Главная › Программы › Светлый вечер › Седмица

«Неделя 24-я по Пятидесятнице». Священник Стахий Колотвин

У нас в студии был настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митино священник Стахий Колотвин.

Мы говорили о смыслах богослужения в ближайшее воскресение, о начале Рождественского поста, о памяти апостола Филиппа, апостола и евангелиста Матфея, святителя Григория Неокесарийского.

Ведущая: Марина Борисова

М. Борисова

— Добрый вечер, дорогие друзья. В эфире наша еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость — настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине священник Стахий Колотвин.

Свящ. Стахий Колотвин

— Добрый вечер.

М. Борисова

— И с его помощью мы постараемся разобраться, что ждёт нас в церкви завтра, в 24-е воскресенье после Пятидесятницы, и на наступающей неделе. Как всегда, по традиции, мы стараемся понять смысл наступающего воскресенья, исходя из тех отрывков из Апостольских посланий и Евангелия, которые прозвучат завтра в храме за Божественной литургией. Завтра мы услышим отрывок из Послания апостола Павла Ефесянам — из 2-й главы стихи с 14-го по 22-й. И начинается этот отрывок такими словами, которые в принципе вроде бы как очевидны, но есть у меня такое подозрение, что некоторые понимают не совсем правильно, о чём идёт речь. А звучит он так: «Ибо Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посредине преграду, упразднив вражду Плотию Своею, а закон заповедей учением, дабы из двух соделать в Себе Самом одного нового человека, устрояя мир, и в одном теле примирить обоих с Богом посредством креста, убив вражду на нём». Вот если не понимать, что речь идёт о двух мирах — о мире языческом и мире верующих в Единого Бога, — то тогда смысл абсолютно меняется, потому что можно подумать, что речь идёт о каких-то людях. Но тут нужно вообще представить себе смысл самого этого письма в город Ефес, в чём была подоплёка, почему необходимо было что-то ещё объяснять тем людям, среди которых апостол Павел проповедовал и, казалось бы, всё им объяснил.

Свящ. Стахий Колотвин

— Конечно, апостол Павел все свои послания писал к тем, кому он уже проповедовал. Это, кстати, нам хороший урок в отношении людей воцерковлённых или людей, интересующихся, которые прочли Евангелие, может быть, даже уже два раза прочли, Послания как-то тоже почитали. И кажется, что я вот уже почитал книгу, можно закрывать. Нет, слово Божие требует постоянного слышания, постоянного внимания. Понятное дело, что если ты человеком стал уже святой жизни, и слово Божие действует в тебе как Бог-Слово, второе лицо Святой Троицы и, как апостол Павел говорит, «уже не я живу, но живёт во мне Христос», — то ты можешь уже Евангелие не открывать. Более того, спрос с тебя будет меньше, если ты живёшь в какие-то стародавние времена, когда дорогой пергамент был недоступен простому человеку, а тем более неграмотному, который и читать-то не умел. Но сейчас в нашем суетном мире, конечно, обязательно надо вновь и вновь обращаться к этим словам. Раз жители Ефеса и всех других городов Средиземноморья, к которым апостол Павел обращал живое слово, тем не менее с вниманием читали Послание, сохраняли в своём сердце, сохранили его для нас, живущих 2000 лет спустя, то и для нас, конечно, это будет актуальное, можно сказать, руководство для сегодняшнего дня.
Да, конечно, если мы посмотрим контекст... кстати, очень важно читать именно поэтому читать Священное Писание подряд, не по дневным отрывочкам. Потому что по дневным отрывочкам ты выпадаешь из контекста и тоже думаешь: кто кого и с кем объединил. Если ты подряд читаешь, такой проблемы не возникает. Перед этим как раз обсуждение взаимоотношений язычников и иудеев, причём не только для иудеев, отвергших Христа, и язычников-многобожников, а имеются в виду прежде всего христиане, которые вышли из разных слоёв. Кто-то вышел от многобожия, кто-то вышел из иудейской среды, и всё равно вот это разделение сохранялось внутри единой Церкви Христовой. И, конечно, мы можем немножко погрузиться в контекст и посмотреть, как это всё было непросто. Мы вспомним, как, собственно, первых диаконов призвали апостолы на служение, потому что не могли поделить, как бы сейчас сказали, гуманитарную помощь. Вот вдовицы спорили, и вот как-то христианкам из язычников доставалось меньше, чем уже таким более заряженным на какие-то земные дела вдовицам из иудейской среды. Всё это актуально и сейчас. Вот эта актуализация всё-таки не только воспоминание того, как устроено было общество в такой ранней Римской империи, но всё-таки для нас важно посмотреть и на нынешние проблемы, что тоже нужно прилагать особое внимание и усилия для того, чтобы это разделение преодолевать не только с людьми, которые абсолютно чужды тебе, но и с людьми, которые тебе вроде близки. Очень важно помнить, что мы со своими близкими людьми, с которыми у нас могут быть какие-то политические разногласия, разные взгляды на одну и ту же проблему, причём не искусственные, а абсолютно искренние, но всё равно помнить, что нас объединяет Христос, нас объединяет православная вера.
Тоже я смотрю и среди прихожан, и сами прихожане с близкими... тоже постоянная такая, конечно, есть, от этого некуда деваться, что тоже люди, слава тебе, Господи, это замечают и в этом каются, что вот в очередной раз где-то там в семье, с друзьями, с людьми, с которыми ты много лет дружишь, знаешь, которым доверяешь, которые действительно очень близки, и ты с ними начинаешь ругаться на фоне каких-то действительно внешних политических событий. А надо понимать, что на фоне спасения души, на фоне нашего общения со Христом, всё равно все события — внешние. Царствие Небесное внутри нас есть. И апостол Павел напоминает важные слова, что Христос умер за всех нас, и Он нас Своей кровью объединяет. И поэтому, если даже ты будешь в какой-то своей правоте, если ты даже эту правоту сможешь как-то сформулировать, доказать, но духа Христовой, жертвенной любви в тебе не будет, то толка от этого нет. Ты можешь выйти победителем диспута, ты можешь как-то кого-то убедить вокруг себя, а твой оппонент как-то может потерять убедительность своих доводов, не найти нужных слов. Но если за всем этим нет Христовой жертвенной любви, то всё это будет тщетно. И только истинный враг каждого человека, а как мы помним, наша брань не против плоти и крови, как говорит апостол Павел, а против духов злобы поднебесной. Что победителем из этого, вот как раз в данном сражении... да, в битве никогда не может победить лукавый, духи злобы поднебесной всё равно проиграют и окажутся в аду, но в данный момент над тобой в конкретном сражении они окажутся наверху.
Поэтому, дорогие братья и сестры, недаром христианин, настоящий христианин, который может получить полноту Божественной помощи, это только тот, кто причащается святых Христовых Таин. Если ты причащаешься святых Христовых Таин, ты с ближним объединён Телом и Кровью Христа Бога нашего, ты через это получаешь действительно силу к настоящему духовному единству. Понятное дело, тут нельзя почивать на лаврах. Если ты взял и причастился, и на прошлой неделе, и на завтрашний воскресный день ты тоже собираешься прийти приобщиться святых Христовых Таин... нет, мы помним, что апостол Павел говорит о том, что болезни и скорби посылаются тем, кто без рассуждения причащается, поэтому обязательно достигаем мира, обязательно этот мир поддерживаем. Потому что раз Господь нам дал Свою Кровь, дал вот этот дух мира и братолюбия, то мы его должны пронести, несмотря на все окружающие сложности, потому что и во времена Христа, и во времена апостолов этих сложностей хватало, но всё равно они с ними справились. Должны справиться и мы.

М. Борисова

— Обратимся теперь к отрывку из Евангелия от Луки, из 10-й главы стихи с 25-го по 37-й. Это известная, я думаю, не только верующим христианам, но и абсолютно неверующим, но знакомым хоть как-то с наследием европейской культуры, людям, притча о милосердном самарянине. Я думаю, что наши радиослушатели хорошо знают сам сюжет притчи. Мне хочется обратить внимание на то, с чего она начинается. Начинается она с того, что к Спасителю подходит человек, который обозначен в Евангелии как законник. И он обращается с вопросом для того, чтобы искусить Спасителя. Он спрашивает: «Учитель, что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» На что, соответственно, получает ответ, что в законе написано «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя». Мне кажется, что мы, когда прочитываем в очередной раз этот текст, выпускаем из сферы своего внимания вот эту драматическую завязку. В чём, собственно говоря, состояла ловушка, в которую этот законник хотел Спасителя поймать этим вопросом?

Свящ. Стахий Колотвин

— Конечно, Господа пытались уловить постоянно. Но Господь же устроитель закона. Иудейский апломб был в том, что Христос закон разрушает. А Господь его не разрушал, а исполнял. Поэтому, когда Господь показывает своё изумительное знание закона, который Он сам устроил, Он даже не говорит ничего нового, чего не было в Ветхом Завете. Можно сказать, что здесь есть некоторое, конечно, как нам кажется, логическое противоречие. С одной стороны, Господь в Евангелии говорит: «Заповедь новую даю вам: да любите друг друга». А с другой стороны, вот вроде Господь цитирует Ветхий Завет, ветхозаветные слова про любовь к Богу, про любовь к ближнему. А на самом деле разница-то есть. В чём новизна, в чём обновление Духом Святым, в чём обновление через общение Христа происходит в Новом Завете? В каждом человеке, в принципе, есть что-то доброе. Когда мама смотрит на маньяка на судебном процессе, она, конечно, тоже вспоминает, какой он был хороший ребёнок, что-то доброе в душе его есть. И тоже у нас: когда у кого-то из наших близких мы видим какой-то конфликт и даже чувствуем, что близкий не прав, мы говорим, что, нет, вот у него такие-то и такие-то извинительные причины. Действительно, мы созданы по образу и подобию Божию, и поэтому образ Божий в нас неискореним. Подобие, увы, может потеряться. Мы можем не становиться похожими на Бога, а образ Божий всё равно есть. И поэтому в каждом из нас есть всё-таки вот этот отблеск образа Божия, который никак не истребим.
Поэтому, если мы посмотрим на Ветхий Завет, то, по сути, это создаётся некий такой огородик, некоторая такая теплица, некоторые идеальные условия, маленький кусочек плодородной земли на пересечении торговых путей, где люди в общении, хотя бы со своими, можно сказать, кровными родственниками, потому что весь этот народ — потомки одного праотца. Иаков, Авраам, Исаак, Иаков — вот их объединяют, такие все друг другу родственники. И что хотя бы здесь люди готовились к Пришествию Спасителя. И вот это что-то доброе в своём сердце и в своей душе не только к домочадцам обращали, но и хотя бы к тем людям, которые по крови близки, и к тем людям, с которыми ты объединён единой верой в грядущего пришедшего Мессию. Когда Господь дискутирует с законником, Он показывает расширение вот этой заповеди. Он показывает: заповедь-то сохраняется, но сейчас я вам не только даю более сложную задачу, я, можно сказать, вот как ребёнка берут и выпускают в большой мир. То он ходил только за ручку, а то теперь он идёт не за ручку, а просто рядом с мамой и с папой. То он шёл рядом с мамой и с папой, а то теперь он может сам бегать по двору, а то и даже куда-то там забежать, за какие-то гаражи, и даже родители не будут волноваться. А потом его одного выпускают погулять, а потом ребёнок один уже куда-то добирается на какие-то занятия, на какие-то кружки. А потом уже едет к бабушке в другой город, уже в одиночку, и всё больше и больше взрослеет. И каждый раз уровень сложности, уровень опасности возрастает, но и свобода и совершенство взаимодействия с миром возрастает тоже.
Точно так же и человечество: оно из этого некоторого гетто, его можно сравнить со средневековым смыслом этого слова, что вот как-то отделённый какой-то район, где какие-то свои правила действуют. Но нет — вот из этого гетто любви, где ты любишь только какой-то самый ближний круг, ну и чуть пошире берёшь. Потому что, да, язычник любил, может быть, правда, свою семью, своих самых ближайших близких, а иудей был призван любить каждого из своего народа, каждого своего иноверца — уже больше, чем языческое, дано. А вот эта любовь теперь — ты выходишь в окружающий мир, который совсем, может быть, неприветлив, жесток, недружелюбен к тебе. И ты можешь эту заповедь любви Христа, данную ещё в Ветхом Завете, теперь распространять вовне. Но Господь же даёт не только вот это такое поручение делать это, Он даёт и силы это делать. Собственно, вот та любовь Христова, которую Он приносит с Собой в этот мир, которую Он укореняет, как мы в Апостоле читали, даёт нам Кровь Свою, чтобы мы преодолевали вот это разделение, эту вражду этого мира.
Я помню, когда не было у нас на приходе чайной, где мы могли спокойно посидеть, побеседовать. У нас сейчас уже в среднем по часу беседа идёт после службы, хотя те, кто менее усидчив, расходятся раньше. А вот когда у нас ещё были такие простые стоячие чаепития в нашем деревянном храме, когда некуда было идти, и как-то кратко я просил людей, всё время постоянное задание: что перекликается между Апостолом и Евангелием? — вот именно в сегодняшнем чтении. Вроде апостол про одно, а Евангелие про другое. Вот здесь очень просто, потому что, если ты взял и не только, как обычно на службе бывает: пожилой алтарник что-то там под нос прочитал из Апостола, не очень понятно, по-церковнославянски, а Евангелие — ладно, проснулся знакомый какой-то сюжет. Так нет, по сути же апостолы не благовествовали ничего нового. Они дают какие-то подсказки, ключики к пониманию вот этого евангельского благовестия в своих апостольских трудах. И нам тоже даётся понимание, что вот мы, приобщаясь Тела и Крови Христовых, получаем возможность любить любого ближнего, не только своего друга, не только родственника, но и человека, тебе неприятного. И не потому, что это ты такой молодец, а потому, что Христос в тебе живёт. Ты Крови Христовой вкусил и у тебя есть сила любовь свою шире и шире распространять.

М. Борисова

— Напоминаю нашим радиослушателям, что сегодня, как всегда по субботам, в эфире радио ВЕРА программа «Седмица». С вами Марина Борисова, и со мной в студии наш сегодняшний гость — настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине священник Стахий Колотвин. И, как всегда по субботам, мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. Воскресенье у нас особенное — это воскресенье, 27 ноября, память апостола Филиппа и заговенье на Рождественский, или Филиппов пост, который начнётся у нас с понедельника. Но для начала, мне кажется, всё-таки важно вспомнить, кто же был апостол Филипп и какова была его судьба среди других 12 апостолов, ближайших учеников Иисуса Христа.

Свящ. Стахий Колотвин

— Так изумительно сложилось, что получилось побывать в городе, который освятил своей мученической смертью апостол Филипп. Это город Иераполис. Уже по названию видно, что это буквально «священный город». Это был языческий паломнический центр, то есть это город, который не просто язычники населяли, а туда язычники приходили поклониться. Как мы помним, язычество отталкивалось от обожествления сил природы. И оно было не только какое-то примитивное, шаманское, но и даже высокое, философское античное язычество со сложной мифологией, с какими-то уже основами для нравственности, которые выводились из мифологических сюжетов, что всё равно как-то силы природы, её прекрасное проявление... как апостол Павел говорит, что «язычник спасается по естественному закону. Он видит, что прекрасно в этом мире, и старается быть таким же прекрасным, как этот мир». И точно так же Иераполис был расположен в изумительном месте, которое и сейчас посещают миллионы, наверное, туристов со всего мира, в том числе и с просторов нашей необъятной родины, потому что он находится на территории современной Турции. И хотя он достаточно далеко от морского побережья, излюбленного нашими туристами, но зато очень удобно, что можно доехать до него и от Средиземноморского побережья, и от Эгейского моря, то есть это такая точка, куда стекается.
Точно так же туда стекались... как мы помним, в эпоху до автомобилей самым таким комфортным способом перемещения был корабль. Это ты не идёшь пешком, не трясёшься в повозке, не едешь верхом, утомляешься, а ты, да, может быть, и не очень быстро, а если повезёт с попутным ветром, то быстро, плывёшь по волнам. Поэтому точно так же вот с двух сторон в него прибывали паломники, которые прежде всего видели вот эти замечательные травертиновые террасы, на которых тоже искрилась вода, которые переливались на солнце, которые изумительные во время заката. Я с супругой и детками там был в такое уже холодное время года, когда не было массовых туристов, кто на море отдыхает. Но народу всё равно там было много из разных стран, разные наречия слышались. И точно так же, я думаю, вот эти разные наречия слышались в Иераполисе и в эпоху апостольской проповеди, потому что всё-таки не было единого языка.
Греческий был языком международного общения, но, как мы помним, на Пятидесятницу апостолы вышли и начали говорить, и лидийцы, и каппадокийцы, у каждого свои языки, ещё вот эти малые языки не вымерли. И, собственно, апостол туда приходит... язычники, пришедшие поклониться, уже как-то сошедшиеся, можно сказать, было некоторое подобие языческое тому, что происходило в Иерусалиме. Иерусалим — место, куда стекались иудеи из рассеяния, из разных уголков Галилеи, Заиорданской стороны, но приплывали со всех уголков Средиземноморья, Персидской империи, с Аравийского полуострова, везде, откуда можно было достичь. И там было проповедовать эффективнее всего. Во-первых, потому что это люди уже с религиозным настроем, раз они оставляли всё и следовали в Иерусалим, и поэтому Господь к ним при жизни обращался. Но вот, как Господь говорил, что «пока Я проповедую овцам погибшим дома Израилева», а апостолы пошли и проповедовали уже всем язычникам. И поскольку, как мы уже сегодня разбирали, все мы всё равно Кровью Христовой объединяемся, то те же самые методы проповеди Христа апостолы используют для того, чтобы проповедовать среди язычников.
Апостол Филипп буквально тоже ходил по таким языческим центрам и, можно сказать, он уподобился Христу, но умалился всё равно, по сравнению с Ним. Потому что, если Христос пострадал в Иерусалиме, городе священном, ветхозаветном, где жертвы истинному Богу приносились, то апостол Филипп выбрал место для страданий, выбрал место для мученической гибели — не знаем, оно было ему открыто, знал ли, что он вернётся оттуда или что не вернётся, но в любом случае, каждый раз он шёл в такие места, понимая, как апостол Пётр на перевёрнутом кресте, что недостоин быть распят, как Христос. Так и апостол Филипп точно так же идёт, и те люди, которые язычники, которые тоже оставили свои дела, отправились, чтобы совершить такое языческое паломничество, то есть у них есть уже религиозное чувство, они могут что-то почувствовать, можно до них достучаться.
И точно так же, как те иудеи, до которых Христос пытался достучаться, всё равно кричали «кровь Его на нас и на чадах наших. Возьми, возьми, распни Его! А нам Варавву-разбойника отпусти», — точно так же, конечно, поступили и не только жители Иераполиса, но и все сошедшиеся туда паломники. Но, как мы помним, Господь взял и, наоборот, вот это позорное место, где всяких бунтовщиков, разбойников, убийц, насильников казнили, освятил Своею Кровью. Это Голгофа, а на краю её пещера Воскресения, и, наоборот, это самое святое паломническое место, куда паломники со всего мира даже до сего дня устремляются. И точно так же и апостол Филипп, пусть и в меньшем масштабе, освятил вот этот город Иераполис. И мы знаем, что в древней Церкви это уже было место паломническое, чтобы поклониться апостолу Филиппу, месту его гибели. Скорее всего, именно там были его мощи — над городом, чуть выше.
Я, когда был в Иераполисе, у нас с маленькими детками не было уже сил до верха туда добраться. Мы только посмотрели на вершину холма, и решили, что Турция всё-таки не такое далёкое направление, дай Бог, дети будут постарше, ещё доберёмся. Раскопали всего лишь лет 10 назад вот этот храм, потому что сам город, можно сказать, был раскопан давно, его руины — известный такой археологический парк. Вот эти бассейны с целебной водой, где тоже, можно сказать, как вот в купели Силоам, где проповедовал Христос, иудеи жаждали исцеления, точно так же и язычники сюда за какими-то исцелениями приходили. Но во главе всего этого стоял апостол Филипп. Для нас, для христиан, живущих в XXI веке, точно так же важно находить какие-то такие места, какие-то ключевые точки, куда люди с каким-то квазирелигиозным чувством идут. Поэтому, когда священник приходит на открытие каких-то спортивных соревнований — это я, как ответственный за спортивную деятельность в нашем Северо-Западном викариатстве города Москвы, могу сказать, — приходит на какие-то концерты, приходит просто на телевизионные программы, даже, например, светские, там общественные, спортивные, какие угодно вопросы обсуждаются, и кажется, что неуместен там священник — что он там делает?
Точно так же, как и неуместен апостол Филипп на языческом празднике, точно так же, как неуместен Христос среди иудеев, которые вот омертвели, и только предания старцев. Но если всё это приводит ко Христу, то это не зря. И каждый из нас в своём масштабе тоже это может. Когда у человека либо какое-то горе от потери близкого, либо какая-то радость, свадьба, день рождения, какие-то слова о Христе, сказанные в этот момент, когда человек не думает о Христе, но когда его сердце открыто к некому религиозному переживанию, они могут стать плодородными и добрый плод принести, и новых христиан к Богу привести.

М. Борисова

— Ну и, собственно, традиционный вопрос, который задаётся из года в год: почему Рождественский пост называется Филипповым?

Свящ. Стахий Колотвин

— Тут название уже такое позднее, потому что Рождественский пост до апостола Филиппа очень нескоро дошёл, это, можно сказать, всё, предел. Апостол Филипп — его именем наконец-то было остановлено разрастание Рождественского поста. Как мы помним, как знаем даже до сегодняшнего дня, богатые люди очень капризные, даже если люди очень верующие. И поэтому Рождественский пост, который, как мы видим просто из уставных богослужебных указаний, был одним днём — Сочельник. Вот нет утром службы, служба на вечерне, пусть у нас в нашей традиции утром. И завещали поместье монахам, они поминали и постились за душу своего благодетеля не день, а 2-3, потом неделю, потом две недели, пока уже не последовал указ дальше дня памяти апостола Филиппа не поститься. А так бы Рождественский пост сомкнулся бы с Успенским, а потом и с Великим, и постились бы мы круглый год. А так спасибо апостолу Филиппу за то, что он вот это разрастание, неестественное, неустановленное апостолами, Рождественского поста остановил.

М. Борисова

— В эфире радио ВЕРА программа «Седмица». С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость — настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине священник Стахий Колотвин. Мы ненадолго прервёмся, вернёмся к вам буквально через минуту, не переключайтесь.

М. Борисова

— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья. В эфире радио ВЕРА наша еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине священник Стахий Колотвин. Наступающая неделя начинается с памяти апостола Филиппа, а продолжается 29 ноября памятью апостола и евангелиста Матфея. Я думаю, что нашим радиослушателям нет смысла объяснять, кто такой евангелист Матфей, но мне кажется, было бы полезно вспомнить не только его личность, но и особенности его Евангелия. Поскольку каждое Евангелие носит ещё, помимо универсального содержания, индивидуальный отпечаток каждого автора. Мне кажется, это очень важно понимать, чем, скажем, Евангелие от Матфея отличается от, предположим, Евангелия от луки.

Свящ. Стахий Колотвин

— Безусловно, Евангелие от Матфея, можно сказать, максимально иудейского характера. Вот мы уже который раз затрагиваем тему соотношения языческого, иудейского начала такого культурного, этнографического в жизни ранней Церкви. Вот Евангелие от Матфея — даже есть версия, что апостол и евангелист Матфей написал его на арамейском языке, то есть семитском языке, родственном священному древнееврейскому языку, языку общения, языку, на котором, собственно, проповедовал Христос, и который был тоже, можно сказать, языком международного общения для Ближнего Востока в ту эпоху. А он потом всё-таки и сам перевёл на греческий, потому что Евангелие было обращено вовне.
И греческий — язык международного общения более широкий той эпохи, и все должны на нём слово Божье возвещать. Это теория, может быть, так, может быть, иначе. Может быть, апостол Матфей проповедовал в основном на арамейском языке, на семитских языках и, в принципе, как любой из апостолов, получивший дар языков, мог проповедовать на любом языке, но если мы посмотрим на географию его проповеди, то это в основном страны семитоязычные. Даже та же самая Эфиопия, в которой он пострадал, далёкая африканская страна, уже близко к экватору, там разные языки, но это тоже языки семитской группы, близкие, родственные арамейскому. Вполне вероятно, что всё-таки апостол и евангелист Матфей, как и остальные евангелисты, написал Евангелие на греческом, потому что обращал его ко всем без исключения. Но за счёт того, что он именно рос, в отличие от того же евангелиста Марка, выросшего в Александрии, или в отличие от евангелиста Луки, который был врачом и, соответственно, уже, можно сказать, по своей профессии был вынужден знакомиться с языческой учёностью, с языческими лечебными традициями, с лечебными трактатами, тоже на ком знание греческого языка сказалось куда больше, апостол и евангелист Матфей всё-таки был человек, можно сказать, внутренней иудейской культуры.
Во-первых, потому что он был из левитов. То есть из того колена, которое было посвящено Богу, которое совершало служение для своего народа, то уже и по своему воспитанию он был должен, наоборот, быть отделён, замкнут. Как мы помним, вот это даже понятие святости в Ветхом Завете, что святой — это значит, по сути, «отделённый», то есть не прикасающийся к языческому миру. И хотя он стал в итоге сборщиком налогов, мытарем, всё равно он общался не с греческой культурой, а, можно сказать, с римской латиноязычной администрацией, то есть даже и здесь ему греческий язык особо не пригождался. Поэтому мы видим в его Евангелии максимальное количество таких особенностей человека, который не носитель греческого языка, а носитель семитских языков. И при этом человека, который настолько глубоко погружён в культуру, ветхозаветные реалии своего народа, что множество ссылок, множество цитат из Ветхого Завета, множество апелляций к ветхозаветному Божественному откровению, которые должны, по мысли апостола и евангелиста Матфея, помочь и его соплеменникам убедиться, что Христос тот самый обещанный Мессия, и для всех нас показать — это тоже восхищает, — как Господь готовился к пришествию в мир.
Поэтому мы, люди, далёкие от иудейской традиции, сейчас читаем, 2000 лет спустя, Евангелие от Матфея и тоже видим: вот это да — 500 лет назад до того, как апостол евангелист Матфей писал, такой-то пророк сказал это, а 700 лет назад вот этот сказал порок, и это сбывается точь-в-точь. Как это могли люди знать? Вот какое величие Духа Святого. То есть эти чудеса, для моего личного восприятия, впечатляют куда больше, чем какие-то вот исцеления. Почему? Потому что исцеления в принципе происходят, Господь действует. И вот эти чудеса с исцелением, с прекращением болезни необъяснимым, то, что лекарства действовали, не действовали, а сейчас всё-таки человек исцелился, они и сейчас происходят — надо оглядеться вокруг. А всё-таки история спасения человечества и как человечество к этому подготавливалось и какая надежда есть, что всё равно Господь придёт.
И вот уже когда ты знаком с Евангелием от Матфея, тебе куда легче обращаться назад к пророческим книгам. Иногда люди, которые начинают воцерковляться, говорят: «Батюшка, я открыл Библию и начал читать подряд, и Ветхий Завет. Но как-то тяжело идёт». Я говорю: «Нет-нет, обязательно сначала Евангелие». Сначала Евангелие — познакомьтесь с ним, потому что мы смотрим наоборот, мы получаем полноту новозаветного откровения, а потом можем оглянуться и увидеть вот этот фундамент, вот этот закон, вот этот детоводитель ко Христу, как говорит апостол Павел, то, что нас к принятию новозаветного откровения может подготовить. И тоже, когда ты читаешь апостола и евангелиста Матфея, ты глубже погружаешься в контекст событий жизни Христа. Тоже Его легче воспринять как Человека, Который жил в мире, Который был действительно во всём подобен нам.
Вот мы понимаем: и всё-таки Христос — это Бог. Но вот Христос как человек, моё тоже личное такое мнение, что Он лучше всего виден в Евангелии от Матфея, потому что вот эти некоторые маленькие нюансы, вот это Его общение с окружающими людьми, вот эти Его какие-то дискуссии, какие-то отсылки, что тоже показывает, насколько это всё было по-простому, по-человечески, насколько Господь, Творец неба и земли, сошёл до нашего уровня, чтобы нам всё пояснить. И в наши дни, и в XXI веке, для нашего русского народа Господь не менее точно так же сходит и точно так же всё объясняет и точно так же актуализирует и готов на наши простые, земные такие потребности, запросы, которые отнюдь не возвышены, тоже откликаться, потому что это может помочь нам приблизиться к Царству Небесному.

М. Борисова

— А почему для современного читателя, в особенности когда первый раз человек читает Евангелие, текст евангелиста Матфея воспринимается сложнее, чем, скажем, текст евангелиста Луки? Вот у евангелиста Луки сразу возникает некий сценарий, то есть ты видишь картину в действии. А у евангелиста Матфея это, скорее, учебник, какая-то хрестоматия, где всё важно, но человеку, ещё недостаточно искушённому в текстах Ветхого Завета и Нового Завета, сложнее разобраться во всех этих отсылках евангелиста Матфея.

Свящ. Стахий Колотвин

— Надо понимать, что хотя Евангелие от Матфея стоит первым в ряду, и так уж сложилось, что, может быть, из уважения, что апостол Матфей — апостол из 12-и, а не из 70-и. Да, апостол Иоанн тоже апостол из 12-и, но он просто очень поздно написал, можно сказать, в конце. А так, по старшинству, Матфей из всего честного собрания евангелистов самый старший. И поэтому первое, почётное место ему там выделяется. Всё равно, конечно, лучше всего начинать читать Евангелие от Марка — как самое короткое. Апостол и евангелист Лука даёт максимальные подробности, причём не культурологические, а просто вот какие-то детали. Можно сказать, что какая-то логика действий, которая у апостола и евангелиста Матфея не поясняется, в том числе, возможно, потому что для иудеев это и так понятно, потому что он действовал как раввин, как учитель, как вот те старцы, которые такие предания от ветра головы своей иудейскому народу давали. Но только Христос Господь действовал, может быть, их методами, понятными для современников, но только приближал их к истине, а не к измышлениям рук человеческих, их делам. Поэтому апостол и евангелист Матфей... вот недаром апостол Марк написал краткое Евангелие для язычников.
Апостол Матфей берёт и пишет Евангелие вроде как для иудеев и тех, кто погружён в эту среду. А евангелист Лука, который пишет Евангелие позже, пытается то, что непонятно, что может стать каким-то препятствием для читателя, для того, кто к благовестию Христову обращается, как-то растолковывать. Это не значит, что как-то Евангелие от Луки становится от этого более совершенным. Нет, всё евангельское благовестие — это действие Духа Святого, и всё оно совершенно. Если человек берёт, и никогда не было у него книги, не было возможности, неграмотен он, но он столкнулся только с одним из Евангелий и с ним познакомился, то всё равно уже полноту благовестия он получил. Конечно, если ты нашёл сокровище многоценное, оно радует твоё сердце, ты будешь его больше и больше и ближе к сердцу приближать. Поэтому апостол и евангелист Матфей... недаром все люди разные, и как вот есть разные священники, у каждого свои какие-то сильные стороны, у каждого свои слабые стороны, и этими сильными сторонами как бы притягивают людей, а слабыми отталкивают. И поэтому одни люди, по складу характера, по какому-то устроению жизненному, к одному священнику тянутся, а другие к другому.
Вот апостол и евангелист Матфей берёт и идёт не на север, а идёт на юг, достигает пределов эфиопских, там страдает за Христа, общается с людьми совсем другого какого-то миросозерцания. И поэтому тоже, можно сказать, он по другому обращается. Я вот могу предположить, мне это со стороны сложно понять, что, наоборот, люди африканских народов, южных народов, люди из Индии, из каких-то стран Юго-Восточной Азии стран, что если они откроют для себя Евангелие, возможно, именно слова апостола и евангелиста Матфея лучше всего отзовутся в их сердцах.

М. Борисова

— Но мне кажется, ещё очень важно, что у нас Рождественский пост начинается именно тем, что мы заново для себя открываем и перечитываем Евангелие от Матфея. Поскольку ощущение, что всё, начиная с первых строк, проникнуто некой родословной. Помимо того, что это универсальная история, это ещё и сугубо семейная, интимная история. Поскольку так уж получается, что все действующие лица так или иначе между собой связаны в каком-то колене каким-то родством. Вот мне кажется, что Рождественский пост, в отличие от Великого поста, какой-то очень камерный. Хотя, может быть, это не очень подходящее слово, но это вот по ощущению.

Свящ. Стахий Колотвин

— Недаром в Западной Европе, в западном христианстве Рождество стало таким, де факто, главным праздником года, а не Пасха. Увы, это произошло из-за чего? Из-за того, что человеческое было поставлено выше Божественного. Всё-таки полнота Божественного откровения, Божественной истины, которой обладает православное христианство, даже при всех наших личных немощах, несовершенствах, греховных недостатках, всё равно даёт нам, можно сказать, несравненное конкурентное преимущество на пути к Воскресшему Христу. Тем не менее, когда мы смотрим на опыт Западной Церкви, западного христианства и видим, насколько глубоко семейный праздник Рождество, то тоже нам уместно, конечно, вспомнить, что было до богоборческих времён, когда Рождество тоже было таким именно семейным праздником, праздником своей деревни. Праздником, когда люди даже за рамки семьи выходили, колядовали, друг друга радовали, то есть вот этой семейной радостью друг с другом делились, и одно другому не противоречило. Более того, когда мы глядим на секулярное празднование нового года, то тоже, конечно, это могут быть какие-то разнузданные корпоративы. Но мы сейчас в данном случае говорим не о них, а просто вот о том, что люди как-то собираются семьями, встречаются с родственниками, которых, возможно, не видели на протяжении всего года.
И вот Рождественский пост — это то, что может нас к празднику встречи со Христом подготовить. Вот тоже собираемся на приходе пригласить одну замечательную многодетную маму, маму семи детей, которая для наших не столь многодетных мам поделится опытом, как с детками вместе проводить время в семье, как приготовиться к празднику. Хотя у нас не столь многодетная семья, но тоже моя супруга с детьми такой календарь Рождественского поста составляют, тоже они каждую неделю что-то делают. Уже там фигурки волхвов потихонечку приближаются по полочке к яслям, где будет их ожидать Спаситель. Действительно, вот такие милые семейные вещи являются хорошим проявлением того, можно сказать, семейного отношения Бога к нам. Бог, Царь и Судья вселенной — это наш любящий Отец, Который для нас хочет праздник устроить. И вот мы, с одной стороны, к Богу относимся как к Отцу, а с другой стороны, мы воспринимаем Христа как младенца. Который как малыш, который появляется в семье и приносит радость всему семейству. Точно так же и Господь появляется потихонечку в нашей жизни. Но опять же, когда мы вспоминаем всё-таки апостола и евангелиста Матфея, вспоминаем родословие Христа, нам важно вспомнить, что вот за этим простым семейным счастьем всегда же стоит большой труд. Для того, чтобы был тёплый дом, надо пойти и дров наколоть в лесу морозном, или осенью в бездорожье их заранее как-то притащить на двор. Для того, чтобы был вкусный стол, конечно, надо трудиться, готовить, стараться, любовь вкладывать какую-то, и то на фоне остальных дел. И тоже это вот как раз некий труд, который подготавливает праздник.
История всего Ветхого Завета, к которой апеллирует апостол и евангелист Матфей не только в родословии Христа, а просто постоянно обращаясь к отсылкам, к ветхозаветным пророчествам, к словам пророков, словам из исторических книг, — это всё, можно сказать, тот самый труд двухтысячелетней длительности, который человечество готовил к пришествию Христа. Это труд, который был сопряжён и, конечно, с жестокими битвами, с гонениями, с отторжением истины, с отпадением от поклонения истинному Богу. И всё равно, несмотря на весь тот грех — читаешь Ветхий Завет и видишь, как грех торжествует, и как вот этот свет Христовой истины... как пророк Илия, можно сказать, приуныл и говорит: «Господи, вот сейчас меня убьют и не останется никого, кто бы весть Христову сохранил».
Но всё равно мы смотрим на это родословие Христа и понимаем: что бы ни происходило, как бы вот люди... египетский плен, из него через пустыню шли, завоевание Святой земли, нападение филистимлян, аммонитян, ассирийское рассеяние, вавилонский плен. Вот это осквернение храма Иерусалимского селевкидами и так далее. Вот через всё это проходит и злоба, и ненависть, а всё равно есть люди, которые проносят это ожидание Мессии. Мы же, уже встретившись с Мессией, вдохновляемся примерами людей, которые Христа только ждали и так жили. А мы Христа знаем, значит, и мы в окружающем бушующем мире, может быть, не можем его изменить и сделать весь вокруг себя лучше, но хотя бы в рамках своей семьи, круга своих близких друзей, чтобы сохранять это Христово тепло — тепло этой Вифлеемской пещеры.

М. Борисова

— Напоминаю нашим радиослушателям, что сегодня, как всегда по субботам, в эфире радио ВЕРА программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость — настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине священник Стахий Колотвин. На следующей неделе у нас 30 ноября память одного из отцов Церкви — святителя Григория Неокесарийского. Но мне кажется, в связи с его памятью нужно вспомнить ещё об одной такой странности, что ли, первых веков христианства. Дело в том, что не только святитель Григорий Неокесарийский, но также и святитель Василий Великий, Григорий Богослов и многие другие святые мужи были учениками человека, который прожил жизнь аскетическую, закончил жизнь мученически и, спустя три века после его кончины, был предан анафеме как еретик. И вот этот парадокс, я думаю, стоит всё-таки как-то осмыслить. Я говорю об Оригене.

Свящ. Стахий Колотвин

— Безусловно, Ориген — это учитель Церкви. И вот, как Господь говорит: ученик не больше учителя. Это абсолютно христианское отношение. Когда, может быть, будущие величайшие академики, изобретатели, инженеры, математики приходят в начальную школу, и там их Мария Ивановна учит таблице умножения. Пока они не выучат эту таблицу умножения, они не становятся больше учителя. Ты всегда должен брать лучшее от человека, с которым ты соприкасаешься. Может ученик перерасти учителя? Может. Может он его перерасти в каких-то отдельных моментах, а в других, наоборот, что-то потерять? Конечно, может. Мы смотрим на Аристотеля, который воспитывал Александра Македонского. Конечно, Александр Македонский ход мировой истории поменял куда больше. А если мы посмотрим как масштаб мыслителя, то всё равно Александр Македонский таким мыслителям, как Аристотель, не стал. И мысль Александра Великого не влияет на мысль человека XXI века, а Аристотель влияет по-прежнему. Точно так же мы смотрим на святителя Григория. Конечно, его истинное сохранение верности Христу актуально и сейчас. Отпадение еретическое Оригена от полноты стремления ко Христу, увы, ущербно, по сравнению с примером его учителя. Тем не менее, точно так же, как Александр Македонский, в плане влияния на историю, на культуру... опять же мы помним, что это не только завоевания, но и как греческая культура как раз хлынула на Ближний Восток, в том числе для проповеди апостолов и Спасителя. Вот эти города Десятиградия, греческий язык, можно сказать, как язык международного общения, о котором мы уже сегодня в программе говорили, и как апостолы писали на нём Евангелие — это тоже всё последствия этих завоеваний. Хотя эти завоевания тоже могли где-то нести разрушения и смерть, какое-то горе. Вот точно так же Ориген, конечно, по своему масштабу влияния на мысль Церкви, на мысль людей, на философию куда больше, чем святитель Григорий. Пусть, конечно, и был разрушительный эффект, причём ещё до того, как Оригена анафематствовали. Мы помним, какие страшные были столкновения, в том числе до побоев даже доходило, насколько известно, и до смертоубийства.
Вот монахи-антропоморфиты, то есть тоже еретики, которые думали, что Бог — это дедушка на облачке сидит, такой с руками и с ногами; и монахи-оригенисты, которые, наоборот, отвлечённые, — так два вида еретиков ссорились и позорили Церковь Христову как перед самими христианами, так и перед окружающими иноверцами. Тем не менее, мы, если воспринимаем вместе со всей Православной Церковью Оригена хоть как еретика, но как учителя, мы можем из него взять что-то доброе. А вот доброе как раз в Оригене, за что ему просто надо земной поклон сделать, это его аллегорическое толкование Священного Писания. Это действительно был... нельзя сказать, что это был некий переворот. Сам Господь, когда дал свою самую первую притчу, притчу о сеятеле, дал точно так же сразу не для всех людей, а только для маленького круга апостолов и для всех для нас. Потому что мы, православные христиане, хоть нас миллионы людей, точно так же мы являемся вот этим малым стадом апостолов. Мы понимаем её аллегорическое толкование.
Вот Господь не про сельскохозяйственные посевы говорит, не про посевную кампанию или про тяжёлую почву, или то, что птички там клюют, а не какой Страшила Мудрый их не прогоняет. Нет, Он говорит, конечно, о проповеди, о том, как сердце человеческое откликается. И Ориген, вдохновившись этим примером, по всему Священному Писанию — вот что сохранилось из его трудов — прошёл и постарался оглядеть, как Господь это говорит апостолам. Точно так же и он людям, которые вокруг него внимают его учению, которые читают его труды, как-то открыть, понять. В том числе отдельно можно выделить аллегорические толкования Оригена Ветхого Завета. Даже сейчас, и в древние времена, в Церкви были такие еретические учения, что Ветхий Завет — это от злого демиурга, это что-то ненужное, вот Христос принёс что-то новое, а Ветхий Завет надо забыть, отвергнуть.
Но когда его переосмысляет Ориген, вот в таком аллегорическом, символическом ключе, то просто шире у тебя становится взгляд на благовестие Христово, на историю вот этого Божественного спасения человечества, которое ковалось ещё до пришествия Христа, точно так же — Духом Святым, Который глаголал через пророки — то, что мы поём в Символе веры. В принципе, некоторая необходимость порой нам оторваться от чего-то земного, от того, что мы сосредоточены на каком-то земном деле, и чуть воспарить мыслью вверх... бывает, конечно, люди, которые витают в облаках. Им надо немножко заземляться, потому что уж если левитировать, то так, чтобы человек не улетел в небеса, в открытый космос и там не замёрз. То есть надо его хватать быстрее за ноги и приземлять на поверхность земли. Но чаще всего мы ходим, только вот сейчас уже, может, уткнувшись не в землю, а в экран смартфона, и тоже вот какими-то своими земными делами заняты.
Поэтому опыт Оригена как человека, который, можно сказать, вот этот возглас литургии «горе имеем сердца» — вот сердца свои вверх обратим, ввысь — точно так же этот опыт очень важный. Поэтому если тебя суета как-то заедает, что вроде я помолился и правило прочитал, и на службу ходил, и всё равно как-то давит, то взял, открыл «Аллегорические толкования» Оригена и как-то мыслью возвысился и уже чуть оторвался от этой обыденности. И тоже это может помочь немножко воспарить. Главное, как мы помним, что ещё до сотворения человечества предводитель воинства Небесного Денница так воспарил, что рухнул. И прежде всего к любой ереси, конечно, приводит гордость. Еретически аспекты в сочинениях Оригена это не то что прочёл и еретиком стал. Батюшка берёт и на православном радио долго-долго еретика рекламирует. Нет, всё-таки мы знаем многих святых отцов и учителей Церкви почитаемых, которые с уважением относились к Оригену и рекомендовали его послания читать. Поэтому здесь я в духе абсолютно святоотеческой традиции. Но опыт Оригена подсказывает нам: аккуратней, не гордись.
Более того, мы вспоминаем, что Ориген же и из своих ошибок делал какие-то выводы. Ведь, например, Ориген предпринял добровольное оскопление. Потому что Господь говорит, что если тебя что-то смущает, то возьми и отторгни это — получишь сокровище на небесах. Он буквально пошёл по этому пути. И тоже для него это стало некоторой личной трагедии. Он увидел этот тупик, что если ты такой буквалист, формалист, это тебя лучше не делает, наоборот, тебе создаёт массу проблем. Вот после этого как раз Ориген и пошёл в другую сторону. И как мы помним, что, конечно, умный учится на чужих ошибках, а дураки учатся хотя бы на своих.
Но главное, нам не попасть в категорию безумных, которых чужие ошибки, опыт Церкви, который нам Церковь предлагает через святых отцов, ничему не учат, мы это даже не открываем, не читаем, не вспоминаем. Свои ошибки — Господь нам посылает испытания, а мы всё равно на них не учимся и всё равно можем двигаться в сторону геенны огненной. Поэтому тут, конечно, можно хвастаться тем, что я-то, в отличие от Оригена, не еретик. Но если я не учусь даже на своих ошибках, то, конечно, попадёшь в глубины адские. И, смотришь, Ориген тоже, может, в каких-то пределах адских. А так мы не знаем, как Господь распределит, уже Сам Он решит и нас не спросит, кого в Царство Небесное взять, а кого — нет. Но в любом случае поймёшь, что уж точно на три яруса ниже, где температура в котлах — символических, на всякий случай в кавычках уточняю — кипит более пострашнее. И поэтому поймёшь: нет, зря я гордился и возвышался над еретиком, который столько замечательных толкований Святой Церкви Апостольской дал.

М. Борисова

— Спасибо огромное за эту беседу. В эфире радио ВЕРА была программа «Седмица». С вами были Марина Борисова и настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине священник Стахий Колотвин. Слушайте нас каждую субботу, до новых встреч, до свидания.

Свящ. Стахий Колотвин

— С Богом.

Все выпуски программы Седмица

Другие программы

Богослужения вечера

Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Всенощное Бдение. 6 июля (вечер 5 июля) 2025г.

Неде́ля 4-я по Пятидеся́тнице. Влади́мирской ико́ны Бо́жией Ма́тери.

Глас 3.

ВСЕНО́ЩНОЕ БДЕ́НИЕ

Вели́кая Вече́рня

Диакон: Воста́ните!

Хор: Благослови́.

Иерей: Сла́ва Святе́й и Единосу́щней и Животворя́щей и Неразде́льней Тро́ице всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Священнослужители в алтаре:

Прииди́те, поклони́мся Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Христу́ Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Самому́ Христу́, Царе́ви и Бо́гу на́шему.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Ему́.

Псало́м 103, предначина́тельный:

Хор: Благослови́, душе́ моя́, Го́спода./ Благослове́н еси́, Го́споди./ Го́споди, Бо́же мой, возвели́чился еси́ зело́./ Благослове́н еси́, Го́споди./ ... / Вся прему́дростию сотвори́л еси́./ Сла́ва Ти, Го́споди, сотвори́вшему вся.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Вели́кая ектения́:

Диакон: Ми́ром Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй. (На каждое прошение)

Диакон: О Свы́шнем ми́ре и спасе́нии душ на́ших, Го́споду помо́лимся.

О ми́ре всего́ ми́ра, благостоя́нии Святы́х Бо́жиих Церкве́й и соедине́нии всех, Го́споду помо́лимся.

О святе́м хра́ме сем и с ве́рою, благогове́нием и стра́хом Бо́жиим входя́щих в онь, Го́споду помо́лимся.

О вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем, Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к, честне́м пресви́терстве, во Христе́ диа́констве, о всем при́чте и лю́дех, Го́споду помо́лимся.

О Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, Го́споду помо́лимся.

О гра́де сем (или: О ве́си сей), вся́ком гра́де, стране́ и ве́рою живу́щих в них, Го́споду помо́лимся.

О благорастворе́нии возду́хов, о изоби́лии плодо́в земны́х и вре́менех ми́рных, Го́споду помо́лимся.

О пла́вающих, путеше́ствующих, неду́гующих, стра́ждущих, плене́нных и о спасе́нии их. Го́споду помо́лимся.

О изба́витися нам от вся́кия ско́рби, гне́ва и ну́жды, Го́споду помо́лимся.

Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко подоба́ет Тебе́ вся́кая сла́ва честь и поклоне́ние, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Блаже́н муж:

Хор: Блаже́н муж, и́же не и́де на сове́т нечести́вых.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Я́ко весть Госпо́дь путь пра́ведных, и путь нечести́вых поги́бнет.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Рабо́тайте Го́сподеви со стра́хом и ра́дуйтеся Ему́ с тре́петом.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Блаже́ни вси наде́ющиися Нань.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Воскресни́, Го́споди, спаси́ мя, Бо́же мой.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Госпо́дне есть спасе́ние, и на лю́дех Твои́х благослове́ние Твое́.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Ектения́ ма́лая:

Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко Твоя́ держа́ва, и Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Го́споди, воззва́х, глас 3:

Хор: Го́споди, воззва́х к Тебе́, услы́ши мя./ Услы́ши мя, Го́споди./ Го́споди, воззва́х к Тебе́, услы́ши мя:/ вонми́ гла́су моле́ния моего́,/ внегда́ воззва́ти ми к Тебе́.// Услы́ши мя, Го́споди.

Да испра́вится моли́тва моя́,/ я́ко кади́ло пред Тобо́ю,/ воздея́ние руку́ мое́ю/ — же́ртва вече́рняя.// Услы́ши мя, Го́споди.

Стихиры воскресные, глас 3:

На 10. Стих: Изведи́ из темни́цы ду́шу мою́,// испове́датися и́мени Твоему́.

Стихира: Твои́м Кресто́м, Христе́ Спа́се,/ сме́рти держа́ва разруши́ся,/ и диа́воля пре́лесть упраздни́ся,/ род же челове́ческий, ве́рою спаса́емый,// песнь Тебе́ всегда́ прино́сит.

Стих: Мене́ ждут пра́ведницы,// до́ндеже возда́си мне.

Стихира: Просвети́шася вся́ческая/ Воскресе́нием Твои́м, Го́споди,/ и рай па́ки отве́рзеся,/ вся же тварь восхваля́ющи Тя,// песнь Тебе́ всегда́ прино́сит.

На 8. Стих: Из глубины́ воззва́х к Тебе́, Го́споди,// Го́споди, услы́ши глас мой.

Стихира: Сла́влю Отца́ и Сы́на си́лу,/ и Свята́го Ду́ха пою́ власть,/ неразде́льное, несозда́нное Божество́,/ Тро́ицу Единосу́щную,// ца́рствующую в век ве́ка.

Стих: Да бу́дут у́ши Твои́// вне́млюще гла́су моле́ния моего́.

Стихира: Кресту́ Твоему́ честно́му покланя́емся, Христе́,/ и Воскресе́ние Твое́ пое́м и сла́вим.// Ра́ною бо Твое́ю мы вси исцеле́хом.

Стихиры Владимирской иконы Божией Матери, глас 4, подобен: «Я́ко до́бля...»:

На 6. Стих: А́ще беззако́ния на́зриши, Го́споди, Го́споди, кто постои́т?// Я́ко у Тебе́ очище́ние есть.

Стихира: Я́ко светоно́сная пала́та/ и одр всезлаты́й, Богоро́дице Влады́чице:/ Ты бо Сло́во Бо́жие/ во Твои́х ложесна́х вмести́ла еси́,/ и, ро́ждши нам Со́лнце незаходи́мое,/ Свет невече́рний,/ на́ша пре́жде неразу́мием омраче́нная сердца́/ благоразу́мием освети́ла еси́,// и льсти́ тьму́ разори́ла еси́.

Стих: И́мене ра́ди Твоего́ потерпе́х Тя, Го́споди, потерпе́ душа́ моя́ в сло́во Твое́,// упова́ душа́ моя́ на Го́спода.

Стихира: Твои́м Рождество́м а́дова кре́пость разори́ся,/ и все челове́чество спасе́но бы́сть,/ ны́не же Твои́ми моли́твами/ враго́в на́ших шата́ние низложи́,/ и кре́пость их сокруши́,/ и лю́дем Твои́м побе́ды на враги́ да́руй,/ да посра́мятся вси,// явля́ющии рабо́м Твои́м зла́я.

На 4. Стих: От стра́жи у́тренния до но́щи, от стра́жи у́тренния,// да упова́ет Изра́иль на Го́спода.

Стихира: Богоро́дице Влады́чице,/ держа́вная Помо́щнице,/ укрепи́ сла́вящую Тя страну́ на враги́,/ да я́коже дре́вле спасла́ еси́ Ца́рский град от нахожде́ния пога́ных,/ та́ко и ны́не спаси́ страну́ Росси́йскую от нахожде́ния вра́жия,/ от междоусо́бныя ра́ти,/ от гла́да же и тру́са,/ Де́во Неискусобра́чная./ Сего́ ра́ди Тя сла́вит страна́ Росси́йская,// челове́ком Помо́щницу.

Стих: Я́ко у Го́спода ми́лость, и мно́гое у Него́ избавле́ние,// и Той изба́вит Изра́иля от всех беззако́ний его́.

Стихира: Ны́не страна́ Росси́йская/ о Тебе́ хва́лится и весели́тся,/ име́ющи Тя Засту́пницу непосты́дную/ и сте́ну неруши́му,/ гра́ду на́шему непоколеби́мое основа́ние,/ стра́жа неусы́пна земли́ Росси́йския./ Не преста́й ны́не Твои́ми, Госпоже́, моли́твами// избавля́ти Твой град и лю́ди от всех бед.

На 2. Стих: Хвали́те Го́спода вси язы́цы,// похвали́те Его́ вси лю́дие.

Стихира: Тебе́ припа́дают, Госпоже́,/ святи́телей сосло́вие и собо́ри,/ совокупле́ние всех, мона́си и прости́и/ и ве́сь наро́д, уми́льно моля́щеся,/ Тебе́ ны́не кла́няющеся,/ и любе́зно целу́юще Твой о́браз,/ и, моля́щеся, глаго́лют:// чту́щий Тя град всегда́ спаса́й от всех бед.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 8, подобен: «О, пресла́внаго чудесе́...»:

Стих: Я́ко утверди́ся ми́лость Его́ на нас,// и и́стина Госпо́дня пребыва́ет во век.

Стихира: О, пресла́внаго чудесе́!/ И́же невмести́мый небесы́,/ и А́нгелы сла́вимый,/ и от Серафи́мов пое́мый,/ на зе́млю соше́д, в Твою́ утро́бу вмести́ся/ и ключа́ де́вства не разруши́,/ на́ше естество́, дре́вле от диа́вола му́чимо, изъя́т/ и ве́сь род челове́ческий свободи́,/ Тебе́ же, Госпоже́, Засту́пницу нам дарова́./ Тем не преста́й сохраня́ти// и спаса́ти ду́ши на́ша, я́ко Милосе́рда.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 8:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Стихира: Прииди́те, росси́йстии собо́ри,/ прииди́те, ве́рных совокупле́ния,/ в сре́тение Цари́цы Богоотрокови́цы:/ се бо гряде́т Цари́ца Свои́м о́бразом честны́м,/ спасти́ град и лю́ди, от сопоста́тных пога́н невоева́ны./ О, чу́до ве́лие и пресла́вное/ и пребо́льши ума́!/ Ка́ко прише́ствием честна́го Ея́ о́браза сопроти́внии побежда́ются/ и оте́чество на́ше утвержда́ется?/ Но́щь упраздни́ся, и де́нь прибли́жися./ Его́же ра́ди Тебе́, вину́ спасе́ния на́шего, естество́ на́ше прие́млет/ и вся тва́рь воспева́ет, Ти зову́щи:/ ра́дуйся, Предста́тельнице, и Помо́щнице,// и спасе́ние душ на́ших.

Догматик, глас 3:

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Догматик: Ка́ко не диви́мся/ Богому́жному Рождеству́ Твоему́, Пречестна́я?/ Искуше́ния бо му́жескаго не прие́мши, Всенепоро́чная,/ родила́ еси́ без Отца́ Сы́на пло́тию./ Пре́жде век от Отца́ рожде́ннаго без ма́тере,/ ника́коже претерпе́вшаго измене́ния,/ или́ смеше́ния, или́ разделе́ния,/ но обою́ существу́ сво́йство це́ло сохра́ншаго./ Те́мже, Ма́ти Де́во Влады́чице,/ Того́ моли́ спасти́ся душа́м,// правосла́вно Богоро́дицу испове́дающих Тя.

Вход с кади́лом:

Диакон: Прему́дрость, про́сти.

Све́те Ти́хий:

Хор: Све́те Ти́хий святы́я сла́вы Безсме́ртнаго Отца́ Небе́снаго, Свята́го, Блаже́ннаго, Иису́се Христе́! Прише́дше на за́пад со́лнца, ви́девше свет вече́рний, пое́м Отца́, Сы́на и Свята́го Ду́ха, Бо́га. Досто́ин еси́ во вся времена́ пет бы́ти гла́сы преподо́бными, Сы́не Бо́жий, живо́т дая́й; те́мже мир Тя сла́вит.

Диакон: Во́нмем.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Проки́мен воскре́сный, глас 6:

Диакон: Прему́дрость во́нмем. Проки́мен, глас шесты́й: Госпо́дь воцари́ся, в ле́поту облече́ся.

Хор: Госпо́дь воцари́ся, в ле́поту облече́ся. (На каждый стих)

Диакон: Облече́ся Госпо́дь в си́лу, и препоя́сася.

Стих 2: И́бо утверди́ вселе́нную, я́же не подви́жится.

Стих 3: До́му Твоему́ подоба́ет святы́ня, Го́споди, в долготу́ дний.

Диакон: Госпо́дь воцари́ся.

Хор: В ле́поту облече́ся.

Пареми́и Влади́мирской ико́ны Бо́жией Ма́тери:

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Бытия́ чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 28:)

Чтец: Изы́де Иа́ков от студенца́ кля́твеннаго и и́де в Харра́нь./ И обре́те ме́сто, и спа та́мо,/ за́йде бо со́лнце;/ и взят от ка́мения ме́ста того́,/ и положи́ возгла́вие себе́,/ и спа на ме́сте о́ном, и сон ви́де./ И се ле́ствица, утвержде́на на земли́,/ ея́же глава́ досяза́ше до небе́с,/ и А́нгели Бо́жии восхожда́ху и низхожда́ху по ней./ Госпо́дь же утвержда́шеся на ней и рече́:/ Аз Бог Авраа́мов, отца́ твоего́, и Бог Исаа́ков, не бо́йся./ Земля́, иде́же ты спи́ши на ней,/ тебе́ дам ю и се́мени твоему́./ И бу́дет се́мя твое́, я́ко песо́к земны́й,/ и распространи́тся на мо́ре, и Ли́ву, и се́вер, и на восто́ки,/ и возблагословя́тся о тебе́ вся коле́на земна́я и о се́мени твое́м./ И се Аз с тобо́ю, сохраня́яй тя на вся́ком пути́, а́може а́ще по́йдеши./ И возвращу́ тя в зе́млю сию́, я́ко не и́мам тебе́ оста́вити,/ до́ндеже сотвори́ти Ми вся, ели́ка глаго́лах тебе́./ И воста́ Иа́ков от сна своего́ и рече́:/ я́ко е́сть Госпо́дь на ме́сте сем, аз же не ве́дех./ И убоя́ся, и рече́:/ я́ко стра́шно ме́сто сие́,/ не́сть сие́, но дом Бо́жий,// и сия́ врата́ Небе́сная.

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Проро́чества Иезеки́илева чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из глав 43, 44:)

Чтец: Та́ко глаго́лет Госпо́дь:/ бу́дет от дне осма́го и про́чее,/ сотворя́т иере́и на олтари́ всесожже́ния ва́шего/ и я́же спасе́ния ва́шего,/ и прииму́ вы, глаго́лет Адонаи́ Госпо́дь./ И обрати́ мя на пу́ть врат святы́х вне́шних, зря́щих на восто́ки, и сия́ бя́ху затворе́на./ И рече́ Госпо́дь ко мне:/ врата́ сия́ затворе́на бу́дут и не отве́рзутся,/ и никто́же про́йдет сквозе́ их,/ я́ко Госпо́дь, Бог Изра́илев, про́йдет и́ми, и бу́дут затворе́на./ Я́ко игу́мен ся́дет в них сне́сти хлеб,/ по пути́ ела́мских врат вни́дет и по пути́ его́ изы́дет./ И введе́ мя по пути́ врат святы́х, су́щих к се́веру, пря́мо хра́му,// и ви́дех, и се испо́лнь сла́вы храм Госпо́день.

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: При́тчей чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 9:)

Чтец: Прему́дрость созда́ себе́ дом и утверди́ столпо́в се́дмь./ Закла́ своя́ же́ртвенная, и раствори́ в ча́ше свое́й вино́,/ и угото́ва свою́ трапе́зу./ Посла́ своя́ рабы́, созыва́ющи с высо́ким пропове́данием на ча́шу, глаго́лющи:/ и́же е́сть безу́мен, да уклони́тся ко мне./ И тре́бующим ума́ рече́:/ прииди́те, яди́те мой хлеб и пи́йте вино́, е́же раствори́х вам./ Оста́вите безу́мие, и жи́ви бу́дете./ И взыщи́те ра́зума, да поживете́/ и испра́вите ра́зум в ве́дении./ Наказу́яй злы́я прии́мет себе́ безче́стие,/ облича́яй же нечести́ваго опоро́чит себе́,/ обличе́ние бо нечести́вому — ра́ны ему́./ Не облича́й злых, да не возненави́дят тебе́,/ облича́й прему́дра, и возлю́бит тя./ Да́ждь прему́дрому вину́, и прему́дрший бу́дет./ Сказу́й пра́ведному, и приложи́т приима́ти./ Нача́ло прему́дрости — страх Госпо́день,/ и сове́т святы́х — ра́зум./ Разуме́ти бо зако́н по́мысла е́сть блага́го:/ сим бо о́бразом мно́гое поживе́ши вре́мя,// и приложа́тся тебе́ ле́та живота́.

Ектения́ сугу́бая:

Диакон: Рцем вси от всея́ души́, и от всего́ помышле́ния на́шего рцем.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Го́споди Вседержи́телю, Бо́же оте́ц на́ших, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Поми́луй нас, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды, на каждое прошение)

Диакон: Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к, и всей во Христе́ бра́тии на́шей.

Еще́ мо́лимся о Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, да ти́хое и безмо́лвное житие́ поживе́м во вся́ком благоче́стии и чистоте́.

Еще́ мо́лимся о блаже́нных и приснопа́мятных созда́телех свята́го хра́ма сего́, и о всех преждепочи́вших отце́х и бра́тиях, зде лежа́щих и повсю́ду, правосла́вных.

Еще́ мо́лимся о ми́лости, жи́зни, ми́ре, здра́вии, спасе́нии, посеще́нии, проще́нии и оставле́нии грехо́в рабо́в Бо́жиих настоя́теля, бра́тии и прихо́жан свята́го хра́ма сего́.

Еще́ мо́лимся о плодонося́щих и доброде́ющих во святе́м и всечестне́м хра́ме сем, тружда́ющихся, пою́щих и предстоя́щих лю́дех, ожида́ющих от Тебе́ вели́кия и бога́тыя ми́лости.

Иерей: Я́ко Ми́лостив и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Сподо́би, Го́споди:

Хор: Сподо́би, Го́споди, в ве́чер сей без греха́ сохрани́тися нам. Благослове́н еси́, Го́споди, Бо́же оте́ц на́ших, и хва́льно и просла́влено и́мя Твое́ во ве́ки. Ами́нь.

Бу́ди, Го́споди, ми́лость Твоя́ на нас, я́коже упова́хом на Тя. Благослове́н еси́, Го́споди, научи́ мя оправда́нием Твои́м. Благослове́н еси́, Влады́ко, вразуми́ мя оправда́нием Твои́м. Благослове́н еси́, Святы́й, просвети́ мя оправда́нии Твои́ми.

Го́споди, ми́лость Твоя́ во век, дел руку́ Твое́ю не пре́зри. Тебе́ подоба́ет хвала́, Тебе́ подоба́ет пе́ние, Тебе́ сла́ва подоба́ет. Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Ектения́ проси́тельная:

Диакон: Испо́лним вече́рнюю моли́тву на́шу Го́сподеви.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Ве́чера всего́ соверше́нна, свя́та, ми́рна и безгре́шна у Го́спода про́сим.

Хор: Пода́й, Го́споди. (На каждое прошение)

Диакон: А́нгела ми́рна, ве́рна наста́вника, храни́теля душ и теле́с на́ших, у Го́спода про́сим.

Проще́ния и оставле́ния грехо́в и прегреше́ний на́ших у Го́спода про́сим.

До́брых и поле́зных душа́м на́шим и ми́ра ми́рови у Го́спода про́сим.

Про́чее вре́мя живота́ на́шего в ми́ре и покая́нии сконча́ти у Го́спода про́сим.

Христиа́нския кончи́ны живота́ на́шего, безболе́знены, непосты́дны, ми́рны и до́браго отве́та на Стра́шнем Суди́щи Христо́ве про́сим.

Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́, и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко Благ и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Бу́ди держа́ва Ца́рствия Твоего́ благослове́на и препросла́влена. Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Лития́:

Стихиры Владимирской иконы Божией Матери, глас 2, самогласны:

Стихира: Я́ко вои́стинну дре́вняго киво́та пречестне́е,/ егда́ Дави́д, собра́в чи́ны, ликовствова́ше,/ ны́не Твоя́, Богоро́дице, ико́на,/ е́йже предстоя́т архиере́ев собо́ри,/ и с чи́нми А́нгел,/ и все христоимени́тых люде́й мно́жество/ досто́йно блажа́т Тя, Ма́терь Бо́жию,/ и прославля́ют раболе́пно,/ и честву́ют, и покланя́ются,/ и мо́лятся Тебе́ по Бо́зе:/ да мир умири́ши в правосла́вии,/ и оте́чество утверди́ши,/ и спасе́ши от всех зол Твоя́ рабы́,// я́ко еди́на Благослове́нная.

Стихира: Предстоя́т Ти, Госпоже́ Богоро́дице,/ пред Твои́м, Пречи́стая, о́бразом,/ архиере́ев сосло́вие и вси лю́дие,/ мона́си и прости́и,/ ве́дуще Тя вои́стинну Помо́щницу си́льну и непобеди́му,/ моле́ния Тебе́ приноси́ти от всея́ души́ подвиза́ются/ и поуща́ют на моли́тву к Бо́гу,/ тре́бующе Твоея́ по́мощи,/ да простре́ши богоно́сныя Твоя́ ру́ки/ и умо́лиши за мир./ Вонми́ и услы́ши, Влады́чице,/ и пода́ждь утеше́ние рабо́м Твои́м,/ до́ндеже не одоле́ют ны грехи́ на́ша тя́жкия и лю́тыя:// Твоея́ бо всегда́ тре́буем вси по́мощи.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 8:

Стихира: Пе́рвее написа́вшейся Твое́й ико́не/ ева́нгельских та́ин благове́стником/ и к Тебе́, Цари́це, принесе́нней,/ да усво́иши Ту/ и си́льну соде́лаеши спасти́ честву́ющия Тя./ И пора́довалася еси́, я́ко су́щи Ми́лостива,/ спасе́ния на́шего Соде́тельница,/ я́ко уста́ и глас ико́не бы́вше,/ я́коже и Бо́га внегда́ зачина́ющи во чре́ве,/ пе́снь воспе́ла еси́:/ се отны́не ублажа́т Мя вси ро́ди./ И, на ту зря́щи, глаго́лала еси́ со вла́стию:/ с сим о́бразом благода́ть Моя́ и си́ла./ И мы и́стинно ве́руем, я́ко се рекла́ еси́, Госпоже́:/ сим о́бразом с на́ми еси́./ Тем благогове́йно предстоя́ще, покланя́емся Тебе́, раби́ Твои́:// посети́ ны Твои́ми Ма́терними щедро́тами.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 7:

Стихира: Гора́ еси́ вели́кая и пресла́вная,/ па́че горы́ Сина́йския, Богоро́дице./ Она́ бо, не терпя́ше сни́тия сла́вы Бо́жия, во о́бразех и се́нех,/ огне́м возгара́шеся,/ и гро́ми и мо́лнии та́мо бы́ша./ Ты Боже́ственный о́гнь сущ,/ Бо́жие Сло́во во чре́ве Твое́м неопа́льно носи́ла еси́/ и от сосе́ц Твои́х млеко́м пита́ла еси́ ма́нием Нося́щаго вся./ И Ма́тернее дерзнове́ние к Нему́ иму́щи,/ помози́, Влады́чице, ве́рно пра́зднующим Твой честны́й пра́здник/ и не забу́ди, ми́лостивно посеща́ющи,/ прия́ла бо еси́ от Бо́га дар// стро́ити и покрыва́ти христоимени́тое ста́до, рабы́ Твоя́.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 6:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Стихира: Тебе́ вси ро́ди челове́честии/ хва́льныя да́ры прино́сят, Влады́чице,/ и мо́лятся я́ко Цари́це и Ма́тери Бо́жии,/ проро́цы Тя прему́дро пропове́даша,/ леви́ти благослови́ша,/ апо́столи и му́ченицы испове́даша,/ вся сосло́вия покланя́ются,/ архиере́е пропове́дают,/ мона́си и прости́и благогове́ют,/ бога́тии и убо́зии, сироты́ и вдовы́,/ и всяк во́зраст, и вся́ко преспе́яние,/ ста́рческое и младе́нческое,/ под кров Твой держа́вный с ве́рою прибега́ем:/ покры́й и соблюди́, Госпоже́, моли́твами Твои́ми// и спаси́ от бед ду́ши на́ша.

Диакон: Спаси́, Бо́же, лю́ди Твоя́ и благослови́ достоя́ние Твое́, посети́ мир Твой ми́лостию и щедро́тами, возвы́си рог христиа́н правосла́вных и низпосли́ на ны ми́лости Твоя́ бога́тыя, моли́твами всепречи́стыя Влады́чицы на́шея Богоро́дицы и Присноде́вы Мари́и, си́лою Честна́го и Животворя́щаго Креста́, предста́тельствы честны́х Небе́сных Сил безпло́тных, честна́го, сла́внаго проро́ка, Предте́чи и Крести́теля Иоа́нна, святы́х сла́вных и всехва́льных Апо́стол, и́же во святы́х оте́ц на́ших и вселе́нских вели́ких учи́телей и святи́телей, Васи́лия Вели́каго, Григо́рия Богосло́ва и Иоа́нна Златоу́стаго, и́же во святы́х отца́ на́шего Никола́я, архиепи́скопа Мирлики́йскаго, чудотво́рца, святы́х равноапо́стольных Мефо́дия и Кири́лла, учи́телей слове́нских, святы́х равноапо́стольных вели́каго кня́зя Влади́мира и вели́кия княги́ни О́льги, и́же во святы́х оте́ц на́ших: святи́теля Михаи́ла, пе́рвого митрополи́та Ки́евскаго, первосвяти́телей Моско́вских и всея́ Руси́: Петра́, Алекси́я, Ио́ны, Мака́рия, Фили́ппа, И́ова, Ермоге́на и Ти́хона, митрополи́тов Моско́вских Филаре́та, Инноке́нтия и Мака́рия. Святы́х, сла́вных и добропобе́дных му́чеников, новому́чеников и испове́дников Це́ркве Ру́сския: Влади́мира, митрополи́та Ки́евскаго, Вениами́на, митрополи́та Петрогра́дского, Петра́, митрополи́та Крути́цкаго, Иларио́на, архиепи́скопа Вере́йскаго, святы́х ца́рственных страстоте́рпцев, преподобному́чениц вели́кия княги́ни Елисаве́ты и и́нокини Варва́ры, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших, преподо́бных оте́ц ста́рцев О́птинских, святы́х пра́ведных Иоа́нна Кроншта́дтскаго и Алекси́я Моско́вскаго, святы́х блаже́нных Ксе́нии Петербу́ржския и Матро́ны Моско́вския, святы́х и пра́ведных богооте́ц Иоаки́ма и А́нны (и свята́го имяре́к, егоже есть храм и егоже есть день), и всех святы́х. Мо́лим Тя, многоми́лостиве Го́споди, услы́ши нас, гре́шных, моля́щихся Тебе́, и поми́луй нас.

Хор: Го́споди, поми́луй. (40 раз)

Диакон: Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о господи́не на́шем высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к и о всем во Христе́ бра́тстве на́шем, и о вся́кой души́ христиа́нстей, скорбя́щей же и озло́бленней, ми́лости Бо́жия и по́мощи тре́бующей; о покрове́нии гра́да сего́, и живу́щих в нем, о ми́ре, и состоя́нии всего́ ми́ра; о благостоя́нии святы́х Бо́жиих церкве́й; о спасе́нии и по́мощи со тща́нием и стра́хом Бо́жиим тружда́ющихся и служа́щих оте́ц и бра́тий на́ших; о оста́вльшихся и во отше́ствии су́щих; о исцеле́нии в не́мощех лежа́щих; о успе́нии, осла́бе, блаже́нней па́мяти и о оставле́нии грехо́в всех преждеотше́дших оте́ц и бра́тий на́ших, зде лежа́щих и повсю́ду правосла́вных; о избавле́нии плене́нных, и о бра́тиях на́ших во слу́жбах су́щих, и о всех служа́щих и служи́вших во святе́м хра́ме сем рцем.

Хор: Го́споди, поми́луй. (50 раз)

Диакон: Еще́ мо́лимся о е́же сохрани́тися гра́ду сему́, и свято́му хра́му сему́, и вся́кому гра́ду и стране́, от гла́да, губи́тельства, тру́са, пото́па, огня́, меча́, наше́ствия иноплеме́нников и междоусо́бныя бра́ни; о е́же ми́лостиву и благоуве́тливу бы́ти благо́му и человеколюби́вому Бо́гу на́шему, отврати́ти вся́кий гнев на ны дви́жимый, и изба́вити ны от належа́щаго и пра́веднаго Своего́ преще́ния и поми́ловати ны.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Диакон: Еще́ мо́лимся и о е́же услы́шати Го́споду Бо́гу глас моле́ния нас, гре́шных, и поми́ловати нас.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Иерей: Услы́ши ны, Бо́же, Спаси́телю наш, упова́ние всех конце́в земли́ и су́щих в мо́ри дале́че, и ми́лостив, ми́лостив бу́ди, Влады́ко, о гресе́х на́ших, и поми́луй ны. Ми́лостив бо и человеколю́бец Бог еси́, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́, и Сы́ну, и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Влады́ко многоми́лостиве, Го́споди Иису́се Христе́, Бо́же наш, моли́твами всепречи́стыя Влады́чицы на́шея Богоро́дицы и Присноде́вы Мари́и, си́лою Честна́го и Животворя́щаго Креста́, предста́тельствы честны́х Небе́сных Сил безпло́тных, честна́го, сла́внаго проро́ка, Предте́чи и Крести́теля Иоа́нна, святы́х сла́вных и всехва́льных Апо́стол, и́же во святы́х оте́ц на́ших и вселе́нских вели́ких учи́телей и святи́телей, Васи́лия Вели́каго, Григо́рия Богосло́ва и Иоа́нна Златоу́стаго, и́же во святы́х отца́ на́шего Никола́я, архиепи́скопа Мирлики́йскаго, чудотво́рца, святы́х равноапо́стольных Мефо́дия и Кири́лла, учи́телей слове́нских, святы́х равноапо́стольных вели́каго кня́зя Влади́мира и вели́кия княги́ни О́льги, и́же во святы́х оте́ц на́ших: святи́теля Михаи́ла, пе́рвого митрополи́та Ки́евскаго, первосвяти́телей Моско́вских и всея́ Руси́: Петра́, Алекси́я, Ио́ны, Мака́рия, Фили́ппа, И́ова, Ермоге́на и Ти́хона, митрополи́тов Моско́вских Филаре́та, Инноке́нтия и Мака́рия. Святы́х, сла́вных и добропобе́дных му́чеников, новому́чеников и испове́дников Це́ркве Ру́сския: Влади́мира, митрополи́та Ки́евскаго, Вениами́на, митрополи́та Петрогра́дского, Петра́, митрополи́та Крути́цкаго, Иларио́на, архиепи́скопа Вере́йскаго, святы́х ца́рственных страстоте́рпцев, преподобному́чениц вели́кия княги́ни Елисаве́ты и и́нокини Варва́ры, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших, преподо́бных оте́ц ста́рцев О́птинских, святы́х пра́ведных Иоа́нна Кроншта́дтскаго и Алекси́я Моско́вскаго, святы́х блаже́нных Ксе́нии Петербу́ржския и Матро́ны Моско́вския, святы́х и пра́ведных богооте́ц Иоаки́ма и А́нны (и свята́го имяре́к, егоже есть храм и егоже есть день) и всех святы́х. благоприя́тну сотвори́ моли́тву на́шу, да́руй нам оставле́ние прегреше́ний на́ших, покры́й нас кро́вом крилу́ Твое́ю, отжени́ от нас вся́каго врага́ и супоста́та, умири́ на́шу жизнь. Го́споди, поми́луй нас и мир Твой, и спаси́ ду́ши на́ша, я́ко благ и человеколю́бец.

Хор: Ами́нь.

Стихи́ры на стихо́вне:

Стихиры воскресные, глас 3:

Стихира: Стра́стию Твое́ю, Христе́,/ омрачи́вый со́лнце/ и све́том Твоего́ Воскресе́ния,/ просвети́вый вся́ческая,// приими́ на́шу вече́рнюю песнь, Человеколю́бче.

Стих: Госпо́дь воцари́ся,// в ле́поту облече́ся.

Стихира: Живоприе́мное Твое́ воста́ние, Го́споди,/ вселе́нную всю просвети́,/ и Твое́ созда́ние истле́вшее призва́./ Те́мже кля́твы Ада́мовы изме́ншеся, вопие́м:// Всеси́льне Го́споди, сла́ва Тебе́.

Стих: И́бо утверди́ вселе́нную,// я́же не подви́жится.

Стихира: Бог сый неизме́нен,/ пло́тию стражда́ измени́лся еси́,/ Его́же тварь не терпя́щи ви́сяща зре́ти,/ стра́хом прекланя́шеся,/ и стеня́щи пое́т Твое́ долготерпе́ние:/ соше́д же во ад, тридне́вен воскре́сл еси́,// жизнь да́руя ми́рови, и ве́лию ми́лость.

Стих: До́му Твоему́ подоба́ет святы́ня,// Го́споди, в долготу́ дний.

Стихира: Да род наш от сме́рти, Христе́, изба́виши,/ смерть претепе́л еси́:/ и тридне́вен из ме́ртвых воскре́с,/ с Собо́ю воскреси́л еси́,/ и́же Тя Бо́га позна́вших:/ и мир просвети́л еси́.// Го́споди, сла́ва Тебе́.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 8, самогласна:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Стихира: Да ра́дуются росси́йстии собо́ри,/ да ликовству́ет естество́,/ я́ко Твоего́, Чи́стая, честна́го о́браза прише́ствием/ град наш спаса́ется,/ раби́ Твои́, от одержа́щия ну́жды изба́вльшеся,/ Тебе́, Чи́стая, взыва́ют:/ ра́дуйся, до́брых вино́вная,/ и Засту́пнице непосты́дная,// и спасе́ние душ на́ших.

Моли́тва свято́го Симео́на Богоприи́мца:

Хор: Ны́не отпуща́еши раба́ Твоего́, Влады́ко,/ по глаго́лу Твоему́, с ми́ром;/ я́ко ви́деста о́чи мои́ спасе́ние Твое́,/ е́же еси́ угото́вал пред лице́м всех люде́й,/ свет во открове́ние язы́ков,// и сла́ву люде́й Твои́х Изра́иля.

Трисвято́е по О́тче наш:

Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Пресвята́я Тро́ице, поми́луй нас; Го́споди, очи́сти грехи́ на́ша; Влады́ко, прости́ беззако́ния на́ша; Святы́й, посети́ и исцели́ не́мощи на́ша, и́мене Твоего́ ра́ди.

Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

О́тче наш, И́же еси́ на Небесе́х, да святи́тся и́мя Твое́, да прии́дет Ца́рствие Твое́, да бу́дет во́ля Твоя́, я́ко на Небеси́ и на земли́. Хлеб наш насу́щный даждь нам днесь; и оста́ви нам до́лги на́ша, я́коже и мы оставля́ем должнико́м на́шим; и не введи́ нас во искуше́ние, но изба́ви нас от лука́ваго.

Иерей: Я́ко Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Тропа́рь, глас 4:

Хор: Богоро́дице Де́во, ра́дуйся,/ Благода́тная Мари́е, Госпо́дь с Тобо́ю:/ благослове́на Ты в жена́х/ и благослове́н Плод чре́ва Твоего́,// я́ко Спа́са родила́ еси́ душ на́ших. (Дважды)

Тропа́рь Влади́мирской ико́ны Бо́жией Ма́тери, глас 4:

Дне́сь све́тло красу́ется сла́внейший град Москва́,/ я́ко зарю́ со́лнечную, восприе́мши, Влады́чице, чудотво́рную Твою́ ико́ну,/ к не́йже ны́не мы притека́юще и моля́щеся Тебе́, взыва́ем си́це:/ о пречу́дная Влады́чице Богоро́дице!/ Моли́ся из Тебе́ воплоще́нному Христу́ Бо́гу на́шему,/ да изба́вит град сей и вся гра́ды и страны́ христиа́нския невреди́мы от всех наве́т вра́жиих// и спасе́т ду́ши на́ша, я́ко Милосе́рд.

Благослове́ние хле́бов:

Диакон: Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Иерей: Го́споди Иису́се Христе́ Бо́же наш, благослови́вый пять хле́бов и пять ты́сящ насы́тивый, Сам благослови́ и хле́бы сия́, пшени́цу, вино́ и еле́й; и умно́жи сия́ во гра́де сем и во всем ми́ре Твое́м; и вкуша́ющия от них ве́рныя освяти́. Я́ко Ты еси́ благословля́яй и освяща́яй вся́ческая, Христе́ Бо́же наш, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, со Безнача́льным Твои́м Отце́м, и Всесвяты́м, и Благи́м, и Животворя́щим Твои́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь. Бу́ди И́мя Госпо́дне благослове́но от ны́не и до ве́ка. (Трижды)

Псало́м 33:

Иерей: Благослове́ние Госпо́дне на вас, Того́ благода́тию и человеколю́бием, всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

У́треня

Шестопса́лмие:

Хор: Сла́ва в вы́шних Бо́гу, и на земли́ мир, в челове́цех благоволе́ние. (Трижды)

Го́споди, устне́ мои́ отве́рзеши, и уста́ моя́ возвестя́т хвалу́ Твою́. (Дважды)

Псало́м 3:

Чтец: Го́споди, что ся умно́жиша стужа́ющии ми? Мно́зи востаю́т на мя, мно́зи глаго́лют души́ мое́й: несть спасе́ния ему́ в Бо́зе его́. Ты же, Го́споди, Засту́пник мой еси́, сла́ва моя́ и вознося́й главу́ мою́. Гла́сом мои́м ко Го́споду воззва́х, и услы́ша мя от горы́ святы́я Своея́. Аз усну́х, и спах, воста́х, я́ко Госпо́дь засту́пит мя. Не убою́ся от тем люде́й, о́крест напа́дающих на мя. Воскресни́, Го́споди, спаси́ мя, Бо́же мой, я́ко Ты порази́л еси́ вся вражду́ющия ми всу́е: зу́бы гре́шников сокруши́л еси́. Госпо́дне есть спасе́ние, и на лю́дех Твои́х благослове́ние Твое́.

Аз усну́х, и спах, воста́х, я́ко Госпо́дь засту́пит мя.

Псало́м 37:

Го́споди, да не я́ростию Твое́ю обличи́ши мене́, ниже́ гне́вом Твои́м нака́жеши мене́. Я́ко стре́лы Твоя́ унзо́ша во мне, и утверди́л еси́ на мне ру́ку Твою́. Несть исцеле́ния в пло́ти мое́й от лица́ гне́ва Твоего́, несть ми́ра в косте́х мои́х от лица́ грех мои́х. Я́ко беззако́ния моя́ превзыдо́ша главу́ мою́, я́ко бре́мя тя́жкое отяготе́ша на мне. Возсмерде́ша и согни́ша ра́ны моя́ от лица́ безу́мия моего́. Пострада́х и сляко́хся до конца́, весь день се́туя хожда́х. Я́ко ля́двия моя́ напо́лнишася поруга́ний, и несть исцеле́ния в пло́ти мое́й. Озло́блен бых и смири́хся до зела́, рыка́х от воздыха́ния се́рдца моего́. Го́споди, пред Тобо́ю все жела́ние мое́ и воздыха́ние мое́ от Тебе́ не утаи́ся. Се́рдце мое́ смяте́ся, оста́ви мя си́ла моя́, и свет о́чию мое́ю, и той несть со мно́ю. Дру́зи мои́ и и́скреннии мои́ пря́мо мне прибли́жишася и ста́ша, и бли́жнии мои́ отдале́че мене́ ста́ша и нужда́хуся и́щущии ду́шу мою́, и и́щущии зла́я мне глаго́лаху су́етная и льсти́вным весь день поуча́хуся. Аз же я́ко глух не слы́шах и я́ко нем не отверза́яй уст свои́х. И бых я́ко челове́к не слы́шай и не имы́й во усте́х свои́х обличе́ния. Я́ко на Тя, Го́споди, упова́х, Ты услы́шиши, Го́споди Бо́же мой. Я́ко рех: да не когда́ пора́дуют ми ся врази́ мои́: и внегда́ подвижа́тися нога́м мои́м, на мя велере́чеваша. Я́ко аз на ра́ны гото́в, и боле́знь моя́ предо мно́ю есть вы́ну. Я́ко беззако́ние мое́ аз возвещу́ и попеку́ся о гресе́ мое́м. Врази́ же мои́ живу́т и укрепи́шася па́че мене́, и умно́жишася ненави́дящии мя без пра́вды. Воздаю́щии ми зла́я возблага́я оболга́ху мя, зане́ гоня́х благосты́ню. Не оста́ви мене́, Го́споди Бо́же мой, не отступи́ от мене́. Вонми́ в по́мощь мою́, Го́споди спасе́ния моего́.

Не оста́ви мене́, Го́споди Бо́же мой, не отступи́ от мене́. Вонми́ в по́мощь мою́, Го́споди спасе́ния моего́.

Псало́м 62:

Бо́же, Бо́же мой, к Тебе́ у́тренюю, возжада́ Тебе́ душа́ моя́, коль мно́жицею Тебе́ плоть моя́, в земли́ пу́сте и непрохо́дне, и безво́дне. Та́ко во святе́м яви́хся Тебе́, ви́дети си́лу Твою́ и сла́ву Твою́. Я́ко лу́чши ми́лость Твоя́ па́че живо́т, устне́ мои́ похвали́те Тя. Та́ко благословлю́ Тя в животе́ мое́м, о и́мени Твое́м воздежу́ ру́це мои́. Я́ко от ту́ка и ма́сти да испо́лнится душа́ моя́, и устна́ма ра́дости восхва́лят Тя уста́ моя́. А́ще помина́х Тя на посте́ли мое́й, на у́тренних поуча́хся в Тя. Я́ко был еси́ Помо́щник мой, и в кро́ве крилу́ Твое́ю возра́дуюся. Прильпе́ душа́ моя́ по Тебе́, мене́ же прия́т десни́ца Твоя́. Ти́и же всу́е иска́ша ду́шу мою́, вни́дут в преиспо́дняя земли́, предадя́тся в ру́ки ору́жия, ча́сти ли́совом бу́дут. Царь же возвесели́тся о Бо́зе, похва́лится всяк клены́йся Им, я́ко загради́шася уста́ глаго́лющих непра́ведная.

На у́тренних поуча́хся в Тя. Я́ко был еси́ Помо́щник мой, и в кро́ве крилу́ Твое́ю возра́дуюся. Прильпе́ душа́ моя́ по Тебе́, мене́ же прия́т десни́ца Твоя́.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Го́споди поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Псало́м 87:

Го́споди Бо́же спасе́ния моего́, во дни воззва́х, и в нощи́ пред Тобо́ю. Да вни́дет пред Тя моли́тва моя́: приклони́ у́хо Твое́ к моле́нию моему́, я́ко испо́лнися зол душа́ моя́, и живо́т мой а́ду прибли́жися. Привмене́н бых с низходя́щими в ров, бых я́ко челове́к без по́мощи, в ме́ртвых свобо́дь, я́ко я́звеннии спя́щии во гро́бе, и́хже не помяну́л еси́ ктому́, и ти́и от руки́ Твоея́ отринове́ни бы́ша. Положи́ша мя в ро́ве преиспо́днем, в те́мных и се́ни сме́ртней. На мне утверди́ся я́рость Твоя́, и вся во́лны Твоя́ наве́л еси́ на мя. Уда́лил еси́ зна́емых мои́х от мене́, положи́ша мя ме́рзость себе́: пре́дан бых и не исхожда́х. О́чи мои́ изнемого́сте от нищеты́, воззва́х к Тебе́, Го́споди, весь день, возде́х к Тебе́ ру́це мои́. Еда́ ме́ртвыми твори́ши чудеса́? Или́ вра́чеве воскреся́т, и испове́дятся Тебе́? Еда́ пове́сть кто во гро́бе ми́лость Твою́, и и́стину Твою́ в поги́бели? Еда́ позна́на бу́дут во тьме чудеса́ Твоя́, и пра́вда Твоя́ в земли́ забве́нней? И аз к Тебе́, Го́споди, воззва́х и у́тро моли́тва моя́ предвари́т Тя. Вску́ю, Го́споди, отре́еши ду́шу мою́, отвраща́еши лице́ Твое́ от мене́? Нищ есмь аз, и в труде́х от ю́ности моея́; возне́с же ся, смири́хся, и изнемого́х. На мне преидо́ша гне́ви Твои́, устраше́ния Твоя́ возмути́ша мя, обыдо́ша мя я́ко вода́, весь день одержа́ша мя вку́пе. Уда́лил еси́ от мене́ дру́га и и́скренняго, и зна́емых мои́х от страсте́й.

Го́споди Бо́же спасе́ния моего́, во дни воззва́х, и в нощи́ пред Тобо́ю. Да вни́дет пред Тя моли́тва моя́: приклони́ у́хо Твое́ к моле́нию моему́.

Псало́м 102:

Благослови́, душе́ моя́, Го́спода, и вся вну́тренняя моя́ и́мя свя́тое Его́. Благослови́, душе́ моя́, Го́спода, и не забыва́й всех воздая́ний Его́, очища́ющаго вся беззако́ния твоя́, исцеля́ющаго вся неду́ги твоя́, избавля́ющаго от истле́ния живо́т твой, венча́ющаго тя ми́лостию и щедро́тами, исполня́ющаго во благи́х жела́ние твое́: обнови́тся я́ко о́рля ю́ность твоя́. Творя́й ми́лостыни Госпо́дь, и судьбу́ всем оби́димым. Сказа́ пути́ Своя́ Моисе́ови, сыново́м Изра́илевым хоте́ния Своя́: Щедр и Ми́лостив Госпо́дь, Долготерпели́в и Многоми́лостив. Не до конца́ прогне́вается, ниже́ в век вражду́ет, не по беззако́нием на́шим сотвори́л есть нам, ниже́ по грехо́м на́шим возда́л есть нам. Я́ко по высоте́ небе́сней от земли́, утверди́л есть Госпо́дь ми́лость Свою́ на боя́щихся Его́. Ели́ко отстоя́т восто́цы от за́пад, уда́лил есть от нас беззако́ния на́ша. Я́коже ще́дрит оте́ц сы́ны, уще́дри Госпо́дь боя́щихся Его́. Я́ко Той позна́ созда́ние на́ше, помяну́, я́ко персть есмы́. Челове́к, я́ко трава́ дни́е его́, я́ко цвет се́льный, та́ко оцвете́т, я́ко дух про́йде в нем, и не бу́дет, и не позна́ет ктому́ ме́ста своего́. Ми́лость же Госпо́дня от ве́ка и до ве́ка на боя́щихся Его́, и пра́вда Его́ на сыне́х сыно́в, храня́щих заве́т Его́, и по́мнящих за́поведи Его́ твори́ти я́. Госпо́дь на Небеси́ угото́ва Престо́л Свой, и Ца́рство Его́ все́ми облада́ет. Благослови́те Го́спода вси А́нгели Его́, си́льнии кре́постию, творя́щии сло́во Его́, услы́шати глас слове́с Его́. Благослови́те Го́спода вся Си́лы Его́, слуги́ Его́, творя́щии во́лю Его́. Благослови́те Го́спода вся дела́ Его́, на вся́ком ме́сте влады́чествия Его́, благослови́, душе́ моя́, Го́спода.

На вся́ком ме́сте влады́чествия Его́, благослови́, душе́ моя́, Го́спода.

Псало́м 142:

Го́споди, услы́ши моли́тву мою́, внуши́ моле́ние мое́ во и́стине Твое́й, услы́ши мя в пра́вде Твое́й и не вни́ди в суд с рабо́м Твои́м, я́ко не оправди́тся пред Тобо́ю всяк живы́й. Я́ко погна́ враг ду́шу мою́, смири́л есть в зе́млю живо́т мой, посади́л мя есть в те́мных, я́ко ме́ртвыя ве́ка. И уны́ во мне дух мой, во мне смяте́ся се́рдце мое́. Помяну́х дни дре́вния, поучи́хся во всех де́лех Твои́х, в творе́ниих руку́ Твое́ю поуча́хся. Возде́х к Тебе́ ру́це мои́, душа́ моя́, я́ко земля́ безво́дная Тебе́. Ско́ро услы́ши мя, Го́споди, исчезе́ дух мой, не отврати́ лица́ Твоего́ от мене́, и уподо́блюся низходя́щим в ров. Слы́шану сотвори́ мне зау́тра ми́лость Твою́, я́ко на Тя упова́х. Скажи́ мне, Го́споди, путь во́ньже пойду́, я́ко к Тебе́ взях ду́шу мою́. Изми́ мя от враг мои́х, Го́споди, к Тебе́ прибего́х. Научи́ мя твори́ти во́лю Твою́, я́ко Ты еси́ Бог мой. Дух Твой Благи́й наста́вит мя на зе́млю пра́ву. И́мене Твоего́ ра́ди, Го́споди, живи́ши мя, пра́вдою Твое́ю изведе́ши от печа́ли ду́шу мою́. И ми́лостию Твое́ю потреби́ши враги́ моя́ и погуби́ши вся стужа́ющия души́ мое́й, я́ко аз раб Твой есмь.

Услы́ши мя, Го́споди, в пра́вде Твое́й и не вни́ди в суд с рабо́м Твои́м.

Дух Твой Благи́й наста́вит мя на зе́млю пра́ву.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

После Шестопсалмия