Выдающиеся филологи Юрий Лотман и Зара Минц всю жизнь работали в одном университете, вместе учили студентов, вместе писали книги и издавали сочинения русских классиков. Науке они отдавали силы, здоровье и время, но никогда не жертвовали семьёй, детьми и своей взаимной любовью.
Юрий и Зара в конце 1940-х учились на филологическом факультете Ленинградского государственного университета. Лотман всё своё время посвящал науке, а на жизнь зарабатывал тем, что писал портреты вождей для советских учреждений. Однажды Зара, занимавшаяся подготовкой научной конференции памяти Маяковского, предложила молодому человеку поучаствовать в художественном оформлении мероприятия. Лотман решительно отказался, сославшись на то, что бесплатно работать не будет. Зара в слезах удалилась. Таким было первое знакомство. Но скоро отношения потеплели. Зара вместе с подругами готовилась к экзамену по русской литературе. Накануне сдачи они пригласили Юру Лотмана, чтобы он помог им подготовиться. Экзамен прошёл успешно, Юрий и Зара стали часто встречаться и вскоре полюбили друг друга.
Молодые люди окончили университет в тот период, когда антисемитизм был частью государственной политики, и потому не смогли ни остаться в аспирантуре, ни найти работу в Ленинграде. К счастью Юрия пригласили на должность старшего преподавателя в Тартусский пединститут. Вскоре он перевёз в Эстонию Зару. В Тарту молодые люди поженились. У них родилось трое детей.
В 1954 году Юрий и Зара перевелись в Тартусский университет, в котором и проработали до конца жизни. Юрий Михайлович занимался теорией литературы. Зара Григорьевна посвятила себя изучению Александра Блока. Супруги ежегодно устраивали летние семинары на эстонском курорте Кяэрику, из которой выросла Московско-тартусская научная школа семиотики, науки о знаковых системах.
В университете вокруг супругов сформировалось тесное сообщество единомышленников. По вечерам в их квартире можно было встретить многих профессоров, и целый сонм студентов. Проводив гостей, уложив детей спать, Юрий Михайлович и Зара Григорьевна садились за работу. Они засиживались допоздна: спорили, обсуждали, критиковали друг друга, вносили правки в рукописи. В этом совместном творчестве, в соработничестве было их счастье. Многие коллеги и друзья Лотманов подмечают: в разговоре Юрий Михайлович и Зара Григорьевна, о чём бы ни шла речь, постоянно вспоминают друг друга. Даже письма они писали вместе: в конце почти каждого послания Лотмана приписка от супруги.
Супругами не раз интересовалось КГБ, поскольку супруги контактировали с эстонскими и российскими диссидентами. В их доме даже устроили обыск. Юрий Михайлович вспоминает, как во время него Зара сидела за столом и спокойно читала корректуру очередной статьи. «Я в восхищении смотрел на неё тогда, она была бесстрашным человеком», — вспоминал Лотман.
В конце 1980-х супруги пришли к вере. Зара Григорьевна крестилась, это случилось совсем незадолго до её смерти. Юрий Михайлович, который всеми силами старался поверить в Бога, ежедневно вспоминал свою любимую супругу. Он думал о встрече с Зарой в будущей жизни.
В архиве Юрия Михайловича, среди рукописей и конспектов лекций, множество маленьких листочков со смешными рисунками и подписями. Вот повернувшаяся спиной женская фигурка и слова: «Зара с распущенными волосами, купите ей сто заколок». А вот плачущий зайчик и под ним: «Зара, рассматривающая аттестат своего сына». Сколько нежности в этих рисунках, сколько любви, как и во всей жизни Лотманов.
Святой праведный Иоанн Кронштадтский и его мать
«Маминька — святыня моя, она для меня выше, дороже, любезнее всех людей на земле; она — первая после Бога», — писал о своей матери, Феодоре Власьевне Сергиевой, святой праведный Иоанн Кронштадтский.
Будущий подвижник и чудотворец, родился 31 октября 1829 года в селе Сура Архангельской губернии. У псаломщика Ильи Михайловича Сергиева и его супруги Феодоры он был первым и долгожданным ребёнком. Мальчик появился на свет таким слабым, что родители, опасаясь за его жизнь, решили сразу же, не откладывая, окрестить малыша. Мальчика нарекли Иваном. После Таинства Крещения ребёнок вдруг порозовел, глазки его заблестели, он безмятежно улыбнулся и с тех пор пошёл на поправку.
