как я туда попала.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

Лиза Горская:

— «Светлый вечер» в студии радио «Вера». Здесь, с вами, в студии Лиза Горская, священник Сергий Старокадомский, настоятель храма Смоленской иконы Божией Матери в деревне Подолино, Солнечногорского района, Ольга Андрианова, учредитель фонда содействия в решении социально-культурных проблем общества «Вера и Дело» и Юрий Крикунов, режиссёр-документалист, кинооператор, и основатель «Студии позитивного кино».

Мы продолжаем наш разговор. Юрий, а Вы как оказались в этой дружной, прекрасной компании?

Ю.Крикунов:

— Ну, в отличие от Оли, я не так долго сотрудничаю, совместно с нашей компанией — где-то... четвёртый год, по-моему, я... да? Около четырёх лет мы работаем уже довольно так... тесно.

Произошло это очень просто, на самом деле. Мы, через нашего общего знакомого, моего друга — адвоката, мецената — Михаила Юрьевича Савченко... именно через него я познакомился с Олей, узнал о её деятельности, и мы решили... а мы с Михаилом уже до этого сняли одну работу, такую, общую, и нам это понравилось — так сказать, такой тандем. Потому, что я... где-то... в 2009 году я ушёл из Останкино, то есть — закончился проект, и я тоже искал точку приложения, чем мне заниматься дальше. Потому, что я... на самом деле, то, что происходило на телевидении, мне стало мало интересно — ну, в плане... как-то... для меня, для... лично, так сказать... как мне... какие-то мои личные планы исполнить в профессии. Потому, что уже, казалось бы, всё мы сделали, я 25 лет там отработал, на Центральном телевидении. Снимал интересные, в общем-то, программы, и ещё тогда «Позитивное кино», студия — оно у нас, название это, с 2005 года, на самом деле, — тогда, с Константином Нгуеном, продюсером и режиссёром, мы сняли два фильма. И эта студия «Позитивное кино» — именно так мы её назвали, потому, что тогда уже видели какой-то... ну... недостаток, что ли, какого-то тепла, позитива в обществе...

Лиза Горская:

— Я вот как раз хотела спросить — это просто название, или это — концепция, и вот, Вы отвечаете, что это — концепция...

Ю.Крикунов:

— Конечно, это концепция, да. Это — зеркало, отражение того состояния, в котором мы сами находились, общество находилось, потому, что это, как раз, середина 2000-х. Только-только мы начали как-то... вот... вставать. Телевидение приходило в порядок... И я, уже в 2009 году, когда уже окончательно ушёл из Останкино, я думаю: «Буду-ка я сам себе режиссёр, что называется». У меня образование — оно позволяло, оно и режиссёрское, и операторское, я кинооператор по специальности. И я решил сделать такое... авторское кино создавать, снимать. Искать деньги — сам — на всё это производство, и снимать это кино.

И вот, Господь так свёл все ниши дорожки... стёжки-дорожки... что мы познакомились с Ольгой. Я съездил туда на экскурсию, хотя взял сразу с собой аппарат уже. И, конечно, был поражён той теплотой и... такой... простосердечностью, так скажем, с которой меня встретили все эти... жители этого Интерната. Там даже не скажешь — взрослые они, или дети. Они, вроде, и взрослые — там, действительно, от 18 и до... так сказать, до конца жизни люди остаются жить, но встречали они с такой детской непосредственностью, с какой-то неподдельной искренностью, и с любовью! И они уже запомнили... я, естественно, всех их знать не мог по именам, но они уже обращались ко мне: «Юрий... Юрий... Юрий...»

Лиза Горская:

— Они знали, что к ним приедет Юрий, и они ждали Юрия.

Ю.Крикунов:

— Да, они ждали. Оленька сказала, что приедут друзья, и я приехал, начал снимать, и...

Лиза Горская:

— ... и уже — родной.

Ю.Крикунов:

— Уже родной, да... практически, сразу. То есть, они как-то, тебя — р-раз! — в такую атмосферу погружают... Не всё просто, конечно. Но я просто до этого снимал... у меня был опыт таких... необычных, что ли, ситуаций. Я 10 лет делал программу «Здоровье», с Юлией Васильевной Белянчиковой ещё, и затем какие-то у меня были репортажи... как сказать... ну... с необычной, что ли, обстановкой, назовём её так — то есть, больницы, милиция и так далее. И я когда оказался в такой... это не совсем такая простая атмосфера — потому, что там разные есть диагнозы у этих людей, — я как-то поначалу так... осторожно, конечно, относился к ним, но потом это всё проходит. То есть, эта искренность — побеждает, и... Ну, и уже тогда родилась идея, что нужно что-то здесь сделать, какую-то работу — я видел уже, что основание для работу было. Потому, что... там — целые истории, целые истории... С каждым человеком — целая история, это его маленькая жизнь.

Лиза Горская:

— Судьба, да?

Ю.Крикунов:

— Да. Поэтому, потихоньку копился материал.

Лиза Горская?

