У нас в гостях были настоятель прихода в честь Казанской иконы Божией Матери в Воскресенском районе Нижегородской области священник Антоний Волков и его супруга Мария Волкова.
Разговор шел о том, как отец Антоний и матушка Мария организуют при храме музыкальные мероприятия, как это помогает развивать жизнь вокруг прихода, а также о том, как их музыкальная семья пришла к церковному служению.
К. Мацан
— «Светлый вечер» на радио «Вера». Здравствуйте, дорогие друзья. В студии моя коллега Алла Митрофанова и я, Константин Мацан.
А. Митрофанова
— Добрый светлый вечер.
К. Мацан
— У нас сегодня в гостях священник Антоний Волков, настоятель прихода В Честь Иконы Божьей Матери Казанской села Богородское Воскресенского района Нижегородской области, это Городецкая епархия, и его супруга — матушка Мария Волкова. Добрый вечер!
М. Волкова
— Добрый вечер.
А. Волков
— Здравствуйте.
К. Мацан
— Наша сегодняшняя тема, вроде бы, с одной стороны, вокруг храма, вокруг Вашей жизни при храме, но при этом она, конечно, совершенно не узкоцерковная, потому что она про то вообще, что людей может объединить, что может создать жизнь, в особенности, жизнь в сельской местности, там, где традиционно мы говорим о том, что оттуда люди уезжают, и как-то деревня пустеет, все в города, в города. А тем не менее, Ваш пример, пример Вашей жизни — это вот такая попытка эту жизнь не упускать, а где-то, наверное, ее и создавать, и возрождать, и созидать. И это, в общем-то, касается каждого, касается вообще общности людей как таковой. Поэтому мы об этом сегодня на примере Вашего труда поговорим. Мне известно, нам известно, что при Вашем храме существует очень обширная деятельность — не только такая литургическая, но и, что интересно, музыкальная, такая культурная. Вот расскажите об этом — как вообще эта идея выросла, из чего она выросла, как она формировалась и что на самом деле происходит. Отец Антоний?
А. Волков
— Наверное, надо начать с того, что история моего появления в этом месте, в Воскресенском районе Нижегородской области (а это, в общем, достаточно удаленный район Нижегородской области), довольно обширна. И когда наши друзья говорят, что «о, мы приедем в Дивеево и заедем к Вам», нам всегда это бывает очень забавно, потому что...
К. Мацан
— Не представляют себе протяженности Нижегородской области?
А. Волков
— ...потому что «до нас» — это, ну чуть-чуть поближе, чем до Москвы от Дивеево.
А. Митрофанова
— То есть три дня на оленях, потом пересадка на собак, а потом еще неделька — и у Вас, практически?
А. Волков
— Ну, да, да. Ну, нет, конечно. Раньше было так, да. Но сейчас хорошие очень дороги, ехать до нас очень хорошо...
А. Митрофанова
— Серьезно — хорошие дороги?
А. Волков
— Реально, очень хорошие дороги.
А. Митрофанова
— Правда, правда? Верю, верю! (Смеется.)
А. Волков
— Вот. Прямо до самого моего дома, практически. И еще дальше. Мы находимся на дороге, которая ведет из Нижнего Новгорода в Йошкар-Олу, Чебоксары, на Казань там есть путь такой объездной.
А. Митрофанова
— Это какая-то трасса федерального значения у Вас мимо дома проходит?
А. Волков
— Ну, она, скажем так, второстепенная...
М. Волкова
— Москва — Киров. Поворот от Москва — Киров.
А. Волков
— Наша трасса — она такого второстепенного значении, но она хорошо сделана, и на легковом транспорте там вполне хорошо ехать. Ну, и возвращаясь к тому, как мы там оказались. В общем-то, я родился и вырос в Москве, получил музыкальное образование, закончил музыкальное училище при Московской консерватории в свое время и работал в оркестре «Новая опера» некоторое время.
К. Мацан
— Вы скрипач?
А. Волков
— Да. Ну, и так вот сложилась жизнь — это была середина 90-х, в общем-то, довольно сложное время, если смотреть с разных сторон. Ну, и мы как раз тогда встретились с матушкой Марией...
А. Митрофанова
— С Вашей женой будущей?
А. Волков
— Да, поженились, и у нас родилась дочка.
А. Митрофанова
— А, уже?
А. Волков
— И мы предполагали, что у нас будет много детей. Ну, и в нашей ситуации так вот как-то сложилось, что мы решили, что у нас самый такой правильный вариант будет — это из Москвы куда-то переместиться, потому что здесь нам было сложно найти.
А. Митрофанова
— Подождите, а можно, пожалуйста, с этого момента поподробнее? Значит, мальчик-москвич, музыкант, весь такой утонченный, рафинированный скрипач со скрипочкой...
А. Волков
— Да, такой... Нет, физически — утонченный, конечно, но... (Смеется.)
А. Митрофанова
— Ну, если Вы говорите, что Вы родились и выросли в Москве, Вы привыкли к мегаполису, к определенному ритму жизни. Вы играете на скрипке, у Вас определенный уровень образования и культуры. И Вы принимаете решение, что Вы едете в глухое село. А это как?
А. Волков
— Ну, во-первых, я не могу сказать, что для меня жизнь в мегаполисе — это было что-то такое самоценное и настолько важное. Я себя хорошо всегда чувствовал и в сельской местности, и, в принципе, я все умел. Ну, скажем так, не все, но достаточно, чтобы не умереть с голоду и холоду где-то на открытой местности.
А. Митрофанова
— Ну, то есть копать, строить, пилить? Что там — все навыки настоящего мужчины?
А. Волков
— Слава Богу, у меня отец это все умеет, и он сам вырос в деревне.
К. Мацан
— Матушка так кивает, что нет сомнений, что у отца Антония все хорошо с ручной работой.
А. Митрофанова
— Я думаю, что даже слушатели наши чувствуют, как Вы киваете, в этот момент. (Смеется.)
А. Волков
— И как-то вот он мне какие-то вот эти начальные навыки передал все. конечно, когда мы приехали в деревню, пришлось очень многому учиться на ходу, и по книжкам что-то, что-то — глядя на то, как делают другие люди. Но...
А. Митрофанова
— А что заставило Вас переехать? Как так случилось? Ведь это кардинальная смена образа жизни!
А. Волков
— Случилось так, что просто для того, чтобы сохранить нашу семью... Ну, элементарно — надо где-то жить. Ну вот в той ситуации... Я даже не знаю, мне кажется, что это было единственный возможный вариант на тот момент.
К. Мацан
— Матушка, а как Вы это переживали? Ведь не секрет, что основная такая хозяйственная ноша ложится, конечно, на женщину в семье. И, наверное, тут еще более остро стоит вопрос о смене городского комфорта на вот такой деревенский быт.
М. Волкова
— Я вот, знаете, сейчас сижу и думаю, как бы это поконкретнее выразить... Наверное — «ну, наконец-то!».
К. Мацан
— Потому что Вам так хотелось туда?
М. Волкова
— Нет, не в этом дело. Просто вот из этой московской зажатости, где ты работаешь... Ребенка деть некуда, потому что садов тогда — кто-то помнит 1994, 1995, 1996 годы...
А. Волков
— У нас закрывались.
М. Волкова
— Садов не было детских. То есть убегаешь в «Новую оперу» утром, потом возвращаешься, чего-то суешь ребенку, потом опять убегаешь на спектакль, приходишь: «А, ты спишь? Ну ладно».
А. Волков
— Матушка тоже работала в «Новой опере», мы вместе там учились и работали.
М. Волкова
— Да, мы вместе работали в «Новой опере». И поэтому... А как? И работать для того, чтобы снимать квартиру, чтобы работать, чтобы снимать квартиру?
А. Митрофанова
— Подождите, а у Вас ведь сейчас?.. У Вас, наверняка, хозяйство же, да? Корова, коза.
А. Волков
— Было.
М. Волкова
— Ой, у нас было две коровы, два теленка, куча-куча-куча... Сейчас уменьшилось опять все.
К. Мацан
— Из «Новой оперы»...
А. Митрофанова
— После «Новой оперы»! (Смеется.)
М. Волкова
— Ну это же не вчера!
К. Мацан
— ...да, к коровам, козам...
А. Волков
— Вы понимаете, я Вам скажу вот что. Лично для меня как все это представлялось и представляется? Мы часто что-то делаем, ходим на работу, исполняем какие-то определенные жизненные функции, а жизнь проходит мимо.
А. Митрофанова
— И иногда даже рукой не машет при этом.
А. Волков
— И иногда так вот... И просто на тот момент так получилось, что... Тут вопрос просто в том, какую цену за что ты платишь, да? То есть, живя в городе, если так складывается, то и хорошо. У многих людей складывается — и замечательно, все прекрасно. Но у нас получилась такая ситуация, что за то, чтобы остаться в городе, мы должны были бы заплатить слишком большую цену. Мы должны были бы отказаться, ну, в общем-то, от того, что нам важно, необходимо в этой жизни. Поэтому для меня, скажем, вот это перемещение не было каким-то... Ну да, я согласен, что это серьезное решение, но более серьезное решение, конечно, это для моей супруги, и если бы не ее...
М. Волкова
— Вы знаете, чего он больше всего боялся? Я скажу Вам.
А. Митрофанова
— Скажите.
М. Волкова
— Что я не вынесу комаров. (Смеется.) Он потом признался.
К. Мацан
— Ну, высокие отношения, как говорила героиня одного замечательного фильма!
А. Митрофанова
— Да.
А. Волков
— Ну, это, кстати...
М. Волкова
— Он не боялся, что, там, ведра таскать, еще чего-нибудь, печку топить...
А. Волков
— Не, ну ведра я могу сам потащить. Там, что-то еще...
М. Волкова
— Комаров и мошек! (Смеется.)
А. Волков
— Но я же не могу как бы защитить от комаров...
К. Мацан
— И та же героиня продолжала: «Нормальные отношения для духовных людей».
М. Волкова
— (Смеется.)
К. Мацан
— То есть, получается, что Ваш приход в священство во многом связан с Вашим погружением в деревенскую сельскую жизнь?
А. Волков
— Да, конечно.
К. Мацан
— Как это было?
А. Волков
— Ну, просто мы приехали туда и, как верующие, православные люди, мы искали продолжения церковной жизни какой-то...
М. Волкова
— Захотели пойти на службу — а... упс!
А. Волков
— Ну, упс — не упс, конечно, церковная жизнь там была, но, в общем, когда мы туда приехали, там было два священника на довольно большой район. А надо сказать, что эти вот удаленные районы наши лесные отличаются тем, что там от селения до селения очень большое расстояние. То есть там можно ехать километров 30, например, через лес...
М. Волкова
— На велосипеде...
А. Волков
— Нет, комары, на самом деле, это не такая большая проблема по жизни. Ну, кто-то очень переживает на эту тему, но, во-первых...
А. Митрофанова
— Мне кажется, это вообще так трогательно, когда Вы говорите: «Я боялся, что я не смогу ее от этого защитить». Мне кажется, когда женщина такое слышит, она просто...
А. Волков
— Нет, ну...
М. Волкова
— От чего? От комаров?
А. Волков
— Ну действительно, понимаете...
А. Митрофанова
— Это же так трогательно и так нежно!
А. Волков
— Нет, это реальные вещи такие, Вы понимаете? (Смеется.)
А. Митрофанова
— Понимаю.
А. Волков
— Ну не будешь же стоять всю жизнь и отмахивать, да?
К. Мацан
— Ну, а потом ребенок еще. Все-таки, это тоже фактор...
А. Митрофанова
— Нет, это просто показатель отношения.
А. Волков
— Дети, кстати, они привыкают очень быстро, и они перестают... Вообще человек очень быстро привыкает. У нас же там это не Сибирь все-таки. Конечно, комары есть, но их не больше, чем в Подмосковье.
К. Мацан
— Но давайте от комаров все-таки к более существенным темам. (Смеется.)
А. Митрофанова
— Да, да. Как случилось, что Вы приняли решение принять сан? Это же еще одна перемена.
А. Волков
— Вот. Так вот, дальше что было. И получалось так, что храмы от нашего места базирования находились очень далеко. А когда мы туда приехали, у нас еще не было машины. Чтобы туда добираться, это, в общем, надо было тратить очень много времени, сил, с детьми... Все это... Да, когда мы приехали, у нас еще родилась дочка, прямо практически в год нашего приезда, да? Вторая. Ну, и мы стали... Первое, что мы сделали, — мы построили небольшую часовню возле своего дома в надежде, что наши местные священнослужители выстроятся в очередь...
А. Митрофанова
— Захотят к Вам приезжать?
А. Волков
— К нам приезжать служить молебны, и тут прямо скажут: «Как круто, вообще! Часовня Даниила Московского еще!» Но...
А. Митрофанова
— Нет?
А. Волков
— Сейчас-то я уже понимаю их. А тогда я как-то очень расстраивался: «Ну как же так — батюшки-то не едут к нам?»
М. Волкова
— Но все равно, посредством этих бабушек, которые там тогда были, мы много народу перекрестили.
А. Волков
— Ну, да. Но это все равно — часто приезжать не могли отцы.
М. Волкова
— Так а ни у кого машин не было, да.
К. Мацан
— Священник Антоний Волков, настоятель прихода В Честь Иконы Божьей Матери Казанской села Богородское Воскресенского района Нижегородской области, это Городецкая епархия, и его супруга — матушка Мария Волкова сегодня проводят с нами этот «Светлый вечер». Возвращаемся к Вашему расскажу о том, как началась Ваша церковная жизнь и церковное служение в этом месте.
А. Митрофанова
— Как Вы решили, что... вот решились на этот шаг? Это же как, я не знаю, прыжок с парашютом, мне кажется. Человек занимается своим делом.
М. Волкова
— Без парашюта.
А. Митрофанова
— Вы принимаете решение, что будете священником.
А. Волков
— Не внезапно.
М. Волкова
— И не мы! (Смеется.)
А. Митрофанова
— И не Вы.
А. Волков
— Помыслить я об этом не мог, конечно. Но просто столкнувшись со всякими этими вот сложностями какими-то... Ну, и потом еще такой есть момент — что когда ты в Москве, ну, в любом большом... не в любом... да, именно в Москве имеешь очень много возможностей — пойти в один храм, в другой храм, вот здесь так поют, здесь так поют, здесь такой батюшка, здесь другой, — ну, в общем, огромный выбор, и, там, люди говорят: «Мне вот здесь нравится, а здесь мне не нравится», приезжая в сельскую местность, ты имеешь один (ну, два) храма. Притом, один находится за 20 километров, а другой за 35. А третий — за 50. И все, и никакого выбора.
А. Митрофанова
— И Вы поняли, что Вы — крайний?
А. Волков
— Нет, не в этом даже дело. Ну да, наверное, так, пожалуй, Вы правы.
К. Мацан
— Мне кажется, «крайний» — такое иногда слово с такой негативной окраской. То есть «если не я, то кто?», видимо, была логика?
