Поделиться
Фото: Brett Sayles / Pexels
Митрополит Сурожский Антоний, епископ Русской православной церкви в Западной Европе, всемирно известный проповедник и духовный писатель, говорил, что в своей семье научился многим важным вещам. Например, ценить каждый подаренный Богом день рядом с близкими людьми. О своих родных владыка Антоний не раз вспоминал в книгах и разговорах с духовными чадами.
Андрей Блум, будущий митрополит Сурожский, появился на свет 19 июня 1914-го года в швейцарском городе Лозанне — родители тогда были за границей в отпуске. Его отец, Борис Эдуардович Блум, был дипломатом, и имел шотландские корни. Мать, Ксения Николаевна, приходилась родной сестрой знаменитому композитору Александру Скрябину. Бабушка по матери — обрусевшая итальянка, училась русскому языку по романам Ивана Тургенева, и всю жизнь разговаривала возвышенным тургеневским слогом. В России Андрею довелось прожить совсем немного. В 1915-м вся семья — отец, мать, бабушка и мальчик — уехала в Персию, современный Иран. Бориса Эдуардовича назначили туда на дипломатическую службу. В Персии Блумы провели около семи лет. В эти годы воспитанием Андрея занималась в основном бабушка, поскольку родители работали. «Бабушка у меня была замечательная; она много мне вслух читала, так что я не по возрасту много знал, и это было очень ценно», — вспоминал митрополит Антоний. В 1920-м до Персии докатились отголоски Октябрьского переворота в России. Большевики пытались «экспортировать революцию» в Иране — они спровоцировали в чужой стране народные восстания. Сменилось правительство. Жить там стало небезопасно, и Блумы приняли спешное решение перебраться в Европу. Осели во Франции, взяв с собой только самое необходимое. Денег, чтобы нанять большую квартиру для всей семьи, не хватило. Поэтому поначалу долгое время пришлось снимать углы порознь. Владыка вспоминал, что найти комнату женщине с ребёнком было довольно сложно. Хозяин жилья, в котором разместилась его мать, разрешал ей видеться с сыном днём, но оставлять его на ночь запрещал. Такая же история с жильём сложилась и у бабушки. Поэтому порой Андрею с мамой приходилось рисковать. Например, вечером Ксения Николаевна выводила мальчика из дома, чтобы хозяин комнаты видел. Потом возвращалась и отвлекала его разговором, пока Андрюша на четвереньках незаметно проползал обратно в комнату. Когда у Блумов, наконец, появилась квартира, где они смогли жить вместе, это был настоящий праздник. Владыка Антоний позже делился переживаниями: «Я испытывал блаженное счастье; до сих пор, когда я вижу самые светлые сны, они происходят в той квартире».
Именно тогда пришёл к вере отец Андрея. «Он посещал церковь, молился, читал Евангелие и аскетическую литературу», — позже вспоминал владыка Антоний. Увы, Борис Эдуардович рано ушёл из жизни — в 53 года. Митрополит рассказывал, как однажды, незадолго до кончины, отец произнёс слова, которые навсегда врезались в память: «Единственное, что действительно важно — знать, для чего ты живёшь и за что готов умереть». Этот отцовский наказ помог будущему владыке Антонию обрести жизненный путь — понять, что он хочет жить для Христа, и, если нужно, умереть за Него.
В 2003-м году митрополит Сурожский Антоний отошёл ко Господу в Лондоне, где долгие годы служил патриаршим экзархом и главой Сурожской епархии. Последний приют он обрёл рядом с родными людьми — матерью и бабушкой. Владыка часто рассказывал духовным чадам о родительском подарке, который однажды в детстве получил на Рождество — маленький трёхцветный российский флаг. «Мне тогда объяснили, что это наш русский флаг: русские снега, русские моря, русская кровь. Я с флагом не мог расстаться, и до сих пор чувствую его под рукой», — вспоминал владыка. Чувство Родины, как и чувство семьи, в которой все друг друга любят, митрополит Сурожский Антоний пронёс через всю жизнь.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
О талантах и важных встречах. Ксения Хайсанова
Поделиться
Утром в Великий вторник я была на службе в храме. Читали евангельскую притчу о талантах. Потом — о десяти девах, у пяти из которых к приходу жениха закончилось масло, погасли светильники, и они не смогли стать участницами праздничного пира. Мое сердце эти Евангельские эпизоды всегда очень трогают.
«Как же правильно служить Христу?» «Как не закопать свой талант в течение жизни, и когда придет время вернуть его Богу?» — я задавалась этими вопросами, сидя в электричке. Ехала на интервью со священником.
Я работаю журналистом в газете при епархии. Благодарю Бога за возможность таким образом служить Ему. Но иногда тщеславлюсь. Напишу что-то и думаю: «Какая же я молодец! Материал точно получился хорошим!» И тут неизменно происходит следующее: редактор возвращает текст, а вместе с ним — десяток замечаний и правок. Становится обидно. Я же себя в душе уже похвалила, а меня на место поставили.
После того, как я несколько раз попалась в ловушку собственного тщеславия, стала молиться перед началом работы примерно так:
«Господи, пусть всё, что у меня получится, будет во славу Твою! Помоги мне послужить Тебе!» И тогда текст получался лучше. Но, думая об этом, я хвалю себя и снова подкрадывается тщеславие.
Сейчас я тоже помолилась перед выездом на интервью. К концу Великого поста было мало сил работать. А материал нужно было сделать и сдать быстро. Вошла в храм. Мы встретились с батюшкой. Я увидела его глаза, такие уставшие. «Наверное, не выспался — подумала я, — на страстной столько Богослужений! А еще — я знала, что он еще и духовно окормляет военных». Что уж тут моя усталость...
Тем не менее, наш диалог складывался легко. Было тепло и спокойно, как с родным человеком. И я нашла ответ. Господь показал: «Смотри, есть люди, у которых и таланта, и елея сердечного достаточно, но они об этом слишком много не думают. Просто даже на пределе своих возможностей творят благо людям, во славу Божью». Вот оно — лекарство от тщеславия — делать дела любви. И думать именно об этом.
Когда мы закончили беседовать, на душе было мирно и спокойно, будто мы не просто говорили, а молились вместе о самом важном. Светило солнце. Природа словно предвозвещала Пасхальную радость. Материал оказался у редактора вовремя. Благодарю, Господи, за то, что Ты даришь такие важные встречи.
Автор: Ксения Хайсанова
Все выпуски программы Частное мнение
«Абрикосовое утро»
Поделиться
Фото: paola capelletto / Unsplash
Осеннее анапское утро абрикосового цвета. Абрикосовый, с персиковым оттенком, дом и янтарная виноградная лоза на арке, что порыжела, проржавела и медным отблеском сливается с домом в тон. Абрикосовые коты, дымные, рыжие, сливающиеся с абрикосовыми тротуарами, усыпанными осенней листвой. От глубокого вдоха морского воздуха, смешанного с запахом прелой мокрой листвы, на миг улетает сознание.
А когда придёшь в себя и поднимешь голову, то увидишь абрикосово-медные платаны, с поредевшими шатрами, в которые смотришь снизу вверх до головокружения.
Текст Сестра Ольга Н. читает Алёна Сергеева
Все выпуски программы Утро в прозе
22 июня. О духовном смысле праздника Всех святых, в земле Русской просиявших
Поделиться
Сегодня 22 июня. Неделя 2-я по Пятидесятнице, Всех святых, в земле Русской просиявших.
О духовном смысле праздника — игумен Назарий (Рыпин).
Эта дата в этом году особенно удивительна, потому что именно 22 июня 1941 года, в День Всех Русских Святых началась Великая Отечественная война.
Если не только эту дату вспоминать, а вообще вспоминать землю русскую, то мы вспоминаем поимённо всех русских святых в этот день, свидетельствуя о том, как много наших предков и даже почти наших современников уже в двадцатом столетии было причислено к лику святых.
Чтобы явить нам плод этого спасительного сеяния, которое было посеяно Господом на русской земле с основанием Русской Церкви, потому что за неделю до того мы праздновали Всех святых, а в этот день мы сугубо вспоминаем именно русских святых, как тот плод, который произрастила русская земля уже, русский народ.
И для нас это чрезвычайно важно, потому что их молитвами утверждается Церковь Русская.
Все выпуски программы Актуальная тема
