Деян., 40 зач., XVII, 19-28.
Глава 17.
19 И, взяв его, привели в ареопаг и говорили: можем ли мы знать, что это за новое учение, проповедуемое тобою?
20 Ибо что-то странное ты влагаешь в уши наши. Посему хотим знать, что это такое?
21 Афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое.
22 И, став Павел среди ареопага, сказал: Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны.
23 Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано «неведомому Богу». Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам.
24 Бог, сотворивший мир и всё, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет
25 и не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду, Сам дая всему жизнь и дыхание и всё.
26 От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию,
27 дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас:
28 ибо мы Им живем и движемся и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: «мы Его и род».
Комментирует священник Антоний Борисов.
Комментирует священник Антоний Борисов.
Христос воскресе!
Следует ли православным христианам читать нецерковную литературу? Полезно ли так поступать? Ответы в течение истории давались разные. Так, например, знаменитый христианский мыслитель Тертуллиан полагал, что произведения светской культуры верующему человеку только вредят. Рассуждения Тертуллиана представляли собой следующее: между Академией Платона и церковью Христа, между Афинами и Иерусалимом, между разумом и верой нет и не может быть ничего общего. По мнению Тертуллиана, если бы веру можно было свести к разуму и доказать, она была бы не нужна.
Иначе рассуждает святитель Василий Великий. В его замечательном произведении — «Послание к юношам о пользе греческих книг» — при помощи ссылок исключительно на языческих авторов демонстрируется красота христианского вероучения. Святитель Василий, закончивший как раз платоновскую Академию, прекрасно понимал, насколько важно использовать лучшие образцы античной культуры для проповеди Христа.
Убеждения святителя Василия не возникли на пустом месте. Он в первую очередь в данном вопросе ориентировался на апостола язычников — Павла. О том, насколько сам Павел был осведомлён в достижениях античной цивилизации, можно судить, например, по услышанному нами отрывку из книги Деяний святых апостолов.
Апостол оказывается в культурной столице тогдашнего мира — в Афинах. Здесь он вступает в диалог с членами Ареопага — верховного суда города. Павел проявляет себя как чуткий педагог и блестящий ритор. Апостол говорит афинянам — у вас в городе я видел жертвенник с надписью «неведомому богу». Так вот я знаю — кто этот Бог? Интересно, как Павел выводит обсуждение этой темы на новый уровень. Дело в том, что афиняне ведь не искали истинного Бога. Они, веря в существование многих божеств, боялись кого-то из них обидеть. Потому, на всякий случай, сделали жертвенник неведомому богу.
Павел же разворачивает видение афинян в иную сторону и показывает им истинного единого Бога — Творца всего существующего. Для подтверждения своих слов апостол произносит очень знакомую для античных греков фразу: «ибо мы Им живём и движемся и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: „мы Его и род“». Здесь Павел ссылается сразу и на Аристотеля, рассуждавшего о Боге-перводвигателе, и на поэта Клеанфа, говорившего о людях, как о детях Божества. Тем самым, апостол устанавливает культурный мостик в общении с членами Ареопага. Они теперь понимают, что перед ними человек, с которым можно и нужно говорить.
Почему это важно для нас? Ответ прост. Желая рассказать нецерковным людям о Христе и Его учении, мы не должны совершать довольно распространённой, к сожалению, ошибки, когда вместо Евангелия, мы начинаем проповедовать его культурно-историческую оболочку. Рассказываем о том, какие причёски нужно носить, в какую одежду одеваться, какие блюда к какому празднику готовить. Всё это интересно и замечательно. Но совершенно второстепенно по отношению к самому Евангелию. В «Послании к Диогнету» — произведении раннехристианской эпохи — прямо говорится, что первые ученики Спасителя в бытовом плане мало отличались от современников. Но выделялись тем, что избегали дел порока, не обманывали, не крали, не поддавались блуду, с милосердием относились к окружающим. Собственной жизнью они свидетельствовали о Христе, не выпадая при этом в культурном плане из своего времени. Чем и была, в конце концов, обусловлена победа христианства над язычеством!
Христос воскресе! Воистину воскресе Христос!
Святой праведный Иоанн Кронштадтский и его мать
«Маминька — святыня моя, она для меня выше, дороже, любезнее всех людей на земле; она — первая после Бога», — писал о своей матери, Феодоре Власьевне Сергиевой, святой праведный Иоанн Кронштадтский.
Будущий подвижник и чудотворец, родился 31 октября 1829 года в селе Сура Архангельской губернии. У псаломщика Ильи Михайловича Сергиева и его супруги Феодоры он был первым и долгожданным ребёнком. Мальчик появился на свет таким слабым, что родители, опасаясь за его жизнь, решили сразу же, не откладывая, окрестить малыша. Мальчика нарекли Иваном. После Таинства Крещения ребёнок вдруг порозовел, глазки его заблестели, он безмятежно улыбнулся и с тех пор пошёл на поправку.
Феодора Власьевна не отходила от сына. Укачивая маленького Ваню, она пела ему протяжные северные колыбельные и духовные стихи. А потом молилась — и Ваня засыпал под её тихий шёпот. Едва научившись ходить, Ваня всюду по пятам следовал за матерью. По утрам, крепко ухватившись за её сильную руку, он шагал в храм на Литургию. Дома, пока мама стряпала обед, тихонько сидел рядом и наблюдал, как проворно и ловко она замешивает тесто для пирогов и варит густые, ароматные щи. А когда за окнами темнело, мать зажигала масляную лампу, открывала большую, старинную книгу — Четьи-Минеи — и вслух читала жития святых. Слова выговаривала медленно, по слогам, — грамоте Феодора Власьевна обучалась недолго. И всё же именно она стала первой учительницей Вани. Когда пришло время, отец купил сыну азбуку, а мать усадила Ваню за стол и стала показывать буквы. «Долго не давалась мне эта мудрость, — вспоминал позже в своей автобиографии отец Иоанн. — Но, приученный матерью к молитве, я горячо молился Богу, чтобы Он дал мне разум. И точно пелена спала с моего ума, и я стал хорошо понимать учение».
Мать очень хотела, чтобы её сын получил хорошее образование. Когда однажды Иван обмолвился, что желал бы стать священником, Феодора Власьевна пообещала сделать всё, чтобы его мечта осуществилась. Стараниями матери, которая каждую копейку откладывала на обучение сына, в 1851 году Иван, окончив в Архангельске училище и семинарию, поступил в Петербургскую духовную академию. Именно туда пришло письмо от Феодоры Власьевны с печальным известием — скончался отец, Илья Михайлович. Потеряв кормильца, мать впала в крайнюю нужду. Чтобы поддержать её, Иван решил бросить учёбу и пойти работать. Об этом он и написал матери, а в ответ получил от неё строгий запрет покидать Академию. Ослушаться маму Иван не смел. А вскоре весьма кстати подвернулась подработка — в свободное от учёбы время Ваня стал переписывать документы. И весь свой заработок отправлял матери.
После принятия священного сана Иван, а теперь — отец Иоанн — стал служить в Андреевском соборе города Кронштадта. Вскоре о мудром, милосердном батюшке заговорили не только в Кронштадте, но и в Петербурге, а потом и по всей России. За советами и духовной поддержкой к нему обращался император Николай II. А для своей матери отец Иоанн по-прежнему оставался всё тем же любящим и послушным сыном. Он часто ездил навещать её в Архангельскую губернию. Несколько раз Феодора Власьевна приезжала к нему в Кронштадт. Об этих визитах отец Иоанн позже будет вспоминать в дневниках: «Её кроткие слова: здравствуй, дитятко, благослови, дитятко, — останутся у меня навсегда в памяти сердечной». В этих же дневниках оставит святой праведный Иоанн Кронштадтский и другие свидетельства о своей бесконечной любви к матери. На одной из страниц он напишет: «Не за красоту, не за ум, и даже не за доброе сердце, кротость и смирение уважаю и люблю я мать свою, а потому единственно, что она — моя Мать».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Благодарение Богу»
Вчера маме сделали операцию. Она, слава Богу, прошла успешно. Операция была достаточно сложная, и мы с папой и сестрой усердно молились о её успехе. В храме подали записки о здравии мамы и заказали специальный молебен, он так и называется «Чин молебного пения пред хирургическим действием». В молитве молебна я запомнила слова, в которых священник просит Бога укрепить руку хирурга.
И сегодня утром, когда мама уже могла поговорить со мной по телефону, она хвалила врача и его ювелирную работу. Мамин голос был слабым, но радостным. Она уже пошла на поправку.
И мне подумалось, что в случае какой-то нужды мы долго и усердно просим Господа о помощи. А получив просимое, спасибо Ему говорим как-то по-быстрому, коротко, наспех. А ведь благодарить Бога надо так же усердно, как и просить. Я позвала папу и сестру. Перед семейными иконами мы встали на молитву благодарить и прославлять Бога за Его милость к нашей семье.
Все выпуски программы Утро в прозе
6 мая. О тайной вере святой Мученицы Александры Римской
Сегодня 6 мая. День памяти Мученицы Александры Римской.
О тайной вере святой, — протоиерей Михаил Самохин.