«Неделя 13-я по Пятидесятнице. Чудо архангела Михаила в Хонех. Рождество Пресвятой Богородицы». Прот. Максим Первозванский

В нашей студии был клирик московского храма Сорока Севастийских мучеников, главный редактор молодежного портала Naslednick.online протоиерей Максим Первозванский.

Разговор шел о смыслах и особенностях богослужения в воскресный день, в который также вспоминается чудо архангела Михаила в Хонех, о значении праздника Рождества Пресвятой Богородицы, а также о памяти святых преподобного Макария Оптинского, преподобного Иосифа Волоцкого и преподобного Силуана Афонского.

---

М.Борисова:

- Добрый вечер, дорогие друзья!

С вами – Марина Борисова.

В эфире – наша еженедельная субботняя программа «Седмица», и со мной в студии наш гость – клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский.

О.Максим:

- Здравствуйте!

М.Борисова:

- С его помощью, мы, как всегда по субботам, постараемся разобраться, что ждёт нас в церкви завтра – это 13-е воскресенье после Пятидесятницы, и на следующей седмице.

Как всегда, мы стараемся понять смысл наступающего воскресенья, исходя из тех отрывков из апостольских посланий и из Евангелия, которые мы услышим завтра в храме за Божественной Литургией.

Завтра мы будем слушать отрывок из Первого послания апостола Павла к Коринфянам, из 16-й главы, стихи 13-24.

И начинается этот отрывок словами, которые сразу вызывают вопрос – у меня, по крайней мере. «Бодрствуйте, стойте в вере, будьте мужественны, тверды, всё у вас да будет с любовью».

Апостол Павел обращается к своим собратьям по вере. Почему нужно так подчёркивать, что всё должно быть с любовью, если, вроде бы, раз Бог есть любовь, то сама мысль, что любовь пропитывает всю жизнь христианина, должна быть, вроде, как, самоочевидна?

О.Максим:

- Ну, вот, оказывается, что – не самоочевидна. Потому, что, с одной стороны, как апостол Павел пишет, в другом месте, «любовь есть совокупность совершенств», а здесь, в этом же послании, есть удивительные слова про то… вообще… как должна выражаться, в частности, любовь к своим братьям, и то, вот, о чём Вы только что прочитали.

Значит… апостол Павел пишет дальше: «Будьте и вы почтительны к таковым, и ко всякому содействующему и трудящемуся». И ещё дальше: «Почитайте таковых», – это он про людей, своих близких, в данном случае – про Стефана, Фортуната и Ахаика, которые восполнили для него отсутствие тех, к кому он обращает своё, в данном случае, послание.

И… вот… знаете, я… это, наверное, тоже случайности неслучайные… но, совсем недавно, я столкнулся, даже… вот… в своей жизни, с таким небольшим эпизодом, как любовь и уважение ( а слово «почтение», «почтительность», «чтить» на славянском языке и значит «уважать»; «чти отца с матерью» – это значит «уважай отца с матерью» )… я столкнулся с ситуацией, когда с одним моим собратом-священником, с которым у меня, вообще, прекрасные… любовные, можно сказать, отношения, в хорошем смысле этого слова – мы общаемся друг с другом, мы… но тут он узнал, что я интересуюсь футболом, и он… так, вот, между прочим, сказал: «Ну, как можно интересоваться футболом? Только дебилы интересуются футболом…» – буквально, вот, в такой формулировке… уж простите, что я в радио передаю такими словами. И я почувствовал, насколько глубоко я вдруг уязвлён, хотя мне… я не то, что интересуюсь по-настоящему футболом, но… вот… иногда смотрю какие-то ролики, или… там… финал чемпионата мира.

Вот. И я почувствовал, что в этом нет любви. Почему? Потому, что в этом нет уважения. Уважение – это признание за другим человеком права и ценности быть таким, каким он считает нужным. И в этом есть уважение и любовь. И это крайне важно. И апостол Павел, мне кажется, вот, именно об этом и говорит, буквально, в одной-двух фразах увязывая вместе и мужество, и любовь, и терпение, и, вот, то самое почтение, уважение.

М.Борисова:

- Обратимся теперь к отрывку из Евангелия от Матфея, из 21-й главы, стихи 33-42. Это, в общем, хорошо известная большинству православных верующих притча о том, как некоторый хозяин дома насадил виноградник, обнёс его оградой, всё там благоустроил, и позвал виноградарей, чтобы они за этим виноградником следили.

А потом, когда дело дошло до сбора урожая, начались трения между хозяином виноградника и обслуживающим персоналом, который решил, что надо всех, кого хозяин присылал, чтобы этот урожай собрать и отвезти ему, надо прогонять. И закончилось тем, что хозяин решил послать своего сына, подумав, что уж его-то они точно устыдятся. Но – не тут-то было. Виноградари решили, что лучше они этого сына убьют, и тогда весь собранный виноград останется у них.

Довольно… такая… известная притча. И заканчивается она словами, о которых, мне кажется, стоит… в начале, или в конце, поговорить отдельно. Иисус говорит им: «Неужели вы никогда не читали в Писании: камень, который отвергнули строители, тот самый сделался главою угла?»

Вот, мне кажется, что нужно напомнить нашим радиослушателям, откуда взялся этот образ, поскольку образ – ветхозаветный, и иногда его смысл ускользает от нового поколения христиан.

О.Максим:

- Ну… во-первых, я хотел бы напомнить, что это – одна из последних притч, сказанных Господом Иисусом Христом, накануне Своей Смерти.

То есть, мы, конечно, сейчас, читая её, можем размышлять о том, что она значит для нас… вот, для конкретного «меня», что значит эта притча, что я должен в ней услышать, что в своей жизни поменять, может быть, или переоценить, или просто настроить… но притча эта была сказана по конкретному поводу.

По сути дела, это было пророчество о судьбе израильского народа. Напомню вам, что пророчество – это не просто сообщение о том, что будет… то есть… такое… предсказание, а это, вообще, выражение истинного смысла происходящего, и, в том числе, и того, что будет в будущем.

Так, вот, Господь… вообще, образ винограда и виноградника – это, конечно, древний Израиль, который многократно в Ветхом Завете уподобляется именно винограду, который возделывает Господь.

Сам Бог – тот самый хозяин виноградника. Те, кого Он за плодами посылал – это пророки, которые возвещали народу волю Божию, чтобы они принесли плоды, отдали те самые плоды – исполнили свою часть Завета с Богом. И сын, которого посылает хозяин виноградника – это Господь говорит о Себе. Это – сам Господь Иисус Христос.

А, вот, напоминание о пророчестве Исайи, о камне, которым пренебрегли строители, и тот сделался главою угла – это, как раз, тоже… как Вы правильно сказали, это не просто не совсем понятно очередному поколению христиан, это неизвестно и непонятно тем, кто не вчитывается, не вглядывается в Ветхий Завет, в его пророчества.

Но, вот, для современников Христа, для которых пророк Исайя был самый, что ни на есть, пророк из пророков… сейчас, действительно, христиане мало читают Ветхий Завет, а тогда-то уж современники Господа его читали, и он… просто, вот, говорит о Себе. Говорит о том, что Его ждёт, о том, что их ждёт. И здесь же мы видим, по сути дела, предупреждение о том, что если, вот, это произойдёт, то – что сделает хозяин виноградника? Что сделает? «Злодеев сих предаст лютой смерти». То есть, здесь – и пророчество о дальнейшей судьбе… вообще… израильского народа.

М.Борисова:

- Ну, а теперь – о смысле самой этой притчи, помимо отсылок Ветхозаветной истории. Ведь, одно дело – мы смотрим как бы через плечо в глубины истории, а, с другой стороны, читая Евангелие, мы, всё-таки, смотрим вперёд…

О.Максим:

- Да.

М.Борисова:

- … и проецируем этот смысл на свою сегодняшнюю жизнь.

О.Максим:

- Да, это важно. Я тоже об этом упоминал, что здесь принципиально важно, что… всё, что есть у нас, всё, что мы имеем – причём, не в смысле материальном даже… какой-то достаток… а вся наша жизнь, все наши таланты, все наши способности – это дар от Бога, дар от хозяина виноградника. Мы должны приносить плоды, и не присваивать их себе. И, в этом смысле, всё, что у нас есть, должно быть обращено на службу, и во славу Божию.

И, поэтому, то, как мы распоряжаемся… здесь же ещё, рядышком, притча стоит о талантах… то, как мы распоряжаемся теми талантами, которые нам дал Господь – один, два, пять, кому сколько по силам… когда мы слышим, что тот самый талант был зарыт в землю – и мы опять тоже слышим гневные слова хозяина, обращённые к своему слуге: «Не надлежало ли тебе отдать серебро торгующим, чтобы я, придя, получил то, что мог бы, и должен был получить?»

То есть, мы, в данном случае, и в этой притче – слуги в винограднике, и в притче о талантах – те самые слуги, которые получили дары от Бога… поэтому, как говорит апостол Павел: каждый должен служить Богу тем даром, который он получил.

Вот, поэтому, мы, в очередной раз, обращаемся к себе, и думаем: а насколько я своим здоровьем распоряжаюсь во славу Божию, насколько я своими деньгами распоряжаюсь во славу Божию, талантами, способностями?

М.Борисова:

- А кто тогда те слуги… когда мы говорим о ветхозаветных образах, нам понятно, что слуги – это пророки…

О.Максим:

- Ну, вот, мы с Вами, Марина, сидим, и тем людям, которые сейчас нас слушают, мы им напоминаем о том, что надо бы Господу возвращать плоды… а, по отношению к нам с Вами, это тоже – те люди… вот, мы с вами сегодня опять собрались в этой студии, и слушаем, читаем для себя ещё раз, будем завтра, в воскресный день, слушать это Евангелие… и, вот, отец дьякон, который будет читать Евангелие с амвона, будет для нас тем самым слугой, который, в очередной раз, нам напомнит, что… хватит на диване лежать… лежать на печи, и греть спину о кирпичи… а надо послужить Господу, и что-то, во славу Его, полезное, доброе и хорошее сделать.

«СЕДМИЦА» НА РАДИО «ВЕРА»

М.Борисова:

- Напоминаю нашим радиослушателям: сегодня, как всегда, по субботам, в эфире радио «Вера» программа «Седмица».

В студии – Марина Борисова, и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский.

Мы говорим о смысле и особенностях Богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели.

19 сентября у нас – праздник. Праздник чуда Архангела Михаила в Хонех. Вообще, для многих, само название сразу вызывает массу вопросов – потому, что мы знаем, что есть собор Архангела Михаила, Михаилы 21 ноября у нас – именинники, это как-то укладывается в голове, потому, что мы знаем, что есть соборы и других Архангелов, которые мы празднуем в течение церковного года. И вдруг – совершенно неожиданное какое-то странное название, как выясняется, когда начинаешь разбираться, имеющее особое значение именно в русской православной истории.

Вот, давайте, как-то напомним, о чём речь идёт, и что это за чудо в Хонех, и почему так важно оно для нас.

О.Максим:

- Ну, речь идёт о заступничестве Архангела в таком важном деле, как спасение, ни много, ни мало, церкви христианской – конкретного, в данном случае, конечно, церковного строения, церковного здания, и всего того, что в нём есть.

Конечно, это было в далёком первом тысячелетии, более полутора тысяч лет назад, но… здесь принципиально важно, что когда язычники… я уже… так… буду галопом, что называется… кратко напоминать эту историю… когда язычники задумали разрушить церковь, соединив русла двух рек, и направив их на здание храма… у меня прям перед глазами встаёт, простите, не икона, допустим, из Благовещенского собора Московского Кремля, а встаёт картинка из окончания второй серии «Властелина Колец», где энты разрушили плотину, направив русло реки на уничтожение всяких Сарумановых гадостей – вот, примерно так язычники направили реку для разрушения храма, и ничто не могло храм спасти.

И тогда пономарь, уже пожилой, которого тоже местные язычники ненавидели, взмолился Архи…

М.Борисова:

- … и звали его Архипп…

О.Максим:

- … звали его Архипп, да… взмолился Архистратигу с просьбой о заступничестве, и тот ударил копьём, и образовалась воронка… образовалась большая воронка, куда ушла вся вода.

