«Лето вместе с волонтерским проектом по сохранению деревянных храмов Севера «Общее дело». Протоиерей Алексей Яковлев

Наш собеседник — руководитель волонтёрского проекта "Общее дело. Возрождение деревянных храмов Русского Севера", протоиерей Алексей Яковлев.

Мы говорили об экспедициях с целью возрождения старинных храмов, о том, как можно присоединиться к ним этим летом, и какую пользу они приносят всем участникам. По словам отца Алексея, проповедовать можно не только словом, но и делом, и участие в экспедиции — яркий пример миссионерской деятельности.

---

Я – Алла Митрофанова.

Ну, что… вот, у нас уже июль наступил. Как часто говорят с последнее время – какое странное лето! Мы не можем себе позволить уехать куда-то далеко. И, по той причине, что, по-прежнему, сохраняется вероятность распространения вируса, и потому, что мы заботимся и о здоровье своих близких, и о себе самих, конечно же, тоже, и потому, что… ну… как-то… и с деньгами, наверное, в этом году не так всё хорошо и радужно, как хотелось бы, у многих, я думаю, людей.

И, вместе с тем, всё равно – лето есть лето! И это – время смены картинки перед глазами, время путешествий, и время, которое дано нам свыше для того, чтобы мы под другим углом посмотрели на собственную жизнь. Собственно говоря, отпуск – один из таких прекрасных шансов.

Так, вот… как же реализовать это всё текущим летом – попробуем разобраться.

Мы уже беседовали, в рамках нашего радиожурнала, с замечательным священником Алексеем Яковлевым, руководителем проекта «Общее дело. Возрождение деревянных храмов Севера». И – да, вот эти экспедиции, которые ежегодно, в течение всего года, осуществляются – и на Русский Север, и… но, в основном, на Русский Север, я думаю, всё-таки, да?

Отец Алексей, добрый вечер!

О.Алексей:

- Да, добрый вечер, дорогие друзья!

А.Митрофанова:

- … пограничные ещё области с Карелией, с Архангельской областью, с Вологодской… Какие ещё места у вас есть, куда вы отправляетесь?

О.Алексей:

- Мы отправляемся в Тверскую область – там делаем несколько храмов, в Марий Эл, Ленинградскую область, помимо тех, которые Вы уже назвали.

А.Митрофанова:

- Этим летом экспедиции у вас – будут. Точнее сказать, они уже начались. Это – настоящее чудо.

Расскажите, пожалуйста, а как это стало возможно, и какие меры предосторожности вы там соблюдаете? Для многих, это сейчас – очень актуальный вопрос.

О.Алексей:

- В первую очередь, я потребовал, чтобы все, кто отправляется в экспедицию, сдали тест на антитела к коронавирусу. Если у человека определяются антитела группы М, то это означает, что человек болен, и может представлять опасность для остальных. Он может остальную команду заразить. А если у человека определяются антитела группы G, то это означает, что он уже переболел. И если у человека нет антител к коронавирусу – это означает, что он ещё не болел, и не болеет.

И, вот, таким образом, мы, делая анализ крови, не более, чем за неделю до поездки, знаем о том, что, насколько возможно, мы уверены в состоянии здоровья наших добровольцев. И, с другой стороны, мы знаем о том, что мы не заразим местных жителей.

В отношении местных жителей – также, в этом году, особые условия проведения экспедиций. Если даже люди приходят и предлагают свою помощь, то в случае, если распространяется заболевание, я предлагаю от этой помощи воздержаться. Потому, что, понятно, что если кто-то из племянников приедет из города и заболеет вся семья, то спишут то, что заболела вся семья, вероятнее всего, не на племянника, а на приезжих из Москвы и со всех других уголков страны добровольцев.

Поэтому, в этом году мы работаем без местных жителей, и даже если в регионе активно распространяется заболевание, то даже и продукты покупаем в магазине – дистанционным способом, стараемся.

Так или иначе, среди местных, у нас много друзей, как правило, и мы просим, чтобы они купили продукты, оставили бы рядом с местом, где живут наши добровольцы, а мы, соответственно, передаём – так же, бесконтактным способом – денежку.

По населённым пунктам мы передвигаемся группами. В общем-то, если мы живём в самой деревне, то только из храма - в место, где мы ночуем, и – наоборот. Но, если это за пределами населённого пункта, там, конечно, можно, в общем-то, наслаждаться и радоваться природой.

То есть, насколько возможно, мы стараемся минимизировать возможность заболевания среди самой экспедиции, а также – возможность заражения нашими участниками местных жителей.

А.Митрофанова:

- А, вот, теперь, давайте, поговорим о сути ваших экспедиций.

Раз в такое непростое время они не прекращаются – вы продолжаете ездить в те места, где разрушаются храмы, которые требуют консервации, какого-то оперативного вмешательства ваших добровольцев, значит – дело серьёзное.

Расскажите, пожалуйста… может быть, напомним сейчас нашим слушателям, с чего начался ваш проект, и почему он настолько актуален даже сейчас, в 2020 году, несмотря на столь серьёзные ограничительные меры, которые принимаются у нас в разных регионах.

О.Алексей:

- Начался он с того, что моя супруга познакомилась с Александром Порфирьевичем Слепининым – дедушкой из поморской деревни Ворзогоры, который перекрывал крышу на своей колокольне. Это было редким явлением для начала XXI века, и, поэтому, нам очень приятно было помогать этому дедушке, доставая деньги на него – на покупку стройматериалов.  

И вот, из помощи этому дедушке и вырос, в общем-то, наш проект. Потому, что, когда была сделана колокольня, был сделан храм преподобных Зосимы и Савватия Соловецких 1850 года, который, фактически, находился в руинированном состоянии, и сделан был всего лишь за 110 тысяч рублей, то стало понятно, что для проведения противоаварийных работ, консервационных работ в деревянных храмах и часовнях – для этого не нужно каких-то огромных средств, но нужно просто участие в отношении этих храмов. И, таким образом, мы решились провести противоаварийные работы во всех деревянных храмах и часовнях Русского Севера.

С одной стороны, было немножко страшно, потому, что – понимание, как их много, и какой большой Русский Север. А, с другой стороны, было понятно, что нет в этом ничего невозможного: если получилось сделать здесь, почему же не получится сделать и в других местах?

Оказалось, что наше деревянное зодчество – это самое уникальное явление русской архитектуры, и, возможно, одно из самых уникальных явлений, вообще, всего мира. Потому, что ни у кого во всём мире нет храмов, которые простояли 300 лет, и которые были бы больше, чем, условно говоря, 10-этажный дом. То есть, для того, чтобы построить такой храм 300 лет назад – сколько было нужно людям мужества и решимости, трудолюбия, любви к нам с вами для того, чтобы решиться построить, и чтобы это строение, этот храм прошёл бы через столетия – а особенно в советские годы, когда о нём никто не заботился, на протяжении десятилетий – и дошёл бы до наших дней.

И вот, такие уникальные явления – они существуют, на всём земном шаре, только у нас, в нашем отечестве. И мы являемся наследниками тех славных людей, которые так могли строить, которые такую красоту нам оставили.

И, конечно, эта красота – очень хрупкая, потому, что дерево – это не камень. И даже камень – разрушается. А дерево – тем более. Кроме того, дерево может и сгорать, и прочая, прочая. И вот, в настоящий момент мы имеем только одну треть из тех храмов деревянных, которые были на Русском Севере до 1917 года. И большая часть из них находится в аварийном состоянии. То есть, более 50%, несмотря уже на наши работы, которые мы там провели, может обрушиться в ближайшие 5 лет, и останутся руины, вместе тех храмов, которые украшают нашу русскую землю. Это – вопрос очень серьёзный и требующий незамедлительного решения.

Когда-то, в советские годы, о этих храмах заботились иногда, как о памятниках федерального значения, но, зачастую, это не спасало храм от того, что он превращался в руины. Иногда – как о клубах, или складах. Но, когда жизнь, после известной Перестройки, в себе перестала существовать, когда люди стали уезжать, хозяйственные постройки были заброшены – в том числе, прекратилась забота ( уже несколько десятилетий ) даже и о тех храмах, которые вот в таком формате существовали.

И, таким образом, сейчас – ситуация критическая. И если мы с вами сейчас не поедем на Русский Север и не потрудимся, то, в этом случае, эти храмы до наших детей не дойдут. И это – объективный факт. То есть, необходимы срочные меры противоаварийные для того, чтобы русское деревянное зодчество сохранить.

А.Митрофанова:

- Вот, Вы сказали, в постперестроечное время было наиболее сложно с сохранением памятников нашей культуры. Мне кажется, что, всё-таки, и советское время – оно… таким… знаете… катком проехалось по этим местам. Потому, что… у меня друзья в Карелии, и, когда они приехали туда на Водлозеро и стали узнавать глубже историю этих мест, трагедия, которая там развернулась в 50-е годы ХХ века, когда деревни стали расселять – вот, тогда, как раз, оказались брошенными те хрупкие часовни, которые, в огромном количестве, были выстроены местными жителями.

Собственно, почему советская власть пошла на это? Выяснилось, что в деревнях, по-прежнему, люди ( одна из причин ) вот в эти самые часовни ходят, и там молятся. Как – так? Что это такое? На дворе – ХХ век! У нас – советская власть! И – людей стали расселять. И эти деревни – они были стёрты, в итоге, с лица земли временем. Но, поскольку часовни, всё-таки, строили более прочно, чем даже собственные избы – они, как раз, выстояли.

И вот, мои друзья – они там несколько часовен, недалеко от собственного дома, восстановили. И главное, что они сделали – они приняли участие в восстановлении замечательного памятника XVII, по-моему, века – Ильинского погоста. Это был храм, сейчас там – монастырь уже, на Водлозере, довольно известный в Карелии.

Да, вот, тогда, в 2000-е годы, как раз, восстановительные работы и начались. Там… храм был в чудовищном состоянии – обветшалая кровля, которая… в общем… там… и вода уже дождевая попадала внутрь, и всем ветрам там было место – потому, что щели огромные, и так далее.

И, вот, усилием энтузиастов, как раз, этот храм удалось восстановить. И… я говорю, что сейчас там уже не просто Ильинский погост – там монастырь. То есть, там живёт несколько монахов, и… дай Бог, чтобы как-то он расширялся.

Это, такое, настоящее место притяжения сейчас для местных христиан. Они туда с удовольствием приплывают – именно приплывают, потому, что речь идёт об острове. И, благодаря вот этой заботе, мы сейчас можем туда попасть и увидеть храм, практически, во всей красе.

Но, я так понимаю, что вот эта судьба счастливая – это, скорее, исключение, чем правило для Русского Севера?

О.Алексей:

- Вы знаете, правило в том, что, в первую очередь, он был нужен людям – этот храм, Ильинский погост, и именно люди стали его восстанавливать.

То есть, мы не можем ждать от Государства, что оно – всё возьмёт и сделает. Хотя, оно хотело бы это сделать, но ему тоже нужны, в этом смысле, помощники. И я дальше расскажу о взаимодействии с Государством, в плане сохранения деревянного зодчества. Но для того, чтобы Государство действовало, чтобы оно приходило в движение – для этого нужно, чтобы это нужно было людям. Если это нужно людям – тогда начинает действовать и Государство.

