Светлый вечер с ансамблем «ДОРОС»

А. Пичугин

— Здравствуйте, дорогие слушатели, «Светлый вечер» на светлом радио. Меня зовут Алексей Пичугин, приветствую вас в нашей студии. С удовольствием представляю гостей, я буду делать это долго — у нас никогда, на моей памяти, столько народу в студии не было. Мужской вокальный ансамбль «Дорос» приветствуем мы и все его участники: Константин Сенченко — добрый вечер.

К. Сенченко

— Добрый вечер.

А. Пичугин

— Александр Горбатов —

А. Горбатов

— Добрый вечер.

А. Пичугин

— Вруйр Ананикян —

В. Ананикян

— Добрый вечер.

А. Пичугин

— Бексеит Рыспаев —

Б. Рыспаев

— Добрый вечер.

А. Пичугин

— Александр Камышинцев —

А. Камышинцев

— Добрый вечер.

А. Пичугин

— Константин Чёрный —

К. Чёрный

— Здравствуйте.

А. Пичугин

— Вот сколько человек в студии. Сейчас мы будем делить микрофоны — у нас их, к сожалению, ограниченное количество, но я думаю, что все выскажутся, у всех будет возможность что-нибудь сегодня рассказать, поведать миру. Самое интересное, что наши гости будут петь в том числе и вживую — сразу несколько песен мы послушаем в живом исполнении ансамбля «Дорос». Для начала давайте познакомимся, расскажите по себя: где вы выступаете, как вы появились, кто вы такие. Ещё ни разу вы у нас не были, поэтому очень хотелось бы познакомиться поближе.

К. Сенченко

— Я, как руководитель, начну.

А. Пичугин

— Да, Константин Сенченко. Столько мужских голосов, что я даже не знаю... но Константин Сенченко — руководитель ансамбля, правильно?

К. Сенченко

— Да.

А. Пичугин

— Поэтому мы вас представляем, потом я буду стараться пояснять, кто сейчас говорит. Я понимаю, что у всех разные голоса, но всё-таки по радио без картинки приходится это пояснять, извините, пожалуйста.

К. Сенченко

— Алексей, это очень долгая история, она просто займёт очень много времени, не знаю, кому это будет интересно. У нас на страничке это есть, можно всегда прочитать.

А. Пичугин

— Мне интересно. Страничка: http://dorosmusic.ru.

К. Сенченко

— Да. Ансамбль «Дорос» возник в 2001 году в Москве. Была идея соединить экскурсию по Новодевичьему монастырю с историей архитектуры, живописи и пения. Эта идея понравилась и с 3 июля мы начали работать в этом монастыре для посещающих людей.

А. Пичугин

— В Новодевичьем?

К. Сенченко

— В Новодевичьем, да.

А. Пичугин

— Кстати, плохое слово «фишка», но в данном случае, не знаю, насколько оно уместно, но мужские хоры часто можно услышать в разных монастырях, как действующих, так и музейных, в Суздале в Покровском монастыре, правда, это действующий монастырь, но для туристов выступает хор. В Покровском соборе на Красной площади сейчас выступаете вы, насколько я понимаю.

К. Сенченко

— Да, это началось в 2006 году, и до сегодняшнего дня мы поём. Раньше мы пели только в летние месяцы, условно говоря, с мая по октябрь. А уже, наверное, лет семь работаем и в зимний период — тогда, когда позволяют погодные условия — храм холодный. И мы выступаем во время работы музея.

А. Пичугин

— Покровский собор — это храм Василия Блаженного, долгое время он оставался и продолжает оставаться филиалом Государственного исторического музея. А в какие-то дни по большим праздникам там проходят службы. Вруйр, вы что-то хотели добавить?

В. Ананикян

— Я просто хотел напомнить, что восемь лет мы поём уже круглый год, с 2011 года.

А. Пичугин

— Покровский собор, конечно, уникальный. Нет ни одного человека в цивилизованном мире, с доступом к современным технологиям, который никогда бы не видел образ храма Василия Блаженного. Но гораздо меньше людей, я сужу по своим знакомым, в том числе и москвичам, бывали внутри. Это не менее интересно, потому что внутри это какой-то очень такой... я с детства помню, когда первый раз попал, был потом многажды, но первый детский образ остался навсегда — какого-то такого фантастического то ли замка, то ли средневековой крепости с этими длинными переходами между храмами, галереями. Где же вы там поёте? В одном из приделов, я так понимаю, да?