— Мы уже подбираемся к фильму, про который я хочу поговорить, который, собственно, нас и познакомил с вами не так давно. У меня параллельно возник вопрос, сейчас немножко отвлечёмся от темы. Ольга, когда говорила про свой первый визит в Интернат, сказала, что там были люди, лишённые эмоций, абсолютно — «что воля, что неволя — всё равно». А Вы говорите, что Вас встречали... вот, как произошла эта метаморфоза? Это — какой-то путь этот социум... микросоциум... прошёл к этому моменту уже, получается?

О.Андрианова:

— Ну, на самом-то деле, Юра-то уже — подключился на определённом этапе нашего взаимодействия с Интернатом. Мы уже на протяжении двух лет вели там работу.

Работа наша заключается в том, что мы нашли воспитателя, привлекли к работе воспитателя. То есть, с ними регулярно проводятся занятия. Каждый день приходит человек на работу и проводит с ними занятия.

Мы открыли две мастерские — керамическую и мастерскую рукоделия. То есть, у нас уже трудовой процесс организован. Плюс уже, так или иначе, подтянулись люди... я приезжаю туда не только одна, в одиночестве. Со мной уже приезжает группа людей — добровольцев, которые жертвую своим свободным временем, в выходной день — срываются, едут для того, чтобы... ну... какую-то атмосферу праздника принести в эти учреждения.

И, на самом деле... вот, Юра говорит, что вот... как-то их трудно определить — кто там тебя встречает? Ну, да... первая реакция у людей, когда попадаешь в психоневрологический интернат — ну... какое-то непонимание, куда ты попадаешь. Перед тобой стоит убелённая сединами женщина, и смотрит на тебя глазами ребёнка! Я вот, для себя, открыла определение такое, что это — действительно, взрослые люди с душой ребёнка. Они просто не взрослеют, они так и остаются детьми по жизни. И Юра правильно говорит, что это — очень искренние, это — очень добрые, это... не знаю... заботливые...

Ю.Крикунов:

— Очень разные...

О.Андрианова:

— ... очень разные, да... Они все разные, но вот... на самом деле... вот эта вот искренность, эта детская непосредственность — она берёт своё, она подкупает, конечно.

Вот. И мы уже вели работу, поэтому для них уже, когда приезжает новый человек в Интернат... ну... как это сказать...

Ю.Крикунов:

— Прежде всего, это — твой друг уже, а значит, это — и их друг становится автоматически...

О.Андрианова:

— То есть, если со мной кто-то приезжает — всё, это однозначно. Даже его не знают, как зовут, ещё не представили — вот, мы только выходим из машины — всё: «Приехали друзья!» Тебя окружает группа наших подопечных, и, в общем...

Ю.Крикунов:

— ... начинается общение, конечно...

О.Андрианова:

— Начинается общение, да... и самое главное, что даже те люди, которые один раз приезжали в этот Интернат — они их помнят! «А когда он приедет? А когда...» — то есть, если туда приезжаешь, уже обратно не уйдёшь. То есть... только туда, только — туда!

Лиза Горская:

— Возвращаясь к фильму, который меня потряс, и я всем нашим слушателям советую его посмотреть — всего 28 минут — «Три праздника Мирко Кастелло». Как возникла эта история. Есть мим итальянский, который... ну... на меня производит впечатление какого-то блаженного, честно говоря, человека. Он работает с детишками, и работает с детишками. И это — то, чему учатся, то, что не каждому, наверное, даётся. Есть Россия, есть наши психоневрологические диспансеры. Как это всё сложилось в какую-то одну историю? Как, вообще, возникла идея пригласить этого мима, чтобы он ездил по нашим этим интернатам и веселил людей, дружил с ними, открывал в них какие-то эмоции, чтобы они открывались навстречу ему?

Я смотрела этот фильм, и вот... ещё раз, посмотрите — он вдохновляет очень! Там просто видно, как расцветает душа, из-за каких-то простых вещей. Вот. Рассказывайте теперь Вы, я... пытаюсь сформулировать то, что очень сложно сформулировать... но Вам, в 28 минутах, удалось!

Ю.Крикунов:

— Я думаю, что, может быть, начало положит отец Сергий? Потому, что именно через него — он пригласил Мирко в Россию... а я подхвачу, давайте так?

О.Сергий:

— Ну, да. Мы... когда только-только всё это служение начиналось, мы поехали в гости и за опытом к нашим большим друзьям. В Минске есть такое Братство Спиридона Тримифунтского, и они занимаются ровно тем же самым служением, только, конечно, в несравнимо больших масштабах. В Минской области 13 интернатов, и они все — огромные. Там есть интернаты по 300-400 человек. Это очень большое Братство, и они умудряются построить своё служение таким образом, чтобы хотя быраз в месяц в каждый из интернатов приезжали какие-то друзья. Там всё это служение ведёт, тащит, кладёт душу свою такой, в прошлом военный, а ныне гражданский лётчик Сергей Довгаль, замечательный совершенно человек.

И вот, мы с ним поездили. И когда мы приехали с ним в один, в другой интернат, мы обратили внимание на то, что люди в интернатах... Они приезжают туда, всегда устраивая некий праздник. Это — замечательное приходское действие. Весь приход у них печёт пирожки для этих праздников. И они туда приезжают. А перед тем, как туда ехать, они заезжают в приход к какой-то очередной дежурной бабушке, которая по своей чреде пирожки эти напекла, загружают машину этими пирожками, и едут туда. И они обязательно устраивают праздник с танцами. И это удивительно было! Потому, что для этих людей танец... прямо было видно, что танец — это для них отдушина. Но танец бывает же разный!