А. Митрофанова
— Ты прав, да.
А. Волков
— Ну, да, да. Наверное, так и получилось, да. Потому что если что-то устраивать, как-то оживлять этот пейзаж... Ну, довольно унылый был пейзаж, когда мы приехали. Сейчас он, конечно, оживился — после того, как мы... То есть даже одновременно с нами пошла деятельность и в других каких-то местах. То есть это, может быть, какое-то было всеобщее...
А. Митрофанова
— В волну попали?
А. Волков
— Волна какая-то, да.
А. Митрофанова
— Ну, 90-е. Волна-то — она так и называется, «90-е годы».
А. Волков
— И мы открыли, храм построили... Чуть-чуть раньше, до нас, с нами вместе...
К. Мацан
— Вы построили «с нуля» новый храм?
А. Волков
— Мы начали с того, что пытались организовать приход прямо в той деревне, где мы живем. Там когда-то был большой каменный храм, но он разрушен вообще до основания, совсем, стерт с лица земли. Но недалеко от нас есть село Богородское...
М. Волкова
— Нет, ну нам про наш храм красной ручкой владыка Николай написал: «Нецелесообразно». И, в общем-то, мы видим, что, наверное, он был прав.
А. Митрофанова
— Жителей мало?
А. Волков
— Ну потому что... Да не то, что мало — их просто вообще становится все меньше и меньше.
М. Волкова
— То есть когда мы приехали, в стаде нашей деревни было 70 коров. 70 коров!
А. Волков
— Вот, кстати, момент важный — я хотел бы на этом остановиться, по поводу жителей.
М. Волкова
— Представив, что не в каждом дворе корова, да? А сейчас у нас одна корова. Притом, наверное, ее скоро тоже у тех жителей, может быть, даже не будет. За 20 лет...
А. Волков
— В общем-то, да. Наличие населения в деревне можно именно исчислять по количеству коров в стаде, да.
А. Митрофанова
— То есть у Вас сейчас осталась там всего одна корова, и, возможно, скоро не будет уже и ее?
А. Волков
— Ну просто люди, старые люди — они уже не в состоянии держать скотину, а молодые — у них какие-то другие задачи, они ездят калымить, как говорится, в Москву и еще куда-нибудь.
К. Мацан
— Вы начали строить храм не у себя в селе, а где-то в другом месте? И с чем Вы столкнулись?
А. Волков
— По соседству. Потому что там достаточно большое село — вот это Богородское, оно находится от нас в семи километрах. То есть, в принципе, легко дойти пешком.
А. Митрофанова
— Ну, при хорошей погоде!
К. Мацан
— Важно!
А. Митрофанова
— Важно! Семь километров всего — мелочь какая!
А. Волков
— Да ерунда! По нашим местам — это вообще ерунда.
М. Волкова
— Это он шутит. Он сам всех повезет и никому не даст ходить пешком, на самом деле.
А. Волков
— Ну, это я просто так, да. Я всегда, знаете как...
М. Волкова
— По меркам XIX века.
А. Волков
— Я всегда примеряю ситуацию — если вдруг что-то такое произойдет и закончится бензин, электричество и все такое... То есть у меня это как-то почему постоянно в голове присутствует этот момент.
А. Митрофанова
— Пессимист?
А. Волков
— Нет, я не пессимист — наоборот.
К. Мацан
— Хорошо информированный оптимист.
А. Митрофанова
— Да. Про запас держите вариант, что всегда можно будет, если что, пойти пешком.
А. Волков
— А таки случаи были — мне пришлось доходить до Богородского пешком. Как-то раз была ситуация такая экстремальная, когда мне нужно было срочно попасть в Воскресенское, от этого, в общем, зависела жизнь человека, а машины у меня тогда не было — как раз еще было там до всего. Дошел до Богородского пешком, потому что не было ни одной машины. Ну, потом меня посадили там...
А. Митрофанова
— Я не буду спрашивать, какая у Вас марка машины...
А. Волков
— У меня очень большой парк машин. У меня целых две машины...
А. Митрофанова
— Так?
А. Волков
— ...микроавтобус, две иномарки... Микроавтобус-транспортер 1988 года выпуска... Это, знаете, там у него двигатель сзади. Такая машина вообще замечательная!
А. Митрофанова
— Это такой внедорожник, который рассчитан на много людей?
А. Волков
— Ну нет, он не внедорожник — он, в принципе, очень легко застревает.
А. Митрофанова
— И как Вы его вытаскиваете, если он застрял?
А. Волков
— Да мы просто на нем не ездим туда, где он может застрять. А второй автомобиль — он, конечно, поновее, он 1988 года.
М. Волкова
— Тот — 1982-го.
А. Митрофанова
— А, тот 1982-го, а этот 1988-го?
А. Волков
— А я оговорился. Транспортер — 1982 года.
М. Волкова
— 1982-го. Я ходила в первый класс.
А. Волков
— А я — в третий.
А. Митрофанова
— Да, почтенные машины просто.
А. Волков
— Почтенные машины, но они очень крепкие, и они, в общем-то, очень долго, медленно ржавеют, в отличие от отечественных...
А. Митрофанова
— И Вы этим пользуетесь.
А. Волков
— Да. И мы этому рады. Ну, и потом, они, что касается микроавтобуса, он очень простой, неприхотливый, и я, в принципе, какие-то основные вещи такие могу делать на нем сам. И, в принципе, я их и ремонтировал сам в свое время...
А. Митрофанова
— У Вас храм, если я правильно понимаю, с богатой историей? Тот, который Вы в селе Богородское восстановили.
А. Волков
— Да.
А. Митрофанова
— То есть построили. Построили, да? Или восстановили все-таки?
А. Волков
— Нет, нет. Вот я как раз не договорил — начали и ушло... Когда мы появились на этом приходе, вернее, мы его... мы этот приход, собственно, инициировали его регистрацию. И до этого там только были разговоры тоже.
А. Митрофанова
— Ну, возобновление. (Нрзб.) возобновление.
А. Волков
— Тоже были люди, которые все... Им очень хотелось... Вообще, когда в деревне есть храм, часто бывает, что люди хотят: «Вот, мы хотим восстановить храм. Кто бы приехал, нам бы сделал?» Ну вот мы приехали, появились там, и у людей сразу появилась такая мысль, что сейчас вот приехал московский человек, а если человек из Москвы — это значит сразу...
А. Митрофанова
— Это «волшебник в голубом вертолете», который сейчас «бесплатно покажет кино»?
А. Волков
— Именно, да. И что сразу сейчас начнутся все работы по восстановлению, и вот будет у нас храм. Но я не оправдал надежд...
А. Митрофанова
— Волшебная палочка сломалась?
А. Волков
— Волшебной палочки... Нет, просто мы сделали немножко иначе, потому что мы считали своей первоочередной задачей (ну, и я до сих пор так считаю и думаю, что это правильно) организацию приходской жизни, организацию богослужений — скорейшую организацию. Начали мы с того, что затеяли строительство храма возле кладбища с мыслью о том, что, когда, даст Бог, дойдет очередь до большого храма, мы сможем... этот храм все равно будет востребован как кладбищенская церковь. Ну и, собственно говоря, вот мы сейчас там и служим с помощью наших московских друзей. То есть все получилось достаточно быстро. То есть где-то за два года примерно мы все это сделали... То есть уже...
А. Митрофанова
— Это Вы про деревянную церковь сейчас говорите?
А. Волков
— Да, про деревянную церковь. Это храм Святых Новомучеников. И здесь еще один момент такой, что, начиная дело восстановления храмов — о нем почему-то забывают как-то часто, — мы должны, прежде всего, вспомнить о том, почему их надо восстанавливать и кто их разрушил.
А. Митрофанова
— Кто их разрушил.
А. Волков
— Вот я как раз сейчас вот, когда меня начинают немножко упрекать, говорить, что «вот, Вы — приход, Вы — Церковь, Вы должны восстанавливать храмы»... То есть вот буквально такими словами это говорится, что «почему вот столько лет приход и храм у нас не восстановлены?». И я как-то немножко охлаждаю пыл, как раз возвращая, что — а кто их, собственно, ломал? Кто ездил на тракторах внутри? Кто отдал на растерзание НКВД священнослужителей, которые здесь служили? Потому что сейчас вот у нас очень большая работа ведется, началась буквально в этом году... Ну, она и велась, но сейчас она как-то вот активизировалась. Мы подружились с правнуком последнего настоятеля нашего храма...
А. Митрофанова
— Он был расстрелян?
А. Волков
— Да, он был расстрелян, отец Павел Зверев такой...
А. Митрофанова
— В 1937 году, да?
А. Волков
— В 1938 году.
М. Волкова
— В Рождество 1938 года.
А. Волков
— В 1937 году его арестовали — в ноябре, по-моему, да? Или в октябре.
М. Волкова
— Да, очень интересно, может быть, это пригодится. Очень интересно, что отца Павла Зверева забрали 20 ноября 1937 года, и дело возбудили 21 ноября 1937 года. И через — сколько там получается лет? — отца Антония рукоположили в дьяконы 21 ноября 2000 года. Четко день в день.
А. Волков
— Ну, ладно, это, конечно, очень интересно, но момент...
М. Волкова
— На Михайлов день у нас такое.
А. Волков
— По поводу отца Павла Зверева. И вот этому правнуку, Константину, удалось добыть дело. Он сидел в архиве и специально себе даже чего-то выписывал, смотрел. И когда я смотрел это дело, и там показания как бы свидетелей, которые... Вроде, они ничего особенного не говорили. Но и никто ничего не сказал против, да? То есть это было как-то буднично, заунывно...
А. Митрофанова
— Сфабрикованное дело.
А. Волков
— Ну, дело абсолютно сфабрикованное. Если интересно, кратко могу сказать, как сфабрикованное. Потому что, действительно, очень так вопиюще.
К. Мацан
— Давайте после маленькой паузы мы к этой теме вернемся. Я напомню, что у нас сегодня в гостях священник Антоний Волков, настоятель прихода В Честь Иконы Божьей Матери Казанской села Богородское Воскресенского района Нижегородской области, это Городецкая епархия, и матушка Мария Волкова сегодня с нами в «Светлом вечере». В студии моя коллега Алла Митрофанова, я — Константин Мацан. Мы прервемся и вернемся к Вам буквально через минуту.
А. Митрофанова
— Еще раз добрый светлый вечер!, дорогие слушатели. Константин Мацан, я — Алла Митрофанова, и напоминаю, что в гостях у нас сегодня священник Антоний Волков, настоятель прихода В Честь Иконы Божьей Матери Казанской села Богородское Воскресенского района Нижегородской области, и его супруга — матушка Мария Волкова. Мы говорим о том, как вообще живется сейчас в селе священнику с образованием училища при консерватории, который внезапно решил поменять свою жизнь, оказался там, вдали, в глуши, и, я так понимаю, что особо не жалеете об этом?
А. Волков
— Нет.
А. Митрофанова
— Не жалеете?
А. Волков
— Нет, нет.
А. Митрофанова
— Совершенно не жалеете?
А. Волков
— Абсолютно.
М. Волкова
— Совершенно не жалеем.
А. Митрофанова
— Тогда давайте вернемся к разговору об истории того храма, который был в Вашем селе, и Вы рассказывали о священнике, последнем его настоятеле, расстрелянном в 1938 году, а в 1937-м арестованном. Вы заинтриговали. Там какое-то было дело сфабрикованное.
А. Волков
— Дело очень простое, будничное, и вот оно и страшно именно своей будничностью. Потому что ситуация такова. Ну, я просто уже вкратце скажу, как это, в итоге, выглядит. Значит, в селе в этом районе, центром которого являлось село Богородское, упали показатели по вступлению в колхозы. И начальникам нужно было найти причины — ну, как обычно, по цепочке передается: «Почему не вступают в колхозы? Как так? Что такое происходит?».
А. Митрофанова
— Называется, «найти козла отпущения».
А. Волков
— Вот. Ну, и их нашли.
А. Митрофанова
— Священник виноват?
А. Волков
— Священника. Причем, двоих священников. То есть суть обвинения сводится к следующему: что пожилой батюшка (ему уже было 70 лет)...
М. Волкова
— 70 лет.
А. Волков
— ...пожилой вот такой священник организовал агитационную работу против колхозов. Он развешивал листовки на столбах...
М. Волкова
— На магазине.
А. Волков
— Собственно, как выяснилось, листовка-то была всего одна.
М. Волкова
— А была ли она?
А. Волков
— Нет, ну в деле она...
А. Митрофанова
— Фигурирует.
А. Волков
— Фигурирует. Ее, правда, там нету, но фигурирует — что якобы некая листовка была повешена на магазине. Ну, листовка написана настолько безграмотно и... То есть либо ее писали сами чекисты, либо какой-нибудь сельский сумасшедший, может быть. Ну, непонятно. Но это текст, который не мог написать священник — ну просто исключено, потому что там: «Вот, как правильно говорил товарищ Троцкий»... Ну, какие-то вот такие вещи, которые... Ну, исключено, не может быть такого, да? И дальше следует опрос свидетелей, которые говорят: «Вот Вы видели, как поп Зверев?» (вот у нас так было принято)... И обращались так: «Поп Зверев, признаете Вы свою вину?» Это...
А. Митрофанова
— Ну, он не признавал, конечно?
А. Волков
— Нет, он не признавал, конечно же.
А. Митрофанова
— Ведь его же пытали, наверное, там. 70 лет человеку!
А. Волков
— Ну, наверное, наверное. Константин говорит, что он видел там вот эти записи, где он... Там видно, что меняется и почерк, меняется... Ну, понятно — это была общепринятая практика. Ну, пытали, может быть, не пытали, но били-то точно, и какие-то меры физического воздействия применялись — это не считалось как-то чем-то особенным. Ну, мало ли такого...
К. Мацан
— Давайте вернемся к жизни сегодняшней. Есть еще...
А. Волков
— Один момент! Просто я почему об этом заговорил? Опрашивались свидетели — простые люди: какой-то счетовод, какой-то местный бухгалтер, какой-то крестьянин. Они знали, о чем их спрашивают, по какой причине спрашивают? Ни один, в общем-то, ни слова...
К. Мацан
— Не заступился?
А. Волков
— ...не сказал, не заступился. Были места...
М. Волкова
— Да они могли бы просто сказать: «Ну, я не знаю».
А. Волков
— Были случаи, когда народ заступался за своего священника, собирались в храме как-то и шли к начальству. Здесь этого... Даже никаких не было попыток. То есть это было совершенно будничное явление. Ну, забрали попа. Ну... Кстати говоря, рассказывают об этом, в основном, достаточно будничным тоном. То есть это не явилось каким-то большим событием для людей.
А. Митрофанова
— Какое было жуткое время!
А. Волков
— Да, да. Ну, не дай Бог жить в это время. И никто не знает, как бы мы себя повели в то время. То есть нам сейчас, может быть, просто из нашего времени, с нашим знанием об этом обо всем рассуждать. Но... Не приведи Господь.
К. Мацан
— Вот то, что Вы рассказываете, на самом деле, на мой взгляд, парадоксальным образом связано с тем, что сейчас происходит у Вас в жизни прихода. Ведь чтобы, грубо говоря, настолько быть к священнику привязанным и иметь к нему доверие, нужно действительно чувствовать, что Вы на приходе одна семья, что приход — это действительно некая общность, община, что у людей есть много общего и они связаны. И, видимо, когда Вы приехали и начали организовывать всю эту приходскую деятельность и уже стали священником, возникла необходимость не только, собственно говоря, служить и молиться, но служить и молиться должны люди, которые должны туда приходить и жить как-то какой-то жизнью вокруг этого храма. Иначе зачем, в общем-то, храм, если вокруг него не жительствует жизнь? И, наверное, помимо, собственно говоря, богослужебных вещей, есть еще какие-то другие вещи, которые людей могут объединить и как-то вокруг храма организовать. Для Вас, московских музыкантов, таким стала, собственно говоря, музыка. Вот что это была за идея, как она родилась, как развивалась?
А. Волков
— Ну, идея родилась как-то сама собой, как многие вещи, многие идеи в нашей жизни рождаются. Просто наши две дочери вдруг активно занялись музыкой, музыкальной деятельностью, и... Ну, они стали играть...
А. Митрофанова
— Самостоятельно?
А. Волков
— Это было их решение обеих. Одна дочка к тому времени уже поступила в институт и сказала: «Я хочу тоже на чем-то играть».
М. Волкова
— «Меня обделили. Мне не дали, Вы мне недодали!»
А. Волков
— «Вот я, в конце концов, уже закончила школу» (ну, в 15 лет она закончила школу, поэтому как-то это...)...
М. Волкова
— Ну, у нее были другие занятия. заботы. И тут ей чего-то вступило!
А. Волков
— Да. То есть вот этот этап в жизни закончился, говорит: «Хочу заниматься музыкой!». И она начала заниматься на кларнете, у нее это очень хорошо стало получаться...
А. Митрофанова
— Ого!
А. Волков
— Кончилось все тем, что она поступила в магистратуру Нижегородской консерватории, сейчас ее закончила и уже...
А. Митрофанова
— Ого!
М. Волкова
— Первое образование у нее — на географа.
А. Волков
— И уже сейчас просто... Да, она заканчивала педагогический институт как географ. Она активно занималась, готовилась в консерваторию, занималась с известным московским кларнетистом Игорем Федоровым. Это, конечно, его очень большая заслуга. Он ее, практически, подготовил, и не просто в консерваторию, а уже в магистратуру. Ее взяли на общих основаниях, то есть как бы...
А. Митрофанова
— Потрясающе!
А. Волков
— И сейчас она ведет очень активную жизнь — и музыкальную, и музыкально-просветительскую.
А. Митрофанова
— А она живет с Вами или?..
А. Волков
— Да.
А. Митрофанова
— Да, в селе?
М. Волкова
— Да, она живет с нами в селе, работает в детской школе искусств.
А. Митрофанова
— И учит детей?..
М. Волкова
— Ведет класс кларнета, параллельно учится в аспирантуре.
А. Волков
— И она, учась в консерватории, еще работала на метеостанции метеорологом. И только на последнем курсе она это дело... сменила место работы, потому что было уже невозможно совмещать, потому что это работа двенадцатичасовая, то есть приходилось ночами не спать, а...
А. Митрофанова
— Подождите... А можно уточнить, а у Вас сколько жителей в селе? И сколько деток там? Вот она занимается кларнетом?..
М. Волкова
— В нашей деревне? А, в райцентре!
А. Митрофанова
— А, в райцентре?
А. Волков
— Нет...
М. Волкова
— В райцентре, конечно.
А. Волков
— У нас, видите как, у нас вся жизнь сконцентрирована вокруг райцентра Воскресенское. У нас вообще сейчас идет все, такая централизация. То есть у нас сейчас закрываются школы...
М. Волкова
— Ну, уже больше не закрываются.
А. Волков
— Детей подвозят на автобусах... Нет, ну, несколько школ закрылись.
М. Волкова
— Уже закрылись. Уже новый этап пошел.
А. Волков
— Какие-то центральные школы — они рассматриваются как базовые. И этот процесс идет. И деятельность музыкальная — она у нас связана именно с райцентром. У нас нет больше нигде... Ну, единственное, что в Богородской средней школе — ну, там как филиал получается. То есть часть учеников у нее в Богородском, именно на базе школы.
А. Митрофанова
— А сколько учеников? Вот в Вашем райцентре и в селе Богородское сколько деток, которые занимаются на кларнете?
А. Волков
— Много. А, ну, у нее...
М. Волкова
— Ну, она не единственный педагог по кларнету, я Вам скажу.
А. Митрофанова
— Да?
А. Волков
— Да.
К. Мацан
— Кларнет — очень востребованный в детских музыкальных школах инструмент.
М. Волкова
— Самый востребованный инструмент — это флейта.
А. Волков
— Самый востребованный — это гитара.
М. Волкова
— Да-да-да!
А. Митрофанова
— Логично.
А. Волков
— (Смеется.) Вот. Больше гитаристов — в музыкальной школе просто огромное количество.
К. Мацан
— А сколько их без музыкальной школы вокруг, по дворам и лавочкам! По себе знаю! (Смеется.)
А. Волков
— Ну вот, именно это и имеют в виду, наверное, дети, когда они стремятся в школу на гитару. То есть им кажется, что их сейчас научат аккордам, а их заставляют играть, там...
М. Волкова
— ...по нотам, ногтями.
А. Волков
— По нотам, ногтями. Вот. Но тем не менее.
А. Митрофанова
— И как получилось так, что из этой деятельности выросло еще какое-то музыкальное направление при Вашем приходе?
А. Волков
— Очень просто. Когда они занялись музыкой, матушка им аккомпанировала, помогала, учила с ними какие-то новые произведения.
М. Волкова
— До поры!
А. Волков
— Я им тоже помогал в плане ансамбль составить. Благодаря им я вспомнил молодость, так сказать, и вернулся...
А. Митрофанова
— Взяли в руки скрипку?
М. Волкова
— Да-да-да.
А. Волков
— Да, потому что я очень долго ее не держал в руках. Ну, просто не было нужды какой-то, и возможностей, и времени. Занималась совсем другими делами — косили траву, доили корову и так далее. Строили всякие хозяйственные помещения. То есть навыки строительства я тоже обрел достаточно серьезные — я знаю, как что делается. По крайней мере, деревянное зодчество российское...
М. Волкова
— Это реклама?
А. Волков
— Нет, это не реклама... (Смеется.)
М. Волкова
— Ты поедешь, построишь (нрзб.)?
А. Митрофанова
— А почему бы и нет?
А. Волков
— Это не реклама, а просто я к тому, что это все доступно любому человеку с любым, так сказать, уровнем...
К. Мацан
— А скрипку смастерите сами?
А. Волков
— Скрипку — нет. Скрипку — нет, это уже тонкая очень механика.
М. Волкова
— Это Вам не сарай или лопату насадить.
А. Волков
— Это все другое, да.
А. Митрофанова
— А когда Вы после такого...
А. Волков
— Балалайку, может быть, такую обычную, деревенскую, я... Ну, да...
А. Митрофанова
— После такого перерыва, когда Вы скрипку взяли в руки, что Вы почувствовали?
