«Духовные смыслы в киноискусстве». Светлый вечер с монахиней Софией (Ищенко) (23.03.2018)

Поделиться

У нас в гостях была президент Международного православного Сретенского кинофестиваля «Встреча», член Общественного Совета при Уполномоченном при Президенте РФ по правам ребенка монахиня София (Ищенко).

Разговор шел об открытиях прошедшего кинофестиваля, о христианских смыслах в кино, а также о том, какие сегодня создаются фильмы для семьи и о семье.

А. Пичугин

— В студии светлого радио приветствуем вас мы: Алла Митрофанова —

А. Митрофанова

— Алексей Пичугин —

А. Пичугин

— Сегодня вместе с нами и с вами здесь, в этой студии, «Светлый вечер» проводит монахиня София (Ищенко) — президент Международного кинофестиваля «Встреча», член Общественного совета при Уполномоченном при Президенте по правам ребёнка. Здравствуйте!

Мон. София (Ищенко)

— Здравствуйте! Здравствуйте, дорогие радиослушатели!

А. Пичугин

— Прошёл недавно очередной Международный кинофестиваль «Встреча», он в этот раз проходил в Обнинске. Перед фестивалем вы уже были в нашей студии, общались с нашей коллегой Лизой Горской. Теперь давайте поговорим об итогах: об итогах фестиваля этого года, немного о победителях прошлых лет, потому что вот передо мной лежит буклет, из которого я с удивлением узнаю, что участниками... но это, правда, прошлогодний фестиваль был, как мы выяснили, но для меня не менее удивительно, что среди участников было кино из Афганистана. Вот если иранскому кино мы уже давно не удивляемся, вообще мы ему не удивляемся — это прекрасный кинематограф...

А. Митрофанова

— И его здесь много на фестивале, судя по...

Мон. София (Ищенко)

— Да, каждый год увеличивается.

А. Пичугин

— Да, он фестивальный, и постоянно его привозят. Но для меня, как для человека, который смотрит кино, но не специалист, к сожалению, — это мой такой пробел, который я всё собираюсь восполнить, в том числе и в первую очередь, наверное, фестивальными фильмами — я вижу участников из близких моему сердцу Черногории, Боснии и Герцеговины, опять же Сербию мы знаем — сербское кино. А вот боснийское... разве что Кустурица из Боснии сам родом, но тем не менее это сербский режиссёр. Босния и Герцеговина, Черногория, Афганистан. Расскажите, пожалуйста, немного, наверное, прежде чем мы будем говорить о фестивале этого года, про участников из этих стран, потому что нет у нас возможности (если, конечно, не в интернете и, скорее всего, там не будет перевода, будет не очень хорошее качество) посмотреть фильмы афганские.

Мон. София (Ищенко)

— Да, у нас действительно закончился очередной, уже тринадцатый, кинофестиваль «Встреча». Он всегда проходит на Сретение — так благословил его владыка Климент, который, собственно и является учредителем этого фестиваля. И в этом году... каждый год увеличивается количество стран-участников. Если мы начинали наш фестиваль с Ближнего Зарубежья: в фестивале в первые годы участвовали Украина, Белоруссия. Надо сказать, что в последние годы стало много приходить фильмов с Востока. Первые фильмы меня очень удивляли, когда приходили из Ирана. Вот верно вы сказали, Алексей, что Иран и Ирак — даже Ирак меньше, конечно. Из Ирана сейчас много фильмов идёт. В прошлом году у нас была Индия, причём прислали прекрасное кино. Я хоть много смотрю фильмов, в силу своей специфики, но я не знала современного индийского кино. Я помнила из своего детства...

А. Митрофанова

— «Зита и Гита», да?

Мон. София (Ищенко)

— Да, «Зита и Гита».

А. Пичугин

— Ещё то, что все танцуют.

А. Митрофанова

— Так грустно, что хочется танцевать.

Мон. София (Ищенко)

— Танцуют и сейчас, но значительно меньше. И больше в индийском кино — то, что мы увидели в прошлом году, то, что нам прислали — очень яркое социальное звучание, призывание к милосердию, отношение к людям с ограниченными возможностями. Меня это поразило — именно такого направления фильмы, причём прекрасно поставленные, интересные фильмы из Индии. Вы начали тему Афганистана — уже второй год нам присылают фильмы из Афганистана, причём присылают молодые кинематографисты. В прошлом году даже одному из авторов удалось приехать к нам, правда, ехать очень неудобно: из Афганистана прямого сообщения с Россией нет, надо ехать через какие-то другие страны. Но тем не менее он добрался — удивительный человек, обаятельный. Знаете, для нас же образ афганца — это что-то такое...

А. Пичугин

— Воин-интернационалист.

Мон. София (Ищенко)

— Для меня вот какой-то образ: чуть ли не в шлеме...

А. Пичугин

— Смотрите, я сейчас просто в поисковике набрал, пока мы с вами несколько минут разговариваем, по-разному пытаюсь набрать «Афганское кино», «Кино Афганистан», «Кино, произведённое в Афганистане» — какие угодно запросы, всё равно выдаёт только исключительно фильмы про войну в Афганистане.

Мон. София (Ищенко)

— Вот, вы знаете, в прошлом году был действительно фильм... нет, он был не о войне, а, скажем, страданиях народа во время войны. В прошлом году фильм был, назывался «Мать Мария» — о том, как женщина, узнав, что её сын служит в регулярных войсках государственных, что на место дислокации, где служит её сын, напал «Талибан», произошло сражение, и она не может по телефону связаться с сыном. И она отправляется в путешествие в ту часть страны, где происходили сражения. Она через определённые сложности находит сына.

А. Митрофанова

— Он жив?

Мон. София (Ищенко)

— Он ранен. Возле него его друг, они переодеты вы гражданскую одежду уже. И бандиты не знают, что это воины, раненные во время сражения. И она вместе с другом пытается вызволить его из этого плена. И у них получается, получается самым удивительным образом — концовка такая неожиданная и потрясающая. Молодой человек, афганец, светлый, радостный, приехал к нам на фестиваль, изучает русский язык, чуть-чуть умеет говорить, понимает. У него, конечно, был переводчик, тем не менее мы могли с ним общаться — где-то жестами, мимикой, но и в то же время и речью. И это было здорово. Мы открыли для себя... я для себя, по крайней мере, открыла какой-то другой Афганистан. То есть это страна, как бы разделённая на две части: это страна, которая является государством, в которой есть бандитские группировки, которые не сложили своего оружия и мешают стране и жить, и развиваться. Для меня было очень интересно познакомиться с этим человеком и открыть для себя ещё кино Афганистана. А в этом году...

А. Митрофанова

— Сейчас, минутку буквально можно, пока мы не заговорили о фильмах и фестивале текущего года? Он не объяснял, какова его мотивация была, когда он начал изучать русский язык? И почему он свой фильм решил отправить на православный кинофестиваль в Россию? Наверняка ведь ему задавали этот вопрос — он на поверхности.

Мон. София (Ищенко)

— Мы ему задавали такой вопрос. Он сказал, что у них в Афганистане очень любят русских, и к России там относятся с большим трепетом. У него в Москве учиться брат, и брат узнал про наш фестиваль — каким образом, не знаю, не выяснили. Но он как-то узнал про наш фестиваль и посоветовал ему отправить сюда фильм. Он даже через брата нам его и переправлял. Он сказал, что простой афганский народ очень благодарен русским солдатам, потому что многих из них спасли именно русские солдаты.

А. Пичугин

— Это было, соответственно, в ту самую афганскую войну...

Мон. София (Ищенко)

— Да, во время афганской войны. Он говорит, что они очень уважают русских. И для них Россия... и даже показать своё кино, представить Афганистан на территории России для него было значимо.

А. Митрофанова

— Да, какие же всё-таки бывают разные взгляды на одни и те же события. Я вспоминаю сейчас всё, что было связано с этой войной. Но не будем об этом — это ужас, кошмар, и вообще, не дай Бог!

Мон. София (Ищенко)

— Но тем не менее вот то, что говорят про народную дипломатию, вот она налицо — народная дипломатия: человек из страны, с которой мы, собственно, воевали, и часть народа там, наверное, считали нас агрессорами, захватчиками...

А. Пичугин

— Это их право.

Мон. София (Ищенко)

— Это их право. А часть народа считает, что мы спасители, и они нас до сих пор любят. Это тоже важно узнать.

А. Пичугин

— Где можно посмотреть это кино?

Мон. София (Ищенко)

— Нигде. Это фестивальное кино — это только у нас.

А. Пичугин

— Это самое печальное.

Мон. София (Ищенко)

— С одной стороны, это печально, а с другой стороны, мы не нарушаем авторского права, мы не выкладываем эти фильмы, хотя многие фестивали это делают. Я считаю, что делать этого нельзя. Иногда мы договариваемся с режиссёрами, просим их разрешения показывать на нашем сайте, выкладывать на наш сайт.

А. Пичугин

— Хотя бы за деньги, хотя бы, чтобы какие-то...