И тут, на одном из семинаров я познакомился, как раз, с Мирко — Мирко Кастелло — он показывал свои танцы для детей. Он это сам танцами не называет, он это называет «играми под музыку».

И прямо было видно, что вот его танец, вот то, что он делает — ну, должно лечь замечательно совершенно вот в эту среду. Потому, что и танец тоже может быть разный — танец может человека как собирать, так и разбирать! Я заснял эти танцы с Мирко, и... мы, как раз, приехали к Лене в Торжок — директору Интерната, показали, и решили, что — да, надо попробовать.

Ну, и... в общем, началась организация этого процесса. Организация этого процесса была не очень простая. Потому, что... ну... понятно, что... сам Мирко — очень верующий человек, и он за свою работу никаких денег не берёт, но его надо было привезти — это билеты, виза и прочая, прочая, прочая. Был один ужасно забавный момент, когда я бегал по своим друзьям и искал деньги на то, чтобы это всё организовать. Мне одна моя знакомая — такой, серьёзный бизнесмен, очень такой конкретный человек... я ей начинаю рассказывать, что мы планируем делать, как и чего, и она мне, послушав меня внимательно, задаёт вопрос: «Постой, ты серьёзно вот сейчас просишь 2000 долларов на то, чтобы танцевать с дураками?» — «Нет, — говорю, — с друзьями».

Сейчас вот фильм вышел, надо ей отправить этот фильм...

Лиза Горская:

— Не отправили ещё?

О.Сергий:

— Ещё нет! Не отправил. Вот, прямо сейчас, передам слово кому-нибудь, и отправлю!

Лиза Горская:

— Передайте слово мне!

О.Сергий:

— Да?

Лиза Горская:

— Я напоминаю нашим радиослушателям, что в эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». В студии Лиза Горская, священник Сергий Старокадомский, настоятель храма Смоленской иконы Божией Матери в деревне Подолино Солнечногорского района, Ольга Андрианова, учредитель фонда содействия в решении социально-культурных проблем общества «Вера и Дело» и Юрий Крикунов, режиссёр-документалист, кинооператор и основатель «Студии позитивного кино».

Оставайтесь с нами, мы вернёмся через минуту.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

Лиза Горская:

— «Светлый вечер» в студии радио «Вера». Здесь, с вами, в студии Лиза Горская, священник Сергий Старокадомский, настоятель храма Смоленской иконы Божией Матери в деревне Подолино Солнечногорского района, Ольга Андрианова, учредитель фонда содействия в решении социально-культурных проблем общества «Вера и Дело» и Юрий Крикунов, режиссёр-документалист, кинооператор и основатель «Студии позитивного кино».

Продолжаем говорить о «Трёх праздниках Мирко Кастелло». Отец Сергий...

О.Сергий:

— Уже отправивший.

Лиза Горская:

— ... уже отправивший этот фильм своей подруге, которая не понимала, зачем давать деньги «на танцы с дураками». Всё-таки, дала, как я понимаю?

О.Сергий:

— Нет.

Лиза Горская:

— Нет? А теперь — пожалела?

О.Сергий:

— Думаю, что да.

Лиза Горская:

— И — что вышло! Как вам удалось, всё-таки? Кто эти люди, вообще, кто в это поверил, и как вам удалось это всё организовать, и что помогло вам не сдаться, не опустить руки? Потому, что, конечно... когда встречаешь такую реакцию, такое непонимание, очень важно стержень этот сохранить.

О.Сергий:

— Да, Вы знаете, как... всё-таки, слава Богу, мы-то уже не подростки, чтобы зависеть от реакции окружающих!

Лиза Горская:

— Слава Богу!

О.Сергий:

— Это для подростков важно. А тут... если есть дело, которое ты делаешь ради Господа... ну, что — встал, отряхнулся, пошёл дальше!

Вообще, я считаю, что все христиане — это такой «клуб неваляшек». Ну, потому, что... ну... все падают. А задача христиан — падать, и вставать, падать, и вставать! Ну... «неваляшки» такие... Так, что, исходя из логики «Клуба неваляшек», встали и пошли дальше!

Лиза Горская:

— Главное, не качаться на месте... так вот... как маятник, бестолково! Извините, я о своём...

О.Сергий:

— Да, тоже хорошее замечание, которое говорит о том, что никакой образ — он не бесконечен. Никакой пример — не безгранен...

Вот. И, слава Богу, нашлись люди, которые помогли, которые выделили какие-то такие... абсолютно свои собственные средства — это не организации, ничего. Это — просто люди, которые просто вот — сами купили, там, билет, сами... там... заплатили за визу, и выделили деньги на организацию, на всякие... там... транспортные, гостиничные и прочие вещи.

И, когда мы начали... тут было, вообще, всё очень интересно. Я, естественно, не знаю итальянского языка, да и, в общем, никакого, кроме русского, с трудом... мы договаривались с Мирко через переводчика. И когда Мирко уже сюда приехал, первый интернат, куда мы поехали — это был интернат в Солнечногорском районе, к нам самый близкий — в деревне Шахматово.

