Поделиться
протоиерей Андрей Алексеев
У нас в гостях был настоятель храма благоверного Димитрия Донского в Северном Бутово, духовник Олимпийской сборной России, кандидат богословия, кандидат исторических наук, протоиерей Андрей Алексеев.
Наш гость рассказал о своем пути к вере и священству, полном чудесных событий и крутых поворотов.
Ведущие: Кира Лаврентьева и Константин Мацан
К. Мацан
— «Светлый вечер» на радио «Вера». Здравствуйте, дорогие друзья. В студии моя коллега Кира Лаврентьева...
К. Лаврентьева
— Добрый вечер!
К. Мацан
— ...и я, Константин Мацан. У нас сегодня в гостях в этом часе в нашей студии Светлого радио уже не в первый раз протоиерей Андрей Алексеев — настоятель храма Святого Благоверного Великого Князя Димитрия Донского в Северном Бутово, кандидат богословия, кандидат исторических наук. И много у Вас еще разных церковных послушаний. Вы у нас были в гостях как духовник Олимпийской сборной, и вот буквально одно из недавних Ваших новых назначений — Вы заместитель председателя Патриаршей комиссии по вопросам физкультуры и спорта — так она правильно называется, да?
Протоиерей А. Алексеев
— Действительно, так. Но прежде — добрый вечер! Позвольте и мне поздороваться со всеми! Здравствуйте!
К. Мацан
— Добрый вечер! Но сегодня мы Вас позвали, ни в коем случае не отодвигая Ваши церковные послушания ни в какую сторону, но все-таки наша сегодняшняя беседа — хотелось бы, чтобы она, скорее, протекала в таком личном ключе, потому что вот в этом часе мы с Кирой беседуем со священниками об их пути к вере и в вере и о пути к священству. У нас часто принято считать, что священниками рождаются. Вот родился человек, у него на роду было написано быть пастырем. На самом деле, путь к вере, в вере, путь к этому служению — это именно путь, это этапы, это какое-то осмысление себя и поиск себя, ну, я так думаю, у каждого человека, который, в итоге, одного из верующих приводит к священству, кого-то не приводит. Вот Вас — привел. Это тоже очень интересный опыт, который в своей универсальности в вопросах веры, в вопросах отношений с Богом может быть интересен всякому. Вот об этом мы хотели бы с Вами сегодня поговорить. Мы все родом из детства. Вера в детстве — Вы родились в Ростове-на-Дону — какое место занимала тогда?
Протоиерей А. Алексеев
— Вы знаете, я родился в советской семье и был пионером, комсомольцем. Я сегодня, просматривая то, что тогда меня вдохновляло, воодушевляло... А это было, давайте будем откровенны. Были те моменты становления человека на этапах его детства и отрочества, когда перед тобой были примеры подвига. И я признаюсь честно: у меня в доме висели фотографии пионеров-героев. И, более того, я относился к их подвигу с трепетом. И когда меня принимали в пионеры у памятника Погибшим Воинам, я плакал. Да, прошли годы, и сегодня я могу как священник какие-то проявления эти поставить на свои места с точки зрения религиозного опыта, подмены понятий, различных моментов, имеющих отношение к внешним и внутренним обстоятельствам. Я историк. Но ведь в детстве человеку вкладывают в его сердце эти базовые, ключевые, главные понятия, которые независимо от обстоятельств ощущает его душа, которая — помните, да, у Тертуллиана? — христианка. И наряду с этим в моей жизни огромную роль сыграла бабушка — простая донская казачка, к которой вот в этот казачий хутор я приезжал летом, и там была трудовая дисциплина.
К. Мацан
— Вот на Ростовской земле?
Протоиерей А. Алексеев
— Вы знаете, да. Не просто Ростовская, а вот казачья земля. Я не забуду этих встреч, потому что одно из самых ярких впечатлений детства, ярчайших — это икона. Я маленький в кроватке и показываю вот туда, где лампадка горит: «Бабушка, а что это?». И вот, знаете, там, в Ростове, как в Малороссии, там буква «гэ». И вот она вначале говорит: «Иконушка». — «А кто там?». — «Богушка». Вы знаете, я до сих пор с трудом произношу это, потому что подкатывает комок к горлу. Это сильнейшие впечатления из детства. Такие же сильные, как сундук, который стоял у бабушки во дворе, кованый, и там через весь сундук шла надпись: «Боже, храни царя Николая!». Незабываемое впечатление. Мы рассуждаем о памяти генетической, родовой, она очень глубока. И вот это ощущение связи, которая тебя сопровождает по жизни. Я нечасто бывал в храме в детстве — ну, заходил, как многие: вот так, заглядывал. Тем более, в советские годы. Но когда бабушка заходила в храм, она плакала. Я не мог понять ее. Прошли годы... Вы знаете, я был в День памяти Святого князя Димитрия в Кремле и приходил к его мощам. Я бабушку понимаю сейчас. Я их не могу удержать. Это состояние, когда ты чувствуешь связь с теми святыми, с тем небесным миром, к которому у тебя есть сейчас иное отношение. А у нее оно тогда было. А я не чувствовал тогда его так. Сегодня воспринимаю. Но вот этот опыт — он прошел по жизни так же, как мама, которая всегда, на все экзамены клала в карманчик молитву святителю Николаю. И вот под покровом этого святого я иду по жизни, это самый почитаемый мой святой.
К. Мацан
— Клала Вам в карманчик?
Протоиерей А. Алексеев
— Да, мне в карманчик форменного школьного пиджака.
К. Мацан
— В школе об этом знали, говорили, или это был все-таки такой скрываемый, секретный? Или просто не обращали особенного внимания?
Протоиерей А. Алексеев
— Вы знаете, Костя, я не был многоверующим человеком тогда, вот в том понимании... То есть передо мной не стояло таких вопросов. Это было как некоторое тайное что-то...
К. Мацан
— Личное такое?
Протоиерей А. Алексеев
— ...личное, очень личное, о чем не было больших разговоров, но это присутствовало в жизни, потому что Пасху праздновали. Не имея поста в доме, мы разговлялись.
К. Мацан
— Самое приятное!
Протоиерей А. Алексеев
— (Смеется.) Да. Бабушка делала вкусный холодец, шла... Другая бабушка — ростовская бабушка, да? Здесь тоже была вера. Здесь тоже была вера, и бабушка молилась. И всякий раз, когда были сложные ситуации, она мне говорила: «Я вставала ночью и молилась о тебе». Это вторая бабушка моя. Вот сочетание вот такое одной и другой. Понимаете, ведь передача всего этого в жизни — она очень глубока. Но здесь, в Ростове, до какого-то момента жизни икон не было, а там они были в каждой комнате. И я заходил к прабабушке, и, Вы знаете, вот у нее висел образ пророка Ильи. Она жила в мазанке. Заходил туда, и вот эта икона — ощущение, что она смотрит на тебя, что он смотрит на тебя. Я испытывал чувство благоговения — не страха, ужаса какого-то, а, знаете вот, трепета. Так вот представьте мое состояние, когда уже по прошествии лет я пришел на утро дня своей священнической хиротонии в храм Пророка Ильи в Черкизово, и меня встречает именно эта икона. Вот ощущения брызнули из тебя, они брызнули из твоей памяти. Вот это та самая, которую ты видел вот там, в детстве. И я просто... Я оцепенел. Я остановился... Было раннее утро... Я знаю истории, когда приезжали люди и опаздывали на свою хиротонию. Я завел два будильника, я не спал всю ночь... (Смеется.) Я приехал пораньше, потому что я боялся опоздать. Я зашел — и застыл, удивительно! Это так...
К. Лаврентьева
— Отец Андрей, вот Вы так это рассказываете все, что сидишь и... Прямо вот я сижу — и плакать хочется. На самом деле, вот эти детские образы такой зарождающейся духовности какой-то, вот этого вот богообщения какого-то внутреннего, может быть, даже неосознанного (образы, иконы, свечи, горящие в храме на вечерней службе, какие-то церковные служители) — вот было ли это? То есть вот как Вы от такого момента семейной религиозности, потому что, как я поняла, бабушки были первыми проводниками Вашими к Богу, да?..
Протоиерей А. Алексеев
— Да, это правда.
К. Лаврентьева
— Как Вы... Ну, то есть как проходил путь, фактически, грубо говоря, по-евангельски... не грубо, а по-евангельски говоря, от неверующего к верующему? Стал неверующим, но верующим?
Протоиерей А. Алексеев
— Вы знаете, это было чудо. Чудо. Но прежде я бы хотел еще вот на чем внимание, наверное, свое, в первую очередь, заострить. Я вспоминаю события... Я писал стихи. Я писал стихи в детстве, но вот первое записанное мною стихотворение и то, что запомнилось навсегда, я написал в 14 лет, будучи уже комсомольцем, у бабушки в деревне. Я шел за водой. Вода очень вкусная была в лесу. Был колодец... Она потрясающе пахла. Была в колодце вода и в доме, но она такой вкусной не была. Вот та — она проходила по лесному вот этому пространству, по этой земле, она собирала все эти травы. Ее все любили, и за ней мы ходили с коромыслом, с ведрами. И ты уже, как взрослый, брал эти два ведра с коромыслом, шел туда. И вот по пути за водой я остановился при спуске к реке и стал записывать. Прочесть?
К. Лаврентьева
— Да, конечно.
Протоиерей А. Алексеев
— Вот оттуда, из 14-летия. Это пишет мальчик-комсомолец:
Боже, дай мне что-нибудь от души,
Чтобы не болела она у меня.
Ты свечу горящую не туши,
Душу не лишай мою Ты огня.
Чтоб закат малиновый не угас,
Дай ему наполниться добротой.
Чтоб огонь души моей не погас,
Струны натяни в душе и настрой.
И, коснувшись пальцами струн души,
Ты сыграй мне что-нибудь от души,
Как закат, наполненный добротой,
Будет полон истины голос Твой.
К. Мацан
— Потрясающе. В 14 лет...
К. Лаврентьева
— 14 лет, комсомольское детство, да?
К. Мацан
— И это стало каким-то этапом?
Протоиерей А. Алексеев
— Вы знаете, это было этапом. Потому что в самые трудные моменты жизни... Ну, у мальчишки трудные моменты в жизни ведь как? Бывают какие-то ссоры, стычки, события, но все же это было в детстве — ты Бога звал, ты Бога чувствовал, ты в него верил. Более того, я хорошо помню, как бывали моменты, и... Ну, деревня у бабушки — этом место, где, конечно, есть медпункт. Но кто туда пойдет вот так вот, когда не слишком болен? Но так хочется на речку, а горло болит! Но вот, знаете, для находящегося в деревне мальчишки речка — пойти поплавать, половить рыбу, побегать, поиграть в салки — ну так хотелось! И вдруг горло болит, и ты понимаешь, что ты не можешь пойти. Я подходил к моей прабабушке и говорил: «Что мне делать? Давай помолимся с тобою!». — «Но ты же пионер! А ты в Бога веришь?». — «Да». — «А точно веришь?» — «Да». — «Тогда давай читать «Отче наш». И мы читали с ней «Отче наш». И вот знаете, что интересно? Я не забуду никогда — это было два раза — горло проходило. Полностью. Ни боли, ничего. Я бежал счастливый на речку, и это были потрясающие моменты моей жизни. Я заболевал, я понимал, что я должен сейчас буду лежать в постели, — я вставал и был полностью здоров. Два раза это было в моей жизни. Но вот то, о чем Вы говорите, Кира, это событие уже из моей юности. Это было уже после армии. Кстати, в армии я был с крестиком. Это еще была Советская армия. Меня крестили с крестиком моей прапрабабушки. Это был простой-простой крестик. Так получилось, что я, взяв его с собою, вечером убрал его в карман своего кителя, и кто-то его украл у меня. Да. Вместе с содержимым — конечно, его интересовал не крест, а то, что было в кармане. И потом я был без креста. Я не носил креста до этого, я надел его в армии. Это тоже были трудности, сложности, и это было осознанно. Я шел в армию с крестом и с молитвой, это было. И, более того, в те годы — это был 1987 год, я уже жил в Москве, мы переехали в 14 лет в Москву, мама защищала диссертацию по психологии, и мы остались уже здесь. Собственно, с этого времени я успел еще до смерти бабушки переехать несколько раз, и еще одним сильнейшим потрясением, просто потрясающим событием было отпевание бабушки. Я никогда в жизни не присутствовал на отпевании. Более того, священника не было. В деревне был храм. Это тоже отдельная тема. Мы всегда ездили из Ростова в город Шахты, и там был и есть этот автобус, который ломался. Мы на попутках добирались. И первое, что впереди возникало своей громадой, это был огромных размеров — правда, огромных для села — храм Святого Апостола-евангелиста Иоанна Богослова. И слово «престол» звучало в жизни так часто... Храм был в хрущевские годы гонений закрыт и осквернен. Я залезал туда два-три раза. Я не забуду этих состояний. Я залезал туда, видел выколотые глаза, оскверненные фрески на стенах, нечистоты — я понимаю, что в алтаре. Я тогда не понимал, что такое алтарь. Но, Вы знаете, я осуждал тех, которые это делали, и я понимал, что я нахожусь в Божьем доме. Я испытывал состояние потрясающего трепета — еще более сильного, чем тот, который я ощущал, приходя к бабушке в ее мазанку, к прабабушке.
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Светлом радио. Сегодня у нас в гостях настоятель храма Святого Благоверного Князя Димитрия Донского в Северном Бутово протоиерей Андрей Алексеев.
К. Мацан
— Вы нас заинтриговали, сказав о том, каким для Вас впечатлением стало отпевание бабушки. Что это было?
Протоиерей А. Алексеев
— Да. Вы знаете, священника не было, храм был закрыт, осквернен. Отпевал хор. И ночью читалась Псалтирь. Я никогда этого не видел. Для меня это было потрясением — зайти туда, где женщина всю ночь читает. Это было первым потрясением, а вторым потрясением было отпевание. Я уже был столичным мальчиком — знаете, таким знающим себе цену. Знаете, когда ты среди людей, у которых многое получается... Мама была любимой учительницей известного ученого, она была на высоте своего опыта в области психологии, ты в этой среде, уже и академической, и научной, и... Вот так. И здесь такое событие, которое поражает тебя вот чем: эти женщины... Бабушка моя была грамотной — она писала, но с ошибками. И вот такие же женщины были возле нее. Но эти женщины пели когда-то в церковном хоре этого храма, который был осквернен и закрыт. И там находился склад ядохимикатов. Да, запах был очень сильный, я помню до сих пор. Так вот, возвращаюсь к теме отпевания. Я вдруг из уст этих женщин — малограмотных (ну, так, столичный житель) — слышу: «Яко по суху пешешествовав в Израиль, по бездне стопами, гонителя фараона видя потопляема, Богу победную песню поим»... Вы знаете, что это? Я — верите? — я бросился за листочком бумаги и стал записывать. Я никогда этого не слышал в своей жизни. Из уст этих женщин — про фараона! Какое отношение фараон имеет к сегодняшнему дню? Что за Израиль? Да, я стал записывать. Прямо вот отошел в сторону и был настолько потрясен: вот идет странное действие, ты не был никогда до этого свидетелем такого события. И вот я взял, стал записывать, потому что — как это все связать? Это было сильным потрясением. Да, действительно, это было очень глубоко. Вот, наверное, так. Как и, впрочем, еще какие-то моменты в жизни — это я сегодня уже анализирую, — когда ты должен был погибать. В моей жизни было несколько событий, когда я должен был погибнуть, совершенно очевидно, и вдруг что-то происходило такое, что вдруг останавливало происходящее, просто останавливало, и ты убирался из этой ситуации. Я поясню. Строили райком партии у нас, возле дома, где я жил. А мы, мальчишки, дворовые мальчишки, играли... Вы знаете, столько было игр... И мы играли, перейдя незаметно на стройку. И вот там был огромный-огромный такой вот крюк крана. Он был такой гигантский. Мы его раскачивали, и я отвлекся. Я увидел его перед своими глазами уже раскачивающимся и летящим на меня. Вдруг, как будто бы в стоп-кадре, все застывает, мою голову кто-то убирает, и этот крюк врезается в стену за моей головою, выбивая оттуда кусок плитки. А райкомы строили хорошо — знаете, такие типичные здания, но лучшая вот эта плитка... И мы все смотрим на это место, на меня...