Мон. София (Ищенко)

— Мы на сайте не берём плату, у нас нет такой функции.

А. Пичугин

— Я понимаю, но просто если бы было возможно, хотя бы за деньги — просто привернуть туда какой-то электронный кошелёк, и небольшая сумма отчислялась бы авторам фильма. И наверное, они были бы не против в таком случае, что их демонстрируют.

Мон. София (Ищенко)

— Наверное, заинтересованы. Вы подали хорошую идею. Надо поговорить с разработчиками нашего сайта, может быть, да, и договориться с авторами.

А. Митрофанова

— А в чём тогда смысл проводить фестивали, если это кино увидят... сейчас в Обнинске проходил фестиваль — прекрасный город. Жители Обнинска, например, увидели и те, кто приехал в гости на время фестиваля туда. А остальные? Получается, что просто кино ради кино, что ли? Ведь кино же для зрителя... его должны смотреть.

Мон. София (Ищенко)

— Не только для зрителя, мы сейчас поговорим о целях и задачах вообще кинофестиваля. Это не только для зрителей. Я просто хочу сказать про наш фестиваль обнинский. Он уникален тем, что мы никогда не показываем и не проводим фестиваль на одной площадке. Да, Обнинск — это как бы основная площадка. На ней находится профессиональное жюри или какие-то дополнительные жюри, здесь проходят конкурсные показы — в Обнинске. Но мы одномоментно вне фестиваля в 18 городах Калужской области... Вот этого не делает ни один фестиваль России. Я не знаю, как в других странах, но у нас точно никто не делает. Бывают крылья фестиваля в двух-трёх городах, а у нас 18 городов Калужской области смотрят — городов, районных... Вот в этом году мы уже подсчитали количество: зрителей было 21 тысяча. 21 тысяча просмотрели эти фильмы. Согласна, тоже мало, я понимаю. Но дело в том, что фестиваль — это показ... по крайней мере, православные фестивали, христианские фестивали или, скажем, тематические фестивали — их фильмы — неформат, чаще всего неформат. Потому что крупные студии, которые присылают крупные фильмы, которые могут быть в прокате, таких студий совсем немного.

А. Митрофанова

— Но есть же интернет.

Мон. София (Ищенко)

— Потому что христианское кино создаёт немного студий и фирм, а просто хорошее и социальное кино — оно очень часто неформат. Что такое «неформат»? Вот в этом году в рамках фестиваля мы включили мини-фестиваль детского и семейного кино и назвали его «Кинодом». И кроме профессионального жюри, у нас было создано детское и семейное жюри. Мы взяли четыре многодетных семьи города Обнинска и Боровска и из этих коллективов создали семейное жюри. Мы им представили все фильмы — а нам прислали около 300 фильмов на фестиваль. Но у нас отборщик был профессиональный, он отобрал фильмы, которые подходили к этой семейной тематике. И мы нашли 22 фильма из этих 300, которые могли бы подойти для семейного просмотра, и предложили им подобрать фильмы для трёх номинаций: фильмы для семейного просмотра, фильмы о семье, и лучшее детское кино. То есть дети отбирали детское кино и вот эти две номинации. Поработали они у нас прекрасно, замечательно, отобрали фильмы. Причём здесь, казалось бы, очень похоже: фильмы о семье, и фильмы для просмотра с семьёй. А оказывается, это совершенно разные фильмы, в чём сейчас очень многие заблуждаются: часто бывает, что если фильм о семье, и ещё и дети там снимаются, считают, что это можно смотреть всей семьёй. Вовсе нет — бывает, что такие проблемы семейные поднимаются, в которых, к сожалению, снимаются дети. Но это фильмы не для просмотра с детской аудиторией. И они отобрали такие фильмы. Они отобрали лучший фильм — это фильм Славы Росса «Сын». Вот, кстати сказать, сейчас его пытаются...

А. Пичугин

— Это полный метр?

Мон. София (Ищенко)

— Это полный метр, два часа пятнадцать минут. И известный режиссёр в России Слава Росс. Кстати, он не в первый раз участник нашего фестиваля, и он получил эту премию очень заслужено. Это фильм о семье, о ювенальной юстиции — очень серьёзное и глубокое кино. И фильм для семейного просмотра — это фильм казахского режиссёра «Однажды в детском доме». Это совершенно другое кино — другое по тематике, другое по эмоциям. Его можно действительно смотреть всей семьёй и обсуждать эту тему. И лучший фильм для детского просмотра — это анимационный фильм «Два трамвая». Очень редкая, к сожалению, тема: взаимоотношения сына и отца — через образы двух трамвайчиков: один большой, другой маленький; взросление сына и отношение к старому отцу. Очень трогательное кино, причём мы показывали его на открытии. И наши зрители, выходя из зала, взрослые люди, говорили, что вообще давно не видели такого трогательного фильма о любви сына к отцу — а всего тринадцать минут. Но этот фильм не может быть показан ни в кинотеатре, ни на экране телевидения, он неформат — он тринадцать минут. Куда его вставишь?

