«Фонд „Константа“». Светлый вечер с Анастасией Кульпетовой (10.04.2019)

У нас в гостях была исполнительный директор благотворительного фонда «Константа» Анастасия Кульпетова.

Мы говорили о благотворительных программах фонда и о поддержке детей, оставшихся без родителей.

---

Ведущая Елизавета Горская

Е. Горская

—  «Светлый вечер» в эфире радио «Вера». Здесь с Вами в студии Лиза Горская и Анастасия Кульпетова, исполнительный директор Благотворительного фонда «Константа», с которым радио «Вера» связывает давняя...

А. Кульпетова

— ...дружба.

Е. Горская

— ...сотрудничество, дружба. Давайте начнем с того, что поподробнее поговорим о Вашем фонде — чем он занимается, какова его история?

А. Кульпетова

— Наш фонд находится в Тверской области, и мы помогаем малоимущим семьям, семьям, которые в кризисе и в сложных ситуациях. Но изначально мы вообще называемся «Фонд помощи воспитанникам и выпускникам детских домов «Константа» (это наше большое и длинное название). И само по себе мы занимаемся сиротами — детьми, которые находятся в детских учреждениях. И, в связи с политикой нашего государства, мы сейчас больше занимаемся семьями, которые на грани изъятия детей из семей в приюте.

Е. Горская

— Ну, профилактикой?

А. Кульпетова

— Да, профилактикой. Профилактика сиротства — это основная наша деятельность, такая большая, обширная, которая... В «Деле дня» рассказывается про наши семьи, которые в рамках проекта «Ребенок в семье». Ну, еще у нас есть проект «Энергия», мы сейчас стали поддерживать выпускников детских домов. Это те дети, которые учатся в колледжах Тверской области, проект «Энергия». И наша деятельность направлена на помощь этим детям в социализации, потому что они уже вышли из детского дома и пошли в большую жизнь, у них уже колледж и очень большие интересы вокруг, и мы им пытаемся помочь и завоевать их доверие в нашем лице, чтобы при каких-то трудностях они обращались к нам, а трудностей у них немало.

Е. Горская

— А сколько вообще подобного рода нуждающихся деток в Тверской области? Сколько в детских домах? С каким количеством детей Вы работаете, проводя профилактику этого социального сиротства в неблагополучных семьях, и так далее?

А. Кульпетова

— Ну, фонд существует уже восьмой год, и мы изначально пришли в Тверскую область, потому что в Региональном банке данных по усыновлению и установлению опеки было порядка 1 тысячи 700 детей. Сейчас, на данный момент, около 500 детей-сирот в банке данных.

Е. Горская

— То есть, их стало меньше почти в три раза?

А. Кульпетова

— Да, стало их меньше. Но это в связи с тем, что и политика поменялась, и укрепление статуса семьи стало — что больше помогают семьям, в сложной ситуации детей не изымают, не лишают родительских прав, стараются помогать. Ну и, в том числе, что детей стали усыновлять, брать под опеку. Ну вот у нас за восемь лет 2 тысячи 881 ребенок прошел через наш фонд, и мы оказали помощь почти 1 тысяче 194 семьям. Это вот у нас статистика на конец 2018 года. Ну, таких вот прямо данных о том, сколько семей в кризисе, у нас нет, но мы примерно предполагаем, что нам еще нужно работать, и работы у нас много, исходя из того, сколько обращений в фонд сейчас и кому необходима помощь. Ну и, получается, у нас из 2 тысяч 281 ребенка мы помогли в плане кризиса — это 2 тысячи 757 детей. Из них также мы 94 детям нашли приемную или замещающую семью и работали на возврат детей, которые находились в детских учреждениях, это 14 детей — они вернулись к родным родственникам из детских домов, к кровным родителям. И также 16 детей не стали в статусе отказников (это когда мамы отказываются от детей в родильных домах). Ну, такая профилактика в обширном плане у нас, работа.

Е. Горская

— А вот скажите — сейчас, наверное, тоже буду всем гостям задавать этот вопрос и начну с Вас (в смысле, всем профильным гостям). В плане изъятия детей: где проходит эта грань, до какой черты нужно стараться оставить ребенка в неблагополучной семье, содействовать ей, а когда уже понятно, что нужно его, от греха подальше, забирать?

А. Кульпетова

— Ну, вот сейчас политика государства и социальной защиты такая... Я буквально стала с этого года говорить, потому что раньше было как-то непонятно, а сейчас вот... Сейчас вот в Твери у органов опеки нет такой функции — забрать детей. Они вообще не могут забрать ребенка, даже если там социально опасное состояние и угроза жизни. Они могут это сделать с милицией только, с согласованием министерства, министра социальной защиты. Вот такого прямо права прийти и забрать ребенка, если там антисанитария или если грязно дома, есть нечего, они не могут. Поэтому сейчас, если это прямо угроза, сильная угроза жизни, например, ребенка — допустим, дети одни, без родителей, или плохая пожарная безопасность, угарный газ и так далее, тогда они могут детей при помощи милиции и других служб забрать в больницу и так далее. Сейчас политика такая, что если семья на грани и, к сожалению, они сделали все возможное, меры приняли со своей стороны, они берут детей по заявлению родителей в приют. И как бы вот та грань — она сейчас четко определена: если есть угроза жизни ребенка, то они его изымают в приют, но они до последнего, конечно, пытаются работать с семьями и оказывать им все возможные услуги, которые могут. Но тут вопрос ресурсов государства на эту работу. Тут уже мы как социальный партнер, совместно с социальной защитой включаемся в работу с семьями.

Е. Горская

— Ну Вы же понимаете, да, что мой вопрос связан с чудовищными историями, которые нет-нет, да и происходят и просачиваются в прессу, и шокируют общество. И сразу возникает у всех вопрос: а где, а почему? А почему этих детей или этого ребенка оставили в этой семье, несмотря на все сигналы, и довели до трагедии?

А. Кульпетова

— Ну, потому что ресурса такого, что... Нету сейчас ресурса у государства в опеке, по крайней мере — прямо забрать ребенка из семьи, изъять. Они вот могут это сделать... Вот, допустим, мы сейчас в рамках... У нас есть проект «Ребенок в семье», который занимается именно профилактикой, мы получили на него Президентский грант. И если мы до этого работали из Твери, из самого города, наши семьи были во всех районах Тверской области, нам было очень сложно отследить эти семьи и так далее, то сейчас в рамках этого проекта при поддержке Президентских грантов у нас есть наши кураторы. Тверской регион — он очень большой, и мы условно разделили его на шесть зон, на шесть мини-областей. В каждой области у нас есть наш куратор — куратор семьи, который работает напрямую в этом районе с теми кризисными семьями. И вот в рамках этого гранта мы проезжали все эти наши зоны и районы, мини-районы, и опека, конечно, сотрудники опеки жаловались, что у них нет такого ресурса. Вот они понимают, что, конечно, нужно маму как-то реабилитировать и детей забирать, но они не могут, потому что нужно согласование всех инстанций, и так далее. Но тут, конечно, вопрос ранней профилактики — чтобы не доводить семью до вот этого чудовищного состояния, лучше ей помогать на раннем этапе, когда у нее только-только начинаются какие-то проблемы, и ее, в том числе, не бросать.