К. Мацан
— И непонятно, что произошло.
Протоиерей А. Алексеев
— Вы знаете, да. Ты вот в состоянии какого-то находишься потрясения. Второй случай — я редко ходил просто, я бегал. Я хорошо бегал, знаете? В детстве очень быстро бегал. Хотя я бегал не лучше всех — у нас были мальчики, пара человек, которые бегали быстрее меня. Помню особенно одного мальчика — Самвела Паракшеева, запомнил с тех пор. Он бегал так... Он был небольшого роста, но ощущение, что он на шпагат садился в воздухе. Это был потрясающий бег. Так никто не бегал, как Самвел. В Ростове много было ребят-армян, мы дружили с Самвелом, и я был то вторым, то третьим. И я обычно не ходил — я ходил либо очень быстро, либо я просто бегал. И вот как-то раз я решил пересечь дорогу, перебежать, и нужно было спрыгнуть с такой почти стены. Такой, знаете, бордюр, уходящий в стену, вверх-вверх-вверх-вверх. Я должен был прыгать — на другую сторону перебежать. Я так ходил. И я уже приготовился прыгать, я прыгнул — и вдруг кто-то меня вернул обратно. В этот миг пролетел грузовик по этому месту. Я остался стоять в потрясении, потому что я прыгал туда. Машина проскочила. А третье событие — это было уже в годы моего церковного послушания, я уже был студентом Богословского института... Я забегаю вперед, тем не менее, события — в череде. Меня сбила машина. Я шел по тротуару и читал «Шестопсалмие» наизусть. Просто шел и читал наизусть. Я уже тогда прислуживал в храме, будучи студентом. И я неосторожно сделал шаг на проезжую часть. Ехала «Волга», мною разбило стекло лобовое, я отлетел метров на 10 и потерял сознание. А дальше — как в кино: ты лежишь, люди стоят, смотрят, и как будто бы экран плывет, знаете, вот кадры плывут у тебя, пролистываются. Подняться я не могу — я себя не чувствую, тела не ощущаю. Помню бледное лицо шофера. Не дай Бог подобное испытать. Меня положили назад в машину и повезли в больницу. Он оказался шофером главврача. Пока мы доехали, я смог подняться, я сам поднялся по лестнице, мне тут же устроили полное обследование — и ничего не обнаружили. И я еще пошел на свидание к своей невесте, будущей жене. Я дошел до свидания и почувствовал, что больше я не могу. И я поехал домой... (Смеется.) И вот тут я соврал маме, каюсь. «Что случилось?». — Я сказал: «Мам, ты знаешь, я вот с подножки автобуса упал», — чего-то вот такое сочинил. До этого я зашел, помню... Я очень любил ходить на Пасху в храм на улице Неждановой. Там служил владыка Питирим. Это было потрясающее такое, вот знаете, всегда действо, таинство. Я ходил туда обязательно, всегда ходил послушать Покаянный канон. Один раз Великим Постом владыка потрясающе читал канон, будучи иподьяконом у Святейшего Патриарха Алексия Симанского. Это вот была традиция чтения Покаянного канона. Знаете, ну, поразительно было. Ну, это я забегаю вперед. Так вот, ничего. Я, конечно, полежал дома, восстановился, мама так посмотрела на меня, поняла, что что-то тут не то, но не стала, так сказать, допытываться. Потом я ей, уже позднее, рассказал. Но у меня очень долго болел мизинец — из всего того, что было повреждено. А так я быстро встал на ноги и стал уже полноценно трудиться.
К. Лаврентьева
— Отец Андрей, вот Вы рассказываете, что идете... шли-шли и читали «Шестопсалмие». (Смеется.) На самом деле, для любого традиционного — так скажем, да? — верующего человека вот так идти, идти и читать «Шестопсалмие» — это, на самом деле, удивительно. Потому что для наших слушателей... Многие знают, наверное, что «Шестопсалмие» — это достаточно длинный сборник такой псалмов, которые читаются на Всенощном бдении, на вечернем богослужении. Как вообще от того момента Вашей зарождающейся религиозности Вы дошли до чтения?..
К. Мацан
— ...до жизни такой?
К. Лаврентьева
— (Смеется.) ...да, до чтения «Шестопсалмия» по дороге до свидания?
Протоиерей А. Алексеев
— Это было ярчайшее событие, это было потом предметом обсуждения с духовником (будущим духовником, конечно). Я пошел служить в армию, а в мои годы периода, когда подошла пора служить, было позором не служить. Я пришел сам в военкомат — про меня забыли. Как мне 18 — про меня забыли. Я пришел и пошел в армию, где тоже были испытания и нужно было проходить их, призывая Господа в поддержку, удивительные испытания, очень важные и нужные, потому что для мужчины это было очень значимо. Я понимаю, для мужчины процесс становления его не то, чтобы необходим, а всем... Допустим, вот сыну моему в армию не пришлось пойти, хотя вот мы уточняли, но есть определенные свои ограничения, поэтому мы прошли весь путь. Для меня было принципиально — пройти его: все-таки можно или нет? Ну, нет, значит, нет. Но я служил и ощущал эту поддержку. Но тогда не было все-таки того, о чем мы говорим, а это все пришло позднее. Мне была после армии идея, я был просто ею одержим: я принимаю решение получить образование за границей. Я вернулся из армии, и мой знакомый меня устроил в такое кооперативное движение: я пек вафли. Вы знаете, я их так пек... Я их очень много пек... Я работал один, много и зарабатывал по тем временам, которые — ну, это конец Советского Союза, конец советской эпохи... — когда все зарабатывали 120, я получал 600-700-800 рублей в месяц, молодой человек. Я зарабатывал деньги на учебу — вот таким образом. У меня была идея — я хотел учиться в Гарвардском университете. Да. Выехать за границу было тяжело. Я решил вопросы и получил возможность выехать в ГДР. Пока все шло (а шло долго), Германия объединилась, я выехал уже в ФРГ. Я приехал в Кельн и в течение полугода готовился к поездке в США, потом был переезд во Францию. И вот мне оставалось пересечь Францию, добраться до Барселоны, сесть на пароход и плыть в Нью-Йорк.
К. Лаврентьева
— Это же такой длинный путь!
Протоиерей А. Алексеев
— Да. Но, знаете, все было рассчитано, все было подготовлено. И ты был заряжен именно на это.
К. Мацан
— Вот сейчас мы подвесим интригу и после маленькой паузы к этому разговору вернемся. Я напомню, сегодня в студии Светлого радио протоиерей Андрей Алексеев, настоятель храма Святого Благоверного Великого Князя Димитрия Донского в Северном Бутово. В студии моя коллега Кира Лаврентьева и я, Константин Мацан. Не переключайтесь, вернемся буквально через минуту.
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Светлом радио продолжается. В студии мой коллега Константин Мацан и я, Кира Лаврентьева. Сегодня у нас в гостях кандидат богословия, кандидат исторических наук, настоятель храма Святого Благоверного Князя Димитрия Донского в Северном Бутово протоиерей Андрей Алексеев. Отец Андрей, вот Ваше путешествие... Вы начали рассказывать о Вашем путешествии за границу, в Гарвардский университет. К чему это в итоге привело?
Протоиерей А. Алексеев
— Вы знаете, к событию, которое мою жизнь перевернуло. Потому что предположить подобное было невозможно. А что произошло? Вы знаете, эти полгода, проведенные за границей, Германия, Франция, подготовка к переезду, к учебе — они были временем уже переосмысления многого. И то, что произошло, конечно, оно нелогично с точки зрения нашей формальной логики. Представьте себе номер в гостинице в городе Перпиньян, Юг Франции. Впереди буквально пара часов — и Барселона, корабль... Уже все было приготовлено к тому, чтобы стартовать, и деньги есть — заработал прилично, и как будто бы вся дорога открыта. И вот то, что происходит дальше... Просто расскажу. Ночью я просыпаюсь от того, что со мною в номере — закрытом — кто-то есть, и он со мной говорит. Я его не вижу. Это трудно описать, этот разговор... И он мне говорит о том, чтобы я принял решение — свободное, добровольное — оставить все, вернуться домой и свою жизнь посвятить служению Богу. Представьте себе: молодой человек заряжен на образование за границей... Нет, потом он предполагает вернуться домой, он не хочет там жить, но получить образование он хочет там, состояться там и вернуться уже...
К. Мацан
— ...победителем.
Протоиерей А. Алексеев
— Именно так, вот такая была цель. И вдруг его кто-то останавливает ночью — точнее, пытается остановить, он его не останавливает... Вы знаете, состояние удивительное. Я где-то в глубине... Я анализирую сегодня, уже, знаете, с позиции своих лет, служение. В глубине я понимал, что это что-то особенное, не из этого мира, но я не был с этим согласен. Потому что столько было положено усилий. А он мне говорит (тот, кого я не вижу): «А ты посмотришь, как все будет рушиться вокруг тебя сейчас». И вот такие встречи... Знаете, я в отношении своего опыта могу сказать: их трудно передать. Все закончилось — утро, я двигаюсь вперед и только вперед. И вдруг у меня на границе возникают ко мне в отношении документов: «Вы знаете, вот тут чего-то не хватает, Вам нужно дооформить и, увы, ну да, вернуться в Париж». Я возвращаюсь в Париж, иду в ту контору, где занимаются...
К. Мацан
— Тогда еще границы в Европе были закрытыми между странами, да?
Протоиерей А. Алексеев
— Вы знаете, они существовали... Были документы, которые нужно было показать. И вот там — да... Не было того, что у нас сегодня. Не было какой-то таможни... Был досмотр, документы. «Вы знаете, вот тут у Вас не все, нужно там вот дооформить». Я возвращаюсь в Париж, иду в это заведение, и мне говорят: «Да-да, действительно, нужно будет дооформить, нужно подождать». А вот дальше совершается следующее: две недели я хожу в это заведение, и ничего не решается. Ну, как — оно решается, наверное, как-то, но ничего не происходит. Две недели я жду. И вот эти две недели этот голос периодически начинает звучать — днем, утром, ночью. Я его слышу, он со мной разговаривает. И он мне рассказывает и показывает это происходящее и говорит снова о том, о чем было сказано: «Вернуться домой и свою жизнь посвятить служению Богу». Вот ты видишь, как все рушится? Вот посмотри. Но решение должно быть свободным, твоим решением. Я сегодня, конечно, перевожу на свой язык. Это должно быть Твое решение. Две недели — это время переосмысления всего в жизни. И я, знаете, вот кричу туда, вверх: «Вот, Господи, если все это так...»... А я каждый день читал «Молитву Оптинских старцев». У меня была молитва, мамой подаренная перед отъездом...
К. Мацан
— Вы еще не были церковным человеком тогда?
Протоиерей А. Алексеев
— Нет, нет, нет. Я ни разу в жизни не исповедовался, я не ходил в воскресенье в храм, я... Я заходил в храм — на Пасху, иногда...
К. Мацан
— Просто читали молитву мамы?
Протоиерей А. Алексеев
— А мама воцерковилась за это время, за время моего отсутствия. И потом она мне сказала, что она стала просить о том, чтобы я стал священником, придя в храм. Вот как-то так. Вдруг. Я никогда в жизни об этом не думал, никогда! У меня мысль о семинарии совершенно мелькнула когда-то... Это было мамой преподнесено. Мы были в Коломенском на Пасху, мне было 15 лет, и не пускали в храм. И меня спросил капитан оцепления: «А ты чего, тоже хочешь туда?». — «Да». — «А ты в Бога веришь?» — «Да». — «Тогда иди». Я помню, мы были вот на пасху в Коломенском. Вот тогда мама говорит: «Вот, может быть...»... Но это совершенно было из ниоткуда взято. И так же и ушло. Но в памяти оно осталось — вдруг о семинарии какой-то зашел разговор. Все, больше ничего не было. И вот здесь я...
К. Мацан
— В Париже, Вы имеете в виду, да?
Протоиерей А. Алексеев
— Да, здесь вот, в Париже, когда ты был в напряжении, в этой ситуации, здесь, в этом состоянии твоем... В Париже — да, в состоянии твоего напряжения. Ты вот туда — дерзко, конечно! — кричишь: «Господи, если все это так, пусть со мной что-нибудь еще произойдет!». Это сегодня я могу сказать по маловерию своему — «я...» Но это было! И вот в момент моего напряжения внутренних чувств, в момент вот такого накала переживаний и просмотра своей жизни... Ведь, понимаете, для гордого, самолюбивого молодого человека вернуться обратно — вот это сдерживающим фактором было довольно долго в этих переживаниях. Потому что сам факт признания того, что ты вернулся, ты отступился от того, в чем был утвержден, — это было тяжелее всего. И вот в момент этого напряжения ко мне на улице подходит полицейский. (Франция.) Обращается ко мне по-английски (я французским не владею) и говорит: «Вам нужно вернуться домой». Вдруг. Вы знаете, это было последней каплей внутри переживаний твоих. И ты принимаешь решение — о том, что ты возвращаешься, и ты принимаешь это предложение. Я иду в эту контору — сразу, вот тут же, вот прямо сейчас, прихожу, и мне говорят: «А Вы знаете, все решилось. Вот все. Все документы в порядке. И мы Вас задержали на три недели — мы оплатим Вам дорогу, за наш счет. Куда?». Я вылетаю в Москву. У меня в нелепой ситуации, в глупейшей, в детской, невероятной все деньги пропадают — их воруют. Я вернулся домой, прилетаю... Я прилетаю в день ангела своей мамы — в день Веры, Надежды, Любви, святых мучениц. Да, и матери их Софии. Мама у меня — Надежда. У меня в кармане завалилась где-то вот там одна марка, даже не франк. Меняю ее в «Шереметьево» на рубли, доезжаю до Москвы из аэропорта и покупаю розу. Приезжаю домой и через три дня иду на первую в своей жизни исповедь к священнику, который стал моим духовником в последующем. Это замечательный, уже ныне покойный, протоиерей Георгий Строев — удивительный человек, близкий друг патриарха Пимена, образованнейший человек, глубоко знающий историю Церкви. Вместе с тем, знаете, человек, обладавший потрясающим, очень тонким чувством юмора. Знаете, Такой знаток души человеческой. Его митрополит Мануил Лемешевский духовно назидал. И, помню, он мне рассказывал: «Я, — говорит, — не поступил в семинарию когда...»... Он пришел... Я иду с вокзала, он бежит ко мне навстречу и кричит: «Герочка, Герочка, не переживай, не переживай, ты еще поступишь!». Прямо на улице с полотенцем бежал ко мне. Рассказывал про митрополита Мануила. Да... И вот этот священник стал моим духовником, и после первой исповеди он очень серьезно ко мне отнесся, очень серьезно, и сказал: «Ну вот так сразу в семинарию — нет. А как Вы смотрите — пожить год в монастыре?». Я сказал ему: «Вы знаете, у меня масса свободного времени». И он мне написал рекомендацию тут же. И я из Парижа — в Николо-Угрешский монастырь. Да. Приехал я, пару раз приехал, посмотрел. А потом я в течение года нес послушание в этом монастыре, очень быстро попав в алтарь, сразу попав в алтарь. Я не забуду состояния, когда — это было в воскресенье вечером — в храме не было никого, я был на вечерней службе один. Подошел ко мне служащий священник, ныне покойный, ставший моим другом, архимандрит Гавриил Зеленкин, и так как-то: «Чего стоишь? Пойдем!». И меня завел в алтарь. «Чего стоишь? Бери стихарь!». — «Что такое стихарь?» — «Давай-давай». И, Вы знаете, он мне дал стихарь, сложил, научил, как это все делается. Я надел стихарь, а дальше я просто стоял, и меня била дрожь в течение всей этой службы. Я не мог ничего с собой поделать. Я стоял, и вот это состояние потрясения — алтарь... Я с тех пор, как у бабушки был в этом храме, никогда не заходил в алтарь, я не знал, что это такое. Я не понимал еще вообще многих вещей. И вдруг вот так здесь все сразу... А потом пришел наместник и говорит: «Ну, раз так все сложилось, тогда и оставайся здесь, в алтаре». Я стал нести алтарническое и клиросное послушание, потому что были навыки пения. И совершенно неожиданно, через месяц, стал старшим алтарником, что тоже было совершенно потрясением для меня. Ну, этоа закваска... Вы знаете, за этот год послушания в монастыре было столько переосмыслено... Мне был 21 год, и я готовился поступать в семинарию. Меня отпускали порой из монастыря, я мог поехать домой на денечек, к маме и сестре, но преимущественно все происходило в монастыре. Это было потрясающее, удивительное время для меня. И по окончании этого годичного послушания духовник пришел — уже духовник — к нам домой, а мы общались очень тесно на этом этапе, и сказал: «Ты знаешь что, нет не семинария. Давай-ка вот — открывается новый университет, Российский православный, первый богословский вуз — иди туда». Вы знаете, это было удивительное время, когда вот эти люди, эта профессура московская, которая ожидала открытия первого богословского вуза, они с нами, как с детьми своими, возились. Мы к ним шли домой, мы общались, пили чай, беседовали, просто болтали. Они были носителями традиции, и мы впитывали ее. Это были потрясающие первые четыре года жизни. Потом следующие два — уже немножко пошел момент остывания. Но первые четыре — это было что-то невероятное. Покойные Писаржевский, Лебан, Толстой (славянская филология), удивительный Доброхотов, понимаете... Профессор Зубов... Олег Васильевич(?) — человек, для меня тоже сыгравший важную роль. Я, не разделяя всех его взглядов, очень уважаю этого ученого... Но так вот получилось в нашей жизни — специализировался в университете как раз таки вот по истории религии и писал работу, где себе позволил высказать некоторые другие мнения, нежели мой научный руководитель. И мы сохраняем очень хорошие, добрые отношения, но во взглядах некоторых мы разошлись. Я более консервативен — ну, так оказалось. И отрадно вот от чего — как Господь бережет и хранит, и ты понимаешь, что вот этот твой выбор этого пути, этих событий, приход в учебное заведение, где встречаешь свою будущую супругу, женитьба... Я не торопился с принятием священного сана, я принимал в 30 лет, по старым, древним канонам, поэтому вот так.
