Поделиться
Анна Леонтьева
Недавно брала интервью у известных, публичных людей и просто очень хороших родителей. Тема была — физическое наказание детей в семье. Можно ли родителю шлепнуть ребенка и как не увлечься и не повредить этому маленькому и зависимому от тебя человечку — физически и морально? Как добиться своего, не нанося своему чаду психологических травм? Как определить, воспитываешь ты свое дитя, когда поднимаешь на него руку — или тебе просто не хватает слов?
Меня удивило, что чем больше детей было у моих собеседников, тем меньше они ратовали за физические наказания. Очень многие вспоминали с настоящим ужасом о том, как сгоряча и вроде совершенно естественно наказали ребенка физически — ну например «отшлепали»! Один из таких раскаявшихся и разочаровавшихся в физических наказаниях пап, ныне главный редактор книжного издательства, трепетный и внимательный родитель, рассказывал, как произошел поворот в его душе. Однажды в деревне маленькая дочь пропала из дома. Дело было днем, родители оббежали всю деревню, опросили всех соседей и наконец, нашли девочку на кладбище на краю села. В таких случаях естественная реакция перепуганных родителей — отшлепать пропащее дитя, которое заставило пережить такой стресс. Дочка сквозь слезы рассказала, что она спасала соседскую курицу от собаки. Курицу спасла только уже на краю деревни. Папа слушал ее и погружался в пучину смятения: я, говорит, читал дочке хорошие сказки, где надо всех спасать и надо быть храбрым, и она не побоялась даже старого кладбища — и за это я ее... наказал! С тех пор, сказал этот чуткий отец, я забыл про насилие. Даже такое мелкое как шлепок. Забыл совсем и навсегда.
Одна прекрасная мама семерых детей, семерых счастливых, талантливых детей-музыкантов, сказала мне: «К седьмому ребенку я стала сторонником абсолютного ненасилия в семье. Да, абсолютного, то есть такого, когда ты пальцем ребенка тронуть не можешь! Потому что наши тычки, шлепки и подзатыльники — это просто способ достижения быстрого результата. Но разве результат может быть быстрым? Быстрой может быть только наша безумная жизнь в мегаполисе, где ребенку нельзя остановиться и со свойственной только ему медлительной философией задуматься. Почему эта бабушка стоит у метро? А мы не дали ей денег? Почему у нас нет денег? Тогда может быть нам тоже надо встать у метро? Но мы покупали вчера — ты помнишь? — покупали вкусную колбасу, а бабушка... — Давай уже быстрее, а? Мы опаздываем на кружок! — Да , но... — Да можешь ты быстрее двигаться в конце концов?»
Эта мама сказала мне: результат достигается быстро путем шлепка — но каков будет отложенный результат? Можем ли мы его угадать? Ребенок — это зерно, которое растет по своим законам. Ребенок к тому же — это творение Божие, данное нам на время — помочь ему вырасти, этому зернышку. Физические наказания и другие нечестные родительские ускорения этого процесса могут нарушить процесс созревания и роста этого зерна...
Дорогие, я скажу честно. Во-первых, я совсем запуталась в этих родительских выводах «шлепать-не шлепать». Во-вторых, мне самой есть что вспомнить на тему «Как я сделала больно своему ребенку» — увы! И да, вспоминать об этом мне самой очень и очень больно. Сейчас мои дети такие огромные, сильные, умные — что остается только сожалеть о своих ошибках и просить Бога, чтобы Он как-то сгладил их последствия. Я тоже житель мегаполиса. Я тоже хотела все успеть и быстро. Господи, а давай я использую свой второй шанс и буду самой доброй на свете бабушкой?
Николай Чехов. «Крестьянский мальчик (Ванька Жуков)»
Поделиться
— Дядя Андрей, ты видел раньше вот эту картину? «Крестьянский мальчик» Николая Чехова.
— Да, Паша, видел. Я много раз бывал здесь, в Таганрогском художественном музее.
— А я впервые. И очень меня это произведение тронуло! Хотя, казалось бы, что особенного? Изображение крестьянского мальчика на холсте тридцать на сорок сантиметров. Курносый профиль, ухо, как пельмень, круглый подбородок. Светло-рыжие волосы торчат из-под нелепой фуражки.
— Ну, нелепым высокий картуз с козырьком кажется только на взгляд из двадцать первого века. А в 1881 году, когда создавалась картина, это была модная вещица. Полагаю, художник свой головной убор надел мальчишке на голову, чтобы его развеселить.
— И не получилось! Ребёнок не по-детски серьёзен. Пухлые губы сосредоточенно поджаты, брови удивлённо приподняты. И взгляд печальный.
— Усталый.
