В 1902-ом году возле Алупки, на берегу Чёрного моря, в окружении гор, среди реликтовых деревьев и душистых трав открылась здравница - первый в Европе детский противотуберкулёзный санаторий. Он получил имя своего основателя - русского врача Александра Боброва.
Профессор московского университета, знаменитый хирург приехал в Крым, как он сам думал, умирать от туберкулёза. Но целебный воздух всего через год поставил Боброва на ноги. Профессор купил участок земли, построил дом и основал «Общество санатория для детей в Алупке». «Санаторий имеет целью дать возможность неимущим и малоимущим родителям за малую плату и даже бесплатно лечить своих детей, поражённых туберкулёзом. Сделать слабого, хворого человека здоровым гражданином своего Отечества - что может быть благороднее!» - писал Бобров.
Когда Александр Алексеевич только приступал к воплощению в жизнь своего замысла, никакой материальной базы у него не было. И доктор объявил благотворительный сбор, распространив обращение к соотечественникам: «В России тысячи больных детей, нуждающихся в южном солнце и хорошем уходе. Необходимы средства для создания детской здравницы, чтобы спасти многих и многих детей от верной безвременной смерти. Отзовитесь все, у кого доброе сердце и лишний рубль».
Вначале пожертвования поступали лишь от самого Боброва, его близких, друзей и коллег. Но слухи о создании столь нужного в России лечебного учреждения, быстро распространились по стране. Александр Бобров был к тому времени весьма авторитетным врачом. Одно его имя служило залогом того, что любое начинание доктора увенчается успехом. Так что здравницу, благодаря Александру Алексеевичу, строили всем миром.
Благотворительные взносы стали поступать от именитых медиков. Два графа – Воронцов и Милютин передали Боброву под будущий санаторий 10 гектаров земли. Она сдавалась доктору в аренду на 99 лет за 90 копеек в год. Графы к тому же организовали благотворительные концерты, на которых выступали самые знаменитые русские артисты. Все сборы до последней копейки шли в пользу санатория. Солидную сумму под строительство выделил меценат Савва Мамонтов. Свои гонорары за книги присылали известные писатели – Толстой, Горький, Мережковский. Архитекторы Краснов и Шаповалов бесплатно спроектировали корпуса. Пришли деньги и от императора Николая Второго. Вообще, каждый член царской семьи взял на себя обязательство оплачивать лечение двух маленьких пациентов санатория. Бобров добился опеки над здравницей «Императорского человеколюбого общества», которое возглавляла Великая княгиня Ксения Александровна. На его средства в санатории возвели домовую церковь.
Первыми пациентами клиники стали 16 ребят с наиболее тяжёлой формой туберкулёза – спинальной. Бобров все свои силы и талант медика вложил в выздоровление больных малышей. У доктора не было детей, и Александр Алексеевич с супругой сутками не покидали санаторий, ухаживая за подопечными. По сути, клиника стала их домом, ведь свой личный дом Бобров подарил Алупке – в нём сразу открыли детский сад.
Увы, долго руководить здравницей Александру Алексеевичу не пришлось. Через два года он скончался. Вся Алупка пришла проводить любимого доктора в последний путь. На могиле один из друзей Боброва прочёл стихи:
Там к могиле твоей, вместе с пеньем волны
Долетит нежный лепет страдальцев-детей,
Тех, что ты приютил, тех, которых согрел
Ты и солнца лучами и лаской своей.
Замечательного доктора-подвижника Александра Боброва не стало в далёком 1904-ом году, но созданный им санаторий в народе и тогда и по сей день ласково называют «Бобровкой».
Знакомство с Глебом. Екатерина Барбашина
Я работаю педагогом в Московском Хоровом Училище. Тут учиться сложно. Это — две школы в одной. Ребята изучают общеобразовательные предметы, как в простой школе, но к урокам русского языка, математики, географии и другим прибавляются ещё и музыкальные профессиональные предметы: сольфеджио, хор, музыкальная литература. Это — двойная нагрузка. Для того, чтобы учиться в музыкальной школе такого типа, нужно очень сильно любить музыку, буквально жить ею. А ещё необходимо иметь крепкое здоровье и большой запас нервных клеток.
