У нас в гостях был кандидат исторических наук, доцент кафедры истории МГТУ имени Баумана Алексей Крылов.
Мы говорили с нашим гостем о святителе Дмитрии Ростовском, о его жизни и служении во второй половине 17 века, и чем так ценно для нас наследие этого святого.
А.Пичугин:
— Здравствуйте, дорогие слушатели! В студии светлого радио приветствуем вас мы — Алла Митрофанова...
А.Митрофанова:
— ... Алексей Пичугин.
А.Пичугин:
— Сегодня у нас в гостях эту часть светлого вечера, вместе с нами и с вами, проведёт Алексей Крылов, историк, кандидат наук, сотрудник центра истории богословия и богословского образования Свято-Тихоновского Университета и доцент кафедры истории Московского Государственного Технического Университета им.Баумана. Здравствуйте!
А.Крылов:
— Здравствуйте!
А.Пичугин:
— Тема нашей программы сегодня — святитель Димитрий Ростовский. Это известная очень фигура, но дальше, чем наименование его кафедры, титула обычно мало кто о нём знает. Более того, многие считают, что «Ростовский» — речь идёт не о городе Ростов Великий, который сейчас в Ярославской области, а когда-то был центром княжества, одним из центров княжества, крупного. А потом, в наследство от этого княжества осталась знаменитая кафедра, которая была выше Ярославской, в состав области которой сейчас входит Ростов. Ну, всё это... как бы такая... проза жизни. А многие считают, что кафедрой его был Ростов-на-Дону — тот самый город на Дону, более известный, чем Ростов Великий. Более того, те, кто знает церковную историю чуть лучше, наверное, вспомнит, что святитель Димитрий Ростовский — автор крупного житийного сборника, агиографического. Ну, пожалуй, всё! А мы, втечение нашей программы попробуем понять масштаб личности человека, который несоизмеримо больше, чем то, что мы обычно о нём знаем, потому что Ростовскую кафедру-то он возглавлял всего несколько лет, хотя и вошёл в историю как, действительно, Ростовский святитель, и даже Православной Церковью он вспоминается, в том числе, в Соборе Ростово-Ярославских святых. И мы ещё попробуем понять, что за время было, когда он жил. Потому что конец XVII — начало XVIII века нам больше всего известно как время Петровских реформ. Но это у нас, здесь — в Москве и в зачинающемся Петербурге, а вот как дела обстояли в тех местах, где годился будущий святитель — это уже гораздо менее известная история. Итак, давайте начнём с того... и, во-первых, с биографии святителя Димитрия: где он родился, и что в то время в политическом плане было в этих землях?
А.Крылов:
— Ну, действительно, лучше будет начать с биографии. Потому, что биография у святителя Димитрия... ну... очень интересная, и достаточно бурная. Вот, если мы привыкли читать, например, про святителей более спокойной эпохи, то мы знаем, что это развивалось по определённому жизненному плану. Но когда мы касаемся церковных деятелей XVII века, началаXVIII, то их биографии часто похожи на настоящие романы — и это одна из причин, почему мне так интересна церковная жизнь этой эпохи. У святителя Димитрия, например, биография... ну, как вам сказать... вот, например, он родился в городе Макарове. Ну, точнее, это не город, сейчас это, по-моему, посёлок городского типа, который находится к западу от Киева.
А.Пичугин:
— Киевская область нынешняя, да?
А.Крылов:
— Да, Киевская область. Но, даже если мы остановимся... вот, чем интересна биография святителя Димитрия — если мы будем останавливаться на любом пункте, который он проходил, мы можем про него прочитать настоящую лекцию, посвятить ему отдельную программу.
Вот, например, Макаров. Что это такое за место? Если Вы откроете житие — ну, Макаров и Макаров! Мало ли разве таких местечек? Макаров — это был укреплённый город, который прикрывал подступы к Киеву с запада. И почему святитель Димитрий там родился? Потому, что его отец, Савва Туптало, Савва Савич( Туптало — это было его казацкое прозвище ). Вот, кстати, поэтому вы часто можете встретить, что святителя Димитрия Ростовского именуют «Димитрий Туптало». На самом деле, святитель Димитрий никогда себя «Туптало» лично не называл. Он себя называл Димитрий Савич, и подписывался «Димитрий Савич». Это была его фамилия...
А.Пичугин:
— Это могло бы сойти за фамилию.
А.Крылов:
— Да. Ну, в те времена с фамилиями было не так ещё определенно, и поэтому есть определённые сомнения: «Савич» — была ли это его фамилия, или фамилия его отца, может быть, даже дела, возможно, какие-то были связи, там, с местной шляхтой, либо это была его фамилия, которая произошла от имени его отца. Но, по крайней мере, «Туптало» — это было личное прозвище его отца, вот, мы про это знаем. Отец его был казак, он принимал участие в восстании Богдана Хмельницкого, и потом играл достаточно... такую... роль выдающуюся. У него был, по-моему, родственник... ну... непонятно — родственник или нет... там... то ли другой Савич... но, в любом случае, Савва Туптало, отец Димитрия Ростовского — он к концу XVII века занял пост Киевского сотника. То есть, человека, который руководит Киевом с точки зрения казацких властей. И, вообще, вот этой всей округой.
А.Митрофанова:
— Но, ведь, довольно крупная должность!
А.Крылов:
— Да, это очень крупная должность. Но что в Савве Савиче интересно, так это то, что он родился в самом началеXVII века. То есть, это был человек... когда святитель Димитрий родился, его отцу было... а родился он в 1651 году... его отцу было уже 50 лет. А умер он...
А.Пичугин:
— Но для того времени, и для казаков — в общем, это был нормальное явление.
А.Митрофанова:
— Ну, нет... это как посмотреть, мне кажется...
А.Крылов:
— Ну... как? Вот, вы представьте Тараса Бульбу, например — сколько ему лет? Так вот, умер он в 106 лет, по-моему... или в 104. При этом, когда ему было 80 лет, примерно... ну, чуть меньше... и турки подходили к Киеву, то он... известно, что он сам сел на коня и возглавил разведку.
А.Пичугин:
— То есть, он, практически, одновременно со своим сыном почил?
А.Крылов:
— Да, чуть-чуть раньше. То есть, он был очень крепкий такой, мощный человек. Известен его портрет — его достаточно легко найти в Интернете — это такой маститый старец. Причём, он прожил не какой-то мирный век — он прожил весь бурный XVII век, будучи не... например, насельником монастыря ( хотя, он ушёл в монастырь в конце своей жизни ), а будучи казаком.
А.Митрофанова:
— Это мы сейчас говорим про отца святителя Димитрия Ростовского...
А.Крылов:
— Да.
А.Митрофанова:
— ... человека, который, будучи казаком, и принимая участие во всех военных действиях, дожил до 106 лет. Я не представляю, как это возможно! Я просто... ну, «Тараса Бульбу» мы все читали, мы видели, какая там резня. У меня, например... я не знаю... просто кровь в жилах стынет, когда читаешь описание того, что творили эти казаки. Но... это же уму непостижимо! И забирали на войну молодых парней, отрывали их от матерей, как это в «Тарасе Бульбе» написано. Как святитель Димитрий не последовал... умудрился, да, не последовать по стопам своего отца, хотя это было довольно обычным явлением для того времени, и для этой среды?