Феодора Власьевна не отходила от сына. Укачивая маленького Ваню, она пела ему протяжные северные колыбельные и духовные стихи. А потом молилась — и Ваня засыпал под её тихий шёпот. Едва научившись ходить, Ваня всюду по пятам следовал за матерью. По утрам, крепко ухватившись за её сильную руку, он шагал в храм на Литургию. Дома, пока мама стряпала обед, тихонько сидел рядом и наблюдал, как проворно и ловко она замешивает тесто для пирогов и варит густые, ароматные щи. А когда за окнами темнело, мать зажигала масляную лампу, открывала большую, старинную книгу — Четьи-Минеи — и вслух читала жития святых. Слова выговаривала медленно, по слогам, — грамоте Феодора Власьевна обучалась недолго. И всё же именно она стала первой учительницей Вани. Когда пришло время, отец купил сыну азбуку, а мать усадила Ваню за стол и стала показывать буквы. «Долго не давалась мне эта мудрость, — вспоминал позже в своей автобиографии отец Иоанн. — Но, приученный матерью к молитве, я горячо молился Богу, чтобы Он дал мне разум. И точно пелена спала с моего ума, и я стал хорошо понимать учение».
Мать очень хотела, чтобы её сын получил хорошее образование. Когда однажды Иван обмолвился, что желал бы стать священником, Феодора Власьевна пообещала сделать всё, чтобы его мечта осуществилась. Стараниями матери, которая каждую копейку откладывала на обучение сына, в 1851 году Иван, окончив в Архангельске училище и семинарию, поступил в Петербургскую духовную академию. Именно туда пришло письмо от Феодоры Власьевны с печальным известием — скончался отец, Илья Михайлович. Потеряв кормильца, мать впала в крайнюю нужду. Чтобы поддержать её, Иван решил бросить учёбу и пойти работать. Об этом он и написал матери, а в ответ получил от неё строгий запрет покидать Академию. Ослушаться маму Иван не смел. А вскоре весьма кстати подвернулась подработка — в свободное от учёбы время Ваня стал переписывать документы. И весь свой заработок отправлял матери.
После принятия священного сана Иван, а теперь — отец Иоанн — стал служить в Андреевском соборе города Кронштадта. Вскоре о мудром, милосердном батюшке заговорили не только в Кронштадте, но и в Петербурге, а потом и по всей России. За советами и духовной поддержкой к нему обращался император Николай II. А для своей матери отец Иоанн по-прежнему оставался всё тем же любящим и послушным сыном. Он часто ездил навещать её в Архангельскую губернию. Несколько раз Феодора Власьевна приезжала к нему в Кронштадт. Об этих визитах отец Иоанн позже будет вспоминать в дневниках: «Её кроткие слова: здравствуй, дитятко, благослови, дитятко, — останутся у меня навсегда в памяти сердечной». В этих же дневниках оставит святой праведный Иоанн Кронштадтский и другие свидетельства о своей бесконечной любви к матери. На одной из страниц он напишет: «Не за красоту, не за ум, и даже не за доброе сердце, кротость и смирение уважаю и люблю я мать свою, а потому единственно, что она — моя Мать».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Благодарение Богу»
Вчера маме сделали операцию. Она, слава Богу, прошла успешно. Операция была достаточно сложная, и мы с папой и сестрой усердно молились о её успехе. В храме подали записки о здравии мамы и заказали специальный молебен, он так и называется «Чин молебного пения пред хирургическим действием». В молитве молебна я запомнила слова, в которых священник просит Бога укрепить руку хирурга.
И сегодня утром, когда мама уже могла поговорить со мной по телефону, она хвалила врача и его ювелирную работу. Мамин голос был слабым, но радостным. Она уже пошла на поправку.
И мне подумалось, что в случае какой-то нужды мы долго и усердно просим Господа о помощи. А получив просимое, спасибо Ему говорим как-то по-быстрому, коротко, наспех. А ведь благодарить Бога надо так же усердно, как и просить. Я позвала папу и сестру. Перед семейными иконами мы встали на молитву благодарить и прославлять Бога за Его милость к нашей семье.
Все выпуски программы Утро в прозе
6 мая. О тайной вере святой Мученицы Александры Римской
Сегодня 6 мая. День памяти Мученицы Александры Римской.
О тайной вере святой, — протоиерей Михаил Самохин.