Собственно, это чудо мы и вспоминаем, и празднуем, как явное заступничество Архангела Михаила, архистратига, предводителя Небесных воинств, за свою церковь, за нас с вами.

Это, видимо, так потрясло наших предков, что они, действительно, такое, может быть, локальное событие… мы знаем, что из древней Римской Империи нам много таких праздников… таких… локальных… досталось, часто смысл и значение которых – почему мы это празднуем – мы не до конца понимаем, но они в Русской Церкви приобрели какое-то особое значение.

Ещё один ярчайший пример – это, конечно, Покров Пресвятой Богородицы. Явилась Матерь Божия святому, он что-то там увидел, а мы празднуем это… ну… чуть ли не более торжественно, чем двунадесятые праздники…

М.Борисова:

- Причём, мы празднуем, а в Константинополе, где всё произошло, не празднуют.

О.Максим:

- Да, сами греки, может, даже и забыли об этом. Ну… действительно, эпизод… вот, святому было видение. Мы знаем, что, например, было видение преподобному Сергию Радонежскому – тоже Пресвятой Богородицы, и мы знаем об этом. Если Вы приедете в Лавру, Вы увидите фрески, посвящённые этому событию, иконы, но… даже мы, в Русской Церкви, не празднуем это так, как празднуем Покров, что было... там... за тысячу лет до этого, действительно, где-то в Константинополе.

То же самое – и здесь. Я уверен, что Архистратиг Михаил многократно заступался, и заступается за свою Церковь, но… какие-то, вот, такие события оказываются почему-то очень знаковыми, и врезаются в память…

М.Борисова:

- Тут есть ещё исторический пример, почему именно в Русской Церкви этот день стал таким особым. Произошло это в 1357 году, и, как раз, в этот самый день этого праздника.

Дело в том, что, в это время, митрополит Алексий Московский находился в Орде, и в этот день, по его молитвам, прозрела жена хана…

О.Максим:

- Тайдула.

М.Борисова:

–… да, которая была слепой – вероятно, какое-то осложнение после какого-то заболевания, временная слепота… но, вот, прозрела она, по молитвам святителя Алексия, именно в этот день. И, помимо всевозможных преференций, которые, в результате, получила Русская Православная Церковь, как то: ярлык… там… отдельный… её освободили от поборов для орды… но… помимо всего прочего, хан пожертвовал Русской Церкви место в Кремле Московском, которое занимала ханская конюшня, и святитель Алексий, когда вернулся в Москву, заложил там Чудов монастырь, разрушенный потом при советской власти…

О.Максим:

- «Чудов» – именно, в память того, что исцеление совершилось в день чуда Архистратига Михаила.

М.Борисова:

- Да. И весь монастырь был посвящён именно чуду Архангела Михаила в Хонех, и… как бы… через запятую – тому чуду, которое совершилось в Орде. Поэтому, наполнилось именно в русской православной традиции… этот день, этот праздник наполнился ещё и дополнительным смыслом – потому, что это было очень сильное послабление для всей Церкви в тот исторический момент, когда всем было очень тяжело.

О.Максим:

- Да. Мы, конечно, это не очень чувствуем, но… вот… допустим… вот, как даже Вы это сейчас рассказали – что хан жертвует участок земли в Московском Кремле… то есть, понятно, в каком положении находилось тогда княжество Московское, и, вообще, вся Русская земля.

М.Борисова:

- Но мне интересно ещё поразмышлять, почему именно Архангел Михаил… Архангелов много. Архангела Гавриила у нас тоже очень любят – потому, что он принёс благую весть Богородице… всё, вот, как-то… понятно. Но почему, из всех Архангелов, таким особо почитаемым стал на Руси именно Михаил… учитывая, сколько Михаилов?

О.Максим:

- Ну… просто потому, что… вообще, народ, если… так… по-хорошему… и сейчас-то… да, я думаю, и раньше… он не помнит… вот, так, если спросить обычного человека: «Имена каких Архангелов ты назовёшь?» – вот… никто не назовёт, скорее всего… ну, большинство… ни Селафиила, ни Уриила, ни Иегудиила… там… ну, духовенство назовёт… тот, кто в семинарии учился, тоже знает, да? А так – народ – нет. Но, вот Михаила и Гавриила знают все.

Ну, про Гавриила Вы правильно сказали – поскольку, именно он принёс благую весть Пресвятой Богородице, именно он принёс благую весть Захарии, о нём упоминается в Евангелии. А Архистратиг Михаил упоминается как предводитель всех Небесных воинств, ни много ни мало, в книге Апокалипсис – как тот, под чьим командованием и руководством был побеждён древний змей и сброшен с Неба.

Конечно, для… ну, я сейчас, может быть, не совсем… такие… вдохновляющие и красивые слова скажу… но для многих и многих людей – и я сейчас это постоянно тоже наблюдаю, что многие люди приходят в церковь, чтобы избавиться от страха.

Вот, реально, буквально, на днях, я крестил одного, уже немолодого, человека, который говорил: «Я чувствую, что я много чего в жизни боюсь, а я хочу больше не бояться. И я, поэтому, хочу креститься», – вот такой, прям, мотив. «Я хочу не бояться. Я хочу понимать, что у меня… я не верю во все эти обереги, ещё, там, во что-то… я понимаю, что если я буду с Богом, то мне будет нечего бояться». Он дальше не сказал, а у меня в голове вот этот самый крещальный прокимен: «Господь – просвещение моё, и Спаситель мой – кого убоюся?»

И, поэтому, конечно, страх и понимание непрерывной опасности, исходящей от всевозможных врагов для человека всегда, даже в наше время, а уж в Средневековье и подавно, было основной движущей силой. И, поэтому, главный заступник и защитник – тот самый, с копьём, или с огненным мечом, побеждающий змия, защищающий храм, свергающий сатану с Неба – мне кажется, этот образ, конечно, один из ведущих.

Я, кстати говоря, встречал уж совсем дремучее – ещё в советское время – представление о Святой Троице. Было два представления: Иисус Христос, Пресвятая Богородица и Николай Угодник – якобы, Святая Троица. И второй вариант, который я тоже встречал: Иисус Христос, Пресвятая Богородица и Архангел Михаил.