И, вот, Вы очень правильно отметили, что, действительно, судьба наших деревень – и не только северных – она очень печальна. Фактически, наша русская культура, традиция – она, как раз, жила в деревнях, передавалась из поколения в поколение. И, как Вы сказали, что – такой… вот… каток прошёл. Это, действительно, так. Потому, что почти во всех храмах, в которых мы проводим работы, священнослужители были репрессированы, расстреляны, или погибли в концентрационных лагерях.

Вот, даже на примере храма, который является логотипом нашего проекта – храма в Подпорожье, храма Владимирской иконы Божией Матери. Последних два священника – один был в 1923 году убит, а другой – в 1947. И один был убит за то, что провёл Крестный ход на Пасху, а другой – за то, что призывал, по формулировке советской власти, «не работать в Воскресный день». Ну, то есть, очевидно, священник приглашал приходить в храмы.

И вот – таких священников очень много. Фактически, все священники, которые оставались служить после революции 1917 года – они все были смертниками, знали, что рано или поздно их убьют. Но оставались верными Богу, верными нам с вами. Потому, что, только благодаря их подвигу, их крови мученической, эти храмы, собственно говоря, до нас и дошли.

И, вот, в таком формате, истреблялось духовенство, подвергались репрессиям верующие люди, но, несмотря на всё на это, вот эти храмы являются свидетелями их подвига. Потому, что, если бы они показали бы своё равнодушие к храму, то, в этом случае, храмы бы, конечно, были бы разобраны, раскатаны, сожжены, и прочая, прочая. Но – нет. Они оставались верными Богу, верными Церкви, и, благодаря их подвигу, храмы до нас дошли, и, уже в наше время – мы ответственны за последующее поколение, для того, чтобы их для последующих поколений сохранить.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Митрофанова:

- Напомню, что в программе «Светлый вечер» на радио «Вера» сегодня –   священник Алексей Яковлев, руководитель проекта «Общее дело. Возрождение деревянных храмов Севера».

О.Алексей:

- Отец Алексей, уже в июле у вас несколько экспедиций стартуют на Русский Север. Расскажите, пожалуйста, подробнее – в какие места вы едете, и кто те добровольцы, которые примкнули к вам в этом году?

О.Алексей:

- Мы уже сейчас отправили порядка восьми экспедиций, помимо тех, которые были ещё до истории с коронавирусной пандемией. В настоящий момент, на Русском Севере находится 45 человек – в разных экспедициях. Это – уникальная экспедиция, которая проходит в самом, наверное, труднодоступном уголке Архангельской области – на границе с Карелией, на берегу Белого моря, в деревне Унежма.

Это деревня, которая потрясает своей красотой, и, если один раз человек побывает в этой деревне, навсегда она остаётся в его душе.

Это – очень красивая деревня, которая состоит из выхода таких мощных базальтовых пород. Два холма в этой деревне такие вот есть, очень красивые, лесистые, и храм Святителя Николая.

Храм, который находится в этой деревне – казалось, что он абсолютно обречён на исчезновение. В советские годы в нём был коровник, и прогнили настолько брёвна, что трапезная часть – она, фактически, вся стала… такой, вот… ну… фактически, трухой. А… вот… алтарная часть, основной четверик и притвор этого храма – они надёжные, крепкие.

И, вот, сейчас экспедиция занимается тем, что аккуратно снимает кубоватое покрытие этого деревянного храма, которое покосилось, и уже… вот… падало, обрушивалось… снимает, и соберёт это покрытие, это возглавие – на земле. А дальше – сделает консервационную кровлю над этим храмом, над сохранившейся его частью.

И, вот, на этом, собственно говоря, задачи нашего проекта – первоочередные – будут выполнены. То есть, мы остановим процесс разрушения этого храма. И, потом уже, когда появляются желающие, когда появляется возможность, мы делаем уже и реставрацию. Но, в первую очередь, важно остановить процесс разрушения. Потому, что храм – это самое главное, что есть в этой деревне. Всего несколько домов осталось от более, наверное, чем сотни домов в этой деревне – от огромной, богатой, красивой, радостной, счастливой жизни.

Сейчас до этой деревни сложно даже добраться. 20 километров нужно пробираться по болоту от станции железнодорожной, от посёлка – до этого места. Или же – ехать на вездеходе из ближайшей деревни. Вот, собственно говоря, на вездеходах наша экспедиция и добирается до Унежмы.

Но… если бы можно было передать ту красоту, и то возвышенное чувство, которое тебя охватывает, когда ты находишься в этой деревне – красоту и природы, и красоту моря, и… вот… знаете… Унежма – это такое место, в котором человек встречается сам с собой.

То есть, вот, можно жить в городах, можно отправляться в путешествия, можно видеть всё, что угодно, но не встретиться с самим собой. А вот Унежма – это, как раз, то место, где человек такую возможность имеет.

И экспедиции в Унежму будут продолжаться. Сейчас вот проходит первая экспедиция, потом отправится вторая, потом – и третья экспедиция. Всё это делается под контролем, и по проекту, и… в общем-то… с участием очень опытных профессионалов – архитекторов, реставраторов. Так, что, вот – такая уникальная возможность, такое уникальное место.

Хочется поблагодарить и Святейшего Патриарха Кирилла, который в позапрошлом году выделил нам 1 миллион, в качестве своего гранта, на проведение противоаварийных работ, и в прошлом году выделил 1 миллион 700 тысяч на закупку строительных материалов для храмов. И вот, в этом году, уже нам помогает Фонд Президентских грантов – он оплачивает дорогу для   тех, кто отправляется в экспедиции. Вот, поэтому, в большинстве наших экспедиций, если люди едут транспортом железнодорожным, то дорога их оплачивается, и, в этом смысле, конечно, снимается некое бремя, которое раньше на добровольцах лежало. Вот, это – одна из экспедиций.

Другая экспедиция проходит в деревню Нименьга. Это – очень красивое место, очень большой храм. По размерам он – больше многих каменных храмов, но, при этом, построен из дерева. Храм – очень величественный, а рядом находится деревянная колокольня, которая падала. И, если говорить о Пизанской башне, то это – ничто, по сравнению с тем, как наклонена была вот эта деревянная колокольня. Но, милостью Божией, получилось её выровнять. На храме сейчас проводятся противоаварийные работы – уже третий год активно проводятся, и экспедиции, так же, одна другую сменяют. То есть, после того, как поработала первая экспедиция, отправляется вторая. Экспедиция длится одну неделю, и после – люди уезжают, а командир остаётся. Приезжает следующая экспедиция, которая продолжает трудиться. Потом приезжает следующая экспедиция. И вот, таким образом, за лето в каждом храме бывает, как правило, не одна экспедиция, но получается сделать достаточно большие объёмы работ. Потому, что все, кто приезжает, они именно и хотят что-то хорошее для этого храма сделать, понимая, что, если они сейчас этого не сделают, то, возможно, это не сделает уже никто и никогда, что жизнь, судьба этого храма, священник которого также был замучен, был достойнейшим пастырем, она целиком и полностью зависит от их трудов, от их усердия.

Другие экспедиции – я говорил сейчас об Архангельской области, о берегах Белого моря – проходят, например, на Северной Двине. Экспедиция, которая называется «Лахома», в храме Пророка Илии. Там продолжают перекрывать четверик. Проходит экспедиция в Карелии «Мелойгуба» - храм Святителя Николая Чудотворца, в Кондопожском районе. Проходят экспедиции и во многих других ещё местах, например – Масельга, Мондино, Поля, Ратонаволок, проходит экспедиция на Мезени… то есть, фактически, во всех регионах Русского Севера, на всех реках – Пинега, Мезень, Северная Двина, Онега, Белое море, Каргопольский район, Карелия – все уголки, можно сказать, Карелии, север Вологодской области – везде проходят экспедиции.

В этом году мы… запланированы работы, согласованы с Министерством культуры, подготовлены проекты – в 28 храмах и часовнях на Русском Севере. И вот сейчас уже – 10 экспедиций побывало на Русском Севере, и ещё 40 экспедиций должно на Русский Север отправиться.

В экспедициях очень нужны мужчины. Мужчины – очень нужны. Потому, что… вот… такой парадокс, что отважные женщины у нас есть, и мужчины у нас отважные тоже есть, но мужчинам, может быть, сложнее вырываться, или ещё как-то… Дорогие мужчины, отправляйтесь! Потому, что без определённого подвига мужчина не становится мужчиной. Без отваги, без решимости – нельзя, в общем-то, чувствовать себя хорошо.

Говоря об экспедициях, можно сказать о том, что, вообще – это чудо, что такое происходит. Потому, что это – никто не приказывал этого делать, это, собственно говоря, такой вот – по-настоящему хороший народный порыв. Желание – сохранить, желание – спасти.

И всё то, что делается – только капелькой покрывается деньгами, которые даёт, например, Фонд Президентских грантов. Но, на самом деле, всё остальное – где-то 90% – это всё делается на деньги самих участников экспедиций, и всех тех, кому эти храмы, часовни дороги, кому дорога русская… вот, такая... традиционная культура, которая пришла к нам через века.

Поэтому, в этом смысле, можно, с одной стороны – и это было бы самое замечательное – отправиться в экспедицию, с другой стороны – рассказать о проекте другим. Потому, что наш проект – именно осуществляет организацию этих экспедиций, согласовывает работы, подготавливает проекты, организует экспедиции, в течение зимы обучает волонтёров, обучает плотников, и, в общем-то, всю такую работу, которая даёт возможность человеку отправиться и потрудиться, он осуществляет. Вот, расскажите о проекте – другим.

Также, можно и финансово тоже поддержать наш проект. Например, выбрав какой-то храм, и именно на этот храм перечислив деньги.

А.Митрофанова:

- Отец Алексей, где это всё можно сделать? На вашем сайте, или связаться каким-то образом с вами в социальных сетях?

О.Алексей:

- Можно посмотреть сайт obsheedelo.ru, и, собственно говоря, там – все варианты возможные. И в соцсетях тоже везде также представлен наш проект. Можно, вот, таким образом на наш проект выйти.

А.Митрофанова:

- Ещё важный, такой, технический момент. Если нас сейчас слушают люди, которые хотели бы присоединиться к экспедиции «Общего дела», там же, на сайте, можно подать заявку, анкету заполнить, и так далее, или – каким образом выходить с вами на связь? Как лучше это сделать?

О.Алексей:

- Да, так же можно на сайте заполнить анкету, посмотреть, куда бы Вы хотели отправиться, какое это расстояние от дома, какие условия проживания. Потому, что, когда-то это могут быть деревянные дома столетние, когда-то это могут быть палатки, когда-то этот поход может быть на машинах, и храм, который Вы будете восстанавливать в пяти метрах от федеральной трассы, а когда-то нужно будет добираться на машинах, на самолёте, на лодках, и только потом Вы добираетесь до храма, в котором Вы будете трудиться. Может быть, там, ещё и на байдарках, и так далее. То есть, очень большое разнообразие – потому, что 28 храмов и часовен, и, фактически, весь Русский Север.

