Поделиться
По дороге, ведущей из Архангельска в маленький уездный городок Лальск, шла женщина. Башмаки её были в пыли от долгой ходьбы, за плечами висел узелок с одной-единственной сменой платья, а в потайном кармане пальто лежала старая семейная фотокарточка — всё, что осталось на память от мужа, арестованного несколько дней назад по обвинению в церковной антисоветской деятельности.
В Лальске женщина постучала в ворота большого деревянного дома. Ей открыли, и, ни о чём не спрашивая, провели в просторную горницу. В комнате было многолюдно. На столе стоял кипящий самовар, вазочки с мёдом и вареньем; несколько женщин и две монахини пили чай из гранёных стаканов, и чинно беседовали. Вдоль стен в несколько ярусов располагались деревянные полати.
— Отдохни с дороги, и чувствуй себя, как дома, — услышала гостья негромкий ласковый голос, раздавшийся откуда-то из угла комнаты. Там, прямо на полу, на тонком лоскутном одеяльце, сидела миловидная женщина средних лет, одетая в скромное тёмное платье. — Ты уж прости, что не могу сама за тобой поухаживать, — продолжила она. — Паралич у меня, много лет уже не хожу...
Это была хозяйка большого гостеприимного дома — Нина Алексеевна Кузнецова. Единственная дочь городского урядника, она всерьёз задумывалась о монашеской жизни. Но с постригом не торопилась, думая, что ещё успеет — нужно было ухаживать за старящимися родителями. Ведь, несмотря на то, что на дворе был конец двадцатых, тихий, провинциальный Лальск, по сути, не ощутил ни залпов октябрьской революции, ни грома гражданской войны. Действовали все шесть городских храмов, жил свой обычной жизнью расположенный неподалёку Коряжемский монастырь.
Но вот наступил тысяча девятьсот тридцать второй год. В стране начались чудовищные по своей бесчеловечности аресты и казни ни в чем не повинных людей, гонения на Церковь и верующих, которые впоследствии вошли в историю как годы «Большого террора». Докатился он и до тишайшего Лальска. Престарелые родители Нины Кузнецовой были арестованы и отправлены в лагерь как «состоявшие на царской службе». Поражённую такой жестокостью, сорокапятилетнюю Нину парализовало прямо во время их ареста. Только это и спасло её тогда от тюрьмы.
Через несколько месяцев её известили о смерти отца и матери. В память о них, Нина превратила свой дом в настоящий приют милосердия, прибежище для тех, кому в буквальном смысле некуда было пойти: у неё находили приют женщины, чьи мужья были безвинно арестованы, а имущество конфисковано. Оставшись без крыши над головой и средств к существованию, они шли к Нине порой из самых отдалённых уголков губернии — слава о доброй и милосердной «урядниковой дочке» вышла далеко за пределы Лальска.
А вскоре город постигла новая беда — власти решили закрыть Воскресенский собор. Подобные попытки предпринимались и раньше, но Нина Кузнецова самоотверженно отстаивала храм — не раз она инициировала сбор подписей против его закрытия, что в те страшные годы было настоящим подвигом. Однако на сей раз дело принимало серьёзный оборот. И тогда Нина решила писать в Москву. Её отговаривали — это был огромный риск, но Кузнецова знала, на что идёт, и не колебалась. Несколько решительных писем направила она в столицу, и власти сдались — собор оставили верующим!
Однако после этого Ниной всерьёз заинтересовалось местное НКВД. Ждали лишь повода — и когда кто-то донёс, что Кузнецова приютила у себя в доме, ни много ни мало, братию закрытого недавно Коряжемского монастыря, за ней пришли. В страшном тридцать седьмом больную, не способную самостоятельно передвигаться женщину увезли на допрос. Всё, что делала она исключительно по доброте сердца и долгу христианского милосердия, было вменено ей в вину. Решением «тройки» НКВД парализованную Нину Кузнецову приговорили к восьми годам исправительно-трудового лагеря, а созданный ею дом для обездоленных и бесприютных хладнокровно разогнали.