А. Волков
— Ну, что я почувствовал? Сначала я почувствовал страх, как бы ее не сломать. Потому что...
А. Митрофанова
— Руки уже отвыкли?
А. Волков
— Нет, Они не отвыкли, но просто... ну, как сказать... Мышечная масса — она же как-то меняется в процессе жизнедеятельности. Ну, и постепенно... Ну, руки-то — они все помнят, они же ничего не забывают. И все навыки, которые когда-то были, они никуда не деваются тоже. Была одна замечательная пианистка — сейчас запамятовал ее фамилию, к сожалению. Но случай меня как бы потряс тоже очень, с одной стороны. А с другой стороны, я уже тоже знаю, что это вполне реально, вполне возможно. Она была, по нашим понятиям, звезда, играла в лучших залах, одна из таких знаменитых личностей в музыкальном мире.
А. Митрофанова
— Она француженка, да?
А. Волков
— Да. И попала в лагерь, как водится, в известные времена, отбыла там, по-моему, не меньше 15 лет. Работа, во-первых, такая, что, естественно... Физическая работа, там — лесоповал и прочее, прочее. Вот она вернулась... Да, руки у нее были, конечно, изуродованы вот этой работой, и все, но она вернулась в профессию, она давала концерты, есть ее записи, я слушал эти записи...
К. Мацан
— Я вот нашел ее фамилию — Вера Лотар-Шевченко. Она?
А. Волков
— Она, да. И она потом, по-моему, в Новосибирске преподавала в консерватории.
К. Мацан
— Вот рассказывают, что когда она лагеря прошла, потом она вернулась к концертной деятельности, и до конца жизни первый ряд на ее концерте всегда был бесплатно забронирован для тех, с кем она вместе в лагерях... и вообще для всех узников лагерей, которые хотели, могли... выжили, могли прийти на концерт.
А. Волков
— Да, да. Это я к тому, что то, что чему ты научился когда-то, оно никуда не может деться. Конечно, да, какое-то время, чтобы как-то обрести прежнюю чувствительность, какие-то моменты... Бывают, естественно, вещи уже травматические, с которыми ничего не сделаешь. Но это случается и с музыкантами, которые не оставляют своей деятельности.
А. Митрофанова
— Это правда. Но...
А. Волков
— Просто в процессе люди переигрывают руки, потом у них перерыв, они опять возвращаются. У них как-то это даже, бывает, у некоторых, отражается на их деятельности. Но все равно не это главное.
А. Митрофанова
— А как связано все-таки вот это музыкальное направление и Ваш приход? Вот у Вас образовался, фактически, семейный ансамбль — дочь играет на кларнете, у Вас в руках скрипка, у Вашей супруги... Вы, я так понимаю, у Вас — фортепиано?
М. Волкова
— Я альтистка, но с хорошим фортепьяно. Ну, с таким, условным. Но нормальным.
А. Волков
— Получилось так, что мы играли для своих близких, знакомых, друзей, которые приходили. Ну, нас просили, там...
М. Волкова
— Им так нравилось: пришли к батюшке чайку попить — «ой, а поиграйте!».
А. Волков
— Вот. И постепенно так как-то получилось... Получилось, что это слишком...
М. Волкова
— Любой чаек заканчивался «а поиграйте!».
А. Волков
— Это очень часто стало случаться.
М. Волкова
— А потом они стали не влезать в наш скромный дом.
А. Волков
— Потому что, естественно, народу у нас бывает очень много в доме. Ну, и мы подумали — а чего бы нам не организовать как-то вот на базе районного дома культуры такой вот?.. Собрать их всех, привезти электрическое фортепиано туда и поиграть?
К. Мацан
— Священник Антоний Волков, настоятель прихода В Честь Иконы Божьей Матери Казанской села Богородское Воскресенского района Нижегородской области (это Городецкая епархия), и матушка Мария Волкова сегодня проводят с нами этот «Светлый вечер». Ну, продолжите рассказывать нам, что дальше произошло.
А. Волков
— Ну да. То есть сначала это были какие-то разовые такие акции — две-три. Потом мы поняли, что это уже входит в систему, потому что...
М. Волкова
— А потом стали спрашивать: «А когда следующий концерт?». И тут мы поняли, что мы попали просто! (Смеется.)
А. Волков
— Да, и тут мы поняли, что мы нашим маленьким коллективом просто не в состоянии вести полноценную филармоническую деятельность. Мы к этой деятельности стали привлекать наших друзей, благо, их у нас много и мы с ними поддерживаем отношения — со всеми нашими однокурсниками.
А. Митрофанова
— Они стали к Вам в райцентр приезжать?
М. Волкова
— К нам в гости просто.
А. Волков
— Да, они приезжают к нам в гости. Ну, мы обычно так подгадываем, что они просто приезжают, придумываем, чего мы делаем, какую программу...
М. Волкова
— Ну, здесь, я думаю, стоит сказать, что неожиданно для нас, когда мы вот... Куда бы всех рассадить и им поиграть? Ну, попросили ДК. А в ДК мы встретили очень теплый прием, и они сказали: «О, как здорово! Давайте, мы будем...» То есть тут совпало.
А. Волков
— То есть да, все совпало. Это очень всем интересно. У нас очень много людей приходит на эти вечера.
А. Митрофанова
— Как меняется жизнь вокруг — не Ваша, не Вашего ансамбля, не Вашей семьи, а жизнь вокруг, в связи с тем, что есть такой священник, есть такой ансамбль, есть вообще вот это вот все?
М. Волкова
— Ну, все-таки не ансамбль, а есть просто вот...
А. Митрофанова
— Ну, концертная деятельность.
А. Волков
— Есть наличие...
М. Волкова
— Музыканты.
А. Волков
— Есть наличие определенных музыкантов, которые могут...
М. Волкова
— ...могут быть ансамблем, а могут и не быть они все, в общем.
А. Волков
— Да, могут быть ансамблем, могут играть отдельно, могут быть участниками какого-то большого еще ансамбля. Потому что вот у нас приезжали, например, виолончелист, скрипач, и мы играли Квартет флейтовый Моцарта, например.
А. Митрофанова
— Потрясающе!
М. Волкова
— Потом у нас оркестр приезжал...
А. Волков
— Потом мы приглашаем оркестр, с которым мы очень дружим, — Камерный оркестр Чувашской государственной филармонии под управлением Сергея Григорьева. Они к нам приезжают, в общем, каждый год — по два-три раза, бывает, случается. Ну, это, конечно, все зависит еще и от финансовых возможностей.
А. Митрофанова
— Как реагируют местные жители?
А. Волков
— Местные жители реагируют очень хорошо.
А. Митрофанова
— Приходят?
А. Волков
— Приходят.
М. Волкова
— Конечно.
А. Волков
— У нас на некоторых концертах до 200 человек доходит слушательская аудитория.
К. Мацан
— А не становится каким-то фактором в отношении к этим мероприятиям то, что их организует священник и его семья?
А. Волков
— Я думаю, да.
К. Мацан
— А вот каким фактором?
А. Волков
— Потому что когда мы начинали это дело, мы уже были достаточно известными людьми. Я даже больше скажу: когда мы туда приехали, мы уже были известными людьми. (Смеется.) Потому что я приехал в эти места не первый из своей семьи, потому что у меня в Воскресенском районе жили мои бабушка и дедушка. Они тоже приехали когда-то из города, из Нижнего Новгорода. Дед у меня был 50-тысячником. Это был такой призыв партии в 1956 или 1957 году — 50 тысяч партийных работников на село поднимать сельское хозяйство.
М. Волкова
— После войны, это связано было с послевоенным...