К. Сенченко

— С середины мая по сентябрь включительно мы поём в церкви Троицы — это восточный придел. В зимний период мы поём в Покровском приделе.

А. Пичугин

— Я так понимаю, если я купил билет и пришёл в Покровский собор, я вас там не услышу.

К. Сенченко

— Услышите, конечно.

А. Пичугин

— Вас много, вы как-то по очереди, меняясь?..

К. Сенченко

— Нет, мы поём. Условно говоря, через каждые 10-15 минут.

А. Пичугин

— А у вас же гастроли, вы же постоянно выступаете где-то ещё.

К. Сенченко

— У нас не так много гастролей. Они бывают, но их не так много и они не такие продолжительные. Поэтому бывают моменты, тогда, если мы уезжаем на неделю, то у нас есть люди, которые могут прийти и заменить на этот период, чтобы не прерывалась работа. А так мы стараемся обходиться своими собственными силами.

А. Пичугин

— На сайте написано: «Основной своей миссией мужской вокальный ансамбль „ДОРОС“ называет пропаганду сохранения традиций церковного и народного пения в лучших традициях русской хоровой школы, через концертную и просветительскую деятельность». А как вы к этому пришли, почему вы решили заниматься именно этим направлением? Очень много всяких вариантов выступлений, сейчас достаточно много людей, которые тоже — я не люблю слово «пропаганда», но иногда всё-таки приходится употреблять — в хорошем смысле слова пропагандируют русскую хоровую культуру музыкальную. Я слышал такой саундчек перед началом программы, когда вы репетировали ваше выступление сегодняшнее здесь, это, конечно, завораживает. Но завораживает, я так понимаю, через много лет, через огромное количество выступлений, совместной работы. Вас много, почему вы все решили этим заняться, именно этим направлением?

К. Сенченко

— Самый объективный ответ: нам это нравится и это наше призвание — по нашему нутру, по нашим возможностям и по тому, что это нравится многим людям.

А. Пичугин

— Как вы встретились? Просто сейчас Константин всё время говорит, давайте предоставим слово кому-нибудь из ваших коллег. Кто расскажет о том, как вы все встретились и как образовался ансамбль «Дорос»?

А. Горбатов

— Если можно, я возьму слово. Дело в том, что я учился у Константина ещё в Музыкальном училище по классу дирижирования. И затем нас так свела судьба, что мы продолжали встречаться по учёбе хоровой, потом ещё пересекались в консерватории. И Константин меня позже пригласил в этот ансамбль попробовать попеть в качестве второго тенора. Я пришёл и мне это дело очень понравилось, когда ты стоишь не в большом хоре, где поют и женщины, и мужчины, и мальчики, а здесь только несколько голосов, пять или шесть мужских голосов, и каждый исполняет свою партию. Это показалось мне очень интересным и я стал продолжать выступать в этом ансамбле. С Вруйром мы познакомились очень интересно. Я написал в интернете, что нам в ансамбль требуется первый тенор. И через какое-то время он мне ответил по мейлу. И я пригласил его в Нижний Новгород на встречу, он приехал поздним вечером, встретились, пообщались, на следующий день порепетировали. Нас с Константином абсолютно всё устроило, мы договорились о том, что будем работать вместе, петь. И спустя какое-то время, мы начали этот путь продолжительный.

А. Пичугин

— Давайте прервёмся буквально на несколько минут, чтобы послушать. Я уже говорил, что ансамбль «Дорос» исполняет как церковные, так и светские песнопения из русской народной и духовной культуры. Сейчас прозвучит абсолютно всем знакомое церковное произведение «Отче наш». Расскажите, Константин, в чьём музыкальном переложении.

К. Сенченко

— Это Николай Кедров, это эмиграция. Но здесь тоже очень интересный вопрос. Я у Шаляпина прочитал в «Маске и душа», где он говорит, что был командирован на фронт вместе с квартетом братьев Кедровых, которые поют. Он не упоминает, кто там Николай Николаевич, кто отец, но он говорит об этих Кедровых, то есть это, видимо, в царское время.

