Поделиться
К.И. Чуковский в головном уборе индейца
Некоторые мистически настроенные исследователи творчества Чуковского приписывают поэту едва ли не дар провидца, и уверяют, что в своем знаменитом «Тараканище» тот будто бы предсказал грядущую жестокую сталинскую эпоху. К подобным высказываниям можно относиться как угодно, но вряд ли кто-то поспорит с тем, что Корней Иванович, которого называли «детским Шекспиром», действительно был незаурядной личностью, удивительным человеком и талантливейшим поэтом. Об этом свидетельствуют, в первую очередь, его произведения, а еще – люди, близко его знавшие: родные, друзья, соратники по перу… Именно из их мемуаров в издательстве «Никея» составили сборник под названием «Воспоминания о Чуковском», который стал одним из самых ярких изданий, выпущенных к сто тридцатилетнему юбилею со дня рождения поэта.
Пройти мимо книги, не заметив её, просто невозможно, она буквально притягивает к себе: на обложку помещена одна из редких фотографий молодого Чуковского. Крупным планом - лицо - задумчивое, серьезное… А в полуопущенном взгляде - смешинка! Этот портрет, пожалуй, идеально иллюстрирует те контрасты неординарной натуры Корнея Ивановича, о которых рассказывают авторы книги мемуаров.
Начинается она с «Памяти детства» - лирических и светлых воспоминаний дочери поэта, Лидии Чуковской. С первых строк чувствуется, как приятно ей писать об отце, о времени, проведенном рядом с ним в финском поселке Куоккола неподалеку от Петербурга. С трепетом она говорит о каждой мелочи - казалось бы, совсем незначительной, а на самом деле – драгоценной, способной рассказать о внутреннем мире гения куда больше, чем любой факт официальной биографии. Например, о том, насколько тонко Чуковский понимал и чувствовал детей. Взрослея, человек утрачивает способность воспринимать мир глазами ребенка и, как бы ни пытался, не может вернуть ощущений детства. Чуковский – мог. В нем до конца жизни органично сосуществовали взрослый человек и ребенок, с восторгом смотрящий на огромный, чудесный мир.
Может быть, именно поэтому Евгений Шварц в двух своих очерках, написанных в разное время, так по-разному говорит о Чуковском. Его «Некомнатный человек» и «Белый волк» словно написаны о двух разных людях… У Юрия Коваля Чуковский тоже получился неоднозначным: вот он лыжной палкой рисует на снегу смешную рожицу, а в следующий момент – скептически и даже язвительно отзывается о стихах, с которыми к нему пришел начинающий тогда еще литератор…
Но, наверное, таким и должен быть гений, умудрившийся в советское время получить разрешение на работу над Библией для детей! И эти «Воспоминания о Чуковском» тем и ценны, что дают возможность увидеть его с разных сторон.