Е. Горская

— Но просто я-то вообще достаточно далека от этой темы, и я вижу, что, с одной стороны, есть вот эти чудовищные истории, которые связаны с преступлениями, а с другой стороны, есть еще какие-то нормативы — другая крайность, согласно которым, условно говоря, на каждого ребенка должен быть письменный стол и пять апельсинов в холодильнике, и если у тебя это не так, а у тебя шесть детей, у тебя могут быть проблемы с ювенальными... с органами опеки. И... Ну, как-то жили же с одним письменным столом на двоих и на троих — и ничего? Вот, по-моему, уже другая крайность.

А. Кульпетова

— Да, конечно, другая. Это не письменный стол, это не еда в холодильнике, это не состояние детей — ну, условно. Конечно, если семьи многодетные, понятно, что им всегда будет чего-то не хватать, особенно если это глубинка, деревня, где нет работы, где вся социальная сфера как бы не адаптирована для детей, потому что им нужно учиться, развиваться, а это сложно, находясь в глубинке, и, тем более, для многодетных семей. Тут идет речь уже об опасной ситуации, если в семье угарный газ, если дети одни дома находились... Это идут уже те сведения, которые приходят от соседей — ну, как бы те сигналы, которые приходят извне. Но, как мы понимаем, конечно, на территории опека знает про такие семьи. Другой вопрос — как она с ними работает и как она готова включаться в эту профилактику, потому что, конечно, многие специалисты не подготовлены. Это могут быть семьи алкогольно зависимые, наркозависимые и так далее. С теми семьями, с которыми просто специалисты не то, что не умеют работать... Они боятся к ним выходить сами, специалисты, и у них нету...

Е. Горская

— Почему боятся?

А. Кульпетова

— Ну потому что это асоциальная семья, и они одни туда... Это женщины, в основном, в органах социальной защиты. Нужна, конечно, милиция и так далее. И вот если эти инстанции, органы КДН все вместе включаются, начинают как-то помогать...

Е. Горская

— КДН — это, извините, что?

А. Кульпетова

— Комиссия по делам несовершеннолетних. Скорее всего, такие семьи стоят на учете в этой комиссии, и про них тоже знают. И тут как бы вопрос, конечно, — включиться раньше в помощь этой семье. И, может быть, иногда бывает лучше детей помещать в приют заранее, не допускать каких-то ситуаций. Но мы сторонники того, что детям вообще, в любом случае, должно быть хорошо с родителями. Если родители хоть немного заботятся о детях и дети любят своих родителей, и здесь есть какая-то семейная связь между мамой и детьми или семьей с детьми, то мы, конечно, стараемся помогать в любом случае, включаться и так далее. У нас из наших семей, почти 1 тысячи 200 семей, есть разные случаи — есть случаи и благоприятной помощи, где... А есть случаи, где мы помогали, и все равно изъятия было не избежать, ну, потому что так сложилась жизнь и так сложились обстоятельства. Но, в основном, конечно, вся наша помощь оказана тем семьям, у которых есть стремление воспитывать своих детей и дальше как бы стараться сделать так, чтобы дети остались с ними дома. И в каждом районе есть асоциальные семьи. И тут, конечно, в рамках гранта мы хотим более заранее узнавать про такие семьи и стараться этим семьям помогать, включая помощь алкозависимым семьям. Потому что мы единственные в регионе, кто это делает, и мы оказываем помощь специалистов в этом плане. У нас, вроде бы, это получается, поэтому...

Е. Горская

— Каким образом?

А. Кульпетова

— Мы оплачиваем врача, консультацию врача. Если им прописывают медикаментозные препараты, мы привозим их из деревенек в Тверь к специалистам. Если нужна дальнейшая катастрофа, совместно мы с врачами консультируемся, куда и как отправлять эти семьи и как дальше их реабилитировать. Но вот за... Мы уже четвертый... пятый год это делаем, и, по статистике, у нас 60% людей приходят в нормальный образ жизни и отказываются от пагубных привычек, и стараются сохранить своих детей. Но у этих семей есть большая мотивация — что это дети, и это важно. Поэтому тут как бы... Так как им нужны свои дети, они стараются отказаться от этой привычки и вернуться в общую... в нормальное жизненное русло. Но тут, конечно, много факторов. Потому что если мы один раз привезли к врачу, это, конечно, не выход из ситуации, это нужно, чтобы семья сама хотела ходить к специалистам, и возить, и так далее. Ну, в том числе, само окружение, где они живут, больше влияет на семью и на эту привычку. Поэтому в дальнейшем наши перспективы, конечно, — более конкретно помогать таким семьям, развивать эту помощь в Тульской области и продумывать, как, может быть, в отдельном проекте... Вот в марте, в конце марта будет «круглый стол» со всеми подразделениями и Министерством здравоохранения и социальной защиты, в том числе мы пригласим Тверскую епархию, она тоже занимается этой проблемой, она очень близка там, и мы хотим просто поговорить, обсудить, как это можно сделать на территории, более доступной для людей, находящихся в деревнях и районах. И как можно развивать в дальнейшем это направление при помощи фонда и всех вот этих инстанций.

Е. Горская

— Я напоминаю, что в эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». У нас в гостях Анастасия Кульпетова, исполнительный директор благотворительного фонда «Константа». Анастасия, а давайте поговорим про наших радиослушателей.

А. Кульпетова

— Да.

Е. Горская

— Я очень люблю про них разговаривать, они у нас хорошие. Вы говорили до эфира, что они очень помогают и чуть ли не спасли Ваш фонд однажды.

А. Кульпетова

— Да, было. У нас фонд... У нас есть учредитель Фонда — это Константин Эдуардович Шитов, наш кандидат, который основал фонд и вообще его содержал долгое время. Но, к сожалению, все, конечно... Ну, был кризис в стране, и был сложный период у фонда, и мы думали, куда идти, как развиваться. Потому что у нас был попечительский совет, который нам помогал, и мы как-то вот так, ну, жили себе и жили, у нас не было необходимости... Ну, мы не думали о перспективе выходить, искать партнеров, друзей и так далее. Ну, и как-то так случилось, что нам просто посоветовали прийти на радио «Вера». Ну, это вот наши знакомые по благотворительным фондам, тоже мои друзья. Они говорят: «Настя, ну вот плохо вот так вот...». Я говорю: «Ну, вообще плохо — не можем найти ни партнеров, ни друзей». Ну, как-то тяжело, а дело, вроде бы, живет, и оно развивается. Тем более, это Тверская область — там очень сложно это все продвигать, и... Ну, нельзя было это бросать, да? Ну, а наш руководитель — он, конечно, стал вот это все развивать, такую махину он не мог финансово потянуть один, и мы стали искать партнеров. И Ваше радио, конечно, да, дало нам глоток жизни и новых друзей, партнеров, и дальше поддерживает. И я вообще удивляюсь, как при помощи каждой передачи, истории про наши семьи, как люди отзываются, какие отклики мы получаем. И я понимаю, что наше дело должно жить, и потому что очень много доверия мы получаем от людей, и веру в то, что у семьи может все получиться. У меня есть несколько историй... Можно, да? (Смеется.)

