«О доверии Богу». Диана Тевосова

У нас в гостях была генеральный директор детского продюсерского центра «Имена Продакшн», соорганизатор рубрики «Взгляд снизу» программы «Вечерний Ургант», Посол Доброй Воли Диана Тевосова.

Диана поделилась своим личным опытом встречи со Христом, и как Господь открыл ей смысл созерцательной молитвы, когда, по её словам, ум наслаждается созерцанием сердца. Наша гостья говорила о важности всецелого доверия Богу в любой жизненной ситуации и умения быть благодарным за все. Также Диана рассказала о своей работе в продюсерском центре, о благотворительных проектах, и каким образом монастырский уклад, монастырский ритм жизни и полное вверение себя Божией воли помогают ей успешно вести деятельность в компании и быть счастливой женой и мамой.

---

И. Цуканов

— Добрый вечер, дорогие друзья, это «Вечер воскресенья» на радио «Вера», у микрофона моя коллега Кира Лаврентьева

К. Лаврентьева

— Добрый вечер.

И. Цуканов

— Меня зовут Игорь Цуканов и сегодня у нас в гостях Диана Тевосова — генеральный директор продюсерского центра «Имена Продакшн», соорганизатор рубрики программы «Вечерний Ургант» на первом канале, и про вас, Диана, можно много всего рассказывать

Д. Тевосова

— Добрый вечер.

И. Цуканов

— Мама двух замечательных девочек, например.

Д. Тевосова

— Спасибо.

К. Лаврентьева

— И жена замечательного мужа.

И. Цуканов

— Ну это мы все выясним по ходу программы, наверное. Первое, о чем хотелось вас спросить сразу: про вас известно, что на заре своей карьеры вы играли в КВНе?

Д. Тевосова

— Да.

И. Цуканов

— И ведь довольно долго это продолжалось?

Д. Тевосова

— Я лет десять этому посвятила.

И. Цуканов

— Вот этот переход из КВНа в мир благотворительности, в мир церкви, вообще говоря, он для многих, наверное, кажется странным, вот, может быть, вы могли бы коротко напомнить тем, кто не знает, как это произошло? Какие-то основные такие этапы этого пути.

Д. Тевосова

— Мне кажется, это не связано было именно с КВНом или с церковью, как таковой, просто в тот момент, пока я играла на сцене у меня был один образ жизни и мои ориентиры в жизни, они были абсолютно другими и, наверное, вера тогда моя только еще проверялась и направлялась, скажем так, в правильное русло. В процессе моего уже духовного такого становления потихонечку я просто стала понимать какие-то вещи, очевидные для себя, осознавать и в поисках истинного пути меня просто привело именно на тот путь, на котором сейчас я нахожусь, то есть я сейчас уже занимаюсь детьми, я считаю это своим призванием, я занимаюсь благотворительностью просто потому что мне кажется — это естественная задача вообще любого человека, христианина уж точно. У нас это даже не обсуждается, она очевидная, поэтому и благотворительностью мы занимаемся уже более десяти лет. Мне кажется, просто христианин, если он говорит, что он христианин, он должен это показывать делами, а если делами, то мы должны помогать тем, кто рядом, а если рядом — у меня в связи с тем, что это дети, у меня рядом еще и дети-сироты, так вышло. И, кстати, мы еще активно занимаемся поддержкой многодетных семей, потому что им тоже очень тяжело в современном мире, им приходится помогать, и мы поддерживаем детей, у кого семья большая.

К. Лаврентьева

— Диана, вы же были крещены в Армянской церкви?

Д. Тевосова

— Да.

Д. Тевосова

— Как случилось, что вы перешли оттуда в православную церковь?

Д. Тевосова

— Перед тем, как выйти замуж, а у меня муж, супруг — он русский человек, он крещен в Русской православной церкви и перед тем, как создать семью я находилась в Армянской церкви и лично для меня было важно, чтобы мы находились в единой вере, чтобы Господь нас благословил и все-таки брак был благословлен, и дети росли в понимании, в единой вере, чтобы не было у нас разногласий по основным каким-то вопросам, они могли возникать, то есть хотелось единомыслия с супругом и единоверия, всего хотелось. Поэтому я пришла и сказала своим родителям об этом, что я хочу венчаться, а я из одной церкви, он из другой — это было бы невозможно. Слава Богу, родители поддержали меня, папа поддержал, и мама поддержала, и папа лично меня возил и делал перевод из Армянской церкви в Русскую, хотя он тогда еще находился, кстати, в Армянской Церкви. Мы сделали перевод мой и после этого у меня была возможность уже повенчаться с супругом.

И. Цуканов

— А родители у вас тоже перешли из Армянской церкви в Русскую?

Д. Тевосова

— Сейчас уже да, то есть уже прошло достаточно много времени, потом, у меня отец очень любит Осипова

И. Цуканов

— Алексея Ильича?

Д. Тевосова

— Да-да, Алексея Ильича, он слушал его, потихонечку менял свои взгляды, убеждения, веру, вся семья теперь воссоединилась, мы все перешли в Русскую православную церковь.

К. Лаврентьева

— Как много доброго делает Алексей Ильич.

Д. Тевосова

— Кстати, последним был папа у меня как раз.

И. Цуканов

— Тут надо, видимо, слушателям напомнить, что Алексей Ильич Осипов — это профессор Московской духовной академии, известный очень богослов.

К. Лаврентьева

— И почти на каждой программе гость обязательно вспомнит, что на каком-то из этапов своего жизненного пути и прихода к вере он слушал лекции Алексея Ильича, то есть это такой этап обязательный, по-моему, уже на пути к православию.

И. Цуканов

— Диана, ну вот у вас ведь в тот момент, когда вы венчались, вы еще не были настолько глубоко воцерковлены, скажем так, да?

Д. Тевосова

— Да.

И. Цуканов

— И получается все-таки в тот момент вы уже понимали, что муж и жена должны как-то быть едины в вере, то есть это для вас это уже было важно?