А. Пичугин

— Первая мировая война.

К. Сенченко

— Да. В первый раз я столкнулся с этим произведением, с лондонским изданием 1949 года, тогда, когда нот не было — это было 1988-89 год. В ре-бемоль мажоре оно было и написано для смешанного состава. Ничего не делали, просто опустили на малую терцию, и вы это сейчас услышите.

А. Пичугин

— Сейчас мы услышим, а потом поговорим о том как раз, как просто или сложно искать произведения для исполнения.

(Звучит песнопение.)

А. Пичугин

— Продолжаем нашу программу, напоминаю, что сегодня у нас в гостях участники мужского вокального ансамбля «Дорос». Напомню сразу, что ансамбль «Дорос» вы ежедневно можете услышать в соборе Василия Блаженного — Покровский собор, что на Рву, на Красной площади. Все его прекрасно знают, а если вы придёте посмотреть его внутри, то вы услышите наших сегодняшних гостей вживую, собственно, так, как делаем это мы. И сейчас прозвучало песнопение «Отче наш». И я обещал, что мы поговорим о том, насколько просто или тяжело искать материалы для исполнения. Вот Константин, вы говорите, что 49-го года запись.

К. Сенченко

— Издание.

А. Пичугин

— Что это — нотное издание?

К. Сенченко

— Да, это нотное издание композиторов. Как я понял, тот, кто составлял этот сборник — это композиторы конца девятнадцатого, начала двадцатого веков: Ипполитов-Иванов, Чесноков, Архангельский. И вот там был Кедров — «Отче наш».

А. Пичугин

— Почему «Дорос», кстати? Сначала не поинтересовался, а это важно.

К. Сенченко

— Хорошо, скажу. У нас был один из участников — Гурген Горцунян, первый тенор, это по наследству перешло к Вруйру Ананикяну — но это шутка, хотя в этой шутке тоже есть большая доля правды. И у нас раньше было до этого другое название. И он говорит: «Константин, а тебя оно устраивает?» Я говорю: «Да не совсем». Стали думать, смотреть, каждый предлагал своё. Но много ансамблей «Акафист», «Благовест», в общем, все возможные названия перебрали. Он говорит: «Костя, всё-таки греческая культура в основе православия, давай посмотрим...» И вот мы стали искать. Бог нам даёт дар петь, мы надеемся, что являемся даром для слушателей. И пришли к такому, что «дорос», «дарон» — это «дар».

А. Пичугин

— «Дар». Но это действительно с греческого переводится как «дар».

К. Сенченко

— Да. Но был очень интересный момент: как-то мы пели, по-моему, зимой, подошёл мужчина и говорит на английском языке: «Ребята, а почему вы „Дорос“?» Мы ему объяснили, что так вот и так. Он говорит: «Я грек. У меня фамилия Дорос». Вот был такой казус. Он занимался гостиницами, он здесь был по гостиничному бизнесу.

А. Пичугин

— Я думал, что у него ассоциативный ряд с группой «Дорз».

К. Сенченко

— Может быть, но музыка сильно отличается.

А. Пичугин

— Музыка сильно отличается, но с другой стороны, я представляю, как можно исполнить. Я, конечно, полный профан в том, что касается нот, но то, что исполнить что-то из Джима Моррисона вот в таком ключе можно, я не сомневаюсь. Но мы сейчас о другом, совсем о другом.

К. Сенченко

— Задумаемся.

А. Пичугин

— А как вы познакомились с Историческим музеем?

К. Сенченко

— Недавно был день рождения Ирины Гавриловны Борисенко, она исполняла обязанности директора музея «Новодевичий монастырь». И по её доброй воле, случайно действительно, она дала нам выступить в Смоленском соборе. Ощущения были необыкновенные: во-первых, акустика великолепная, во-вторых, просто сама атмосфера. И я высказал своё желание: возможно ли, что мы будем петь здесь для туристов, для паломников, для детей, допустим, из детских домов или просто для школьных групп. Она сказала: «Это очень хорошая идея. Мне надо...» — это было в середине июня, после моего дня рождения. Она говорит: «Хорошо. Вы мне перезвоните». У меня надежды было мало — обычно так в Москве в то время вежливо отказывали.