Там, в лагере, спустя всего несколько месяцев, Нина и скончалась, найдя последнее пристанище в безымянной могиле. Но память о её евангельском подвиге милосердия затоптать не удалось. Народ вскоре стал почитать Нину Кузнецову как блаженную, а Русская Православная Церковь прославила её в числе своих святых мучеников.
Послание к Римлянам святого апостола Павла
Поделиться
Рембрандт. Апостол Павел в темнице. 1627
Рим., 114 зач., XIV, 9-18.
Комментирует священник Дмитрий Барицкий.
Как поступить со своим близким, если в его представлениях о жизни есть то, что меня не устраивает? Как заставить его изменить свои взгляды? Ответ на этот вопрос находим в отрывке из 14-й главы послания апостола Павла к Римлянам, который звучит сегодня за богослужением в православных храмах. Давайте послушаем.
Глава 14.
9 Ибо Христос для того и умер, и воскрес, и ожил, чтобы владычествовать и над мертвыми и над живыми.
10 А ты что осуждаешь брата твоего? Или и ты, что́ унижаешь брата твоего? Все мы предстанем на суд Христов.
11 Ибо написано: живу Я, говорит Господь, предо Мною преклонится всякое колено, и всякий язык будет исповедовать Бога.
12 Итак каждый из нас за себя даст отчет Богу.
13 Не станем же более судить друг друга, а лучше судите о том, как бы не подавать брату случая к преткновению или соблазну.
14 Я знаю и уверен в Господе Иисусе, что нет ничего в себе самом нечистого; только почитающему что-либо нечистым, тому нечисто.
15 Если же за пищу огорчается брат твой, то ты уже не по любви поступаешь. Не губи твоею пищею того, за кого Христос умер.
16 Да не хулится ваше доброе.
17 Ибо Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе.
18 Кто сим служит Христу, тот угоден Богу и достоин одобрения от людей.
Религиозные традиции иудеев и язычников времен апостола Павла накладывали на людей огромное количество ограничений. Жизнь правоверного иудея была регламентирована массой формальных правил и предписаний. Чётко было прописано, что можно было употреблять в пищу, а что нет. Какую работу в какие дни можно совершать, какую запрещено. С кем можно общаться, кого следует избегать. Другими словами, существовал готовый сценарий для каждой бытовой ситуации. У язычников была другая крайность. Если иудеи изнывали под бременем закона, то они томились от духовного рабства. Беснования, одержимости, разного рода безумия, буйства и помешательства были нормой их жизни. Мир язычников был полон враждебных и равнодушных к человеку сил. И для того, чтобы найти защиту от них, они были вынуждены обращаться к этим же силам на невыгодных для себя условиях. Одним словом, дьявол держал их за горло и не давал продохнуть.
На этом фоне христианство было глотком свежего воздуха. С одной стороны, оно освобождало человека от рабства демонам, от страха перед неведомыми силами, в руках которых люди были подобны безвольной и беспомощной тряпичной кукле. С другой, оно дарило свободу от состояния вечного стыда и чувства вины за то, что ты опять не исполнил какой-то очередной ритуал, забыл о каком-то обычае или обряде, или нарушил какое-то предписание устава. Однако не всё так просто. Ведь сознание людей меняется не мгновенно. Поэтому те, кто приходили в Церковь из язычества и из иудаизма, тащили с собой целый ворох суеверий, предрассудков и страхов прежней жизни. Так, из прозвучавшего отрывка мы знаем, что многие из них с особым пиететом относились к ограничениям в еде. Им казалось, что пища, особенно мясная, может осквернить человека. И если воздерживаться от неё, это приблизит к Богу. А потому чрезмерный акцент они делали на строгой аскезе.