А. Волков
— Мой дед очень серьезно к этому отнеся. Он был парторгом цеха на Горьковском автозаводе и решил, что — как? Я должен быть самым первым, самым таким, если я всех... самый главный коммунист. И он мог, кстати, поехать на время — там это не то, что «переезжайте в деревню». Они могли поехать на время, поработать и вернуться. Но он сдал квартиру государству и поехал туда насовсем.
А. Митрофанова
— Максималистски?
А. Волков
— Максималистски, да.
М. Волкова
— И бабушка — за ним.
А. Волков
— И бабушка — за ним.
М. Волкова
— Что-то мне это напоминает! (Смеется.)
А. Митрофанова
— Да, да! (Смеется.) Истинная женщина!
А. Волков
— В общем, они, в итоге, подняли два колхоза, построили две школы... Ну, это в каждом колхозе построили по школе. В общем, он очень...
М. Волкова
— Там даже теперь есть школа имени Волковых.
А. Волков
— ...очень известный человек в районе был.
М. Волкова
— То есть не нас — это их.
А. Волков
— И бабушка моя там работала потом завучем в Воскресенской школе. То есть как бы у меня там были знакомые с детства люди. Другое дело, что уже ни жилья, ничего там не осталось. Конечно, все это было «с нуля», мы все это делали.
М. Волкова
— Ни бабушки, ни дедушки.
А. Волков
— И бабушки уже давно нет. Но это, конечно, тоже большое подспорье. То есть, вообще в деревне, в сельской местности очень важно...
М. Волкова
— ...чей ты.
А. Волков
— ...чей ты, да.
К. Мацан
— «Чьи Вы будете?»
А. Митрофанова
— «Чьи Вы будете?», да, Кость.
А. Волков
— И при том, что все равно, приезжая из города, ты чужой. Ну, как бы не «их». Все равно немножко такая дистанция присутствует, ты от нее никуда не денешься. Но все-таки уже не совсем чужой, да?
А. Митрофанова
— А бывают такие ситуации, что к Вам во время концерта, до или после, или в процессе какой-то Вашей организационной работы подходят люди, которые, может быть, боятся вообще к священникам подходить, или стесняются, или «ну чего там про меня подумают?», и задают какие-то вопросы?
А. Волков
— Ну, наверное, бывает.
А. Митрофанова
— Потому что, вроде как, свой поп...
М. Волкова
— Конечно, конечно!
А. Волков
— Я потому что не отслеживаю и не говорю: «Боялся ли ты до концерта священников, а сейчас ты?..» Я так не могу сказать. Но наверное. Я уверен просто в этом — что... Понимаете как, тут момент еще для меня лично важный — что людям важно, что собой представляет вот этот человек, который предстоит во время богослужения, который говорит им проповеди, который... Что у него за душой, да? И такое непосредственное близкое общение со священником — оно помогает...
М. Волкова
— Отдаешь ты себе отчет, чтобы они?..
А. Волков
— Ну, да, отдаю. И мне не стыдно за то, как я играю, поэтому я и играю.
А. Митрофанова
— (Смеется.).
А. Волков
— Вот. И в этой связи такая деятельность... Ведь как-то... Ну, просто другая деятельность более привычна для нас — священник, который пишет картины...
М. Волкова
— Книги те же.
А. Волков
— ...священник, который пишет книги, сочиняет стихи, например, поет песни, и не только чисто православной тематики. Есть же ведь у нас батюшка, который работает в таком жанре русского шансона, да? Отец Олег... И даже не он один.
К. Мацан
— Спельник(?)? Дьякон у нас такой есть...
А. Волков
— Нет, есть священник, известный он очень такой вот музыкант...
А. Митрофанова
— То есть, получается, что Вас люди видят с разных сторон, и с человеческой стороны тоже видят?
А. Волков
— Да.
М. Волкова
— Ой, видят!
А. Митрофанова
— Да? То есть с близкого такого расстояния.
А. Волков
— Ну, дело в том, что на селе всегда видят со всех сторон. Это как раз в городе, может быть, вообще люди друг друга не видят. А на селе все видят всех. И священник — как бы такой человек, находится под обстрелом, прежде всего, всех взглядов. Потому что если уж ты стал священником, то уж изволь быть не меньше, чем святым. То ты должен соответствовать таким и таким представлениям. И начинаются всякие...
К. Мацан
— А это неправильно — так к священнику относиться, вот со стороны обычного человека, мирянина?
А. Волков
— Это неправильно, но это естественно.
А. Митрофанова
— (Смеется.) Хороший ответ!
А. Волков
— Потому что... Ну да... Потому что священник, принимая священный сан, он же не становится святым, мы это прекрасно все понимаем. И священство — это такой же срез общества. Это не лучшая и не худшая часть общества, да? Ну, будем как бы отдавать себе в этом отчет. Разные люди бывают священники. Но естественно желание людей видеть в Церкви какой-то...
К. Мацан
— Эталон какой-то.
А. Волков
— Да, эталон, образ святости, какой-то там Небесный град, потерянный Китеж — что-то вот такое. И эта мечта — ну, вот она выражается таким образом. Часто в особенной требовательности к священникам, в какой-то придирчивости. Да не только к священникам. У нас что ни начальник... Если просто человек живет и берет маленькие взятки или где-то там выпьет лишнего, или чего-то — ну, и ладно, ну, он маленький человек, чего ему, да? А если он стал начальником и занимается тем же самым — значит, все.
К. Мацан
— Потому что есть такое мнение, я встречал, что, в принципе, такое отношение, скажем так, народа к священникам, это, в принципе, хорошо, потому что показывает, собственно говоря, где вот та...
А. Митрофанова
— ...планка...
К. Мацан
— ...пафосно говоря, душа народа и где эта душа видит свой идеал. То есть, в принципе, люди... Ну, грубо говоря, какой-то другой человек — к нему же не предъявляются такие требования святости, потому что он обычный. А тут должен быть... Тут мы видим как бы надежду и образец, именно здесь. Поэтому такое несколько даже стереотипное восприятие возникает.
М. Волкова
— Ну, у нас есть такой вот один... не прихожанин — он никогда в храм не ходит и говорит, что он некрещеный. «Эх, святой отец!»... А мы с ними очень давно дружим, с этой семьей. У него жена вот ходит в храм. «Эй, святой отец! Антон, слушай! — вот так он переходит какими-то... — Ну что это вот ты построил? Ой, не был бы ты святой отец... А так — ну ладно, ладно, я прощаю!» (Смеется.).
А. Волков
— Ну, это по строительству в домашнем, имеется в виду, да?
М. Волкова
— Да-да, про какие-то сараи, там...
А. Волков
— Потому что деревенские люди — они очень придирчиво смотрят на то, как я забиваю гвозди, как я, там, устраиваю сарай...
М. Волкова
— «Ну, я понимаю, я понимаю, ты — батюшка».
А. Волков
— Они говорят: «Ну да, человек городской — чего он умеет?».
А. Митрофанова
— «Что с него взять?»
А. Волков
— Да. Потому что, естественно, я строю в своем стиле каком-то, я по книжкам это все, и что-то и проще нахожу, какие-то способы...
А. Митрофанова
— Отец Антоний, а может быть, Вам помощь какая-то нужна? Вы же все-таки живете в такой глубинке, и такая деятельность у Вас там. Я так понимаю, что восстанавливать храм сейчас пока средств особых нет, чтобы вот этот вот основной-то храм поднять?
А. Волков
— Мы сейчас, в этом году, как-то так все складывается, и многие тут факторы воедино сошлись, что, ну, мы продвинулись по большому храму. В каком смысле?