И, конечно, ещё – время, в которое Вы хотели бы отправиться. Как правило, экспедиции отправляются, например, в субботу утром, и возвращаются в следующее воскресенье вечером. То есть, получается – порядка, там, 9 дней. Сутки-полтора уходит на дорогу, и 5-6 дней на то, чтобы потрудиться. Один день, по моему настоянию, всегда бывает днём, когда люди – отдыхают. То есть, они обязательно должны посетить либо местные святыни, либо искупаться в Белом море, либо сделать то и другое. Но обязательно – один день выходной. Почему я говорю – обязательно? Потому, что, на самом деле, это очень сложно заставить людей сделать. Люди, когда приезжают, у них вдруг появляется такое колоссальнейшее желание трудиться, такая колоссальнейшая энергия! Они, с одной стороны, трудятся, с другой стороны – видят результаты своих трудов, понимают, что без них никто этого не сделает, и – людей приходится, в прямом смысле слова, в приказном порядке от работы отрывать. Потому, что это, действительно, очень здорово, радостно! Потому, что… вот… ту… может быть – я даже не боюсь сказать такое слово – благодать, которую человек испытывает, когда он – на Русском Севере, когда он – в кругу единомышленников, которые, так же, хотят что-то хорошее сделать, когда он соприкасается с храмом, которому помогает – а этому храму 200-300 лет, и люди, которые когда-то этот храм строили, когда-то его создавали, которые о нём заботились, которые когда-то, в советские годы, для нас этот храм, путём даже, может быть, каких-то страданий в своей жизни, сохраняли – все эти люди за того, кто приехал и трудится в комфортных, хороших условиях – они все за него молятся, и это тоже чувствуется. Так же, как чувствуется и помощь тех святых, в честь которых эти храмы освящены.

Вот, это, действительно, по—настоящему, хорошее дело такое – Божие, Богоугодное, по-настоящему чистое, искреннее, радостное – и вот это очень здорово испытать, почувствовать, порадоваться, не говоря уже о самой красоте Русского Севера, про которую Писахов говорил, что север своей красотой венчает Земной шар.

А.Митрофанова:

- Буквально, через минуту мы вернёмся к этому разговору. Отец Алексей, у меня будут к Вам вопросы, связанные с теми открытиями, которые делают люди в экспедициях – открытиями, прежде всего, внутри самих себя.

Поскольку Вы на эту тему тоже очень интересно рассуждаете, будет важно, чтобы Вы озвучили эту важную часть работы, которая… помимо, может быть, даже воли человека, начинается в экспедициях, и, таким образом, лето становится… ну… для кого-то совершенно поворотным.

Напомню, что священник Алексей Яковлев, руководитель проекта «Общее дело. Возрождение деревянных храмов Севера» – сегодня в программе «Светлый вечер» на радио «Вера».

Я – Алла Митрофанова. Через минуту – снова с вами!

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Митрофанова:

- Ещё раз, добрый светлый вечер, дорогие слушатели!

Я – Алла Митрофанова. На связи с нами – священник Алексей Яковлев, руководитель проекта «Общее дело. Возрождение деревянных храмов Севера».

Мы говорим сегодня об уникальных экспедициях на Русский Север, где волонтёры восстанавливают… ну… простите за штамп… наше народное достояние. А как иначе можно назвать деревянные храмы – это уникальное явление архитектуры, причём, не только внутри России, но и на мировом уровне. Действительно, к нам приезжают из разных стран, чтобы полюбоваться на самые известные памятники – такие, как Кижи, например.

Но Кижи – это, как раз, место, вполне благополучное – там, слава Богу, и ресурсов достаточно, и людей, чтобы присмотреть за этим уникальным храмом, и за его окрестностями. А, вот, другие деревни, в которых люди… ну… в которых уже минимум жителей, а храмы там – не менее прекрасные, и они – разрушаются, и это, конечно, боль… и, прям… кровь из сердца… извините, пожалуйста.

Но есть вот замечательный проект «Общее дело», который ежегодно, на протяжении… отец Алексей, напомните пожалуйста, сколько лет вы уже ездите… уже больше десяти, по-моему, да?

О.Алексей:

- Уже 14-й год.

А.Митрофанова:

- 14-й год! Уже 14-й год, и даже вот это вот нынешний 2020, вот это странное лето – не становится исключением. О тех важнейших мерах предосторожности, которые принимаются в экспедициях, чтобы сохранить здоровье волонтёров, мы говорили в самом начале – если кто-то не застал, эту часть разговора можно потом послушать у нас на сайте.

Продолжая вот эту тему – не только работы физической, но и работы внутренней, которая неизбежно происходит внутри каждого человека… отец Алексей, я вспоминаю, как Вы рассказывали, как это необычно бывает для городского человека – почувствовать себя вне вот этой нашей постоянной суеты. То есть, я продолжаю настаивать на тезисе, что отпуск из человека делает человека. Ну, это – лично моё убеждение, но… экспедиции, которые вы проводите – это уникальная возможность посмотреть на себя под другим углом. И, в какой-то момент, может быть, даже оказаться наедине с самим собой, и понять, чего, на самом деле, тебе хочется в этой жизни.

Как это происходит? Почему это происходит именно в ваших проектах?

О.Алексей:

- Ну, я думаю, что, во-первых, это – тайна. Потому, что я не могу ещё словесной формой рассказать о том, как это происходит.

Дмитрий Сергеевич Лихачёв говорил о том, что если в Италию ездят люди для того, чтобы поправить здоровье телесное, то на север – для того, чтобы исцелить душу.

Север – он, действительно, очень… такой… сокровенный. Он не такой яркий, броский, как юг, но зато вот та красота, которая в нём… какая-то глубинная – она человека… да… она человека собирает.

И тот же Дмитрий Сергеевич Лихачёв говорил такие удивительные слова, что север не может не поражать тем, что он – самый русский.

Вот, для того, чтобы всё это понять, почувствовать – для этого есть только один способ: нужно отправиться на Русский Север, и самому всё увидеть, и самому всё почувствовать. Потому, что, к сожалению,        рассказать об этом не представляется возможным.

Когда человек отправляется в экспедицию, то это, безусловно, определённый подвиг. То есть, для того, чтобы отправиться в экспедицию, для этого должна быть решимость.

Старец Паисий Святогорец говорил, что «думать по-православному – легко, а жить по-православному – сложно».

Так, вот, отправиться в экспедицию – это, как раз, некий… такой… момент решимости, некий момент подвига. Потому, что, когда вызывают, во время войны, людей, которые пойдут в разведку… если ты идёшь в разведку, то ты понимаешь, что ты делаешь большое благо для тех людей, которые в твоём подразделении находятся – чтобы меньше получилось человеческих жертв, и прочая. Но, ведь, идти-то – страшно, и не факт, что ты вернёшься. Ты, собственно говоря, подвергаешь себя опасности, и прочая.

И, вот, то же самое – с поездкой на Русский Север. Конечно, комфортнее и удобнее поехать в какой-то отель, где у тебя будут более удобные условия жизни, и прочая, прочая, но вот этого момента подвига, момента, когда душа перерождается – вот, этого момента в этой истории, возможно, не будет.

Когда ты едешь на север, то всегда немножко страшно, всегда – ты не знаешь, что тебя ожидает. Ты не знаешь многих причин, ты не знаешь людей, которые с тобой поедут, ты не знаешь места, куда ты приедешь, ты не знаешь, какие работы тебе предстоит сделать, ты не знаешь, вообще, как готовиться.

И, вот, у нас есть один замечательный участник нашей экспедиции – Матфей. Как-то мы были с ним на радио «Вера». Он – американец, и приехал в Россию, наверное, лет 7 назад. И вот, уже не первый год, участвует в наших экспедициях.

Когда он первый раз поехал в экспедицию, он очень волновался. Он подошёл ко мне – а он выучил русский язык, и говорит довольно спокойно, свободно – и говорит: «Отец Алексей, как мне готовиться? С чисто физической стороны, я хорошо подготовлен – я занимаюсь кикбоксингом, я чувствую себя хорошо. А как мне готовиться к экспедиции? Может быть, мне акафист какой-то почитать? Как мне помолиться, и прочая?»

Но, вот, даже для человека, который был воспитан в совершенно другой культуре, даже для него эта экспедиция ( и потом – последующие ) стала удивительным открытием. Удивительным открытием – и себя, и других, и красоты, и природы, и благодати. Так, что он, когда вернулся из экспедиции, произнёс некую фразу, которая может быть… ну, как бы… такой… краеугольной. Он говорит: «Я понял в экспедиции, что это не мы спасаем храмы, а это храмы – спасают нас». И это – действительно, так.

То есть, когда мы отправляемся в экспедицию, мы едем для того, чтобы послужить Богу, послужить Церкви. Мы едем для того, чтобы сохранить своё культурное наследие. Мы соприкасаемся через эти брёвна с теми людьми, которые столетия назад эти брёвнышки складывали. Мы, фактически, становимся в одну цепь тех русских людей, которые жили на этой земле – жили благородно, красиво, радостно, с любовью трудились, строили вот эти храмы для нас с вами. И когда мы эти храмы сохраняем для своих детей, то, в этом случае, становимся в один ряд с теми, кто жил ранее – мы становимся русским народом, мы открываем сами себя, и мы открываем тех людей, которые отправляются вместе в нами. Потому, что это, хотя, и люди совершенно разные, из совершенно разных уголков нашей страны… в настоящий момент, в наших экспедициях принимают участие жители Москвы, Санкт-Петербурга, Астрахани, Перми, Казани, Сочи, Калининграда, Череповца, Воронежа, Архангельска, Екатеринбурга, Нижнего Новгорода, Белгорода, Новосибирска и Новочеркасска – это, вот, в настоящий момент…

А.Митрофанова:

- Потрясающе!

О.Алексей:

- … да… и у всех этих людей есть самое главное – что они хотят сделать что-то хорошее. И, конечно, за время поездки, люди становятся другими. И, когда они возвращаются, тот свет от поездки, радость созидательной жизни, жизни во славу Божию, умение общаться с другими людьми – хорошими людьми – это освящает потом последующую жизнь.

Вот, протоиерей Дмитрий Смирнов, который изначально поддерживал наш проект, говорил, что: «Возможно, поездки эти на Русский Север будут самыми значимыми и светлыми событиями в вашей жизни, и, безусловно, такими… светлыми и радостными событиями в жизни тех людей, к которым вы приезжаете». И вот это – тоже удивительная возможность. Потому, что если мы с вами едем в какую-то западную страну, или, например, в Таиланд, или ещё куда-то, то – с кем мы с вами познакомимся? Мы познакомимся с теми официантами, которые накрывают нам на стол, может быть, с кем-то ещё из обслуживающего персонала. А здесь, на Русском Севере, мы с вами имеем возможность познакомиться с настоящими русскими людьми, которые – удивляют, которые – поражают. И, вот, одна из участниц наших экспедиций, юрист, говорит, что это такой поразительный момент – что она теперь чаще даже созванивается с теми, северными, своими друзьями, чем с какими-то людьми здесь. Почему? Потому, что когда с северным человеком разговариваешь, то… как будто, вот… тишина, благодать тех мест – они в тебя переливаются, даже через этот телефонный разговор.

Вот, это тоже очень важно – открыть. Потому, что процесс глобализации – он касается и Русского Севера. Пройдёт ещё, может быть, там, поколение – и мы потеряем этих людей. Потому, что – тоже всё меняется. Но сейчас ещё есть возможность этих людей удивительных увидеть, трудолюбию их поучиться, чистоте их душ поучиться, красоте их душ поучиться, встретиться с ними – такая возможность, в настоящий момент, у всех нас с вами ещё существует, ещё есть.

Когда-то, я, будучи студентом семинарии, ездил на Русский Север в миссионерских экспедициях. И, когда я рассказывал школьникам северным о православии, я, зачастую, использовал те же приёмы, которые использовал, когда рассказывал школьникам московским. И я понял, в какой-то момент, что нельзя разговаривать с северными детьми так же, как с московскими. Потому, что – то, что в Москве считается нормой, и даже ничего в этом… ну… даже… как-то… каких-то плохих оттенков не может быть – там, на севере, недопустимо. Потому, что души этих детей – там, на севере – они такие же чистые, как и окружающая природа. Это – мои личные наблюдения. Но это хочется сказать и вообще – в отношении всего Севера, всех северных людей.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

А.Митрофанова:

- В программе «Светлый вечер» на радио «Вера» сегодня – священник Алексей Яковлев, руководитель проекта «Общее дело. Возрождение деревянных храмов Севера».