То есть, он… такой… вот, прямо, в ряду самых главных и первых, кого знают даже люди, совсем далёкие от Церкви. Потому, что он – защитник.

М.Борисова:

- Да. Но у нас, вообще, много воинов-защитников в святцах…

О.Максим:

- Да.

М.Борисова:

- … и… там… Георгий Победоносец… и множество иконных образов сразу возникает – воин с копьём… там… змея повергающий… ещё… там… кого-то… побеждающий. А здесь… на самом деле, ведь, икон Архангела Михаила не так много до нас дошло.

О.Максим:

- Ну, Рублёвская, например, есть – ни много, ни мало…

М.Борисова:

- Да… но, вот… если кто-то бывал в Коломенском, в Москве, там есть удивительная икона Архангела Михаила с воинством Небесным.

Я этот сюжет больше нигде в храмах не встречала. Их можно встретить в музеях, но в храмах – нет.

То есть, по-видимому, всё-таки, с веками, отношение к определённым святым внутренне менялось. И в церковном сознании – тоже.

Если то, что Вы говорите – Архангел Михаил, как предводитель Небесного воинства… вот… с такой… апокалиптической картиной – может быть, это было актуально и важно для наших предков в Средние века, но, со временем, если судить по иконе… всё-таки, на первый план выдвигалось другое.

Вот, та же самая икона чуда Михаила Архангела в Хонех – там, всё-таки… присутствие вот этого Архиппа, который всегда… даже если это и клеймо к иконе, то, всё равно, там всегда этот Архипп присутствует… то есть, там, мне кажется, на первый план выдвигаются отношения Силы Небесной и человека. Может быть, я ошибаюсь…

О.Максим:

- Нет, конечно… тут… вообще, на самом деле, это всё очень личное. И я, как раз, в последние, может быть, годы, вижу… такое… разделение. Многим людям, вообще, не понятно, зачем молиться Ангелам или святым, если Господь напрямую разрешил и повелел нам обращаться к Самому Себе. А многие люди, действительно, продолжают ту самую нашу древнюю православную традицию, что, прежде, чем ты дерзаешь обратиться непосредственно к Господу, ты, вот… обратись к кому-нибудь попроще – к Ангелу Хранителю. Не поможет… вот – к Архангелу Михаилу и к Николаю Угодничку, или ещё к кому-нибудь. Вот… такое, вот, недерзновение в обращении к Богу.

И, конечно, сами образы – тоже, мне кажется, очень сильно своё значение меняют, даже, иногда, на протяжение жизни, буквально, одного поколения. Вот, в военное бы время, наверное, важен был образ заступников. В эпоху гонений – был бы важен образ и вот этого чуда… мне кажется… я, наверное, сейчас просто какое-то своё предположение выскажу. Я реалий не знаю – например, украинских, но я бы сейчас, если бы находился на Украине, в ситуации, когда у православных наших братьев отнимают храмы, я бы молился именно Архистратигу Михаилу – потому, что, вот, я вижу, как он заступил именно храм, храмовое здание, не позволил ни осквернить, ни разрушить, ни куда-то деть… И, мне кажется, что и в период гонений тоже на Русскую Православную Церковь в ХХ веке – это было более, чем актуально.

Вот, то, что отзывается сейчас в наших сердцах – тот образ, те грани жития того или иного святого, или Ангела – вот, они, мне кажется, и выступают на первый план.

Точно так же, как… вот, было совсем недавно 1 сентября – и все вспоминали икону Матери Божией «Прибавление ума», или молились преподобному Сергию Радонежскому, которому Господь послал вразумление в учении.

Вот, как-то… у кого чего болит, тот…

М.Борисова:

- А ещё пророку Науму – потому, что он «наводит на ум»!

О.Максим:

- Да, да…

М.Борисова:

- Но, кстати, это же, ведь… тоже очень забавно… потому, что «Наум» – именно в русском языке вызывает некую ассоциацию с «умом».

О.Максим:

- Да. На-ум.

М.Борисова:

- И… как относиться к традиционным представлениям?

Вот… это же, ведь… некая… словесная игра!

О.Максим:

- Вы знаете, когда меня спрашивают – а я регулярно получаю вопросы – кому молиться в том, или ином, случае… вот, частые вопросы: кому молиться о замужестве, кому молиться в болезни, кому молиться… ещё в какой-то сложной ситуации жизненной? Я всегда отвечаю: «Вы молитесь тому, кто Вам, Вашей душе, ближе». А… вот… в большинстве случаев, оказывается ближе тот, допустим, святой, или та икона Матери Божией, которая… ассоциативно, нам кажется, что если преподобный Сергий испытывал трудности с учёбой, то он-то понимает, как это сложно, и как это важно… и, давай-ка, я к нему обращусь! Если Архистратиг Михаил уже защищал церковь Божию, значит, он и впредь защитит.

Я думаю, что молиться можно самым разным святым, по самым разным поводам, но, вот, этот принцип, когда моё сердце откликается… именно, вот, к этому лежит святому… или – к этой ситуации… вот, мне кажется, это и важно оказывается для нас.

М.Борисова:

- В эфире радио «Вера» программа «Седмица».

С вами – Марина Борисова, и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский.

Мы ненадолго прервёмся, и вернёмся к вам, буквально, через минуту. Не переключайтесь!

«СЕДМИЦА» НА РАДИО «ВЕРА»

М.Борисова:

- Ещё раз, здравствуйте, дорогие друзья!

В эфире наша субботняя еженедельная программа «Седмица».

С вами Марина Борисова и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский.

И, как всегда по субботам, мы говорим о смысле и особенностях Богослужения наступающего воскресенья и предстоящей недели.

На следующей неделе нас ждёт первый двунадесятый праздник в этом церковном году. Открывается череда великих праздников праздником Рождества Пресвятой Богородицы 21 сентября.

И… я думаю, что логично, прежде всего, напомнить, может быть, само событие праздника тем нашим радиослушателям, которые, может быть, по каким-то причинам, подзабыли, или у них из поля зрения это событие выпало.

О.Максим:

- Ну, вообще, надо сказать, что в Евангелии, и в книгах Священного Писания, вообще нет упоминания об этом событии. Но мы прекрасно понимаем, что раз Матерь Божия жила, раз Она была, значит, Она родилась. А раз Она родилась, то, безусловно, это – праздник. Это праздник рождения Той, Кто дала свою плоть и кровь, и душу человеческую, своему Сыну, Который воплотился от Духа Свята и Марии Девы. Понятно, что это событие не может не быть праздником.

Уж если мы празднуем День рождения наших детей, и друзей, то уж, тем более, мы празднуем и День рождения – рождество – Матери Божией.

Оно, действительно, как Вы сказали, открывает церковный год чередою двунадесятых праздников. И заканчивается церковный год тоже напоминанием о Матери Божией – мы празднуем Успение, как последний праздник церковного года.

А дальше уже – подробное описание этого события мы имеем, спустя несколько веков от Евангельской истории, и степень их подробности нам неизвестна – насколько она реально соответствует действительности, но, мне кажется, это и неважно. Важно, что мы знаем имена – Иоаким и Анна. Важно, что мы знаем, что рождена Пресвятая Дева была в их старости, знаем, что родители Её были неплодны – так же, как и Захария и Елисавета, так же, как Авраам и Сарра. То есть, это, вот, такая общая ветхозаветная история рождения праведников в старости родителей, поскольку… вот… такая родительская уже, с одной стороны, умудрённость, а, с другой стороны, бесстрастие – оно является, действительно, достаточно важным. То есть, рождена Она была – в старости.

Дальнейшие подробности говорят нам о том, что… несмотря на то, что были они людьми праведными, они были осуждаемы своими современниками и соплеменниками. Мы знаем даже, что и жертва не была принята Первосвященником, поскольку бездетность считалась проклятием.

Буквально совсем недавно, мне пришлось тоже, в эфире одной из программ, отвечать на вопрос, не является ли в наше время бездетность проклятием каким-то, или наказанием от Бога. Вот, если сейчас для нас она не является наказанием, то для ветхозаветного человека это воспринималось именно так, поскольку народ напряжённо ждал рождения Мессии, и, если ты не оставил после себя детей, значит, твой род, по сути дела, вычеркнут из истории, вычеркнут из будущего, как бы… и это воспринималось, как однозначное наказание, причём, строгое наказание.

И, поэтому, когда… сам факт бездетности был большой скорбью для Иоакима и Анны, а когда Первосвященник ещё и не принял их жертву – это же публично происходит, по сути дела, семья была подвергнута… такой, прям… обструкции. Это было большим горем. И только утешение от Архангела вновь воссоединило супругов – потому, что Иоаким ушёл, вообще, из дома в горе своём, удалился куда-то… там… к своим стадам…

В старости они получили это утешение – в виде долгожданного ребёнка. И, конечно, для нас это тоже праздник.

Вот… подчёркиваю, с чего я начал… что даже если не акцентировать своё внимание на нюансах и подробностях этого праздника, которые, конечно, любящее, верующее сердце, всевозможным образом, как икону праздничную, украшает цветами – мы вчитываемся в подробности, для себя их проживаем, – сам факт рождения – это праздник. Праздник.

М.Борисова:

- Теперь, я думаю, стоит обратиться к тому отрывку из Евангелия от Луки, который читается, практически, почти на все Богородичные праздники, но неизменно вызывает вопрос. Это 10 глава Евангелия от Луки, стихи 32-42, и 11 глава Евангелия от Луки, стихи 27-28.

Это, на самом деле… вопрос возникает потому, что, непосредственно, с Матерью Божией, казалось бы, этот текст вообще не связан никак. То есть, это – история о том, как Господь посетил дом сестёр Лазаря Марфы и Марии, и как они готовились к встрече гостей, как они Его встречали. То есть, история о том, как Марфа хлопотала по хозяйству, чтобы всех принять, а Мария села у ног Иисуса, и слушала то, что Он говорит.

А в конце этого Евангельского чтения – отрывок из 11 главы – это… ну… казалось бы…

О.Максим:

- Протестанты этот отрывок читают, как раз, не для прославления Матери Божией, а для полемики с православными, что не надо Её так почитать, как почитаем Её мы…

М.Борисова:

- Да. Это отрывок, где говорится о том, что Господь не одобрил восклицания некоторой женщины, в восторге…

О.Максим:

- Вот, это так воспринимают протестанты – что Он не одобрил.

М.Борисова:

- Да…

О.Максим:

- Когда эта женщина воскликнула: «Блаженно чрево, носившее Тя, и сосца, яже еси ссал!» – я по-славянски читаю, поскольку, по-русски уже не могу… это настолько часто в храмах звучит, что уже запоминается именно по-славянски – Господь отвечает ей: «Темже убо блажени слышащие слово Божие, и творящие е».

Ещё раз говорю, что протестанты это воспринимают, как противопоставление – что не надо думать, кто тебя носил, и кто тебя выкормил, а важно, что блаженны те, кто слушают слово Божие и исполняют его.

Но… неслучайно перед этим… как Вы и сказали про Марфу и Марию… «Мария села при ногу Иисусову, и слушала слово Его». Так, что – вот, эти самые слушающие, да?

Кто был главным слушающим? Кто слагал слова Его в сердце своём? О ком Евангелие говорит, где говорит именно как о слушающем и исполняющем? Конечно, о Матери Божией. Конечно, о Деве Марии. Она была первой слушающей и первой исполняющей.

Поэтому, для православного толкования, для всех, без исключения, толкователей, здесь Господь не противопоставляет Свою Мать и слушающих, а, по сути дела, утверждает Её, как первую слушающую, и первую исполняющую.

М.Борисова:

- Насколько справедливо, с Вашей точки зрения, ещё такое толкование… мне просто доводилось это слышать и читать в проповедях некоторых священников наших. Речь шла о том, что если бы предположить, что не Марфа укорила Марию, а Мария бы укорила Марфу: «Что ты там на кухне делаешь? Лучше сядь, да послушай!» – то, в этом случае, Господь, скорее всего, упрекнул бы Марию, оправдав то занятие, которому предавалась Марфа…

О.Максим:

- Конечно! В наше время Марий иногда, среди верующих православных женщин, даже больше, чем Марф.

