У нас в гостях был настоятель Московского храма преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках протоиерей Александр Абрамов.
Темы беседы:
- Что означает выражение "нести свой крест"?
- Зачем Богу понадобилось, чтобы Иисус Христос так страдал?
- Какая удивительная реликвия хранится в московском храме преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках?
К. Мацан
— «Светлый вечер» на радио «Вера». Здравствуйте, дорогие друзья. В студии Алла Митрофанова...
А. Митрофанова
— ...Константин Мацан.
К. Мацан
— А у нас в гостях сегодня протоиерей Александр Абрамов, настоятель московского храма Преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках. Сегодня пятница на 12 августа, через два дня, в воскресенье будет день, который в Церкви имеет разные названия. Одно из них — это Происхождение или Изнесение честных древ Животворящего Креста Господня. И в этом случае наш сегодняшний гость тоже неслучайно сюда попал, и мы скоро узнаем, почему именно отец Александр с нами сегодня, в этот вечер, будет на эту тему размышлять. И много, на самом деле, как ни парадоксально, много тем вокруг этого дня — самого Креста, и символики Креста, и истории Креста, и крестиков, и того, какое место вообще крест занимает в жизни христианина и, стало быть, в жизни очень многих людей. Вот на эти темы будем сегодня общаться.
А. Митрофанова
— А еще этот день называется «Медовый Спас» в народе. И, наверное, это название гораздо более известно большему числу наших слушателей, чем то, которое...
К. Мацан
— Гораздо менее пугающее.
А. Митрофанова
— Гораздо менее загадочное, скажем так. Потому что то, что сказал Костя, здесь с каждым словом буквально нужно разбираться. А Медовый Спас — это что-то прекрасное, хорошее такое, медом пахнет, сладко, вкусно и замечательно. Отец Александр, а почему вообще есть вот эти праздники — Медовый Спас, Яблочный Спас? Есть же ведь еще... Напомните, пожалуйста, как у нас третий Спас называется?
Протоиерей А. Абрамов
— Он, по-моему, называется «Ореховый Спас».
А. Митрофанова
— Ореховый, точно! Ореховый Спас! Спасибо! Видите, у меня, к сожалению, поскольку в летнем режиме уже находится голова, некоторые вещи из нее просто выпадают. Откуда вот эти названия?
Протоиерей А. Абрамов
— Народная религиозность — она всегда требует материального подкрепления духовных вещей. Если праздник Богоявления, то это обязательно еще и Крещение, то есть освящение воды. Если это Преображение Господне, то — плоды: виноград, яблоки. Происхождение честных древ — праздник, который на Руси узнали достаточно поздно, но было ясно, что к этому времени поспевает большая часть урожая, в данном случае — меда. И путем совмещения... Церковный устав не знает освящения меда в этот день, как и не знает молитвы освящения меда. Происходит малое освящение воды в этот день. Но исторически стали освящать мед кроплением, и праздник установился в народном календаре как Медовый Спас — день, когда первый урожай. Причем, Церковь не запрещала, конечно. Есть мнение, что, например, яблоки нельзя есть до тех пор, пока не будет освящен урожай. Типикон эту мысль, кстати, подтверждает.
А. Митрофанова
— Серьезно?
Протоиерей А. Абрамов
— Причем, в очень такой четкой и ясной форме. «Если, — говорит, будут есть яблоки до освящения, то после этого, как освящение совершится, пусть месяц не едят, чтобы не нарушать устав церковный».
А. Митрофанова
— Ничего себе! То есть все яблоки, которые сейчас есть у кого-нибудь дома, нужно срочно вынести на балкон? Нет, на балконе они испортятся. Вынести куда-нибудь и закопать в землю? (Смеется.)
Протоиерей А. Абрамов
— Ну, мы понимаем, что Типикон — это ведь такая книга многослойная, многоплановая, и те предписания, которые были очевидны для людей, живущих в сельской местности и живущих в ритме церковного календаря, причем, на повседневной основе, они не действуют — не действуют во всей полноте в современных городских условиях. Доходит ведь до совершенно каких-то диких представлений, псевдонародных, не имеющих ничего общего с подлинным благочестием. Вот одни, связанные с памятью Иоанна Предтечи: нельзя есть арбуз, потому что, дескать, он напоминает голову Иоанна Предтечи.
А. Митрофанова
— О да!
К. Мацан
— Не только арбуз!
А. Митрофанова
— Капусту еще нельзя есть!
К. Мацан
— Вот да, благочестивая народная религиозность вообще все круглое...
Протоиерей А. Абрамов
— ...связанное с головой...
К. Мацан
— ...предлагает не есть, да. Правда, размеры этого «круглого» — они тоже могут варьироваться. Яблоко тоже, в принципе, круглое, вишня круглая. Ну, то есть в этой логике можно далеко зайти. Наверное, это не то, что имеет отношение к отношениям человека и Бога, все-таки.