Подробности об экспедициях, которые этим летом проводятся на Русском Севере – в Карелии, в Архангельской области, в Вологодской области, в Тверской – можно найти на сайте obsheedelo.ru, посмотреть график заездов, и те места, в которые отправляются экспедиции, и фотографии тех храмов увидеть, которые восстанавливаются, с помощью волонтёров проекта «Общее дело». И, если вы чувствуете в себе силы и желание сделать что-то стоящее этим летом – вот, пожалуйста, прекрасный вариант.

Как отец Алексей сказал, что – да, это маленький подвиг, конечно, подобные поездки. Наверное, там не без москитов тоже – то есть, какие-то физические неудобства будут, но всё это – мелочи, по сравнению с чувством причастности к какому-то очень хорошему и важному делу, вкладу, который потом ещё и нашим детям, и внукам, и так далее, и так далее -  тоже достанется. Они увидят эту красоту! Мы её сможем сохранить, если подобные экспедиции будут продолжаться.

Отец Алексей, смотрите, сейчас идёт Апостольский пост. Что такое пост, накануне дня памяти апостолов Петра и Павла? Это – напоминание нам о свидетельстве, о том, что необходимо свидетельствовать о своей вере. Наверное, не только словами, но и делами. И, в этом смысле, то, чем занимается проект «Общее дело», наверное, отчасти, тоже такая проповедь? Не знаю, апостольская или нет, но, по сути, ведь – да, вы восстанавливаете храмы, вы восстанавливаете свидетельства о присутствии Бога среди нас.

О.Алексей:

- Вы знаете, когда человек приезжает за тысячи километров для того, чтобы сохранить, казалось бы, уже забытую, обрушившуюся часовню, или храм, то для местных жителей это, конечно, шок.

Они привыкли, что это – разрушенный клуб, брошеный… или какой-то магазин, там… и прочее. Вот. Но, когда люди приезжают для этого, то понятно, что это – великая святыня, раз люди приезжают – в свой отпуск, на свои деньги – и вот этим вот занимаются.

Иногда бывает такое тоже желание ( как мне один местный священник рассказал ) – нужно в этом срочно принять участие. Потому, что, если люди приехали так издалека, то, наверное, это того стоит.

И… вот… когда мы с вами живём, то, безусловно, нам с вами нужно помнить и о своём апостольском призвании. Евангелие от Матфея заканчивается словами, которые относятся к каждому из нас: «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам. И – се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь».

Вот, мы понимаем о своей ответственности, как личности, пред Богом, за свою личную жизнь. Мы понимаем о своей ответственности за своих детей, за своих родителей – своей ответственности как чад, как отцов и матерей. Но, при этом при всём, мы с вами должны помнить и об ответственности проповеди. И, вот, проповедовать можно как словами, так и делами.

Вот, когда человек отправляется в экспедицию, то, фактически, эти 7-9 дней экспедиции – это, как раз, проповедь всем своим существом, когда мы молимся не только устами, но и руками, и спиной, когда все, целиком и полностью, включены в процесс вот этого вот свидетельствования о вере, свидетельствования о важности храмов, о важности Богослужения, и – прочая.

Вот, говоря об апостоле Павле… мы с вами знаем, как он про себя рассказывал. Он рассказывал, этот апостол, который не был, как раз, вот, в тот момент, когда Христос это говорил – то есть, апостол Павел был призван уже позже. Но, вот, он, первоверховный апостол, рассказывает про себя – как он, и что он претерпел за свидетельствование о Евангелии, то есть – Благой вести.

«От иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного. Три раза меня били палками. Однажды – камнями побивали. Три раза я терпел кораблекрушения – ночь и день пробыл в глубине морской. Много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями, в труде и изнурении, часто в бдении, голоде и жажде, часто – в посте, на стуже и в наготе», – вот свидетельствование первоверховного апостола.

Но у нас, конечно, не такой подвиг. И если мы… там… просто отправляемся на Русский Север в комфортных условиях, и, всего лишь, недельку что-то делаем, то это – тоже, хоть пусть и не апостольские труды, но, всё-таки, что-то это этому приближающееся.

И… говоря об апостольстве, хотелось бы ещё рассказать, в двух словах, о результатах нашего проекта «Пасха в каждом храме».

Мы, в тех храмах, в которых работали… а также ещё и в тех храмах, о которых услышали люди через радио «Вера»… мы отправили тем, кто нас попросил, Последование Пасхальной службы, как её можно было бы совершить мирским чином. Отправили икону Воскресения, свечи, отправили – как пропеть песнопения… вот… мелодии… такой, небольшой урок. Отправили шоколадки. Отправили жития святых, в честь которых освящены эти храмы. И, таким образом, более чем 200 в храмов, мы отправили такие посылки, и во многих храмах, несмотря на пандемию, впервые, с момента, когда эти храмы были закрыты, была отслужена Пасха. Вместе собрались люди, вместе пропели пасхальные песнопения, прошли Крестным ходом.

Это произошло в Архангельской, Вологодской областях, в Волгоградской, Ивановской, Кировской, Красноярском крае, Ленинградской области, в Липецкой, в Мордовии, в Нижегородской, в Новосибирской, в республике Башкортостан, в республике Карелия, в Тверской, Тульской, Тюменской, в Южной Осетии и Ярославской областях.

Конечно, это очень радостно, что потихонечку возрождается Русская земля, и есть такая возможность – нам с вами в этом принимать участие.