Е. Горская

— Да, конечно! Я поэтому и спрашиваю!

А. Кульпетова

— Была передача... Ну, единственное, что я вот сейчас, может быть, хочу рассказать... Мы напрямую семьям не помогаем финансово, мы помогаем им материально в плане ресурсов — печками, проводками, ремонтными работами, всем, что необходимо. Потому что ну как бы вот эта материальная вещь — она самая простая для нас оказалась. Потому что собрать деньги и помочь семье — это проще всего, но сделать так, чтобы семья вышла из кризиса и преодолела свои трудности, и сама захотела дальше иметь мотивацию для развития и воспитания своих детей, это сложнее. Поэтому наша помощь — она комплексная, и с помощью Вашего радио мы можем решить вот эти материальные проблемы и трудности для семьи, но напрямую мы, конечно, не можем давать контакты семей, потому что это сложные ситуации в семьях, и, как правило, бывает, что очень легко повлиять на семью. И, тем более, бывают случаи — это вот сейчас очень актуально, — когда семьям начинают помогать материально напрямую — и дальше потом очень сложно отслседить, куда и что делись какие ресурсы, куда что пошло.

Е. Горская

— Ну, конечно. А если учитывать еще проблему, к сожалению, алкоголизма, которая существует (и в Тверской области очень ярко, скажу так, представлена, к сожалению), — тем более.

А. Кульпетова

— Ну да, это такой, можно сказать, бич для Тверской области, с которым все пытаются что-то сделать. Поэтому эта тема сейчас актуальна в плане социального сиротства. Да, и я вот просто отрезюмирую, что напрямую мы семьям не помогаем материально — мы делаем им вещи... Ну, делаем то, что необходимо на данном этапе для того, чтобы дети оставались в семье. А как правило, это у нас начиналось все с печек и проводок, потому что это самая такая актуальная тема — отопление в Тверской области. Как оказалось, во-первых, нет специалистов по ремонту печек, как ни странно, и очень сложно... Ну, большие затратные ресурсы для семей по ремонту отопительной системы. И у нас вот была история Александра и Валентины, мы рассказывали. Это у них было двенадцать детей, и тринадцатый ребенок у них родился в октябре. И они по воле судьбы оказались в Тверской области, так как они беженцы с Украины. Там они все продали и приехали, купили дом. Но так как семья многодетная, им очень было необходимо сделать, провести воду. И Ваш слушатель Вашей «Веры», тоже Александр, откликнулся и помог материалами и вообще чуть ли не техникой, доставил им технику напрямую и помог им в проведении воды. Мы, конечно, включились в плане сметы, документации — мы делали там, оплачивали... Но его, конечно, вот этот ресурс, что он помог прямо напрямую семье, и у семьи оказалась вода, тем более, там актуально было для того, чтобы у них родился маленький ребенок, это очень было...

Е. Горская

— Они скважину пробивали или к центральному водоснабжению подключались?

А. Кульпетова

— Они делали скважину, да. Там был сложный вопрос с водой, потому что вода была неблизко, и там пришлось бурить и так далее. И все вот эти даже технические вопросы он взял на себя, потому что у нас, в основном, в коллективе женщины, и вот эти бригады, рабочие — они наши помощники, друзья, и мы обращаемся в каждом случае, сметную документацию делаем. Но в этом плане Александр взял все на себя и помог этой семье. Благодаря Вашим слушателям... Мы рассказывали про Николая, у которого было восемь... У которого есть... Он вдовец оказался... У него есть восемь детей, трое из них подростки, но вот остальные дети — одна школьница, остальные дети учились в колледже. Там была, правда, такая ситуация, что семья находилась в деревне, и дети уже уехали все в город учиться, и папе нужно было добираться 50 километров до города, и дом его находился на отшибе деревни, где всего осталось три дома. И он, конечно, вообще... У него руки золотые... (Смеется.) Ну, у него руки золотые, и он отчаялся уже, вообще-то...

Е. Горская

— Опускались.

А. Кульпетова

— Опускались, да.

Е. Горская

— У него золотые руки опускались! (Смеется.)

А. Кульпетова

— Золотые — потому что он латал свой этот дом, который ломался, и там уже он не латался никак, ему приходилось уже вкладывать большие ресурсы, он понимал, что это не перспектива, потому что дети все уехали в город учиться, а он остался с Машенькой, со школьницей, и со своей мамой жить в этой деревне.

Е. Горская

— Так, наверное, и школа еще в километрах и километрах?

А. Кульпетова

— Да. И был вопрос... Почему руки-то опустились? Потому что он добивался-добивался, чтобы школьный автобус Машеньку-то одну из этой деревни забирал, а так сложилось, что сказали, что невыгодно одну Машеньку забирать и возить пять километров до школы.

Е. Горская

— Я знала несколько лет назад — прошу прощения, перебиваю — семью в Тверской области, в Лихославльском районе... Село то ли Никольское, то ли где-то там рядом... И там многодетная семья, и дети пешком каждый день чуть ли не в Лихославль ходили. Чтобы так далеко... И обратно. И не было никакого автобуса. Их было несколько. Ну это вообще... И я удивлялась, как они выживали. А, потом в какой-то момент какие-то фуры бесконечные стали какую-то пробку объезжать мимо их дома... Мама этих восьмерых детей вышла с лопатой, выкопала сама «лежачего полицейского», чтобы они хотя бы скорость сбавляли. Ну, то есть люди в таких условиях живут и справляются с ними, что горожанину сложно и представить.

А. Кульпетова

— Да, как правило, получается, что в деревнях люди как бы выживают, потому что у них очень сложные условия. Тем более, ну, как вот сейчас получается, глубинка вымирает, и все едут в город, и, конечно, перспективы развития... Ну, сейчас, конечно, лучше, чем восемь лет назад, хотя бы сельское хозяйство стало подниматься в Твери. Это вот я говорю с той перспективой, как вот мы пришли в Тверь... Мы вообще изначально были в Москве, ну, московский фонд, который пришел в Тверь, помогать Твери. Сейчас мы уже тверской фонд, и для нас это большое, почетное звание, потому что мы-то вообще как бы единственный фонд, который занимается профилактикой в Тверской области и, тем более, в таком объеме. И там, конечно, людям очень тяжело, в этих деревнях, выживать. И вот эта история с Николаем... Потому что Машеньку просто... Ну, сказали: «Ну, пусть она ходит пешком». И тут как бы, как Николай... Хотя у нас в стране — ну, не будем ругать государство, я не люблю это делать...

Е. Горская

— Ну, и главное — бесполезно... (Смеется.)

А. Кульпетова

— Да, мы больше социальный партнер, потому что без социальной защиты мы тоже ничего не сделаем. Социальная защита — это тот ресурс, который смотрит за этими семьями, следит, и, в конце концов, у них есть все равно это отобрание этих детей, у них есть такая функция. Поэтому мы вплотную с ними работаем, мы с ними очень хорошие друзья. Но все равно вот так получилось, что Маше просто сказали: «Ну пусть она как-нибудь там пешком добирается эти пять километров».

Е. Горская

— А как же серые волки?