После этого интерната Мирко... так... немножко задумчиво сказал, что: «Я-то, вообще, рассчитывал на другое...» Я говорю: «А на что ты рассчитывал?» Он говорит: «Я так понял, что я буду учить тех людей, которые дальше будут танцевать с людьми с особенностями» — а то для него это тоже было... такое... первое погружение в этот мир, и очень важное, но... будучи очень, с одной стороны, открытым, искренним и верующим человеком, и очень профессиональным человеком, он с этим справился очень достойно. Ну, потому, что... как вот Юра говорил, и Ольга тоже говорила — встречаешь удивительно детские души. Что здесь — дети, что там — дети.

Знаете, вот этот парадокс, что ты туда можешь приехать один раз, в следующий раз приехать через два года — и тебя будут помнить по имени. По имени, и даже больше того — могут разговор, который у вас закончился два года назад, начать с этой же фразы, которой тогда он закончился!

Лиза Горская:

— Что это, если не любовь? К ближнему.

О.Сергий:

— Я не знаю, что это... я не знаю, что это... я, в данном случае, какие-то вещи даже не пытаюсь проанализировать, структурировать и назвать каким-то именем. То есть, в какие-то модели Аристотель не влезает! То есть, не каталогизируешь, не разберёшь! Ты точно знаешь, что ты, приезжая туда, приезжаешь дружить с Христом. Вот, это я точно совершенно знаю. Это вот — прямо видно. И ты точно совершенно знаешь, несмотря на то, что... там... люди говорят, что «надо заниматься серьёзными вещами, а ты приезжаешь туда заниматься глупостями», мы, действительно, все средства, которые собираем на какие-то «глупости» — ну, там... кружки, поехать куда-нибудь, потанцевать, ещё что-то такое... просто дружить — то есть, вроде бы, дело несерьёзное, — но ты понимаешь, что именно это для дружбы с этими людьми — нужно! И каким образом это работает... ну, потом узнаем! Один мой друг замечательно говорил: «Помрём и спросим».

Лиза Горская:

— Какое замечательное выражение!

Ю.Крикунов:

— Я думаю, что это — простота. Вот, они дают то первоначалие, что было, наверное, в человеке раньше — простота. В общении. Без усложнений, без лицемерия — того, что сейчас в обществе у нас на каждом шагу. И ты с этим когда сталкиваешься, ты... ты от этого и столбенеешь! Потому, что... вот эта простота в общении, с которой они к тебе подходят — она даёт такую... ты самооценку проводишь в себе — а ты, такой же? Нет, ты начинаешь что-то там придумывать, ты начинаешь... чтобы хорошо и красиво выглядеть, умничать и так далее. Вот, они дают простоту.

О.Сергий:

— Вот, видите, какая ещё очень важная вещь. Это — что-то очень важное про человека.

Ю.Крикунов:

— Да.

О.Сергий:

— Дело в том, что мы постоянно меряемся образами. Я создаю образ себя вот такого вот. Я создаю образ себя — какого-то значимого, какого-то серьёзного, какого-то, умеющего что-то делать. И я встречаюсь с образом человека, который тоже себя каким-то... таким же образом презентует. Но, при том, что мы встречаемся образами, мы чувствуем страшный дефицит — человечества. Страшный дефицит нормальной человечности! Потому, что мы, как люди — не встречаемся.

Когда ты попадаешь в среду людей, которые... просто не умеют создавать эти образы... они бывают разные — они бывают злые, рассерженные, обиженные, радостные — разные. Но когда он радостный — он радостный!

Ю.Крикунов:

— Я думаю... вот, как раз, мы сейчас вышли на тот... ну ту тонкость, которую, наверное, и я хотел... о которой я хотел рассказать. Мы можем об этом говорить, наблюдать, замечать, а в фильме, на плёнке — это всё очень чётко отражается.

То есть, о чём я хочу сказать? Профессия режиссёра документального кино — она сопряжена с тем, что ты сталкиваешься с жизнь, как она есть. «Live» такой, по-английски — жизнь, как она есть.

Лиза Горская:

— Сталкиваешься, если повезёт, мне кажется тоже...

Ю.Крикунов:

— Нет... ну...

Лиза Горская:

— Нет?

Ю.Крикунов:

— Ты можешь её сам найти. Её надо искать, просто. Её надо искать. И, в данном случае, когда я узнал, что приедет Мирко Кастелло, и вот будет такая, примерно, ситуация — будут три интерната, и надо будет с ним путешествовать вместе — я подумал, что, конечно, надо снимать. Потому, что то, что будет происходить, никто не знает. Я даже честно скажу, что я не писал сценарий. Никакого вообще сценарного плана, я имею в виду. Ничего не было. Я... полагаясь на волю Божию, так сказать, да, крепкость рук и глаза своего — мы поехали.

И в фильме, кстати, хорошо заметно, как сам Мирко меняется. Вот, его настороженность сперва, потому, что там сидят люди... ну... с различными... там... скажем... интеллектуальной сохранностью, по-разному себя могут вести. Там есть санитары, которые... ну, мало ли, что... И он очень осторожно начинал вести эту беседу про эти танцы под музыку...

