— Да! Коменданта концлагеря Дахау.

Да. Спасибо! Речь идёт об арестованном номер двадцать шестьсот тридцать девять. Нет, нет. Он благополучно прибыл в Люксембург. Но, к сожалению, произошла ошибка. Господина Кремера не освободили. Он только получил отпуск. Да. На девять дней, если быть точным. И с этим отпуском связано одно условие. Если господин Кремер попытается скрыться, вы расстреляете всех остальных люксембургских пасторов в пасторском бараке. Да, без исключения.

1942 год. Вторая Мировая война. В немецком концлагере Дахау произошло небывалое событие. Одного из узников неожиданно... освободили! Священник Анри Кремер из Люксембурга попал в Дахау за участие в антифашистском движении Сопротивления. За несколько месяцев в страшных застенках лагеря смерти он увидел и пережил многое. И вот, его вызвали, выдали одежду и личные вещи и выпустили на свободу. Правда, как только пастор Кремер добрался до дома, его тут же пригласил на встречу начальник гестапо Люксембурга, лейтенант СС Гебхардт. И любезно объяснил, что это не совсем освобождение, а просто... отпуск. Пусть священник повидается с родными, посетит могилу матери. Но ровно через девять дней вернётся обратно в Дахау. Однако в случае, если Кремер согласится выполнить одно небольшое поручение, то не только он сам, но и все его соседи по лагерному бараку — тоже священники — будут освобождены. Ну, а если попытается сбежать — всех их ждёт расстрел.

Пастор Кремер — главный герой ленты «Девятый день». Эта работа немецкого режиссёра Фолькера Шлёндорфа 2004 года, совместная с кинематографистами из Чехии и Люксембурга, завоевала награды десятков кинофестивалей — в Мюнхене, швейцарском Локарно, аргентинском Мар-дель-Плата и других. В основу картины легли реальные события: фильм снят по мотивам дневника люксембургского священника Жана Бернара, пленника лагеря Дахау. Когда режиссёр впервые прочёл материал, с которым ему предстояло работать, он несколько дней не мог говорить. Настолько поразила его эта история. Шлёндорф признавался, что сразу решил снимать камерную картину. Без масштабных сцен. Сконцентрироваться не на внешних обстоятельствах, а на внутренних переживаниях героя. На том, что происходит в его душе. «Я не стремился к эпическому размаху, — рассказывал режиссёр в одном из интервью. — Эту очень личную историю человека мне хотелось передать так, чтобы каждый зритель принял её близко к сердцу. Но не через зрелищность, а через сопереживание».

Чтобы добиться этого восприятия, создатели фильма «Девятый день» призвали, в том числе, и технические средства. Например, отснятую киноплёнку не оцифровывали, а обрабатывали традиционным, аналоговым способом. Отсюда — тёплые, ламповые, приглушённые тона, которые подчёркивают особенную атмосферу происходящего на экране. А происходят там очень непростые вещи. Лейтенант Гебхардт предлагает пастору сделку. Пусть Кремер уговорит упорствующего епископа Люксембургского официально поддержать фашистскую Германию. А если епископ откажется это сделать, то Кремер должен публично его осудить. Звучит, как предательство? Что ж, без Иуды не было бы Распятия и Воскресения, — цинично заявляет Гебхардт. И оставляет священника наедине со своей совестью. Между тем, брат Кремера готов помочь ему бежать. Он даже предпринимает попытку увезти священника в безопасное место. Но пастор заставляет брата остановить машину. Бежать он не собирается. Но и как быть, тоже не знает. Между героями происходит напряжённый диалог.

(гудки машин)

— Ты сошёл с ума!

— Да! Я сошёл с ума. Я сумасшедший. Заключённый концлагеря в отпуске, которого гестапо угощает коньяком и конфетами. Знаешь, чего от меня хотят? Разрушить мою веру! Я должен предать Церковь.

«Предательством можно помочь человечеству — это, конечно, утверждение от лукавого. Великое искушение», — отмечает режиссёр Фолькер Шлёндорф. Поддастся ли на него пастор Кремер? Есть ли из этой ситуации для священника вообще какой-либо выход? Давайте посмотрим потрясающую, глубокую, полную духовного смысла картину «Девятый день». И, уверен — мы многое узнаем не только о её герое, но и самих себе.