М. Волкова
— Сделали один шаг.
А. Волков
— Да. Во-первых, у нас есть некоторые проектные документы. Есть чертежи, сделаны обмеры полностью. Слава Богу, у нас там один местный предприниматель — вот он заказал проект, но полностью проект — он, по-моему, полтора миллиона стоит, полный проект реставрации, но он поэтапный. То есть определенный этап сделан — сделаны строительные изыскания... Сейчас мы можем провести комплекс противоаварийных работ, которые заключаются в том, что закрепляются какие-то вещи, которые могут рухнуть (там, своды какие-то, колонны, если что-то там осталось), устраиваются какие-то временные кровли. У нас сейчас проблема, что у нас над основным периметром храма нет крыши. Естественно, все это мочится дождем.
М. Волкова
— Но своды стоят пока.
А. Волков
— Вот, своды стоят, но их надо укрепить.
А. Митрофанова
— Слушайте, ну, в наше время, когда человек берется поддерживать вот такие начинания, восстанавливать храм, он понимает, что, в общем, дело-то святое.
А. Волков
— Ну да.
А. Митрофанова
— Если, к примеру, кто-то из тех, кто сейчас нас слышит, хочет Вам помочь, поддержать, где Вас найти-то можно?
А. Волков
— Мы очень активно работаем в соцсетях. Вот у меня дочери этим занимаются. и я тоже там помогаю — это в Фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) и ВКонтакте, больше даже ВКонтакте, там какие-то вещи проще делать. А в Фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) больше народу, скажем так. Но, как такового, сайта у нас нет, потому что, практически, сайт у нас заменяет группа. У нас две группы, даже три: у нас есть группа нашего вот этого старого, Казанского храма, группа «Сад музыки», которую проще всего найти. Кстати, вот не сказал я, что наш музыкальный проект называется «Сад музыки».
А. Митрофанова
— Можно послушать Ваши... Как Вы Моцарта, например, исполняете квартетом...
А. Волков
— Да, там есть вся информация по нашей деятельности — что мы делаем, кого мы приглашаем. И вот, собственно, от этой группы можно найти и меня, и всю остальную нашу деятельность. Потому что искать Казанский храм — Казанских храмов много, а «Сад музыки» один. И еще момент такой — что вот эта вся музыкальная деятельность у нас тоже таким неожиданным образом вернула нас и к восстановлению большого храма. Ну, собственно говоря, так тоже и замышлялось, потому что если ты восстанавливаешь храм, ты должен подумать о том, что будет дальше, то есть вокруг этого места. Ну, то, что население уменьшается, мы этому впрямую противодействовать не можем, хотя мы, конечно, держим в голове, что людей с высокими культурными запросами надо как-то удерживать. Они должны... Почему люди уезжают? Они же уезжают, многие, не от того, что нет работы. Даже могут и найти какую-то работу здесь. Но им надо что-то еще в жизни, кроме работы, да.
А. Митрофанова
— И Вы им это даете?
М. Волкова
— Мы стараемся.
А. Волков
— И вот это движение вокруг храма, вокруг прихода — оно привлекает людей, которые приезжают. Есть люди... У нас же там достаточно туристически развитые места, приезжают люди отдыхать во множестве. Многие люди приезжают специально на наши мероприятия. И в прошлом году — нет, не в прошлом году, в этом году летом — я вдруг обнаружил, мне сказали: «Вот там есть тоже фестиваль такой, как вот Вы проводите». У нас просто мы проводим ежегодный летний фестиваль «Сад музыки». Уже все это преобразовалось — там приезжают разные интересные музыканты, и профессор Московской консерватории у нас приезжает, и...
М. Волкова
— И из Нижегородской консерватории очень много преподавателей.
А. Волков
— ...Вениамин Коробов, да. Преподаватели Нижегородской консерватории там у нас тоже постоянно играют. Многие наши однокурсники сейчас как бы в музыкальном мире стали известными. То есть с нами на курсе учился, например, Артем Варгафтик такой, известный ведущий.
А. Митрофанова
— Очень известный.
А. Волков
— Да, он у нас был.
М. Волкова
— И наша публика. Он оценил нашу публику. У него было три концерта, он сказал: «Воскресенское — самое лучшее».
А. Волков
— Прошлым летом (не вот этим, а предыдущим) он у нас был участником фестиваля и мы с ним проводили совместные такие концерты — он рассказывал, мы играли. Александр Догадаев, декан оркестрового факультета Гнесинского института, тоже мой однокурсник и друг большой.
А. Митрофанова
— Потрясающе! Вы там все «сливки» собрали!
А. Волков
— Алексей Васильев, ректор Питерской консерватории — это тоже наш однокурсник, мы с ним учились все вместе!
М. Волкова
— То-то он еще до нас не доехал! (Смеется.)
А. Волков
— Ну да, но вот... И, конечно же, Константин Уваров, про которого я сейчас как бы... хотел подойти к этому. Вот мне сказали, что есть такой же фестиваль — «Музыка под небом». И когда я посмотрел, увидел, что руководитель — Константин Уваров.
А. Митрофанова
— Ваш однокурсник?
А. Волков
— Да, тоже мы с ним учились вместе.
А. Митрофанова
— Несложно догадаться! (Смеется.)
А. Волков
— Да, и я ему написал, что «вот, Костя, как у нас интересно все получается!». Там тоже храмы и музыка, и у нас храм и музыка. И вот он к нам приезжал летом — не играть, а просто посмотреть, отдохнуть, вот с семьей как-то. И вот родилась такая мысль, чтобы как-то...
М. Волкова
— ...их музыку — под наше небо.
А. Волков
— Да, их музыку — под наше небо, только вот под наш храм. То есть у них будет там три мероприятия в разных частях России, и одно из мероприятий, я надеюсь, если все у нас сложится, получится, пройдет возле нашего храма.
К. Мацан
— Информацию об этом будем искать у Вас в соцсетях. Будем искать Вас по «Саду музыки».
А. Волков
— Да, и еще я должен сказать, что в этом году наш музыкальный проект «Сад музыки» выиграл грантовый конкурс «Православная инициатива». Благодаря этому мы, наверное, сделали... Ну, у нас какой-то прорывной год получился. Мы очень много смогли сделать концертов, провести фестиваль. Мы смогли выехать достаточно далеко, в соседние районы, в Лысковскую епархию. И мы очень благодарны организаторам этого конкурса и тем, кто нас выбрал, и надеемся на дальнейшее сотрудничество на благо православного народа.
К. Мацан
— Спасибо большое за эту беседу! Ну, я всех наших слушателей поздравляю с наступающим Праздником Казанской иконы Божьей Матери, который завтра, а вернее, по церковному времени, уже сегодня вечером наступает. Вас поздравляю с престольным праздником, потому что у Вас храм Казанской Иконы Божьей Матери. Я напомню, что сегодня у нас в гостях в студии Светлого радио был священник Антоний Волков. Для тех, кто будет искать, запомните — священник Антоний Волков, настоятель прихода В Честь Иконы Божьей Матери Казанской села Богородское Воскресенского района Нижегородской области, и матушка Мария Волкова с ним вместе сегодня провели с нами «Светлый вечер». Спасибо Вам огромное за беседу!
М. Волкова
— Спасибо Вам!
К. Мацан
— В студии была моя коллега Алла Митрофанова и я, Константин Мацан. До свидания, до новых встреч в эфире!
А. Митрофанова
— До свидания!
А. Волков
— До свидания!
Стать добровольцем - ремонтником и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.