О.Сергий:

— Игры под музыку.

Ю.Крикунов:

— Да... и постепенно он оттаивал — так же, как и все люди. То есть, это происходит в момент этого действия — началось, они стали ему уже доверять полностью, приняли за своего, и уже... так сказать... дальше вся история начала развиваться. И он расслабился, и полностью профессионально уже включил, так сказать, все свои способности.

Он не ожидал, конечно... действительно, как вот отец Сергий сказал, что он думал, что он обучит специалистов, которые будут потом заниматься с такими людьми. Но, всю дорогу, все эти три дня, все три дня этого путешествия, необыкновенные совершенно, он делает всё сам.

Это не значит, что он сразу успокоился — нет. Все три эти места — затем был Торжокский женский интернат, потом — мужской, в другом месте, и везде были, конечно, свои... какие-то там... тонкости, — но, на самом деле, всё прошло хорошо. И только в конце он дал себе волю уже немножко так расслабиться, улыбался уже, и пошутил, сказав, что: «Даже русских нам удалось рассмешить и порадовать!»

Лиза Горская:

— Что значит «даже русских»?

Ю.Крикунов:

— Не знаю. Он так выразился, да.

Лиза Горская:

— А-а, этих северных людей, которые с медведями невозмутимо ходят по улицам?

Ю.Крикунов:

— Это было зимой! Это было зимой, среди... там, в Тверской губернии, какие-то мы проезжали домики, которые, к сожалению — есть это и в фильме — многие покинуты, и разрушены, потому, что... деревни... так... пустеют, местами очень сильно. И, конечно, атмосфера складывалась такая. Во-первых, было... по-моему, даже холодно было, да? Я сейчас не помню, сколько... но... такой, лёгкий морозец стоял, и...

Лиза Горская:

— ... и унылые пейзажи Тверской области.

Ю.Крикунов:

— ... в фильме видно, что у него красный нос и красные щёки! Ну, что... итальянец приехал в русскую зиму!

Лиза Горская:

— Без шапки, по-моему, даже.

Ю.Крикунов:

— Ну, у него капюшон такой был, да. То есть, для него это путешествие было, конечно, очень необыкновенным...

О.Сергий:

— Приключения итальянца в России!

Ю.Крикунов:

— Почти... я так и хотел назвать... первоначально хотел именно так назвать фильм!

Лиза Горская:

— «Три праздника...» — чудесное название!

Ю.Крикунов:

— По его словам. Я думал, как назвать, но в конце услышал... это фраза его, он говорит: «Мы сделали три праздника!» Вот. И, действительно, три праздника. Потому, что это и в фильме видно, и мы наблюдали просто, как люди... Я иногда, когда вижу, что происходит у меня — я же сам снимаю — я иногда о камере забываю, и слушаю, и вижу, что происходит. И думаю: «Так, надо вернуться в реальность, я должен контролировать ситуацию, как оператор...» И это были — три праздника, потому, что люди... радовались, люди... входили, так сказать, вот в это... общение, и то, что — вот, как я для себя понял, — вот эти танцы под музыку... или движения, там, под музыку... ведь он не просто танцует, он... учит людей не просто двигаться, а... как это сказать-то... вот, там же у многих парезы, ДЦП... с нарушенной моторикой какой-то мелкой пальцев и так далее, а он давал такие движения — и люди потом повторяли это, не сразу, но постепенно, и им удавалось это! Это — реабилитация, самая настоящая медицинская реабилитация! Это не просто задор какой-то, и... подвигаться-потанцевать — нет! Там всё гораздо сложнее, медицински это всё — тоньше...

О.Сергий:

— Очень профессионально, конечно, очень профессионально...

Ю.Крикунов:

— Да, это очень профессиональная история, очень профессиональная.

О.Андрианова:

— На самом деле, очень интересно было наблюдать, как раз, за ребятами. Вот, когда мы начинаем только вот этот вот танец — там где-то, наверное, по часу у нас это всё происходило...

О.Сергий:

— Где-то... час сорок.

О.Андрианова:

— Ну, это мы в Торжокском затанцевались, да... там мы затанцевались-то, конечно, хорошо — разошлись все!

Они как-то... ты правильно сказал, Юра, что это — реабилитация медицинская, не всё так просто. Не просто вот приехал Мирко из Италии, проехал по трём интернатам, и просто повеселил — нет! Там была задача намного глубже. Потому, что во всех этих танцах, действительно, есть смысл. Это — полушария выравниваются. То есть, у них нарушена координация, там, они как-то невпопад могут... ну... там свои сложности, в том числе и физические недостатки у наших ребят. И, когда это всё начиналось там, это как-то неумело, невпопад... но через полчаса, когда ты на них смотришь — они уже все движения чётко повторяют, а уж к концу действа там, вообще, практически все профессионалами становятся. Это, вообще-то... удивительно было на всё это смотреть, как это всё менялось. Даже вот в грузинском интернате — уж мальчик вот этот... ну... там... Почему у нас «девочки» и «мальчики» в интернатах? Потому, что там нет понятия возраста...