А.Митрофанова:

- Это уже другой проект, о котором мы рассказывали накануне Пасхи, или, может быть, даже в начале Великого поста на радио «Вера», когда, действительно, вы отправляли в те храмы, где пока нет постоянно действующего священника, песнопения и всё необходимое, чтобы мирским чином там совершить службу. И наверное… да, наверное, это тоже – одна из форм проповеди такой.

Отец Алексей, мы сейчас с Вами говорим, и складывается впечатление, что в Ваших экспедициях – только люди, которые знают прекрасно церковный устав, которые… вот… такие уже, что называется, христиане со стажем. Я, при этом, знаю, что к вам туда приезжают и люди, совершенно нецерковные, для которых этот мир… ну… не то, чтобы чужд, но, во всяком случае, не является… такой… доминантой жизни, пока ещё. И для таких людей – тоже в экспедициях есть достойное место, и они для себя многое находят и открывают. Ведь, так?

О.Алексей:

- Это абсолютная правда. И, вот, как-то участие принимал человек, который написал про себя, что он – атеист, агностик. А на вопрос, почему он отправился в экспедицию, он ответил: «Хочется быть рядом с такими хорошими людьми!» Вот. И… в экспедициях принимают участие – самые разные люди, абсолютно разных образовательных уровней, разной судьбы… там… и прочее. Но, всё-таки, чаще – это люди воспитанные, интеллигентные.

В экспедициях принимают участие и автостопщики, и какие-то, там, неформалы в дредах, и так далее, но всех – всех, без исключения – экспедиции делают лучше. И мне очень приятно было, что, когда, побывав в экспедиции, люди, казалось бы… такие… абсолютно далёкие от Церкви, на ресурсе, который, как правило, всегда Церковь ругает, опубликовали статью о своей экспедиции, о своих ощущениях, впечатлениях о проекте – это статья была очень… такой… позитивной, и была в конфронтации, в общем-то, для обычной повестки дня того ресурса, на котором она была опубликована. Почему? Потому, что, действительно, экспедиции меняют людей. Меняют людей в хорошую сторону. И нельзя не уважать людей, с которыми ты вместе трудишься, с которыми вместе работаешь, и делаешь какое-то святое, Богоугодное дело.

Поэтому… люди есть разные – и абсолютно неверующий человек, и мусульманин, который тоже участие принимает в экспедициях, может отправляться в наши экспедиции.

А.Митрофанова:

- При этом, среди участников ваших проектов есть и люди, у которых – не одно высшее образование, и с научными степенями, и так далее. И, вот, как один из «побочных» эффектов – то есть, это не самоцель, это не самое главное, но, тем не менее, есть определённая статистика уже у вас, такая, своеобразная – есть несколько семей, которые образовались, в результате того, что люди, как раз, у вас в экспедициях познакомились. И это – невероятно актуальная тема сейчас для многих, но… наверное, настраиваться на то, что – вот, я еду в экспедицию, чтобы найти жену, или найти мужа, тоже не стоит. Всё-таки, цель основная – она другая. Да?

О.Алексей:

- Вы правы. Более 50 семей сложилось в наших экспедициях. То есть, люди узнали друг друга, стали общаться, создали семью, венчались, родили детей, и – вот, что мне очень радостно, что, слава Богу, из этих 50-ти семей ( всё-таки, у нас уже 14-й год экспедиции проходят ), я не знаю ни одной, которая бы развалилась. Это, конечно… такое… редкое… по-настоящему, конечно, грустное явление – то, что семьи разваливаются, но, милостью Божией, все семьи, которые создались в экспедициях – люди узнали друг друга – они не разваливаются. Почему – так? Потому, что некий предварительный отбор люди уже проходят, когда, во-первых, едут делать хорошее дело, а, во-вторых, нужна для этого ещё и решимость.

Во-вторых, что тоже важно, что люди в экспедиции – они такие, какие они есть. То есть, без каких-то социальных шаблонов, масок и так далее. То есть, если ты претерпеваешь там какие-то неудобства, и, при этом, весёлый и радостный, то это значит, что ты – такой и есть. И вот это очень важно – людям видеть друг друга по-настоящему.

Один из участников нашей экспедиции, директор фирмы строительной – он ездит со своим командным составом этой фирмы – говорит, что за одну неделю экспедиции можно человека узнать лучше, чем за несколько лет в офисе. И это, действительно, так.

И, вот, в этом смысле, конечно… в экспедиции отправляться за тем, чтобы найти свою половинку – это неправильно… не совсем правильно, но, в то же самое время, когда ты отправляешься в экспедицию, ты, всё-таки, что-то делаешь для Бога, и, безусловно, зачастую, Господь отвечает тебе, помогая в решении каких-то твоих жизненных ситуаций, проблем и сложностей.

А.Митрофанова:

- Отец Алексей, спасибо Вам огромное за этот разговор, и за сам проект «Общее дело» – он уникальный, потрясающий, и дай Бог Вам ещё столько же… да, и даже – три раза по столько, пока все храмы не будут восстановлены у нас на Русском Севере, чтобы и добровольцев у вас меньше не становилось, и чтобы сил хватало на ваши экспедиции.

И, давайте, ещё раз напомним, где найти информацию о проектах ближайшего времени текущим летом – куда можно отправиться, и как подать заявку? Для тех людей, кто сейчас слышит нас, и, как раз, думает: «А как же отпуск мне этим летом провести?»

О.Алексей:

- Сайт obsheedelo.ru.

А.Митрофанова:

- Спасибо Вам большое!

Священник Алексей Яковлев – руководитель проекта «Общее дело. Возрождение деревянных храмов Севера» был с нами на связи.

Я – Алла Митрофанова.

Прощаемся с вами.

До свидания!

О.Алексей:

- До свидания, дорогие друзья!