А.Пичугин:
— А вот... прошу прощения... я, как раз, нашёл его портрет в Интернете — да, впечатляет! И есть ещё на украинской страничке в Википедии про него статья. И когда смотришь, что родился он в 1599-98 годах — то есть, это вот только-только ещё, по нашим меркам, время Ивана Грозного закончилось, а умер он в 1703 году в Киеве — это уже Санкт-Петербург был основан, и такой мост получается из времени, практически, Ивана Грозного ( пускай, это немножко другие территории были ) к времени Петровскому, которое уже открывает, соответственно, уже наше Новое время и ту Россию, которая нам гораздо ближе, и более знакома.
А.Крылов:
— Причём, святитель Димитрий, он при рождении носил имя Даниил. Он был единственным его сыном. У него были ещё дочери. Дочери потом тоже... часть из них — ушли в монастырь, они были монахинями. А от одной, по-моему, дочери, то есть, от сестры святителя Димитрия — у неё была семья, у неё есть потомки, и, по-моему, даже в XIX веке точно и в начале ХХ века их потомки жили в Киеве на Подоле, известен даже их дом. То есть, его родственники так вот...
А.Митрофанова:
— Объясните, пожалуйста, как он умудрился — святитель Димитрий... ну, будущий, на тот момент юноша по имени Даниил — избежать вот этой участи оказаться на войне, среди казаков?
А.Крылов:
— Ну, тут, наверное, надо больше посмотреть на его семью. Потому, что... казаки, вообще, были крайне разные. У нас есть такой стереотип, наверное... вот, Гоголь написал яркое произведение «Тарас Бульба», и у нас вот... Вот, XVIIвек — чем он отличается от некоторых других эпох? Вот, про Средневековье у нас есть... такие... яркие стереотипы, они часто мешают восприятию, но они формируют эпоху. Там, «Петровская эпоха» — это уже понятно. XVIIвек — для нас во многом... как бы... такой... неизвестный. Часто вот даже в школе изучают: там, смутное время, и потом — Пётр. Что было посредине? Ну... так... мало известно... но вот есть «Тарас Бульба» — благодаря таланту Гоголя, мы имеем портрет казаков. Но, даже если мы обратимся к «Тарасу Бульбе», мы видим, какие они разные. Тем более, это произведение эпическое, там, всё-таки они воспеваются. На самом деле, казачество было крайне разнообразным! Там кого только не было! В буквальном смысле. Начиная от поляков, от каких-то авантюристов, и с разными устремлениями, с разными воззрениями на жизнь. Тем более, вот было, с одной стороны, Запорожское казачество, а потом, когда началось восстание Богдана Хмельницкого, туда стекались самые разные люди, и оно ещё больше изменилось. Поэтому можно в казачестве найти очень светлые и яркие стороны, а можно найти позорные стороны. Но это такой очень сложный исторический феномен, который... Вот Савва Савич — он был казаком... видимо, происходил он, по крайней мере, из среды вот такой вот, пограничной, то есть, ещё которая занималась военным делом до восстания Богдана Хмельницкого. То ли он был реестровым казаком, может быть, был местным шляхтичем, и он хорошо знал военное дело, но он был очень благочестивым человеком — о нём мы это знаем. Его дочери многие ушли в монастырь, и сына он отдал... он вскоре переехал из Макарова в Киев, в конце 50-х годов, и он сына отдал в образовательное учреждение самое лучшее, которое было тогда доступно ему, и, в общем-то...
А.Митрофанова:
— На территории России, наверное, лучшее?
А.Крылов:
— ...наверное, лучшее в Восточной Европе...
А.Пичугин:
— Мы архиереев оттуда множество имеем.
А.Крылов:
— Да. Это — Киево-Могилянскаяакадемия.
А.Пичугин:
— Киево-Братская коллегия тогда ещё, по-моему?
А.Крылов:
— Ну, Киево-Братская коллегия — она немножечко раньше называлась, но называли... понимаете, у них много разных было названий...
А.Пичугин:
— Ну, это не так важно, да, потому что мы знаем её как Киево-Могилянскую академию, которая выпустила... А вот, прежде, чем мы дальше будем говорить про обучение будущего святителя Димитрия, про его дальнейшую жизнь, мне кажется, важно выяснить, почему у нас огромное количество архиереев в нашей, как бы мы сейчас сказали, Средней полосе России, в Центральной России происходило именно с Украины, и проходили через Киево-Могилянскую академию. Это, действительно, настолько хорошее образование учреждение давало, такое, что люди могли потом стажироваться где-то в Европе, рукополагаться в священники и потом, впоследствии, в архиереи и служить на кафедрах по всей России?
А.Крылов:
— Этот вопрос достаточно сложный. Надо начать с того, что это было на протяжении долгого времени единственное православное учебное заведение. Чтобы его создать, было приложено немалое усилие, и его приложил святитель Пётр Могила, который в 1630-х годах организовал это учебное заведение. Причём, он хотел бы его сделать уровнем выше — не коллегиумом, а академией, но ему не давали Польские власти, которые позволяли коллегиум, но не хотели ему давать привилегии на создание более, так сказать... там требовалось королевское разрешение на преподавание курса богословия. Ему не дали такое разрешение, поэтому там пошли на ряд хитростей. Оно создавалось на протяжении десятилетий. В некоторое время казалось, что оно может просто вот, в условиях второй половины XVII века, пропасть. Дело в том, что вторая половинаXVII века вот на этих вот землях значительной части современной Украины, Поднепровья — это эпоха... принято называть Руиной. Почему Руиной? Потому, что вот мы более-менее знаем про Богдана Хмельницкого — Богдан Хмельницкий умер. После себя он не оставил такого сильного наследника, там началась вскоре борьба за власть. Появился один гетман, который менял политическую ориентацию, переориентировался на Польшу, потом вернулись, потом возникло два гетмана, через некоторое время, потом возникло три гетмана. Каждый из них говорил, что он — настоящий гетман...
А.Пичугин:
— Простите, но это мы уже сейчас вглубь уходим, это...
А.Крылов:
— Это к чему сказать, да? Это вот такая бурная ситуация, которая шла, и Киево-Могилянская коллегия при этом сохранялась. Там был очень маленький кружочек образованных людей, которые продолжали преподавать, продолжали обучать, и вот эта вот группа людей — она, в общем-то, поставляла, как бы мы сейчас сказали, кадры для архиерейских кафедр, для монастырей — это что происходило вот там вот, как тогда говорили, в Малороссии. С другой стороны, существует Россия. В России остро ощущается в это время проблема, что нужно образованное духовенство — образованные архиереи и образованные просто представители духовенства. Но своего учебного заведения нет. Создать своё учебное заведение — это сложно. Даже сейчас просто с нуля создать университет — это очень сложно, как вы понимаете. Тогда — ещё сложней. Вопрос в том, откуда взять учителей? Этот вопрос стоял, фактически, весь XVIIвек, особенно остро он стоял с середины XVII века. Откуда взять учителей? Их можно откуда-то... своих воспитать негде, значит, надо кого-то приглашать, чтобы воспитали своих. Либо своих куда-то послать. И вот этот вопрос — он решался вплоть до конца XVII века, когда удалось создать Славяно-греко-латинскую академию, будущем она статус академии получит...
А.Пичугин:
— В Москве.