И вот, руководство сообщило, что к нам в 3-ий класс поступил удивительно талантливый мальчик. Полностью незрячий. Я никогда раньше не сталкивалась с незрячими детьми, и поэтому была полна сомнений и робости. До 3-го класса он учился в спецшколе для слепых и слабовидящих детей. Там в нём разглядели музыкальный талант и посоветовали перевести в нашу профессиональную школу.
Я очень волновалась перед первой встречей с мальчиком.
— Как тебя зовут? — спросила я.
Мальчик «рассмотрел» меня руками, ощупал и сказал:
— Меня зовут Глеб. Но родные называют просто Глебчик.
Ребёнок оказался очень добрым и лёгким в общении. Меня поразила его феноменальная память. В 11 лет он знал наизусть «Денискины рассказы». Мог быстро ответить, каким днём недели было, например, 15 марта позапрошлого года. Уникальный ребенок. Но он не видел совсем ничего. Сохранилось только светоощущение: понимание, что сейчас, день или ночь.
Раньше у меня не было никакого представления, как пишет незрячий человек, как он читает. Все привычные для нас дела даются с большим трудом. Книги, написанные по системе Брайля объёмные и тяжёлые, для них нужен не портфель, а целый чемодан на колёсиках. Писать незрячему человеку, т.е. выкалывать грифелем знаки, физически тяжелее и дольше, чем водить ручкой по бумаге.
Тема нашего урока была «Цвета». Как же объяснить Глебу, что такое цвет? «Господи, помоги, укажи путь, чтобы получилось хорошо и во славу Твою» — молилась я про себя.
«Глеб, музыкальная мелодия состоит из нот. Представь себе, что у каждой ноты есть свой характер, высота и в сочетании с другими нотами получается полная картина музыкального произведения. То есть музыка — это картина в звуке. Значит, цвета как составные части картины художника или реального пейзажа могут тоже быть музыкой.
Белый цвет — очень лёгкий словно пёрышко, как облако на голубом небе. Это цвет ангельских крыльев и одежд Спасителя на горе Фавор во время Преображения. Наверное, если бы белый цвет был музыкой, — это была бы музыка Иоганна Себастьяна Баха: ария «Воздух».
Чёрный — это противоположный белому цвет, отсутствие света. Мрачный цвет траура и тревоги. Наверное, Симфония № 5 Бетховена — это и есть чёрный цвет в музыке».
«А зелёный тогда — это произведение Вивальди «Весна?» — спросил Глеб. — «Ведь весной природа просыпается после зимы, на деревьях появляются листочки. Говорят, что они зелёного цвета».
Вот так с Божьей помощью мы изучили и другие цвета. Рассматривали музыку, раскрашивали ее. Я учила Глеба, а он — меня. Мальчик помог мне освоить методику преподавания для незрячих деток.
Когда я серьёзно заболела, Глеб написал для меня «целительную музыку». Я почувствовала, что была музыкальная картина на фортепиано светло синего словно небо, розового как цветок шиповника и ярко-жёлтого солнечного цветов.
Юный музыкант научил меня никогда не сдаваться. Всё достижимо с Божией помощью.
Автор: Екатерина Барбашина
Все выпуски программы Частное мнение
Учительница. Дмитрий Косилов
В своё время довелось мне быть знакомым с одной женщиной. Обычной, в общем, судьбы. Она работала учительницей в школе и очень любила цветы. И когда мы выбирали, что подарить учителям на праздники, знали, что больше всего она обрадуется именно цветам. Их и дарили на каждый праздник.
День знаний — 1 сентября, День учителя — 5 октября, Новый год, 8 Марта, да и другие памятные даты никогда не проходили для неё без большого количества букетов, которых набиралось порой до тридцати! И что самое удивительное, все эти букеты она забирала с собой, а не оставляла в школе! Многие коллеги её не понимали и даже осуждали.
И вот однажды я увидел эту самую учительницу из окна своего автомобиля, когда она несла охапку букетов, уже со снятой упаковкой. Мне стало интересно, куда же она их несла? Цветы выглядели ещё свежими, не было похоже, что их просто-напросто выкидывают!
