В нашем обществе вопроса об истине на самом деле не существует. Большинство культур в истории человечества полагали, что цель человека — стремиться к ней. Но мы живем в культуре, в которой принято стремиться к комфорту.
Если раньше человек ставил вопрос о том, "правда ли это?", то теперь мы привыкли спрашивать "что это мне даст? зачем мне это нужно?", причем очень часто имеется в виду "как это повысит мой уровень комфорта?".
Даже религия оценивается с точки зрения того, "что она дает" в психологическом, культурном или социальном плане. Вашу жизнь наполняет смыслом, радостью и значением православная вера? Очень хорошо, а мне вот больше по душе какая-нибудь трансцендентальная медитация.
Но подлинный поиск веры предполагает отказ от вопросов "устраивает ли это меня" и "нравится ли это мне" в пользу вопроса "истина ли это?".
Поиск верующего напоминает поиск ученого. Ученый придерживается той или иной теории не потому, что ему это удобно, не потому, что она приносит ему утешение, не потому, что ее разделяют симпатичные ему люди — а потому, что, насколько он может понять, она правильно описывает реальность. Ученый — если он хочет оставаться ученым — должен проявлять смирение перед природным миром, который он исследует, не пытаться навязать ему свои взгляды, а стараться понять, как этот мир устроен. Так и верующий должен быть готов отодвинуть свои пожелания на второй план — а искать истины, которая не зависит от его пожеланий, и которая была бы точно такой же, если бы его и на свете не было.
Однако научная истина не налагает на нас никаких обязательств. Был Большой Взрыв, не было Большого Взрыва, общие предки у дельфинов и собак, не общие — это никак не влияет на то, как мы должны поступать, во что верить и на что надеяться. А вот истина веры налагает обязательства — она указывает мне, что я должен делать.
Если, скажем, выяснится, что Ледового Побоища не было на самом деле, а все его летописные свидетельства сфальсифицированы, это никак не отразится на жизни большинства из нас. Но есть истины, после которых мы уже не сможем жить, как раньше — и главная из них состоит в том, что Иисус из Назарета действительно воскрес из мертвых.
Если это правда (а это правда), то Иисус — не один из великих учителей человечества, одинаково почтенных, одинаково мертвых, одинаково занесенных пылью веков. Он Господь, Бог и Спаситель, который здесь и сейчас обращает ко мне Свое слово — "ты веруешь ли в Сына Божия? (Иоан.9:35)" и ожидает от меня ответа.
Тайная вечеря – первая Пасха
Первой Пасхой христиан была Тайная Вечеря — та Пасха, которую праздновал Сам Иисус Христос в Иерусалиме накануне Своего ареста и казни. Праздник еврейского народа в воспоминание об освобождении его из египетского рабства стал тогда на Тайной Вечери преддверием крестной смерти Сына Божьего.
Наверно, ученики Христа искренне удивлялись тому, что праздник столь разительно отличается от той традиционной еврейской Пасхи, ведь были изменены ее установления.
Во-первых, Учитель праздновал Пасху в чужом доме, а ее полагалось праздновать обязательно в своем узком семейном кругу.
Согласно установленному древнему ритуалу, Пасху ели стоя и будучи готовыми к дороге — то есть одетыми и подпоясанными, с посохом в руке. Так полагалось в память о спешном бегстве евреев из Египта. В Евангелии же сказано, что «настал час, Он возлёг, и двенадцать Апостолов с Ним». Господь и Его ученики возлегли, не как рабы, а как свободные люди. И куда-то торопиться ради спасения им уже было не нужно, ведь Спаситель — с ними.
И вот Господь, как сказано в Евангелии, «взяв чашу и благодарив, сказал: приимите её и разделите между собою, ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придёт Царствие Божие. И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается». Так Господь устанавливает великое таинство будущей Церкви — евхаристию. Учеников же в те минуты, может быть, больше всего удивило то, что хлеб для Пасхи выбран квасный, дрожжевой — вовсе не тот, пресный, который положено есть на Пасху.
Первую Новозаветную Пасху Спаситель совершал по-новому. И смысл ее был направлен уже не в прошлое, а в будущее, ко Второму Пришествию Христа. И особое спокойствие, торжественная неторопливость, с которой, несмотря на присутствие на трапезе предателя Иуды, совершалась первая христианская Пасха, свидетельствовала о том, что народ Христов — это уже не рабы земного царя, от которого надо бежать ночью, а Царство Божие — не дальняя земля за горами. Царство Божие — внутри нас.
2 мая. О духовном смысле Омовения ног Христом апостолам
Сегодня 2 мая. Церковь вспоминает Омовение ног Христом апостолам.
О духовном смысле этого события, — протоиерей Владимир Кашлюк.
2 мая. Об особенностях богослужения дня
Сегодня 2 мая. Великий четверг. Воспоминание Тайной вечери.
Об особенностях богослужения дня, — священник Константин Кокора.