А.Крылов:
— Да, в Москве. Но она долгое время не могла, так сказать, полноценно работать — по ряду причин, не хватало преподавателей, и так далее. И поэтому Киево-Могилянская коллегия — она долгое время была в Восточной Европе единственным таким, мощным православным учебным заведением, которое именно могло давать православное образование. Там были свои кадры преподавателей, свои полные программы, и можно было туда поехать и получить образование у православных преподавателей. И это стало, во многом, причиной, почему оттуда в Петровские времена именно набирали кадры туда, куда требовалось образованное духовенство.
«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»
А.Митрофанова:
— Напомню, что в программе «Светлый вечер» на радио «Вера» сегодня Алексей Крылов, кандидат исторических наук, сотрудник центра истории богословия и богословского образования Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета, доцент кафедры истории МГТУ им.Баумана. Мы говорим о святителе Димитрии Ростовском.
В мае проходила выставка, посвящённая ему, и это была выставка, организованная при Димитриевском монастыре, если я правильно понимаю. Там многое из того, о чём мы сегодня говорим, было раскрыто, причём, проводились лекции для учеников, и для родителей, и... ну... то есть, вообще — для любого возраста, можно было прийти, послушать. Вы знаете, Вы сейчас сказали про то, как проходило образование в Киево-Могилянской коллегии, а ведь святитель Димитрий — он впоследствии тоже свою школу основал, и эта школа — она оказалась, наверное, тоже очень важной для того времени. Вы могли бы так, чуть-чуть, завесу тайны приоткрыть? Это же интересно! У нас сейчас — либо мы сами где-то учимся — кто-то первое, кто-то второе, а кто-то третье высшее образование получает, у кого-то учатся дети. И то, как выстроен образовательный процесс сейчас — ну, многие этим недовольны и так далее — всегда интересно узнать, как это было раньше? Вот, смотрите, XVIIвек — тот самый, когда начинает складываться та система, которая, в итоге, приведёт к вот этой, университетской, сети, фактически, которая будет по всей России. Какую школу основал святитель Димитрий? Какие там были принципы образования? Как там ставили оценки? И кого там обучали? Это были люди только из богатых каких-то семей и представительных сословий, либо там, условно говоря, и из бедных семей талантливых людей тоже принимали? Как это было?
А.Крылов:
— Сейчас, я расскажу, только я хотел бы уточнить про выставку. Потому, что выставка не завершилась, выставка ещё идёт. Название её: «Просветительская мобильная выставка „Жизнь, труды и эпоха митрополита Димитрия Ростовского“». Вот, сейчас она открылась в Переславле, до этого она была в Угличе, то есть, это такой объезд по городам...
А.Митрофанова:
— А, она же передвижная, точно! Да, да... то есть, сейчас можно в Переславль приехать и на неё попасть.
А.Крылов:
— Да, да! А потом она...
А.Пичугин:
— Недалеко ехать!
А.Митрофанова:
— Кстати говоря, да.
А.Пичугин:
— А это... по Ярославской области она проходит?
А.Крылов:
— Она проходит по Ярославской области...
А.Пичугин:
— Открывалась в Ростове, наверняка?
А.Крылов:
— По-моему, первая остановка была Углич. Потом она, по-моему...приедет в Ростов, или нет... я уж не помню.
А.Пичугин:
— А как... это же, собственно, центр той самой Ростовской митрополии огромной, которой святитель Димитрий и управлял?
А.Крылов:
— Понимаете, в Ростове же есть монастырь, туда можно прийти и ознакомиться. А вот, например, в Угличе святителя Димитрия меньше знают...
А.Пичугин:
— А постоянно она в Ростове пребывает?
А.Крылов:
— По моим сведениям, будет пребывать в Ростове. Сейчас она объедет — и вот... можно будет, да. Но к вам придёт руководитель проекта, и он вам всё расскажет поподробней.
А.Митрофанова:
— Прекрасно. Будем ждать! Да... образование?XVII век, Россия, школа, которую основывает будущий святитель Димитрий?
А.Крылов:
— Школа святителя Димитрия. Святитель Димитрий был человек образованный. Вот, мы сейчас рассказывали про Киево-Могилянскую коллегию ( академией она станет чуть позже ). Он там учился, но он, кстати, учился в тот момент, когда она, по выражению одного из её выпускников, «умалилась яко малый Закхей». Это такой Лазарь Баранович был, архиерей.
А.Митрофанова:
— То есть, кризис был образования, да?
А.Крылов:
— Это был, как раз, пик вот этих всех потрясений — 1660-е годы — и поэтому святитель Димитрий там учился... он, по-моему, даже курса философии, скорее всего, не проходил.
А.Митрофанова:
— Ах, ах!..
А.Крылов:
— Да. То есть, там было... по-видимому, закрыли из-за того, что на Киев напали войска одного из гетманов, они его сожгли, и, в общем, там продолжать было очень сложно. Но потом восстановили.
А.Митрофанова:
— Подождите, а вот про философию Вы сказали — что философию он там, может быть, даже и... курса и не окончил, но... а что ещё там изучалось, в таком случае?
А.Крылов:
— Как были устроены вот эти все образовательные учреждения? Когда их заимствовали... вот, когда мы говорим об образовательных учреждениях XVII, и даже XVIII века, в России, мы должны понимать, что тогда существовала, как правило... они, так сказать, пользовались одной и той же моделью, которая была очень хорошо отработана в Европе, и реальных альтернатив ей не было. Это была образовательная модель, разработанная монахами-иезуитами в Европе католической. Она была основана на опыте гуманистическом, то есть, ренессансных преподавателей, но была приспособлена для нужд католической Церкви. Там было... так сказать... подобраны некоторые нюансы... изменены, и вот эта вот система — она была обкатана, доведена до совершенства своей эпохи в иезуитской системе образования. Там были коллегии, там были академии, даже университеты и так далее. Когда появилось желание создать православное учебное заведение, была альтернатива: либо опираться на протестантскую систему обучения, либо на католическую. Для Православной Церкви лучше подходила католическая система, поэтому и греки, и... например, вот... Пётр Могила, и в Москве опирались на эту систему. Её как-то под себя, естественно, подрабатывали, потому что Русская Церковь и Орден иезуитов — у них много есть чего не совпадающего по разным вещам, но, в целом, педагогическая практика и вот эти основы — они совпадали. Поэтому... основывать было с чего. Вначале преподавались так называемые дисциплины, такие как риторика, грамматика, логика — то есть, то, что нужно человеку для того, чтобы, так сказать, уметь читать тексты, уметь их понимать, уметь выступать, произносить — то есть, создавать... как сказать... базу вот такую вот, гуманитарную. Дальше шли, если я правильно помню... уже потом, если человек их освоил, подготовился, он дальше осваивал курс философии. И дальше тот человек, который смог это успешно пройти, изучал курс богословия. Вот, в Киево-Могилянской коллегии, кстати, курс богословия появился уже после того, как святитель Димитрий её окончил, потому что до этого там не было преподавателей. Но его иногда включали в курс философии, например. Вот, так вот.
А.Митрофанова:
— То есть, фактически, он обучился там грамоте и навыкам ораторского мастерства?
А.Крылов:
— Ну, это не то, чтобы грамота. Ну, например, там... вот, у нас сейчас вот... вернёмся, как Вы сказали, в проблемы нашей школы. Вот, это одна из проблем наших современных школьников — то, что они не могут написать правильный текст. Вот, им сказать: «Напишите, например, сочинение», — школьник не может написать.