Д. Тевосова

— Это даже, я сейчас вспоминаю себя — это какое-то внутреннее знание. Есть вещи, которые очень естественно понимаются самим человеком, если человек находится в поиске, задает вопросы, он вполне может сам на эти вопросы ответить и даже не из книжек. Мне казалось очевидно, что если супруг русский, что я живу в русской стране, мне хотелось, чтобы дети возрастали в вере, чтобы они знали русскую культуру, тут было для меня очевидно, что это мне надо идти за супругом и поэтому я на это решилась. Еще раз повторюсь — здесь еще большая благодарность моим родителям, которые смогли принять это, не обидеться, потому что, конечно, для большинства армян это обида, как это так, многие это воспринимают, как некую обиду, что предаешь предков. Но на самом деле я это не нахожу, потому что я также за предков молюсь, как и прежде и так же и за бабушек, и за дедушек, и за прабабушек, на мои молитвы это никак не повлияло.

К. Лаврентьева

— Смотрите, Диана, когда я шла на эту программу, если честно, я ее очень ждала, как я вам уже сказала, и у меня один самый главный вопрос и тянуть у меня совершенно нет никаких сил. Смотрите, когда мы готовились к программе, я посмотрела «В поисках Бога» на телеканале «Спас» с Натальей Смирновой с вашим участием. И что меня потрясло, честно скажу: бывшая КВНщица, девушка образованная, современная, красивая, ухоженная, с накрашенными ногтями, не будем упускать этих деталей для наших радиослушателей, то есть ничего не могло указывать на то, что вы сейчас будете говорить такие вещи, например, как: «Мне интересна только тема Бога, мне интересна только тема Христа», вы рассказывали про Иисусову молитву, вы рассказывали какие-то очень прикровенные вещи, оговариваясь, что это с благословения вашего духовника владыки Иринея. И, на самом деле, меня это настолько глубоко потрясло. Рассказывали о чудесах, которые встречались с вами и вашей сестрой, вашими близкими людьми и все это настолько естественно и органично, в этом не было никакой вспышки, никакого желания произвести эффект на зрителя, то есть это был личный разговор о прикровенном. И меня это, если честно, вообще потрясло, во-первых, потому что это очень откровенно, у нас как бы не принято настолько откровенно делиться какими-то духовными переживаниями, я подозреваю, что это связано с благословением…

Д. Тевосова

— А почему не принято? Я вот даже не понимаю

К. Лаврентьева

— Ну, почему не принято — потому что очень многие боятся потерять то, что приобрели, во-вторых, духовный опыт — только с особого благословения можно им делиться, я понимаю, что у вас оно было, вы даже говорили об этом, что вы ни слова не скажете без благословения вашего духовника и меня радостно потрясло, что настолько современный человек, который занимается детьми, который участвует в телепроектах на государственном телеканале — он настолько глубоко погружен в христианство. И самый главный мой вопрос: где был этот толчок? Где была такая явная встреча с Богом, если можно, что — ладно, вы перешли из армянской церкви в православную, это все ясно, а что было дальше, как вы стали такой православной?

Д. Тевосова

— Хорошо, а дальше было десять лет воцерковления и я вам скажу честно, я десять лет ходила в храм, я делала все, что мне говорят, я слушала духовника, я читала много-много книг, но я не могу поделиться, что я там встретила Христа, вот лично я встретила Христа. То есть формально я все делала, формально все выполняла, читала молитвы, готовилась и так далее, но встреча с Христом, она произошла чуть позже. Мне кажется, здесь очень важна направленность человека, искренность и открытость во всех этих вещах. Я не хочу относиться ко многим вещам крайне формально, мне не нравится это слово, я не хочу ждать Христа только тогда, когда я умру, я не хочу ответить на все свои вопросы на краю своей смерти, мне это неинтересно, я не хочу столкнуться с какой-то безысходностью в этом вопросе и поэтому для меня очень важно встретить Христа сейчас, сегодня, он — цель моей жизни. А так как он — цель моей жизни мне надо сделать все для того, чтобы с ним соединиться. Мне так кажется, что если мы все умираем единственный вопрос, который нам всем зададут: встретил ли ты Христа, соединился ли ты с Ним в жизни? Вот ты был в миру, ты с Ним соединился, встретил ли ты Его? Получилась ли у тебя эта встреча? Можно, правда, ходить в храм, а Христа не встретить и тут вопрос именно: как мы относимся к тому, что вокруг нас происходит, формально или искренне предлагаем всецело себя самих, свое сердце? То есть мы должны сердце Ему свое отдавать, своей жизнью доказывать, что мы достойны Его, мы вообще достойны Его или нет?

К. Лаврентьева

— А что нужно, чтобы встретить Христа?

Д. Тевосова

— Мне кажется, на начальном этапе нужна искренность и просто делание Иисусовой молитвы, делание простых дел, добрых дел, жизнь по заповедям Христовым, то есть все, что Он сказал, надо попробовать хотя бы делать это, а иначе не прикоснешься просто. Можно много читать, можно много вычитывать, я поняла, что это все не работает, нужно просто в какой-то момент своей жизни честно признать себе, что все, что есть лично во мне этого всего нет, а жить-то надо по Евангелию, жить-то надо так, чтобы от твоей жизни другим людям стало лучше. А потом момент такой: вы знаете, мы же рождены для того, чтобы стать святыми, вы знаете, я просто поняла, что я хочу стать святой, это для меня оказалось, для меня лично, как я считаю, такая естественная вообще, оказывается, потребность нормального человека стать святой. Это не значит, что я считаю себя святой, но желание стать святым — это хорошее желание. И когда ты задаешь себе вопросы, что для этого требуется, тогда ты понимаешь, что нужно жить по заповедям, и посты важны, и молитвы важны, но к ним нужно подходить не формально, а каждый день доказывая Господу, что ты достоин Его, потому что чем ближе я буду к Нему идти, тем больше я буду ощущать свое недостойнейшее…понимаете, я не знаю, ответила я на ваш вопрос, нет. А сама встреча произошла на Мете́орах, я была на Мете́орах, со мной там чудо произошло, я там исцелилась, и вот в тот момент, когда я исцелилась — я поняла, что Он меня коснулся и вот с этого момента что-то во мне изменилось.

К. Лаврентьева

— Поясню для наших радиослушателей: речь идет о Мете́орах — монастырь на скалах в Греции.