А. Кульпетова

— Ну, тут уже так... Ну, одного ребенка было невыгодно. И вот Николай позвонил к нам в фонд напрямую, и мы тут... Ну, как бы он сказал, что «мне вот жить не хочется, потому что...»...

Е. Горская

— «...не справляюсь уже»...

А. Кульпетова

— «...не справляюсь, не знаю, что делать. Я уже везде написал, везде там ходил»... Хотя он работал на заводе, и он оказался вдовцом — ну, так случилось, что жена его от болезни...

Е. Горская

— ...скончалась?

А. Кульпетова

— ...скончалась, да. И он, вроде бы, и жил, и силы были, и дети держали, но вот тут вот — все, у него был такой порыв, звонок... А отвечала на звонок я, и я, конечно, так... Ну, он дальше просто не мог говорить, у него был какая-то такая сложная ситуация, депрессивная...

Е. Горская

— Ну, женщина, доведенная до отчаянья, это тяжело. А мужчина, доведенный до отчаянья, это вообще что-то невместимое.

А. Кульпетова

— Ну, и мы тут начали понимать... Мы ему потом перезвонили, мы с ним начали разговаривать. Мы уточняли у опеки, кто, знают ли они, что за семья, и так далее. Но, в итоге, честно сказать, при помощи Ваших радиослушателей, при помощи добрых людей и при помощи администрации того района, где он живет, совместными усилиями и с помощью материнского капитала, который у них был, мы смогли приобрести недалеко от города жилье, пусть меньшей территории, но там есть где заниматься сельским хозяйством — это то, что ему нравится, на что они с детьми могут жить в дальнейшем. И ему проще теперь работать. Мы приобрели ему жилье недалеко от города.

Е. Горская

— То есть, по сути, Вы его эвакуировали из этой деревни, к сожалению?

А. Кульпетова

— Да, мы его оттуда перевезли не в сам город, но в черте города, поэтому сейчас его дети-подростки могут жить с ним, а не в общежитии, которое им тоже с трудом давали. Но они теперь живут с ним дома, и, в принципе, вся  семья воссоединилась. У них есть возможность работать, потому что там есть заработок и работа, и сейчас они обустроили уже свой новый дом. Ну, и самое главное — что один из радиослушателей радио «Вера» подарил ему машину.

Е. Горская

— Ого!

А. Кульпетова

— И это, конечно... Ну, спасибо! (Смеется.) Ну, он просил не называть своего имени, но я не могу это не уточнить, потому что... Ну, это, конечно, не новая машина была...

Е. Горская

— Но это машина, и она ездит! (Смеется.)

А. Кульпетова

— Это была машина, которая была большим спасением на тот момент, потому что пока был процесс согласования документов, оплаты этого жилья и так далее... Вот буквально перед Новым годом мы его переселили в новое жилье, мы просто приобрели это жилье перед Новым годом, а машина у него появилась раньше. Поэтому у него была возможность передвижения, обустройства там и согласования всех этих документов, которых нужно было много. И, в том числе, Маша ездила в школу.

Е. Горская

— Маша! (Смеется.)

А. Кульпетова

— И тут, конечно, это был такой прямо колоссальный поступок. И...

Е. Горская

— Как у него сейчас настроение, у Николая?

А. Кульпетова

— О, у Николая все очень хорошо. К сожалению, там не обошлось без соседей, которые как-то там...

Е. Горская

— Ну, бывает...

А. Кульпетова

— Да, не сильно обрадовались... (Смеется.) «Обрадовались», что ему так повезло, и все, конечно, думают, что нужно им тоже помогать. Но у Николая, конечно, была сложная ситуация, и мы помогаем семьям, которые правда на грани кризиса. И что дальше могло случиться, мы просто не хотели представить. Но так вот получилось, что социальное партнерство государства, людей, слушателей радио «Вера», вообще людей, неравнодушных к проблемам социального сиротства и сирот в регионе, стране, сложилось так, что вот эта семья с восемью детьми и Николаем, который был вдовцом, она сейчас ну как бы адаптирована, причем, даже в лучшем случае, чем мы могли представить. (Смеется.)

Е. Горская

— Слава Богу! Я напоминаю нашим радиослушателям, что в эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». Ее для Вас ведет Лиза Горская. У нас в гостях Анастасия Кульпетова, исполнительный директор благотворительного фонда «Константна». Оставайтесь с нами, мы вернемся через минуту.

«Светлый вечер» в эфире радио «Вера». Здесь, в студии Лиза Горская и Анастасия Кульпетова, исполнительный директор благотворительного фонда «Константа». И мы говорим про наше любимое, родное — про наших радиослушателей, как они помогли фонду «Константа». Я вот Анастасию попросила рассказать истории. Всем интересно помогать, но услышать, чем дело закончилось, когда была какая-то кризисная история, тоже ведь очень интересно.

А. Кульпетова

— Да, мы стараемся для Вас сейчас записывать эфиры, где мы уже что-то сделали благодаря Вам, и где семья воссоединилась... В большом кризисе была, и благодаря Вашей помощи у нас все получилось. Ну вот история еще у нас была недавняя — это была крыша для Марины и ее четверых детей. Тоже — Марина осталась вдовой по несчастным обстоятельствам, и очень было сложно, для ее детей особенно, потому что там, в основном, было трое мальчишек, и очень были привязаны к папе. Но проблема была в том, что у них  был дом на материнский капитал, и, в принципе, все было нормально, когда семья была полноценная. Но так случилось, что они ощутили... Там было протекание крыши, а крыша у них была большая, потому что дом у них достаточно большого размера. И начала течь крыша, и, в том числе, начала из-за этого искрить проводка. И там была одна большая пожарная ситуация. А Марина — она работает, содержит своих детей, в том числе, и пособие, потому что большинство семей в Тверской области выживают только на... ну, у них ресурс — это пособие, потому что работы нету, они получают какие-то государственные пособия... Сельское хозяйство, то, что они вырастили летом, то, что удалось вырастить. Потому что в Твери, Тверской области тоже очень сложно развивать хозяйство — там то земля не такая, то погода не очень благоприятная, поэтому тут тоже надо приловчиться это делать.

Е. Горская

— Зона рискованного земледелия.

А. Кульпетова

— Да. Исходя из того, что я ездила по разным регионам нашей России, ну, как бы я смотрела, я понимаю, что Тверская область — одна из сложных в этом плане земледелия. Но люди как-то стараются выживать, можно так сказать, и делать все возможное. И у Марины, мне кажется, тоже были свое собственное сельское хозяйство, у нее и животные, и она еще умудряется работать. Но вот вопрос крыши — там была колоссальная сумма, порядка 300 тысяч рублей, и для нее, конечно... Ну, там просто и работы были очень большие, ну, крупные, и материалов было очень много.

Е. Горская

— Там же, извините, я помню, несколько лет назад как-то очень санинспекция непропорционально, с моей обывательской точки зрения, себя повела. То есть там под свиную чуму вырезали всех свиней у всех, без разбору, под птичий грипп вырезали всех кур и гусей, всех без разбору.

А. Кульпетова

— Да, это было такое, три года назад как раз. Мы тогда... Это был Торжокский... Ну, это было в черте города. И дальше в районах, и в Торжокском районе была тоже эта чума, это так называлось...