А.Пичугин:
— Но сейчас школьникам вернули сочинение как форму, поэтому, можно надеяться, что они как-то начнут с ней справляться. Но, правда, это, действительно, проблема, и многие Ваши коллеги, и люди, которые непосредственно связаны с обучением написаниям текстов, в этой студии об этом прямо говорят.
А.Крылов:
— Да. И это понятная проблема. Я вот сталкиваюсь со своими студентами... вот, скажем: «Напиши, как ты ходил в музей». Кто-то может написать, и пишет отлично, кто-то не может.
А.Пичугин:
— Простите, а... уже так сейчас в Высших Учебных Заведениях? Нужно описать, как ты ходил в музей? Это — не школьная практика?
А.Крылов:
— Ну...
А.Пичугин:
— Мы, в свой время, писали «курсовые» — по две штуки, на первом курсе.
А.Крылов:
— Вот, Вы... какой Вы специальности учились?
А.Пичугин:
— Я историк тоже, как, видимо, и Вы.
А.Крылов:
— Да. А я преподаю программистам. Вот, когда они изучают программирование, там у них «курсовые» свои. А когда им историю преподаешь, им, в том числе «опиши, как ты сходил в музей».
А.Митрофанова:
— Я здесь, наверное, вклинюсь в этот разговор, потому что поделюсь своим опытом. У меня-то специалисты будущие по связям с общественностью — то есть, нечто среднее, между... по степени погружения в сферу гуманитарных наук между «технарями» и историками, и это люди, которые настолько по-разному, действительно, пишут — вот, у нас сейчас был опыт проверки их итоговых аналитических работ на первом курсе. Уровень — абсолютно разный! Вот... я не знаю... просто есть студенты, которые принесли работы, написанные от последней буквы до последней точки самостоятельно, и это, надо сказать, для современного вот этого поколения студентов уже большое тоже достижение — такой глубины невероятной! Там перелопачено столько философской литературы, которая даже, например, не упоминалась у нас там ни в каких списках, нигде, ничего — это собственная инициатива. Просто ребёнок задумался над вопросом — и полез копать. А есть работы, которые представляют собой... ну... как бы это деликатно выразиться... не вполне изящную компиляцию из разных текстов, которые они обнаружили по поисковым запросам в Гугле. Рассчитывали...
А.Пичугин:
— Можно и изящно скомпилировать из Гугла-то...
А.Митрофанова:
— Ну, там, к сожалению, вот этим навыком они... или — к счастью... не овладели, но, всё равно, преподаватель, когда проверяет, он видит, где списано ( потому что мы-то в стилях, всё равно, разбираемся — в стилях письма ), и это свидетельствует о том, что самостоятельно породить этот текст — это для них невероятно сложно. Гораздо легче пройти вот... пойти по пути вот этой самой компиляции. Это... конечно, это больно читать всё, но — что делать? Приходится, скрепя сердце, потом с ними разговаривать, объяснять, что и как... но уровень, действительно, очень сильно разнится, ну, просто невероятно разнится. Поэтому, я представляю, что... ну, у Вас со студентами, которые совершенно в другую сторону смотрят! И понимаю, насколько это непростая задача для педагога-гуманитария — работать с людьми, которые вообще вот... этой сфере не отдают приоритета в своей жизни.
А.Крылов:
— Вот, святитель Димитрий часто работал с теми людьми, которые меньше знали о гуманитарных науках, чем современные студенты технические, да? Но, тем не менее, он писал...
А.Пичугин:
— Он и сам, видимо, меньше знал...
А.Крылов:
— Да... в гуманитарных? Думаю, лучше. Вот, мы возвращаемся к вопросу образования. Святитель Димитрий — он, например... если, скажем, он философию — какой-то курс — не изучал, но он очень хорошо вот эти вот навыки, о чём мы говорили — риторики, грамматики и так далее — он их усвоил, и они помогли ему стать великолепным писателем. Вот... для того, чтобы написать текст, как мы сказали, нужно уметь, да — например, знать античную литературу, как её изучали, например, в гимназиях XIX века. И если вы посмотрите, например, как писали математики или инженеры XIX века, которые учились в учебных заведениях того времени, вы увидите, что стиль у них гораздо лучше, да? Вот, это, во многом, связано с тем, что они обучались в другой системе, где их учили писать хорошие тексты. Вот, святитель Димитрий — он вот эту вот школу — как надо работать с текстом, как надо правильно говорить — он прошёл. Поэтому, его тексты, которые он пишет, и его проповеди — это великолепные произведения искусства. Если возьмёте проповедь святителя Димитрия и прочитаете — вы увидите, как она красива. А как она построена — там нет ничего лишнего. Если вы прочитаете его текст, вы увидите, как он прекрасно выстроен, с точки зрения стиля. Не зря, например, стилем святителя Димитрия восхищались все писатели наши классические XIX века, начиная от Пушкина и заканчивая Толстым. То есть, вот, несмотря на то, что они люди очень разные, но они все говорили о том, что его Четьи-Минеи, его стиль... даже Лев Николаевич Толстой — уж на что человек... такой... сложный, он писал, примерно, так: «Писать надо просто. А если писать сложно, то надо писать, как святитель Димитрий в своих Четьих-Минеях».
А.Пичугин:
— Мы продолжим разговор через минуту. Напомню, что наш гость — Алексей Крылов, кандидат исторических наук, сотрудник центра истории богословия и богословского образования Свято-ТихоновскогоГуманитарного Университета и доцент кафедры истории Московского Государственного Технического Университета им. Баумана. Алла Митрофанова, и я — Алексей Пичугин через минуту в эту студию вернёмся.
«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»
А.Митрофанова:
— Ещё раз добрый светлый вечер, дорогие слушатели! Алексей Пичугин, я — Алла Митрофанова. Я напоминаю, что в гостях у нас Алексей Крылов, кандидат исторических наук, сотрудник центра истории богословия и богословского образования Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета и доцент кафедры истории Московского Государственного Технического Университета им. Баумана. И мы говорим о святителе Димитрии Ростовском сегодня совершенно в таком неожиданном разрезе, как о деятеле на ниве просвещения — простите за высокий штиль, но он таким штилем и писал. Вы сказали, Алексей, что даже Лев Николаевич Толстой высоко оценил вот этот слог святителя Димитрия. Если сегодня мы, уже из ХХIвека, воспитанные несколько в другой, наверное, всё-таки, литературной стилистике, откроем эти тексты и посмотрим на них, то многое там вызовет вопросы, и я думаю, что далеко не все согласятся со Львом Николаевичем Толстым, при всей неоспоримости его авторитета. Но, вместе с тем... да, и при всей неоднозначности. То есть, его-то в предвзятости упрекнуть совершенно невозможно потому, что мы понимаем, как он, наверное, смотрел на содержание богословское этих текстов и так далее. Но это — уже другой вопрос. А, вместе с тем, святитель Димитрий Ростовский — человек, который нам подарил целый корпус житийных текстов. Есть у них у всех такая особенность — они все написаны так витиевато, так, наверное, изысканно и красиво, с одной стороны, а, с другой стороны, настолько... настолько много вопросов возникает сегодня из нашего века скепсиса к содержанию этих текстов, что... вот, Вы, как историк, скажите, пожалуйста, а насколько они достоверны? Всё-таки. Когда про каждого второго преподобного мы можем прочитать, что он в среду и в пятницу с младенчества не вкушал материнского молока, например. Ну, это самый такой «классический» пример, который здесь можно привести.
А.Крылов:
— Ну, здесь нужно рассмотреть несколько вопросов. Во-первых... первый: чаще всего, если вы зайдёте в церковную лавку, вы можете, если это такая хорошая, богатая церковная лавка, увидеть многотомник, и там написано: «Жития святых. Святитель Димитрий Ростовский», и маленьким шрифтом: «Изложенные по святителю Димитрию Ростовскому». Это не оригинальный текст святителя Димитрия. В начале ХХ века, по-моему, в 1909 году, была создана специальная комиссия при Московской Духовной Академии, под общей редакцией профессора Ключевского, который переработал оригинальный церковно-славянский текст, перевёл его на русский язык, и вот с этим вот переводом, а чаще — пересказом, вы можете ознакомиться. То есть, те тексты, которые мы на русском языке видим — это не оригинальные тексты. Во-первых, изменён стиль немного — ну, понятно, это просто перевод на современный русский язык, но что ещё интересней — часто изменено содержание.
А.Пичугин:
— Но ведь мы можем с агиографическим каноном столкнуться уже во времена святителя Димитрия...
А.Крылов:
— Да.
А.Пичугин:
— ... это же гораздо раньше. Есть определённые правила, по которым писались жития, и какого бы святого известного — ну, может быть, за исключением Сергия Радонежского и ещё нескольких святых, чьи жития, в той или иной степени, являются историческим источником, и довольно объективно, как мы можем судить, передают жизнеописание того или иного человека — чаще всего, остальные созданы просто по канонам, и, в действительности, есть люди, никогда не существовавшие — тоже мы знаем. Есть жития, которые... ну... просто повествуют о святом, именно как о святом, подчёркивая только все его добродетели, ведущие к святости, но не показывающие живого человека, и абсолютно не показывающие эпоху.
А.Крылов:
— Вот, если бы Вы жили во времена святителя Димитрия, то Вы могли бы найти сочинение, в котором вот такой вот взгляд на святость был бы отражён. Им, кстати, пользовался и святитель Димитрий. Это огромная книга, сборник, называется «ActaSanctorum», созданный католическими монахами-болландистами, который начал создаваться в начале XVII века, в 1620-е годы, и, как раз, выходил во времена святителя Димитрия. Он делался — каким образом? Была создана специальная комиссия высокоучёных монахов-иезуитов, которым была поставлена задача: критически ревизовать всю католическую традицию. Там были специально обученные люди, у них были огромные возможности, они могли ездить по всей Европе, привлекать все источники, они поставили задачей всё это сделать. Апогей это... их труды... причём, они подходили крайне критически, и, если им не удавалось доказать существование какого-то святого или какого-то события, они говорили «значит, этого и нет», и... но у них, правда, возникла проблема на этом пути. У них был второй руководитель, так сказать, этого проекта Даниэль Папеброх был такой... в конце XVII века, как раз во времена святителя Димитрия, там нашла коса на камень. Потому, что он приступил к работе над... есть такой Орден монахов-кармелитов, католический. И вот, они говорят о том, что они произошли от... почему кармелиты — гора Кармель, на которой подвизался пророк Илия, и что они подвизаются по этому же его образу, и от него и происходят. А болландисты, во главе с Папеброхом, написали, что всё это — выдумки, и никакой связи нет. Поскольку кармелиты были крайне влиятельны, они обратились в разные инстанции, сказали, что это... так делать нельзя и так далее, обратились даже в инквизицию...
А.Митрофанова:
— Ой!
А.Крылов:
— ... и, в общем, там... вот этот Папеброх — он столкнулся с очень большими проблемами, и их исследования — они были свёрнуты, потому что вот... Святитель Димитрий пользовался этим трудом активно, и он и сейчас сохраняет свою, в общем-то, актуальность. Но это вот — один подход такой, историко-критический: вот, нам не удалось собрать свидетельств, значит — такого нет, или это сомнительно. Но там, как я сказал, работала огромная комиссия такая вот, которая говорит: «Вот, есть собрание экспертов, и если мы не определили, значит, этого нет». Святитель Димитрий работал, вообще, совершенно по-другому, с другим подходом. Во-первых, он работал один в течение 20 лет. Представляете? То есть, вот все эти многотомные... сколько... 12 томов — они написаны одним человеком, причём, в течение жизни святитель Димитрий — он не сидел вот как... вот, мы находимся рядом с Академией Наук, вот, там сидит человек и пишет — нет...
А.Пичугин:
— И мы, кстати, простите, так хорошо ушли в творчество святителя Димитрия, что забыли про его жизнь...
А.Крылов:
— Да, да...
А.Митрофанова:
— Мы вернёмся, вернёмся, да...
А.Пичугин:
— Тут надо просто учитывать, в каких обстоятельствах, действительно, он один это писал. Ни в коем случае мой комментарий его трудов не умаляет. Я просто здесь говорю об исторической достоверности...
А.Митрофанова:
— Мы вернёмся, вернёмся сейчас...
А.Пичугин:
— ... а вот то, что это — абсолютно монументальный и фантастический труд для человека рубежа XVII-XVIII веков — это несомненно. Тем более, что он, действительно, не сидел на месте, он за всю свою жизнь сменил такое количество городов, и даже, практически, стран, что... ну... да, это показатель.
А.Митрофанова:
— И, помимо этого, ещё и основал школу. Но это тоже — я думаю, что мы к этому вопросу немного вернёмся, вкратце. Продолжайте, пожалуйста. По поводу особенностей его работы и, соответственно, особенностей его стиля и содержания текстов, которые он создал.
А.Крылов:
— У святителя Димитрия стояла другая задача. Он, конечно, мог бы, наверное, подойти и историко-критически, и начать выяснять, но непонятно, куда бы он продвинулся. А главное, что тогда его работа, наверное, стала бы памятником церковной историографии конца XVII—начала XVIIIвека. Святитель Димитрий подошёл по-другому. Он поставил колоссальную задачу: собрать всё православное агиографическое предание, насколько он мог сделать. Он, кстати, достаточно критически относился к своей работе, и писал, что «если я чего-то не смог, или как-то неправильно сделал, пусть доделают». Он ставил задачей собрать все сведения, предания, какие есть, выкинуть, насколько мог, недостоверное, но не просто даже это сделать, а ещё изложить в таком виде, чтобы любой православный мог с ними ознакомиться. Вот, сейчас мы живём в информационную эпоху, можно зайти в Интернет и прочитать, в принципе, о любом святом моментально. Правда, как мы знаем, не все этим пользуются. Во времена святителя Димитрия это было многим, огромному числу, невозможно. Не существовало — вот, можно пойти и прочитать про любого святого. Существовали отдельные житийные сборники, отдельные какие-то рукописные минеи, существовал колоссальный сборник святителя Макария Московского — Великие Четьи-Минеи — там, по-моему, пять экземпляров — в главных соборах страны. Всё. Доступ — специальный, по рекомендации. И если вы хотите об этом узнать, то это очень сложно. Вы, например, хотите, там, почитать житие ПахомияВеликого, а где его найти? Непонятно. Но существует ещё другая, тоже очень знакомая нашему времени проблема, о которой Вы сказали. Значительная часть древних житий — она могла быть вообще не переведена на русский язык. Просто. Она могла быть где-то известна, а кому-то неизвестна, в какой-нибудь библиотеке лежит, или нет. Наконец, они могли быть изложены таким витиеватым и длинным языком, что средний человек никогда и не прочитает. Святитель Димитрий очень остро это понимал, и он поставил себе задачу: написать такую книгу, которую может читать нормальный человек. Если вы почитаете «Жития» святителя Димитрия — любое возьмёте — то оно, в принципе, хорошо очень читается. Понятно, что сейчас, в наше время, вообще, прочитать большой текст, длинный — это большой труд неординарный, но «Жития» святителя Димитрия — они все построены как достаточно интересные истории — многие из них, действительно, крайне интересные просто, захватывающие! Они написаны блестящим языком. Там нет ничего лишнего. Он очень много работал именно с точки зрения литературной — то есть, он выкидывал всё лишнее, выкидывал какие-то излишние, не добавляющие ничего содержательного, эпизоды, и он создавал такие жития... знаете... как отполированные камушки. Вот, чтобы любой человек... вот он — боярин, захотел почитать, крестьянин захотел почитать, горожанин захотел почитать, клирик захотел почитать — берёт, открывает и читает вот всё, что нужно прочитать о святом этого дня. У него была ещё мечта создать краткие совсем вот описания житий святых — месяцесловы — для тех, кто не может прочитать большие тексты, или кому-то дорого покупать такой текст — но у него просто не было времени. Поэтому он вот создал такие жития святых, которые — захотели вы прочитать... а вот сегодня вот день памяти, там, вот такого-то подвижника — а какое у него житие, да? Вот, как узнать... вот... следующий вопрос можно задавать: а насколько оно соответствует истине, а в чём он жил, может быть, что-то не то? Но первый вопрос: а что вот православное предание о нём, вообще, сообщает? Вот, он не стал добавлять какие-то свои... такие вот... оригинальные воззрения. У него была первая задача, как можно больше взять православного предания, его упорядочить, систематизировать и изложить. И поэтому «Жития» святителя Димитрия — они остаются единственным таким сборником, который существует до сих пор, его переводят, перепечатывают и так далее. Потому что лучше никто до сих пор не может создать.
А.Пичугин:
— Давайте про условия, в которых святитель Димитрий это всё создавал. Он же переезжал постоянно с места на место, у него было множество назначений. Он изучал... польский язык, по-моему... нет, на польском языке он говорил как носитель...
А.Митрофанова:
— На каких языках он, вообще, говорил, и мог писать, и изъясняться? Какими он владел?
А.Крылов:
— Ну, он владел... на том языке, которым говорили в его окружении — это... как вам сказать... в принципе... я даже не знаю, как его... его могут характеризовать на... в зависимости от научной школы и страны, его будут по-разному излагать — в общем, это на том языке, которым говорили в Киеве в середине XVII века. В принципе, если вы почитаете эти тексты — это... он похож на русский язык, но там очень много полонизмов разных, местных выражений и так далее. То есть, тексты, которые на нём написаны будут... он владел, так называемой, «простой мовой» — это письменный язык людей, которые там жили. Он близок по грамматике к польскому, но... он, как бы, тоже... своеобразный такой язык. Его иногда идентифицируют со староукраинским, но, на самом деле, его принято в научных кругах называть просто «мовой». Он великолепно владел польским. Потому, что значительная часть его жизни проходила на территориях, которые либо ранее входили, либо продолжали даже и юридически входить в состав Речи Посполитой. Это был язык образованных людей того времени. Он хорошо владел латинским языком, а латинский язык — это язык образованных людей XVIIвека, в общем-то, всех. Вот, например, он был современник Ньютону, он мог с ним поговорить на латинском языке. А иначе — на каком бы он с ним поговорил? Он мог поговорить с Лейбницем, например — тоже его современник. Мог бы поговорить спокойно на латинском языке. Он мог прочитать книгу, изданную в Испании — он и читал книги, изданные в Испании и в Бельгии на латинском языке. То есть, этот язык давал огромные преимущества. Ну, если провести грубую аналогию, как сейчас — английский язык. Но он ещё читать, при этом, древние тексты, что, конечно — преимущество перед английским. Наконец, он блестяще владел церковно-славянским языком, что очень важно. Его сочинения, такие, важные, написаны на церковно-славянском языке. Он очень хороший, правильный — язык у него церковно-славянский. Ну, и, в общем-то, он... его русский язык, которым он владел, и которым говорили в Киеве, он не настолько отличался от того, которым говорили в Москве, чтобы он испытывал какие-то сложности. Он, приехав и в Москву, и в Ростов, вполне здесь...
А.Митрофанова:
— Да, латынь, конечно, это ключик ко множеству знаний сразу и источников информации. Что касается... вот, смотрите... условия, в которых он работал. Лёша уже не раз говорил, что он постоянно перемещался из одного города в другой, будучи иерархом Русской Церкви. Он же, получается, каждый раз взваливал на свои плечи огромное количество всяких хозяйственных забот.
А.Пичугин:
— А он очень недолго иерархом был.
А.Митрофанова:
— В любом случае, он был очень деятельным человеком. А как совмещалась эта его деятельность с учёными занятиями?
А.Крылов:
— Ему было непросто. На протяжении 20 лет на нём было вот это вот великое послушание. Но его постоянно перемещали. Почему? Таких ответственных и образованных людей было мало, поэтому его постоянно ставили — то вот в Максаковский монастырь сперва его поставили — это, в основном, Северщина... вот... вдоль... там, где Чернигов, Новгород-Северский и так далее. Потом его поставили настоятелем Батуринского монастыря. Оттуда он уезжает в Киев, и так далее. Святитель Димитрий, на протяжении всей своей жизни — он пытался как-то уединиться, заняться молитвой и учёными трудами, но ему не давали, его постоянно куда-то назначали. Его потом назначили архимандритом... там... он сперва настоятелем был Черниговского монастыря, потом архимандритом Новгород-Северского монастыря, потом его позвали в Москву, но его же позвали не на Ростовскую митрополию. Там родился очень интересный план, который, вообще, предложил... был такой деятель Андрей Андреевич Виниус — это обрусевший голландец, сподвижник Петра, который был тогда Сибирским воеводой. У него родился план: надо христианизировать Сибирь. А кроме того, надо установить прочные контакты с Китаем, и отправить православную миссию в Китай, и обратить китайцев в Православие.
А.Митрофанова:
— Ого! Ничего себе!
А.Крылов:
— Для этого нужен хороший, учёный архиерей, которого надо пригласить. Вот, он Петру и говорит: «Кого бы пригласить?» И он обращается к недавно прибывшему оттуда митрополиту Стефану Егорскому и говорит: «Кого Вы посоветуете на должность Сибирского архиерея, который будет обращать в Православие всю Сибирь, и обращать в Православие Китай?»
А.Митрофанова:
— Заодно китайский выучит, и переведёт всё богословие православное на китайский язык, начиная с Евангелия.
А.Крылов:
— Ну, вот, представляете —XVIIвек, Сибирь огромная абсолютно, которую никто до этого не объехал всю. Святитель Димитрий — его пригласили, его хиротонисали в митрополиты Сибирские. Он очень переживал, потому что он понимал, что никакой научной работой, никакими, там, житиями святых он заниматься не сможет...
А.Пичугин:
— И на кафедру он не отправился.
А.Крылов:
— Да. Он не отправился — он заболел.
А.Пичугин:
— А он действительно заболел, или ему просто так не хотелось ехать в Сибирь, что...
А.Крылов:
— Нет, он действительно заболел. Он потом благодарил за то, что за ним ухаживали московские представители образованного духовенства — он подружился очень с местным московским населением — но тут, наверное, и стресс у него был. Вы представляете, что такое Сибирь? В результате, туда поехал другой, его друг, святитель( тоже святой ) Филофей Лещинский, который вот, как раз, этим и занимался. Он занимался очень много проповедью среди жителей Западной Сибири. А Пётр Первый — он, как раз, побеседовал со святителем Димитрием, он ему очень понравился — и он его посоветовал назначить на освободившуюся митрополию в Ростове. А Ростов — город... вот сейчас он немножко, так, в стороне находится от коммуникаций, а тогда он находился ровно на дороге между Москвой и главным центром внешних сношений России того времени, главным морским портом — Архангельском. То есть, это была оживлённая магистраль.
А.Пичугин:
— Ну, в общем-то, и сейчас Ростов стоит на этой дороге.
А.Крылов:
— Ну, да.
А.Пичугин:
— Она по окраине его идёт чётко. Даже в город заезжает.
А.Митрофанова:
— Роль города, наверное, в то время была несоизмеримо большая, по сравнению с тем, что сейчас — что не умаляет никаких достоинств современного Ростова, это чудесное, совершенно, место.Да, но, вместе с тем, заниматься наукой в таких условиях — ну, где бы он ни оказался — что в Москве, что в Ростове, что будучи настоятелем того или иного монастыря — очень сложно. Это такая самодисциплина должна быть!
А.Пичугин:
— А почему его так пленил Ростов? Ведь он, когда приехал на кафедру ( когда его уже назначили Ростовским митрополитом ), почему он сразу же сказал: «Ну, вот и всё. Здесь бы я хотел быть и похоронен»? Родина-то его совсем не в северных землях, скорее не юге?
А.Крылов:
— Святитель Димитрий был человек с очень острым чувством истории и преемственности. Если вы почитаете его труды, особенно исторические, он... как сказать, вот... чувствовал вот эти вот связи. И, прибыв в Ростов, он очень остро чувствовал связи этого города, например, с Киевом. То есть, это древний город, первый архиерей здесь был из Киева, потом новые святители, которые тоже... вот, святитель Леонтий Ростовский — он был из Киево-Печерской Лавры, и вот эти вот связи... как бы... он чувствовал. То есть, это древний русский город... вот это вот соединение с историей... поэтому, его, наверное, это очень в Ростове привлекало. То есть, он интересовался Ростовскими святыми, которых он до этого знал не очень много — он стал изучать, писать. И потом он... ну... наверное, чувствовал, что у него... у него здоровье было не очень сильное, у святителя Димитрия, а в Ростове сложный климат. Поэтому он, наверное, понимал, что он, может быть, долго здесь не проживёт, что он здесь и окончит свои дни.
«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»
А.Пичугин:
— Мы напомним, что в гостях у светлого радио сегодня Алексей Крылов, историк, кандидат наук, сотрудник Православного Свято-Тихоновского Университета, и доцент кафедры истории МВТУ им.Баумана.
А.Митрофанова:
— Вы потрясающе интересно рассказываете, и мы каждый раз, когда какую-то, знаете, новую... такую... тему затрагиваем — да, мы уходим в сторону. Мне хотелось бы сейчас вернуться к вопросу о том, какую школу, всё-таки, основал святитель Димитрий. Мне кажется, это интересно — узнать сегодня, как, с чего повелось образование, как оно развивалось в течение XVII века. Ведь, во многом, основы нашего нынешнего образования — они были... ну. хотя... нет, сейчас уже очень сильно всё изменилось, но основы российского образования закладывались тогда. Что происходило? Какую школу основал святитель Димитрий?
А.Крылов:
— Святитель Димитрий основал школу в первую очередь предназначенную для обучения детей священников в Ростове. Это был его, как бы сейчас выразились, авторский проект, потому что он был человек очень образованный. Он пригласил учителей. Часть из них он пригласил, видимо, из Киева, а кого-то, может быть, из Москвы, и он начал обучать — не только, кстати, детей духовенства, но и всех, кто пожелал бы, и кто мог бы. Чему там обучали? Там обучали грамматике, риторике — то есть, умению работать с текстами, умению правильно говорить, логике, на основе классических учебников — то есть, это была, так называемая, школа повышенного типа. Потом, с самыми талантливыми учениками, он занимался богословием — на своей даче. То есть, летом он их забирал на свою дачу — у него такая была дача в Демьяновке — там с ними он занимался.
А.Митрофанова:
— Практически, античная модель образовательная.
А.Крылов:
— Да, да, да... и потом он их отправлял в... самых успешных отправлял в Москву, в Славяно-греко-латинскую Академию. Школа того времени, конечно, необычна для нас. Там очень много внимания уделялось отношениям между учениками и самоподготовке. То есть, было принято, что старшие ученики обучают младших. Там было много таких элементов, как... такого... соревнования. Например, среди класса выбирался самый лучший ученик — «Император», такой у него был титул, да...
А.Митрофанова:
— То есть, лидер?
А.Крылов:
— Да... а потом... ну, такая вот театрализованность — это эпоха барокко, для которой характерна такая вот театрализованность. Потом, например, ученики школы — они занимались театром. Но этот театр, он немножко непривычный, может быть, для нас — это театр, как раз, школьный, цель которого была... у которого было много целей. Одна из которых — это, например, учить учеников. То есть, они занимаются... постановка вот... например, самые известные. Есть несколько произведений, которые приписывают святителю Димитрию, но одно точно известно. Его полное название... его часто сокращают как «Рождественская драма», а полное — это чтоб прочувствовать эпоху — «Перемена непостоянного мира сего, гордости сетьми во маловременной жизни человековуловляюща, в вечную муку посылающа, на треокаянном Ироде за гордость ищущем рожденного всех Царя Христа убити».
А.Митрофанова:
— Ничего себе!
А.Крылов:
— Да. Она известна, поставленная как Рождественское действо, и имела вот такое вот название. Тогда было принято, если название книги — значит, это вот целый абзац.
А.Митрофанова:
— Сейчас это... знаете... в некоторых книгах сохранилась эта традиция — мы видим через описание глав — там, «Мумитролль», например, или книга о Пиноккио. Открываешь, и там краткое содержание всего, что будет в главе — оно заложено уже в названии:"Глава первая, о том, как... какой-нибудь мастер Вишня обнаружил у себя дома полено, которое он попробовал построгать, и услышал неизвестно откуда раздавшийся тоненький голосок«. Ну, вот, похоже, действительно — вот эта витиеватость.
А.Крылов:
— Да, ну это было принято — такая вот эпоха была. И вот — в чём суть этого? То есть, ученики собираются, и это какой-то текст, посвящённый Библейским событиям, в данном случае — событиям Рождества Христова, который они должны инсценировать и представить. Там очень много аллегорических эпизодов каких-то вот, которые надо как-то вот... каких-то сцен таких, впечатляющих. Для этого готовились декорации. Например, известно, что они шились из старых облачений, которые были на митрополичьем дворе. И потом это представлялось перед всеми желающими. То есть, во-первых, они репетировали какие-то навыки, там... заучивали тексты, выступали публично, они учили и глубже как-то понимали Евангельские события — то есть, это для учеников. Но для зрителей это тоже очень много значило. То есть, школа того времени — она часто обращалась лицом к публике. То есть, например, было одно из... вот, сейчас у нас экзамен, а тогда он был, например — публичный диспут. То есть, выходят два человека, два студента, и публично диспутируют на какую-то тему. И, там, съезжается всё местное... знатные люди, и говорят: «О, вот видите, какие учёные люди!» Вот, это было одной из особенностей той школы. А здесь вот студенты представляют... как бы... ученики... они представляют такую вот постановку. Представляете, вот, Ростов? Там никогда ростовчане такого не видели. Люди того времени — они, вообще, по сравнению с нашими современниками, были гораздо более воздержанны в плане чувственных впечатлений. То есть, сейчас вот мы заходим в Интернет — и нас бомбардируют разного рода ролики, там, картинки, ещё что-то... А тогда человек — вот, он приходит, и там — театр, и там вот такие вот картины интересные, и в такой — ненасыщенной — жизни это людей потрясало. И что интересно — у них была гораздо большая возможность вмещать в себя такие вещи. Вот, если мы сейчас представим себе 4-х-часовую или 6-ти-часовую театральную постановку — это будет сложно представить. А Алексей Михайлович смотрел, ему нравилось. Более того, вот вы знаете, например, Императрицу Елизавету Петровну, которая, там, любила танцевать, смотреть... Она также любила слушать проповеди. Причём, проповеди могли идти, например, 2 часа проповедь, 3 часа, 4 часа. Люди того времени и придворные — слушали. Ну, потому, что вот... как... в Воскресенье будет владыка такой-то говорить проповедь — такая красивая, интересная проповедь — пришли, там, стоят и слушают. Ну и вот... или у крестьянина, например, тем более — вот, он неделю пашет, а потом пришёл — вот, батюшку послушал. Вот, у него такое вот главное интеллектуальное впечатление недели — это проповедь. Поэтому, проповедь не как сейчас — там, 20 минут, 30 минут, а часовая проповедь — она вполне могла быть содержательной.
А.Пичугин:
— А интересно ещё — взаимоотношения святителя Димитрия Ростовского с иноверцами, и, помимо иноверцев, со старообрядцами? Потому, что он со старообрядчеством, насколько я понимаю, до приезда в Ростов особо дела никогда не имел и не был знаком, и тут ему пришлось встретиться с ними. И, в частности, он ещё — как про него рассказывают — боролся с католическим влиянием. Но в первое издание житий святых он включил, как я понимаю, жития блаженного Августина и Иеронима, которые не являлись святыми... ну... не являются святыми в Православии и не являлись, и...
А.Митрофанова:
— Блаженный Августин у нас прославлен во святых...
А.Пичугин:
— Блаженный Августин у нас прославлен, но тогда, насколько я понимаю, не был включён в святцы. А также он говорил о непорочном зачатии Девы Марии, что, в общем, является католическим учением, с одной стороны, но, с другой, если исследовать его родоначалие, то получается, что, во многом, в католицизм это из Православия перешло... из, по крайней мере, из Восточной Церкви.
А.Митрофанова:
— Ой, какие... деликатные вопросы...
А.Пичугин:
— Ну, нет... это, на самом деле, просто уже очень такое... если глубоко копать про непорочное зачатие... про учение о непорочном зачатии, но поверхностно он как человек, близко знакомый с западным обрядом и католической культурой — ему это было близко, видимо, как и Петру Могиле, который в свой требник привнёс многое из католического богослужебного последования.
А.Крылов:
— Ну, давайте начнём тогда с вопроса о отношениях с католичеством. Потом — перейдём к старообрядчеству. Они, на самом деле, не такие простые, как можно иногда прочитать. Дело в том... ну, вот, например... святитель Димитрий принадлежал к этой вот корпорации Киево-Могилянского духовенства. Кто были эти люди? Это люди, которые находились в постоянной ситуации интеллектуального, а часто — вплоть до физического, противостояния с Католической и Униатской церковью. У этих людей постоянно стоял вопрос: вот, ты можешь вести очень сложную, неудобную, конфликтную жизнь, которая часто могла угрожать жизни, состоянию и так далее, а можешь — просто взять и принять унию. И тогда ты будешь жить хорошо, спокойно, но... вот... так.
А.Пичугин:
— Это — политика...
А.Крылов:
— Некоторые переходили. Это был вопрос личного выбора, и часто... есть случаи, когда человек был ревностным защитником Православия, потом... как бы «сломался» внутри, посчитал, что — всё, это дело проиграно, и — перешёл, стал католическим полемистом, например.
А.Пичугин:
— У нас — минута, буквальнотезисно придётся...
А.Крылов:
— Тезисно, да? Святитель Димитрий — он, конечно... как сказать... не был таким... вообще, он избегал яркой такой полемики в духе этого времени, такой уж, чтобы... знаете, там, вот: «То, что ты, волк, протявкал в своих речах, я не буду слушать, но отвечу...» — и так далее, у него такого нет. У него очень мягко, с католиками он не полемизирует открыто, но, если вы почитаете, например, некие его жития святых, он часто... у него не затрагиваются, например, вопросы, почему мощи святителя Николая — он, например, выписал в своих черновиках — почему они находятся в Бари, у католиков, а творят чудеса. Он выписал, и говорит: «Потому, что Господь желает даже там прославить православную святость — даже среди иноверцев».
По поводу его каких-то... вот, есть такое мнение по поводу... вот... непорочного зачатия — тут надо кратко сказать. Дело в том, что, в качестве учения Католической церкви, оно было провозглашено только в XIX веке.
А.Пичугин:
— Да, да, да...
А.Крылов:
— До этого даже там были разного рода споры, и в Православной Церкви оно не могло чётко ассоциироваться как вот, скажем, учение о верховенстве папы Римского.
А.Пичугин:
— Всё понятно. То есть, как догмат, сложилось в XIXвеке. И, буквально, 10-20 секунд, последний вопрос. Прославлен святитель Димитрий в Синодальный период, в XVIII веке. За весь Синодальный период у нас было прославлено около 20 человек для общецерковного почитания. Как же он сумел попасть в это... ну, я... то есть... ничего против не имею... но он сумел попасть в это число?
А.Митрофанова:
— Ну, вряд ли он стремился к этому...
А.Крылов:
— Святителя Димитрия очень почитали уже при жизни. Его друг, митрополит Стефан Яворский, когда его хоронил, говорил: «Свят Димитрий, свят!». Его, в общем-то, уважали все современники, включая Татищева и Ломоносова. И поэтому, когда были случайно обретены его нетленные мощи, то это было для всех подтверждением. Там была целая работа комиссии, которая это подтвердила.
А.Пичугин:
— Спасибо большое! Программа наша закончена. Напомню, что Алексей Крылов, кандидат исторических наук, сотрудник центра истории богословия и богословского образования ПСТГУ ( Свято-Тихоновского Университета ), доцент кафедры истории Бауманского Технического Университета был в гостях у светлого радио. Алла Митрофанова...
А.Митрофанова:
— ... Алексей Пичугин. До свидания!
А.Пичугин:
— Всего доброго! До свидания!
Стать добровольцем и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.