М.Борисова:

- То есть, это – некий баланс… вот, Марфа и Мария – это, как бы, две стороны одной медали. И единственный человек, гармонично сочетавший в себе и ту, и другую – это была Матерь Божия?

О.Максим:

- Ну… мы не знаем земного служения… у нас нет никаких подробностей жизни Пресвятой Богородицы, мы не знаем, насколько Она была и Марфа, и Мария одновременно – мы это можем только предположить.

М.Борисова:

- Вы знаете… я думаю, что Вы, как отец большого семейства, можете предположить, что до того времени, когда Господь вышел на проповедь, когда Он жил в доме Своего названного отца со Своими сводными братьями и сёстрами, хозяйство лежало на плечах Его Матери…

О.Максим:

- На женских плечах, конечно! И, вообще, это – крайне сложная тема. Если у нас есть, буквально, 30 секунд, я могу сказать, что многие православные девушки, которые… вот… с детства, в юности ходят в храм, молятся, привыкли праздновать праздники, например… там… выполняют какие-то клиросные, может быть, послушания, или… там… где-то в храме что-то делают, выйдя замуж и родив детей, вдруг понимают, что у них нет возможности, вот, в той степени сидеть у ног Иисуса и слушать его, когда они вынуждены суетиться.

Я помню, как моей супруге, которая как-то не смогла, вообще, ночью попасть на Пасхальную службу, с кучей детей, наш духовник сказал: «А ты свечку зажги – это будет твоя Пасха».

То есть, вот, это, конечно… в этом есть противоречие. В служении Марфы и Марии, несомненно, есть противоречие. Многие женщины и сейчас… я, конечно, уверен, да, что Пресвятая Богородица сумела это противоречие обратить, наоборот, в плюс, наоборот, в некий оптимум, в то, как оно должно быть, но, вообще – это крайне сложно.

Потому, что… не случайно я же тоже упомянул, что сейчас, среди наших православных женщин, очень многие Марии укоряют Марф. Вот, это – правда, есть такое. А что это такое? Это – фарисейство: «Благодарю Тебя, Господи, что я не такой, как прочие человецы грешницы… Благодарю Тебя, Господи, что я не такая суетливая Марфа, как вот эти, вот… на кухне там где-нибудь… или с детьми трудящиеся… Благодарю Тебя, Господи, что я могу стоять в храме и молиться, а не бегать с кричащими детьми, пытаясь их выгнать из храма в самый ответственный момент… Благодарю Тебя, Господи, что я не шиплю на этих, шумящих в храме, детей, аки змия…»

Кстати говоря, это очень быстро теряется. Вы знаете, я знаю одного знакомого многодетного батюшку, когда он, в период, когда его дети были маленькими, всячески приветствовал детей в храме, и снисходительно относился к детскому поведению в храме, поскольку, его собственные дети тоже вели себя не всегда достаточно тихо. Ну, это ж дети… ну, как? Когда его дети выросли – ну, хотя бы, просто до средне-школьного возраста, и перестали в храме шуметь – он навёл такую строгость по отношению к детям!...

Мы очень быстро теряем это ощущение – того, что маленькие дети – это маленькие дети. Что невозможно, если ты живёшь в семье, быть просто Марией. Что ты неизбежно будешь Марфой, ты будешь суетиться, молвить о многом. Тебе надо схватить… там… знаете… помните этот замечательный мультфильм, ещё советского периода, «Осторожно, обезьянки!», когда там «каждый маленький ребёнок вылезает из пелёнок, и теряется повсюду, и находится везде»? И это, вот, действительно, служение матери – оно, на первый взгляд, входит в глубочайшее противоречие с возможностью посидеть у ног Иисуса.

Но, с другой стороны, оно сшибает напрочь всякие фарисейские замашки, и всякое осуждение других людей, и позволяет… не всем, к сожалению, но многим найти Христа в своём сердце, а не во внешних проявлениях своего… такого… обычного благочестия.

М.Борисова:

- Вы знаете, я думаю, что тут не только история с семейной жизнью, поскольку не все – далеко не все – в наше время живут семейной жизнью, не у всех женщин есть дети.

Я просто вспоминаю свой непродолжительный опыт пребывания в монастыре послушницей…

О.Максим:

- Да…

М.Борисова:

- … ну… бывает такое у православных барышень. Слава Богу, вовремя посоветовали попробовать на практике – хватило полугода.

Но… я просто вспоминаю начало этого пребывания, когда… ну… как бы ты, там, ни старался себя настроить на реалии монастырской жизни, всё равно, ты приходишь достаточным романтиком.

И первое послушание, которое давали тогда… вот… появившимся там таким благочестивым девицам – это уборщица. Поскольку это было начало 90-х, там были довольно спартанские условия, и нужно было как-то исхитряться всё это, в довольно суровых условиях, мыть и чистить.

Потом были послушания на кухне… там… картошку чистить… ещё там что-то…

Вот, когда через целую череду таких хозяйственных послушаний человек проходил, тот, кто ещё оставался после этого в монастыре…

О.Максим:

- Да, да…

М.Борисова:

- … получал, скажем, послушание за ящиком. Идёт служба, ты стоишь, у тебя там целая очередь народа, и все чего-то спрашивают…

О.Максим:

- Это старая оптинская традиция, между прочим – чем более романтически настроен человек, чем лучшее образование он имел, тем на дольший период в Оптиной – той ещё, дореволюционной Оптиной – его отправляли собирать кизяк для зимней топки печей.

Людей попроще, не с романтическим настроем, им давали сразу гораздо более храмовые, церковные послушания.

А, вот, если ты романтик, да ещё образованный, то человек мог и 15 лет кизяк собирать, вместо того, чтобы… там… благочестиво молиться.

М.Борисова:

- Так, что… в общем… Марфа и Мария присутствуют в нашей жизни, и, думаю, в жизни Пресвятой Богородицы…

О.Максим:

- … обязаны присутствовать в полной мере.

М.Борисова:

- В жизни Пресвятой Богородицы было и того, и другого – достаточно…

О.Максим:

- Да.

М.Борисова:

- … и… в общем… если так на Неё смотреть, периодически, хотя бы на иконе, есть шанс, что – поможет.