О.Сергий:

— Поясню, почему — грузинский. Он находится в селе Грузины, которое недалеко от города Торжок — там, километров 10, есть такое село, оно называется Грузины. Очень смешно. Всякий раз, когда говоришь «грузинский интернат»...

О.Андрианова:

— ... все очень удивляются — как это? В глубинке тверской — ещё какие-то грузины?

Ю.Крикунов:

— Там икона Божией Матери «Грузинская» была...

О.Андрианова:

— Да.

О.Сергий:

— Да, да... да, известное место...

О.Андрианова:

— И поэтому, это не только веселье, вот этот праздник, но это ещё, действительно, глубина очень большая. И праздник, причём, был не только для тех, для кого мы всё это организовывали, а, в том числе, и для нас. Потому, что уже на третий день в такой азарт входишь с этими танцами!

О.Сергий:

— Ну, безусловно, в этом есть ещё, конечно, очень большой профессионализм, который виден сразу. Потому, что есть такая реакция у людей, которые с этим первый раз встречаются: «Ой, там... привезти аниматора из Турции — он так же спляшет!» Нет, это, конечно, не так. Это, конечно, не так. Потому, что... это — серьёзная работа, серьёзная подготовка. У меня в Торжке, в женском интернате, была партнёром по танцам девочка на коляске — с ДЦП, с серьёзным ДЦП, и она еле-еле двигается. Но... вы можете посмотреть в фильме, на плёнке — там показано, что она умудряется, при всём том... особенно, когда ты с ней это танцуешь, ты понимаешь, что она попадает и в музыку, и в такт! То есть, как бы, вот... а как это получается — непонятно. Но ты прямо понимаешь, что она — танцует! Понимаешь, и видишь, какая для неё это радость, и видишь то, что в ней что-то расцветает... вообще — в человеке что-то просыпается! От хорошего, правильного танца.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

Лиза Горская:

— Напоминаю нашим радиослушателям, что в эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». Здесь, с вами, в студии — Лиза Горская, священник Сергий Старокадомский, настоятель храма Смоленской иконы Божией Матери в деревне Подолино Солнечногорского района, Ольга Андрианова, учредитель фонда содействия в решении социально-культурных проблем общества «Вера и Дело» и Юрий Крикунов, режиссёр-документалист, кинооператор и учредитель, создатель «Студии позитивного кино».

О. Сергий:

— По-моему, мы половину эфира тратим на наши называния! Шучу! Шу-чу!

Лиза Горская:

— Потому, что вас здесь — трое, и я молчу не потому, что вы прекрасно втроём беседуете без меня, я молчу потому, что у меня накапливаются мысли, которые мне хочется думать и не расплескать.

Мы говорим о фильме «Три праздника Мирко Кастелло», об этом... и, заметьте, ничего не просим — просим только этот фильм посмотреть — 28 минут в Youtube. Пожалуйста, потратьте эти 28 минут, и вы приобретёте удивительные впечатления, откроете для себя новые смыслы, и этот фильм многое вам даст — просто посмотрите.

О.Сергий:

— Это, действительно, удивительно! Представляете себе, человек — не говорит, не двигается, но — танцует!

Лиза Горская:

— И радуется!

О.Сергий:

— И радуется при этом! Вот это — можно увидеть в фильме. Вот эту вот девочку, да, моего партнёра по танцам в Торжокском интернате.

О.Андрианова:

— Я просто хотела сказать про эту девочку. Действительно, это — удивительная девочка, зовут её Таня Жилина. Это очень светлый человек в Интернате. Отец Сергий сказал, что она не ходит, не двигается. У неё очень большие проблемы с конечностями — и с нижними, и с руками. Но это... вот... это — вообще, это просто какое-то...

Ю.Крикунов:

— ... солнышко.

О.Андрианова:

— Это — солнце в Интернате! В любой момент, когда бы ты ни пришёл, она всегда ждёт. Она всегда ждёт, она не выходит из своей комнаты, ещё только на коляске вывозят, когда мы приезжаем и большие праздники проводим. А так вот, если приедешь в Интернат и к ней не зайдёшь поздороваться — она расстроится, она будет плакать... она не всегда светит, она очень тоже расстраивается... вот... но, на самом деле, это — солнце! Это просто вот... она всегда радуется всему! Вот, когда на неё смотришь, думаешь только об одном: ну, какие у тебя основания для грусти? Никаких! Вот, всё — при тебе: руки, ноги, голова, слава Богу, работает... И у меня вот масса людей, которые, как это модно сейчас говорить, «в депрессии находятся» — ну, есть в окружении такие, — которым всё плохо, жизнь не удалась... там... на работе... не пойми чего, дома — не пойми чего — всё плохо! Я всем говорю: «У меня есть хороший рецепт. Тебе плохо? Поехали со мной! Покажу людей, у которых всё хорошо».

Лиза Горская:

— Одна совершенно моя чудесная знакомая своих детей, когда начинаются проблемы, нытьё, берёт и говорит: «Всё, выходные проводим в интернате!» — и с ними едет в интернат. Обедают со всеми: «Ешь!» — «Что, это еда?» — «Ешьте!» — и, говорит, на полгода хватает.