Е. Горская

— Ну, была ли она, это вопрос! (Смеется.)

А. Кульпетова

— Да, понятно. И когда машины въезжали, они проезжали по какому-то навозу, псевдонавозу, я не знаю, это была какая-то ситуация... Мы занимались тогда как раз Торжокским детским домом и помогали там детям, которые там воспитываются. Мы их устраивали в семью, и как раз вот с этого, в принципе, все и началось. Мы когда... Изначально фонд помогал устройству детей в приемные семьи, в усыновленные... И когда мы поняли, что этим детям очень плохо в детском доме... Какой бы детский дом не был, какой бы он не был обустроенный, какой бы он не был хороший и так далее... Мы тогда стали заниматься именно этими семьями. Но вот про Марину, да?

Е. Горская

— Да-да-да! (Смеется.) Про Марину! Вы сказали про птицу — я вспомнила, что да, все остались без птицы в какой-то момент.

А. Кульпетова

— Ну там была такая ситуация... Но, в принципе, у них есть... Мы даже вот дарили коз, дарили живность. Вот в этом году мы думали так вот, помозговали у себя в офисе, думаем — ну вот почему бы им не подарить кур, ну, вот нашим семьям — для развития сельского хозяйства? Ну вот у Марины такая ситуация сложилась, что там пожарная опасность была, она была очень страшна для детей. И пожарники, как всегда, пришли, сделали предписание, сказали, что вот если сейчас это не решится, то будет большой штраф, а потом будет еще один штраф, а потом будет изъятие, потому что дети не могут находиться в пожарной опасности — там риск возгорания. А так как дело это все проходило в осенне-зимний период, а семья к нам экстренно пропала через социальный приют, мы быстро среагировали и попросили радио «Вера» поставить эту передачу в «Дело дня», ну, первую по списку... (Смеется.)

Е. Горская

— Срочно-срочно, вне  очереди!

А. Кульпетова

— Да, потому что там правда было то, что дети могут оказаться под Новый год...

Е. Горская

— ...в детском доме.

А. Кульпетова

— ...да, ну, в приюте. Только по пожарной  безопасности. Хотя Марина — непьющая женщина, работящая, и она говорит: «Я не отдам своих детей, вот не отдам, и все». И мы вот буквально в феврале месяце в пургу, в снег собрали эти деньги благодаря Вашим слушателям, и наши рабочие, наши бригады — они мне высылали фотки. Я сидела в теплом доме и смотрела на них, и думала: как мне их жалко! Там были такие погодные условия, что как бы уже все было против нас, но они справились. И какая новая крыша стоит — это можно посмотреть на нашем сайте эту историю. «Как видим результаты» у нас так называется. Мы помогли, и там можно посмотреть, как это все получилось. (Смеется.)

Е. Горская

— Ну, крышу в пургу менять — это как-то очень по-русски.

А. Кульпетова

— Ну, так получилось, потому что ну не было других возможностей. Мы, конечно, хотели подождать весну, но тут мы не могли ее ждать...

Е. Горская

— Не могли, потому что все бы растаяло.

А. Кульпетова

— Во-первых, растаяло. Во-вторых, ну, наши рабочие говорят, что лучше менять уже сейчас. Единственное, говорят, чтобы не было скользко. Оказалось, что там было и скользко, и страшно, и еще и погодные условия. (Смеется.) Потому что ни работали четыре дня, и получилось там как бы — один день все было благоприятно, и вот во второй день уже начинали ухудшаться погодные условия, и два дня был, конечно, для них очень... Но Марина их приняла, наших рабочих, она их там кормила, несмотря на то, что и дети болели, и все было не совсем гладко...

Е. Горская

— До кучи.

А. Кульпетова

— Ну, период эпидемии — гриппа и так далее. Но все получилось. Она написала нам в социальных сетях благодарность, и всем, кто ей помог. Есть от нее отзыв. Мы недавно ездили к ней, поздравляли ее с праздниками...

Е. Горская

— С 8 Марта, надо полагать? (Смеется.)

А. Кульпетова

— С 8 Марта, да. И эта отчетность есть у нас на сайте тоже, в новостях, как мы приезжали и...

Е. Горская

— Жалко, что по радио нельзя фотографии показывать! Я бы сейчас с удовольствием посмотрела и показала слушателям фотографии, как в пургу меняют крышу. Это, конечно, остается только догадываться о степени зрелищности. Там еще и парусность у этого всего... Герои просто!

А. Кульпетова

— Ну, у нас... Мне кажется, вообще у нас в фонде одни герои. Потому что это такая работа... (Смеется.)

Е. Горская

— У Вас героини, я так поняла! У Вас женщины, в основном? (Смеется.)

А. Кульпетова

— Ну, у нас женщины. Рабочие-то, конечно, мужчины. У нас есть и помощники-мужчины, которые отвечают за всю эту техническую задачу, которая для нас пока непосильна. Но хотя я уже благодаря работе хорошо понимаю в печках, в проводках, в котлах — ну, приходится это делать.

Е. Горская

— А я вот, кстати, хотела уточнить — почему у нас нет специалистов по ремонту печей?

А. Кульпетова

— Они есть, но они очень дорого стоят. Нету конкуренции. Мы понимаем, что...

Е. Горская

— Их мало?

А. Кульпетова

— Да, я могу сейчас вот пояснить — может быть, кто за нами следит, за нашим фондом, и помогает... У нас ситуация такая, что чем ты дальше от города Твери или от каких-то больших городов, там начинается... Там начинается — нет конкуренции. Там есть один-два печника, там можно заплатить за печь 15 тысяч рублей, но будет плохо и придется переделывать, через какое-то время она будет дымить, а можно заплатить хорошо, ну, большую сумму, но за качество услуг. Тут уже идет от качества работ.

Е. Горская

— Но печь — это не та статья, на которой стоит экономить. Все-таки это безопасность.

А. Кульпетова

— Да, это безопасность, это отопление детей, это тепло. Это главные факторы, которые... Ну, как многие слушатели и вообще дарители нашего фонда, они говорят: «Ну это же простой вопрос». Да, это, может быть, простой вопрос, если она там полуразрушенная, печь, если там просто подчистить дымоход, если там просто подлатать... ну, где-то сделать что-то, просто привести ее в порядок и побелить. Но, как правило, эта система отопления так разрушена, что приходится начинать с фундамента, с разбора печей. Сейчас у нас новая... Мы как бы при помощи людей, специалистов придумали, что если, конечно, в большой многоквартирный дом, или это много комнат... дом большой, многокомнатный, и там несколько печей, то логично нам, конечно, делать паровое отопление, топливный котел, и это будет дешевле, чем ремонтировать эти печи. Мы, конечно, хотим уходить от этой системы отопления именно печного, потому что это и дрова, которые дорожают, и не все могут себе это позволить каждый год в том объеме. А если печь дымит или плохо отапливает помещение, то, получается, возрастают системы... Дров больше приходится семье приобретать и отапливать. Это, конечно, вот... И проводка. Проводка — это первое. Печки и проводки — это первая статья, по которой попадает семья в поле видения пожарной безопасности, опеки и так далее.