«СЕДМИЦА» НА РАДИО «ВЕРА»

М.Борисова:

- Напоминаю нашим радиослушателям – сегодня, как всегда по субботам, в эфире радио «Вера» программа «Седмица».

В студии – Марина Борисова и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский.

Мы говорим о смысле и особенностях Богослужения наступающего воскресенья и предстоящей седмицы.

Наступающая неделя даёт нам повод поразмышлять, насколько, всё-таки, у нас разные преподобные. Казалось бы, «преподобный» – сама эта категория святости – она подразумевает набор определённых качеств. Но насколько разные люди попадают в эту категорию!

Вот, у нас, на следующей неделе, память преподобного Макария Оптинского – 20-го сентября, преподобного Иосифа Волоцкого – 22-го сентября, и преподобного Силуана Афонского – 24-го сентября.

Три великих святых – абсолютно разных. И если ещё первых двух можно определить в какую-то одну категорию, поскольку и тот, и другой были людьми образованными, и, в общем, значительную часть их служения занимало просвещение, то уж, что касается Силуана Афонского – вообще тут… как ни крути, не присоединишь ни к чему, потому, что… почти без образования – там… два класса приходской школы, очень простая семья, очень простое начало жизни – и очень простые послушания в монастыре. И, в результате, всё равно – вот эта великая премудрость, которая касается чистого… такого… неиспорченного, что ли, книжной учёностью человека, посвятившего себя Богу.

А насколько мы, вообще, примеряем на себя… что ли… примеры наших святых?

Вот, возьмём того же Макария Оптинского, которому досталось служение, в чём-то перекликающееся с тем, чем занимаемся мы.

То есть, в XIX веке, когда светское просвещение увело большую часть образованного общества в какие-то, очень далёкие от Евангельской жизни, дебри, появляется Оптина Пустынь, где сначала появляются такие святые учителя, как старец Лев, а потом появляется его ученик Макарий, который берёт на себя труд организовать всю работу Оптиной Пустыни по просвещению.

Это – и привлечение авторов, и переводчиков, и организация монастырской типографии, и распространение этой литературы… это колоссальный труд, который… сейчас, вот, начинаешь через запятую перечислять… даже при современных возможностях это очень трудно! А XIX век… какая-то Калужская губерния… какое-то захолустье… как человек поднял такое… вообще… служение – совершенно невозможно себе представить! Но, однако, это состоялось.

Или – Иосиф Волоцкий, который оставил по себе память, вызывающую, до сих пор, споры. Но, при этом, никто не оспаривает его святости. То есть, если, до сих пор, есть люди, которым более близок образ Нила Сорского и «нестяжателей», есть люди, которые считают правильным выбор преподобного Иосифа, который, всё-таки, занимался основанием монастырей и их укреплением не только в смысле духовного делания, но и в смысле… можно сказать, хозяйственной деятельности – потому, что это давало возможность кормить людей.

Трудно сейчас представить, что в монастырях люди кормились. Не только монастыри богатели, но…

О.Максим:

- Вы знаете… столько всего Вы сразу упомянули и рассказали, что даже не знаю, за что уцепиться.

Если говорить о преподобном Макарии, с которого Вы начали, здесь, вообще… понимаете, готовясь к передаче, я, в очередной раз, вспомнил и прочитал тот удивительный факт, что за весь XVIII век была издана, по сути дела, одна православная книжка. То есть, это… таких гонений, может быть – со смертями, разрушением храмов, как у нас в ХХ веке, не было, но… вот… как Вы, совершенно справедливо, упомянули, все интересы общественной жизни – они были направлены куда-то в совершенно другое… там… моду диктовали, действительно, всякие просветительские, масонские… непонятные… романтические, оккультные, прочие интересы. Издавали и читали, переводили всё, совершенно другое. И, в этом смысле… вот… действительно… Да и монастыри-то сами, по сути дела, пришли в упадок и в запустение. И отношение образованного общества, вообще, к Церкви достигло, мне кажется, какого-то, совершенно… такого… уже даже в конце XIX века – на что всё было плохо, а в конце XVIII – всё было гораздо хуже. И, поэтому, это дело возрождения… я не могу… и не знаю подробностей… никто из нас сейчас подробностей этих не знает, но здесь мы… для меня это просто чудо Божие! Реальное чудо Божие, когда Господь устраивал нужные встречи, когда в нужных местах оказывались нужные люди, когда на Московской кафедре таки оказался Филарет Московский, который покровительствовал всему этому просветительскому делу, когда, действительно, такие люди, как Лев и Макарий оказались в Оптиной Пустыни, когда они прошли свой путь…

Перед тем, как… действительно, Макарий не был просто великим… там… книгоиздателем, или – великим просветителем. Он, в первую очередь, был тем, что мы сейчас называем словом «старец». Он, первым делом, был человеком глубинной, настоящей духовной жизни, он был прозорливым человеком, он обладал всеми теми дарами, которые православные люди всегда ценили, ищут и не могут сейчас, в наше время, найти. И только после этого – он был книгоиздателем. Но это всё должно было совпасть. И это, конечно, чудо. Это – чудо, и сам феномен Оптиной Пустыни – это чудо. Потому, что если бы они там жили, действительно, где-то… ну, так же, как с Сергием Радонежским, да? То есть, человек ушёл, и занялся собой где-то в Радонежском лесу, а потом Господь его поставил, как светильник всей земли русской.

То же самое – и здесь. Мы видим, как Макарий Оптинский, и весь сонм Оптинских старцев, удивительным образом… ну, по сути дела… преобразует, и задаёт тон для духовной жизни Церкви в XIX-XX веке. Хотя, сейчас мы, глядя на то, как это происходило тогда, понимаем, что это – невоспроизводимо. И мне кажется, что попытка воспроизвести оптинские порядки, законы и принципы в современной жизни – это такой уже… простите… косплей… такая игра получается, которая не воспроизводима, по сути дела, в том виде, в котором она была. Но в тот период – это колоссальный прорыв, это – настоящее церковное возрождение… вот… и, поэтому… конечно, это чудо… конечно, это чудо.

То, что касается Иосифа Волоцкого и монастырей – да, почему этот спор никогда не будет закончен? Потому, что представление… подчас, справедливое… да простят монахи меня… что монах – это бездельник. Вот, он сидит… там… себе… в монастыре, и…

Мы же понимаем, читая книгу о Силуане святителя Софрония… мы видим, что, действительно… вот… по-настоящему духовным деланием, и какими-то достижениями на этом пути… всегда – это было уделом не большинства монахов. У большинства монахов – или ничего не получалось, или если… или даже и желания, чтобы получилось, не было. То есть, действительно, монастырь для многих может оказаться просто таким… способом решить свои проблемы – и не на старости лет, когда монастырь оказывается просто богадельней, которая как-то принимает у себя и опекает… там… инвалидов, ветеранов, или ещё кого-нибудь… а, действительно – ты идёшь в монастырь – и всё у тебя хорошо! И все проблемы – решены. Ни тебе заботы о семье, ни тебе каких-то хозяйственных проблем… еда всегда на столе, людское почитание тебе – присутствует… именно вот это вот представление являлось руководством для, как светских, так, часто, и церковных властей всех времён и народов – представление о том, что, вообще-то, монахи должны чем-нибудь ещё заниматься полезным. А, с другой стороны, если монастырь начинает превращаться, действительно, в какой-то хозяйственный центр, или даже просто просветительский центр – это совсем разная история. Это – совсем уже не монастырь оказывается, а оказывается – духовно-просветительский культурный центр. И при чём здесь монастырь – оказывается тоже не совсем понятным.

Вот, это вот противоречие – в хорошем смысле этого слова – оно будет всегда. Оно будет всегда, и всегда будут возникать перегибы, когда… условно говоря… действительно…

Вы знаете, я иногда слышал от монахов разных монастырей – даже нашего времени, где мощная просветительская, культурная какая-то, административная, хозяйственная работа, благотворительная… мне, правда, приходилось слышать: «А мы-то здесь при чём? Мы тут – что, декорация какая-то при… вот… всём, вот, этом? Мы… вроде, как… это монастырь, а мы… как-то… здесь – чужие!»

И, наоборот… когда, действительно, не занимаясь ничем подобным, монастырь превращается в некий санаторий для здоровых мужиков, которые непонятно чем здесь, действительно, занимаются.

Ну, сходил на службу с утра… да, и то… вы знаете… через пару-тройку десятков лет… или просто лет, не десятков… и лень становится на службу-то каждый день приходить! Лучше в келье поспать, чайку попить… потом пару благословений раздать – ручки тебе поцелуют благодарные прихожанки – и всё у тебя будет хорошо.

И, вот, это противоречие всегда будет. И всегда будет Нил Сорский, который, действительно, монашескую жизнь видел, как идиоритм, так называемый – когда нету никаких, вот, общих… и будет Иосиф Волоцкий, который представлял себе монастырь, и, вообще, всю жизнь общества, как некое «тягло», который первым принимал на себя самые тяжёлые послушания.

М.Борисова:

- Но, вот… по поводу преподобного Силуана… надо, всё-таки, мне кажется, напомнить нашим радиослушателям, что… ну, это в наш… да и в ХХ век, в котором, в общем, сто лет люди поклонялись прогрессу, люди поклонялись знанию, науке, каким-то естествоиспытательским делам…

О.Максим:

- Ну, и продолжают…

М.Борисова:

- … и продолжают… и всё больше, и больше. Но, вот… если бы Силуан Афонский жил в XV веке, это было бы гармонично. Но появление Силуана Афонского в ХХ веке – мне кажется, это хороший такой звонок! То есть, это – то, что, мы бы сказали… ну… простой-простой человек. Малообразованный. Никакими особыми… там… талантами не блиставший, будучи ещё мирянином…

О.Максим:

- Любовью он блистал. И молитвой. И воспитание он получил соответствующее.

Вы знаете, я, когда читал его житие – ещё в далёкие 90-е годы, когда он только-только был прославлен… а я тогда впервые узнал слово «стерва», и… ну, конечно, мы все слышали это слово… и про женщину какую-то говорят: «Вот, стерва…» – но я не знал, что такое «стерва». А «стерва» – это падаль, мертвечина. И это слово в житии Силуана Афонского встречается, когда он принёс своему отцу… куда-то, там, далеко-далеко пришлось ему ехать на поле… и, вот, он принёс ему в постный день непостной пищи, забыв об этом. И отец всё это съел, ни слова не сказал, поблагодарил. А потом, через много-много времени, напомнил: «А, помнишь, сынок, ты тогда мне принёс мясного в постный день. И я тогда это ел, как стерву…» – и тогда я полез в словарь, чтобы узнать, что ж такое «стерва». И он говорит: «Папа, почему ж ты мне не сказал об этом?» И он говорит: «Я боялся огорчить тебя, сынок…»

Вот, эта вот любовь, о которой мы сегодня говорили в самом начале передачи… в послании апостола Павла… ею было проникнуто и детство, и жизнь преподобного Силуана, хотя там много чего было. И в солдатах он побывал, и в драках всяких тоже поучаствовал… но для меня, всё равно, его жизнь… вот, Вы говорили про неорганичность… для меня, она, всё равно, глубоко органична, но… в каком смысле? Это человек, который настолько прямо стремился к Богу, и, на самом деле, и Бог ему отвечал, и ответил, и который получил полноту даров от Господа – это всегда тоже чудо.

Вы знаете, я, к сожалению, в этой жизни встречал людей, которые всецело, с юности, посвятили себя служению Богу, пренебрегли всем остальным, и что-то… либо они делали не так, либо Бог им не ответил… И мы видим из жития преподобного Силуана, что он и на Афоне-то не много встретил… руководителя для себя духовного – он так и не нашёл. И… ходил там по Афону, задавал всякие вопросы, и не получал ответов! Это, ведь, действительно, чудо святости, когда человек достигает вот этого… когда Бог ему отвечает. Когда Бог с ним пребывает. И, поэтому, это очень органично – независимо ни от какого образования, ни от какого прогресса.

М.Борисова:

- Спасибо огромное за эту беседу!

В эфире была программа «Седмица».

С вами были – Марина Борисова и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский.

Слушайте нас каждую субботу!

До свидания!

О.Максим:

- Храни вас всех Господь!