Поделиться
Зоя Ильенкова прожила долгую и трудную жизнь. Много лет женщину считали дочерью «врага народа». Своего отца — священника Александра Ильенкова, Зоя Александровна в последний раз видела ещё школьницей, но образ его хранила в памяти до последнего часа и говорила, что всегда ощущала папину незримую поддержку и заступничество.
Александр Ильенков родился в семье священника. По окончании Таврической Духовной семинарии приехал в украинское село Черниговка, где и познакомился со своей будущей женой. В семье родилось трое детей. Мужем и отцом Ильенков оказался прекрасным. Умел всё делать по хозяйству — руки у него были золотые, хорошо разбирался в медицине, знал иностранные языки. Он нежно любил дочерей и сына и воспитывал их по Божьим заповедям. Учил прощать и просить прощения. В семье порой случались ссоры и обиды. Но любовь неизменно побеждала.
В 1924-ом году Ильенков принял сан священника. Жена умоляла его не делать этого — времена были лихие и она боялась за семью. Но супруг, обычно сговорчивый, не уступил. Гонения на религию он воспринимал как величайшее зло и чувствовал, что именно сейчас должен стать священником. После рукоположения отец Александр вместе с семьёй переехал в село Новопавловка. Местные жители полюбили батюшку, а власти мешали ему как могли. Однажды на его дом напали пьяные комсомольцы. Глава семьи кинулся прятать детей и не напрасно. Пуля, влетев окно, по счастью попала в самовар. Односельчане, разбуженные шумом, прогнали комсомольцев, но спасти от ареста отца Александра они не могли.
Батюшку выпустили из тюрьмы через неделю. Сельский храм за это время успели разгромить. Ильенковы переехали в Бердянск. Отец Александр служил в Покровской церкви, а чтобы прокормить семью работал чернорабочим. В 1937-ом году его снова арестовали, обвинив в контрреволюционной деятельности. Дочь Зоя в надежде увидеть папу однажды прибежала к тюрьме. Но когда вывели арестованных, с трудом узнала отца. А узнав, испугалась: «Всегда добродушный папа на меня не посмотрел. У него был разбит весь лоб, и он еле передвигал ноги. Как потом узнали, пытки проводили самым изощрённым методом», — вспоминала Зоя Александровна. Больше она отца не видела. Его осудили на пять лет, и сослали в лагерь.
Но даже там отец Александр оставался главой своей семьи. Писал родным письма. Просил, чтобы дети учились. Советовал Зое закончить десятилетку и поступать в институт. Поздравлял с православными праздниками. В одном из писем были такие слова: «Родные мои, спасибо вам огромное за посылку. Не надо так сильно стараться, чем проще, тем лучше. Сильно не переживайте, спасибо вам огромное, что ждёте». Он находил в себе силы шутить и надеялся, что ему удастся вернуться к семье. «Если увидимся, всё расскажу, а главное — чтобы уцелеть, что всего труднее — питание недостаточное, а задания не по силам», — писал отец Александр в 41-ом году. Надежды эти не сбылись, в 42-ом батюшка скончался. Ему было всего 46.
Зоя ничего не знала о его судьбе. Шла война, 18-летнюю девушку немцы угнали в Германию. Дочь думала об отце постоянно. И однажды увидела сон: на небе распустился бутон и из него появился Лик Спасителя, а рядом на коленях стоял отец в ярких одеждах и молился. Позже, когда Зоя вернулась на Родину, она узнала, что этот сон приснился ей в ту ночь, когда папа умер.
Зоя Александровна выполнила его завет — получила высшее образование, стала преподавателем. Однажды к ней в дом пришли профсоюзные деятели. Увидев иконы, потребовали их снять. Ильенкова категорически отказалась. Она всю жизнь хранила 18 писем, открытки и записки, присланные из ссылки отцом. И часто видела его во сне. Рана от потери оказалась незаживающей. На душе дочери стало легче только в 2000-ом году, когда новомученик Александр Ильенков был причислен к лику святых.
Единственная
Поделиться
В давние времена жили в деревушке две семьи. В одной был сын— звали его Шан, в другой — дочь по имени Мэйли, что значит «прекрасная слива». Дети дружили с малолетства, а когда выросли — полюбили друг друга и поклялись никогда в жизни не разлучаться.
Пошёл Шан в дом к любимой девушке свататься, но родители отказали юноше из-за его бедности. Хотелось им отдать дочь с выгодой, за Вана-богача.
Наступил день свадьбы. Громко заиграли трубы, носильщики подняли украшенный цветами свадебный паланкин и понесли Мэйли к дому жениха. Сидит она в паланкине, горько плачет. Полпути прошли, вдруг что-то зашумело, засвистело, поднялся сильный ветер, паланкин с невестой в воронку закрутило, и унесло неведомо куда.
Узнал об этом Шан и решил во что бы то ни стало найти Мэйли.
— Зачем тебе чужую невесту искать? Как бы самому не пропасть, — уговаривали его друзья, — В деревне и других красивых девушек много...
— Мэйли для меня — единственная, — сказал Шан, и отправился в дальний путь.
Много дорог он прошёл, но никто нигде не слышал о пропавшей девушке. Печаль одолела однажды юношу: сел он у дороги и заплакал.
Вдруг откуда ни возьмись явился перед ним белобородый старец.
— Отчего ты плачешь, юноша? Кто тебя обидел?
Рассказал ему Шан про свою печаль, а старец ему в ответ:
— Пойдем со мной. Я знаю, где она.
Шли они, шли, и повстречали ещё одного путника. Спрашивает его старец:
— Кто ты и куда путь держишь, юноша?
— Зовут меня Ван Лан, я ищу свою невесту, которая исчезла в день свадьбы.
— Идём с нами. Я знаю, где она, — сказал старец.
Пошли они дальше втроем: Шан, Ван Лан и белобородый незнакомец. Привёл старец юношей к большому дому и пригласил войти, чтобы немного подкрепиться и передохнуть.
Хозяйка дома для гостей богатый стол накрыла, усадила всех за стол, и говорит:
— Хочу я с вами заодно, юноши, об одном деле потолковать. Муж мой давно умер, живу я вдвоём с дочкой. Вот и решила я в дом зятя принять, чтобы кормил меня на старости лет. Кто из вас двоих хочет здесь остаться?
Вышла из-за ширмы девушка — нарядная, красивая как цветок ириса. Понравилась она сразу Ван Лану, да и богатый дом приглянулся.
— Я останусь, — обрадовался он. — Такая невеста мне подходит.
— А я должен свою Мэйли найти, — сказал Шан.
Говорит ему тогда белобородый старец:
— Иди домой, там тебя твоя невеста ждёт. Тысячи лет живу на земле, а всё никак не могу к человеческим слезам привыкнуть... Уж так она в паланкине слезами обливалась, что я её похитил, чтобы проверить, кто из вас её по-настоящему любит...
— Кто ты, дедушка? — спросил Шан.
Но волшебник ничего не ответил и исчез. Зато он помог соединиться двум любящим сердцам.
(по мотивам китайской сказки)
Все выпуски программы Пересказки
Псалом 124. Богослужебные чтения
Поделиться
Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
Псалом 124. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 124. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 124. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Надеющиеся на Господа подобны горе Сиону; не поколеблются вовеки те, что живут в Иерусалиме!
2 Горы осеняют их, и Господь осеняет людей своих отныне и вовеки.
3 Ибо не дает Господь грешникам власти над праведными, да не протянут праведные рук своих к беззаконию.
4 Даруй, Господи, блага тем, кто добр и праведен сердцем!
5 А людей развращенных и творящих беззакония покарает Господь. Мир Израилю!