К. Лаврентьева

— «Вечер воскресенья» на радио «Вера», у нас в гостях генеральный директор детского продюсерского центра «Имена Продакшн», соорганизатор рубрики «Взгляд снизу» программы «Вечерний Ургант» и посол доброй воли Диана Тевосова. У микрофона мой коллега Игорь Цуканов и я, Кира Лаврентьева

И. Цуканов

— Диана, скажите пожалуйста, для тех, кто, может быть, не смотрел ту самую передачу, где вы рассказывали об этой встрече со Христом, как это произошло, вы сказали, что вы там исцелились? И ведь не только вы, насколько я понимаю, ваши молитвы там тоже были некоторые услышаны?

Д. Тевосова

— Да, там была такая у меня история, что я поехала в Грецию и получилось так, что прямо накануне моей поездки на Метеор я падаю, то есть я шла к гостинице и видела, что сейчас я столкнусь с ребенком и уступила ребенку и упала очень сильно, приехала скорая и они сказали, что у вас перелом, вам надо ставить гипс. Нога, конечно, разбухла вся, а я понимала, что я не могу сейчас ставить гипс, я должна на следующий день ехать на встречу, как я считала, с Творцом, а в общем, тут у меня нога. Я сказала, что нет-нет, я все равно поеду, они сказали, что нет, тебя как бы мир, вселенная останавливает, ты просто очень плохо знаешь знаки. Я сказала, что я не верю в знаки, может, раньше верила, а сейчас я в знаки не верю, я верю Творцу и неужели Он не знает, что я сломала ногу, поэтому для меня было очевидно, что сейчас идет проверка моей веры, что Он проверяет меня, дойду я или не дойду. Позвонила, конечно, мама, стала отговаривать, позвонила тяжелая артиллерия — папа позвонил, потом позвонил супруг, то есть я уже для себя очень точно понимала, что сейчас все против меня и тут мне нужно просто правильно ситуацию всю осознать, и я просто села, помолилась, сказала, что: «Господи, я прекрасно понимаю, что сейчас действительно у меня могут быть последствия, могут быть смещения этой кости, действительно была сложная такая ситуация, у меня нога разбухла, она почернела уже, но Ты же это все знаешь и неужели это должно останавливать меня от приезда к Тебе? Ну, наверное, нет». И наутро приехала машина, я единственное — попросила обезболивающее купить, потому что я не могла ходить вообще, одела тапочек такой гостиный и мы три с половиной часа ехали в монастырь. И когда мы туда приехали водитель был удивлен, они в принципе все были удивлены, что я туда еду, кто-то считал, что, наверное, это неправильно, все на меня смотрели, конечно так, косились.

К. Лаврентьева

— Там просто не очень легко попасть в монастырь, там нужно очень-очень долго подниматься по ступенькам в скалах.

Д. Тевосова

— Да, я даже больше скажу: мы приехали и дождь еще шел ливень, у меня водитель спрашивает: «Вы точно уверены, что вы хотите туда пойти?» Я говорю: «Слушайте, ну неужели меня еще ливень остановит, вы понимаете, что это только подогревает мою веру». И я вышла из машины в ливень, детей вытащила, они вообще стояли, на меня вот такими глазами смотрели, и я босиком, фактически это было босиком, потому что тапочек, он же тоненький и вот по всем монастырям, пять монастырей, я просто ходила и уже около пятого монастыря, там находились мощи святого Харлампия, и он был закрыт, но сказали, сейчас откроются, я говорю: «Нет-нет, мы ждем, я должна обойти все пять монастырей» и когда я подошла к мощам, стала молиться, в этот момент сзади шла монахиня и ей, видимо, рассказали историю про меня, я даже не знала. И она сказала: «Вот ей мы подарим даже масло от мощей», хотя они никому его не отдают. Я стояла молилась достаточно долго, но я скажу вам честно, я молилась даже больше не за себя, а за людей, я понимала, что я сейчас приехала и я должна молиться за тех, кто за мной идут, а у них нет такой возможности приехать и проделать такой путь. Я стояла, молилась, у меня сестра тогда была больна раком, я это узнала, прямо уже находясь в Греции и стоял вопрос о ее еще операции, я сказала: «Не делай, пожалуйста, операцию, я поеду в Грецию, я помолюсь за тебя». И вот я стояла молилась так достаточно долго и так интересно, никого не было в храме, вот я одна стояла у мощей и такое состояние было: ты же, когда стоишь у мощей, самое лишнее, оно отсекается, все ненужное отлетает и ты как бы один на один получаешься с Господом. И помолилась, сказала Спаси Господи, поблагодарила и, выйдя из храма я просто сказала: «Дайте мне еще минут15-20 посидеть, мне так хочется вот прямо отдельно самой с собой посидеть немножечко», они говорят: «Да, конечно, вообще вопросов нет» и оставили меня. И я, когда сидела во дворике, в этот момент я отчетливо услышала голос внутри себя, который сказал: «А ты забыла поблагодарить». А я тут поняла, что да, я поблагодарила, но очень так вот, один раз и не за каждого человека. Я хромала, очень тяжело было ходить, я вернулась обратно, подошла к мощам и за каждого человека, за кого я просила, я за каждого еще отдельно сказала: «Спасибо, благодарю, что Ты, Господи, слышишь меня, благодарю за это», все и столько же, в общем, времени ушло. И когда я вышла из храма я вдруг поняла, что что-то во мне изменилось. Я сначала не очень поняла, что это, я пыталась осознать, я сделала шаг, думаю: нет, подожди, я даже замерла, я прямо помню, что-то изменилось и пришла отчетливая мысль: «я исцелилась» и сразу следом другая: «Да нет, не может быть, это неправда» и опять: «Не ты исцелилась, а я исцелилась» и я сделала шаг, сделала второй шаг я чувствую — у меня боли нет вообще, боль пропала, вообще ее нет, я сделала несколько шагов, добежала до машины, тогда у меня лангетка была наложена, потому что мне надо было гипс и они мне предварительную такую лангетку, я стала разматывать, они кричат: «Нет! Ты вообще что делаешь, ты понимаешь, что без ноги можешь остаться!» Я им говорю: «Я исцелилась». А они меня потеряли минут на 30-40, они на меня смотрят, вообще ничего не понимают, я им говорю: «Я исцелилась!» Мама говорит: «Да не может быть, тебя не было чуть-чуть». Я говорю: «Я исцелилась, я вам серьезно говорю». И стала открывать вот эту повязку и на их глазах, а я ехала обратно уже в гостиницу три с половиной часа, на их глазах все пятна, у меня нога была темного цвета — она приобрела розовый оттенок, все синюшности, синяки, они просто прошли и для людей, которые сидели в машине, у них это было огромное удивление, они сами уверовали, они говорят: «Мы сколько ездим, вы единственная на нашей памяти, кто вот такое явное чудо мы прямо наблюдаем». И потом я позвонила сестре и сказала, что: «Это чудо было не для меня, оно было для тебя, здесь такая история, что это тебе нужно и поэтому, пожалуйста, я тебя очень прошу, мы должны с тобой сделать перевод из одной церкви в другую (а она тоже в армянской находилась) я тебе везу дары» у меня еще тогда была возможность: я подплыла к Афону, там получила Пояс Богородицы, говорю: «Я везу тебе дары от Русской церкви, мы должны сделать перевод. Сделаешь?» Она говорит: «Да, я сделаю». И вот мы приехали, мы с ней перевод сделали, мы с ней причастились, мы с ней пособоровались, и вот такой мы достаточно активной жизнью жили где-то месяца полтора-два и потом приходят ее анализы, а у нее такая ситуация была: ей вообще ставили, что у нее прямо очень все плохо и она уже должна была прощаться со всеми, и приходят ее анализы, что все отступило, болезнь отступила, вообще абсолютно другие анализы и что она будет жить, врачи разводили руками, не понимали вообще, что произошло, то есть полностью выздоровление. И после этого я почувствовала внутри такой острый призыв найти свой монастырь, я искала, я изучала, рассказывала владыке об этом, то есть прямо хотелось найти свой монастырь. А владыка Ириней сказал: «Да-да, ищи, тебе надо», но он не сказал, что это его монастырь, кстати.

