Поделиться
Апостол Павел. Мозаика
1 Сол., 267 зач., II, 20 — III, 8.
Глава 2.
20 Ибо вы — слава наша и радость.
Глава 3.
1 И потому, не терпя более, мы восхотели остаться в Афинах одни,
2 и послали Тимофея, брата нашего и служителя Божия и сотрудника нашего в благовествовании Христовом, чтобы утвердить вас и утешить в вере вашей,
3 чтобы никто не поколебался в скорбях сих: ибо вы сами знаете, что так нам суждено.
4 Ибо мы и тогда, как были у вас, предсказывали вам, что будем страдать, как и случилось, и вы знаете.
5 Посему и я, не терпя более, послал узнать о вере вашей, чтобы как не искусил вас искуситель и не сделался тщетным труд наш.
6 Теперь же, когда пришел к нам от вас Тимофей и принес нам добрую весть о вере и любви вашей, и что вы всегда имеете добрую память о нас, желая нас видеть, как и мы вас,
7 то мы, при всей скорби и нужде нашей, утешились вами, братия, ради вашей веры;
8 ибо теперь мы живы, когда вы стоите в Господе.
Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.
В отличие от некоторых других мест, например, от Коринфа и Галатии, в основанной апостолом Павлом христианской общине Салоник не было каких-то особенных проблем. Не было там и самой главной сложности, из которой проистекали все прочие нестроения — недоверия к апостолу. Но при этом были некоторые трудности нравственного характера: часть христиан Салоник не смогли или не захотели жить в соответствии с евангельским законом. Это обстоятельство и послужило причиной написания апостолом Павлом своего послания. Но нравственная слабость новообращенных христиан — это наименьшая из возможных проблем. Куда как опаснее неправильная вера, не та, которой обучал своих духовных детей апостол Павел. В Салониках с верой не было проблем и потому послание апостола в этот город проникнуто радостным духом. Мы слышим радость апостола и в том отрывке, который был прочитан сегодня.
Он начинается с совершенно замечательных слов апостола Павла: «Ибо вы — слава наша и радость». Действительно, нет большей радости для учителя, чем усердие и успехи учеников. Нет большей славы для родителя, чем праведная и святая жизнь его детей. Для апостола все христиане основанных им общин одновременно и ученики, и дети. Видя их успехи, зная об отсутствии нестроений, он совершенно справедливо радуется.
Но несмотря на это апостол Павел чувствует, что христианам Салоник по-прежнему нужна его поддержка, они еще не до конца укрепились в вере. Он проявляет заботу о своих духовных детях и пишет, что к ним придет его ученик Тимофей с тем, чтобы «узнать о вере вашей, чтобы как не искусил вас искуситель и не сделался тщетным труд наш». Здесь мы видим очень важную истину: вера — это не то, что пребывает всегда неизменным, вера нуждается не только в постоянном молитвенном возгревании и в практике жизни по вере, веру необходимо еще и постоянно изучать, то есть углублять свой ум в постижении предметов веры. Причина проста, о ней апостол Павел написал здесь же: он упомянул об искушении со стороны искусителя. Вера всегда будет подвергаться нападкам со стороны дьявола, он всегда будет пытаться привнести в нашу жизнь нечто такое, что в перспективе может повредить вере, то, что либо отвлечет от нее, либо вовсе приведет к отходу от Христа. Этой опасности подвержены все христиане во все времена. Подвержены ей и мы. О ней стоит как минимум знать и помнить. И, конечно же, зная и помня, ей необходимо всеми силами противостоять. Нельзя позволить искусителю искусить нас настолько, что весь труд христианской жизни станет, по слову апостола, тщетным.
Брат и сестра
Поделиться
Фото: PxHere
Жил некогда в Армении один богатый купец. Но главным его сокровищем были сын и дочь, которые были очень дружны и преданны друг другу.
Купец состарился и однажды почувствовал, что настаёт его последний час. Позвал он своих детей и говорит:
— Сынок, я завещаю тебе своё дело. Собери караван верблюдов и ступай в город Стамбул к своему дяде. Он поможет тебе в торговле. А перед тобой, дочка, я виноват: не успел я тебя выдать замуж.
Брат и сестра похоронили отца со всеми почестями и много денег раздали беднякам на помин его души.
Но вот пришла им пора расставаться: сыну нужно было исполнить отцовский наказ и отправляться с товарами в Стамбул.
— Ничего не поделаешь, — утешал юноша плачущую сестру. — Мне и самому горько оставлять тебя одну. Знаешь что? Давай попросим художника нарисовать наши портреты и обменяемся ими, чтобы меньше скучать в разлуке.
Так они и сделали. В Стамбуле дядя принял племянника как родного сына: накормил, напоил, помог распродать товар и повёл во дворец представить царю.
Молодой царевич — сын царя — сразу понял, что лучшего товарища ему не найти. Отныне они много времени проводили вместе. Но однажды вечером сын купца затосковал, вспомнив о сестре. Достал он её портрет, поднёс к нему свечу и стал любоваться на родное лицо. Заглянул к нему через плечо царевич, увидел изображение красавицы, и потерял покой.
Печальный и хмурый сидел он за трапезой, даже к еде не притронулся.
— Не заболел ли ты, друг? — спросил его сын купца.
— Я здоров, — ответил царевич. — А грустно мне от того, что ты называешь меня лучшим другом, а сам хранишь от меня секреты. У тебя есть невеста, чей портрет ты разглядывал вечером.
— Это моя сестра, — улыбнулся сын купца. — Она часть моей души.
— Если она похожа на тебя не только красотой, но и добрым нравом, я женюсь на твоей сестре, — сказал царевич.
Узнал об этом царский визирь, и решил во что бы то ни стало расстроить помолвку. Увидев портрет, он задумал сам жениться на красавице. Тайно от всех визирь отправился в Армению, и через слуг выкрал кольцо дочери купца.
— Ты собираешься взять в жёны не только простолюдинку, но и распутницу, — заявил визирь царевичу. — Я испытал её и суди сам: разве честная девушка примет в доме чужого мужчину и подарит ему своё кольцо?
Но сын купца покачал головой и сказал царевичу:
— Визирь лжёт! Разве стала бы девушка дарить воздыхателю кольцо с мужским именем? Перед разлукой мы обменялись с ней не только портретами, но ещё и кольцами со своими именами. Убедись, что подарок сестры я ношу на своей руке.
Коварного визиря изгнали из дворца, где вскоре сыграли свадьбу.
(по мотивам армянской сказки)
Все выпуски программы Пересказки
Аистиный остров
Поделиться
Фото: PxHere
Жил-был в одном селе красивый, ладный парень по имени Емил, который очень уж работать не любил.
Женился он на самой красивой и работящей девушке, но и тогда не исправился. Отец пашет и сеет, мать стряпает, молодая жена с огородом управляется, а Емил целыми днями без дела по селу слоняется. Вернётся домой к ночи — жена плачет, мать вздыхает, отец бранится.
— Надоели мне ваши попрёки, — сказал им однажды Емил. — Ухожу я от вас в город Салоники, там жизнь веселее.
Сказано — сделано. Добрался парень до Салоник и нанялся на корабль матросом. Но однажды в море случилась страшная буря, и судно затонуло. В последний момент Емилу удалось ухватиться за большую доску. Вполз он на неё, руками-ногами вцепился, и не помнил, сколько дней его по волнам носило, пока не выбросило на незнакомый остров.
Взобрался Емил на высокую гору, и, к великой радости, увидел вдали крестьянские дома, дороги, поля распаханные. Как на крыльях помчался он с горы в село!
Окружили его там люди и заговорили между собой:
— Глядите-ка, каким ветром лентяя Емила к нам занесло?
— Родные по нему все глаза проплакали, а он здесь...
— Откуда вы знаете меня? — изумился Емил. — И почему по-болгарски так хорошо говорите?
— Не узнаешь нас? Мы — аисты из твоей родной деревни, и всю вашу жизнь как на ладони видим. Знаем, что ты работать не любишь, с родными бранишься...