А. Пичугин

— Везде, по-моему, так вежливо отказывали, не только в Москве, и до сих пор.

К. Сенченко

— Ладно, не будем углубляться. Но я всё-таки набрался смелости, позвонил — это было 27-го числа. И вдруг она сказала: «Ваш вопрос решён положительно. Приезжайте, заключайте договор», — так мы оказались в Новодевичьем монастыре. Там были свои, конечно, моменты утряски: кому-то мы мешали, что-то было... люди оставались нас слушать — из-за этого поток нарушался. Там были какие-то технические моменты, но при большом желании, а у неё было желание нам помочь...

А. Пичугин

— Мне кажется, что это очень важная история, когда человек приходит в музей — всё-таки Новодевичий монастырь долгое время сочетал в себе и церковную составляющую и музейную. Там был действующий храм и музей, сейчас он полностью возвращён Церкви. Но это хорошая возможность, начиная с советских лет, людям как-то познакомиться с культурой. Вы, конечно, с 2001 года выступаете...

К. Сенченко

— Извините, я оговорился. С 2001 года мы начали с обеих сторон, а с 2002 года мы уже там стали работать с 3 июля. Я ошибся, извините, пожалуйста.

А. Пичугин

— Это не важно. Двухтысячные годы — это уже другое время. Я знаю, что мужские вокальные хоры, ансамбли выступали и в советское время где-то в бывших церквях и монастырях. Это была чуть ли не единственная возможность вот так людям вживую услышать, как поют какие-то церковные произведения. А репертуар у вас выдерживается стилистикой храма? Я в своё время встречал... один церковный архитектор, достаточно известный, высказывал такую мысль, что репертуар церковного хора должен быть выдержан в стилистике храма. То есть если мы говорим о барочном храме, то это должны быть одни песнопения. Если это какое-то древнерусское сооружение, то речь идёт о знаменном распеве или вот что-то такое византийское.

К. Сенченко

— Опять же это очень широкий вопрос. Человек, который вам это говорил, по-своему прав. Безусловно, должно быть созвучие между архитектурой, внутренним убранством храма, я ещё об этом скажу, и тем, что поётся, тем, что звучит. Я с вами абсолютно в этом согласен и с тем человеком согласен.

А. Пичугин

— С Андреем Анисимовым, скорее, известным архитектором церковным.

К. Сенченко

— Да. Но здесь момент такой, что когда вы сказали о соборе Василия Блаженного, в принципе, надо ещё говорить о том, что это хай-тек, то есть это сооружение не просто шестнадцатого века, а оно опережало на сто, на двести, на триста даже лет будущее — именно строительство в камне.

А. Пичугин

— По некоторым своим архитектурным решениям оно и сейчас опережает. Кстати, по поводу акустики — я в этом не очень хорошо понимаю, разбираюсь. Но, насколько я могу судить, там акустика, конечно, очень хорошая.

К. Сенченко

— Бесподобная.

А. Пичугин

— Сейчас мы возвращаемся к вашу творчеству и слушаем тоже православное песнопение. Оно звучит на каждом вечернем богослужении в конце Вечерни, называется «Ныне отпущаеши». Чьё это переложение?

К. Сенченко

— Это сочинение дьякона Трубачёва.

А. Пичугин

— Замечательно. Песнопение «Ныне отпущаеши» не так известно, как «Отче наш», но всё равно, я думаю, что многие его слышали. И в исполнении наших сегодняшних гостей оно, конечно, удивительно тонко звучит.

(Звучит песнопение.)

А. Пичугин

— Мы прервёмся буквально на минуту. Я напомню, что сегодня в гостях у светлого радио мужской вокальный ансамбль «Дорос».

А. Пичугин

— Возвращаемся в студию светлого радио. Напомню, что гости наши сегодняшние, мужской вокальный ансамбль «Дорос», в полном составе: Константин Сенченко, Александр Горбатов, Вруйр Ананикян, Бексеит Рыспаев, Александр Камышинцев, Константин Чёрный — все они в нашей студии. Общаемся мы, правда, в основном с Константином Сенченко. Но давайте сейчас немножко это исправим, дадим другим участникам ансамбля «Дорос» возможность высказаться, и как-то так ещё и познакомимся. Давайте сейчас каждый вкратце расскажет о своём участии в ансамбле: как вы туда пришли, какая-то история, может быть, есть, сколько вы уже в ансамбле «Дорос» поёте — так, чтобы ваши голоса у нас прозвучали и не только в пении, но ещё и в рассказах в студии.

А. Камышинцев

— Добрый вечер, меня зовут Александр Камышинцев. Я сейчас являюсь самым молодым участником коллектива по своему возрасту.

А. Пичугин

— А сколько вам лет?

А. Камышинцев

— 30 лет. И вот после Константина Чёрного, самым молодым по времени работы в коллективе. Хотя можно так сказать, что мы вместе начали работать, потому что коллективе же ещё выступает во Франции — каждый год имеет такую возможность выезжать иногда.

А. Пичугин

— А это фестиваль или у вас уже традиционные гастроли?

А. Камышинцев

— Это такая же музейная работа, только в католическом соборе.

А. Пичугин

— А что вы там исполняете?

А. Камышинцев

— Мы исполняем там русскую духовную музыку и прибавляем ещё произведения народные, в основном.

А. Пичугин

— Но тоже русские?

А. Камышинцев

— Да. Мы знакомим весь мир с нашей русской культурой.

А. Пичугин

— А где во Франции?

А. Камышинцев

— Город Каркассон. Это юг. Для тех, кто, может быть, не знает — между Тулузой и Нарбонном.

А. Пичугин

— Я был там — это на границе с Испанией практически. Небольшой городок с красивым замком.

А. Камышинцев

— Да, с красивым замком. Пожалуй, кроме этого замка, там особо и...

А. Пичугин

— Поэтому туда все едут — его смотреть. Да, и так?

А. Камышинцев

— Как я пришёл в коллектив? Тоже уже сложно вспомнить. У меня в голове сейчас два варианта находятся. С одной стороны, это Константин Чёрный — он ездил с ребятами во Францию и порекомендовал меня. А с другой стороны, как я сейчас пытаюсь вспомнить, нужен был голос, нужен был баритон в «Дорос». И вот когда мы с Вруйром пересекались в Саратове, где он учился в консерватории, а я учился в духовной семинарии, Вруйр меня приглашал, выходил со мной на контакт, мы, по-моему, тоже переписывались. И вот в какой-то момент в 2012 году я в «Дорос» попал, в мае начал работать и как-то остался в Москве. 
А. Пичугин

— Давайте по порядку дальше пойдём — Александр Горбатов.

А. Горбатов

— Я уже говорил, что Константин Сенченко преподавал у меня хоровое дирижирование, мы с ним пересекались и в училище, и в консерватории нижегородской. И в какой-то момент Константин меня пригласил поработать, попеть в мужской вокальный ансамбль, тогда он ещё не назывался «Дорос». Мы с ним поехали на гастроли в Кострому вместе, мне это очень понравилось дело. И после этого таким образом я остался в коллективе — с 2001 года, по-моему, мы вместе поём, работаем, проживаем хоровую нашу вокальную жизнь.

А. Пичугин

— Бексеит Рыспаев, давайте с вами тоже познакомимся поближе.

Б. Рыспаев

— Добрый вечер ещё раз. Уже было сказано, что в 2008 году состоялось заочное знакомство с Вруйром, в принципе в этом же году где-то по зиме...

А. Пичугин

— Я смотрю, Вруйр, всё через вас идёт.

В. Ананикян

— Это Саратов просто. Извини, Бексеит Борисович. Там вся история в том, что это объявление, которое я написал — Саша, извини — на знаменитом, все хоровики его знают, тогда был такой сайт «Хорист».

А. Пичугин

— Даже я знаю этот сайт.

В. Ананикян

— И на этом сайте много нот выкладывали и так далее. И я написал там, потому что хотелось попробовать что-то новое. И в общем, позвали уже в ансамбль, не в хор, и нужны были голоса. И когда Константин Олегович Сенченко узнал, что есть у нас, например, такой знакомый как Бексеит Рыспаев — бас-профундо, голос редкий. И получилось так, что ещё у нас работал Антон Масалов тогда. И вот Бексеит приехал как раз. Поэтому все связи через Саратов — так получилось, что именно я был первый из Саратовской консерватории.

Б. Рыспаев

— Мы просто учились в одно время с Вруйром и Антоном Масаловым, вместе были на абитуре в то время при поступлении в консерваторию. С того времени, с 2002 года, мы познакомились, друг друга знали, вместе работали в архиерейском мужском хоре.

А. Пичугин

— Там же, в Саратове?

Б. Рыспаев

— В Саратове, да, в Саратовской епархии.

А. Пичугин

— Митрополит Лонгин.

Б. Рыспаев

— Да, совершенно верно.

А. Пичугин

— Такие редкие голоса, как бас-профундо, ещё и сольно часто выступают.

Б. Рыспаев

— Да, я знаю об этом, ест такие варианты, ребята пытаются что-то петь. Но честно говоря, для меня как для исполнителя всё-таки по духу ближе именно хоровое пение, сольная сторона дела меня не привлекает. Хотя я учился в консерватории именно на вокальном отделении, на сольном, но мне ближе по душе всё-таки именно хоровое исполнение и именно это созвучие голосов, где ещё там можно снизу поддать — вот это больше всего привлекает.

А. Пичугин

— Очень люблю всё, что связано с низкими голосами, с басом. Мне очень нравятся низкие дьяконские голоса, что большая редкость сейчас вообще. С моим очень хорошим другом, с дьяконом с очень хорошим голосом, буквально на днях обсуждали, он мне сказал, что в нынешней церкви, наверное, ни одного баса-профундо среди дьяконов нет. Что уже нет даже запроса среди архиереев на такие низкие голоса, поэтому какая-то такая достаточно редкая часть дьяконского искусства, но подлинная, уходит в традиции. Я понимаю, что это вообще для отдельного разговора с другими людьми тема, но так, в общем, такое замечание. Константин Чёрный?

К. Чёрный

— Добрый вечер. И до меня очередь дошла. Я всё из той же саратовской диаспоры, как говорится. Учился в консерватории, правда, не был связан никак с вокалом. Я баянист, бывший теперь уже. Грубо говоря, познакомился с пением посредством церковного пения. Я пошёл в консерватории — однокурсник говорит: «Пойдём в хор петь», — он в училище ещё пел. Я подумал: «Почему нет? Пойду».

А. Пичугин

— Я так понимаю, что это 90-е годы.

К. Чёрный

— Нет, это не 90-е годы, это с 2000 года в консерватории я учился. Вот на первом курсе как раз попробовал — это был, наверное, 2001 год, в конце учебного года. В общем, грубо говоря, меня «засосало». С тех пор я пою, уже плотно пою с четвёртого курса, с 2004 года. Закончил консерваторию, остался в уже упомянутом архиерейском мужском хоре саратовском. Потом Вруйр, Бексеит уже в ансамбле «Дорос» очутились, они как-то обо мне тоже что-то говорили, видимо, положительное. И постепенно я тоже стал сотрудничать с ансамблем — с 2012 года. Сначала в качестве приезжающего, потом уже, недавно, переехал в Москву.

А. Пичугин

— Давайте продолжим слушать наших гостей. И следующий трек, композиция, которую мы сейчас послушаем, называется «Вечерний звон». Опять же очень известная, но она тоже, видимо, бывает в разных совершенно аранжировках. А вот эта чья?

К. Сенченко

— Вашего собеседника, это моя. Это было сделано на спор, что без фортепьяно я смогу сделать аранжировку — ну, я сделал.

А. Пичугин

— Интересная история — расскажите.

К. Сенченко

— Вы знаете, нас попросили спеть в кругу романс «Вечерний звон», и мы поняли, что это сделать один каждый может, но вместе... И я сказал, что я это сделаю, а фортепьяно не оказалось под рукой, и вот пришлось выдумать... концепция достаточно простая: дать просолировать трём разным голосам, и звучит звон.

А. Пичугин

— Давайте послушаем.

(Звучит песнопение.)

А. Пичугин

— Мы продолжаем нашу программу с мужским вокальным ансамблем «Дорос». Сегодня в нашей студии все участники ансамбля. Послушали мы сейчас композицию «Вечерний звон». Вас часто в Покровском соборе, ежедневно много раз слушают иностранцы, люди, которые воспитаны в другой традиции, для которых не совсем привычно вот такое исполнение. Как они реагируют?

К. Сенченко

— Алексей, оговоримся, что мы не имеем права в соборе петь светскую музыку. «Вечерний звон» — это романс, мы романсы не поём.

А. Пичугин

— А, вы исполняете исключительно церковное...

К. Сенченко

— Только духовную музыку.

А. Пичугин

— Я так понимаю, просто здесь есть какая-то концепция определённая: собор, внутри собора исполняется церковная музыка. Приходят туристы, они приходят знакомиться именно с православной культурой, неотъемлемой частью которой является и то, чем вы занимаетесь. А где же вас можно услышать тогда в более широком смысле?

К. Сенченко

— Этот момент очень для нас сложный. Для того, чтобы организовать концерт, требуется очень много вложений. И эти вложения не всегда окупаются, то есть это реклама, снять зал, пригласить ту публику, которая действительно хочет нас услышать. Поэтому, если нас приглашает, допустим, Государственный исторический музей по тому или иному поводу — открытие выставки или дни русской культуры, русской иконы, — то мы выступаем, если нас приглашают. А так, чтобы самим организовать, нам это достаточно сложно. У нас было два концерта в Самаре, благодаря стараниям Вруйра, у него там были знакомства в филармонии.

В. Ананикян

— У нас был тур, который и будет продолжаться всегда теперь — мы будем ездить по России и давать концерты в филармониях, не знаю, когда и количество времени. Но вот у нас был год, когда мы дали подряд 10 филармонических концертов в одних из самых лучших залов России, можно так сказать. И что хотел сказать Константин Олегович: что мы сами не занимаемся организацией концертов — мы не снимаем залы, не приглашаем...

А. Пичугин

— Но у вас наверняка есть специальный человек — директор.

В. Ананикян

— Мы занимаемся, вот каждый, кто здесь сидит, занимается как раз коллективной вот этой работой. Кто-то занимается соцсетями, кто-то снимает видео, как сегодня, кто-то звуком занимается...

А. Пичугин

— Важно, что в соцсетях вас можно найти — и в «ВКонтакте» и в «Фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации)».

В. Ананикян

— Да, у нас есть всё: есть «Инстаграм (деятельность организации запрещена в Российской Федерации)», есть группа в «ВКонтакте» и у нас есть канал на «Ютубе». Если кто-то хочет послушать, нас всегда можно найти, у нас очень много интересной информации.

А. Пичугин

— Канал на «Ютубе», наверное, сейчас самое важное, потому что там можно и посмотреть, и послушать.

В. Ананикян

— Да, там можно посмотреть и послушать. И есть Константин Олегович, который пишет все переложения и обработки и так далее. То есть каждый занимается своим делом. Например, Бексеит Рыспаев заканчивал специальные курсы по фото и видео, и он очень хорошо в этом разбирается и понимает. Вот так. Если это связи с общественностью, то это Саша Камышинцев — он этим занимается.

А. Пичугин

— Я надеюсь, что, может быть, кто-то из наших слушателей захочет организовать ваш концерт.

В. Ананикян

— Нас всегда можно пригласить, мы с удовольствием приедем и сделаем интересное выступление.

К. Сенченко

— Насколько я помню, 30-го числа мы были приглашены на открытие выставки в Андрониковом монастыре.

В. Ананикян

— Да, вот не так давно.

А. Камышинцев

— Я хотел бы добавить от себя тем людям, которые послушают нас в соцсетях, на «Ютубе», где-то ещё в интернете, может быть, придут к нам в собор послушать нас — мы очень рады всем. Хочется напомнить им о том, что мы не только можем работать хорошо в сфере духовной музыки, в сфере хоровой музыки, петь народные песни, но мы ещё очень легки на подъём в разных концертах. Мы можем приехать в любую точку России, мы можем приехать в любую точку мира.

А. Пичугин

— А кто же будет петь в Покровском соборе-то в это время?

А. Камышинцев

— У нас есть друзья, мы разделяемся — это не проблема.

А. Пичугин

— Да, во Францию. Но хотелось бы, чтобы география расширялась — другие европейские страны...

А. Камышинцев

— Да, у нас есть большой опыт в таком деле.

К. Сенченко

— Я добавлю, что это не только Франция, это Венгрия — в мае у нас было там три концерта. У нас был концерт в Испании, роскошный совершенно, в Овьедо — роскошный, в смысле как нас встречали. Была церковь на 450 мест, а было 800 человек, то есть это был очень интересный опыт.

А. Пичугин

— А вы бы хотели, чтобы у вас был большой сольный концерт именно «Дорос», где бы вы могли исполнить всё, что вы захотите?

А. Камышинцев

— Это было бы здорово, это было бы прекрасно.

В. Ананикян

— Вы знаете, а мы так и поём.

А. Пичугин

— Но, видите, у вас в Покровском соборе всё-таки можно исполнять только церковную музыку.

В. Ананикян

— В Покровском, да, но если, например, это какая-нибудь Самарская любимая нами филармония, то мы поём два полных отделения. Мы поём духовную музыку, потом поём романсы и фольклор и так далее.

А. Пичугин

— Это прекрасно. А записи есть из любимой Самарской филармонии?

В. Ананикян

— Конечно, есть, можно найти. Можно найти много чего интересного, поэтому мы и говорим: вы посмотрите про нас. Честно говоря, самый нами любимый ресурс — это «Инстаграм (деятельность организации запрещена в Российской Федерации)» (dorosmusic). Если вы просто в поисковике наберёте слово «Дорос» по-латински, то вы найдёте нас. Если вы ещё напишите «Мужской вокальный ансамбль «Дорос», то вы найдёте всё.

А. Пичугин

— А как вы репертуар собираете, договариваетесь о том, что вы будете петь?

К. Сенченко

— Я на этот вопрос отвечу. Вообще, как появляется новое произведение: ребят, хотите вот такое спеть? — давайте попробуем. Так, это интересно, это отложили, о, это здорово, это будет звучать, это хорошо и по времени и по всему. То есть у нас коллективный выбор, что мы будем петь. Дальше: как происходит репетиция. Условно говоря, человек приносит произведение, говорит: «Ребята, я слышал, какой-то ансамбль вот это пел». Он имеет своё представление о музыке, о том, какой темп, какие штрихи, какая фразировка, какая нюансировка — это будет лучше, чем я буду делать. Пожалуйста, я делегирую вам права, он начинает репетировать — вот весь процесс. А то, что касается аранжировок — не всё делаю я, многие вещи какие-то, даже вот на записи есть, это мой друг Миша Барашев делал блестящие аранжировки, как мне кажется, он мне разрешил воспользоваться ими. Что-то... например, такой ансамбль был, мы называем их «старики-старики» — это был в Перми такой Лукиных...

А. Пичугин

— А уже нет этого ансамбля.

К. Сенченко

— Да, к сожалению, нет.

А. Пичугин

— Ну а мы надеемся, что ваш ансамбль будет существовать годы и годы. А время нашей программы неумолимо подходит к концу.

К. Сенченко

— Всем здоровья: и вам, и нам, и нашим слушателям.

А. Пичугин

— Спасибо. И вам, и всем слушателям. Завершаем программу мы песнопением «Покаянная молитва о Руси».

К. Сенченко

— Да, Петра Ильича Чайковского, слова Плещеева. Я, к сожалению, нигде не видел изданных нот, которым бы я доверял, что это Чайковский написал. Может быть, кто-то это сделал, подставив слова Плещеева под — есть «Детский альбом» Чайковского, и там последнее это «В церкви». Она, правда, в ре-миноре, но вот в ля-миноре она будет звучать. Но мне кажется, что это очень удачное попадание.

А. Пичугин

— Мы сейчас будем слушать. И прощаемся на сегодня с замечательным мужским вокальным ансамблем «Дорос», который пришёл к нам в полном составе: Константин Сенченко, Александр Горбатов, Вруйр Ананикян, Бексеит Рыспаев, Александр Камышинцев, Константин Чёрный. Спасибо вам огромное за эту беседу, за этот вечер. Всего хорошего!

Участники ансамбля «Дорос»

— Спасибо. Спасибо вам.

(Звучит песнопение.)