К. Лаврентьева
— А чем Вы занимались вот эти... в те годы?
Протоиерей А. Алексеев
— Я учился. Я закончил университет, я...
К. Лаврентьева
— Духовная Академия еще была, да?
Протоиерей А. Алексеев
— Вначале была очень интересная ситуация. Я закончил университет, и затем я пришел в Академию. Я очень хотел учиться в МДА, это была уже тогда мечта. И мне сказал ректор: «Ну что ж, очень хорошо, у Вас такой прекрасный диплом — шесть лет... Сколько у Вас? У Вас 900 часов греческого! У Вас 600 часов латыни! У Вас такие дисциплины богословские! Но кое-что нужно досдать в семинарии. Вы сходите вот в заочный сектор, и Вам все скажут. Я пришел, говорят: «Очень хорошо, замечательно!» — я уже был диаконом тогда, — «В первый класс семинарии!». «Ой... В первый класс семинарии?». — «Ну да!». — «Может, во второй?». Стали торговаться. «Ну что Вам стоит? У Вас такой диплом!». Я пошел к духовнику, он мне говорит: «Ты знаешь что, ну что Богу твои дипломы? (Их было два.) Богу смирение твое нужно. Иди». Я пошел в семинарию и закончил ее за одну сессию. Это было чудо. Я просто шел и сдавал, шел и сдавал. Я уже служил тогда свою череду. Причем, такое было: я пришел, и за осень я сдал все. Но самое сильное потрясение меня ожидало на последнем экзамене.
К. Мацан
— Протоиерей Андрей Алексеев, настоятель храма Святого Благоверного Великого Князя Дмитрия Донского в Северном Бутово сегодня проводит с нами этот «Светлый вечер». Так, что за потрясение?
Протоиерей А. Алексеев
— Вы знаете, когда ты идешь сдавать... Ну, первый класс ты сдал. Ты же не думал, что все так будет быстро. Потом ты пошел сдавать второй, за второй класс экзамены. Ты отслужил череду свою дьяконскую недельную. А потом была сессия, когда отпускал настоятель, и я очень благодарен протоиерею Анатолию Коже(?), который меня опекал в моем образовании и давал мне возможность учиться. Не всякий настоятель готов, а он был готов. И я сдавал сессию за сессией сразу в течение этой осени. Для меня это было для самого неожиданностью. Все как-то вот складывалось... Я повторял что-то — были новые дисциплины. Не все... Вот поэтому-то и пришлось пройти весь этот курс. Я служил, молился, шел сдавал и шел дальше. Причем, как-то все шло по милости Божьей. Хотя порой бывали случаи, когда Господь смирял. Говорит: «Там есть правило: ни одной тройки», так было поставлено. И мне дали возможность потом написать курсовые работы. Вот это вот нужно иметь в виду. Потому что там тоже не очень ждали, как это все произойдет. Для них это было потрясением.
К. Мацан
— «Ни одной тройки» — в смысле, если тройка, то не сдаешь как бы, надо пересдавать до четверки или пятерки?
Протоиерей А. Алексеев
— То тогда в Академию не можешь поступить.
К. Мацан
— А, в Академию...
Протоиерей А. Алексеев
— Там были правила вот такие, да. Была некая квота на поступление, чтобы был диплом, который предполагает хорошие оценки. И я не забуду вот этот момент последнего испытания. Я уже... Это был четвертый класс... Ну представьте себе — человек сдает сессию, потом череду, потом снова сессии, и снова сессии. И вот четвертое испытание — я уже был просто утомлен физически. И вдруг ставят последние, в последние два экзамена: церковное право (это отец Владислав Цыпин), и сектоведение — Роман Михайлович Конь. И я не успевал. Я готовился к Цыпину. А сектоведение, практически, вообще ну никак. Я даже не открывал... Думаю: «Слушай, тем более, ну, ты занимаешься этими вопросами, ты все...» Мне сказали мои знакомые: «Ты сдашь и так все». Я вообще не готовился! И когда пришел на экзамен, первый был как раз таки Роман Михайлович Конь. Я пришел и понял, что все, я не готов. Он требует наизусть. Где в Священном Писании вот об этом, а где подтверждается, а где еще. Я не готов! И я сел и взмолился: «Господи, неужели ты провел меня через все эти вот испытания, чтобы в последний момент вот так?». И я стал звать Николая Чудотворца — того святителя, которого я почитаю вот всю свою жизнь, даже будучи человеком нецерковным тогда, в те годы. Я стал звать, звать, просить его. Это было в Новоспасском монастыре. Все затянулось. А спрашивал Роман Михайлович очень строго, очень строго. Причем, знаете, там как-то это был особый день, и многие не сдали вообще. Я понимал, что шансов нет. И вот подходит администратор и говорит: «Вы очень долго сдаете, давайте в аудиторию другую, под Никольским храмом». Мы приходим под Никольский храм, я сажусь возле огромного образа святителя Николая и молюсь ему. (Смеется.) И вот подходит моя очередь, и я начинаю «лить воду». А что мне остается делать? Я «лью воду». И вдруг почтенный преподаватель и говорит: «Стоп-стоп-стоп! Конкретно и по существу! Где в Священном Писании говорится об этом?». Это я помнил. Я сказал. Где подтверждается, я этого не знаю, не помню — совершенно. Я же не повторял. Я говорю наугад — попадаю (молясь святителю Николаю). «Где еще?». Я не знаю. Я молюсь — и говорю наугад, и попадаю. «Хорошо. Где еще? И наизусть!». Я начинаю что-то говорить, он говорит: «Так-так-так... Вы знаете, где это?». Я не знаю. «Да, я знаю». — «Вот Вам», — протягивает Библию. Не Евангелие, а Библию. «Пожалуйста, найдите, где в Священном Писании об этом говорится». Я беру Священное Писание, молюсь святителю Николаю, открываю его на той странице, и мой взгляд падает на ту строчку, где об этом говорится. Я, знаете вот... Я в состоянии нахожусь вот этого, знаете, какого-то поразительного чувства, которое меня накрывает, а он говорит: «Хорошо, четыре!». И я вот на этих ватных ногах выхожу из этой аудитории, а мне: «Быстрее давай, скорее, скорее! Отец Владислав уже зовет! Что-то Вы долго!». Захожу: «Так, ну, давайте, быстренько-быстренько». Я беру билет. «Отвечайте!». Начинаю отвечать — медленно, просто заторможенно. Я потрясен произошедшим. «Что-то Вы медленно! Все хорошо, но быстрее, быстрее!». Я отвечаю. «Ну, четыре, но как-то поактивнее надо! Что-то Вы так медлите!». Я возвращаюсь обратно... Тогда еще телефонов никаких мобильных не было, вот таких доступных. Я прихожу, и меня прямо с порога моя жена спрашивает: «Ну что?». А я так облокотился на дверь и говорю: «Я домой пришел на закате дня. Цыпина прошел, спасся от Коня».
К. Мацан
— (Смеется.) И, в итоге, все-таки Вы стали священником? Закончили семинарию, Академию...
Протоиерей А. Алексеев
— Я закончил семинарию, потом была Академия. И вот тут уже был очень интересный момент. Я уже... Я в 30 лет стал дьяконом, и потом, когда речь о священстве уже зашла, мне сказал настоятель, что владыка Арсений поставил для меня условием священства диссертацию. Кандидатскую по богословию. И я очень благодарен владыке за это. Это меня очень стимулировало. Я помню очень хорошо это время, когда уже были послушания церковные и со школами воскресными, я уже занялся организацией Фестиваля воскресных школ в Театре Натальи Ильиничны Сац. Это было большое мероприятие. Это уже были футбольные турниры, это уже пошла вот такая активная церковная жизнь, хотя я был только дьяконом и еще не священником, но уже вошел в Комиссию по церковному просвещению и деятельности московских воскресных школ при епархии (нрзб.) города Москвы. Но был еще не священником. И вот условие было поставлено такое. И замечательное время, когда ты мог ощущать эту поддержку свыше, но было необходимо это вот большое усилие. Я помню, как патриарх Алексий как-то сказал — для меня это было очень таким, знаете, большим девизом... Я потом нашел эти слова у преподобного Феодосия Кирпичевского: «Только чрезмерные усилия бывают плодотворными, умеренные — никогда». И Академия была закончена, я защитил диссертацию. Причем, получилось так, что мне сказали: «Ты с ума сошел, оставь, столько дел у тебя... Ну, от диссертации откажись! Ты пойми, ты сейчас...» Я ни от чего не отказался. «Ну, Господи, Ты сам все управишь. Если сказал, что вот так, я должен...» И вот я помню: репетиция в театре до ночи фестиваля, школы воскресные, а ранним утром я выезжаю сдавать, защищать диссертацию, и я защищаюсь с курса единственным. Вы знаете, это вот удивительный момент был, просто потрясающий. И еще маленький эпизод, правда: когда я пришел к владыке Евгению с дипломом через год... Ну, ты сдал за сессию, но через год ты пришел с дипломом. То есть, получается, все равно закончился год... Я пришел: «Владыка, можно в Академию?». — «Вам нужно сдавать экзамены за Академию». Я думал, что меня так зачислят (наивный). (Смеется.) «Готовьтесь». И, я помню, ранним утром выехал в Лавру, уже дьяконом, и у меня на МКАДе слетает колесо. Машина пошла юзом. Я никого не задел, никто не задел меня. Я вышел, я был в рясе... Ехал человек на похороны. Остановился, мне помог машину припарковать к обочине. Я ее бросил, автостопом добрался до Лавры, успел зайти в аудиторию, когда пели «Царю Небесный». Поступил в Академию, через три дня вернулся — машина стояла неразобранная на МКАДе. Я ее забрал. И вот это тоже интересное событие.
К. Мацан
— Вот смотрите, вот этот потрясающий эпизод французский, который Вы рассказали, когда Вы переживаете встречу с кем-то...
К. Лаврентьева
— Поразительно!
К. Мацан
— ...кто Вам говорит, что нужно все оставить, чтобы служить Богу. Вот не просто ходить в Церковь, не просто быть верующим, а именно быть священнослужителем. По крайней мере, так это можно услышать. И вот Вы становитесь священнослужителем. Дьякон — тоже священнослужитель. Но все-таки для женатого мужчины высшая степень доступного священства — это священник, иерей, совершающий службу, литургию и так далее. Вот как одно для Вас с другим соединилось? Вот Вы стали священником. Я могу предположить — может быть, я фантазирую, — что в этот момент как-то все должно замкнуться в этой точке, и стать понятно, что вот, наверное, ради этого все было. Это было так или как-то по-другому? Что Вы чувствовали?
Протоиерей А. Алексеев
— Знаете, Костя, в течение всего этого времени, когда было принято решение и разговор первый с духовником будущим, и он спросил: «А чего Вы хотите? Я сказал: «Вы знаете, ну вот, наверное, учиться в семинарии и быть священником»... Вот так вдруг говорит вчерашний не студент Гарварда. Его внимание... И потом, я других перед собою чаяний не имел. И в период учебы, и когда я уже помогал в храме и приходил, и после монастыря это было время учебы, вместе с тем, время трудов еще дополнительных, потому что духовник меня благословил заниматься различными делами, которые должны принесли доход семье, где есть ребенок. И я заработал много денег на этом этапе, можно было расширяться дальше. Но только у меня не было цели расширяться. Когда я все закончил в отношении учебы в университете и вошел в штат храма, куда я уже приходил и помогать, а на каком-то этапе я начинал каждый день в храме... Мне просто было интересно, можно ли начинать каждый день в храме. У меня были командировки, я часто уезжал за границу по деятельности, которой я занимался, имеющей отношение к коммерции, и я много заработал денег, решив все свои материальные вопросы на тот момент. Мне хотелось кабинет — я его имел, книги от потолка до пола — я их имел, те, которые хотел. Словари — я очень люблю словари. Я очень люблю Брокгауза и Ефрона. И знаете, вот я по ним готовился и поступал, и читал. Для меня это очень дорого и близко, как и история, которой я всегда интересовался. Но когда подошла пора окончания университета и время вхождения в штат храма, я от всего отказался и передал то, чем занимался, людям, которые работали на меня. Они разорились вскорости, потому что перестали поститься, молиться и в воскресенье в храм ходить. Пока я был начальником там, они ходили. Я их отпускал, они шли, я их поддерживал. Они хорошие люди, но они перестали это делать — у них все рухнуло. Все то, что было налажено, и работало, и давало хороший доход. Причем, когда я работал в этом направлении, приходили и спрашивали: «Слушай, вот у нас так плохо, а у тебя так хорошо — чего ты делаешь?». — «Слушайте: «Царю Небесный»... (Смеется.)
К. Мацан
— «Записывайте». И повторяйте.
Протоиерей А. Алексеев
— Вы знаете, записывали. Я помню и тех китайцев, которые крестились. Да... Занимавшиеся различными товарами. Все это было. И потрясающие встречи людей там, за границей, которые помогали мне, зная, где я учусь и кем хочу быть. Я не забуду этих людей. Один из них — очень богатый человек, имеющий потрясающие дома мод и моделей в Милане, в Вене. «Андрей, я Вам помогаю, потому что Вы хотите быть священником. Я Вам помогу — и в этом, и в этом... Я — христианин, я Вам помогу». И, Вы знаете, вот это всегда было удивительным ощущением. И, чем бы ты ни занимался, уважение и, знаете, такая... Такое прозвище — «поп», хотя ты еще не был священником. «Вон там поп занимается делами» — ну, понятно. (Смеется.)
К. Лаврентьева
— Отец Андрей, простите, сразу возникает вопрос. Вот буквально недавно читала отца Иоанна Кронштадтского, и в своих дневниках он называет священников «суть ангелами».
Протоиерей А. Алексеев
— Я помню это место.
К. Лаврентьева
— То есть такая высочайшая ответственность священства, и он очень много об этом говорит. Понимали ли Вы на тот момент, что это, что это за путь, когда Вы хотели стать священником?
Протоиерей А. Алексеев
— Вы знаете, Кира, это сложно — сказать, что ты понимал ли... Ты осознавал, что ты недостоин, но было внутреннее горение, и не было других никаких перед тобою целей. Эта была главной. И сопутствующие моменты... Вы знаете, я деньги не клал в банки, я их складывал в коробку. У меня просто была набитая деньгами коробка. И когда мне что-то нужно было решить, я шел к духовнику и советовался: как мне их потратить, что мне сделать, что мне купить, что мне пожертвовать куда-то и сколько. И он мне давал советы, я ими пользовался — Вы знаете, это было очень хорошо. Поэтому вот, пройдя в своей жизни вот такое, разное... Кстати, знаете, я знаю некоторых своих собратьев, которые до сих пор считают, что что-то у меня там осталось где-то. «У отца Андрея еще несколько магазинов, и да, и он, так сказать... И правильно делает! Оттуда он и черпает свои средства на стройку вот того-то и того-то!». Вы знаете, все было оставлено. Все было оставлено. Я помню вопрос одного священника: «Отец Андрей, а не сложно ли — вот Вы привыкли к определенному возрасту жизни?..» Ну, как — не то, что, там... «Нет-нет, но у тебя же есть большие, очень большие средства. А как вот тут вот, на скудости?». Да Вы знаете, проблем-то не было. В твоей жизни было и то, и другое. Но, вместе с тем, — да. Да. И вот момент эстетики — это уже мама. Мама — человек очень эстетический у меня и человек большой культуры. Конечно, это дополнительный момент, имеющий отношение к пасторской эстетике сегодня для меня. И внимание, и красота, и как раз это богослужение, сочетание внешнего и внутреннего. Но вот ты ощущал для себя, что этот голос, который прозвучал тогда, позвавший тебя, ты на него откликнулся... И с духовником мы обсуждали потом это все: это то, что для тебя стало целью жизни. И ты, осознавая свою неготовность, понимал значимость и важность идти в эту сторону.
К. Мацан
— Это потрясающе. У нас в сегодняшней программе, как в сказке... Сказка заканчивается таким счастливым концом, какой-то вот радостной свадьбой. Вот мы начали сегодняшний разговор, сегодняшнюю программу с вопроса о пути к священству, и завершаем ее тем самым моментом Вашего прихода к священству, к такому союзу с Церковью. Может быть, нам надо было бы этот разговор продолжать, потому что Ваша биография на этом не заканчивается, а может быть, только начинается, как священника со всей той активностью, которую мы знаем. Но, наверное, это разговор уже для следующей программы. А сегодня нам уже, к сожалению, по соображениям времени просто пора завершать...
Протоиерей А. Алексеев
— 19:30 уже... Я Господу благодарен за то, что меня... Знаете, вот есть такое — «недостойного призвал в превеличайшую степень священства». Это правда. Это чудо. И слава Богу, что это так.
К. Мацан
— Протоиерей Андрей Алексеев, настоятель храма Святого Благоверного Великого Князя Димитрия Донского в Северном Бутово, кандидат богословия, кандидат исторических наук, сегодня был с нами в программе «Светлый вечер». В студии была моя коллега Кира Лаврентьева, я — Константин Мацан. Спасибо, до свидания!
Протоиерей А. Алексеев
— До свидания. Всего доброго!
К. Лаврентьева
— Всего доброго!
Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Пасхальные часы. 20 апреля 2025г.
Поделиться
Светлое Христово Воскресение. Пасха. Пасхальные часы.
Часы Пасхальные поются полностью (без чтения).
Вме́сто 1 ча́са
Тропа́рь Па́схи:
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Воскресе́ние Христо́во ви́девше,/ поклони́мся Свято́му Го́споду Иису́су,/ еди́ному безгре́шному,/ Кресту́ Твоему́ покланя́емся, Христе́,/ и свято́е Воскресе́ние Твое́ пое́м и сла́вим:/ Ты бо еси́ Бог наш,/ ра́зве Тебе́ ино́го не зна́ем,/ и́мя Твое́ имену́ем./ Прииди́те вси ве́рнии,/ поклони́мся Свято́му Христо́ву Воскресе́нию:/ се бо прии́де Кресто́м ра́дость всему́ ми́ру./ Всегда́ благословя́ще Го́спода,/ пое́м Воскресе́ние Его́:/ распя́тие бо претерпе́в,// сме́ртию смерть разруши́. (Трижды)
Ипакои́ Па́схи, глас 4:
Предвари́вшия у́тро, я́же о Мари́и,/ и обре́тшия ка́мень отвале́н от гро́ба,/ слы́шаху от А́нгела: во све́те присносу́щнем Су́щаго/ с ме́ртвыми что и́щете, я́ко челове́ка?/ Ви́дите гро́бныя пелены́, тецы́те и ми́ру пропове́дите,/ я́ко воста́ Госпо́дь, умертви́вый смерть,// я́ко есть Сын Бо́га, спаса́ющаго род челове́ческий.
Конда́к Па́схи, глас 8:
А́ще и во гроб снизше́л еси́, Безсме́ртне,/ но а́дову разруши́л еси́ си́лу/ и воскре́сл еси́, я́ко Победи́тель, Христе́ Бо́же,/ жена́м мироно́сицам веща́вый: ра́дуйтеся!/ И Твои́м апо́столом мир да́руяй,// па́дшим подая́й воскресе́ние.
Тропари́, глас 8:
Во гро́бе пло́тски, во а́де же с душе́ю я́ко Бог,/ в раи́ же с разбо́йником, и на Престо́ле был еси́ Христе́, со Отце́м и Ду́хом,// вся исполня́яй, неопи́санный.
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Я́ко Живоно́сец, я́ко рая́ красне́йший,/ вои́стину и черто́га вся́каго ца́рскаго показа́ся светле́йший, Христе́, гроб Твой,// исто́чник на́шего воскресе́ния.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Вы́шняго освяще́нное Боже́ственное селе́ние, ра́дуйся,/ Тобо́ю бо даде́ся ра́дость, Богоро́дице, зову́щим:// благослове́нна Ты в жена́х еси́, Всенепоро́чная Влады́чице.
Го́споди, поми́луй. (40 раз)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Честне́йшую Херуви́м и Сла́внейшую без сравне́ния Серафи́м, без истле́ния Бо́га Сло́ва ро́ждшую, су́щую Богоро́дицу, Тя велича́ем.
И́менем Госпо́дним благослови́, о́тче.
Иерей: Моли́твами святы́х оте́ц на́ших, Го́споди, Иису́се Христе́, Бо́же наш, поми́луй нас.
Хор: Ами́нь. Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Благослови́.
Ма́лый воскре́сный отпу́ст:
Иерей выйдя на амвон с крестом без трисвечника:
Воскресы́й из ме́ртвых Христо́с, И́стинный Бог наш, моли́твами Пречи́стыя Своея́ Ма́тере, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших и всех святы́х, поми́лует и спасе́т нас, я́ко Благ и Человеколю́бец.
Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Вме́сто 3 ча́са
Иерей: Благослове́н Бог наш всегда́, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь. Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Воскресе́ние Христо́во ви́девше,/ поклони́мся Свято́му Го́споду Иису́су,/ еди́ному безгре́шному,/ Кресту́ Твоему́ покланя́емся, Христе́,/ и свято́е Воскресе́ние Твое́ пое́м и сла́вим:/ Ты бо еси́ Бог наш,/ ра́зве Тебе́ ино́го не зна́ем,/ и́мя Твое́ имену́ем./ Прииди́те вси ве́рнии,/ поклони́мся Свято́му Христо́ву Воскресе́нию:/ се бо прии́де Кресто́м ра́дость всему́ ми́ру./ Всегда́ благословя́ще Го́спода,/ пое́м Воскресе́ние Его́:/ распя́тие бо претерпе́в,// сме́ртию смерть разруши́. (Трижды)
Ипакои́ Па́схи, глас 4:
Предвари́вшия у́тро, я́же о Мари́и,/ и обре́тшия ка́мень отвале́н от гро́ба,/ слы́шаху от А́нгела: во све́те присносу́щнем Су́щаго/ с ме́ртвыми что и́щете, я́ко челове́ка?/ Ви́дите гро́бныя пелены́, тецы́те и ми́ру пропове́дите,/ я́ко воста́ Госпо́дь, умертви́вый смерть,// я́ко есть Сын Бо́га, спаса́ющаго род челове́ческий.
Конда́к Па́схи, глас 8:
А́ще и во гроб снизше́л еси́, Безсме́ртне,/ но а́дову разруши́л еси́ си́лу/ и воскре́сл еси́, я́ко Победи́тель, Христе́ Бо́же,/ жена́м мироно́сицам веща́вый: ра́дуйтеся!/ И Твои́м апо́столом мир да́руяй,// па́дшим подая́й воскресе́ние.
Тропари́, глас 8:
Во гро́бе пло́тски, во а́де же с душе́ю я́ко Бог,/ в раи́ же с разбо́йником, и на Престо́ле был еси́ Христе́, со Отце́м и Ду́хом,// вся исполня́яй, неопи́санный.
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Я́ко Живоно́сец, я́ко рая́ красне́йший,/ вои́стину и черто́га вся́каго ца́рскаго показа́ся светле́йший, Христе́, гроб Твой,// исто́чник на́шего воскресе́ния.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Вы́шняго освяще́нное Боже́ственное селе́ние, ра́дуйся,/ Тобо́ю бо даде́ся ра́дость, Богоро́дице, зову́щим:// благослове́нна Ты в жена́х еси́, Всенепоро́чная Влады́чице.
Го́споди, поми́луй. (40 раз)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Честне́йшую Херуви́м и Сла́внейшую без сравне́ния Серафи́м, без истле́ния Бо́га Сло́ва ро́ждшую, су́щую Богоро́дицу, Тя велича́ем.
И́менем Госпо́дним благослови́, о́тче.
Иерей: Моли́твами святы́х оте́ц на́ших, Го́споди, Иису́се Христе́, Бо́же наш, поми́луй нас.
Хор: Ами́нь. Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Вме́сто 6 ча́са
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Воскресе́ние Христо́во ви́девше,/ поклони́мся Свято́му Го́споду Иису́су,/ еди́ному безгре́шному,/ Кресту́ Твоему́ покланя́емся, Христе́,/ и свято́е Воскресе́ние Твое́ пое́м и сла́вим:/ Ты бо еси́ Бог наш,/ ра́зве Тебе́ ино́го не зна́ем,/ и́мя Твое́ имену́ем./ Прииди́те вси ве́рнии,/ поклони́мся Свято́му Христо́ву Воскресе́нию:/ се бо прии́де Кресто́м ра́дость всему́ ми́ру./ Всегда́ благословя́ще Го́спода,/ пое́м Воскресе́ние Его́:/ распя́тие бо претерпе́в,// сме́ртию смерть разруши́. (Трижды)
Ипакои́ Па́схи, глас 4:
Предвари́вшия у́тро, я́же о Мари́и,/ и обре́тшия ка́мень отвале́н от гро́ба,/ слы́шаху от А́нгела: во све́те присносу́щнем Су́щаго/ с ме́ртвыми что и́щете, я́ко челове́ка?/ Ви́дите гро́бныя пелены́, тецы́те и ми́ру пропове́дите,/ я́ко воста́ Госпо́дь, умертви́вый смерть,// я́ко есть Сын Бо́га, спаса́ющаго род челове́ческий.
Конда́к Па́схи, глас 8:
А́ще и во гроб снизше́л еси́, Безсме́ртне,/ но а́дову разруши́л еси́ си́лу/ и воскре́сл еси́, я́ко Победи́тель, Христе́ Бо́же,/ жена́м мироно́сицам веща́вый: ра́дуйтеся!/ И Твои́м апо́столом мир да́руяй,// па́дшим подая́й воскресе́ние.
Тропари́, глас 8:
Во гро́бе пло́тски, во а́де же с душе́ю я́ко Бог,/ в раи́ же с разбо́йником, и на Престо́ле был еси́ Христе́, со Отце́м и Ду́хом,// вся исполня́яй, неопи́санный.
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Я́ко Живоно́сец, я́ко рая́ красне́йший,/ вои́стину и черто́га вся́каго ца́рскаго показа́ся светле́йший, Христе́, гроб Твой,// исто́чник на́шего воскресе́ния.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Вы́шняго освяще́нное Боже́ственное селе́ние, ра́дуйся,/ Тобо́ю бо даде́ся ра́дость, Богоро́дице, зову́щим:// благослове́нна Ты в жена́х еси́, Всенепоро́чная Влады́чице.
Го́споди, поми́луй. (40 раз)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Честне́йшую Херуви́м и Сла́внейшую без сравне́ния Серафи́м, без истле́ния Бо́га Сло́ва ро́ждшую, су́щую Богоро́дицу, Тя велича́ем.
И́менем Госпо́дним благослови́, о́тче.
Иерей: Моли́твами святы́х оте́ц на́ших, Го́споди, Иису́се Христе́, Бо́же наш, поми́луй нас.
Хор: Ами́нь. Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Полунощница перед Пасхальным богослужением. 20 апреля (19 апреля) 2025г.
Поделиться
Светлое Христово Воскресение. Пасха. Полунощница перед Пасхальным богослужением.
При закрытых царских вратах и завесе:
Иерей: Благослове́н Бог наш всегда́, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Трисвято́е по О́тче наш:
Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Пресвята́я Тро́ице, поми́луй нас; Го́споди, очи́сти грехи́ на́ша; Влады́ко, прости́ беззако́ния на́ша; Святы́й, посети́ и исцели́ не́мощи на́ша, и́мене Твоего́ ра́ди.
Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
О́тче наш, И́же еси́ на Небесе́х, да святи́тся и́мя Твое́, да прии́дет Ца́рствие Твое́, да бу́дет во́ля Твоя́, я́ко на Небеси́ и на земли́. Хлеб наш насу́щный даждь нам днесь; и оста́ви нам до́лги на́ша, я́коже и мы оставля́ем должнико́м на́шим; и не введи́ нас во искуше́ние, но изба́ви нас от лука́ваго.
Иерей: Я́ко Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Чтец: Ами́нь. Го́споди, поми́луй. (12 раз)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Прииди́те, поклони́мся Царе́ви на́шему Бо́гу.
Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Христу́, Царе́ви на́шему Бо́гу.
Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Самому́ Христу́, Царе́ви и Бо́гу на́шему.
Псало́м 50:
Поми́луй мя, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, и по мно́жеству щедро́т Твои́х очи́сти беззако́ние мое́. Наипа́че омы́й мя от беззако́ния моего́, и от греха́ моего́ очи́сти мя; я́ко беззако́ние мое́ аз зна́ю, и грех мой предо мно́ю есть вы́ну. Тебе́ Еди́ному согреши́х и лука́вое пред Тобо́ю сотвори́х, я́ко да оправди́шися во словесе́х Твои́х, и победи́ши внегда́ суди́ти Ти. Се бо, в беззако́ниих зача́т есмь, и во гресе́х роди́ мя ма́ти моя́. Се бо, и́стину возлюби́л еси́; безве́стная и та́йная прему́дрости Твоея́ яви́л ми еси́. Окропи́ши мя иссо́пом, и очи́щуся; омы́еши мя, и па́че сне́га убелю́ся. Слу́ху моему́ да́си ра́дость и весе́лие; возра́дуются ко́сти смире́нныя. Отврати́ лице́ Твое́ от грех мои́х и вся беззако́ния моя́ очи́сти. Се́рдце чи́сто сози́жди во мне, Бо́же, и дух прав обнови́ во утро́бе мое́й. Не отве́ржи мене́ от лица́ Твоего́ и Ду́ха Твоего́ Свята́го не отыми́ от мене́. Возда́ждь ми ра́дость спасе́ния Твоего́ и Ду́хом Влады́чним утверди́ мя. Научу́ беззако́нныя путе́м Твои́м, и нечести́вии к Тебе́ обратя́тся. Изба́ви мя от крове́й, Бо́же, Бо́же спасе́ния моего́; возра́дуется язы́к мой пра́вде Твое́й. Го́споди, устне́ мои́ отве́рзеши, и уста́ моя́ возвестя́т хвалу́ Твою́. Я́ко а́ще бы восхоте́л еси́ же́ртвы, дал бых у́бо: всесожже́ния не благоволи́ши. Же́ртва Бо́гу дух сокруше́н; се́рдце сокруше́нно и смире́нно Бог не уничижи́т. Ублажи́, Го́споди, благоволе́нием Твои́м Сио́на, и да сози́ждутся сте́ны Иерусали́мския. Тогда́ благоволи́ши же́ртву пра́вды, возноше́ние и всесожега́емая; тогда́ возложа́т на олта́рь Твой тельцы́.
Канон, по традиции, читает один из священнослужителей перед Плащаницей.
Песнь 1:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Волно́ю морско́ю/ Скры́вшаго дре́вле,/ гони́теля мучи́теля, под земле́ю скры́ша/ спасе́нных о́троцы;/ но мы, я́ко отрокови́цы,/ Го́сподеви пои́м,// сла́вно бо просла́вися. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Го́споди Бо́же мой,/ исхо́дное пе́ние, и надгро́бную Тебе́ песнь воспою́,/ погребе́нием Твои́м жи́зни моея́ вхо́ды отве́рзшему,// и сме́ртию смерть и ад умертви́вшему. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Горе́ Тя на Престо́ле и до́ле во гро́бе,/ преми́рная и подзе́мная, помышля́ющая Спа́се мой,/ зы́бляхуся умерщвле́нием Твои́м:// па́че ума́ бо ви́ден был еси́ мертв, Живонача́льниче. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Да Твоея́ сла́вы вся испо́лниши,/ сшел еси́ в ни́жняя земли́:/ от Тебе́ бо не скры́ся соста́в мой, и́же во Ада́ме, и погребе́н,// истле́вша мя обновля́еши, Человеколю́бче. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Да Твоея́ сла́вы вся испо́лниши,/ сшел еси́ в ни́жняя земли́:/ от Тебе́ бо не скры́ся соста́в мой, и́же во Ада́ме, и погребе́н,// истле́вша мя обновля́еши, Человеколю́бче.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Да Твоея́ сла́вы вся испо́лниши,/ сшел еси́ в ни́жняя земли́:/ от Тебе́ бо не скры́ся соста́в мой, и́же во Ада́ме, и погребе́н,// истле́вша мя обновля́еши, Человеколю́бче.
Катава́сия, глас 6:
Волно́ю морско́ю/ Скры́вшаго дре́вле,/ гони́теля мучи́теля, под земле́ю скры́ша/ спасе́нных о́троцы;/ но мы, я́ко отрокови́цы,/ Го́сподеви пои́м,// сла́вно бо просла́вися.
Песнь 3:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Тебе́, на вода́х/ пове́сившаго/ всю зе́млю неодержи́мо,/ тварь ви́девши/ на ло́бнем ви́сима,/ у́жасом мно́гим содрога́шеся,/ несть свят,// ра́зве Тебе́ Го́споди, взыва́ющи. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: О́бразы погребе́ния Твоего́ показа́л еси́, виде́ния умно́жив./ Ны́не же сокрове́нная Твоя́ богому́жно уясни́л еси́, и су́щим во а́де Влады́ко,// несть свят, ра́зве Тебе́ Го́споди, взыва́ющим. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Просте́рл еси́ дла́ни, и соедини́л еси́ дре́вле разстоя́щаяся./ Одея́нием же Спа́се, е́же в плащани́це и во гро́бе,/ окова́нныя разреши́л еси́,// несть свят, ра́зве Тебе́ Го́споди, взыва́ющия. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Гро́бом и печа́тьми, Невмести́ме,/ содержи́мь был еси́ хоте́нием:/ и́бо си́лу Твою́ де́йствы показа́л еси́,/ богоде́йственно пою́щим:// несть свят, ра́зве Тебе́ Го́споди, Человеколю́бче. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Гро́бом и печа́тьми, Невмести́ме,/ содержи́мь был еси́ хоте́нием:/ и́бо си́лу Твою́ де́йствы показа́л еси́,/ богоде́йственно пою́щим:// несть свят, ра́зве Тебе́ Го́споди, Человеколю́бче.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Гро́бом и печа́тьми, Невмести́ме,/ содержи́мь был еси́ хоте́нием:/ и́бо си́лу Твою́ де́йствы показа́л еси́,/ богоде́йственно пою́щим:// несть свят, ра́зве Тебе́ Го́споди, Человеколю́бче.
Катава́сия, глас 6:
Тебе́, на вода́х/ пове́сившаго/ всю зе́млю неодержи́мо,/ тварь ви́девши/ на ло́бнем ви́сима,/ у́жасом мно́гим содрога́шеся,/ несть свят,// ра́зве Тебе́ Го́споди, взыва́ющи.
Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Седа́лен, глас 1:
Гроб Твой Спа́се, во́ини стрегу́щии,/ ме́ртви от облиста́ния я́вльшагося А́нгела бы́ша,/ пропове́дающа жена́м Воскресе́ние./ Тебе́ сла́вим, тли потреби́теля!/ Тебе́ припа́даем, Воскре́сшему из гро́ба,// и Еди́ному Бо́гу на́шему!
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Гроб Твой Спа́се, во́ини стрегу́щии,/ ме́ртви от облиста́ния я́вльшагося А́нгела бы́ша,/ пропове́дающа жена́м Воскресе́ние./ Тебе́ сла́вим, тли потреби́теля!/ Тебе́ припа́даем, Воскре́сшему из гро́ба,// и Еди́ному Бо́гу на́шему!
Песнь 4:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: На Кресте́ Твое́/ Боже́ственное истоща́ние/ прови́дя Авваку́м,/ ужа́сся, вопия́ше:/ Ты си́льных пресе́кл еси́/ держа́ву Бла́же,// приобща́яся су́щим во а́де, я́ко Всеси́лен. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Седьмы́й день днесь освяти́л еси́,/ его́же дре́вле благослови́л еси́ упокое́нием дел:/ прево́диши бо вся́ческая и обновля́еши,// суббо́тствуя Спа́се мой, и назида́я. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Си́лою лу́чшаго, победи́вшаго Тебе́,/ от пло́ти душа́ Твоя́ раздели́ся,/ растерза́ющи бо обоя́ у́зы,// сме́рти и а́да, Сло́ве, держа́вою Твое́ю. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Ад Сло́ве, срет Тя огорчи́ся,/ челове́ка зря обоже́на,/ уя́звлена ра́нами, и Всесильноде́теля,// стра́шным же зра́ком поги́бе. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Ад Сло́ве, срет Тя огорчи́ся,/ челове́ка зря обоже́на,/ уя́звлена ра́нами, и Всесильноде́теля,// стра́шным же зра́ком поги́бе.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Ад Сло́ве, срет Тя огорчи́ся,/ челове́ка зря обоже́на,/ уя́звлена ра́нами, и Всесильноде́теля,// стра́шным же зра́ком поги́бе.
Катава́сия, глас 6:
На Кресте́ Твое́/ Боже́ственное истоща́ние/ прови́дя Авваку́м,/ ужа́сся, вопия́ше:/ Ты си́льных пресе́кл еси́/ держа́ву Бла́же,// приобща́яся су́щим во а́де, я́ко Всеси́лен.
Песнь 5:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Богоявле́ния Твоего́ Христе́,/ к нам ми́лостивно бы́вшаго,/ Иса́ия Свет ви́дев Невече́рний,/ из но́щи у́треневав взыва́ше:/ воскре́снут ме́ртвии,/ и воста́нут су́щии во гробе́х,// и вси земноро́днии возра́дуются. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Новотвори́ши земны́я Созда́телю, пе́рстен быв,/ и плащани́ца и гроб явля́ют е́же в Тебе́ Сло́ве, та́инство./ Благообра́зный бо сове́тник, Тебе́ Ро́ждшаго сове́т образу́ет,// в Тебе́ велеле́пно новотворя́щаго мя. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Сме́ртию сме́ртное,/ погребе́нием тле́нное прелага́еши,/ нетле́нно твори́ши бо,/ боголе́пно безсме́ртно творя́ прия́тие,/ плоть бо Твоя́ истле́ния не ви́де Влады́ко,// ниже́ душа́ Твоя́ во а́де странноле́пно оста́влена бысть. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Из Небра́чныя проше́д, и прободе́н в ре́бра Соде́телю мой,/ из Нея́ соде́лал еси́ обновле́ние Е́вино, Ада́м быв,/ усну́в па́че естества́ сном есте́ственным,// и жизнь воздви́гнув от сна и тле́ния, я́ко Всеси́лен. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Из Небра́чныя проше́д, и прободе́н в ре́бра Соде́телю мой,/ из Нея́ соде́лал еси́ обновле́ние Е́вино, Ада́м быв,/ усну́в па́че естества́ сном есте́ственным,// и жизнь воздви́гнув от сна и тле́ния, я́ко Всеси́лен.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Из Небра́чныя проше́д, и прободе́н в ре́бра Соде́телю мой,/ из Нея́ соде́лал еси́ обновле́ние Е́вино, Ада́м быв,/ усну́в па́че естества́ сном есте́ственным,// и жизнь воздви́гнув от сна и тле́ния, я́ко Всеси́лен.
Катава́сия, глас 6:
Богоявле́ния Твоего́ Христе́,/ к нам ми́лостивно бы́вшаго,/ Иса́ия Свет ви́дев Невече́рний,/ из но́щи у́треневав взыва́ше:/ воскре́снут ме́ртвии,/ и воста́нут су́щии во гробе́х,// и вси земноро́днии возра́дуются.
Песнь 6:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Ят бысть,/ но не удержа́н в пе́рсех ки́товых Ио́на:/ Твой бо о́браз нося́,/ Страда́вшаго, и погребе́нию да́вшагося,/ я́ко от черто́га от зве́ря изы́де./ Приглаша́ше же кустоди́и,/ храня́щии су́етная и ло́жная,// ми́лость сию́ оста́вили есте́. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Бие́н был еси́, но не раздели́лся еси́ Сло́ве,/ ея́же причасти́лся еси́ пло́ти:/ а́ще бо и разори́ся Твой храм во вре́мя стра́сти,/ но и та́ко еди́н бе соста́в Божества́ и пло́ти Твоея́.// Во обои́х бо Еди́н еси́ Сын, Сло́во Бо́жие, Бог и Челове́к. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Человекоуби́йственно, но не богоуби́йственно бысть прегреше́ние Ада́мово:/ а́ще бо и пострада́ Твоея́ пло́ти пе́рстное существо́,/ но Божество́ безстра́стно пребы́сть,/ тле́нное же Твое́ на нетле́ние преложи́л еси́,// и нетле́нныя жи́зни показа́л еси́ исто́чник Воскресе́нием. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Ца́рствует ад, но не ве́чнует над ро́дом челове́ческим:/ Ты бо поло́жся во гро́бе Держа́вне, живонача́льною дла́нию,/ сме́рти ключи́ разве́ргл еси́,/ и пропове́дал еси́ от ве́ка та́мо спя́щим, избавле́ние нело́жное// быв Спа́се, ме́ртвым Пе́рвенец. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Ца́рствует ад, но не ве́чнует над ро́дом челове́ческим:/ Ты бо поло́жся во гро́бе Держа́вне, живонача́льною дла́нию,/ сме́рти ключи́ разве́ргл еси́,/ и пропове́дал еси́ от ве́ка та́мо спя́щим, избавле́ние нело́жное// быв Спа́се, ме́ртвым Пе́рвенец.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Ца́рствует ад, но не ве́чнует над ро́дом челове́ческим:/ Ты бо поло́жся во гро́бе Держа́вне, живонача́льною дла́нию,/ сме́рти ключи́ разве́ргл еси́,/ и пропове́дал еси́ от ве́ка та́мо спя́щим, избавле́ние нело́жное// быв Спа́се, ме́ртвым Пе́рвенец.
Катава́сия, глас 6:
Ят бысть,/ но не удержа́н в пе́рсех ки́товых Ио́на:/ Твой бо о́браз нося́,/ Страда́вшаго, и погребе́нию да́вшагося,/ я́ко от черто́га от зве́ря изы́де./ Приглаша́ше же кустоди́и,/ храня́щии су́етная и ло́жная,// ми́лость сию́ оста́вили есте́.
Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Конда́к Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Бе́здну заключи́вый, мертв зри́тся,/ и сми́рною и плащани́цею обви́вся,/ во гро́бе полага́ется я́ко сме́ртный Безсме́ртный:/ жены́ же приидо́ша пома́зати Его́ ми́ром,/ пла́чущия го́рько и вопию́щия:/ сия́ суббо́та есть преблагослове́нная,// в не́йже Христо́с усну́в, воскре́снет тридне́вен.
И́кос:
Содержа́й вся на Крест вознесе́ся,/ и рыда́ет вся тварь, Того́ ви́дящи на́га ви́сяща на дре́ве,/ со́лнце лучи́ сокры́, и зве́зды отложи́ша свет:/ земля́ же со мно́гим стра́хом поколеба́ся, и мо́ре побеже́,/ и ка́мение распаде́ся, гро́би же мно́ги отверзо́шася,/ и телеса́ воста́ша святы́х муже́й./ Ад ни́зу сте́нет,/ и иуде́е сове́туют оклевета́ти Христо́во Воскресе́ние./ Жены́ же взыва́ют:/ сия́ суббо́та есть преблагослове́нная,// в не́йже Христо́с, усну́в, воскре́снет тридне́вен.
Песнь 7:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Неизрече́нное чу́до,/ в пещи́ изба́вивый/ преподо́бныя о́троки из пла́мене,/ во гро́бе мертв/ бездыха́нен полага́ется,/ во спасе́ние нас пою́щих:/ Изба́вителю Бо́же,// благослове́н еси́. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Уязви́ся ад, в се́рдце/ прие́м Уя́звеннаго копие́м в ре́бра,/ и воздыха́ет огне́м Боже́ственным иждива́емь,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́. (Трижды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Бога́т гроб,/ в себе́ бо прии́м я́ко спя́ща Соде́теля,/ жи́зни Боже́ственное сокро́вище показа́ся,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́. (Трижды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Зако́ном уме́рших/ е́же во гро́бе положе́ние, всех прие́млет Жизнь,/ и сего́ исто́чника показу́ет воста́ния,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́. (Трижды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Еди́но бя́ше неразлу́чное,/ е́же во а́де, и во гро́бе, и во Еде́ме,/ Божество́ Христо́во, со Отце́м и Ду́хом,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́.