Протоиерей А. Абрамов
— Бесспорно, конечно. Потому что намного проще... Мне кажется, это, как многие из феноменов, связано с особенностями зрения. У человека бывают разные болезни зрения — например, близорукость. Ты видишь предметы, которые находятся совсем рядом с тобой. Вот так и здесь — намного проще порадоваться, когда какой-нибудь материальный актив можно из храма принести — например, мед, и уже не так существенно, что значит «он освящен». Ну, раздавали мед. Намного труднее видеть вдаль, намного труднее видеть более сложные явления и намного сложнее — бесспорно, намного сложнее — отказаться от такого совершенно овеществленного видения церковной жизни.
К. Мацан
— Как тогда сформулировать правильное отношение к тому же меду, который будут в воскресенье освящать? Это все-таки... Ну, то есть это как что воспринимать? Как символ чего-то?
Протоиерей А. Абрамов
— Ну, определенно, не как святыню, конечно. Мед святыней быть не может.
К. Мацан
— Безусловно!
Протоиерей А. Абрамов
— Все, что в Церкви освящается, не означает, что прикосновение святой воды делает тот или иной предмет святым. Он делает его благословленным. То есть Церковь говорит: «Да, это добро. Да, это хорошо. Ешьте на здоровье». Ну, как вот естественная позиция нормального человека состоит в том, чтобы сказать «спасибо». Вот, я думаю, этим и должно исчерпываться отношение к тем плодам, которые мы получим в виде благословения после этого праздника.
К. Мацан
— То есть благодарность Богу за дары, за то, чем живем и питаемся?
Протоиерей А. Абрамов
— Да, да. За то, что какая-то еще сфера нашего существования пронизывается прикосновением благодати Божией.
А. Митрофанова
— Вот спасибо Вам за эти здравые замечания. Потому что, честно говоря, бывает обидно даже немного, когда самый главный смысл праздника подменяется вот такими вещественными... ну, не знаю, какими-то вещественными доказательствами того, что действительно в мире есть Божья благодать. И когда, тем более, самая суть праздника сводится вот к таким вещам, это уже как-то... ну, подмена понятий, как мне кажется. Действительно, близорукость такая, которой мы, многие, страдаем. Проще подумать: «Вот мед, это хорошо, пусть он будет в доме», и как-то пройти мимо той самой главной сути праздника, который называется, как Костя сегодня в начале программы уже озвучил, «Происхождение или Изнесение честных древ Животворящего Креста Господня», который, собственно, и будет в воскресенье.
Давайте теперь подробнее об этом празднике поговорим и о его сути.
И предлагаю начать с самого первого слова — «происхождение» или «изнесение». Это что значит? Слово «происхождение» мы понимаем как...
Протоиерей А. Абрамов
— ...»откуда взялся».
А. Митрофанова
— …»откуда взялся», «Вы чьи будете?». В данном случае что значит это слово?
Протоиерей А. Абрамов
— Мы с Вами знаем, что в Софии Константинопольс
Здесь очень прозаическая ситуация — когда начинались эпидемии... Надо иметь в виду, что Константинополь со времен Стамбула — это мегаполис.
А. Митрофанова
— Он тогда уже им был?
Протоиерей А. Абрамов
— Ну вот население Константинополя в XIV веке было больше, чем население Лондона. И подсчеты здесь не могут быть очень точны, но превосходило 100 тысяч человек. Причем, в отличие от Западной Европы, в Константинополе имелось многоэтажное строительство. Или, например, существовала, практически, близкая к современной система канализации такой городской.
И, тем не менее, Константинополь, при относительно удобном местоположении и хорошем климате, был городом, который тоже постигали эпидемии и разного рода болезни. И вот Крест происходил, то есть исходил и износился из Софии Константинопольс
Надо сказать, что подобная традиция существовала и в Русской церкви. Она не была обязательно связана с Крестом Господним, но так вот известно, например, что во время чумного бунта 70-х годов XVIII века в Москве народ затоптал архиепископа Амвросия, который запретил... Он боялся, что эпидемия будет распространяться и запретил народу прикладываться к иконе Божьей Матери и, судя по фактам, был не понят. И ныне погребен у входа в малый собор Донского монастыря. То есть и народные убеждения, и исследования говорят о том, что ничего дурного от прикосновения к святыне быть не может, даже при таком, казалось бы, антигигиеническо
Ну и, наконец, последней фазой установления праздника стало достаточно условное отнесение к этому дню времени крещения Руси. Во всяком случае, с конца XVIII века устойчиво считают, что День Происхождения честных древ Креста Господня — это день, когда князь Владимир совершил Крещение киевлян в Днепре.
А. Митрофанова
— А почему тогда сегодня мы отмечаем День Крещения Руси в день памяти князя Владимира?
Протоиерей А. Абрамов
— Ну, в общем, мы отмечаем не День Крещения Руси в день князя Владимира.
А. Митрофанова
— А уточните, пожалуйста, что это значит.
Протоиерей А. Абрамов
— Мы все же... Князь Владимир, который, естественно, в первую очередь, Креститель Руси, — это человек, который, как мы с Вами понимаем, пережил метанойю, глубокое покаяние, и был человеком после Крещения личной святости. Поэтому Церковь устанавливает и отдельное празднование его памяти. Сам же День Крещения Руси религиозным праздником не является. Это же дата относительно условная и, скорее, историческая, нежели чисто религиозная — день, когда мы вспоминаем, что Русь была крещена. День, когда вспоминается не человек, но событие. Поскольку убедительных доказательств, что это случилось тогда-то и тогда-то, конечно, и летописи не сохранили, то условно относят этот день к Дню происхождения честных древ. Но и факты говорят, конечно, за то, что если киевлян крестили в Днепре, путем погружения, то точно это не было в ноябре или в феврале.
А. Митрофанова
— (Смеется.) Логично!
Протоиерей Александр Абрамов, настоятель московского храма Преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках, сегодня в программе «Светлый вечер». И мы говорим о празднике, который в ближайшее воскресенье уже нас всех ожидает. Называется он Происхождение или Изнесение честных древ Животворящего Креста Господня.
Отец Александр, на этот день приходится начало Успенского поста. Как связаны между собой этот праздник и начало поста? И почему вообще все, что связано с Крестом, оказывается в жизни христианина связано с подвигом? Пост — это же ведь тоже подвиг своеобразный. Какая здесь взаимосвязь? Почему обязательно связано это всегда?
Протоиерей А. Абрамов
— Я думаю, что начало поста не связано никак. А вот любой пост, любое такое аскетическое действие христианина — это всегда тема, связанная с подражанием Господу. Некоторым не нравится слово «подражание», потому что оно отсылает к разного рода католическим авторам XIX века. Мы помним, что самой распространенной книгой в конце XIX века на Руси после Библии была книга Фомы Кемпийского «Подражание Христу». Ну, не нравится слово «подражание» — мы его заменим словом «следование», но суть от этого не поменяется. Мы говорим не об имитации Христа, а о том, что самое главное в твоей жизни должно хотя бы вмале повторять то, что Христос заповедовал и в Своей жизни явил людям. И ясно, что в этом случае Вам не избежать... Ну, то есть очнеь трудно себе представить абсолютно сытого, всем довольного, не знающего никаких лишений и абсолютно не входящего в чужие неприятности христианина — это какая-то противоестествен
И поэтому, когда идет Великий Пост, обязательно одна из недель посвящена поклонению Кресту — это середина Великого Поста. Так выходит, что и в Успенском посту мы сталкиваемся со службами, которые прямо нам говорят о Кресте — и по составу службы очень похожи, их служат в лиловых облачениях, совершают поклонение Кресту, выносят поклонные Кресты, чтобы нам сказать, чтобы нам сказать: не забывайте о том, какой ценой Вы куплены, говорит апостол.
К. Мацан
— Как раз к вопросу о цене, об этом Искуплении и о Жертве Христа. Конечно, символика Креста и смысл Креста — это тема необъятнейшая. Можно, наверное, не одну программу, а десяток или сотню об этом говорить. И мы будем говорить о христианстве в целом, всегда, во всех его аспектах начиная с Креста. Но человеку, который, возможно, начинает знакомиться, например, с христианством, как-то узнает евангельскую историю, может в голову прийти вопрос: а зачем нужны были Христу или Богу-Отцу, который Христа послал в мир, такие страдания? Почему нельзя было совершить все те же самые действия без этого... вот именно без этой жертвы, такой страшной? Потому что крестная казнь в те времена была самым страшным наказанием.
А. Митрофанова
— Самым позорным, к тому же.
К. Мацан
— Это гигантские, ну просто немыслимые мучения физические, не говоря уж обо всех остальных. А если совсем вот так банализировать вопрос, почему нельзя было как-то, может быть, более гуманную казнь выбрать Христу для себя, меньше крови? Ведь неужели не было бы того же самого эффекта, не было бы Спасения людей?
Протоиерей А. Абрамов
— Тема, на самом деле, грандиозная. Я бы сейчас лишь на несколько аспектов хотел обратить внимание.
Говорят об искуплении, говорят о Жертве. Но если вопрос жертв, тогда нужно очень ясно ответить прежде на вопрос, кто приносит жертву и кому ее приносит, и из-за чего. В истории Церкви существовала масса ересей, которые и были посвящены тому, чтобы сказать: «Ну, в самом деле, зачем эти сложности? Во-первых, почему нельзя было спасти человечество, не совершая вочеловечения? Зачем нужно было являться на земле и почему нужно было претерпевать настолько невероятные и значительные страдания?» И вот часть еретиков говорила о том, что а никаких страданий в действительности не было. Спаситель их изобразил, а в действительности был бесстрастен, к человечеству тоже бесстрастен, не страдал, Ему не было больно, и Церковь осуждает это представление, конечно же.
Другие говорят о том — в рамках каких-то совершенно юридических представлений, — что нужно было принести умилостивительну
К. Мацан
— Что за Бог такой, который, вроде как, Любовь, при этом таких жертв себе требует?
Протоиерей А. Абрамов
— Да. Существует блестящее исследование будущего патриарха Сергия, а тогда епископа Сергия Старгородского. Я уверен, что эта книга, наверное, наиболее точно и корректно говорит нам об Искуплении и вообще о Спасении. Она так и называется — «Православное учение о Спасении». Полагаю, что мы стоим перед важнейшей тайной, реализуемой в Церкви. Недостаточно сказать, что Спаситель в порыве согласился вочеловечиться и затем распяться, потому что тогда это все превращается лишь в эмоциональный акт. Ведь если человека можно было спасти и иначе, то тогда это все просто волевое решение, просто «так захотелось» — значит, здесь нет острой и непосредственной надобности. Ну, для православных людей должно быть ясно, что такая острая и непосредственная надобность была нужна. Мера греха человеческого действительно превысила все ожидания. И уничтожить этот грех человек сам по себе уже не мог. И войти в тайну уничтожения греха он мог через то, чтобы, не прикасаясь к греху самому, пострадать. А уже человечество определило меру этого греха — то, как оно его возвело на Крест. Бог знал, что хочет Он и что хочет человечество. Человечество довело ненависть к Богу до абсолюта, а победила Любовь Бога к своим людям и любовь людей, которые поверили Богу. Мне кажется, лучше всего... Я очень люблю, как описывает святитель Филарет Московский эти события: «Любовь Отца — распинающая, любовь Сына — распинаемая, любовь Духа Святого — торжествующая Крестную Силу». И, мне кажется, здесь не нужно смущаться, когда мы слышим о распинающей Любви Бога-Отца. Потому что Лица Святой Троицы... Святая Троица есть нераздельное. И дело, конечно, не выглядит таким образом, что Бог-Отец отправил Сына на мучения, а сам оставался безучастным, в каком-то таком монархическом ожидании. Бог сам себя умалил, став единым от рабов, дабы человек мог стать «богами по благодати», как учит нас догматическое богословие. Мне кажется, это наблюдение абсолютно ясно раскрывает смысл снисхождения Бога и искупления.
А. Митрофанова
— Получается вообще такой абсолютно универсальный ответ через такую страшную казнь и страшную смерть, за которой неизбежно последовало Воск
Протоиерей А. Абрамов
— ...и сказать: «Ну и что?»
А. Митрофанова
— «И что нам с того? Мы страдаем больше. У нас есть душевные терзания, у нас есть какие-то там, не знаю, проблемы. У кого-то, может быть, болезнь, у кого-то — недостаток чего-нибудь в жизни, и прочее, и прочее, и нам в этом смысле гораздо хуже». А эта ситуация не дает возможности так сказать. Потому что конечная точка, когда начинаешь думать, что тебе сейчас гораздо хуже, чем кому-нибудь. Это, конечно, не очень хорошая логика — узнать, что кому-то было еще хуже, чем тебе.
Протоиерей А. Абрамов
— Но она ясная.
А. Митрофанова
— Но, вместе с тем, это очень доходчивый пример того, что, вообще-то, в мире был, по меньшей мере, один эпизод, а после этого еще огромное количество святых прошли таким путем...
Протоиерей А. Абрамов
— Но христианские мыслители на это обращают внимание и говорят: «Ложные боги направляют своих адептов на смерть ради самих себя. Подлинный Бог Христос направляет Себя на смерть ради того, чтобы Его последователи не испытывали страданий.
К. Мацан
— Мне всегда казалось, что этот вопрос — а почему, собственно говоря, Бог высшую меру казни для Себя Самого избирает... Хотя нам отец Александр сказал, что это не Он для себя избрал, а люди — люди эту меру казни для него определили... На этот вопрос я для себя однажды такой ответ нашел, что просто Бога не бывает наполовину. Вот если любовь и если Жертва, которую эта любовь диктует, то до конца. Это вот наша, человеческая логика — что «а, может быть, я как-то по-другому пожертвую собой, не так болезненно?» Это у нас есть градация — побольше любить, побольше любить, побольше пожертвовать, а у Бога нет градации — либо все, либо ничего. Вернее, все! Всегда все!
Протоиерей А. Абрамов
— Спаситель абсолютно максималистичен, конечно. И этот Его максимализм, если можно такое слово использовать применительно к неизменному Богу, проявляется, в первую очередь, максимализмом по отношению к себе. Но он только поэтому и требует у человека: «Сыне, отдай Мне сердце!» А сердце — ведь самое ценное, что у нас есть. Мы можем при определенных обстоятельствах расстаться с кошельком, особенно когда это не совсем от нас зависит, мы можем пожертвовать частью здоровья, хотя нам это сложно. Но отдать свое сердце — то, что мы считаем самым сокровенным, — нам очень тяжко. А Бог на меньшее не согласен.
К. Мацан
— Но и сам себя отдает. Потому что если бы это было не до конца, не полностью, не до последней капли, это просто был бы поступок не Бога, а просто человека. А все-таки это был богочеловек.
Протоиерей Александр Абрамов, настоятель московского храма Преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках, сегодня у нас в гостях. Потрясающе интересная и глубокая тема — мы обсуждаем в связи с грядущим праздником Происхождение честных древ Животворящего Креста Господня. В студии Алла Митрофанова и я, Константин Мацан. Мы прервемся и вернемся к Вам буквально через минуту.
