Короткий зимний день угасал. На занесённых снегом площадях Нижнего Новгорода зажглись фонари. Тёплыми, уютными огоньками светились окна домов. Улицы опустели, и только возле большого, в три этажа, каменного дома на Рождественке было как всегда оживлённо. Морозными вечерами, - впрочем, как и в любое другое время, - сюда со всего города стекались люди, которые по воле обстоятельств оказались без крыши над головой. Двери этого красивого, современного здания всегда были открыты перед городскими нищими и бездомными: здесь располагался ночлежный приют, построенный на средства богатого и известного нижегородского купца Николая Александровича Бугрова.
Этот бесплатный приют для неимущих стал одним из самых крупных в России конца девятнадцатого-начала двадцатого века. В нём могли одновременно разместиться более тысячи человек; каждому был гарантирован ночлег, тарелка горячих щей и стакан чаю с хлебом. Писателю Максиму Горькому в годы его юношеских скитаний не раз довелось побывать в ночлежном приюте Бугрова. Он вспоминал о том, что к оставшимся без крова беднякам там всегда относились с заботой и участием.
Купец Николай Александрович Бугров, владелец крупных мукомольных предприятий и пароходной компании, занялся благотворительностью в возрасте тридцати шести лет, когда, овдовев и похоронив троих детей, решил больше не заводить семью, а полностью посвятить себя богоугодному делу служения людям. Как писала о нём в те годы нижегородская пресса, Бугров «всю свою любовь и заботы перенес на бедный люд». Семьдесят пять тысяч рублей, которые Николай Александрович потратил на строительство своего ночлежного приюта, считались по тем временам суммой более чем солидной. И всё же это была лишь капля в море добрых дел, которые совершил за свою жизнь этот сострадательный и щедрый человек.
В тысяча восемьсот восемьдесят седьмом году ровно столько же Бугров вложил в строительство Нижегородского Вдовьего дома - приюта для матерей-одиночек и женщин с детьми, потерявших супруга-кормильца. В доме располагались двадцать отдельных квартир, баня и прачечная; дети посещали школу и ремесленное училище.
Еще через несколько лет в Нижегородской губернии на средства Николая Бугрова были открыты сразу несколько богаделен – в деревнях Филипповке, Малиновке и в селе Городец. В среднем на строительство каждой из них купец потратил около ста тысяч рублей. Существовали богадельни на проценты с капитала, выделенного Бугровым специально для этих целей. При богадельнях были устроены домовые церкви и часовня, на поддержание которых Бугров регулярно жертвовал немалые суммы.
Когда в Нижнем началось строительство Мариинского бесплатного родильного дома, Николай Бугров не стал дожидаться, пока к нему придут с просьбами о пожертвованиях. Он одним из первых внёс свою лепту в это нужное и благое начинание. Большую финансовую поддержку оказал он и Санаторию для бедных и неимущих чахоточных больных, который строился в те годы в Ессентуках на общественные средства.
Николай Александрович по-христиански свято чтил память своих родителей. В годовщины смерти отца и матери он устраивал поминальные обеды для бедных, щедро раздавал милостыню и жертвовал городским храмам на помин души усопших.
«Незабвенным благодетелем, кормителем сирых и вдовиц, утешителем в бедах сущих» называли Бугрова современники. С одинаковым уважением отзывались о нём в своих очерках такие разные писатели, как Максим Горький и Владимир Даль. Считается, что Николай Бугров потратил на благотворительные цели около десяти миллионов рублей. Однако некоторые его биографы склонны предполагать, что столько же, если не больше, он, как глубоко верующий человек, мог жертвовать тайно, не открывая своего имени. Как бы ни было, при жизни делам милосердия купец Бугров отдавал ровно половину своего дохода. И после смерти большую часть состояния он завещал истратить на помощь бедным и поддержание храмов.
Книга епископа Александра Милеанта «Курская Коренная икона Божией Матери»
Летопись Курской Коренной иконы Божией Матери охватывает больше семи веков. Факты, связанные с историей древней святыни, бережно собрал и записал во второй половине двадцатого столетия епископ Русской православной церкви заграницей Александр Милеант.
Святитель вырос в семье русских эмигрантов. Его детство прошло в Праге и в Риме, а юность — в столице Аргентины, Буэнос-Айросе. Но где бы Александр ни находился, он хранил в сердце православную веру. Будущий епископ исправно посещал богослужения. Любимым чтением для юноши были труды святых отцов.
В 1965 году двадцатипятилетний Александр Милеант поступил в Свято-Троицкую семинарию в Джорданвилле, в США, и вскоре принял сан дьякона. Семинарию в то время возглавлял епископ Аверкий Таушев. Будучи членом Архиерейского синода зарубежной церкви, святитель Аверкий многие годы хранил Курскую Коренную икону Божией Матери. Он поведал молодому дьякону о том, как после революции 1917 года святыня разделила участь русских беженцев, как Пресвятая Богородица хранила и защищала изгнанников. Сведения, полученные из первых рук, вдохновили Александра Милеанта писать книгу. Итогом его многолетнего труда стал сборник из двенадцати глав, который так и называется — «Курская Коренная икона Божией Матери».