— Где же тогда у вас крылья? — не поверил Емил.
И узнал, что на этом острове из-под скалы текут два чудесных источника. Каждую весну люди-аисты окунаются в первый ручей, оборачиваются птицами и летят в Болгарию. А с наступлением зимы снова возвращаются на остров, купаются во втором ручье, превращаются в людей, и такое же хозяйство ведут.
— Я тоже готов аистом обернуться, лишь бы домой попасть, — попросил Емил.
Только теперь он понял, как дороги для него родное село, отец с матерью, ласковая жена. Поскорее бы их увидеть, да во всём повиниться!
— В Болгарии сейчас зима, — сказали люди-аисты. — Но как же с тобой быть? Семью ты не ценишь, в поле работать не хочешь... Для наших детей ты плохой пример.
— Я исправлюсь, только не прогоняйте меня! — взмолился парень.
Стал Емил жить на аистином острове. По весне люди-аисты дружно направились к скале с расщелиной, и он вместе с ними искупался в ручье и превратился в аиста. Но перед вылетом набрал воды из второго источника и повесил кувшинчик себе на шею.
А когда аисты прилетели в его родное село, обрызгался Емил человечьей водой, и принял свой прежний облик. Вот радости было, что он наконец-то домой вернулся! Как будто подменили парня — работящим стал, уважительным.
В селе и прежде аистов любили, а после случая с Емилом и вовсе за родню стали почитать. И вы тоже их не обижайте!
(по мотивам болгарской сказки)
Все выпуски программы Пересказки
Собор Иоанна Предтечи (Керчь)
Поделиться
Многие туристы, приезжая в Керчь, первым делом спешат увидеть одну из главных её достопримечательностей — Большую Митридатскую лестницу. Поднявшись, они с высоты смотрят на самый древний город России. Керчи, по мнению историков, не менее двух с половиной тысяч лет! Когда-то на месте современного города находился античный греческий полис Пантикапей — столица Боспорского царства. На одном из склонов горы Митридат можно увидеть открытые археологами остатки его былого величия — руины домов, хозяйственных строений и языческих храмов. Но есть в Керчи ещё одна очень древняя достопримечательность, которая не просто прекрасно сохранилась до наших дней, но и продолжает выполнять своё изначальное предназначение. Это керченский Кафедральный собор пророка Иоанна Предтечи. С горы Митридат, кстати, храм замечательно видно — он стоит почти на самом берегу, прямо за ним простираются воды Керченского пролива и виднеется в морской дымке Крымский мост.
По мнению историков и археологов, Предтеченский храм появился здесь в начале 8-го столетия от Рождества Христова, когда Керчь ещё была частью Византийской империи. Керченский Собор Иоанна Предтечи представляет собой яркий образец византийской храмовой архитектуры — характерная кладка из чередующихся в определённом порядке рядов белых и красных камней и плоский полусферический черепичный купол. Имена строителей до нас не дошли, а вот автором внутренней росписи некоторые специалисты считают самого Феофана Грека. В частности, этого мнения придерживался искусствовед Игорь Грабарь. Это значит, что фрески храм приобрёл не сразу, а только в 14-м столетии. Именно в это время жил прославленный иконописец. Фрагменты фресок, очень небольшие, сохранились до сегодняшнего дня. Входишь в храм и спускаешься в прохладе и полумраке вниз по ступенькам — за века культурный слой увеличился и пол собора оказался на несколько метров ниже уровня земли. Оглядываешься по сторонам и вот — то тут, то там, на стенах и сводах проступают фигуры, а кое-где и лики. Алтарную часть обрамляют древние колонны. Увы, в советские годы этот древнейший храм, как и многие другие, оказался закрыт. Вокруг него развернулся рыбный рынок. Только в конце 40-х годов ХХ века собор признали памятником древней архитектуры, а в 60-х капитально отреставрировали, придав аутентичный облик. И вот он перед нами — свидетель византийского правления, хазарского царствования и османского владычества. Богослужения в соборе возобновились в начале 1990-х и сегодня в нём можно помолиться.
Все выпуски программы ПроСтранствия
