Мама. Наталия Лангаммер

Поделиться

Моя мама уже больше 4 лет страдала деменцией. Память уходила. И это меняло и рассудок. Мы говорили, а она забывала только что сказанные слова. Даже радостные новости уже почти не воспринимала. Многое в ее поведении казалось чудным.

— Когда уже наконец затопят? — ежилась моя маленькая, хрупкая, старенькая, нежная, беззащитная и вечно мерзнущая мама. А на улице было почти 20 градусов тепла.

— Это твои или мои тапки? — спрашивала она, надевая одну из своих трех пар тапок. И не помня, что это все — её. Ибо вечно забывала, какие надевать.

— А на какое место можно сесть? — спрашивала каждый день мама, заходя на кухню. Потом рвалась мыть посуду и ставить её по местам, где мы потом не могли найти.

— Ой, ты купила клюкву в сахаре? Безе? Лимонные вафли. А можно взять? — из раза в раз повторяла мама. Сколько ни говори, что это все я покупаю именно для неё!

— Я пойду, — заявляла она, — чтобы вам не мешаться — и с этими словами уходила с кухни, как ни уговаривай её, что это — её дом, что мы с сиделкой тут — для неё и вокруг неё, и что я прихожу общаться именно с ней!

А если не уходила, то резала салфетки. Ей казалось расточительством — использовать целую бумажную салфетку.

Когда я приходила к ней в комнату, смотрела на меня и плакала.

— Мамуль, ну ты чего?

— Очень люблю тебя!

— А я — тебя! Очень — очень!

— Ты — самая лучшая дочка на свете! Ты же от такого папы! Как у тебя волосики красиво пострижены. Дай просто полюбуюсь!

В моей сумке лежит конфетка, которую я привезла из отпуска для неё, да так и не отдала.

Ещё в сумке — её фотографии на паспорт, которые я сняла дома на фоне белой простыни. Из-за сбоев в базах данных, пришлось переоформлять документ. Она в прошлую субботу получила новый паспорт. А в эту — умерла.

Дышала тяжело, как при каждом приступе гипертонии. Мы уже привычно набирали шприц со снижающим давление препаратом, пытались померить давление, но электронный прибор выдавал ошибку. Такие высокие цифры он измерять не мог...

Вздохи всхлипы прекратились. Думали, приступ стал сходить на нет. Но она уже не дышала... Это при нас человек стал ещё тёплым и любим, но просто телом. Непостижимо.

Нам всем это предстоит. Тут ещё живёт меньшинство! А большинство наших уже там! Таинственный и страшный переход.

Сейчас моя радость или печаль о маминой судьбе зависит от силы моей веры в Милосердие Божье. Как только у меня отступил шок от того, что произошло физически, я стала осознавать, что мама ушла под Покров Пресвятой Богородицы. Праздник выпал на третий день после ее кончины. Сороковой день — под праздник Святого Архистратига Божия Михаила и ангельских сил.

Последние свои дни мама все время искала бабу Липу — ее маму. А бабушка при жизни все время молилась пресвятой Деве.

Я почувствовала связь земной и небесной церквей. Там наши родные молятся за нас! Вечность показалась реальнее этой жизни.

Мамины тапочки, отопление в батареях, конфетка в сумке... Бытовое и вечное так рядом. Мамуль, мы обязательно увидимся.

Автор: Наталия Лангаммер

Все выпуски программы Частное мнение

• Индийский ресторан. Анна Тумаркина
• Порядок в комнате. Анна Тумаркина
• С кем поведешься. Виктория Галкина