Действительно, жизнь, о которой, если Бог дал, и всё благополучно, мало кто задумывается. Я — человек наблюдательный, и вот Вы, Оля, Вы, Юра — вас объединяет то, что будучи людьми состоявшимися, и имея карьеру, вы, в какой-то момент, задумались... вообще... о смысле всего, правильно? Вы ушли из Останкино, Вы — ушли в отставку с хорошей должности. О чём это? Что к этому привело? Почему вы начали задумываться о том, о чём... некоторым жизни не хватает, чтобы задуматься? Отцу Сергию вопрос не задаю этот — с ним всё ясно.

О.Сергий:

— С ним всё понятно. Он никуда не уходил.

Лиза Горская:

— Жалко, что по радио нельзя говорить хором... кто — первый? Юра.

Ю.Крикунов:

— Сложно, как-то, дать оценку — так, чтобы я взял так вот, и сразу сказал — почему. Я ушёл, в общем-то, в никуда. Когда уходишь, допустим, с телевидения, ты уходишь в никуда. Потому, что профессия эта тесно связана с каким-то производством непосредственным, постоянным, практически, на телевидении.

Но у меня какой-то выработался такой внутренний запас — и профессиональный, с точки зрения, как я знаюто, чем я занимаюсь, свою специальность, и внутренний мой процесс, внутри который происходит — умственный, там, сердечный — он, к этому моменту, говорил мне, что нужно что-то большее теперь уже. То есть, я вступил на путь воцерковления, вот... а это — не просто слова. То есть, если ты идёшь по этому пути, ты должен постоянно двигаться и идти. Вот, как отец Сергий сказал: ты можешь, конечно, падать, но ты, всё равно, встаёшь и идёшь дальше. И — Господь помогает! Это не просто слова. То есть, это всё — даётся. Даются какие-то определённые, маленькие-маленькие, каждому человечку дары такие... и вся наша встреча — вот, сегодня, здесь она, это же — всё тоже не просто так. То есть, мы какими-то дорожками, какой-то своей дорожкой каждый, мы пришли в одно место. Поэтому, выбрав такой именно путь, и сказав себе однажды, что вот я — попробую снимать вот такое кино, сам буду это делать, с помощью друзей, конечно, но... уже вот в этом направлении.

Как-то всё стало складываться. Ну, не всё просто, может быть... Не было поначалу своей аппаратуры, но она постепенно появилась — то есть, какая-то необходимая... там... камера... сейчас, слава Богу, процесс монтажа облегчен, в связи с современными технологиями компьютерными, и так далее. То есть, это всё стало проще. Ну, и... не буду говорить громкие слова, там... про служение, хотя это тоже всё есть — это и есть служение, когда ты... Меня, как-то, однажды Оля спросила — мы готовились, я не помню, к чему... к какой-то встрече тоже — что же мы делаем? Ну, это и есть, на самом деле, «носите тяготы друг друга». То есть, этим людям не хватает одного, а нам не хватает — другого чего-то. Мы идём навстречу друг другу. И вот, в этом месте, в точке пересечения — в данном случае это, там, Торжокский интернат, или это Грузины, и так далее... ещё какой-то будет впереди у нас — у нас, на самом деле, несколько фильмов уже есть. У нас есть фильм замечательный, вообще, о деятельности, в том числе вот — Ольги Владимировны, и через неё показаны все жители Торжокского женского вот этого интерната. Причём, не просто... там же — тоже путь, внутри — свой путь у этих людей. Потому, что мы крестили многих из них. Они Причащаются, они каются — всё происходит это. Вот, как раз, о дурачках-то, да? На Руси всегда любили таких людей, и... у нас всё произошло. То есть, сейчас... я не знаю, там, в процентном соотношении... очень многие насельники этого Интерната — они крещёные. И после этого даже вот одна у нас ушла из мира сего — Наталья — но мы успели её крестить, она в фильме у нас осталась. «Верить, надеяться, любить» — это ещё один фильм, который сняла наша студия «Позитивное кино». Это можно тоже посмотреть у нас на сайте позитивноекино.рф, там все эти фильмы есть — потому, что мы не сказали, на самом деле, где посмотреть-то! Они не просто в Youtube, но ссылки на Youtube туда идут. То есть... ну, вот... это путь такой. Как он там дальше будет... я не знаю. Я пока полностью удовлетворён тем, что я делаю, чем я занимаюсь.

Лиза Горская:

— Страшно не было?

Ю.Крикунов:

— Страшно? Нет.

Лиза Горская:

— Оля, а теперь Вы расскажите. Если хотите. Если это — не секрет.

О.Андрианова:

— Ну, какой это может быть секрет? Юра правильно сказал. Наверное, когда становишься вот на этот путь воцерковления... наверное, это тоже был какой-то этап определённый. То есть, ну... наверное, пришло время сменить род деятельности. Просто Юра так сказал — то, что примерно я ощущала на тот момент, когда хотелось каких-то перемен в жизни, а я ещё занимала ту должность, которую занимала. Хотелось чего-то большего. Я чувствовала, что моей душе эти рамки, в которых я живу, они — маловаты, их надо расширять.

И, на самом деле, конечно, страшно, страшно было! Потому, что для меня, вообще, был уход в никуда, и очень долго я искала себе вот эту точку применения своих сил. Но, на самом деле, когда... идёшь с Богом по жизни, Господь всё равно направляет. И вот сейчас, когда я смотрю, сколько людей вокруг меня — интересных... это вот, действительно, настоящая команда друзей-единомышленников, это — то, чего хотелось мне, вообще, по жизни, на самом деле — иметь таких друзей. И, в общем-то... наверное, это путь поиска Бога, и вот, именно... как раз вот... служение Богу и ближнему — то, о чём я уже говорила.

Кстати, наш фонд называется «Вера и Дело» — наверное, это тоже неслучайно было. Потому, что у меня когда вот встал вопрос «надо учредить фонд», то есть, надо делать уже больше, как-то профессиональней, грамотней — как его назвать? Ну, как это... как в мультфильме — как корабль назовёшь, так он и поплывёт. Ну, хотелось какое-то такое название... и вот прямо, буквально в какой-то момент, было такое прозрение, и я думаю: «Чего я думаю-то? „Вера и Дело“. Вера без дел мертва — вот оно, оно!» Вот оно!

Лиза Горская:

— Отец Сергий, я случайно на одной радиостанции сегодня, по дороге сюда, услышала включение психолога, которому звонили с вопросами слушатели, и один пожаловался, что ему не хватает друзей — ну, вроде, всё есть, а друзей нет. На что психолог ему сказал: «Ну, это в Вас просто стереотип с детства вложили, что... — прям вот это в эфире федеральной радиостанции, прям вот „специалист“... или и правда специалист говорит, что друзья, вообще-то, не нужны, — То есть, Ваше представление о том, что Вам нужны друзья, связано с Вашими установками, заложенными с детства. Вы просто поймите, что Вам и так — хорошо». На меня, прям, таким холодком повеяло от магнитолы... Вот, у нас осталась буквально минута. Что, вообще, самое важное про человека, что важное про нас, что важно про людей, которые находятся в психоневрологических интернатах, с которыми вы стараетесь дружить?

О.Сергий:

— Я могу на это ответить только как человек верующий, только словами Евангелия и только Евангельской логикой. Я не знаю, как можно ответить по-другому.

Господь приходит в этот мир для того, чтобы быть с нами, для того, чтобы нам послужить, и, при этом, Он нас называет друзьями. Для меня — это является ответом, что, конечно же, человеку нужны друзья. Конечно, человеку нужны люди, ради которых он готов что-то делать.

Та логика, о которой вот Вы говорите — это логика очень понятная. Это логика такого вот... секулярного эгоизма. Это та логика, которая сейчас, к сожалению, является, наверное, преобладающей, к сожалению, в психологии. Потому, что, если сформулировать большинство психологических методов... всевозможных, там... курсов личностного роста, всяких, там... и прочих вещей, важно научить человека как можно качественней плевать на то, что вокруг тебя происходит — вот! Как можно более качественно сказать, что: «Я — самодостаточен сам в себе, и мне наплевать на окружающих. При этом, мне нужно сделать такую удобную и качественную при этом физиономию, чтобы мне не плюнули вслед». Вот. И ещё есть некая культурная такая... фишечка, что «моё одиночество не должно затрагивать одиночества другого» — мы бережём одиночество другого человека, называя это иногда тактичностью. А на самом деле, это имеет совершенно другой корень: " Я не хочу соприкасаться с тобой, как с человеком. Я не хочу соприкасаться с чужой жизнью, потому, что это — затраты эмоциональные, это затраты человеческие. При этом, я не хочу также, чтобы и с моей жизнью тоже соприкасались, потому, что я, типа, могу всё выстроить«.

Но реально всё происходит совсем по-другому! Мы и страдаем оттого, что с нами никто не соприкасается! Мы, ради того, чтобы с нами соприкасались — мы готовы горы свернуть! То есть, те близкие люди, которым мы позволяем с нами соприкасаться, они для нас ценны, и мы, там... полмира проедем для того, чтобы встретиться с этим одним человеком! Просто мы своё человеческое поле сужаем, когда говорим, что говорим и делаем всё для того, чтобы у нас не было больше страданий, а, соответственно, больше друзей. Мы не пускаем людей в свою жизнь!

Есть такое глупое выражение, что друзья приобретаются, там... до 20 лет, до 25 лет — всё это глупость. Друзья приобретаются ровно до того момента, пока ты готов открываться и включаться, пока ты готов быть включённым в кого-то. И это самая большая и самая глубокая потребность человека — быть включённым в кого-то, и чтобы кто-то был включён в него. Мы так устроены. Господь так мир создал.

Лиза Горская:

— Священник Сергий Старокадомский, настоятель храма Смоленской иконы Божией Матери в деревне Подолино Солнечногорского района, Ольга Андрианова, учредитель фонда содействия в решении социально-культурных проблем общества «Вера и Дело» и Юрий Крикунов, режиссёр-документалист, кинооператор и учредитель, создатель «Студии позитивного кино» провели этот светлый вечер в студии радио «Вера». С вами ещё была здесь Лиза Горская. Посмотрите фильм «Три праздника Мирко Кастелло» — не пожалеете!

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»