Поделиться
У нас в гостях была исполнительный директор православной школы «Рождество» в селе Рождествено городского округа Истра Валерия Шварц.
Наша гостья рассказала о своем пути к вере, а также о том, как стала возглавлять православную школу, что это для неё значит, и в чем особенность такой школы.
Ведущая: Кира Лаврентьева
К.Лаврентьева:
- «Вечер воскресенья» на радио «Вера».
Здравствуйте, дорогие радиослушатели!
Как всегда, в этом часе тема нашего разговора «Христианин и общество».
С вами – Кира Лаврентьева, и рада представить вам нашу сегодняшнюю гостью Валерию Феликсовну Шварц…
Здравствуйте, Валерия Феликсовна…
В.Шварц:
- Добрый вечер!
К.Лаврентьева:
- … исполнительного директора православной школы «Рождество» в селе Рождествено городского округа Истра.
И, раз уж мы сразу про школу вспомнили, давайте, мы и спросим Вас: как Вам пришла в голову эта идея, эта мысль замечательная – организовать такое православное пространство для детей… образовательное… некий, такой, мир, как мы уже говорили до программы… свой мир, свой семейный, домашний очаг?
В.Шварц:
- Надо сказать, что… если быть предельно честным… что мысль эта пришла в голову не мне. Она пришла в голову основателю, устроителю, вдохновителю всего этого мира вокруг храма Рождества Христова в селе Рождествено, батюшке нашему – отцу Александру Елатомцеву.
Он у нас – удивительный человек. Ему недавно исполнилось 50 лет, у него – восемь детей…
К.Лаврентьева:
- Да, он был у нас.
В.Шварц:
- И эта история с организацией некоего пространства для детства – это его история.
Уже довольно давно – семнадцать лет назад – мы с ним встретились в Москве, совершенно случайно… ну… ничего случайного не бывает, но, тем не менее…
К.Лаврентьева:
- Да.
В.Шварц:
- Мы встретились, тоже, в одной школе, где я была в качестве эксперта приглашена. Встреча была незапланированной.
Я, к тому времени, уже довольно давно работала в православном образовании, и отец Александр увлёк меня сначала просто идеей посмотреть – что там есть.
Я приехала в село Рождествено ( я тогда жила в Москве ), посмотрела на руины старого, 160-летнего здания, которое начало восстанавливаться усилиями отца Александра.
Там был построен небольшой корпус, в котором было 4 класса, небольшая трапезная, и, на тот момент, в школе было 17 учеников. И мне стало очень интересно.
Ну, наверное, это идея, которую можно назвать счастливой – когда ты вдруг приезжаешь… ну, в моей жизни так бывало несколько раз, когда ты куда-то приезжаешь, что-то видишь, и вдруг понимаешь, что это – для тебя. Вот, существует, как твоих рук дело. Хотя, по общей мысли, оно совершенно безнадёжное, бесперспективное, и, такое… ну, в общем… так, на полгода проектик. На полгода – для того, чтобы понять, что ничего сделать невозможно.
Ну, вот, я уже 16 лет там! И у нас уже больше 300 учеников. И у нас – полномасштабное учебное заведение от дошкольного отделения до 11-го класса, и уже много выпускников. Ну, довольно много… не так, чтобы очень много, но много. Школе – 20 с лишним лет. Вот, так мы с отцом Александром, плечо к плечу, последние 16 лет и работаем там.
И это… Вы знаете, это не то, чтобы семейный мир, Кира. Потому, что я – не сторонник того понятия, что школа – это семья, школа – это родной дом…
К.Лаврентьева:
- Согласна.
В.Шварц:
- Школа – это школа. Как тот же батюшка наш любит говорить: школа – это заведение. И если честно работать, по-честному понимать, что дом и семья – это одно, а заведение – это другое…
К.Лаврентьева:
- Конечно, да…
В.Шварц:
- … тогда…
К.Лаврентьева:
- Это, всё-таки, система некая…
В.Шварц:
- Ну… да, в общем… да, конечно…
К.Лаврентьева:
- Образовательная система…
В.Шварц:
- … ну, да… которая, конечно, имеет свои, как сейчас любят говорить, корпоративные признаки. Наверное, все мы друг от друга отличаемся набором вот этих самых признаков.
Ну, вот, собственно говоря, таким образом есть-пошло наше сотрудничество давно – уже 16 лет.
К.Лаврентьева:
- Ну, вот, оборачиваясь на Ваш большой опыт в сфере православного образования, невольно напрашивается вопрос: а применительно ли, вообще, слово «православие» к образованию? Что такое «православное образование»? Вот, сейчас, для наших радиослушателей, которые, может, вообще, слышат в этом только какой-то… не знаю… оксюморон.
В.Шварц:
- Ну, да… Знаете, на этот вопрос у меня ответа нету. Честно говоря. Я не перестаю думать об этом все эти годы, и моя внутренняя молитва сократилась до нескольких слов: «Господи, не дай мне нарушить Твою волю!» – это единственное, о чём я прошу. Потому, что…
Школа возникает, как ответ на запрос родительской среды. Есть родители, которые чего-то хотят. Что мы можем им предложить? Мы можем предложить им сюжет, в котором рядом с ними будут учиться крещёные дети из семей, в которых их крестили. Но среди этих детей будут разные – будут приёмные дети, и у нас их довольно много, будут дети со сложной судьбой, усыновлённые, будут дети из очень состоятельных семей, и из… ну, таких… скромных семей. Мы можем предложить им пространство, в котором будет звучать молитва, где мы не будем стесняться заявлять о том, что мы – школа в ограде храма, и мы стараемся, как можем, исповедовать православие. Но мы не можем гарантировать никому твёрдый, верный, точный путь каждого ребёнка. Потому, что мы можем только привести, показать дорогу, а идти по дороге будет уже ребёнок сам, и… ну, когда придёт время ему и самостоятельно идти.
Мы дадим ему некий опыт, который… мы очень надеемся, что, когда он научится осмыслять, этот опыт покажется ему ценным, и он не помешает ему в своей православной дороге.
Ну, и – что такое православное образование? Это – образование, в котором не отрицается ведущая роль Творца в сотворении нашего мира, а признаётся и постулируется. Наверное, вот, это – самое важное.
К.Лаврентьева:
- Есть ли некая идея, которую вы стараетесь как-то детям внушить… или, хотя бы, донести? Идея… что они должны получить в школе? Что они должны получить, когда выходят в большой мир? Что они должны знать о жизни важного такого, самого главного?
Понятно, что православие – оно, конечно, говорит о том, что есть некая иерархия: сначала Господь, потом всё остальное. Это – самое главное. Но есть ли какие-то ещё у вас идеи – лично Ваши, или, может быть, проект некоей синергии с отцом Александром – которые, вам хочется, чтобы понимали выпускники и учащиеся вашей школы?
В.Шварц:
- Мне хочется, чтобы они были насыщены настоящей, истинно человеческой, культурой. И это… вот… пожалуй, очень важная история, в которой мы с отцом Александром едины. Батюшка сам когда-то любил рассказывать о том, что он пришёл к православию через свои занятия в школе искусств – в художественной школе.
Я, в анамнезе, филолог. И у меня такое ощущение, что я… я, как-то, изначально, была в православной среде… ощущала себя в православной среде. Но, просто, когда-то туда пришла – уже осознанно вполне. И мне кажется, что наша серьёзная задача – вот, эту, вот, культуру детям показать. Показать, как она прекрасна, как она велика, как много в ней граней, и как она… вот, если она вдохновлена идеей христианства, идеей православия, как она может преобразовывать мир. И как правильно внутри неё находиться.
Ну, и… ещё очень важно, чтобы… для меня, вот, лично для меня, очень важно, чтобы дети находились в том пространстве, где – честно, где чисто, где, по возможности, спокойно и безопасно. И, вот… во всех смыслах этого слова. Ну, вот, это я стараюсь, по мере своих сил, организовать на том пространстве, на котором мне довелось служить.
«ВЕЧЕР ВОСКРЕСЕНЬЯ» НА РАДИО «ВЕРА»
К.Лаврентьева:
- «Вечер воскресенья» на радио «Вера».
В этом часе с нами Валерия Феликсовна Шварц, исполнительный директор православной школы «Рождество» в себе Рождествено городского округа Истра.
С вами – Кира Лаврентьева.
Валерия Феликсовна, раз мы заговорили о безопасности… сейчас, конечно, такое время, когда не знаешь, что принесёт тебе завтрашний день.
В.Шварц:
- Это правда.
К.Лаврентьева:
- И, вот, в этом смысле, какие опоры Вы находите для себя – ну, и, соответственно, транслируете в школе?
В.Шварц:
- Спасибо, что Вы спрашиваете. Потому, что многие из нас сейчас стараются не задавать таких вопросов, чтобы…
К.Лаврентьева:
- … не пугаться ещё больше.
В.Шварц:
- Ну, да… чтобы не пугаться ещё больше.
Знаете, как только началась вся эта… весь этот тяжёлый период в нашей истории… последний… мы, как-то, внутри себя, приняли решение, что у нас в школе нет врагов, у нас есть братья и сёстры. И наша задача – молиться о том, чтобы, как можно быстрее, у всех…
К.Лаврентьева:
- … наступило примирение.
В.Шварц:
- Да. Мы не даём оценок. Мы не расставляем акцентов. Мы говорим о том, что это пространство, на котором… мы допускаем, что могут быть семьи с разными взглядами родителей, и дети, пришедшие из этих семей, здесь, в школе, должны чувствовать себя спокойно и безопасно. А, вот, когда 21 сентября была объявлена…
К.Лаврентьева:
- Ну, да…
В.Шварц:
- … новая страница…
К.Лаврентьева:
- … нашей истории, да…
В.Шварц:
- … и был объявлен призыв… и… буквально в первые дни, мы узнали, что призваны наши выпускники, наши ученики. И мы в свою утреннюю молитву…
К.Лаврентьева:
- Выпускники, которые давно выпустились?
В.Шварц:
- Не так, чтобы давно…
К.Лаврентьева:
- Несколько лет назад…
В.Шварц:
- Да… кто-то закончил у нас 9 классов, закончил колледж, отслужил в армии… ему сейчас 23-24… этим ребятам. И мы приняли решение: мы добавили в своё утреннее… у нас день всегда начинается с молитвенного правила короткого… мы добавили туда чтение 90-го псалма – мы читаем «Живый в помощи Вышняго» и просим о милости, поимённо, к тем из наших ребят, из наших знакомых, из знакомых наших семей – просто перечисляем их имена и просим для них защиты. И опору свою находим только в этом – только в молитве и в точной работе на том месте, на которое ты поставлен. И пытаемся донести это до детей, и до родителей. Слава Богу, пока удаётся. Ну, а что будет дальше? С каждым днём… как сейчас любят говорить, вызовов всё больше, и каждый день приходится находить на них ответы.
Но, знаете, во всей этой истории очень важно – для меня, опять же, и для моих коллег – нам очень важно сохранить для детей спокойную территорию детства.
Мы занимаемся повседневными делами, мы приглашаем к себе очень интересных людей, мы слушаем музыку. У нас – уроки, да, у нас поэзия, у нас какие-то интересные события происходят – и мы их не отменяем. Мы считаем, что мы, пока можем, мы живём обычной повседневной жизнью, помня о том, что мы переживаем очень тяжёлые страницы истории вместе со своей страной. Вот, пожалуй, так.
К.Лаврентьева:
- Валерия Феликсовна, ведь, на Вас смотрит очень много народу – вот, правда. То есть, всё время, Вам нужно себя держать в неком тонусе – преподавателя, учителя, директора – да, да – за которым идут, за спиной которого стоят. Слава Богу, что Вам отец Александр здесь, вот… очень… очень… вы тут – вдвоём… как бы, так… держитесь вместе.
Но, тем не менее, роль директора, как некоего, такого, образца поведения, образца мысли, образца жизни – никто не отменял. Это всегда было, есть и будет – всё равно, дети смотрят на директора. Они… это, как, знаете… как матушка известного протоиерея – вот, на неё все смотрят, как у них там всё устроено. Так, наверное, и директор православной гимназии – все родители и дети, так или иначе, выносят какие-то свои оценки, может быть, отношение.
Вот, зная это всё, как Вы умудряетесь, вот, в этой… некоторой степени, может быть… быть собой – как христианке, быть собой, как учителю, быть собой… вот… как личности, сохранять себя, и, при этом, не уходить в некую, такую… знаете, вот: «Сейчас я вам всем тут покажу!»…
В.Шварц:
- … поругаю…
К.Лаврентьева:
- … да, да… в позу некую?
Почему спрашиваю? Потому, что у меня… у меня потомственное… учителя – мои бабушка, мама… поэтому, для меня, этот вопрос – он, такой, прямо… к сердцу… от сердца, прямо, идёт!
В.Шварц:
- Я улыбаюсь, но… конечно… на самом деле, это совсем непростой вопрос – тот, который Вы задаёте.
К.Лаврентьева:
- Очень трудный.
В.Шварц:
- Потому, что, как часто любит говорить моя очень близкая подруга Татьяна Юрьевна Смирнова, человек, с которого я брала пример, директор школы «Образ» – это старейшая, самая старая школа Подмосковья православная… вот, она любит говорить о том, что директор – это очень одинокий человек…
К.Лаврентьева:
- Да, да…
В.Шварц:
- … и это правда. Правда.
Но – в этом нет ни драматизма, ни трагизма. Это – выбор пути. Ну, вот, кто-то выбирает такую работу, кто-то соглашается на эдакую…
Знаете, что было сложнее всего? Сложнее всего было сохранить себя в том храме, прихожанкой которого я являюсь. Это храм, при котором наша школа существует. И мы встречаемся в одном молитвенном пространстве с родителями, с учителями, время от времени. Ну, не со всеми родителями – у нас большая география, и как-то мы даже подсчитывали, что у нас дети, примерно, из 50-ти приходов в школе учатся – большой радиус доставки детей к нам, по счастью.
Но, всё-таки, конечно, бывают ситуации, когда ты приходишь в храм с истерзанным сердцем, с мучащими вопросами, в том состоянии, когда ты не можешь сдержать слёз – ну, в общем, каждый из нас, приходя в храм, бывает разным. И я иногда задумывалась о том, что, может быть, мне, и правда, нужно избрать себе для молитвы другой храм – не тот, при котором моя школа, рядом с которым я живу, где служит отец Александр, с которым нас связывают многие и многие нити… Но… но, знаете, я просто не смогла оттуда уйти. Честно говоря. Я даже пробовала.
Не смогла потому, что… 16 лет я тоже строю этот мир, я его тоже, по воле Божией, пытаюсь из руин, как могу, выстраивать. И сейчас, если посмотреть на наш храм, на нашу школу – они… ну, это прекрасная архитектура, замечательный образ… но мы-то помним, мы знаем, из чего мы всё это начинали. И, вот, уходить… уйти не смогла с этого места никак – ни молитвенно, ни специально.
А что помогает? На самом деле, спасает одно замечательное чувство, которое в себе стараешься поддерживать – это чувство юмора. Когда с должной иронией к себе относишься, и понимаешь, как часто ты подаёшь примеры, которые не хотел бы подавать – так, в общем, сразу все осколки бронзы с тебя слетают, и всё становится более или менее живым и адекватным.
У меня очень хорошие коллеги. Очень хорошие. Я их очень люблю. Они очень мне помогают. Мы трепетно собираем коллектив, у нас нет текучки кадров в школе, по счастью. У нас очень многие работают десятилетия, и для меня это очень ценно.
Для меня очень важно – создать учителю то пространство, в котором бы он чувствовал себя тоже спокойно, уверенно, зарабатывал бы на кусок хлеба, не думал бы о том, что… ждёт ли его завтра – во время ли он получит зарплату, и будет ли эта зарплата соответствовать его договорённостям или ожиданиям.
И, поэтому… хорошие коллеги, и они… ну, вот, глядя на них, понимаешь, что – вот, они и есть творцы всего того, что тут происходит. А твоя главная задача – и я это искренне говорю – постараться не мешать. Вот… не мешать тем, кто работает с детьми.
К.Лаврентьева:
- А по каким критериям Вы набирали коллектив? Чтоб стать учителем Вашей школы, каким надо быть человеком?