Е. Горская

— Ну тоже странно, честно говоря, звучит. Я понимаю, что это не к Вам вопрос... Тверская область вся в лесах, а дрова дорожают. Ну я понимаю, в Московской области они дорожают, и то не до конца понимаю — там, какие-то уже две тысячи, полторы тысячи за куб, в лучшем случае. Ну, извините — сколько этих кубов надо, если у тебя дом на печном отоплении?

А. Кульпетова

— Ну вот мы два года назад тоже открывали сборы на дрова, и будем открывать сбор на дрова, потому что это тоже очень... Ну, помимо сборов на продукты, той помощи, которой мы помогаем комплексно (туда входят и дрова, и продукты, и медикаменты, и постельное белье, постельные принадлежности — это то, с чем мы приходим в семью первым этапом)... Потому что помимо... Ну, если в семье кризис, конечно, если им есть нечего и материальные трудности, как можно говорить о каком-то дальнейшем сопровождении, если в семье, честно сказать, трудно? Вот сейчас трудно, им нужно помочь. Поэтому мы приходим с материальной помощью, но дальше уже завоевываем доверие у семьи и начинаем с ними работать, сопровождать и вырисовывать алгоритм той работы, чтобы они сами видели, что им нужно завтра пойти туда-то, завтра сделать это, но чтобы у них была какая-то мотивация к жизни в дальнейшем и они сами видели улучшение своих условий. И это мы так называем такую первичную помощь — срочная первичная помощь, которая всегда у нас оказывается, в том числе и дрова — они тоже сейчас, к сожалению, входят, потому что дорожают. Ну, дорожают, потому что также опять поставщики дров — их не так много стало, их лесное хозяйство... Ну, и какой-то патент на дрова — он увеличился в этом году, сумма этого патента.

Е. Горская

— Ну вот вопрос — это у меня такой уже риторический вопрос дилетанта. Сейчас строятся дороги, в том числе в Тверской области, вырубается лес — ну прямо везде. Вот куда деваются эти деревья? Почему бы их не распилить и нуждающимся не отдать на дрова?

А. Кульпетова

— Ну, тут вопрос социального партнерства опять. Может быть, и можно пролоббировать эти интересы в государстве.

Е. Горская

— Я просто в Московской области это наблюдаю — там, допустим, вторая бетонка — ее расширяют — ну вот он, лес. Ну его на всех, явно совершенно, на отопление хватит. Нет, куда-то они его утилизируют... Ну, ладно... Это так. Может быть, кто-то услышит, кому-то эта идея придет в голову, наладит социальное партнерство, и этот лес не зря погиб и действительно пойдет нуждающимся на растопку. А с трудоустройством Вы помогаете? Или сейчас пока не рассматривается этот вариант? Вы говорили о том, что большинство нуждающихся семей, вообще чуть ли не большинство многодетных семей живут на пособие, не имея возможности трудоустроиться в Тверской области. Звучит жутко. Но я, честно говоря, знаю, что это правда, и что производств мало, и вот этот Лихославльский район, который сегодня уже вспоминался... Приехала наша коллега из Тверской области, подарила нам мармелад, произведенный в Лихославльском районе. У меня был восторг от осознания того, что, оказывается, в Лихославльском районе хотя бы производство мармелада есть, потому что полное ощущение, что там нет ничего, кроме... Ну, ничего вообще. (Смеется.)

А. Кульпетова

— Нет, сейчас налаживается, честно сказать... Ну, вот я сужу по тому, что было восемь лет назад. А когда мы только туда приехали, это, конечно, было «весело». Сейчас туда ходит сопровождение «Ласточка» полтора часа, а раньше мы на перекладных электричках зелененьких, трясущихся и в больших пробках — Ленинградское шоссе и Санкт-Петербургское шоссе... Сейчас в принципе как бы перспектива развития есть, и в тех же деревнях есть. Но оно такими медленными темпами идет, что, к сожалению, хотелось бы нам, чтобы все быстро взялось и построилось и все наши семьи работали в каких-то подразделениях. Но первая система в том, что у них есть подработки, но у них нет официальной работы, люди не хотят их официально устраивать, а это большой минус для семей, потому что, во-первых, и пособия они не могут получать, и документально доказать, что они работают, не могут. Да, в том числе, и налоги не платятся, и так далее. Вот это вот — ну, то, что, наверное, по всей России так происходит. Люди работают неофициально, и доказать их заработок тоже сложно. Мы трудоустраиваем, помогаем. И, в том числе, вот этот наш ресурс социального партнерства с социальной опекой... Потому что сейчас вот наши кураторы — они могут помогать семьям, они, по крайней мере, выходят в семью, сопровождают (которые в рамках Президентского гранта), и мы тогда уже видим, какой-то ресурс, мы делаем мотивационную карту семьи, вместе разрабатываем с социальной защитой и с фондом, со всеми инстанциями, которые относятся, и, в том числе, с центром занятости. И тогда мы уже да, помогаем семье устроиться. Но у нас вот есть наша сотрудница, Татьяна Александровна Парфенова — это наш кладезь в Тверской области мудрости, таланта и опыта. Она чуть ли не за ручку ходила с семьями и устраивала их на работу. Причем, она думала, где бы им устроиться так, чтобы их покормили, и было тепло, и чтобы еще и детям она смогла еду принести. Вот у нее вот такая позиция. Но мы продумываем все шаги и все возможности, чтобы эта работа была не в минус семье, если это многодетная мама и дети маленькие. Куда деть детей и так далее... Но, в основном, мы помогаем трудоустроиться, но тут уже Центр занятости включается, и социальная защита, и так далее. Ну вот наша комплексная такая помощь — она очень эффективна в плане выхода из кризисной ситуации. Потому что одним нам, конечно, не справиться. А тут как бы есть и ресурсы, есть люди, и у них есть алгоритм работы с этой семьей. И, в принципе, они обязаны помогать этой семье. Просто пока материальных ресурсов у государства нет на помощь семье, в данный момент. Но я думаю, что это все дело перспективы и перераспределения ресурсов. И, в том числе, идей нашего фонда. (Смеется.) Потому что мы, конечно, хотели бы, чтобы государство и печки ремонтировало, и проводки, и все, в принципе, делало. Но мы обучаем специалистов социальной защиты и опек взаимодействию с семьями. Мы привозим туда специалистов из разных регионов. Из Питера мы привозили недавно людей, которые занимаются профилактикой сиротства, из разных дружественных нам фондов, которые занимаются этой же проблемой, рассказываем об организациях, которые есть в разных регионах России нашей. И, в том числе, при помощи этой поддержки у нас как-то получается дальнейшее развитие. Потому что за восемь лет мы, конечно, сделали большой рывок в профилактике вместе с социальной защитой и с людьми, которые работают на территории. Потому что восемь лет назад было, конечно, все печально. (Смеется.)

Е. Горская

— Я напоминаю, что в эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». Здесь, в студии Лиза Горская и Анастасия Кульпетова, исполнительный директор благотворительного фонда «Константа». И мы еще с Вами, Анастасия, хотели поговорить о новых проектах.

А. Кульпетова

— Да, вот у нас в рамках... Ну, проект «Ребенок в семье» — старый, но я хотела больше рассказать о том, как он дальше будет действовать и как мы его видим. Потому что, помогая семьям как бы отделено от них... Потому что мы не могли... нам, фонду, было очень сложно сопровождать семьи за 200-300 километров от них. Потому что мы могли один-два раза выехать — и дальше уже общаться через опеку, через социальную поддержку...

Е. Горская

— 200-300 километров по тверским дорогам...

А. Кульпетова

— Ну, да, во-первых, и дороги там не очень, во-вторых, это затратно для фонда, в том числе, потому что мы тоже ищем ресурсы на развитие фонда, это для нас тоже очень важно, и партнеров мы ищем новых, потому что глобально мы хотим идти в эту сферу, и прямо, именно говоря о социальном партнерстве с государством и говоря о том, что ресурсы у некоммерческих организаций больше, они легкодобываемы и меньше бюрократически обоснованы... Потому что семья не идет на доверие к опеке. Какая бы там опека ни была, какой бы ни был хороший специалист, но у них все равно есть риск изъятия детей, и как бы они там не говорили и не располагали к себе семью, в большинстве случаев там — закрытая дверь между государственными органам информации людьми. А фонд — это такое некое партнерство фонда, когда просто приходит человек и не говорит о том, что тебе нужно завтра здесь убраться, завтра тебе нужно найти деньги на продукты, купить продукты, накормить детей...

Е. Горская

— И чтоб было два холодильника.

А. Кульпетова

— Да, чтоб было два холодильника, чтобы было детям тепло, а иначе, если не тепло, то мы будем вынуждены просить тебя отдать детей в приют. Но как бы вот не все так работают. Мы не будем лукавить — да, конечно, есть люди, которые по-другому приходят, но все равно на выходе выходит одно — что если этого не будет, то есть риск, да, что дети будут в приюте. Ну, а мы не требуем это от семей — мы делаем так, чтобы они сами могли это сделать в дальнейшем. Конечно, при какой-то минимальной материальной поддержке, затратной для фонда, но если у семьи есть ресурс. Либо сделать так, чтобы у семьи были ресурсы, чтобы они получили. Потому что позиция наша такая — мы вот сейчас наших новых специалистов, которых мы взяли в рамках гранта, которых на территориях шесть человек, мы тоже обучаем, что мы не можем... Ну, во-первых, фонд не может выходить  без социальной защиты в социально опасную семью, потому что, ну, как бы по закону.

Е. Горская

— Сейчас, секунду! Как-то есть разделение на социально неблагополучные и социально опасные семьи? Я просто не знаю, поясните, пожалуйста.

А. Кульпетова

— Ну, они все социально... Ну, да, есть социально опасные семьи — это когда уже совсем ситуация...

Е. Горская

— Когда страшно идти туда, да?

А. Кульпетова

— Да, страшно... Ну, туда и страшно идти, и там нужно как-то включаться уже не одной социальной защите. А есть семьи малоимущие, которые стоят у них в базе. Они их знают как малоимущие, они их сопровождают. У них есть тоже договора сопровождения и все остальные бумажки. Но, как сказать... некое лицо такое — ну, какое-то, даже это не юридически, как фонд — оно не может попасть в эту семью (ну, по закону). Если эта семья малообеспеченная, то он может только выйти только с этим специалистом — со специалистом государственных органов. Ну, это вот такое есть. И поэтому мы пошли по позиции обратной — мы сначала подружились с опеками, показали, что мы можем... Не все территории Тверской области готовы были с нами сотрудничать. В рамках гранта органы опеки и комплексные центры, в которых находятся эти семьи, помогали... ну, как бы... как сказать? — прочувствовали фонд. Они сначала одну семью дадут на помощь, мы посопровождаем, вторую, там, с дровами — и понимали, что это получается, что это эффективно, что семья больше идет на доверие к фонду, и уже фонду проще взаимодействовать с семьей, имея там какие-то функции опеки. И люди — они к людям больше тянутся, чем к государственным чиновникам и так далее, поэтому этот формат работы — он очень эффективен. И мы, конечно, в рамках Президентского гранта хотим его развивать по всей территории Тверской области, чтобы наши специалисты фонда курировали эти семьи и помогали социальной защите теми ресурсами, которых у нее нет, но, в том числе, и человеческими. Потому что если ты просто придешь в семью и спросишь: «Как дела?»... Даже вот профилактика алкоголизма показывает, что если семья находится в алкогольной болезни, и если они приходят в обычный наркодиспансер (у нас была такая практика), там на него смотрят как на обычного человека, с той же болезнью, с этим же недугом...

Е. Горская

— «Ну и чего Вы от нас хотите?»

А. Кульпетова

— Да. Ну, они придут — ну, на них посмотрят, посадят... Там таких, как он, много — пять-десять человек в очереди. Но там ты не человек. Ты приходишь туда — ну вот тебе надо, потому что тебе опека сказала: «Сходи туда и проверься». А наши специалисты, к которым мы их привозим и которые их... Он приходит в кабинет, ему подают руку. Как бы он ни был одет и как бы от него ни пахло, с ним здороваются, к нему относятся как к человеку. Он садится на хороший кожаный диван, он садится за стол, ему предлагают чай, кофе. И тут как бы, по крайней мере, ты себя чувствуешь человеком. И тут вопрос того, что...

Е. Горская

— И тебе, может быть, хочется им остаться потом.

А. Кульпетова

— Конечно. И тебе хочется быть им и хочется получать, там, уважение к себе и так далее. Это другой метод работы. Ну, конечно, наш врач, который с ними работает, говорит, что не всем это может помочь, но, по крайней мере, он ко всем относится как к людям, а не как к очередным «людям-заболеваниям», которым не факт, что этот наркодиспансер может помочь. Тем более, люди боятся идти в наркодиспансер, потому что это потом клеймо дальнейшее и так далее, и где-то на учет встал — потом с работой будут проблемы, и так далее. А тут они приходят к специалисту — ну, у которого, конечно, есть лицензия, он работает как врач в этом плане, и все это правильно с юридической стороны, — но он к нему как к человеку относится. И в дальнейшем он захочет к этому специалисту приходить. Наша теория работает — они возвращаются сами. Если у них есть ресурс, они возвращаются сами, индивидуально, обращаясь к нашему врачу, либо они через фонд просят, чтобы они еще раз приехали. И мы, конечно, сторонники того, чтобы эта процедура проходила не единоразово, а в дальнейшем. Поэтому на территориях вот этих в Тверской области, особенно в глубинках, в деревнях мы очень хотим развить понимание такое о том, что хотя бы если идея проекта такая, что это идея (я думаю, что в следующему году мы ее осуществим, потому что мы к ней долго шли, и сейчас мы пытаемся документальные вопросы решить и вообще как проект чтобы установился)... Идея такая, что человека после прохождения медицинской процедуры и помощи в лечении от зависимости в дальнейшем должен кто-то сопровождать. Это важно. Есть разные группы АНО — они так называются, но их в Твери очень мало. А если это будет некий куратор, который сможет сопровождать эту семью при помощи определенной программы, которой мы хотим обучить этих кураторов, в том числе, наших специалистов семей, которые будут знать, как с ними работать. Потому что, в принципе, те люди, которые в рамках гранта, мы их обучаем сейчас, как помогать этим семьям, как с ними взаимодействовать и работать и делать так, чтобы наша помощь была эффективнее, как войти в эту семью, как завоевать доверие, потому что доверие — это главный фактор и в работе фонда, ну, как общественной организации, и в работе с семьями. Ну, и при помощи радио «Вера» мы это доверие тоже завоевываем. (Смеется.)