В книге епископа Александра Милеанта можно прочесть о чудесном обретении святыни в лесу под Курском в 1295 году. В ней повествуется о том, как Божия Матерь по молитвам перед Её чудотворным образом не раз помогала русским воинам в защите родных рубежей. Подробно описал автор и долгий путь святыни по Европе, проделанный вместе с русскими эмигрантами. Епископ Александр рассказал также, как чтимая святыня посещала православные общины в Австралии, Чили, Аргентине и Бразилии. Книга включает в себя события вплоть до 1993 года.
Святитель Александр Милеант в своей книге «Курская Коренная икона Божией Матери» называет древний образ «Знамение» символом единства русских людей — и в России, и за рубежом.
Все выпуски программы Небесная Заступница
Икона Божией Матери «Устюжское Благовещение»
Одна из самых древних русских икон Божией Матери носит название «Устюжское Благовещение». Она посвящена событию, о котором повествуется в Евангелии: архангел Гавриил принёс Пречистой Деве благую весть о том, что у Неё родится Богочеловек, Спаситель мира. Фигуры Небесного посланника и Богородицы изображены в полный рост на золотом фоне, который символизирует сияние Божественной славы. Гавриил протягивает к Божией Матери руку в благословляющем жесте.
Христос на иконе представлен дважды. В синем полукруге вверхуОн восседает на Престоле, окружённый херувимами и серафимами. Здесь Спаситель — Царь мира, победивший саму смерть. На груди у Богоматери не сразу заметишь ещё одно изображение Иисуса Христа. Фигура Богомладенца почти сливается с контурами одежды Пречистой Девы. Его образ словно проступает сквозь ткань. Так неизвестный художник двенадцатого века символически изобразил тайну Боговоплощения.
Богородица одной рукой прикрывает Сына, словно хочет защитить от мира, в котором Его ждут страдания. В другой руке Она держит моток пурпурной пряжи. В момент явления архангела Гавриила Дева трудилась над изготовлением завесы для Иерусалимского храма. Из Евангелия известно, что в час смерти Спасителя это полотнище разорволось от верхнего до нижнего края.
Древнюю икону Благовещения именуют Устюжской, потому что, по преданию, в тринадцатом веке перед ней молился преподобный Прокопий, чудотворец из Великого Устюга. Святой со слезами просил Божию Матерь избавить город от каменного града. Современные учёные объясняют это стихийное бедствие падением метеорита и его многочисленных осколков. В житии преподобного Прокопия рассказывается, что во время молитвы икона замироточила, и страшный камнепад прекратился.
В середине шестнадцатого века Иван Грозный перенёс Устюжскую икону Пресвятой Богородицы в Москву. Она хранилась сначала в Благовещенском соборе Московского кремля, а затем украсила собой иконостас Успенского храма. После революции 1917 года церковь закрыли, и реликвия попала в Государственный исторический музей. В 1930 году древний образ «Устюжское Благовещение» передали в Третьяковскую галерею. Там святыня пребывает и поныне.
Все выпуски программы Небесная Заступница
Икона Божией Матери «Вертоград Заключенный»
В православной иконографии Божией Матери есть древний образ, не похожий ни на один другой. Именуется он поэтично — «Вертоград Заключенный». Название переводится с церковнославянского языка как закрытый, огороженный сад. Богородица изображена на иконе посреди трав, цветов и деревьев. Вертоград окружён золотой изгородью, которая украшена вазами с гвоздИками и тюльпанами. Над головой Пресвятой Девы два ангела держат корону. Коронован и Младенец Христос, сидящий у Матери на руках. Они показаны хозяевами Небесного Царства, в котором ожидают всех, кто любит Бога и следует Его заповедям.
Икону «Вертоград Заключенный» написал в 1670 году русский иконописец Никита Ерофеев. Он вошёл в историю с именем Павловец, поскольку родился в селе Павлово под Нижним Новгородом. Дарование и мастерство Никиты оценил царь Алексей Михайлович Романов. Государь принял провинциального художника на службу в Оружейную палату. Павловец писал святые образы, а также выполнял другие работы. Известно, что он принимал участие в реставрации иконостаса Успенского собора Московского кремля.
Среди икон, которые создал Никита Павловец, «Вертоград Заключенный» занимает особое место. На создание образа художника вдохновили строки из Библейской Песни песней: «Запертый сад — сестра моя, невеста, заключенный колодезь, запечатанный источник: рассадники твои — сад с гранатовыми яблоками, с превосходными плодами...» В святоотеческих толкованиях ветхозаветного текста образы Невесты и сада связываются с Богородицей. Она родила Спасителя, не утратив при этом девства. Христос пришёл через Пречистую Деву в мир, не потревожив Заключенного Вертограда Её чистоты. Эту глубокую богословскую мысль Никита Павловец точно отобразил на иконе.
Образ «Вертоград Заключенный» до революции 1917 года находился в домашнем иконостасе князя Сергея Щербатова. После большевистского переворота древняя икона стала собственностью государства. Сейчас её можно увидеть в Третьяковской галерее в Москве.
Все выпуски программы Небесная Заступница