В.Шварц:
- Ну, честно говоря, надо быть не ленивым – это важно. Нужно либо уже быть профессионалом, либо понимать, что ты хочешь им стать. У нас довольно много молодых учителей, и есть наши выпускники, которых я с радостью беру в школу, понимая, что с ними – работать и работать, и часто мне, честно говоря, пеняют, что, вот… ну… такие молодые преподаватели – чему они могут научить ваших детей? А они, как-то, чему-то учат. И сами учатся.
И… ну, конечно, человек должен быть сходных с нами взглядов. Хотя бы, не противоречивых. То есть, мы… мы не измеряем глубину и широту духовного пути каждой личности, но мы должны быть уверены, что мы идём в одном направлении с учителями. И этот учитель должен хорошо относиться к детям, не позволять себе высокомерного отношения к ним. Ну, и… в общем… честно делать свою работу. Вот, собственно говоря, такие нехитрые задачки, которые есть…
К.Лаврентьева:
- Нехитрые…
В.Шварц:
- … нехитрые, да? Тяжело, трудно найти учителей очень! Невозможно… мы находимся в таком секторе, который называется «Надмосковье». Мы не можем конкурировать с теми учительскими зарплатами, которые предлагают окружающие нас негосударственные школы – дай Бог им всем здоровья! Но… но я считаю, что у нас есть свои преимущества, и эти преимущества – стабильность, уверенность, доброжелательность и очень человеческое отношение.
Ну, мы, например, любим петь все вместе! Это о многом говорит.
К.Лаврентьева:
- Да, действительно…
В.Шварц:
- И с учителями, и с детьми, да – у нас есть общие песни. Это важно.
К.Лаврентьева:
- Про учителей спросили, а есть ли критерии, по которым вы отбираете учеников?
В.Шварц:
- Вот, это тоже очень важные вопрос, который решается непросто.
У нас в школе, на триста с лишним учеников, примерно, 150 или 160 семей. У нас очень много семей больших – десять человек детей, восемь человек детей, а три-четыре ребёнка – это без счёта. И мы считаем, что, если мы взяли в школу старшего ребёнка, который обладал блестящими способностями, и, вдруг, седьмой ребёнок обладает не такими блестящими способностями, или совсем не блестящими, то мы, с такой же любовью, его примем в школу – как и того, который уже давно выпустился у нас медалистом и закончил МГУ.
Я считаю, что мы должны принимать в школу всех тех детей, кто к нам приходит, если они способны учиться среди детей, если нет к этому противопоказаний. Мы не должны отсеивать детей из школы, на стадии приёма, по способностям. Потому, что селекция и педагогика – несовместимые совершенно позиции. Дети должны учиться – разные, с разным уровнем способностей, с разным уровнем направления своей дороги. И тогда они, взаимодействуя друг с другом, вырабатывают совершенно удивительное… какие-то получаются совершенно удивительные результаты, и среда очень живая. Она лишена тогда тенденции к загниванию. Вот, любая моносреда – она обязательно приведёт к тому, что возникнут какие-то перекосы. А если дети разные, если у них совершенно разные наклонности, то… вот… от всякого загнивания это точно гарантировано.
Ну, и… Вы знаете… мы, на самом деле, уделяем этому вопросу очень большое внимание потому, что много детей сейчас требуют помощи. И… мы, например, пару лет назад, даже стали работать над тем, чтобы получить президентский грант, и получили его, в области помощи детям с ограниченными возможностями здоровья. Это связано с речью. И мы хорошо работаем с речевиками, с теми, у кого такие затруднения существуют, и очень радуемся, видя, что мы им, правда, можем помогать.
Ну, для этого нужно было привлечь и дефектологов, и нейропсихологов, и невролога даже на временные консультации, но результаты прекрасные. Очень интересно, и очень радостно с этими детьми!
К.Лаврентьева:
- Валерия Феликсовна Шварц, исполнительный директор православной школы «Рождество» в селе Рождествено городского округа Истра, проводит сегодня с нами этот вечер воскресенья на радио «Вера».
У микрофона – Кира Лаврентьева.
Мы вернёмся через несколько секунд.
«ВЕЧЕР ВОСКРЕСЕНЬЯ» НА РАДИО «ВЕРА»
К.Лаврентьева:
- Ещё раз, здравствуйте, дорогие радиослушатели!
«Вечер воскресения» на радио «Вера» продолжается.
Как всегда, в этом часе мы говорим о христианине в светском обществе, и сегодня у нас в гостях Валерия Феликсовна Шварц, исполнительный директор православной школы «Рождество» в селе Рождествено городского округа Истра.
Валерия Феликсовна, поприветствуем вновь присоединившихся радиослушателей…
Здравствуйте, ещё раз!
В.Шварц:
- Добрый вечер, Кира! Здравствуйте, дорогие радиослушатели!
К.Лаврентьева:
- Валерия Феликсовна, у меня такой вопрос.
Сейчас огромное количество – и православных школ, и неправославных школ, и частных, и государственных… ну, в общем, у человека – у родителя – выбор очень большой. И, понятно, что выбор школы для ребёнка – это непростая, но очень важная задача. Мне кажется, на каком-то этапе, просто ключевая.
И… есть, например национальный проект «Образование», который направлен на открытие новых школ, центров дополнительного образования, и, в этом смысле, задам вопрос: как, по-Вашему, выбирать школу сегодня?
Вот, ты встаёшь перед огромным выбором – это здорово, это классно! У тебя нет некоего узкого пути, как это было ещё какое-то количество лет назад. А, с другой стороны, ты сталкиваешься с трудностью: куда отдать ребёнка? Какие цели должна преследовать школа? И в чём особенность православных школ, и, конкретно, вот, Вашей, если сегодня у нас такой разговор складывается?
В.Шварц:
- Когда есть выбор - это хорошо. Но мы знаем из Ветхого Завета, что можно помереть, не сделав правильный выбор.
Вы знаете, для меня очень важное понятие, или важный момент при выборе школы, как ни странно – это география. Как только ко мне приходят новые родители, я всегда спрашиваю: «А где вы живёте?» – и если семья живёт долее, чем в 45 минутах от школы, я говорю, что нужно искать другую школу. Потому, что время, затраченное на дорогу – это мучительное время для ребёнка, и оно всегда потом будет минусом для него.
Далее… ну, на самом деле, вы просто должны почувствовать, ваше место это, или не ваше. И, если вы приходите, и сердце ваше открывается, вы не испытываете тревог… вы обязательно поговорите с родителями – с теми родителями… если вы никого не знаете, посмотрите, кто вам симпатичен – внешне, по речи, по манере держаться – и поговорите, спросите, что, собственно говоря, родителей здесь держит. Родители – самые точные критики, и самые точные доброжелатели того учебного пространства, которое создано для детей. Потому, что… ну… приходя в школу, вы… если вы придёте в любую школу, вам нигде не скажут: «Знаете, у нас плохо – поищите что-нибудь другое…» – скажут: «У нас, конечно, хорошо!»
Но… но, вот, правда ситуации, в которой мы сейчас находимся, она… такая… довольно… ну, в общем, так сложилось, что… к нам в школу, для того, чтобы записаться, надо постараться года за два, за три это сделать. Потому, что небольшое количество детей мы… но я всегда говорю, что тем, кому нужно у нас учиться, будут учиться у нас обязательно. Потому, что всегда 28 августа кто-нибудь уедет, переменит своё решение, внезапно освободится место, и, если ты долго и упорно ждал этого момента, то именно ты окажешься среди учеников школы.
Но здесь очень важно родительское чутьё. Не родительские капризы, а родительское чувство, что – правда, мне здесь хорошо, и моему ребёнку здесь тоже будет хорошо. И если это совпадает с вашими материальными возможностями, если вдруг вам нужно платить, то – идите туда, и будьте спокойны.
Для меня, самая тревожная ситуация заключается в той педагогической системе, которая предлагает детям с самого раннего возраста огромное количество раннего развития – я не сторонник раннего развития, и я считаю, что дети должны развиваться в соответствии с возрастом. Иначе, мы в 6-7 лет получаем детей, уставших от учёбы – уставших и измученных!
К.Лаврентьева:
- Или невроз детский…
В.Шварц:
- Да! И потом, когда они только начинают учиться, мы уже не знаем, что делать, и возникает эта сумасшедшая погоня за мотивацией. Никакой мотивации не будет, если ребёнка перекормить с трёх или двух лет – Бог знает, чем. А, потом, ещё насытить его невероятным количеством секций, лекций, кружков, студий… у ребёнка нет времени поскучать, нет времени подумать, поиграть, поспать в уголочке… ну… прямой процесс к невротизации детской психики.
Вот, поэтому…
К.Лаврентьева:
- То есть, Вы – сторонник того, что «больше» не значит «лучше»?
В.Шварц:
- Совсем! Нет, «больше» – это, однозначно, «хуже». Не значит «лучше» – однозначно «хуже». Но это – моя философия. Она очень часто не совпадает с родительской философией, и наша задача – найти нужные компромиссы.
Ну, вот, мы, в своей школе, стараемся среду насытить всем, чем возможно, понимая, что иногда дети, правда, долго к нам едут. И, приехав к нам, хорошо бы, они получили возможности всякого развития. Но, к великому сожалению, мы никак не можем справиться с пространством для спортивных секций, и мы очень и очень озабочены строительством учебного корпуса, где у нас был бы спортзал, но… всё то, что мы можем предложить детям, мы предлагаем на пространстве своего мира школьного.
К.Лаврентьева:
- Валерия Феликсовна, а как Вы стали христианкой? Вопрос неожиданный, поворот такой произошёл у нас резкий… как Вы стали… вот, сами – как Вы пришли к Церкви?
С православным образованием, более-менее, понятно. Со школой, более-менее, понятно. А, вот, как Вы сами стали христианкой?
В.Шварц:
- Я росла в Белоруссии, детство моё там прошло. У нас не было рядом храмов, и у меня в семье никто в церковь не ходил. Потому судьба сложилась, и в моей… у меня рядом не было православных людей – тем более, что, генетически, я… на 50% во мне еврейской крови, 25% - латышской, и четверть – украинской.
Но потом… вот… наверное, вот, эта, вот, самая великая русская культура, к которой, каким-то образом, в далёком белорусском… практически, медвежьем углу моей бабушке удалось меня приобщить – она меня как-то привела к мысли, что всё устроено по воле Творца.
А потом уже, когда я оказалась… когда я поехала учиться, когда я оказалась в большом городе, и я пришла в церковь – я поняла, что это моё место. Но, по-настоящему, я пришла в Церковь в… ну, где-то уже, наверное… 30 лет мне было.
Я очень хорошо помню этот момент, когда… У меня была не тяжёлая, но очень продолжительная болезнь какая-то. Я помню, что я размышляла о том, как мне, в очередной раз, Бог помог в чём-то. И передо мной встал вопрос: вот, Бог – с тобой, а ты – с Богом? И я поняла, что мне надо быть с Богом. Близко, и так, как Он говорят. Не придумывать ничего своего, а именно так, как Он говорит.
И – я вошла в православный храм, и, до сих пор, оттуда не выхожу. По счастью.
К.Лаврентьева:
- Был ли какой-то проводник у Вас на этом пути?
В.Шварц:
- Да, да. Владыка Антоний Сурожский. В первую очередь, он был моим проводником…
К.Лаврентьева:
- … который сказал, как важно увидеть отблеск вечной жизни у кого-то…
В.Шварц:
- Да, да, да! Это правда.
Ну, и… потом была одни очень… такая… история, моему сердцу очень дорогая.
У меня было как-то очень много вопрошаний на одном этапе моего пути, и мне очень хотелось, чтобы на эти вопрошания мне ответил протоиерей Димитрий Смирнов, Царство Небесное батюшке. Но мне… так… по-неофитски, хотелось, чтобы наша встреча произошла как-то случайно – чтобы я не пришла к нему… я даже молилась об этом, довольно горячо. Ну, и, в результате этой моей молитвы, я встретилась с отцом Александром Елатомцевым, который – духовное чадо отца Димитрия Смирнова…
К.Лаврентьева:
- Точно…
В.Шварц:
- … и, таким образом, и с самим отцом Димитрием.
Ну, и уже, вот, дальше, в моих поисках, отец Александр, как может, меня поддерживает, смиряет, наставляет… ну, в общем… я ему очень за это благодарна… признаться…
К.Лаврентьева:
- Вот, смотрите… что в жизни духовной, что в работе, в профессии, в любом деле – нужно, ведь, непрестанно идти. Нельзя останавливаться. Правильно Вы сказали: «в моих поисках»…
В.Шварц:
- Жизнь – это движение.
К.Лаврентьева:
- Да. Нельзя: «Душа, ешь, пей, веселись… всё, теперь я доволен!» – так, получается, нельзя. Нужно непрестанно к чему-то стремиться. А к чему Вы стремитесь, вот, на данном этапе жизни, как организатор? Как организатор своей школы?
В.Шварц:
- Как организатор своей школы…
К.Лаврентьева:
- Когда уже кажется: ну, всё – штат учителей уже давно и плотно укомплектован, уже… самое трудное, когда Вы восстанавливали эти здания и набирали учеников – позади, казалось бы… ну, вот, значит… и священник здесь есть, и приход, и молитва, как налаженный какой-то, более-менее, процесс… и дополнительные занятия… Вы даже рассказали и про нейропсихолога, и логопеда, и невролога… ну, то есть, знаете, уже кажется – ну, что ещё придумать? И, вот, даже это есть!
К чему Вы сейчас стремитесь? И не только, наверное, в каком-то организационном, материальном плане – хотя, понятно, что, конечно, такие нужды есть, и понятно, что всегда у какого-то хозяйственника есть, что ещё сделать… к чему Вы стремитесь, как педагог, как директор образовательного учреждения?
В.Шварц:
- Вы знаете, я, может быть, все эти годы стремлюсь к одному: я стремлюсь к тому, чтобы наша работа не оттолкнула детей от мира христианства – вот, это самое важное, пожалуй.
Мне, конечно, хочется сделать наш мир, и их мир, мир своих коллег – ну, как можно разнообразным. Например, сейчас я мечтаю о том, чтобы мы, наконец, завершили строительство нового учебного корпуса, где у нас будет и спортзал, и новые кабинеты, и хореографический класс, и мы уже будем совсем свободно жить. Однако, я понимаю, что всё это… ну, честное слово… важное дело, но всё это гроша ломаного не стоит, если мы не будем обретать взаимопонимания с нашими старшими детьми, и не будем показывать нашим младшим детям: «Смотрите, какими прекрасными вы станете, когда вырастите!» И если есть это чувство, если мы с коллегами, переглядываясь друг с другом, понимаем, что… ну, стоило потерпеть, чтобы нашего Васю увидеть таким, каким стал наш Вася!... тогда, значит, всё в порядке, тогда – всё идёт, как нужно. А если, в какой-то момент, ты теряешь уверенность в… ну, не то, чтобы уверенность, а надежду на то, что твои шаги – в правильном направлении, очень важно найти возможность поставить всё на паузу. Отойти, и посмотреть со стороны, что же происходит. Вот… эту возможность тоже надо в себе сохранять.
«ВЕЧЕР ВОСКРЕСЕНЬЯ» НА РАДИО «ВЕРА»
К.Лаврентьева:
- «Вечер воскресенья» на радио «Вера» продолжается.
У нас в гостях Валерия Феликсовна Шварц, исполнительный директор православной школы «Рождество» в селе Рождествено городского округа Истра.
У микрофона – Кира Лаврентьева.
Вот, это интересный момент: «Стоило потерпеть, чтобы Вася стал таким, какой он стал…»
Я, вот, сразу про своих детей вспоминаю. Какие-то этапы, которые… ну… очень трудно переносимы, как их проходить правильно родителю?
Потому, что, ведь, очень противоречивые советы получаешь. «Да их бы, вот, ремнём… да в угол… будут знать! В наше время, это всё решалось за пять минут!» Кто-то, наоборот, говорит: «Надо договариваться». Ну, договариваться, понятно, с ребёнком, особенно, который осваивает премудрости маневрирования и манипулирования родителем, тоже не всегда помогает. Где, вот, эта золотая середина?
В.Шварц:
- Для родителей у меня всегда совет один: что бы ни случилось, вы не должны нарушить ваши добрые отношения с ребёнком.
К.Лаврентьева:
- О!
В.Шварц:
- Это самое важное. И ещё: его честное слово не надо обманывать. То есть, не надо ему говорить… если он совершил какой-то дурацкий, нехороший поступок, это надо называть своими словами, и ребёнок должен понимать, что вам больно – именно от этого, но вы не перестаёте его любить.
Простите, это почти банально – то, что я говорю, – но это правда.
И ещё: ребёнок должен быть уверен, что он вам всегда нужен. Всегда. Каждый день, и в любую минуту.
Знаете, очень многие дети лишены сейчас этой уверенности. Особенно, дети, которые живут на разных этажах со своими родителями. Они редко пересекаются. Редко пересекаются душевно. Даже если, казалось бы, всё… так, вот… ну… как будто бы, безупречно.
А, вот, такое, душевное единство – это важная история, очень. И важно, чтобы вы действовали так, как вы чувствуете. Я бы советовала, в иные моменты избегать слушать большое количество советов, особенно не торопиться вести людей к сторонним специалистам и думать, что там вы получите панацею.
Вы знаете… вот, здесь тоже очень важная история – очень важно доверять вашему учителю, постоянному, близкому – не знаю, как у вас складывается… классный руководитель ли… или это основной учитель в начальной школе. Потому, что… знаете… по-большому… вот, сейчас, когда мы так любим вокруг детей… практически с рождения, обставить их огромным количеством репетиторов, психологов, каких-то ещё важных и очень драгоценных специалистов, великих мастеров своего дела… но очень важно не забыть, что если вы работаете с школой вдолгую, и вы видите, что там всерьёз относятся к вам, к вашим детям, к вашим заботам… надо понимать, что, по большому счёту, до вашего ребёнка есть дело вам… ну, разумеется, другим родственникам… и вашему учителю. Потому, что он связан с вашим ребёнком несколькими годами жизни. Ему очень важно помочь, поддержать, он чувствует его – вот, посоветуйтесь с ним, в первую очередь. И, может быть, учитель найдёт какое-то слово, которое поможет вам выйти из того или другого положения.
Очень важно пытаться смотреть на своего ребёнка с разных сторон, и тогда и взгляд ваш будет более объёмным, да и наш, педагогический – тоже более объёмным, если мы будем знать родительскую позицию.
Поэтому, доверяйте школе, доверяйте своему сердцу, не всегда слушайтесь советов и дружите со своими детьми. Обязательно дружите. Это очень важно. В любом возрасте.
К.Лаврентьева:
- Как вы справляетесь с проблемой информационного пространства, которое, так или иначе, наползает на наших детей через телефоны, через планшеты, гаджеты?
В.Шварц:
- Ну… мы горюем, конечно. У нас в школе тоже, знаете, очень интересная ситуация… вообще, мы в школе не любим запрещать. Вот, например, дверь моего кабинета открыта всегда, за исключением одного или двух дней в месяц. И, вообще, мы, например, этот год у себя объявили годом доверия. И мы сказали, что когда все строят границы, возводят стены, мы будем строить мосты и дороги, и назовём год – годом доверия. У нас это будет смысл нашей работы в этом году.
И мы даже мобильные телефоны не запрещаем. У нас есть договорённость, каким образом мы ими… но у нас в школе… на пространстве школы нет мобильных телефонов – в смысле, их нету, как засилья.
Они, конечно, есть у детей, ребёнок может позвонить. И, наверное, может спрятаться в укромном углу и что-то прочитать, но это не… в школе это не является доминантой, с которой мы боремся. И наши дети попадают в пространство школьное, свободное от засилья информационных потоков.
Мы не особенно приветствуем большое количество интернета на учебных занятиях – потому, что мы чувствуем дефицит человеческой речи. Мы считаем, что пусть лучше учитель сам поговорит с детьми, чем он поставит супер-прекрасную презентацию, сделанную непонятно кем – для всех. А он должен поговорить именно с этим Васей, который потом вырастет в прекрасного Васю, благодаря этой самой речи учителя.
Ну, и ещё вопрос – как проживать острые периоды? Терпеть. И самому стоять на месте. Потому, что каждый учитель, и каждый директор православной школы знает, что обязательно начнутся периоды сомнений, шатаний, отталкивания у детей – у большинства – вот, от тех истин, на которых мы стараемся их воспитывать.
Ну, и что надо делать? Знаете, иногда ничего не надо делать. Вот… не надо доказывать, убеждать, спрашивать: «Когда ты последний раз причастился? Ходил ли ты на исповедь?» – потому, что в ответ можешь получить: «А может быть это – не Ваше дело?» – к примеру, и не найдёшь, что ответить. Поэтому, просто нужно жить самому своей жизнью, стоять рядом. Не особенно показывать пример, а просто, вот, находиться на своём месте – и тогда всё это, как и другие подростковые болезни, пройдёт, и всё вернётся на ту дорогу, на которой мы бы хотели все совпасть. Рано или поздно. Так я и надеюсь на это очень.
К.Лаврентьева:
- Да… я, прямо, задумалась… но это ведь очень большого терпения стоит – молчать, когда ты видишь, что какое-то… вот…
В.Шварц:
- Очень слёз… очень слёз…
К.Лаврентьева:
- … прям, нехорошее творится у тебя под носом…
В.Шварц:
- … слёз больших. Но… ты не должен допускать… нет, ну конечно… правила должны быть строгие, и они должны быть понятные. И, если чего-то делать нельзя – это значит, что этого делать нельзя.
К.Лаврентьева:
- Ну, да… границы, в общем, должны быть выстроены.
В.Шварц:
- Наверное…
К.Лаврентьева:
- Валерия Феликсовна, вот, у нас тема «Христианин в светском обществе», и я, в этом смысле, такой вопрос хочу Вам задать.