Для тех верующих христиан, которые уже на своём опыте прочувствовали, что такое христианская свобода, это выглядело странным, но не более. Проблема в другом. Возможно, на совместных трапезах они ели те продукты, которые ревнители считали нечистыми. Отсюда начинались споры, нестроения, претензии. По этому поводу и звучат слова апостола Павла, которые мы услышали. С одной стороны, он напоминает недавно пришедшим в Церковь о той свободе, которую подарил людям Христос. С другой, он призывает тех, кто вкусил эту свободу, не бравировать ей перед собратьями, которые ещё немощны в своей вере. То есть перед теми, кто ещё частично живёт по своим старым представлениям. Ведь они могут смутиться и просто отойти от Церкви и Спасителя. Поэтому Павел и говорит: «Не губи твоею пищею того, за кого Христос умер».
И, наконец, обращаясь ко всем, апостол напоминает, что Царство Божие не есть результат точного исполнения ритуалов и обрядов. Его непосредственной причиной не является строгое соблюдение формальных правил и предписаний. Главное условие приближения Царства — когда мы понуждаем себя поступать с ближними по любви. То есть стараемся снисходить к их немощам, даже если их обычаи и уклад жизни нам непонятны, а, возможно, и неприемлемы. Поэтому и начинает своё слово апостол с напоминания о том, чтобы мы не судили друг друга, но сосредоточились на работе над собой. Именно за такое расположение души Бог даёт нам Духа Святого, Который, по словам Павла, дарит нашей душе праведность, мир и радость. Открывает для нас Царство Небесное.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Поддержать программу «Помощь семье»
Поделиться
Фонд «Настенька» помогает тяжелобольным детям со всей России, которые проходят лечение в Москве, а также их близким. В том числе, оплачивает проживание в столице и проезд до больниц и обратно домой.
13-летний Максим и его семья тоже получают поддержку фонда. Живут они в небольшом селе в Ставропольском крае. Два года назад их мирную жизнь и радость от появления второго ребёнка развеяла новость о болезни Максима. Подросток жил активно и чувствовал себя прекрасно. А потом внезапно стал хромать. На осмотре у врача выяснилось, что у ребёнка — опухоль в ноге.
Затем последовало долгое лечение в Москве: курсы химиотерапии, операция на левой ноге и установка протеза. Когда настало время забирать Максима домой, в Ставрополье, у родителей возникли финансовые сложности с покупкой авиабилетов. В тот момент на помощь им пришёл фонд «Настенька».
Как правило, почти все ресурсы семей, в которых тяжело болеют дети, уходят на оплату дополнительных лекарств и анализов. Поэтому поддержка в виде покупки авиабилетов для многих родителей так важна.
Сейчас Максим дома. Для него огромное счастье быть снова вместе с родными. Он набирается сил и с радостью играет с младшей сестрой. Малышка весело командует: «Беги!» и Максим делает вид, что убегает. А довольная сестрёнка легко его догоняет и крепко-крепко обнимает.
Хотя болезнь отступила, каждые три месяца родители привозят Максима на обследование в Москву. И фонд «Настенька» по-прежнему помогает им с оплатой авиабилетов.
Сегодня и у нас есть возможность поддержать семьи из разных регионов страны. Чтобы они прошли трудный путь лечения и вернулись домой с самой главной в жизни победой. Помочь семьям можно на сайте фонда «Настенька».
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Религиозная философия А.С. Хомякова и И.В. Киреевского». Константин Антонов
Поделиться
У нас в студии был заведующий кафедрой философии и религиоведения Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного университета, доктор философских наук Константин Антонов.
Разговор шел об известных русских философах 19го века Алексее Степановиче Хомякове и Иване Васильевиче Киреевском, в частности об их размышлениях о Церкви и соборности.
Этой беседой мы открываем цикл из пяти программ, посвященных русским религиозным философам 19 века.
Ведущий: Константин Мацан
Все выпуски программы Светлый вечер