А. Митрофанова

— Тринадцать минут — как раз телевизионный формат абсолютно.

Мон. София (Ищенко)

— Телевизионный формат, но тогда он должен быть в контексте какой-то программы или где-то что-то... Это, знаете, один раз прошёл — и всё, и не видно. Чем хорошо на фестивале кино смотреть? Тем, что там зритель видит непосредственно режиссёра — он может пообщаться. Есть такая связь между зрителем и автором, что очень дорого для авторов. И фестиваль — это вообще особая жизнь, особая жизнь кинематографиста, зрителя и самого кино.

А. Пичугин

— Мы напомним, что в гостях в светлого радио сегодня монахиня София (Ищенко) — президент Международного кинофестиваля «Встреча» и член Общественного совета при Уполномоченном при Президенте по правам ребёнка.

А. Митрофанова

— Мы поговорим чуть позже про содержание фильмов — это безумно интересно и, может быть, самое главное как раз, на что стоит обратить внимание. Но всё-таки про распространение в интернете, про продвижение вот этих самых прекрасных ваших фильмов, которые можно увидеть разово на фестивале, а дальше получается, что не увидишь нигде. Понимаете, двадцать первый век, и интернет — это факт нашей жизни. Я вам даже больше скажу: вот в моём окружении я по пальцам одной руки могу сосчитать людей, у которых дома есть телевизор и они его смотрят.

Мон. София (Ищенко)

— Это я — смотрю телевизор.

А. Митрофанова

— Это прекрасно! Это прекрасно, потому что вы в курсе того, что происходит...

Мон. София (Ищенко)

— У меня есть определённые программы, которые я люблю... Я считаю, что радио и телевидение очень важны в нашей жизни.

А. Пичугин

— Да, безусловно!

А. Митрофанова

— Я вот пытаюсь над собой работать.

А. Пичугин

— Чтобы был телевизор?

А. Митрофанова

— Да, но сейчас речь не об этом.

А. Пичугин

— Я тоже смотрю телевизор. Я просто смотрю его в интернете — с экрана компьютера.

А. Митрофанова

— Или так...

Мон. София (Ищенко)

— А для меня экран компьютера — это только работа, ни в коем случае не развлечение, потому что компьютер для меня вообще — это не предмет развлечения. Компьютер для меня — это инструмент.

А. Митрофанова

— Это так и есть.

Мон. София (Ищенко)

— И вот сидеть перед ним и получать наслаждение, эмоцию — для меня вообще дико.

А. Митрофанова

— Очень хорошо вас понимаю. Но я общаюсь, например, с моими студентами — это молодые люди, которым 17-18 лет. Для них и компьютер, и в общем сейчас даже и телефон уже — планшет уже даже меньше, в основном телефоны — это точно такой же инструмент: инструмент получения информации и инструмент получения определённых в том числе и знаний тоже. И они в интернете смотрят абсолютно всё. На самом деле, мне кажется, что это очень хорошая проверка. Потому что у меня есть ощущение, что многие эти фильмы в интернете если и появляются, то их особо никто не смотрит. Потому что есть такое понятие «вирусное видео», то есть один человек посмотрел, сказал: «Вау!» — поделился со ста своими друзьями, они посмотрели и тут же поделились с кем-то ещё, потому что это зацепило невероятно. А есть вещи, которые не цепляют, совершенно не цепляют: вот что-то там такое хорошее, благостное, трам-пам-пам — но вот сердце от этого не дрогнуло. И так это где-то и лежит: тоже есть в интернете, но особым спросом не пользуется. И тогда это вот такой зрительский суд своего рода тоже. И тогда становится понятно, что к чему. Вот про православное кино у многих ощущение, что оно именно ко второй категории относится: что оно вот такое добренькое, какое-то хорошее, бесконфликтное, всё такое ми-ми-ми; батюшка, свечечка... Прекрасно отношусь к священникам, к традиции ставить свечу в храме и так далее, но вот эта благостность, такая бесконфликтность — то, что не цепляет. Это мой крик души такой.

Мон. София (Ищенко)

— Я разделю ваш монолог на три части и выскажу своё мнение...

А. Пичугин

— