О том, что Издательский дом «Достоинство», весной 2016-го года, выпустил в свет уникальный фотоальбом «Революция и Гражданская война в России. 1917 – 1922 годы» – я узнал от историка и литератора Алексея Савельева, работающего ныне в журнале «Наше наследие». Я издавна привык к тому, что если Алексей Леонидович рекомендует мне познакомиться с какой-то книгой, – то это надо обязательно сделать. Так случилось и здесь.
«Вы сами сразу всё поймёте, – сказал мне Савельев, – альбом составлен и написан с тех позиций, которые нам с Вами дороги и близки».
Позиции эти, как я понял, взяв в руки тяжёлое, большеформатное издание, наполненное документами и фотографиями, – отчётливы и понятны. Взгляд на трагические события, потрясшие наше отечество, – представлен с тем историческим подходом к вещам, который мы именуем духовным.
Это взгляд верующего человека. Такого, кто рассматривает всё происходящее, думая о тайне Божьего промысла, о тайне Божьего попущения.
Благодарно кланяюсь всем, кто причастен к этой книге, – прежде всего, её составителям: научному редактору – Руслану Григорьевичу Гагкуеву, Василию Жановичу Цветкову и другим их многочисленным коллегам, а также сотрудникам русских и зарубежных архивов, подобравшим для книги документы и фотографии.
Люди моего поколения, те, кто родился на свет в глухие брежневские годы конца 1960-х – начала 1970-х годов, я уверен, и представить в свои школьные времена не могли, что когда-нибудь появятся исторические труды, где слово «Церковь» будет писаться не только со строчной, но и с прописной буквы; где погибший мученической смертью Император будет именоваться не просто «Николаем Вторым», но – Государем.
«При личном знакомстве с образом жизни Августейшей Семьи, под воздействием обаяния и силы духа Государя смягчались даже окаменевшие сердца их тюремщиков, – пишут здесь в главе «Убийство Царской семьи и членов Дома Романовых». – Некоторые из охранников-рабочих не забыли ещё, что они православные. К примеру, в Великую Субботу, когда по просьбе доктора Боткина к узникам впустили священника и дьякона, которые отслужили заутреню, помощник коменданта и солдаты караула присутствовали на Богослужении и вместе с Царской Семьёй славили Бога: “Христос Воскресе!..”» Конец цитаты. Оговорюсь, впрочем, что далее будет рассказано о смене и коменданта и охраны Ипатьевского дома в Екатеринбурге, о замене их совсем другими людьми…
Радиоэфир не даёт нам возможности увидеть страницы издания, о котором я говорю, а меж тем этот сборник – «Революция и Гражданская война в России. 1917 – 1922 годы» – надо не только читать, но и внимательно рассматривать, хотя, признаться, несколько раз я невольно зажмуривался. Очень страшны фотографические свидетельства человеческих помрачений, которые привели страну и людей к той катастрофе, которую ещё недавно именовали «Великой Октябрьской».
Наш слушатель вправе спросить: а где же сама «закладка»? Представьте, друзья, что ею и стала для меня сама эта книга – во всей своей целокупности, – начиная с названия, составленного оформителем обложки из осколков феерической картины Павла Филонова «Цветы мирового расцвета». Художник писал свою яркую, переливающуюся, и, на первый взгляд, абстрактную картину в предреволюционные годы, надеясь на скорое устремление человечества к вертикальной, занебесной, чуть ли не райской жизни, где мы окончательно соединимся с Образом Божиим.
А мы записываем нашу программу в преддверии юбилейной даты, на конце которой оказывается цифра «17».
…Мне хочется, чтобы после того, как отшумят «круглые столы», конференции и телевизионные ток-шоу, – в моей памяти не остыл этот документальный труд о последней, понадеемся, революции и гражданской войне в России. Выразительная, необходимая многим книга, заставляющая, повторюсь, думать и о Промысле и о Попущении Божием.
Когда за дело берётся Господь. Яна Юревич
Часто бывает так: делает что-то человек, усердно делает, из сил выбивается, а результата нет. И требуется какой-то нечеловеческий рывок. Тогда за дело берётся Господь.
Несколько лет назад, в один из выходных дней февраля решили мы семьей куда-нибудь съездить. Жили мы тогда в Подмосковье и была у нас пара любимых мест. Одно из них мы коротко называли «Кладбище». В том месте и правда было кладбище, на его территории стоял красивый старинный храм, всё это располагалось на холме. Если же объехать кладбище и встать за ним, то с этого холма открывался восхитительный вид.
И мы решили провести вечер, любуясь этим видом. По дороге купили пиццу. Доехали до места, съели пиццу, пообщались, собрались ехать домой. А так как мы свернули с нашей дороги в сторону, нужно было развернуться. Сделать это можно было немного съехав с наезженного покрытия, ведущего вниз с холма. Летом в этом не было бы совершенно никакой проблемы. Но вот зимой... Дорога, ведущая вниз была покрыта даже не снегом. Она была покрыта практически голым льдом. И машина, под собственным весом, начала сползать вниз. Колеса прокручивались, им просто не за что было зацепиться. Машина спускалась все ниже и ниже. А внизу — тупик и все заметено снегом. От меня помощи никакой — я на пятом месяце беременности младшим сыном, старшему сыну — полтора года, тоже ничем не поможет, хорошо еще, что просто спал в машине, не плакал. Вокруг были дома, на холме и вокруг него располагалась небольшая деревенька, но все равно было безлюдно. Тем временем начало темнеть. Ситуация складывалась с одной стороны комичная, но с другой — довольно тревожная.
Вдруг внизу откуда-то появились люди. Увидели нас, начали помогать, толкать нашу машину наверх, подкладывать какие-то ветки под колеса, но ничего не помогало — машина была слишком тяжелой и продолжала спускаться все ниже и ниже.