К. Лаврентьева

— Свой монастырь — это куда вы могли бы ездить молиться, окормляться духовно?

Д. Тевосова

— Да, то есть призыв, что это твое место, твоя обитель и прямо твоя родная обитель, там, где ты будешь чувствовать, что ты часть одной большой общины, то есть там, где ты духом совпадешь со всеми сестрами. И получилось так, что была такая ситуация, что у меня оставалась с ночевкой ответственный секретарь Орской епархии, она пришла в гости и начала рассказывать о монастыре, который находится в городе Орске. И когда она рассказывала — у меня было полное ощущение, что это не она мне говорит, я задала вопрос и я просто получаю ответ от разных людей. Она рассказывала: «Ты знаешь, есть монастырь, они делают Иисусову молитву там», и начинает рассказывать, рассказывать, а у меня полное ощущение, я боялась что-то вымолвить, потому что я никак не понимала, откуда она знает, что я этот вопрос задала? Приблизительно такое было у меня. Я-то ей не говорила, что я монастырь ищу.

К. Лаврентьева

— Но интересно, то, что ваш духовник владыка Ириней — он же владыка Орский и Гайский.

Д. Тевосова

— Да, и он не сказал, я же про это и говорю. И тогда в ночь я уснуть не могла и когда я пришла, говорю: «Владыка, я не знала, что у вас есть Орский женский монастырь!» Он говорит: «Конечно есть». Я говорю: «Так мне надо туда, к вам надо!» Он говорит: «Хорошо» Я говорю: «Благословите, я поеду, на свой день рождения я хочу поехать в ваш монастырь». Он говорит: «Все, благословляю». Я поехала в его монастырь, а там уже у меня случилось второе чудо.

И. Цуканов

— Это «Вечер воскресенья» на радио «Вера», я напоминаю, что у нас в гостях Диана Тевосова — генеральный директор продюсерского центра «Имена Продакшн» и мы вернемся в студию буквально через несколько секунд, не переключайтесь.

К. Лаврентьева

— Еще раз здравствуйте, уважаемые радиослушатели, «Вечер воскресенья» на радио «Вера» приветствует вас. У нас в гостях генеральный директор детского продюсерского центра «Имена продакшн», соорганизатор рубрики «Взгляд снизу» программы «Вечерний Ургант» и посол доброй воли — Диана Тевосова. У микрофона мой коллега Игорь Цуканов и я, Кира Лаврентьева. Диана, в первой части программы мы говорили о вашем приходе в храм, о чудесах, которые происходили с вами и самом главном чуде на этом пути в греческом монастыре Мете́оры. И сейчас вы хотели рассказать о втором чуде, которое у вас произошло, когда вы искали монастырь, где могли бы окормляться, можете сказать поподробнее?

Д. Тевосова

— Да, так получилось, что я приехала в монастырь и я очень захотела делать Иисусову молитву, причем, чтобы вы понимали, я вообще про нее ничего не знаю.

К. Лаврентьева

— Вот откуда это желание?

Д. Тевосова

— Не знаю, изнутри просто, я, чтобы вы понимали, что там непрестанно молиться, что устно сначала — я вообще ничего про это не знала.

К. Лаврентьева

— Причем святые отцы — они же предостерегают от самочинного решения читать и творить Иисусову молитву во избежание прелести.