А. Митрофанова
— Еще раз добрый светлый вечер, дорогие слушатели! Константин Мацан, я — Алла Митрофанова, и в гостях у нас протоиерей Александр Абрамов, настоятель Московского храма Преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках.
Мы продолжаем разговор о празднике, который уже послезавтра у нас в календаре и всех нас ждет. Называется он «Происхождение или Изнесение честных древ Животворящего Креста Господня», и о разных аспектах того, что этот праздник значит и как вообще, какое отношение он имеет к нам, людям, живущим через множество веков после того, как произошли события и в Иерусалиме, на Голгофе, когда распяли Спасителя, и после того, как Святая Елена нашла Крест, и после того, как этот Крест носили по Константинополю, — вот какое отношение в практической плоскости все это имеет к нам?
Вы знаете, мне бы хотелось сейчас немножечко, если позволите, снизить пафос — простите меня за это. Я вспоминаю эпизод из фильма «Покровские ворота», где, помните, Маргарита Павловна такая — ее новый муж все время говорил: «О, натюрлих, Маргарита Павловна!»...
К. Мацан
— Да-да...
А. Митрофанова
— Вот как она защищала свое право «заботиться» (заботиться — в кавычках) о своем первом муже.
Протоиерей А. Абрамов
— «Это мой крест».
А. Митрофанова
— Да. Она буквально становилась в дверном проеме, распахивала руки и ноги и говорила: «Это мой крест, и нести его мне!» Говорила она применительно к своему кроткому, такому смиренному и затюканному ею мужу, который на самом деле все, о чем мечтал, это освободиться от этой ее удушающей опеки.
И, Вы знаете, в связи с этим возникает вопрос. Когда человек говорит о том, что «это мой крест, и мне его нести», как понять — это действительно то, что ему дано в жизни Свыше, Господом Богом, чтобы он таким образом становился в этой жизни хотя бы чуть-чуть лучше или старался стать, или хотя бы какое-то усилие к этому предпринимал, или это какая-то штука, которая им самим придумана для того, чтобы оправдать свои действия, свои «хотелки» и так далее? Это то, что называется «самодельным крестом» в народе. Отец Александр, где граница? Вот как различить, как отличить одно от другого? Где крест, который христианин призван нести, и почему он вообще призван его нести, и где «крест самодельный»?
Протоиерей А. Абрамов
— Вот для меня здесь совершенно ясна позиция. Я хотел бы сказать, что для меня, когда человек говорит: «Мой крест», это то же самое, как он сказал бы, например, «моя исследовательска
Я получил от одного близкого человека на днях е-mail, который говорит о горьком событии — через несколько дней скончается его жена. Это факт такой определенный, и ничего сделать нельзя. И он мне говорит: «Вы знаете, она уже не хочет ни с кем общаться. Давайте встретимся уже на похоронах». Также вспоминаю эпизод, когда один известных ученый уходил из жизни — все хотели приехать, его поддержать, какие-то подарки ему сделать. Он говорит: «Не надо, не приезжайте ко мне сейчас в больницу, не приезжайте ко мне домой — приезжайте, когда будете меня хоронить». Мне всегда кажется, что когда человека постигают очень существенные события, которые мы обычно соотносим с крестоношением, человек об этом мало кому говорит, и если говорит, то уж, конечно, не в рекламных каких-то целях. Он просто делает то, что ему диктует его сердце. Поскольку крестоношение — это абсолютно христианский образ, то он должен делать то, что ему диктует его христианское сердце.
Мы очень часто — из распущенности, в первую очередь — под Крестом разумеем какие-то малозначительные неприятности, которые вполне преодолимы, и, по большому счету, никакого воздействия на душу не оказывают. Вот Владимир Семенович Высоцкий на эту тему пел: «Это не горе, если болит нога». Действительно, это не горе, если болит нога. И люди, которые, как Маргарита Павловна, и иные, рассуждают о собственном опыте ношения Креста, этого опыта не имеют и вредят людям, которые хотят разобраться в ситуации и выслушивают профанов и кликуш.
Вот для меня, например, несомненным «красным флажком» является ситуация, при которой мне кто-нибудь говорит: «Вот, Вы знаете, я в своих молитвах Вас помяную». Господи, упаси Боже!
А. Митрофанова
— (Смеется.)
Протоиерей А. Абрамов
— Потому что... В своих — не надо. Потому что я бы вот не дерзнул сказать о своей молитве. Ну, мы какие-то, действительно, попытки предпринимаем, какие-то писки к Богу издаем... Не знаю... Существовала средневековая максима — вопрос, который задавался поступающему в университет, силлогизм: «Свят ли тот святой, который о себе знает, что он святой?» Поэтому...
А. Митрофанова
— А что, кстати, отвечать на такой вопрос?
Протоиерей А. Абрамов
— Нет, не свят.
А. Митрофанова
— Не свят.
Протоиерей А. Абрамов
— Нет, не свят. Потому что сознание собственной греховности, исключающее возможность о себе думать как о святом, является, конечно, естественным атрибутом святого человека.