— О чём и речь! Юному герою картины несладко приходится. И так жаль мальчишку! Подобное чувство я испытывал, когда читал рассказ Антона Чехова «Ванька» о таком же вот несчастном подростке, который живёт у чужих людей и страдает. Писатель, кстати, не родственник художнику Николаю Чехову?
— Родной брат. Всего у Чеховых было семеро детей. Николай родился вторым, Антон третьим. Они выросли здесь, в Таганроге. А в 1876 году семейство перебралось в Москву. Восемнадцатилетний Николай к этому времени поступил в столичное училище живописи, ваяния и зодчества.
— А Антон?
— А Антон в свои шестнадцать остался в Таганроге один, доучиваться в гимназии. Чтобы прокормиться, продавал вещи, подрабатывал репетитором.
— А родители ему не помогали?
— Не было возможности. Глава семьи, Павел Егорович, был из крепостных, смог стать купцом второй гильдии, но разорился. И в столице переселенцы бедствовали. Тогда их очень выручал художественный дар Николая. Он много рисовал за деньги, чтобы прокормить родных. Заказчики отмечали его талант писать портреты, передавать характер человека, настроение, боль и радость.
— Потому и смог Николай Чехов так точно проиллюстрировать рассказ своего брата.
— Картина «Крестьянский мальчик» — вовсе не иллюстрация. Историю Ваньки Жукова Антон Павлович написал через пять лет после того, как Николай Павлович создал своё полотно. Это общественное мнение связало воедино проникновенные произведения братьев. И даже на некоторых выставках в конце девятнадцатого, начале двадцатого века портрет экспонировался под названием «Ванька Жуков».
— И это неудивительно! Картина и рассказ — как две части единого целого.
— Пожалуй! Николай и Антон Чеховы обладали особым даром сострадания. В своём творчестве они призывали людей относиться друг к другу внимательней и милосердней. Именно это роднит картину «Крестьянский мальчик» с рассказом «Ванька».
Картину Николая Чехова «Крестьянский мальчик» можно увидеть в Таганрогском художественном музее.
Все выпуски программы: Краски России
Живые слова. Наталия Лангаммер
Поделиться
По долгу службы я часто бываю на записи текстов в радиостудии. Когда автор читает, например, свою собственную книгу для аудио-версии. И вот, что я заметила — текст может быть замечательным, с красивыми образами, разнообразной лексикой, хорошим ритмом. Но автор читает, а мы со звукорежиссером его не воспринимаем.
Так было не раз. И в какой-то момент мы с коллегой озвучили автору одно и то же пожелание: «Пожалуйста, вернитесь туда, в ту историю, которую описали. Не читайте по бумаге, а рассказывайте. Для этого нужно здесь, в студии, в своей памяти проживать все события книги заново».
Надо же, как интересно. Казалось бы, это просто слова. И у них конкретный смысл. Но когда мы говорим, люди принимают нашу мыль, эмоцию, переживание только если мы доносим это искренне из сердца. Сколько бы мы ни старались интонировать, расставлять паузы, работать с тембром, это все не привлечет внимания слушателя, если в душе автора эти слова не живут.
Мой коллега тогда привел еще одно подтверждение этой идеи. Рассказал, что если в храме чтец произносит слова Псалтири, не понимая их или думая о чем-то другом, то и никто в храме их не поймет, не осознает.
Видимо, здесь уместно вспомнить выражение «пустые слова». Они не только про неисполненные обещания. Предположу, что они про пустоту в душе и мыслях при произнесении слов.
Поэтому и фразы-штампы в тексте, вроде: «Я была потрясена до глубины души» или «моему восхищению не было предела» тоже на трогают слушателя. Эти слова повторяли многие, много раз. И они звучат слишком привычно. Словно за ними уже почти нет смысла.
А вот если заглянуть внутрь себя и достать из глубины чувства, те чувства, которые только ты испытываешь, потом облечь их в те слова, которыми именно ты хочешь выразить эти чувства, тогда у собеседника появляется сопереживание.
Есть такое понятие «неконгруэнтность» — это несоответствие вербальных и невербальных сигналов, которые посылает человек. То есть, человек говорит то, что не думает, не чувствует, а тело выдает подлинные эмоции. Мы всегда чувствуем такое поведение своего визави. Называем его искусственным. Я думаю, человек по-настоящему слышит слово, когда оно подлинно, когда оно наполнено жизнью.
Автор: Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Частное мнение
22 декабря. О молитве Царице Небесной
Поделиться
Сегодня 22 декабря. Церковь чтит Икону Божией Матери «Нечаянная Радость».
О молитве Царице Небесной — священник Николай Яковлев.
Все выпуски программы Актуальная тема