Чуть погодя ровно на то место, где мы стояли вначале, приехал большой джип. Водитель джипа так же увидел нас, предложил прицепить трос к его машине и попробовать вытянуть нашу наверх. Так и сделали, но мощности джипа не хватило, и он сам чуть не присоединился к нам на ледяном склоне. Хорошо еще, водитель джипа вовремя заметил, что еще немного и тоже поползет по льду вниз, и остановился.
Что делать? Только молиться. Так и поступили. В той ситуации мы уже испробовали все. Наших сил явно не хватало. О чем мы и сказали Богу в молитве. И что же?
Буквально через несколько минут, неизвестно откуда приехал трактор. И совершил тот самый рывок, который был необходим, в два счета вытянув нашу тяжеленную машину наверх. Водитель трактора принял нашу благодарность, при этом отказавшись от оплаты своей помощи. Как внезапно появился, так внезапно и уехал. А мы стояли рядом с машиной на вершине холма, с которого началось наше «ледяное» приключение, и благодарили Бога за Его любовь и заботу о нас. Произошло то, что на первый взгляд выглядит совпадением, случайностью. Но у Бога случайностей не бывает.
Автор: Яна Юревич
Все выпуски программы Частное мнение
Схиархимандрит Иоанн (Маслов) и его семья
Крестьяне села Потаповка, что в Сумской области на Украине, расходились по домам. Зимой рабочий день в колхозе заканчивался рано. Бригадир Сергей Федотович Маслов шагал по улице, прислушиваясь к скрипу снега под большими валенками. Было 6-е января 1932-го года. Рождественский сочельник. Маслов думал о том, как вечером пойдёт на праздничную службу: каким-то чудом в разгар очередной советской антирелигиозной кампании их маленький сельский храм оставался открытым. С радостью думал он и о том, что в его семье совсем скоро будет прибавление — супруга Ольга Савельевна ждала ребёнка. На подходе к дому бригадира встретила соседка. «Где ты ходишь, Федотыч, жена твоя рожает!» — сказала она громким шёпотом. Послали за фельдшером, и вскоре избу Масловых огласил крик младенца. Так, накануне великого праздника, появился на свет будущий монах, богослов, духовник и старец — схиархимандрит Иоанн (Маслов).
Мальчика окрестили и назвали Иваном. Он стал третьим ребёнком Сергея Федотовича и Ольги Савельевны. У Вани было две старших сестры, а позже на свет появились двое младших братьев. Масловы верили в Бога и, несмотря на тяжёлое для церкви и верующих время, крепко держались благочестивых христианских традиций. С раннего детства родители брали Ваню с собой в храм. Во время службы мальчик никогда не шалил, не бегал, а тихонько стоял рядом с родителями. А когда наступало время пения молитвы «Отче наш», которую маленький Ваня знал наизусть, он громко и радостно пел её вместе со всеми прихожанами. Одна из сестёр старца Иоанна вспоминала, что мальчик рос добрым, тихим, спокойным. «Мы, старшие, бывало, затеем драку, а Ваня скажет: зачем дерётесь? И нам станет стыдно. Нам часто попадало от матери, а ему — никогда. Он был смиренный, никого не обижал», — рассказывала она.
Наблюдая за сыном, родители вспоминали, как задолго до его рождения, в 1922 году, из закрытого большевиками монастыря в деревню вернулся их родственник — старый монах. Вскоре он скончался, а перед смертью предрёк, что будет ещё монах в семье Масловых. «Уж не о Ване ли нашем он тогда говорил?», — размышляли Ольга Савельевна и Сергей Федотович.
Но Ваня пока не думал о монастыре — в 1941 году началась Великая Отечественная война. Отца забрали на фронт, и девятилетний Иван остался в семье за старшего. Мать старца Иоанна вспоминала, что сын стал для неё настоящей опорой, а для братьев и сестер — руководителем и воспитателем. Дети называли его «батькой» и во всём слушались. Несмотря на юный возраст, Ваня научился делать всё: шить, готовить, пахать и сеять. Днём он работал дома и в поле, а по ночам плёл на всю семью лапти. «Он кормил семью, укреплял всех нас, — говорила Ольга Савельевна. — Когда пришла похоронка на мужа, он один умел меня утешить, а ведь это так дорого стоит», — вспоминала она. Сестра говорила, что, если бы не Иван, они бы просто не выжили. При этом мальчик успевал учиться — ходил в школу за шесть километров в соседнее село.
В 1951 году Ивана призвали в армию. Там молодой человек сильно простудился, болезнь дала осложнения на сердце. Поэтому его демобилизовали раньше срока. Он вернулся домой и зачастил в Глинскую пустынь, которая располагалась неподалёку от их села. Ездил туда в свободное время на велосипеде. Ольга Савельевна чувствовала: скоро её сын примет важное решение. Так и случилось. В 1954 году Иван сказал матери, что хочет стать монахом и поселиться в Пустыни. Как ни готовилась женщина к такому повороту событий, как ни радовалась, что сын избрал для себя духовный путь, отпускать его в монастырь было тяжело. «Когда он уходил, я за ним следом несколько километров бежала, всё плакала», — рассказывала Ольга Савельевна. Со временем, когда остальные дети устроятся в жизни, она тоже примет монашеский постриг. «Матушка свято прожила свою жизнь», — говорил схиархимандрит Иоанн (Маслов). И всегда с любовью вспоминал свою большую и дружную семью.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
29 марта. О свете Христовой веры
В Неделю Торжества Православия Святейший патриарх Московский и всея Руси Кирилл на проповеди говорил о свете Христовой веры: