Поделиться
Фото: Marcelo Villalobos/Unsplash
Лето в Самаре неумолимо подходило к концу. И хотя до официального наступления осени оставалось ещё больше двух недель, её близость уже отчётливо ощущалась: подёрнулись лёгкой позолотой клёны, и по утрам в лужах, оставшихся после ночного дождя, плавали большие пятиконечные листья.
Самарская купчиха Мария Кондратьевна Санина зашла в дом с глубокой глиняной миской в руках. Миска была полна маленьких, со сливу, круглых яблочек. Розовобокие, они источали такой тонкий и сладкий аромат, что Марии Кондратьевне даже не пришлось звать супруга — он сам вышел, привлечённый вкусным запахом.
— Гляди, Иван Львович, поспели! — радостно улыбнулась Мария Кондратьевна. — А сладкие, как мёд!
Это был сорт, который супруги Санины сами вывели этой весной, привив мелкую, терпкую китайку к крупноплодному дереву. В результате получились фрукты, которые сегодня известны, наверное, каждому под обиходным названием «райские яблочки». Но есть у этого сорта и официальное именование — «китайка санинская» — в честь создавших его известных самарских купцов, садоводов-энтузиастов, благотворителей, народных просветителей и храмостроителей Саниных.
Иван Львович Санин вёл в Самаре бакалейную торговлю. Его просторный, светлый магазин на Вознесенской улице пользовался у горожан большой популярностью. Ещё бы: залы просторные, кругом чистота, приказчики приветливые, товар свежий, цены тут же на красивых бумажках обозначены. А главное, ни разу не было такого, чтобы в санинском магазине кого-нибудь обсчитали или обвесили!
Действительно, на этот счёт у Ивана Львовича было строго. Человек верующий, он не только не стремился обмануть с целью наживы, но готов был отдать последнее ближнему, нуждающемся в помощи. Рядом со своим магазином, на той же Вознесенской улице, Иван Львович вместе с супругой Марией Кондратьевной открыл бесплатную столовую для бедных. Санин следил, чтобы для приготовления обедов в ней использовались только свежие продукты — никаких «гнилых щей» и мёрзлой картошки. Иван Львович нередко сам наведывался туда в перерыв, и обедал из общего котла.
Каждый месяц супруги Санины рассылали деньги по сиротским приютам Самары. На этом их помощь детским благотворительным учреждениям не заканчивалась. Иван Львович был почётным членом Губернского попечительства детских приютов, поэтому всегда знал, какой из них и в чём имеет особую нужду, и обязательно помогал. Мария Кондратьевна попечительствовала Мариинскому приюту для детей павших воинов и с материнской заботой помогала всем, чем только могла.
Увлечённые селекционированием, супруги организовали в Самаре Общество садоводов, огородников и пчеловодов, а кроме того, приняли активное участие в благоустройстве общественного СтрУковского сада — одного из самых любимых мест отдыха горожан.
Тратя много денег на благотворительность, сами Санины жили крайне скромно. Небольшой дом и сад — вот и всё, что было нужно бездетным супругам. И ещё, конечно, храм — горячо верующие Санины много жертвовали на Церковь, а Иван Львович мечтал построить в Самаре собор. Он даже приступил к поискам инженера и архитектора, но исполнить задуманное ему, увы, было не суждено. В тысяча девятьсот десятом году Санин скоропостижно скончался.
Его мечту воплотила в жизнь Мария Кондратьевна. Принимая соболезнования, она заявила, что ни одной крохи из завещанного ей мужем богатства не выронит за пределы благотворительности. И слово своё сдержала.
Через два года в Самаре на деньги Марии Кондратьевны Саниной был возведён храм в честь Казанской иконы Божьей Матери. Кроме того, вдова купца открыла в городе ещё две бесплатные столовые для бедных и учредила сиротский приют имени Ивана Львовича Санина с пожизненным капиталом.
«Всякое древо познаётся по плоду своему», — сказал Христос в Евангелии. Яблоки у Саниных получились замечательные — их знают и любят. Но ещё более прекрасными оказались плоды их милосердия — о них до сих пор с благодарностью помнят люди.
Юлия Вознесенская «Путь Кассандры» — «Пробуждение от грёз»
Поделиться
Фото: Suliman Sallehi / Pexels
Во сне, физическом сне тела, человек проводит треть жизни. А сколько времени уходит на сон души? Не проводим ли мы большую часть жизни, грезя наяву? Таким вопросом задается героиня романа Юлии Вознесенской «Путь Кассандры или приключения с макаронами». Действие романа происходит в недалёком будущем. Лжемессия, то есть, Антихрист, правит миром. Земляне — кроме тех, кто не принял его печати — большую часть времени проводят в так называемой Реальности — в сконструированных компьютерами симуляциях. Юная Кассандра выбрала виртуальный мир рыцарского замка. Однажды она слышит в нём балладу о Спящей Красавице, которая начинается такими словами: «Состарилась, состарилась принцесса».
Удивлённая, Кассандра прислушивается. В балладе рассказывается, как Спящая Красавица, проспав положенные сто лет, проснулась сама, без принца, немощной старухой, которой остаётся только признать: жизнь её прошла во cне.
Для Кассандры наступает прозрение. «А не похожи ли мы все на эту принцессу из баллады?»— говорит она себе и задаётся вопросом, почему ей бывает так тоскливо. Кассандра тоскует, сама того не зная, о подлинной жизни — реальной, живой, осмысленной.
В финале повести мы радуемся за героиню, но ведь грезить наяву можно не только с помощью технологий. «Душа моя, восстань, что спишь?» — слышим мы ежегодно Великим постом, когда в храмах звучит покаянный канон святого Андрея Критского. Но восстаём ли мы? Пробуждаемся ли? Сон души порой бывает трудно распознать. К счастью, Кассандре это удалось.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Элизабет Гаскелл «Жёны и дочери» — «О чём не пожалеем накануне смерти»
Поделиться
Фото: freestocks.org / Pexels
В час смерти человек вспоминает прожитую жизнь. Какие в тот час приходят к нам воспоминания? Писательница Элизабет Гаскелл ставит такой вопрос в одном из эпизодов романа «Жёны и дочери».
Отец семнадцатилетней Молли Гибсон женился во второй раз. К мачехе Молли испытывает неприязнь. В первый день после свадьбы, оставшись наедине с отцом, Молли говорит, что не будет называть мачеху мамой. Отец не возражает, но девушка видит, что он огорчён. Проходит несколько минут, и Молли порывисто говорит:
— Папа, я буду звать её мамой!
— Ты не пожалеешь об этом, Молли, — отвечает отец, — когда наступит твой последний час.
Слова мистера Гибсона — универсальное этическое правило. Принимая решения, стоит подумать: будем или не будем мы жалеть о них в последний час? Кто имеет память смертную, не согрешит вовек, сказал Авва Дорофей, духовный писатель шестого века. Правильная память о смерти не имеет ничего общего с унынием. Напротив, она мотивирует жить полной, осмысленной жизнью. И, конечно, принимать верные решения, о которых мы не будем сожалеть.
Мачеха искренне привязывается к Молли. Так героиня понимает, что отец был прав, и она приняла правильное решение, о котором не будет сожалеть.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Люси Монтгомери «Энн из Эвонли» — «Грех как беда»
Поделиться
Фото: cottonbro studio / Pexels
Как мы относимся ко греху?
Ответу на этот вопрос посвящён один из эпизодов повести Люси Монтгомери «Энн из Эвонли». Шестилетний Дэйви набедокурил: сказал взрослым, что его сестрёнка Дора потерялась. Марилла, приютившая и Дэйви с сестрой, и шестнадцатилетнюю Энн Ширли, главную героиню повести, отправляет мальчика спать без ужина. Энн пытается поговорить с ним по душам, и выясняет, что Дэйви уже неделю не молится. Намеренно. А всё потому, что мальчик однажды услышал, что, если он не будет молиться, с ним произойдет нечто страшное. «Наверное, какие-нибудь страшные приключения», — подумал Дэйви. И перестал молиться в ожидании этих приключений.
— Но ничего страшного так и не произошло, — разочарованно говорит он.
— Произошло, — отвечает Энн.
— То, что меня уложили без ужина? — удивляется мальчик. — Так это ерунда.
— Нет, Дэйви, кое-что другое. Действительно страшное. То, что ты солгал. То, как бесчестно поступил с нами. Это и есть худшее, что могло с тобой произойти.
Притихший Дэйви задумывается. Энн одержала маленькую победу — она научила мальчика видеть беду не в том наказании, которое следует за грехом, а в самом грехе, в том искажении, которое грех неминуемо вносит в душу. И мелочей здесь не бывает. Игумения Арсения Себрякова, подвижница благочестия девятнадцатого века, писала: «Любой грех оскверняет сердце, расслабляет его, делает порочным, слабым, недеятельным, слепым и глухим».
Энн Ширли сумела объяснить Дэйви, чем опасен грех, и мальчик в конце главы принимает решение: «Не буду я больше грешить, оно того не стоит».
Все выпуски программы: ПроЧтение
