Поделиться
Святитель Игнатий Брянчанинов
В доме господ Брянчаниновых — дворян, помещиков села Покровское Вологодской губернии — царил радостный переполох. Глава семьи, Александр Семёнович Брянчанинов, человек обыкновенно сдержанный, не скрывал своего счастья. Его жена, Софья Афанасьевна, родила сына! Супруги долгое время оставались бездетными и горячо молились Богу, чтобы он послал им детей. В надежде на помощь Господа Брянчаниновы щедро раздавали милостыню, совершали паломничества по святым местам. Их молитвы были услышаны. Долгожданный первенец появился на свет 17 февраля 1807 года. На 9-й день мальчика окрестили и нарекли Дмитрием — в честь вологодского святого чудотворца — преподобного Димитрия Прилуцкого.
С детства Митя любил уединение. Не раз отец и мать обнаруживали его одного, стоящего на коленях в пустой церкви Покрова Божьей Матери, которая располагалась в имении Брянчаниновых. Другим любимым местом Дмитрия был старый парк. Часто, хватившись сына, родители повсюду его искали и находили сидящим под вековыми деревьями и погружённым в размышления. Александра Семёновича настораживала столь ранняя склонность мальчика к созерцанию и молитве. «Чего доброго, подрастет и в монахи захочет», — говорил он жене. Старший Брянчанинов не забывал, что Митя — вымоленный ребёнок. Но надеялся, что Дмитрий пойдёт по его стопам и сделает блестящую светскую карьеру. Софья Александровна поддерживала мужа. Сам Александр Семёнович когда-то окончил Императорский пажеский корпус, несколько лет служил при дворе Павла I и принадлежал к кругу самых образованных людей своего времени.
Подобного будущего Брянчаниновы желали для всех своих детей. После рождения Мити Бог подарил супругам, одного за другим, ещё восьмерых. И всё же на Дмитрия, как на самого старшего, были прежде всего обращены взоры родителей. Он и сам прекрасно это понимал. Митя боялся огорчить отца и мать, которых очень любил. И хотя уже давно решил, что хочет стать монахом, не стал открывать родителям своих намерений. Он старался быть хорошим сыном, заботился о братьях и сёстрах. Родной брат Дмитрия, Пётр Брянчанинов, рассказывал, что в детстве они любили бегать наперегонки. «В игре Дмитрий никогда не выказывал своего превосходства старшего надо мной, младшим и более слабым», — вспоминал он. И, тем не менее, все дети в семействе Брянчаниновых сами принимали главенство Димитрия, и не только из-за старшинства, а вследствие особенного склада его ума и характера. По словам одной из сестёр, Дмитрий был скромен, благоразумен, внимателен и вежлив.
Когда мальчику исполнилось 15 лет, Александр Семёнович повёз его в Петербург, чтобы определить в Императорское военное инженерное училище. По дороге отец внезапно обратился к сыну с вопросом о том, на какую службу он в будущем желал бы поступить. Дмитрий понял, что момент истины настал. Попросив у отца обещания не сердиться, если ответ не понравится, он с твёрдостью сказал, что желает «идти в монахи».
Желание его исполнилось спустя 9 лет. Окончив училище, в 1831 году Дмитрий принял монашеский постриг с именем Игнатий. Отец и мать долго сердились на сына, но в итоге приняли его выбор. Родители и сын переписывались, часто навещали друг друга. Когда Игнатий получил известие о том, что мать его находится при смерти, он примчался домой. За несколько минут до кончины, глядя на него, Софья Александровна произнесла: «Теперь, в этот час, у меня одно утешение: мой старший сын — в монастыре».
С отцом Игнатий продолжал поддерживать постоянную связь. Став епископом Кавказским и Черноморским, одним из самых известных и авторитетных духовных писателей 19 века, свои письма к нему он по-прежнему подписывал просто: «с искренним почтением, ваш любящий и преданный сын».
Псалом 92. Богослужебные чтения
Поделиться
Скорее всего, вы смотрели фильм «Иван Васильевич меняет профессию». Сможете ли вы вспомнить, каким очень ярким, но непривычным для современного слуха словом царь Иван Грозный описывает открывающийся перед ним с балкона многоэтажки вид Москвы? Именно это слово и является ключевым для всего 92-го псалма, который читается сегодня в храмах за богослужением, — давайте послушаем.
Псалом 92.
1 Господь царствует; Он облечён величием, облечён Господь могуществом и препоясан: потому вселенная тверда, не подвигнется.
2 Престол Твой утверждён искони: Ты — от века.
3 Возвышают реки, Господи, возвышают реки голос свой, возвышают реки волны свои.
4 Но паче шума вод многих, сильных волн морских, силён в вышних Господь.
5 Откровения Твои несомненно верны. Дому Твоему, Господи, принадлежит святость на долгие дни.
Конечно же, вы догадались: «Лепота!» — возглашает царь, окидывая взглядом столицу Советского Союза середины 70-х годов 20-го века. «Господь воцарися, в лепоту облечеся» — так начинается 92-й псалом на церковно-славянском. Само слово «лепота» очень непросто перевести на русский язык. Ни «красота», ни «благовидность», ни «величие» не передают всего сложного аккорда смыслов, которые сложились в одно слово. Давайте попробуем их разобрать.
Но зайдём с прямо противоположной стороны. Что такое «нелепость», «нелепый» — более или менее нам понятно. Это — неуместный, глупый, несуразный, бессмысленный, негармоничный. «Леп» — прилагательное, обозначающее «красивый, изящный, ладный». Если заглянуть ещё глубже, в праиндоевропейский корень — то «лип», «леп» будут глаголами со значениями «мазать, лепить, прилипать, приставать, создавать форму руками, формировать нечто гармоничное». Лепка — отсюда же, хотя не всякую лепку язык повернётся назвать «лепотой». В санскрите это корень «lip» — с теми же значениями, плюс «окрашивать», «присоединять». Наше слово «прилепить» — именно отсюда и пошло.
Смотрите, как интересно: в древних языках сам процесс творения, художественного созидания руками из податливого материала уже был «лепотным» — то есть само творчество изнутри себя имеет мощный заряд красоты, гармонии и благородства. С точки зрения языка, невозможно быть «нелепым творцом»: коль уж ты творец, то обязательно — «леп!»
Вот именно перед этой истиной и раскрывает в словах псалма царь Давид свой восторг перед Богом как Творцом: Он — не просто «леп», Он — «велико-лепен», «благо-лепен», «ладен» — то есть не только «гармоничен», но и «приятен». И в своём творении Он проявляет себя не как страшная, грозная, ни на что не похожая сила и воля — но именно как «космос», как гармония, как красота. Однако для любой красоты что не менее важно? Правильно, чтобы был тот, кто ей бы восхищался! Это приводит псалмопевца в ещё больший восторг: всё творение — это один огромный Храм Бога, великая Святыня, Его Дом — который — обратим на это особое внимание! — создан так, чтобы мы, человеки, могли его воспринимать, любоваться им и вдохновляться. Бог создал этот мир не только качественно и величественно — но и — «ладно», «человеко-ориентированно». Одна только в нём есть загвоздка: это мы с вами. Будем же стараться, чтобы и в нашей жизни, следуя заповедям, всё постепенно тоже на-лаживалось на правильный, Божественный лад!
Псалом 92. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 92. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 92. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Господь царствует; Он облечен величием, облечен Господь могуществом [и] препоясан: потому вселенная тверда, не подвигнется.
2 Престол Твой утвержден искони: Ты - от века.
3 Возвышают реки, Господи, возвышают реки голос свой, возвышают реки волны свои.
4 Но паче шума вод многих, сильных волн морских, силен в вышних Господь.
5 Откровения Твои несомненно верны. Дому Твоему, Господи, принадлежит святость на долгие дни.
Свидетель покаяния. Наталья Сазонова
Поделиться
Наталья Сазонова
Не так давно я слушала в храме проповедь митрополита Каширского Феогноста о неосуждении ближних. Меня поразила высказанная им мысль:
«Не спешите осуждать! Мы видим, как человек грешит, но как он потом кается видит только Бог».
Я тогда подумала, что сложно сразу представить кающимся того, кто только что на твоих глазах совершил зло. Первая моя реакция совсем другая: строгая критика и осуждающий вердикт. Но однажды я стала свидетелем истинности слов владыки.
Как-то возвращалась с работы домой. На остановке вместе со мной в автобус зашёл молодой человек. В руках он держал бумажный стаканчик с ароматным кофе. Я села недалеко от водителя, а юноша занял свободное место в конце салона. Двери закрылись, и мы поехали. Вдруг водитель обратился к кому-то по громкой связи: «Пассажир на заднем сидении, поднимите, пожалуйста, с пола стакан!»
Буквально через минуту около водительской кабины появился тот самый парень.
Он вспыхнул возмущением. С первых же слов начал говорить c шофёром грубо, на повышенных тонах, оправдывать себя, что случайно уронил, при выходе бы поднял. Зачем делать замечания? Водитель пытался вежливо остановить парня, объяснял и свой резон. Мол, весь мусор, оставленный пассажирами, приходиться убирать водителю. Но молодой человек не унимался, а вскоре уже оба не выбирали выражений. Наконец их перепелка закончилась, и пассажир вернулся на место.
Мне стало страшно от происшедшего. Во-первых, опасно, когда за рулём раздражённый человек. А во-вторых, ссора этих людей погрузила всех остальных в атмосферу зла. Оно как будто повисло в воздухе.
Я невольно перекрестилась: «Господи, помилуй!»
Прошло минут десять, автобус продолжал движение. Вдруг к кабине водителя снова подошёл зачинщик ссоры.
Я ужаснулась: «Неужели опять!?» И тут произошло неожиданное.
— Хочу извиниться! Я Вас оскорбил, я не прав! Простите меня!
Он произнёс эти слова громко, чётко, решительно, хотя было заметно, как ему нелегко.
Не расслышала, что именно ответил ему шофёр, но говорил он явно в примирительном тоне. Парень ушёл.
И вот тут я вспомнила слова владыки Феогноста: «Мы видим, как человек грешит, но не видим, как кается».
Я ведь во время той ссоры сразу осудила молодого человека. Он стал для меня тогда источником зла, причиной испорченного настроения и потерянного мира. И пока я мысленно обвиняла во всем этом парня, он, оказывается, каялся в своём поступке. Да потом ещё публично извинился.
Когда я рассказала об этом случае своему духовному отцу, он в назидание мне привёл слова преподобного Аввы Дорофея: «Не осуждай ближнего: тебе грех его известен, а покаяние нет!»
Действительно, как часто я выношу строгий приговор окружающим, не думая, что к одному злу добавляю другое — клевету! Человек может уже давно раскаялся в своём проступке, исправился, а его всё продолжают обвинять, осуждать перед другими людьми, тем самым клевещут на него, оговариваю.
Дай мне, Господи, видеть свои согрешения и не осуждать ближнего!
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение