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Еди́но бя́ше неразлу́чное,/ е́же во а́де, и во гро́бе, и во Еде́ме,/ Божество́ Христо́во, со Отце́м и Ду́хом,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Еди́но бя́ше неразлу́чное,/ е́же во а́де, и во гро́бе, и во Еде́ме,/ Божество́ Христо́во, со Отце́м и Ду́хом,/ во спасе́ние нас пою́щих:// Изба́вителю Бо́же, благослове́н еси́.
Катава́сия, глас 6:
Неизрече́нное чу́до,/ в пещи́ изба́вивый/ преподо́бныя о́троки из пла́мене,/ во гро́бе мертв/ бездыха́нен полага́ется,/ во спасе́ние нас пою́щих:/ Изба́вителю Бо́же,// благослове́н еси́.
Песнь 8:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Ужасни́ся боя́йся не́бо,/ и да подви́жатся основа́ния земли́:/ се бо в мертвеце́х вменя́ется в вы́шних Живы́й,/ и во гроб мал странноприе́млется./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Разруши́ся Пречи́стый храм,/ па́дшую же совозставля́ет ски́нию:/ Ада́му бо пе́рвому Вторы́й, И́же в вы́шних Живы́й,/ сни́де да́же до а́довых сокро́вищ./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Преста́ де́рзость ученико́в,/ Аримафе́й же изря́дствует Ио́сиф:/ ме́ртва бо и на́га зря, над все́ми Бо́га,/ про́сит и погреба́ет, зовы́й:/ о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие, превозноси́те во вся ве́ки. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: О чуде́с но́вых!/ О бла́гости!/ О неизрече́ннаго терпе́ния!/ Во́лею бо под земле́ю печатле́ется, И́же в вы́шних Живы́й,/ и я́ко льстец, Бог оклевета́ется./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки. (Дважды)
Благослови́м Отца́, и Сы́на, и Свята́го Ду́ха, Го́спода.
Тропарь: О чуде́с но́вых!/ О бла́гости!/ О неизрече́ннаго терпе́ния!/ Во́лею бо под земле́ю печатле́ется, И́же в вы́шних Живы́й,/ и я́ко льстец, Бог оклевета́ется./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: О чуде́с но́вых!/ О бла́гости!/ О неизрече́ннаго терпе́ния!/ Во́лею бо под земле́ю печатле́ется, И́же в вы́шних Живы́й,/ и я́ко льстец, Бог оклевета́ется./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки.
Катава́сия, глас 6:
Хор: Ужасни́ся боя́йся не́бо,/ и да подви́жатся основа́ния земли́:/ се бо в мертвеце́х вменя́ется в вы́шних Живы́й,/ и во гроб мал странноприе́млется./ Его́же о́троцы благослови́те,/ свяще́нницы воспо́йте,// лю́дие превозноси́те во вся ве́ки.
В начале 9-й песни, по традиции, отверзаются царские врата. Совершающий полунощницу иерей с диаконом, совершив каждение вокруг Плащаницы.
Песнь 9:
Кано́н Вели́кой Суббо́ты, глас 6:
Ирмос: Не рыда́й Мене́ Ма́ти,/ зря́щи во гро́бе,/ Его́же во чре́ве без се́мене зачала́ еси́ Сы́на:/ воста́ну бо и просла́влюся,/ и вознесу́ со сла́вою, непреста́нно я́ко Бог,// ве́рою и любо́вию Тя велича́ющия. (Дважды)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: В стра́ннем Твое́м рождестве́,/ боле́зней избежа́вше па́че естества́,/ ублажи́хся Безнача́льне Сы́не:/ ны́не же Тя Бо́же мой,/ бездыха́нна зря́щи ме́ртва,/ ору́жием печа́ли растерза́юся лю́те,// но воскресни́, я́ко да возвели́чуся. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Земля́ покрыва́ет Мя хотя́ща,/ но устраша́ются а́довы вра́тницы,/ оде́яна ви́дяще оде́ждею окровавле́ною, Ма́ти, отмще́ния:/ враги́ бо Кресто́м порази́в я́ко Бог,// воскре́сну па́ки, и возвели́чу Тя. (4 раза)
Припев: Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Тропарь: Да ра́дуется тварь,/ да веселя́тся вси земноро́днии,/ враг бо плени́ся ад:/ с ми́ры жены́ да срета́ют,/ Ада́ма со Е́вою избавля́ю всеро́дна,// и в тре́тий день воскре́сну. (Дважды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Тропарь: Да ра́дуется тварь,/ да веселя́тся вси земноро́днии,/ враг бо плени́ся ад:/ с ми́ры жены́ да срета́ют,/ Ада́ма со Е́вою избавля́ю всеро́дна,// и в тре́тий день воскре́сну.
И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Тропарь: Да ра́дуется тварь,/ да веселя́тся вси земноро́днии,/ враг бо плени́ся ад:/ с ми́ры жены́ да срета́ют,/ Ада́ма со Е́вою избавля́ю всеро́дна,// и в тре́тий день воскре́сну.
При пении катавасии 9-й песни иерей с диаконом поднимают Плащаницу и вносят в алтарь. Вслед за этим царские врата закрываются. Плащаницу полагают на святой престол, где она должна оставаться до отдания Пасхи.
Катава́сия, глас 6:
Не рыда́й Мене́ Ма́ти,/ зря́щи во гро́бе,/ Его́же во чре́ве без се́мене зачала́ еси́ Сы́на:/ воста́ну бо и просла́влюся,/ и вознесу́ со сла́вою, непреста́нно я́ко Бог,// ве́рою и любо́вию Тя велича́ющия.
Трисвято́е по О́тче наш:
Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Пресвята́я Тро́ице, поми́луй нас; Го́споди, очи́сти грехи́ на́ша; Влады́ко, прости́ беззако́ния на́ша; Святы́й, посети́ и исцели́ не́мощи на́ша, и́мене Твоего́ ра́ди.
Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
О́тче наш, И́же еси́ на Небесе́х, да святи́тся и́мя Твое́, да прии́дет Ца́рствие Твое́, да бу́дет во́ля Твоя́, я́ко на Небеси́ и на земли́. Хлеб наш насу́щный даждь нам днесь; и оста́ви нам до́лги на́ша, я́коже и мы оставля́ем должнико́м на́шим; и не введи́ нас во искуше́ние, но изба́ви нас от лука́ваго.
Иерей: Я́ко Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Чтец: Ами́нь.
Тропа́рь, глас 2:
Хор: Егда́ снизше́л еси́ к сме́рти, Животе́ Безсме́ртный,/ тогда́ ад умертви́л еси́ блиста́нием Божества́./ Егда́ же и уме́ршия от преиспо́дних воскреси́л еси́,/ вся Си́лы Небе́сныя взыва́ху:// Жизнода́вче, Христе́ Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Ма́лая сугу́бая ектения́:
Иерей: Поми́луй нас, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.
Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды, на каждое прошение)
Иерей: Еще́ мо́лимся о Вели́ком господи́не и отце́ на́шем, Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле и о Господи́не на́шем Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или архиепископе, или преосвященнейшем епископе) имярек, и о всей во Христе́ бра́тии на́шей.
Еще́ мо́лимся о богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, да ти́хое и безмо́лвное житие́ поживе́м во вся́ком благоче́стии и чистоте́.
Еще́ мо́лимся за всю бра́тию и за вся христиа́ны.
Иерей: Я́ко ми́лостив и человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей: Сла́ва Тебе́, Христе́ Бо́же, Упова́ние на́ше, сла́ва Тебе́.
Хор: Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь. Го́споди, поми́луй. (Трижды) Благослови́.
Отпу́ст Литурги́и Вели́кой Суббо́ты.
Иерей: Христо́с, И́стинный Бог наш, моли́твами Пречи́стыя Своея́ Ма́тере, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших и всех святы́х, поми́лует и спасе́т нас, я́ко Благ и Человеколю́бец.
Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)
Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Светлая Пасхальная Заутреня. 20 апреля 2025г.
Поделиться Светлое Христово Воскресение. Пасха. Светлая Пасхальная Заутреня.
Предстоятель принимает в левую руку Крест с пасхальным трисвещником, в правую — кадило.
Ровно в 12 часов (по местному времени) при закрытых царских вратах и завесе священнослужители поют первый раз стихиру:
Духовенство в алтаре:
Воскресе́ние Твое́, Христе́ Спа́се,/ А́нгели пою́т на Небесе́х,/ и нас на земли́ сподо́би/ чи́стым се́рдцем// Тебе́ сла́вити.
При каждом пении стихиры предстоятель в предшествии диакона со свечой совершает каждение вокруг престола.
Открывается завеса.
Во второй раз стихиру поют немного громче:
Духовенство в алтаре:
Воскресе́ние Твое́, Христе́ Спа́се,/ А́нгели пою́т на Небесе́х,/ и нас на земли́ сподо́би/ чи́стым се́рдцем// Тебе́ сла́вити.
Открываются царские врата, и остаются открыты до конца Светлой Седмицы.
В третий раз стихира поется громко и до половины:
Духовенство в алтаре:
Воскресе́ние Твое́, Христе́ Спа́се,/ А́нгели пою́т на Небесе́х,/
Хор завершает:
И нас на земли́ сподо́би/ чи́стым се́рдцем// Тебе́ сла́вити.
Кре́стный ход:
Духовенство выходит из алтаря.
Начинается крестный ход, во время которого все непрерывно поют стихиру:
Люди: Воскресе́ние Твое́, Христе́ Спа́се,/ А́нгели пою́т на Небесе́х,/ и нас на земли́ сподо́би/ чи́стым се́рдцем// Тебе́ сла́вити.
В крестном ходе впереди несут фонарь, за ним несут парой запрестольный Крест и запрестольный образ Божией Матери (таким образом, чтобы тот, кто смотрит на приближающийся крестный ход, видел их расположенными также, как в алтаре (запрестольный Крест — справа, образ Божией Матери — слева)). Далее идут двумя рядами, попарно, хоругвеносцы, певцы, свещеносцы со свечами, диаконы со своими свечами и кадильницами и за ними священники, младшие впереди. В последней паре священников идущий справа несет Евангелие, идущий слева — икону Воскресения. Завершает шествие предстоятель с трисвещником и Крестом. Там, где один священник, допускается мирянам нести на пелена́х иконы Воскресения Христова и Евангелие. (Артос на этом крестном ходе не носят, поскольку он еще не освящен.)
Крестный ход в обычном порядке идет вокруг храма при непрерывном трезвоне.
Обойдя храм, крестный ход останавливается пред закрытыми западными дверями храма. Носящие святыни останавливаются около дверей лицом к западу в следующем порядке: фонарь (по центру, непосредственно перед дверями), затем (от южной стороны к северной) запрестольный Крест, Евангелие, икона Воскресения, запрестольный образ Божией Матери, по сторонам становятся хоругвеносцы и свещеносцы. Предстоятель и сослужа́щие священники становятся пред святынями по чину.
Трезвон прекращается.
Настоятель, приняв от диакона кадило, при полной тишине совершает каждение святынь, духовенства, певцов и предстоящих и, в заключение, диакона.
Диакон принимает кадило, кадит предстоятеля и возвращает ему кадильницу.
Предстоятель, трижды (а не один раз) крестообразно назна́меновав кадилом затворенные церковные двери, возглашает велегласно:
Иерей: Сла́ва Святе́й и Единосу́щней и Животворя́щей и Неразде́льней Тро́ице, всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Пасха́льное нача́ло:
Духовенство, велегласно:
Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Духовенство: Да воскре́снет Бог, и расточа́тся врази́ Его́,/ и да бежа́т от Лица́ Его́ ненави́дящии Его́.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: Я́ко исчеза́ет дым, да исче́знут,/ я́ко та́ет воск от лица́ огня́.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: Та́ко да поги́бнут гре́шницы от Лица́ Бо́жия,/ а пра́ведницы да возвеселя́тся.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: Сей день, его́же сотвори́ Госпо́дь,/ возра́дуемся и возвесели́мся вонь.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Духовенство: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в
Хор: И су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Открываются двери храма. Все входят в храм и поют праздничный тропарь:
Люди: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
И поют, пока диакон не выйдет на великую ектению.
Духовенство входит в алтарь.
Вели́кая ектения́:
Диакон: Ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй. (На каждое прошение)
Диакон: О Свы́шнем ми́ре и спасе́нии душ на́ших, Го́споду помо́лимся.
О ми́ре всего́ ми́ра, благостоя́нии Святы́х Бо́жиих Церкве́й и соедине́нии всех, Го́споду помо́лимся.
О святе́м хра́ме сем и с ве́рою, благогове́нием и стра́хом Бо́жиим входя́щих в онь, Го́споду помо́лимся.
О вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем, Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепископе, или: преосвященнейшем епископе) имярек, честне́м пресви́терстве, во Христе́ диа́констве, о всем при́чте и лю́дех, Го́споду помо́лимся.
О Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, Го́споду помо́лимся.
О гра́де сем (или: О ве́си сей), вся́ком гра́де, стране́ и ве́рою живу́щих в них, Го́споду помо́лимся.
О благорастворе́нии возду́хов, о изоби́лии плодо́в земны́х и вре́менех ми́рных, Го́споду помо́лимся.
О пла́вающих, путеше́ствующих, неду́гующих, стра́ждущих, плене́нных и о спасе́нии их. Го́споду помо́лимся.
О изба́витися нам от вся́кия ско́рби, гне́ва и ну́жды, Го́споду помо́лимся.
Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко подоба́ет Тебе́ вся́кая сла́ва честь и поклоне́ние, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Далее — Пассхальный канон, который полностью поется хором: и ирмосы, и припевы, и тропари, и катавасии.
На каждой песни канона совершается каждение.
При соборном служении каждение совершают все иереи поочередно (а при большом числе иереев — попарно).
Песнь 1:
Канон Пасхальный, глас 1:
Ирмос: Воскресе́ния день,/ просвети́мся, лю́дие./ Па́сха, Госпо́дня Па́сха:/ от сме́рти бо к жи́зни,/ и от земли́ к небеси́,/ Христо́с Бог нас преведе́,// побе́дную пою́щия. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Очи́стим чу́вствия, и у́зрим/ непристу́пным све́том/ Воскресе́ния, Христа́/ блиста́ющася,/ и ра́дуйтеся, реку́ща,/ я́сно да услы́шим,// побе́дную пою́ще. (6 раз)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Небеса́ у́бо досто́йно да веселя́тся,/ земля́ же да ра́дуется,/ да пра́зднует же мир,/ ви́димый же весь и неви́димый:/ Христо́с бо воста́,// весе́лие ве́чное. (6 раз)
Катава́сия:
Воскресе́ния день,/ просвети́мся, лю́дие./ Па́сха, Госпо́дня Па́сха:/ от сме́рти бо к жи́зни,/ и от земли́ к небеси́,/ Христо́с Бог нас преведе́,// побе́дную пою́щия. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Для произнесения ектений и совершения каждений диакон (со свечой в руке) во всех случаях
исходит из алтаря царскими вратами (во всю Светлую седмицу).
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Твоя́ держа́ва и Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Песнь 3:
Ирмос: Прииди́те, пи́во пие́м но́вое,/ не от ка́мене непло́дна чудоде́емое,/ но нетле́ния исто́чник/ из гро́ба одожди́вша Христа́,// в Не́мже утвержда́емся. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Ны́не вся испо́лнишася све́та,/ не́бо же и земля́, и преиспо́дняя:/ да пра́зднует у́бо вся тварь/ воста́ние Христо́во,// в не́мже утвержда́ется. (6 раз)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Вчера́ спогребо́хся Тебе́ Христе́,/ совостаю́ днесь/ воскре́сшу Тебе́,/ сраспина́хся Тебе́ вчера́,// Сам мя спросла́ви Спа́се во Ца́рствии Твое́м. (6 раз)
Катава́сия:
Прииди́те, пи́во пие́м но́вое,/ не от ка́мене непло́дна чудоде́емое,/ но нетле́ния исто́чник/ из гро́ба одожди́вша Христа́,// в Не́мже утвержда́емся. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Ты еси́ Бог наш и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Ипакои́ Па́схи, глас 4:
Хор: Предвари́вшия у́тро я́же о Мари́и,/ и обре́тшия ка́мень отвале́н от гро́ба,/ слы́шаху от А́нгела: во све́те присносу́щнем Су́щаго,/ с ме́ртвыми что и́щете, я́ко челове́ка?/ Ви́дите гро́бныя пелены́, тецы́те и ми́ру пропове́дите,/ я́ко воста́ Госпо́дь, умертви́вый смерть,// я́ко есть Сын Бо́га, спаса́ющаго род челове́ческий.
Песнь 4:
Ирмос: На Боже́ственней стра́жи/ богоглаго́ливый Авваку́м/ да ста́нет с на́ми, и пока́жет/ светоно́сна А́нгела,/ я́сно глаго́люща:/ днесь спасе́ние ми́ру,/ я́ко воскре́се Христо́с,// я́ко всеси́лен. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Му́жеский у́бо пол,/ я́ко разве́рзый де́вственную утро́бу,/ яви́ся Христо́с:/ я́ко челове́к же,/ А́гнец нарече́ся:/ непоро́чен же,/ я́ко невку́сен скве́рны,/ на́ша Па́сха,/ и я́ко Бог и́стинен// соверше́н рече́ся. (4 раза)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Я́ко единоле́тный а́гнец,/ благослове́нный нам вене́ц Христо́с,/ во́лею за всех закла́н бысть,/ Па́сха чисти́тельная,/ и па́ки из гро́ба кра́сное// пра́вды нам возсия́ Со́лнце. (4 раза)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Богооте́ц у́бо Дави́д/ пред се́нным ковче́гом скака́ше игра́я,/ лю́дие же Бо́жии святи́и,/ образо́в сбытие́ зря́ще,/ весели́мся Боже́ственне,/ я́ко воскре́се Христо́с,// я́ко Всеси́лен. (4 раза)
Катава́сия:
На Боже́ственней стра́жи/ богоглаго́ливый Авваку́м/ да ста́нет с на́ми, и пока́жет/ светоно́сна А́нгела,/ я́сно глаго́люща:/ днесь спасе́ние ми́ру,/ я́ко воскре́се Христо́с,// я́ко всеси́лен. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Благ и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Песнь 5:
Ирмос: У́тренюем у́треннюю глубоку́,/ и вме́сто ми́ра песнь принесе́м Влады́це,/ и Христа́ у́зрим/ пра́вды Со́лнце,// всем жизнь возсия́юща. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Безме́рное Твое́ благоутро́бие,/ а́довыми у́зами содержи́мии зря́ще,/ к све́ту идя́ху Христе́,/ весе́лыми нога́ми,// Па́сху хва́ляще ве́чную. (6 раз)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Присту́пим свещено́снии,/ исходя́щу Христу́ из гро́ба, я́ко жениху́,/ и спра́зднуем любопра́зднственными чи́нми// Па́сху Бо́жию спаси́тельную. (6 раз)
Катава́сия:
У́тренюем у́треннюю глубоку́,/ и вме́сто ми́ра песнь принесе́м Влады́це,/ и Христа́ у́зрим/ пра́вды Со́лнце,// всем жизнь возсия́юща. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко святи́ся и просла́вися пречестно́е и великоле́пое и́мя Твое́, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Песнь 6:
Ирмос: Снизше́л еси́ в преиспо́дняя земли́,/ и сокруши́л еси́ вереи́ ве́чныя,/ содержа́щия свя́занныя, Христе́,/ и тридне́вен, я́ко от ки́та Ио́на,// воскре́сл еси́ от гро́ба. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Сохрани́в це́ла зна́мения Христе́,/ воскре́сл еси́ от гро́ба,/ ключи́ Де́вы не вреди́вый в рождестве́ Твое́м,// и отве́рзл еси́ нам ра́йския две́ри. (6 раз)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Спа́се мой,/ живо́е же и неже́ртвенное заколе́ние,/ я́ко Бог Сам Себе́/ во́лею приве́д Отцу́,/ совоскреси́л еси́ всеро́днаго Ада́ма,// воскре́с от гро́ба. (6 раз)
Катава́сия:
Снизше́л еси́ в преиспо́дняя земли́,/ и сокруши́л еси́ вереи́ ве́чныя,/ содержа́щия свя́занныя, Христе́,/ и тридне́вен, я́ко от ки́та Ио́на,// воскре́сл еси́ от гро́ба. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Ты бо еси́ Царь ми́ра и Спас душ на́ших и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Конда́к Па́схи, глас 8:
А́ще и во гроб снизше́л еси́, Безсме́ртне,/ но а́дову разруши́л еси́ си́лу,/ и воскре́сл еси́, я́ко победи́тель, Христе́ Бо́же,/ жена́м мироно́сицам веща́вый: ра́дуйтеся,/ и Твои́м апо́столом мир да́руяй,// па́дшим подая́й воскресе́ние.
И́кос:
Е́же пре́жде со́лнца Со́лнце заше́дшее иногда́ во гроб,/ предвари́ша ко у́тру, и́щущия я́ко дне мироно́сицы де́вы,/ и друга́ ко друзе́й вопия́ху:/ о други́ни! Прииди́те, воня́ми пома́жем те́ло живоно́сное и погребе́ное,/ плоть воскреси́вшаго па́дшаго Ада́ма, лежа́щую во гро́бе./ И́дем, потщи́мся я́коже волсви́, и поклони́мся,/ и принесе́м ми́ра я́ко да́ры, не в пелена́х, но в плащани́це обви́тому,/ и пла́чим, и возопии́м: о Влады́ко, воста́ни,// па́дшим подая́й воскресе́ние.
Воскресе́ние Христо́во ви́девше,/ поклони́мся Свято́му Го́споду Иису́су,/ еди́ному безгре́шному,/ Кресту́ Твоему́ покланя́емся, Христе́,/ и свято́е Воскресе́ние Твое́ пое́м и сла́вим:/ Ты бо еси́ Бог наш,/ ра́зве Тебе́ ино́го не зна́ем,/ и́мя Твое́ имену́ем./ Прииди́те вси ве́рнии,/ поклони́мся Свято́му Христо́ву Воскресе́нию:/ се бо прии́де Кресто́м ра́дость всему́ ми́ру./ Всегда́ благословя́ще Го́спода,/ пое́м Воскресе́ние Его́:/ распя́тие бо претерпе́в,// сме́ртию смерть разруши́. (Трижды)
Воскре́с Иису́с от гро́ба,/ я́коже прорече́,/ даде́ нам живо́т ве́чный// и ве́лию ми́лость. (Трижды)
Песнь 7:
Ирмос: О́троки от пе́щи изба́вивый,/ быв Челове́к,/ стра́ждет я́ко сме́ртен,/ и стра́стию сме́ртное,/ в нетле́ния облачи́т благоле́пие,/ Еди́н благослове́н// отце́в Бог, и препросла́влен. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Жены́ с ми́ры богому́дрыя в след Тебе́ теча́ху:/ Его́же, я́ко ме́ртва, со слеза́ми иска́ху,/ поклони́шася ра́дующияся Живо́му Бо́гу,/ и Па́сху та́йную// Твои́м, Христе́, ученико́м благовести́ша. (4 раза)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Сме́рти пра́зднуем умерщвле́ние,/ а́дово разруше́ние,/ ино́го жития́ ве́чнаго нача́ло,/ и игра́юще пое́м Вино́внаго,/ Еди́наго благослове́ннаго// отце́в Бо́га, и препросла́вленнаго. (4 раза)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Я́ко вои́стинну свяще́нная,/ и всепра́зднственная сия́ спаси́тельная нощь,/ и светоза́рная,/ светоно́снаго дне,/ воста́ния су́щи провозве́стница:// в не́йже безле́тный Свет из гро́ба пло́тски всем возсия́. (4 раза)
Катава́сия:
О́троки от пе́щи изба́вивый,/ быв Челове́к,/ стра́ждет я́ко сме́ртен,/ и стра́стию сме́ртное,/ в нетле́ния облачи́т благоле́пие,/ Еди́н благослове́н// отце́в Бог, и препросла́влен. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Бу́ди держа́ва Ца́рствия Твоего́ благослове́нна и препросла́вленна, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Песнь 8:
Ирмос: Сей нарече́нный и святы́й день,/ Еди́н суббо́т Царь и Госпо́дь,/ пра́здников пра́здник/ и торжество́ есть торже́ств,// во́ньже благослови́м Христа́ во ве́ки. (Четырежды)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Прииди́те, но́ваго виногра́да рожде́ния,/ Боже́ственнаго весе́лия,/ в наро́читом дни Воскресе́ния,/ Ца́рствия Христо́ва приобщи́мся,/ пою́ще Его́// я́ко Бо́га во ве́ки. (4 раза)
Припев: Христо́с воскре́се из ме́ртвых.
Тропарь: Возведи́ о́крест о́чи твои́, Сио́не, и виждь:/ се бо приидо́ша к тебе́,/ я́ко богосве́тлая свети́ла,/ от за́пада, и се́вера, и мо́ря,/ и восто́ка ча́да твоя́,// в тебе́ благословя́щая Христа́ во ве́ки. (4 раза)
Припев: Пресвята́я Тро́ице, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.
Троичен: О́тче Вседержи́телю, и Сло́ве, и Ду́ше,/ треми́ соединя́емое во Ипоста́сех Естество́,/ Пресу́щественне и Пребоже́ственне,/ в Тя крести́хомся,// и Тя благослови́м во вся ве́ки. (4 раза)
Катава́сия:
Сей нарече́нный и святы́й день,/ Еди́н суббо́т Царь и Госпо́дь,/ пра́здников пра́здник/ и торжество́ есть торже́ств,// во́ньже благослови́м Христа́ во ве́ки. (Трижды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко благослови́ся и́мя Твое́ и просла́вися Ца́рство Твое́, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Песнь 9:
Диакон: Вели́чит душа́ моя́/ воскре́сшаго тридне́вно от гро́ба// Христа́ Жизнода́вца.
Хор:
Ирмос: Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́.
Припев: Вели́чит душа́ моя́/ воскре́сшаго тридне́вно от гро́ба// Христа́ Жизнода́вца.
Ирмос: Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́.
Припев: Вели́чит душа́ моя́/ во́лею страда́вша, и погребе́на,// и воскре́сшаго тридне́вно от гро́ба.
Ирмос: Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́. (Дважды, с припевом)
Припев: Христо́с но́вая Па́сха,/ Же́ртва жива́я,/ А́гнец Бо́жий,// взе́мляй грехи́ ми́ра.
Тропарь: О Боже́ственнаго, о любе́знаго,/ о сладча́йшаго Твоего́ гла́са!/ С на́ми бо нело́жно/ обеща́лся еси́ бы́ти,/ до сконча́ния ве́ка Христе́:/ Его́же, ве́рнии,// утвержде́ние наде́жди иму́ще, ра́дуемся. (Дважды, с припевом)
Припев: А́нгел вопия́ше Благода́тней:/ Чи́стая Де́во, ра́дуйся!/ И па́ки реку́: ра́дуйся!/ Твой Сын воскре́се/ тридне́вен от гро́ба,/ и ме́ртвыя воздви́гнувый:// лю́дие, весели́теся.
Тропарь: О Боже́ственнаго, о любе́знаго,/ о сладча́йшаго Твоего́ гла́са!/ С на́ми бо нело́жно/ обеща́лся еси́ бы́ти,/ до сконча́ния ве́ка Христе́:/ Его́же, ве́рнии,// утвержде́ние наде́жди иму́ще, ра́дуемся. (Дважды, с припевом)
Припев: Возбуди́л еси́ усну́в ме́ртвыя от ве́ка,// ца́рски рыка́вый я́ко от Иу́ды лев.
Тропарь: О Боже́ственнаго, о любе́знаго,/ о сладча́йшаго Твоего́ гла́са!/ С на́ми бо нело́жно/ обеща́лся еси́ бы́ти,/ до сконча́ния ве́ка Христе́:/ Его́же, ве́рнии,// утвержде́ние наде́жди иму́ще, ра́дуемся. (Здесь и далее по единожды)
Припев: Магдали́на Мари́я притече́ ко гро́бу,/ и Христа́ ви́девши,// я́ко вертогра́даря вопроша́ше.
Тропарь: О Боже́ственнаго, о любе́знаго,/ о сладча́йшаго Твоего́ гла́са!/ С на́ми бо нело́жно/ обеща́лся еси́ бы́ти,/ до сконча́ния ве́ка Христе́:/ Его́же, ве́рнии,// утвержде́ние наде́жди иму́ще, ра́дуемся.
Припев: А́нгел облиста́яй жена́м вопия́ше:// преста́ните от слез, я́ко Христо́с воскре́се.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Христо́с воскре́се, смерть попра́вый,/ и ме́ртвыя воздви́гнувый,// лю́дие весели́теся.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Днесь вся́ка тварь весели́тся и ра́дуется:// я́ко Христо́с воскре́се, и ад плени́ся.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Днесь Влады́ка плени́ а́да,// воздви́гнувый ю́зники, я́же от ве́ка имя́ше лю́те одержи́мыя.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Вели́чит душа́ моя́// Триипоста́снаго и Неразде́льнаго Божества́ держа́ву.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Ра́дуйся, Де́во, ра́дуйся,/ ра́дуйся, Благослове́нная,/ ра́дуйся, Препросла́вленная!// Твой бо Сын воскре́се тридне́вен от гро́ба.
Тропарь: О Па́сха ве́лия и свяще́ннейшая, Христе́!/ О му́дросте, и Сло́ве Бо́жий, и си́ло!/ Подава́й нам и́стее Тебе́ причаща́тися,// в невече́рнем дни Ца́рствия Твоего́.
Припев: Вели́чит душа́ моя́/ воскре́сшаго тридне́вно от гро́ба// Христа́ Жизнода́вца.
Ирмос: Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́.
Припев: Вели́чит душа́ моя́/ во́лею страда́вша, и погребе́на,// и воскре́сшаго тридне́вно от гро́ба.
Ирмос: Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́.
Катава́сия:
Свети́ся, свети́ся,/ но́вый Иерусали́ме:/ сла́ва бо Госпо́дня/ на тебе́ возсия́./ Лику́й ны́не/ и весели́ся, Сио́не./ Ты же, Чи́стая, красу́йся, Богоро́дице,// о воста́нии Рождества́ Твоего́. (Единожды)
Тропарь: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, поско́ру)
Ектения́ ма́лая:
Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Тя хва́лят вся Си́лы Небе́сныя, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха и Тебе́ сла́ву возсыла́ют, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Ексапостила́рий Па́схи:
Пло́тию усну́в,/ я́ко мертв,/ Царю́ и Го́споди,/ тридне́вен воскре́сл еси́,/ Ада́ма воздви́г от тли,/ и упраздни́в смерть:/ Па́сха нетле́ния,// ми́ра спасе́ние. (Трижды)
Хвали́тны псалмы́, глас 1:
Хор: Вся́кое дыха́ние да хва́лит Го́спода./ Хвали́те Го́спода с небе́с,/ хвали́те Его́ в вы́шних.// Тебе́ подоба́ет песнь Бо́гу.
Хвали́те Его́ вси А́нгели Его́,/ хвали́те Его́ вся си́лы Его́.// Тебе́ подоба́ет песнь Бо́гу.
Стихиры воскресные, глас 1:
Стих: Хвали́те Его́ на си́лах Его́,/ хвали́те Его́ по мно́жеству вели́чествия Его́.
Стихира: Пое́м Твою́, Христе́, спаси́тельную страсть,// и сла́вим Твое́ Воскресе́ние.
Хвали́те Его́ во гла́се тру́бнем,/ хвали́те Его́ во псалти́ри и гу́слех.
Стихира: Крест претерпе́вый, и смерть упраздни́вый,/ и воскресы́й из ме́ртвых,/ умири́ на́шу жизнь, Го́споди,// я́ко Еди́н Всеси́лен.
Стих: Хвали́те Его́ в тимпа́не и ли́це,/ хвали́те Его́ во стру́нах и орга́не.
Стихира: А́да плени́вый и челове́ка воскреси́вый,/ Воскресе́нием Твои́м, Христе́,/ сподо́би ны чи́стым се́рдцем,// Тебе́ пе́ти и сла́вити.
Стих: Хвали́те Его́ в кимва́лех доброгла́сных, хвали́те Его́ в кимва́лех восклица́ния,/ вся́кое дыха́ние да хва́лит Го́спода.
Стихира: Боголе́пное Твое́ снизхожде́ние сла́вяще,/ пое́м Тя, Христе́:/ роди́лся еси́ от Де́вы,/ и неразлуче́н был еси́ от Отца́:/ пострада́л еси́ я́ко челове́к,/ и во́лею претерпе́л еси́ Крест,/ воскре́сл еси́ от гро́ба я́ко от черто́га произше́д,/ да спасе́ши мир,// Го́споди, сла́ва Тебе́.
Стихиры Пасхи, глас 5:
Стих: Да воскре́снет Бог,/ и расточа́тся врази́ Его́.
Стихира: Па́сха/ свяще́нная нам днесь показа́ся;/ Па́сха но́ва свята́я;/ Па́сха та́инственная;/ Па́сха всечестна́я./ Па́сха Христо́с Изба́витель;/ Па́сха непоро́чная;/ Па́сха вели́кая;/ Па́сха ве́рных./ Па́сха две́ри ра́йския нам отверза́ющая.// Па́сха всех освяща́ющая ве́рных.
Стих: Я́ко исчеза́ет дым,/ да исче́знут.
Стихира: Прииди́те/ от виде́ния жены́ благове́стницы,/ и Сио́ну рцы́те:/ приими́/ от нас ра́дости благове́щения, Воскресе́ния Христо́ва:/ красу́йся, лику́й/ и ра́дуйся, Иерусали́ме,/ Царя́ Христа́ узре́в из гро́ба,/ я́ко жениха́ происходя́ща.
Стих: Та́ко да поги́бнут гре́шницы от Лица́ Бо́жия,/ а пра́ведницы да возвеселя́тся.
Стихира: Мироно́сицы жены́,/ у́тру глубоку́,/ предста́вша гро́бу Живода́вца,/ обрето́ша А́нгела/ на ка́мени седя́ща,/ и той провеща́в им,/ си́це глаго́лаше:/ что и́щете Жива́го с ме́ртвыми?/ Что пла́чете Нетле́ннаго во тли?// Ше́дше, пропове́дите ученико́м Его́.
Стих: Сей день, его́же сотвори́ Госпо́дь,/ возра́дуемся и возвесели́мся в онь.
Стихира: Па́сха кра́сная,/ Па́сха, Госпо́дня Па́сха!/ Па́сха всечестна́я/ нам возсия́. Па́сха,/ ра́достию друг дру́га обы́мем./ О Па́сха!/ Избавле́ние ско́рби,/ и́бо из гро́ба днесь,/ я́ко от черто́га/ возсия́в Христо́с,/ жены́ ра́дости испо́лни, глаго́ля:/ пропове́дите апо́столом.
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Стихира: Воскресе́ния день,/ и просвети́мся торжество́м,/ и друг дру́га обы́мем./ Рцем бра́тие,/ и ненави́дящим нас,/ прости́м вся Воскресе́нием,/ и та́ко возопии́м:/ Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в,// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды)
Во время пения стихир Пасхи священнослужители начинают христосоваться между собою в алтаре.
Священнослужители, похристосовавшись между собой в алтаре, исходят на солею.
Предстоятель выходит с Крестом и трисвещником, произносит от себя краткое общее приветствие предстоящим и заканчивает его троекратным осенением Крестом и трисвещником на три стороны возглашая каждый раз:
Иерей: Христо́с воскре́се!
Люди: Вои́стину воскре́се!
Тропа́рь Па́схи:
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в. (Трижды, неспешно)
Предстоятель относит Крест с трисвечником в алтарь и выходит на амвон для чтения Огласительного слова свт. Иоанна Златоустого.
Сло́во огласи́тельное Иоа́нна Златоу́стого:
Иерей: И́же во святы́х отца́ на́шего Иоа́нна, Архиепи́скопа Константинопо́льскаго, Златоу́стаго, сло́во Огласи́тельное во святы́й и светоно́сный День пресла́внаго и спаси́тельнаго Христа́ Бо́га на́шего Воскресе́ния.
А́ще кто благочести́в и боголюби́в, да наслади́тся сего́ до́браго и све́тлаго торжества́. А́ще кто раб благоразу́мный, да вни́дет ра́дуяся в ра́дость Го́спода своего́. А́ще кто потруди́ся постя́ся, да восприи́мет ны́не дина́рий. А́ще кто от пе́рваго часа́ де́лал есть, да прии́мет днесь пра́ведный долг. А́ще кто по тре́тием часе́ прии́де, благодаря́ да пра́зднует. А́ще кто по шесто́м часе́ дости́же, ничто́же да сумни́тся, и́бо ничи́мже отщетева́ется. А́ще кто лиши́ся и девя́таго часа́, да присту́пит, ничто́же сумня́ся, ничто́же боя́ся. А́ще кто то́чию дости́же, и во единонадеся́тый час, да не устраши́тся замедле́ния: любочести́в бо Сый Влады́ка, прие́млет после́дняго я́коже и пе́рваго: упокоева́ет в единонадеся́тый час прише́дшаго, я́коже де́лавшаго от пе́рваго часа́. И после́дняго ми́лует, и пе́рвому угожда́ет, и о́ному дае́т, и сему́ да́рствует, и дела́ прие́млет, и наме́рение целу́ет, и дея́ние почита́ет, и предложе́ние хва́лит. Те́мже у́бо вни́дите вси в ра́дость Го́спода своего́: и пе́рвии и втори́и, мзду приими́те. Бога́тии и убо́зии, друг со дру́гом лику́йте. Возде́ржницы и лени́вии, день почти́те. Пости́вшиися и непости́вшиися, возвесели́теся днесь. Трапе́за испо́лнена, наслади́теся вси. Теле́ц упита́нный, никто́же да изы́дет а́лчай, вси наслади́теся пи́ра ве́ры: вси восприими́те бога́тство бла́гости. Никто́же да рыда́ет убо́жества, яви́ся бо о́бщее Ца́рство. Никто́же да пла́чет прегреше́ний, проще́ние бо от гро́ба возсия́. Никто́же да убои́тся сме́рти, свободи́ бо нас Спа́сова смерть. Угаси́ ю́, И́же от нея́ держи́мый. Плени́ а́да, Соше́дый во ад. Огорчи́ его́ вкуси́вша пло́ти Его́. И сие́ предприе́мый Иса́иа возопи́: ад, глаго́лет, огорчи́ся, срет Тя до́ле. Огорчи́ся, и́бо упраздни́ся. Огорчи́ся, и́бо пору́ган бысть. Огорчи́ся, и́бо умертви́ся. Огорчи́ся, и́бо низложи́ся. Огорчи́ся, и́бо связа́ся. Прия́т те́ло, и Бо́гу прирази́ся. Прия́т зе́млю, и сре́те Не́бо. Прия́т е́же ви́дяше, и впаде́ во е́же не ви́дяше. Где твое́, сме́рте, жа́ло; где твоя́, а́де, побе́да? Воскре́се Христо́с, и ты низве́рглся еси́. Воскре́се Христо́с, и падо́ша де́мони. Воскре́се Христо́с, и ра́дуются А́нгели. Воскре́се Христо́с, и жизнь жи́тельствует. Воскре́се Христо́с, и ме́ртвый ни еди́н во гро́бе. Христо́с бо воста́в от ме́ртвых, Нача́ток усо́пших бысть. Тому́ сла́ва и держа́ва, во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Кто благочестив и Боголюбив — насладись ныне сим прекрасным и радостным торжеством! Кто слуга благоразумный — войди, радуясь, в радость Господа своего! Кто потрудился, постясь, — прими ныне динарий! Кто работал с первого часа — получи ныне заслуженную плату! Кто пришел после третьего часа — с благодарностью празднуй! Кто достиг только после шестого часа — нисколько не сомневайся, ибо и ничего не теряешь! Кто замедлил и до девятого часа — приступи без всякого сомнения и боязни! Кто же подоспел прийти лишь к одиннадцатому часу — и тот не страшися своего промедления! Ибо щедр Домовладыка: принимает последнего, как и первого; ублажает пришедшего в одиннадцатый час так же, как и трудившегося с первого часа; и последнего одаряет, и первому воздает достойное; и тому дает, и этому дарует; и деяние принимает, и намерение приветствует; и труд ценит, и расположение хвалит.
Итак, все — все войдите в радость Господа своего! И первые, и последние, примите награду; богатые и бедные, друг с другом ликуйте; воздержные и беспечные, равно почтите этот день; постившиеся и непостившиеся, возвеселитесь ныне! Трапеза обильна, насладитесь все! Телец упитанный, никто не уходи голодным! Все насладитесь пиром веры, все воспримите богатство благости!
Никто не рыдай о своем убожестве, ибо для всех настало Царство! Никто не плачь о своих грехах, потому что из гроба воссияло прощение! Никто не бойся смерти, ибо освободила нас Спасова смерть! Объятый смертью, Он угасил смерть. Сошед во ад, Он пленил ад и огорчил того, кто коснулся Его плоти.
Предвосхищая сие, Исаия воскликнул: «Ад огорчился, встретив Тебя в преисподних своих». Огорчился ад, ибо упразднен! Огорчился, ибо осмеян! Огорчился, ибо умерщвлен! Огорчился, ибо низложен! Огорчился, ибо связан! Взял тело, а прикоснулся Бога; принял землю, а нашел в нем небо; взял то, что видел, а подвергся тому, чего не ожидал!
Смерть! где твое жало?! Ад! где твоя победа?!
Воскрес Христос, и ты низвержен! Воскрес Христос, и пали демоны! Воскрес Христос, и радуются ангелы! Воскрес Христос, и торжествует жизнь! Воскрес Христос, и никто не мертв во гробе! Ибо Христос, восстав из гроба, — первенец из умерших. Ему слава и держава во веки веков! Аминь.
Тропа́рь Иоа́нна Златоу́стого, глас 8:
Хор: Уст твои́х, я́коже све́тлость огня́/ возсия́вши, благода́ть вселе́нную просвети́:/ не сребролю́бия ми́рови сокро́вища сниска́,/ высоту́ нам смиреному́дрия показа́,/ но твои́ми словесы́ наказу́я, о́тче Иоа́нне Златоу́сте,// моли́ Сло́ва, Христа́ Бо́га, спасти́ся душа́м на́шим.
Ектения́ сугу́бая:
Диакон: Поми́луй нас, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.
Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды, на каждое прошение)
Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепископе, или: преосвященнейшем епископе) имярек, и всей во Христе́ бра́тии на́шей.
Еще́ мо́лимся о Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, да ти́хое и безмо́лвное житие́ поживе́м во вся́ком благоче́стии и чистоте́.
Еще́ мо́лимся о блаже́нных и приснопа́мятных созда́телех свята́го хра́ма сего́, и о всех преждепочи́вших отце́х и бра́тиях, зде лежа́щих и повсю́ду, правосла́вных.
Еще́ мо́лимся о ми́лости, жи́зни, ми́ре, здра́вии, спасе́нии, посеще́нии, проще́нии и оставле́нии грехо́в рабо́в Бо́жиих настоя́теля, бра́тии и прихо́жан свята́го хра́ма сего́.
Еще́ мо́лимся о плодонося́щих и доброде́ющих во святе́м и всечестне́м хра́ме сем, тружда́ющихся, пою́щих и предстоя́щих лю́дех, ожида́ющих от Тебе́ вели́кия и бога́тыя ми́лости.
Иерей: Я́ко Ми́лостив и Человеколю́бец Бог еси́, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Ектения́ проси́тельная:
Диакон: Испо́лним у́тренюю моли́тву на́шу Го́сподеви.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.
Хор: Го́споди, поми́луй.
Диакон: Дне всего́ соверше́нна, свя́та, ми́рна и безгре́шна у Го́спода про́сим.
Хор: Пода́й, Го́споди. (На каждое прошение.)
Диакон: А́нгела ми́рна, ве́рна наста́вника, храни́теля душ и теле́с на́ших, у Го́спода про́сим.
Проще́ния и оставле́ния грехо́в и прегреше́ний на́ших у Го́спода про́сим.
До́брых и поле́зных душа́м на́шим и ми́ра ми́рови у Го́спода про́сим.
Про́чее вре́мя живота́ на́шего в ми́ре и покая́нии сконча́ти у Го́спода про́сим.
Христиа́нския кончи́ны живота́ на́шего, безболе́знены, непосты́дны, ми́рны и до́браго отве́та на Стра́шнем Суди́щи Христо́ве про́сим.
Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́, и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Я́ко Бог ми́лости и щедро́т и человеколю́бия еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Иерей: Мир всем.
Хор: И ду́хови твоему́.
Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.
Хор: Тебе́, Го́споди.
Иерей: Твое́ бо есть, е́же ми́ловати и спаса́ти ны, Бо́же наш, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь.
Диакон: Прему́дрость.
Хор: Благослови́.
Иерей: Сый благослове́н Христо́с Бог наш, всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.
Хор: Ами́нь. Утверди́, Бо́же, святу́ю правосла́вную ве́ру, правосла́вных христиа́н во век ве́ка.
Иерей держа Крест с трисвечником поет в алтаре со всем духовенством:
Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в//
Хор: И су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
Отпу́ст Па́схи:
Иерей выйдя на амвон с крестом и трисвечником:
Христо́с воскресы́й из ме́ртвых, сме́ртию смерть попра́вый и су́щим во гробе́х живо́т дарова́вый: и́стинный Бог наш, моли́твами Пречи́стыя Своея́ Ма́тере и всех святы́х, поми́лует и спасе́т нас, я́ко Благ и Человеколю́бец.
И осеняет предстоящих Крестом и трисвещником на три стороны, громко произнося при каждом осенении:
Иерей: Христо́с воскре́се!
Люди: Воистину воскресе!
Тропа́рь Па́схи:
Хор: Христо́с воскре́се из ме́ртвых,/ сме́ртию смерть попра́в// и су́щим во гробе́х живо́т дарова́в.
И нам дарова́ живо́т ве́чный, покланя́емся Его́ тридне́вному Воскресе́нию.
Многоле́тие:
Хор: Вели́каго Господи́на и Отца́ на́шего Кири́лла,/ Святе́йшаго Патриа́рха Моско́вскаго и всея́ Руси́,/ и Господи́на на́шего (Высоко-) преосвяще́ннейшаго имярек,/ (архи-)епи́скопа (митрополита (титул)),/ богохрани́мую страну́ на́шу Росси́йскую,/ настоя́теля, бра́тию и прихо́жан свята́го хра́ма сего́/ и вся правосла́вныя христиа́ны,// Го́споди, сохрани́ их на мно́гая ле́та.