Я решил проследить за женщиной. Сбавив ход, тихо последовал за ней. Впереди показался стихийный рынок, на котором обычно продают фрукты и овощи, выращенные на своих дачных сотках...
«Точно! Продавать! — подумал я. — Выходит, все цветы она относила на рынок! Хотя, стоп! Может, у неё нужда, которую она из деликатности скрывает? Ну, поглядим».
До рынка оставалось метров сто, и я уже готов был вынести суровый приговор учительнице, а, может, даже подойти и высказать ей в лицо своё негодование! Однако... она свернула во дворы! Я вышел из машины и продолжил следовать за ней уже пешком. И вдруг потерял её из виду!
Осмотревшись, заметил, что вокруг находились жилые дома и церковь! В какой из подъездов она зашла, было не угадать. Я решил зайти в храм, дабы убедиться в ее отсутствии там! Но именно ТАМ я её и увидел! Она расставляла цветы в вазы возле икон!
Весь красный от стыда, я пулей вылетел из храма под звуки колоколов, добежал до автомобиля, и, прыгнув за руль, скрылся за поворотом!
Долго ещё, очень долго скверное чувство меня не покидало!
...С тех пор я убеждён: никогда не стоит судить о людях, о мотивах их поступков, исходя из первых внезапно одолевших нас низких помыслов! Вспоминаются слова Федор Михайловича Достоевского: «Ради Бога отучитесь, добрый друг мой, от этой манеры судить о делах людей, не зная их в подробности.» Такие вот уроки очень отрезвляют. Тот свой стыд я не забуду никогда.
Автор: Дмитрий Косилов
Все выпуски программы Частное мнение
Спасенное село. Дмитрий Косилов
В какой-то момент жизни, устав от городской суеты я начал подыскивать себе домик на земле. Поиски привели в одно село, где, еще будучи студентом, мне доводилось бывать. Красивое село с живописными видами на реку и величественным храмом на берегу. Но так было не всегда. Когда я студентом приезжал, здесь не было ни дорог, ни газа. Школа закрылась — слишком мало было учеников. А храм пребывал в полной разрухе. Словом, село потихоньку вымирало, и люди его покидали.
К счастью, неподалёку отсюда жил, трудился, молился и восстанавливал монастырь отец Ипполит, добрый и удивительно прозорливый батюшка! Про него рассказывали, что чудеса творил, людей исцелял.
К отцу Ипполиту приезжало много народу. Самого разного. И каждый со своей проблемой. Все хотели получить духовный совет, как разрешить сложные жизненные ситуации, просили молитв и благословений. Отец Ипполит утешал, советовал, а иногда давал всякого рода послушания, смысл которых не был очевиден.
Так, двум глубоко верующим бизнесменам, приехавшим к батюшке, дано было послушание восстановить храм в том самом селе! Сначала нелогичность подобного послушания вызвала непонимание и даже некоторый испуг. Как восстановить храм на селе? Зачем? Ведь село почти опустело, жители уехали поближе к областному центру! Не лучше ли восстановить монастырь или какой-нибудь храм в городе, где есть люди? Но чтобы не нарушить блгословения священника, решили начать, а там уж как Господь управит!
И случилось возрождение сельского храма, а с ним потихоньку стала оживать и сельская жизнь, пускай не такая активная, как в былые годы, но всё же Жизнь! Сюда, наконец, провели газ, дороги покрыли асфальтом. С Божьей помощью решались и другие вопросы. Люди начали скупать и ремонтировать старые домики, а некоторые даже принялись строить новые. И одним из этих людей стал я.
Теперь храм, возвышающаяся над обрывом извилистой речки, поражает красотой своей каждого, кто хоть раз побывал в этом месте. Церковь вновь стала подлинным центром села, перезвон её колоколов слышен далеко по окрестностям.
Это — удивительная история возрождения села через возрождение храма. Так она меня тронула, что именно поэтому и купил домик именно здесь!
И еще я понял, что данные нам послушания могут казаться нелогичными, но если мы их исполняем, они дают богатые, прекрасные плоды. Важно только, чтобы послушания эти была исполнены с кротостью и смирением.
Автор: Дмитрий Косилов
Все выпуски программы Частное мнение