Е. Горская

— Ой, как приятно! Говорите-говорите! (Смеется.)

А. Кульпетова

— Нет, ну, честно сказать, радиослушатели радио «Вера» — они какие-то уникальные, мне кажется. И вообще сотрудники радио «Вера» уникальные, потому что я многих знаю, и со многими мы ездили в Тверь. И сейчас вот Тверская епархия нам помогает, ну, и мы им помогаем в реализации разных проектов. И вообще как-то это такое радио светлое, которое развивается, его очень хорошо слушать. Ну, по крайней мере, вот я, например, езжу в пробках Москвы или... между Москвой и Тверью я, в основном, живу, и мне очень нравится Вас слушать. Потому что там так приятно, и как-то нету такой вот сильной давки на тебя и нехорошей музыки, и как-то у тебя нет... Потому что в пробках, конечно, накал страстей — он повышенный. (Смеется.) А если ты слушаешь радио «Вера», ты как-то так успокаиваешься. Психотерапия за рулем. (Смеется.)

Е. Горская

— Я тоже всегда слушаю за рулем. И нас многие наши гости слушают за рулем. Вообще, сейчас основная аудитория радио — она, как правило, в автомобилях, потому что... Во всяком случае, если речь идет о больших городах. Потому что новые технологии радио почти отовсюду вытеснили, но в автомобиле еще стоит магнитола. Хотя, наверное, и на кухнях слушают.

А. Кульпетова

— На кухнях, конечно. Мне кажется, и в наших деревнях так же слушают. Потому что мы, конечно... А еще у нас позиция такая, что мы стараемся не афишировать помощь в наших семьях, ну, именно имена, потому что люди разные, и мы сталкивались с тем, что сегодня мы семье одной помогли, а завтра на них начинаются всякие клеветы и доносы соседей и так далее...

Е. Горская

— Это вот удивительно...

А. Кульпетова

— Да. И из-за этого мы, конечно, вот эту анонимность семьи... Потому что в семьях растут дети, дети учатся в школах, дети ходят в детские сады. Там есть соседи, есть люди: «А, вот эта семья»... Ну, наверное, не надо это рассказывать, как это все бывает, у нас «сарафанное» наше радио такое... (Смеется.)

Е. Горская

— Да это не только у нас, это везде, в разных странах.

А. Кульпетова

— Везде, да. Потому что у детей, конечно... Детям потом в дальнейшем сложно жить с этим клеймом, которое было где-то рассказано, пусть даже фондом. Но мы не можем... К сожалению, такая помощь семьям — она адресная, и мы не можем не говорить про это. Но по-другому пока мы не научились собирать деньги, и, в том числе... Но мы пытаемся от этого немножко отойти, хотя бы не говорить фамилии... Да, но мы не говорим менять имена. Потому что история с Николаем так и произошла — просто вышла одна статья про него, про многодетного папу, и в социальной сети был очень большой резонанс, и это увидели дети, увидела эта школа. И не все поэтому приняли эту помощь как помощь семье и выйти из кризиса, вообще помочь человеку. Они начали — «почему такая сумма?» и так далее, хотя тут ресурс фонда был 300 рублей, государство дало 400, плюс материнский капитал.

Е. Горская

— А что это? Я не поняла, в чем проблема была? В зависти какой-то, в чем?

А. Кульпетова

— Ну, была зависть, да. В том, что как бы не понимали, что... Говорят, что да, женщина может попасть в беду, а о том, что мужчина взрослый, с руками, с ногами, сильный и просит помощи...

Е. Горская

— ...он не человек.

А. Кульпетова

— ...да, он не человек. Они считали... Просто дело было в том, что началось оскорбление детей, а дети начали отстаивать свои интересы, естественно, свою семью...

Е. Горская

— Начались проблемы?

А. Кульпетова

— Ну, как правило, в социальных сетях больше находятся подростки и такие люди, которые это читают. Не все читают, конечно, в деревнях и наш сайт, и так далее. (Смеется.) Но с нашей информационной поддержкой... Вообще, мы сейчас выходим, ну, пытаемся находить партнеров в разных СМИ, источниках и так далее, но нам приходится рассказывать про семьи, рассказывать про работу, и поэтому мы пытаемся сохранить такую некую анонимность семьи, потому что им там потом, детям, сложнее живется. И взрослым сложнее живется. Завтра... Там же все друг друга знают. И вот с Николаем, да, произошло так, что... Ну, конечно, потом, в дальнейшем у них было все хорошо. Но на фоне радости нам пришлось их сопровождать психологически и оказывать семьям, детям психологическую поддержку в рамках того, что какие-то соседи и в школах на них начали наговаривать и так далее. Но никто же не хотел разбираться в том, что ресурс фонда — мы собрали со всего мира эти деньги, да?..

Е. Горская

— А почему Вы должны оправдываться? Вот тоже удивительно.

А. Кульпетова

— Ну, то мы... Мы не должны оправдываться, но так приходится — что мы должны рассказывать и давать понимание людям,  которые не готовы доверять фонду и доверять семьям. Но я, например, сторонник того, что... И я еще раз повторюсь: напрямую семьям, конечно, нельзя помогать.

Е. Горская

— Деньгами нельзя?

А. Кульпетова

— Деньгами. Если люди не профессионалы в этом плане, а есть какой-то душевный порыв. Но можно найти кучу источников. Если Вы знаете, что семья в беде и ей нужно помочь, можно найти фонды в регионах, можно найти Церковь — она также будет как-то помогать, сопровождать.

Е. Горская

— Регулировать.

А. Кульпетова

— Но напрямую деньги людей могут испортить. Ну, их сложно отследить. Даже если Вы сегодня знаете, что эти деньги пошли во благо, но завтра они могут пойти... Ну, этот ресурс — он сложно отслеживается. Поэтому мы не сторонники этой помощи. Мы говорим, что мы комплексно помогаем, если семья правда в беде. Конечно, в Тверской области очень много бедных граждан. Но если у тебя сегодня есть помощь, если сегодня у тебя есть ресурс содержать своих детей... А как правило, его нет. И в рамках проекта «Ребенок в семье» мы хотели бы на данном этапе найти те семьи, в которых только-только начался кризис. Тогда нам легче включиться меньшей  помощью, чем вот дальше уже собирать глобальные суммы на дома и так далее. Вот только-только когда случается беда — мы бы хотели узнать про такие семьи. Может быть, скорее всего, не от социальной защиты, а от соседей, от неравнодушных людей, которые знают эти семьи. Но только пока в Тверской области, потому что мы работаем там.

Е. Горская

— Спасибо большое! Я напоминаю нашим радиослушателям, что в эфире радио «Вера» была программа «Светлый вечер». У нас в гостях Анастасия Кульпетова, исполнительный директор благотворительного фонда «Константа». Всего доброго!

А. Кульпетова

— Спасибо большое! Всего доброго!