Д. Тевосова

— Вот послушайте меня: я ничего не знала про Иисусову молитву, вот вообще ничего, то есть я приехала в монастырь, услышала рассказ ответственного секретаря Натальи, приехала, познакомилась с духовником, я говорю: «Вы знаете, у меня какое-то очень сильное желание делать Иисусову молитву, но я ничего про это не знаю». Он говорит: «Хорошо, вечером мы с тобой сделаем в правиле». Я говорю: «Хорошо». И я пришла на правило и с духовником Иверского женского монастыря отцом Сергием Барановым мы сделали правило. И потом он мне говорит, это все события в один день, и он говорит: «Зайди вот в эту келью» — и говорит конкретно мне, что я должна сделать. А я в отношении духовников очень послушная, что мне говорят — я делаю, ну если люди прошли этот путь и я за ними иду, я не подвергаю сомнению, если так надо — они лучше меня знают даже, чем я, наверное, себя знаю, я все сделаю четко, что он сказал. И в этот момент, я даже не помню, что он конкретно говорил, в этот момент я увидела, что мой ум, который направлен строго прямо, он начал вращаться по часовой стрелке и при этом он, вращаясь, я при этом не теряла сознание, у меня вообще абсолютно не менялась реальность. То есть ум вращается абсолютно по часовой стрелке и потом, вращаясь, вращаясь, вращаясь, мой ум начал спускаться в область сердца, он спустился в область сердца, и я увидела полностью свое сердце в свете и потом мой ум начал крутиться вокруг сердца и наслаждаться им. Я единственное что, смогла сформулировать это, как мой ум наслаждался созерцанием сердца, потому что я себя полностью чувствовала всем светом одновременно, но, чтобы было понятно — я как будто спустилась внутрь себя, достаточно глубоко. И когда отец Сергий открыл дверь, он спросил: «Ну как?» Я говорю: «Отец Сергий, я не поняла, а что — ум имеет свойство вообще вращаться? А как это вообще возможно, что ум наслаждался созерцанием сердца?» Я ничего не поняла, я просто выразила то, что было. Он говорит: «Так, с тебя сегодня хватит, иди спать». И на следующий день, когда была литургия, он говорит: «Мы тебя поздравляем, видишь, ты выбрала свой день рождения провести в монастыре, почему?» Я говорю: «Потому что если я пришла от Бога, Он меня создал, то важно свой день рождения с Ним провести, поэтому я провожу его с вами». Он говорит: «Ну вот за твою такую искренность, открытость Господь сподобил тебя созерцательной молитве». Я говорю: «А я не знаю, что это, я правда не знаю, ничего про это не слышала, не читала». И он говорит матушкам: «Вы представляете, она вчера мне говорит «мой ум наслаждался созерцанием сердца», так обычно Иосиф Исихаст говорит. А все смеются, а я не понимаю, чего все смеются. Я говорю: «Вы знаете, я даже не читала его, тогда я не читала». И он говорит, что: «Видите, она даже не в курсе, кто это». И потом он сказал, что, конечно, тебе Господь сделал подарок, Он дал тебе возможность, ты сподобилась созерцательной молитвы, ты получила понятие об этом и теперь у тебя уйдут годы, десятилетия, чтобы вернуться к этому состоянию. И, собственно, после этого я просто стала делать Иисусову молитву, чтобы опять вернуться к тому, к чему сподобились обычно только старцы, я знаю.

К. Лаврентьева

— Ну это действительно какие-то невероятно глубокие духовные такие вещи. Диана, ну все-таки хочется спросить: у вас и на тот момент уже было двое детей, супруг и тут Мете́оры, Иисусова молитва, поездки по монастырям, такое глубокое вхождение в духовную жизнь. Насколько легко это было ему — вашему мужу тогда понести и как дело с этим обстоит сейчас?

Д. Тевосова

— У меня муж начал воцерковляться вот только, наверное, этот год, первый год. Он всегда мне как-то так говорил, что ты в вере, ты занимаешься этим, все, проблем нет, он никогда не был против, но никогда такого активного процесса воцерковления, он только сейчас у нас идет. Но при этом я сама за него молилась, то есть для любой верующей женщины понятно, что очень важно, чтобы супруг тоже рядом шел и тоже причащался, и тоже стоял на литургии, вы чувствовали что-то вместе одинаковое на каком-то очень тонком уровне. И сейчас у нас это происходит с ним. Когда он стал жить более активной, скажем так, церковной жизнью, просто какие-то вещи, они у нас в семье даже не проговариваются, даже перестали проговариваться, мы просто понимаем на каком-то тонком уровне, что происходит, и все. То есть вы как бы соединяетесь с супругом и вы знаете, еще когда эта духовная жизнь налаживается даже в семье, вы боитесь как будто ранить друг друга. Еще знаете, какой момент: я же, будучи уже, понимая, что происходит с моим супругом и понимая, что со мной тоже происходит, ты же уже смотришь и, по сути, ты же понимаешь все и где-то жалеешь и где-то молишься. Ну я же понимала, что это от Господа зависит, это Господь открывает человеку возможность прикоснуться, возможность постичь, возможность понять — это все от Него исходит, мы всего лишь просим об этом, но если ему на тот период это было, может быть, даже и не нужно или не было в этом какого- смысла, вот на тот период времени ему это было не надо, а сейчас Господь считает, что ему сейчас это надо, то есть на все воля Божия, вообще абсолютно на все. И вот в этом смысле ничто не может произойти с человеком, если ты доверяешься Богу, вот я просто Богу всецело доверилась, вообще всецело, я не разделяю даже в этом смысле священников, вот если я прихожу и мне священник может что-то сказать — все, что он говорит, я воспринимаю это, как будто мне сейчас Господь говорит — любого священника.

И. Цуканов

— Диана, вот как вам удается тот опыт веры и тот опыт доверия и вот этого глубокого общения с Господом, который у вас был, несколько случаев вы рассказали, наверное, их было, может быть, и больше, ведь как вам удается это сохранять и обновлять в себе? Потому что очень часто люди сталкиваются с явным проявлением Промысла Божьего в своей жизни, и они в этот момент понимают, что да — это не совпадение, это не просто так, это Господь действует. Но потом проходит время, и они как будто бы забывают об этом и возвращаются на круги своя. Как вам удается в себе этот огонь поддерживать?

Д. Тевосова

— А вы знаете, что вот эта встреча — она тоже промыслительная, все встречи промыслительные, просто надо каждый раз это осознавать, и все. Не бывает встреч не промыслительных, их не существует.

К. Лаврентьева

— Ну действительно, Диана, то, что вы рассказываете — это очень похоже на…

Д. Тевосова

— Смотрите, чтобы было понятно: меня в этот мир привел Господь, Он мне дал жизнь, Он меня привел, Он мне дал возможность прикоснуться, Он мне открыл знания. И дальше я, если живу по совести, если соблюдаю заповеди, если стремлюсь помогать окружающим меня людям, потому что у нас мало все равно это все получается. Опять же Иисусова молитва, она очень сильно помогает в этом делании, то, конечно, Господь если видит, что я иду к Нему, то Он действительно очень многое раскрывает, во всяком случае, мне Он действительно очень много дает и я это чувствую. Но тут знаете еще что важно — я полностью свою жизнь ему вверила, полностью, то есть если даже в моей жизни происходят какие-то тяжелые скорби или искушения, или испытания я иду, Его славлю, славлю. То есть если в моей жизни горе, вот у меня была ситуация, прямо ну горе было, я шла и прямо говорила: «Я люблю Тебя, Господи, благослови меня, я не знаю, зачем мне это, не знаю, не понимаю, но я Тебе полностью доверяю».

И. Цуканов

— Вот то, что касается доверия Богу — ведь, в общем, это, наверное, может быть, такая главная составляющая слова «вера» — доверие именно.

Д. Тевосова

— Да. Надо просто довериться Ему во всем, да, вверить себя ему.

И. Цуканов

— Но это у вас как-то появилось сразу, когда вы стали в церковь ходить?

Д. Тевосова

— Доверие к Богу…

И. Цуканов

— Да, понимание, что Богу надо доверять просто свою жизнь, и все.

Д. Тевосова

— Надо вверить себя ему, просто полностью вверить и понимать, что на все Его воля. Потом еще момент такой, давайте я за себя скажу: я же не совершенна, а как, если я хочу стать святой, я к Нему иду, а я великая грешница и не знаю, положила ли я хоть начало тому, чтобы хоть как-то сподобиться того, на что мы надеемся, христиане, когда мы идем к Нему. Я иду, иду и я понимаю, что мне придется очень много, большую работу провести внутри себя, но без Него же это невозможно, просто невозможно, я не представляю, как можно вне церкви, вне церковной жизни соединиться с Ним, я даже не представляю, как это сделать, я знаю, что есть люди, которые думают, что есть, я не знаю, какой праведной жизнью должен жить человек, чтобы это действительно произошло, наверняка такие люди есть, но я за себя говорю — я бы без церкви не справилась, это, конечно, кратчайший путь. Другое дело, что ты, когда идешь к Нему — Он же должен в тебе все ненужное отсечь, вот все. А как отсечь у тебя ненужное — ну конечно, через скорби, конечно, через страдания и в этом смысле я понимаю святых отцов, когда они говорят о том, что они просили страданий, они просили скорби, конечно, потому что я быстрее тогда к Нему приду, я более совершенной стану. И когда страдания приходят, скажем так, я жду их, и я славлю Его, и я понимаю, что надо сейчас просто перетерпеть, ну что такое потерпеть — это что, так сложно для человека? Я не понимаю иногда вот эти моменты, вы представляете, Он на Кресте был, Он взял все грехи мира, ну все, от сотворения мира до последних времен Он взял это на себя, а мне сказали: всего лишь чуть-чуть потерпи, Он разделил с нами свой Крест, он разделил с нами, с христианами, свой Крест. Неужели это так сложно?

К. Лаврентьева

— Ну просто страдания бывают тоже очень разные, бывают страдания такие, которые не проходят, например, смертельные заболевания или что-то, не дай Боже, с детьми или с близкими что-то такое.

Д. Тевосова

— Ну вот у меня было с близкими и с детьми, я поэтому и говорю, что да, разные бывают страдания, но и это очень невыносимо, это невыносимая боль, но, вы представляете — Он же ее берет на себя.

К. Лаврентьева

— Помните, на Кресте: «Боже, Боже, зачем Ты меня оставил? Вскую оставил Мя Еси?» И человек в момент сильных страданий ведь тоже может испытывать вот это ощущение богооставленности, которое только ощущение, на самом деле, конечно. Святые отцы говорят, что Бог как никогда рядом с нами в этот момент.

Д. Тевосова

— У меня был такой момент, когда у меня был очень тяжелый период, как раз-таки там смерть была и я тоже точно также сказала: «Господи, это, мне кажется, невыносимо, просто невыносимо, неужели через это надо пройти?» — и все, и все как рукой сняло.

И. Цуканов

— То есть стало легче?

Д. Тевосова

— Да вообще Он просто убрал это за две секунды, как только я попросила.

И. Цуканов

— Это «Вечер воскресенья» на радио «Вера», у нас в гостях Диана Тевосова, генеральный директор детского продюсерского центра «Имена Продакшн», соорганизатор рубрики «Взгляд снизу» программы «Вечерний Ургант» на Первом канале, и мы говорим, в общем, о доверии к Богу, но вот что хотелось спросить: вы занимаетесь работой с детьми и иногда кажется, чтобы что-то организовать такое практическое в нашем вот этом мире нужны какие-то предпринимательские способности, нужно с людьми разговаривать, нужно как-то жить немножко другой жизнью. То, что вы рассказываете — это вообще из отцов-исихастов больше, то есть это такая аскетика в хорошем смысле этого слова, а вы, в общем, производите впечатление человека, еще и очень успешного в таком, мирском понимании. Получается, это можно сочетать?

Д. Тевосова

— Да. Я вообще так скажу: когда я попала в монастырь, монастырь живет в своем ритме, своей жизнью. И вот когда ты попадаешь туда — очень важно потом этот ритм сохранить в миру, я просто до этого догадалась, что его надо сохранить в миру. И когда я приезжаю в Москву, я этот ритм сохраняю просто.

И. Цуканов

— А что это за ритм, что вы имеете ввиду?

Д. Тевосова

— Ритм, в котором живет монастырь, у каждого монастыря он существует, свой такой духовный ритм и так далее, я, например, для себя определила такой некий ритм, в котором я должна жить, что я должна делать в рамках недельной жизни, как я должна жить внимательно самой для себя. И когда меня спрашивают, к примеру, лично мой ритм какой: я причащаюсь, исповедуюсь два раза в неделю, если даже один — мне уже не хватает при той духовной жизни активной, которой я живу. Потом у меня ежедневное правило Иисусовой молитвы, кроме утренних и вечерних молитв, кроме этого мы делаем Иисусову молитву уже внутри компании, то есть у меня еще несколько уже девочек, которые, глядя, захотели на Иисусову молитву, и мы уже делаем ее совместно два раза в неделю и это тоже поддерживает всех нас. Когда ты живешь такой жизнью и, в принципе, внимательно живешь, просто внимательно живешь, в конце дня, в течение дня я стараюсь запомнить те грехи, которые я совершила, то есть я их записываю. И когда ты начинаешь более внимательно жить, то, в общем-то, очень много всего можно увидеть, отследить и так далее, то есть это возможно и поэтому, получается, ты не выпадаешь из этого ритма. Я про себя говорю, кому-то это может быть крайне вредно. Для меня в тех условиях, что я осознаю, вижу, те цели, которые я себе ставлю — мне на сегодняшний день важно это делать, если я этого не буду делать, я не знаю, что меня ждет, я говорю это абсолютно точно, открыто, я просто буду выпадать из духовной жизни, это для меня очевидно. То есть если я пропускаю, к примеру, правило по какой-то ситуации — на следующий день мне очень тяжело, мне прямо тяжело физически, то есть я понимаю, что мне надо заново встать и заново просить и так далее.

К. Лаврентьева

— Какие-то вещи из разряда кризисов веры, депрессий, что-то знакомо вам?

Д. Тевосова

— Да, буквально, кстати говоря, мой последний приезд в монастырь, он был как раз связан с кризисом веры, скажу даже, в каком ключе: мы же Бога считаем своим Отцом, ну мы — дети Божьи и мы считаем, что это наш Отец. Но вот, я скажу такое личное очень, скажем так, когда я грешу — я увеличиваю Его грехи на Кресте, правильно же? И имею ли я право увеличивать Его страдания? И имею ли я право после этого называться Его дочерью? У меня был такой период, что мне было достаточно тяжело, то есть я понимала, что я недостойна быть дочерью. И тогда я просто поняла, что я начала все опять сначала, я опять стала тем самым рабом

И. Цуканов

— «Прими меня в наемники твои»

Д. Тевосова

— «Прими меня в наемники», да.

И. Цуканов

— И Он сразу выходит навстречу

Д. Тевосова

— Да, то есть мне сейчас как-то стало гораздо легче, когда я наемник.

К. Лаврентьева

— Насколько вам легко общаться, а людям легко общаться с вами, которые к церкви отношения не имеют?

И. Цуканов

— Да, вы рассказывали в каком-то из интервью, что было время, когда вы не могли говорить ни о чем, кроме Бога…

Д. Тевосова

— Я и сейчас не говорю ни о чем, кроме Бога

К. Лаврентьева

— Да, мы уже это заметили

И. Цуканов

— Ну и люди как-то так в стороночку некоторые отходили

Д. Тевосова

— Я для себя сейчас просто сформулировала знаете, как, что, если раньше я говорила о Боге всегда, везде, много, то сейчас я просто умолкла знаете, в каком плане: что, если человеку неполезно, я и не общаюсь, если ему Господь не откроет — что бы я не сказала…

К. Лаврентьева

— Вы имеете ввиду — если он не проявляет интереса?

Д. Тевосова

— Если он да, не проявляет интерес и у меня не спрашивает — это просто будет бесполезный разговор для него самого и для меня, в том числе.

К. Лаврентьева

— А насколько часто спрашивают?

Д. Тевосова

— А спрашивают теперь часто, теперь спрашивать стали гораздо чаще, при этом я даже просила как-то, говорю: «Пожалуйста, разрешите мне умолкнуть», иногда так хочется помолчать, мне не благословили.

К. Лаврентьева

— А есть какое-то отчуждение, пренебрежение какое-то к вашим духовным стремлениям со стороны коллег? Или не коллег, или просто знакомых, вы же общаетесь все-таки, вращаетесь в сфере шоу-бизнеса

Д. Тевосова

Да-да, так и есть.

К. Лаврентьева

— И это очень острый момент, потому что далеко не все же в шоу-бизнесе православные люди

Д. Тевосова

— Я просто с ними на эти темы не говорю, но так сложилось интересно, что, когда они меня видят, они почему-то сразу вспоминают церковь и хотят туда пойти. (смех) Я была недавно, пригласили к друзьям, на одной вечеринке и они, увидев меня, каждый подошел ко мне и сказал: «Слушай, я так давно в церкви был», я говорю: «Да я с тобой сейчас не о церкви», потом второй подошел: «Слушай, мне надо детей туда так отвести», я говорю: «Ты расслабься, все нормально»

И. Цуканов

— То есть вы таким немым укором служите (смех)

Д. Тевосова

— Мне было просто так неловко там находиться, потом ко мне подошли, что —то принесли на подносе: «Отойди от нее — у нее пост строгий, не видишь?» Я думаю: «Боже мой!»

К. Лаврентьева

— Диана, а вы никогда не боялись, если посмотреть на это с другой стороны, немножко даже напугать людей: пост, молитва — вот это люди посмотрят, подумают: «Ну что же там круглый год пост, я никогда не потяну такую историю» или наоборот: «Вот она у нас святая, она у нас поститься» — вот это было?

Д. Тевосова

— Я не считаю себя святой, я считаю себя грешницей.

К. Лаврентьева

— Нет, я не про вас, а не боялись ли вы произвести такое впечатление на окружающих? Несколько такое, знаете, провокационное?

Д. Тевосова

— Я об этом не думаю, я не думаю о том, какое я произвожу впечатление, в этих вещах я доверяюсь Богу, пусть, Он же видит меня, Он-то меня видит целиком, я же себя целиком не вижу, это Он видит мое сердце, Он видит мои дела полноценно, все дела: плохие, хорошие, я половину дел своих плохих даже не вижу и не осознаю, Он видит мои мысли, часть из которых я тоже не вижу, поэтому я полностью в Его власти.

И. Цуканов

— Хотелось все-таки попросить вас рассказать несколько слов о вашем центре детском продюсерском, потому что это же дело вашей жизни, вообще говоря. Когда так на сайте походишь, там, в общем, много чего видишь: там и психология, там есть и катехизаторская школа, да?

Д. Тевосова

— У нас абсолютно светское учреждение…

И. Цуканов

— Ну в общем, да, там больше как-то про светские вещи.

