Здравствуйте. У микрофона Павел Крючков. С вами программа «Рифмы жизни», программа о поэзии и поэтах. Мы читаем и слушаем русские стихи, созданные на протяжении последних двух столетий, – включая и начало нынешнего века.
Деревянная махорка. Спичек нету.
От «Известий» длинные клочки.
К моему двоюродному деду
ниточкой привязаны очки.
Он читает графа Л. Толстого –
из «Войны и мира» два листа:
не красоты замысла и слога –
лишь иноязычные места.
Бабушки готовят и ругаются,
разгребая в печке красный пыл,
оттого, что несожжённого Брокгауза
и Эфрона дедушка пропил…
И вот, в конце этой совсем не короткой истории, названной просто «Снег», –когда дед кончил пьянствовать и, умиротворившись, занялсяÏ садом-огородом да внуками…
…Стряпал. И ребят любил. И минуло
столько лет, на сколько стало сил.
Умер, обирая куст малиновый:
отдохнуть на лавочку присел.
Бабушки жалеют деда мертвого
и о нем умеют горевать:
каждый год в день ангела имённого
ездят снег от деда отгребать.
Поэт, стихи которого я читаю сегодня (а то, что слышали, помню и на память), прожил на свете ровно пятьдесят лет.
Александр Величанский родился 8-го августа, за год до войны, и покинул мир в августе же 1990-го. В неподцензурной литературе он был легендой; на излете советской власти будущий нобелевский лауреат Иосиф Бродский, спрашивал у ещё прибывающих на Запад литературных изгоев: «Почему вы не рассказываете мне о Величанском, ведь он – единственный из нас, кто знает английскую и американскую поэзию лучше меня».
Величанский, действительно, знал ее превосходно: много переводил Джона Донна и Эмили Дикинсон, посвящал этим старинным поэтам стихи, которые читал на квартирах и дарил в виде самиздатских сборничков.
А однажды он напечатался официально, и сразу – в «Новом мире». Александр Трифонович Твардовский, уже теснимый из своего журнала, сказал тогда: «Простые люди этих стихов не поймут». «Быть может, поймут их дети» – ответил молодой автор.
Что ж, отдельные любители поэзии стихи Александра Величанского знают и ценят, а «в народ» давно ушла пропетая супругами Никитиными на его стихи песня «Под музыку Вивальди»…
Но по-настоящему поэт ещё не прочитан.
Впрочем, как было замечено, «это проблема никак не поэзии Величанского, но – тех, кто живет в начале XXI века…»
Этот «с лица необщим выражением» лирик был ещё и удивительным религиозным поэтом, возможно, самым сильным в своем поколении. С этими его стихами сравнимо, пожалуй, лишь гениальное «Сретение» того же Бродского.
…Вот одно из них, маленькое:
Так всякий миг земли вокруг
сияет солнце где-то,
и ночи чёрный полукруг
вневременен – он властен
над местом лишь (и тем темней
всё зло его), но света,
но Тайной Вечери Твоей
мир всякий миг причастен.
И в последнем стихотворении, написанном за три дня до ухода, Александр Величанский обращал свою мысль к Спасителю:
…Раньше или позже,
но в урочный час,
удаляясь, Боже,
оглянись на нас
ещё не испиÏтых
судьбою до дна,
пока даль путей Твоих
не отдалена.
С вами была программа «Рифмы жизни» и её ведущий Павел Крючков.
Гатчинский Павловский кафедральный Собор. Святая преподобномученица Мария Гатчинская
Есть среди царских резиденций, расположенных в окрестностях Санкт — Петербурга, особенное место — город Гатчина. Все в нем связано с Государем Павлом I. И императорский Дворец с уникальными коллекциями, и Павловский Собор — единственный в России, посвященный святому первоверховному Апостолу Павлу. Но есть в этом городе святыня, которая собирает в него сотни паломников. Это мощи Святой преподобномученицы Марии Гатчинской. О ее подвиге, о ее сокровенных молитвах, о ее жизни наша программа.
Все выпуски программы Места и люди
«Белые птицы»
Белые голуби в чистом весеннем небе — это очень поэтично. «На волю птичку выпускаю...» — писал Пушкин о празднике Благовещения. Однажды в Екатеринбурге я видела, как епископ открывал после праздничной службы большую клетку — и стая белоснежных птиц ринулась в небеса...
Но сейчас я живу в Переславле-Залесском, чудесном старинном городе, где сам воздух, кажется, пропитан православными традициями — однако птиц на Благовещение из клеток не выпускают. В конце утренней службы в храме на самом берегу Плещеева озера батюшка обращается к нам с проповедью. Он рассказывает о благой вести, что принёс Деве Марии Архангел Гавриил, о смирении Марии перед этой вестью, а значит — перед Богом, о грядущем Спасителе. И вот мы выходим из храма к озеру — в полной уверенности, что Господь любит каждого из нас, если пришёл в наш грешный мир. Жаль только, что птиц здесь не выпускают...
Мои размышления прерывают... птицы! Я замечаю вдруг стаю, что кружит над ледяной озёрной гладью. Неужели чайки вернулись? Нет, им рано. Пригляделась — да это голуби! Белые-белые! Откуда они? Может, из ближайшей голубятни — я знаю, тут есть недалеко... А впрочем, какая разница! Они кружат над нами — белые птицы, знак наших надежд и любви Господней. И в этом — высшая поэзия.
Все выпуски программы Утро в прозе
Тайная вечеря – первая Пасха
Первой Пасхой христиан была Тайная Вечеря — та Пасха, которую праздновал Сам Иисус Христос в Иерусалиме накануне Своего ареста и казни. Праздник еврейского народа в воспоминание об освобождении его из египетского рабства стал тогда на Тайной Вечери преддверием крестной смерти Сына Божьего.
Наверно, ученики Христа искренне удивлялись тому, что праздник столь разительно отличается от той традиционной еврейской Пасхи, ведь были изменены ее установления.
Во-первых, Учитель праздновал Пасху в чужом доме, а ее полагалось праздновать обязательно в своем узком семейном кругу.
Согласно установленному древнему ритуалу, Пасху ели стоя и будучи готовыми к дороге — то есть одетыми и подпоясанными, с посохом в руке. Так полагалось в память о спешном бегстве евреев из Египта. В Евангелии же сказано, что «настал час, Он возлёг, и двенадцать Апостолов с Ним». Господь и Его ученики возлегли, не как рабы, а как свободные люди. И куда-то торопиться ради спасения им уже было не нужно, ведь Спаситель — с ними.
И вот Господь, как сказано в Евангелии, «взяв чашу и благодарив, сказал: приимите её и разделите между собою, ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придёт Царствие Божие. И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается». Так Господь устанавливает великое таинство будущей Церкви — евхаристию. Учеников же в те минуты, может быть, больше всего удивило то, что хлеб для Пасхи выбран квасный, дрожжевой — вовсе не тот, пресный, который положено есть на Пасху.
Первую Новозаветную Пасху Спаситель совершал по-новому. И смысл ее был направлен уже не в прошлое, а в будущее, ко Второму Пришествию Христа. И особое спокойствие, торжественная неторопливость, с которой, несмотря на присутствие на трапезе предателя Иуды, совершалась первая христианская Пасха, свидетельствовала о том, что народ Христов — это уже не рабы земного царя, от которого надо бежать ночью, а Царство Божие — не дальняя земля за горами. Царство Божие — внутри нас.