Вы – директор необычной школы, это совершенно очевидно. Вы – директор, помимо того, что православной школы, ещё и школы со своими чёткими, какими-то уникальными, идеями и посылами, которые Вы сегодня озвучили, которые Вы пытаетесь внедрить, так или иначе, в систему вашего учебного заведения. Как Вам живётся среди светского коллектива других директоров… я не знаю… с Министерством образования как Вам удаётся как-то договариваться? В общем, во всей, вот, этой преподавательской, может быть, даже ещё и советской, системе образования – как Вам удаётся договариваться?
В.Шварц:
- Надо сказать, что… поскольку, я сама – плод советской системы образования… да…
К.Лаврентьева:
- Естественно… мы все… и, может быть, это хорошо…
В.Шварц:
- … то я знаю… я помню то хорошее, что там было, и стараюсь уклониться от того негатива, который во мне, тоже оттуда, есть.
Не могу не сказать, что на последнем этапе… ну, в общем, на самом деле, благодаря целому ряду усилий, с Министерством образования, как раз, у нас всё – слава Богу…
К.Лаврентьева:
- Всё хорошо…
В.Шварц:
- Да. Потому, что они признают… коллеги, управляющие системой образования Московской области, признают наше своеобразие, и, как могут, нам помогают. И министр, и заместители министра – знают о нас, имеют нас в виду, и, на самом деле, много хорошего мы получаем от взаимодействия с Министерством образования Московской области. Это правда.
А что касается коллег-директоров других муниципальных школ… ну… я с ними никогда не спорю. Никогда. И мне, на самом деле, часто бывает жалко коллег. Потому, что… ну, вот, они вынуждены делать то, от чего мы…
К.Лаврентьева:
- Отказываетесь…
В.Шварц:
- … может быть, освобождены, дистанцированы, и…
Но, вообще, знаете, я должна сказать, что, вот, это чувство… такой… хорошей жалости – оно сейчас, вообще, во мне доминирует. Я очень жалею наших детей. Они, знаете, как встревожены сейчас? Они боятся! Он не показывают это, конечно. Но им очень тревожно. Они же, в общем, понимают всё, что происходит. Они не столько понимают, сколько они чувствуют, что это может их коснуться – их, их отцов, их семей. И… вот, здесь мне хочется громко-громко сказать родителям детей, моложе 14-ти лет: слушайте, заберите у них мобильные телефоны! Пожалуйста, освободите их… придумайте что-нибудь! Но это… такой… глас вопиющего в пустыне.
К.Лаврентьева:
- Ну, почему – в пустыне? У нас, вот, сейчас – большая аудитория. Может быть, не забрать, а как-то ограничить какие-то паблики, где они берут вот эту всю информацию разрушительную, на самом деле, неполезную для их детского мозга, да и для взрослого…
В.Шварц:
- Да, но нужно с ними обязательно говорить напрямую. Говорить о том, что: «Не бойся! – Говорить, транслировать им свои чувства и свою… – Конечно, может случиться всё. И, вот, это может случиться. Но мы с тобой – и вот так, и вот так, и вот так это всё переживём и проживём!» И тогда… нужно, чтобы ребёнок не боялся, и понимал, что он с вами и об этом может говорить.
Потому, что… я, например, недавно придя в школу, вдруг узнала, что, оказывается, трём нашим учителям-мужчинам… дети мне сказали: «А, ведь, правда, что пришли повестки нашим учителям?» – нет, не пришли. Не пришли, слава Богу, пока ещё сельские учителя вне мобилизации, но дети, каким-то образом, решили, испугались и пришли поделиться своими тревогами. Вот, такие легенды приходится с ними…
К.Лаврентьева:
- Причём, тут какая история работает? Тебе кажется, что чем больше ты читаешь новостей, и, в общем-то, всяких форумов и обсуждений, тем больше ты владеешь информацией. Тебе кажется, что… это такой обман!... что ты контролируешь ситуацию, а это тебя только больше и больше затягивает…
В.Шварц:
- … переламывает… это тебя начинает контролировать…
К.Лаврентьева:
- … да… это тебя начинает контролировать, ты становишься уже заложником этой информационной сети, в которой, на самом деле, не всё правда, и очень много искажений. И бедные дети, вообще, не зная… ни опыта жизненного не имея, и не зная многих вещей, просто, наверное, трясутся под натиском, вот, этого всего… тяжёлого духа…
В.Шварц:
- Вы знаете, мы даже с коллегами договорились о том, что мы максимально стараемся на работе не обсуждать эту ситуацию – для того, чтобы не увеличивать количество…
К.Лаврентьева:
- … негатива…
В.Шварц:
- … недобрых чувств.
К.Лаврентьева:
- Да, это здоровый подход.
Огромное спасибо Вам, Валерия Феликсовна!
В.Шварц:
- Спасибо Вам…
К.Лаврентьева:
- Было ощущение, что мы с Вами так давно знакомы – не знаю, почему…
В.Шварц:
- Спасибо Вам, Кира! Были замечательные, очень интересные вопросы – я о многом сама вспомнила, проанализировала что-то… может быть, это будет кому-нибудь интересно. Спасибо!
К.Лаврентьева:
- А я захотела школьницей стать, и в вашу школу попасть! И это не комплимент, честное слово!
В.Шварц:
- Приезжайте! У нас бывает очень интересно! Приезжайте…
К.Лаврентьева:
- Да… спасибо!
«Вечер воскресенья» на радио «Вера».
Дорогие друзья, в этом часе с нами была Валерия Феликсовна Шварц, исполнительный директор православной школы «Рождество» в селе Рождествено городского округа Истра.
С вами была Кира Лаврентьева.
Мы прощаемся до следующего воскресенья!
Всего вам доброго, и – до свидания!
В.Шварц:
- До свидания!
