Поделиться
Здравствуйте. У микрофона Павел Крючков. С вами программа «Рифмы жизни», программа о поэзии и поэтах. Мы читаем и слушаем русские стихи, созданные на протяжении последних двух столетий, – включая и начало нынешнего века.
Автор стихотворений, ставших почти народными и положенных на музыку – «Вот мчится тройка удалая…» и «Не слышно шуму городского..», – современник и собеседник Пушкина Федор Николаевич Глинка, в 1826 году издал книгу «Опытов священной поэзии». Спустя десять лет Белинский прямо написал о том, что направление его «художественно и свято».
Однако в том же 1826-м, Глинка, участник декабристского «Союза спасения» и затем «Союза благоденствия северных рыцарей» ждет ареста, и пишет свои «Поклоны»:
…Я молвил: "Коли угожу
К пристани защитной,
Сто поклонов положу
С песнию молитной!.."
Буря взвыла... в корабле
Слышны плач и стоны;
А я цел в своем угле,
И кладу поклоны...
Федор Глинка, из стихотворения «Поклоны»
И вот, в самом начале года, непосредственно перед мартовским арестом и заключением (поэта отпустят летом, и сошлют в Петрозаводск на службу советника губернского управления), Федор Николаевич пишет свою чудесную «Молитву», которую я вам и прочитаю:
О, не прогневайся, мой Боже!
Что я и грешен так и слаб.
Сетей, страстей – добыча, раб...
Себе пеняю я – и что же?
Я знаю грех, – его бежать
Есть воля, но при ней нет силы!
Как чёлном утлым управлять,
Когда бугрятся, как могилы,
Валы на пенном лоне вод?
Пловец тревожный видит, знает.
Что недалек водоворот,
Но чёлн насилье увлекает...
Я сей пловец: мой бедный чёлн
Влечется жизни треволненьем.
Я часто лучшей воли полн;
Но вдруг встречаюсь с обольщеньем,
И твердый я – уж слабый я!..
Порой еще борюсь с собою,
Мне цель еще ясна моя;
Но чем-то мощным, как судьбою,
Отброшен прочь от цели – и...
Готов разбиться я о камень.
Так в лоне мирной ладии
От зароненной искры пламень
Вдруг побежит по парусам:
Рыбарь проснулся, и не знает,
Себя не понимая сам,
Куда? и как?... и воздевает
Лишь молча руки к небесам...
Вот истый образ!.. В сей напасти
Свое былое узнаю:
Так, незагашенные страсти,
Я помню, и мою ладью
Зажгли, и, весь огнем объятый,
Под грозной бурей я летел;
Но Ты – хвала Тебе трикраты! –
Ты сам!.. И я и челн мой цел!..
Федор Глинка, «Молитва», 1826.
…Будет еще многое, судьба отпустила Глинке девяносто три года жизни. Не забудем его чудесных очерков о войне 1812 года и предыдущих кампаниях (я имею в виду «Письма русского офицера»), не забудем и общественного служения в Твери, где он жил свои последние годы.
C вами была программа «Рифмы жизни» и её ведущий Павел Крючков