А. Митрофанова
— Так поэтому люди, которые... Я не знаю, у меня есть несколько человек в жизни — наверное, счастливые, действительно, — которые для меня просто какое-то воплощение любви. Вот они, знаете, настолько такие настоящие христиане — не по букве, а по духу, по образу жизни, по отношению к людям окружающим — к близким, к дальним, ко всем. И когда однажды я, по-моему, с одним таким человеком говорила, очень серьезный был такой глубокий разговор, и он сокрушался о том, что он, Вы знаете... Говорит: «Я плачу о том, что я не имею любви. Я не умею любить по-настоящему». Я такая сидела и думала: «Да, всем остальным надо замолчать в этот момент. Потому что если такой человек про себя говорит, что он не умеет любить»... А от него, знаете... Он же все время отдает себя, Отдает. Отдает себя самого, то, что он имеет, начиная с каких-то материальных благ, которых у него там с гулькин нос, извините, но он и последнее готов отдать, и заканчивая своим временем, какими-то драгоценными советами и прочее, и прочее. И вот человек, который все время себя отдает. Он говорит, что он не умеет любить. Да, я понимаю, о чем Вы говорите, отец Александр. (Смеется.)
К. Мацан
— Вот мы сейчас поговорили про такой неприятный, наверное, всем — неприятный или непонятный, настораживающий тип людей, которые как-то вовне, вслух, в беседе говорят, что «вот у меня крест такой-то». Но давайте представим себе человека, который так не поступает, никому о своем кресте ничего говорить не собирается, но наедине с самим собой пытается все-таки понять: «Вот эти обстоятельства — как мне к ним относиться? Значит ли фраза «Возьми свой крест, иди за Мной» — для меня вот, внутренне, — не знаю, заниматься нелюбимым делом, принимать какие-то неприятные для меня условия, которые можно было бы отвергнуть. Я по смирению специально, чтобы себя вот как-то стеснить, уничижить, поставить в тяжелую ситуацию, в которой, вероятно, должен как-то дух мой проснуться, — я их принимаю, эти условия». Вот эта логика — она в русле все-таки следования евангельской максиме о несении креста, или что-то другое здесь имеется в виду?
Протоиерей А. Абрамов
— Я, со своей стороны, думаю, что нет ничего более далекого, чем христианство и мазохизм.
А. Митрофанова
— (Смеется.) Спасибо, отче!
Протоиерей А. Абрамов
— И я вот припоминаю какие-то первые паломничества, которые, будучи дьяконом... в которых я участвовал, может быть, в начале 90-х годов, в середине 90-х годов. И вот я помню, какие были ужасные бытовые условия. Не потому, что их специально создавали, а потому что невозможно было. Все спали на полу в храме в спальных мешках. Не было никаких паломнических гостиниц, ничего этого не было. А сейчас все есть. И есть люди, которые нарочито хотят продолжать спать на полу в храме в спальном мешке. И это выглядит противоестествен
К. Мацан
— «Игра в смирение» — хороший термин.
Протоиерей А. Абрамов
— Это прямое посрамление человеческого достоинства. Когда человек...
Вот то, что Вы спросили, мне самому представляется очень-очень важным. Ведь есть человек безыскусный и правда страдающий, а где ему найти модель поведения, как он должен поступать? Ну, хорошо, ему скажут: «Ты несешь свой крест». Он скажет: «Куда я его несу? Почему я его несу? Почему только я его несу? Зачем это?» Чем это завершится?
И очень существенным мне кажется здесь образ Симона Киринеянина. «Того Ему же сводеша понести Крест» — то есть тому, кому довелось помочь Христу нести Крест. Даже Христу понадобилась помощь в последние минуты в несении этого Креста. Поэтому когда мы слышим, на мой взгляд, совершенно дикие слова о том, что «никому не дается креста не по силам»... Всем даются кресты не по силам. Спасителю был дан Крест не по силам. Но находится свой Симон Киринеянин, находится — в образе ли всей Церкви, в образе ли друзей, близких людей, иногда посылаемых даже в наше время святых угодников, которые, как метеор, пронесутся мимо, но согреют тебя чем-то. У каждого Спасителя найдется свой Симон Киринеянин. И ты крест почти всегда не будешь нести один. Вот об этом апостол говорит: «Носите тяготы друг друга, и так Вы исполните Закон Христов». Это не мешки на себя нагрузить с кирпичами и потом гордиться: «Вот у меня мешок потяжелее, чем у соседа». А ведь намного тяжелее, даже, чем какие-то собственные жизненные обстоятельства переносить мирно, намного тяжелее помогать другому человеку.
Было такое представление — оно отражено в литературе XVIII-XIX веков: самый трудный удел на свете — это воспитывать детей и молиться.
К. Мацан
— О да! (Вздыхает.)
Протоиерей А. Абрамов
— Потому что молитва — это дело очень тяжкое. А если ты еще не только молитвенно помогаешь тому, кто слабее тебя, кто нуждается в тебе, то вот тебе никакой не придуманный, свой собственный крест. Только вот его не надо как крест воспринимать, а как то дело, которое ты для Христа совершаешь, как Симон Киринеянин. Он же не размышлял там и не взвешивал Крест Спасителя, не размышлял, а не случится ли так, что его сейчас примут за одного из тех, кто был с Галилеянином, и не окажется ли он в околотке в ближайшее время.
К. Мацан
— Да, и не гордился потом тем, что пришлось сделать.
Протоиерей А. Абрамов
— ...да-да, «я вот принял участие».
А. Митрофанова
— Он, кстати говоря, по-моему, даже не очень-то и хотел. Казалось бы, в такой момент. Вот Спаситель, вот Его ученики, любой может подскочить — ну, как нам сейчас, из нашего времени может показаться. Любой может в этот момент подскочить и сказать: «Давай, конечно же, я Тебе помогу». Это же так ответственно и прекрасно — помочь Христу нести Его Крест на Голгофу. Когда еще в жизни такая возможность предоставится? А в реалиях того времени это человек, которого просто легионеры выбрали из толпы, «один из», которому сказали: «Иди-ка вот, давай-ка, потащи!» Не то, чтобы это было даже его каким-то добровольным решением. Но уж, тем более, конечно, никакой гордости, действительно, за этим не последовало.
Протоиерей А. Абрамов
— Очень ценно для меня то, что он ничего не сказал. Вот ни одной фразы, приписываемой Симону Киринеянину, нет ни в одном из Евангелий.
К. Мацан
— То есть получается, что, грубо говоря, нет никакой градации — до какой черты это еще просто обстоятельства жизни, а после какой начинается уже крест, который мы несем?
Протоиерей А. Абрамов
— Мне кажется, мы очень склонны мифологизировать обстоятельства своей жизни.
А. Митрофанова
— И драматизировать еще.
Протоиерей А. Абрамов
— И придавать совершенно житейским событиям черты служения, ответственности.
А. Митрофанова
— ...и античной трагедии.
Протоиерей А. Абрамов
— Ну, в общем, да.
А. Митрофанова
— Протоиерей Александр Абрамов, настоятель московского храма Преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках сегодня в программе «Светлый вечер» на радио «Вера», и мы говорим о празднике, который будет в ближайшее воскресенье. Он называется Происхождение или Изнесение честных древ Животворящего Креста Господня. Как мы уже в первой части программы разобрались с этим названием, речь идет о том, что в Константинополе периодически, раз в год, крест выносили из храма и ходили с ним по улицам города, совершая молебен для того, чтобы эпидемии и другие бедствия...
Протоиерей А. Абрамов
— ...обошли город.
А. Митрофанова
— ...обошли стороной жителей Константинополя, ну, и вообще всех людей, которые к помощи Божией прибегают.
Отец Александр, у Вас в храме есть совершенно удивительная святыня — огромный крест, три метра, если я правильно помню, в высоту, который весь наполнен частицами еще других святынь. Вы могли бы рассказать, что это за чудесное такое явление? Вот заходишь в храм — а там прямо под потолок взмывает огромный крест.
Протоиерей А. Абрамов
— Дело в том, что патриарх Никон, который совершал плавание по Белому морю в 30-е годы XVII века, попал в кораблекрушение, чудесным образом спасся и был вынесен на остров, который именуется Кий (Онежская губа Белого моря). И пообещал, дал Богу обет, что он соорудит там монастырь.
Спустя примерно 20 лет Алексей Михайлович дал ему такое разрешение. Разрешение было датировано 1656 годом, и Никон задумал ни с чем не сопоставимый, грандиозный действительно проект: он увозит из Палестины, заказывает в Палестине крест размером с Крест Христовый, или, как тогда говорили, «в меру Креста Христова». Он высотой действительно примерно три метра — 310 сантиметров на 192. Это тау-крест так называемый — не так, как мы привыкли видеть в нательном кресте, а верхняя перекладина закрывает крест, образуя тем самым букву «Т». Это то самое как раз место, где была табличка с надписанием вины Спасителя — «Иисус Назареянин, Царь Иудейский». И Никон решает, что этот крест отправится туда, где он в свое время спасся, в Крестный монастырь. И для того, чтобы беречь молитвенно, защищать северные рубежи страны, он сопроводит этот крест святынями, которые были в Москве в Оружейной Палате, в Тюремном дворце, и, в общем, все те святыни, которые тогда были в распоряжении патриарха, туда вмонтированы. Там несколько сот частиц мощей, там камни разных святых мест Палестины, в том числе таких, которые... Вот сейчас кто-то улыбнется, а кто-то поверит, но для Никона это было несомненно — например, частица престола, на котором Авраам принимал Пресвятую Троицу, стола, или частица Жезла Моисеева. Резные крестики, отражающие двунадесятые праздники. Таким образом, все то духовное оружие, все те святые угодники Божии оказались собранными мощами вот в этом огромном кресте. Он является самым большим существующим реликварием из того, что мы знаем в современном христианском мире — не только в восточно-христиа
А. Митрофанова
— Ничего себе!