Д. Тевосова

— У нас просто светское учреждение, но так сложилось, что люди уже когда изучают сам детский центр, а потом смотрят, кто руководитель и, безусловно, задаются вопросами, им становится интересно, они приходят, знакомятся и приводят детей. Сначала одного, потом, если нравится, второго, третьего и так далее. У нас 15 направлений деятельности, 15 и в, том числе, есть люди, которые неверующие, есть люди невоцерковленные к нам ходят, мы никому не отказываем. И потом, может быть, спустя какое-то время, наоборот, ребенок может прийти, бывает, ребенок приходит, родителям задает вопросы и подтягиваются, и такое у нас было, очень много случаев. У нас и воскресная школа работает, у нас есть и катехизис, для взрослых работает. Внутри компании у нас очень много всего выстроено и иногда человек приходит, он еще не осознал полноценно какие-то вещи, я ему не буду говорить сейчас о Боге, ну зачем? Он пришел, он действительно, хочет, чтобы дети общались с хорошими детьми, он хочет, чтобы они учились у хороших педагогов, он хочет, чтобы у ребенка было знания и сейчас ему предлагается вот такой путь, для их семьи. Если спустя какое-то время он мне задаст какие-то вопросы, и я понимаю, что он будет нуждаться в других вещах — мы это предлагаем, конечно. Но сама компания, она, безусловно, занимается духовной жизнью детей, мы, во-первых, активно ездим в детские дома, даже с детьми, которые у меня в компании, мы ездим в детские дома, выбираем детей талантливых, приглашаем к себе на бесплатное обучение. В этом году мы приняли несколько детей на обучение от Патриархии плюс мы поддерживаем многодетные семьи, то есть и дети действительно живут этой жизнью, то есть они встречают ребенка из детского дома, они делятся, они разговаривают с ними, это часть их жизни. И таким образом, на личном примере, когда они видят, как выстроена внутренняя жизнь компании — это становится для них абсолютно естественной такой частью, то есть это не что-то из области фантастики. Они, приезжая даже в детский дом, за десять лет дети знают детей всех по именам, они лично им привозят подарки, они лично знают их проблемы, они в курсе их жизни вообще, всецело и в этом смысле мы меняем ведь не только жизни тех детей, кто к нам пришли на обучение, и родителей и даже тех, кто находится в детских домах. У нас даже так сложилось, что дети, попадая к нам, у нас было несколько детей с задержкой развития к нам попали из детских домов, благодаря деятельности компании у них сам по себе этот диагноз встал под большое сомнение, то есть мы смогли выправить этих детей и причем сами руководители детских домов, они даже удивились, они сказали: «Мы не знаем, что теперь делать, дети попадают к вам, попадают в такую среду, что вы полностью убираете у них определенные диагнозы, то есть нам нужно полностью продумывать теперь всю систему принятия этих детей и контроля, потому что они выпускаются теперь с одним диагнозом, но фактически у них этого диагноза нет и для них это возможность устраиваться на работу и жить полноценной жизнью». То, что не смог детский дом где-то простроить мы просто это делаем, и все.

И. Цуканов

— Но получается, что все-таки вы здесь применяете христианские какие-то подходы к воспитанию?

Д. Тевосова

— Да, конечно. У нас вообще в компании монастырский уклад, я вам больше скажу, я просто, побывав в монастыре, поняла, что это просто идеальная схема взаимодействия с людьми и деятельности компании. Ну вот представьте: я подчиняюсь полностью своему духовнику, дальше мне подчиняются еще сотрудники и это тоже самое я делаю внутри компании и дальше под ними находятся педагоги, то есть вся деятельность исходит полностью от церкви и если какое-то нужно принять сложное решение, я спрашиваю духовника, я знаю, что это решение исходит от Господа и дальше я это ввожу внутри компании и поэтому компания за десять лет, она улучшила свою деятельность и принесла столько плодов.

К. Лаврентьева

— Такой вопрос: насколько вам хватает времени на своих

Д. Тевосова

— Детей? А у меня дети прямо внутри компании…

К. Лаврентьева

— То есть они с вами?

Д. Тевосова

— Да, они внутри компании, практически там ежедневно и потом, особенно младшая дочка вообще очень активно живет духовной жизнью, как и я, то есть для нее это такая же естественная сейчас потребность, как и для меня. Я просто очень ценю это и молюсь Господу, благодарю Его за это. Допустим, старшая, ей 13 и там уже такой период наступает, когда начинается много вопросов, начинается переоценка ценностей, кризис веры появляется и я ее не заставляю идти в церковь, если, например, она говорит: «Мама, можно я не пойду?» Я говорю: «Конечно, не иди» — «А я пойду в субботу», она сама предлагает, то есть очень важно понимать, что именно в подростковом периоде можно просто задавить православием ребенка, ведь мы все пришли ко Христу в осознанном возрасте и здесь нужна только молитва матери за ребенка, чтобы молиться и чтобы с ребенком ничего не произошло. Я только и делаю, что молюсь и поэтому с ней ничего плохого не происходит и поэтому, если она говорит: «Я не хочу идти в церковь» я не заставляю, ни в коем случае нельзя в подростковом периоде заставлять ребенка что-то делать, надо просто дождаться тихонечко и посмотреть, что получится.

И. Цуканов

— Вот вы некоторое время назад сказали, что после молитвы обязательно должна быть еще благодарность, вот когда вы молитесь за детей, вы тоже благодарите, да?

Д. Тевосова

— Да, конечно, я вообще благодарю за свою жизнь, я считаю себя счастливым человеком, и радостным, и счастливым и в этом смысле я очень благодарна Господу за ту жизнь, которую Он мне подарил, за тех детей, которые у меня есть, за мужа, за людей, которые меня окружают, за то, что у меня работа любимая, мое призвание и что я поставлена там, где я должна стоять и я каждый день от этого получаю удовольствие, я служу людям, вся моя жизнь направлена на служение людям, детям. Когда ты чувствуешь, что в этом истинное твое предназначение, ты ради этого живешь, это же великое счастье, то есть я счастлива, что в моей жизни все это существует, конечно, я благодарю.

К. Лаврентьева

— Что самое радостное для вас в православной церкви?

Д. Тевосова

— Христос. Вы чего? Конечно, Он.

К. Лаврентьева

— А что самое сложное?

Д. Тевосова

— Самое сложное — идти к Нему.

К. Лаврентьева

— Это была Диана Тевосова, генеральный директор детского продюсерского центра «Имена Продакшн», соорганизатор рубрики взгляд снизу программы «Вечерний Ургант», посол доброй воли. Спасибо за этот откровенный глубокий разговор, Диана, мы получили с Игорем какое-то глубочайшее потрясение, мне кажется. У микрофона были мой коллега Игорь Цуканов и я, Кира Лаврентьева, всего доброго, до свидания, уважаемые радиослушатели.

И. Цуканов

— До свидания.

Д. Тевосова

— До свидания, спасибо большое.