Протоиерей А. Абрамов
— И, конечно, удивительно для меня, что такой маленький храм стал «футляром» для такого огромного и по духовному значению, да и просто по искусствоведческ
А. Митрофанова
— Формулировки-то какие!
Протоиерей А. Абрамов
— И потом крест на некоторое время пропадает. Находится его копия в Эрмитаже. Почему в Эрмитаже — неясно совершенно, в Эрмитаже не существует коллекций отечественного искусства. Ленинградский музей истории религии и атеизма пишет, что крест, по-видимому, утрачен совсем. И действительно, его следов не находится. Замечательный московский священник и искусствовед, ныне живущий, но не служащий в Храме Христа Спасителя, отец Георгий Мартынов проводит очень серьезную работу по тому, чтобы крест найти, о нем рассказать людям. Потому что забвение приходит.
И, наконец, добивается в начале 90-х годов, чтобы его вернули Церкви. Причем, сталкивается с серьезнейшим... Я не хочу здесь рассказывать, какие конкретно были у него сложности с и музейным сообществом... Сталкивается с колоссальными проблемами, с тем чтобы крест вернули в Церковь.
И вот его помещают в храм в Крапивниках. Я думал вначале, что — ну какой смысл... Почему в Крапивники? Почему? Казалось бы, произвольный храм. Ничего подобного! Оказывается, недалеко, по соседству жил патриарх Никон, еще не будучи патриархом, и его, так сказать, Никоновский крест, совершив круг из российской столицы на крайние северные рубежи, возвращается в российскую столицу, да еще и в то же место, где Никон жил.
А. Митрофанова
— Ничего себе! А люди, которые, простите, выбирали это место для локации креста, они об этом знали?
Протоиерей А. Абрамов
— Они руководствовалис
А. Митрофанова
— Потрясающе! Юрий Соломин, оказывается, имел к этому прямое отношение!
Протоиерей А. Абрамов
— Юрий Мефодьевич Соломин имел к этому прямое отношение. Мы с ним встречались, беседовали на эту тему. И он даже припомнил эту святыню, хотя ему сейчас за 80 лет, и ее сложную судьбу.
А. Митрофанова
— Отец Александр, а насколько вообще это известная святыня в Москве? Как часто к Вам приходят люди, чтобы именно рядом с этим крестом постоять, помолиться и как-то себя в присутствии Бога осознать, что ли?
Протоиерей А. Абрамов
— Становится более и более известной. Я совершенно убежден, что это святыня, превосходящая по значению и Москву, и даже Русскую Православную церковь, потому что сам замысел — он, конечно, мистически очень мощный, сложный, многоплановый. Сама идея собрать в одном кресте столь значительные святыни — она не пришла бы в голову человеку, мистически не одаренному. А Никон, конечно, был человеком очень религиозно-интуи
Но самое главное, безусловно, не искусствоведческ
А. Митрофанова
— Удивительно, отец Александр, то, что Вы говорите о патриархе Никоне, и говорите с таким уважением о нем, и говорите о его духовной интуиции и одаренности. Я думаю, что для многих наших слушателей если есть какие-то ассоциации с именем этого человека, то это, прежде всего, конечно, конфликт, переросший в раскол, связанный с именем старообрядцев. Вот что значит — человек больше, чем сумма его поступков. Это единственный вывод, который я в оставшееся время могу сделать сейчас у нас в программе. Наше стереотипное мышление приводит к тому, что мы о патриархе Никоне помним только в связи с этим чудовищным таким... чудовищной раной, которая имела место в нашей истории. А вот, оказывается, есть еще и другое измерение этой человеческой души.
К. Мацан
— Мне стало очень интересно, честно говоря, побывать в храме и посмотреть, собственно говоря, помолиться перед этим Крестом. Я его никогда не видел и, честно говоря, даже никогда не знал, что такой есть. И спасибо Вам большое, что Вы нам и нашим слушателям рассказали. Давайте, во-первых, напомним, что это храм Преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках в Москве. А где это конкретно?
Протоиерей А. Абрамов
— Находится в Крапивенском переулке, дом 4. Это ближайшая станция метро «Трубная» — между Петровским бульваром и улицей Петровкой, рядом с Высоко-Петровски
К. Мацан
— Ну, самый Центр. Центровее некуда.
Протоиерей А. Абрамов
— Самый Центр, да.
К. Мацан
— Поэтому из любой точки Москвы всем москвичам и гостям столицы, как это принято говорить...
Протоиерей А. Абрамов
— ...очень легко добраться.
К. Мацан
— Да. В общем, приглашаем, пользуясь случаем, к отцу Александру на Акафист.
Протоиерей А. Абрамов
— Добро пожаловать!
А. Митрофанова
— Спасибо Вам за этот разговор, потрясающе глубокий! Протоиерей Александр Абрамов, настоятель московского храма Преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках, был сегодня в программе «Светлый вечер» на радио «Вера».
К. Мацан
— Алла Митрофанова, я Константин Мацан. Спасибо за беседу, спасибо дорогим слушателям, и до новых встреч на волнах радио «Вера».
Протоиерей А. Абрамов
— Всего хорошего!
Стать добровольцем - ремонтником и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.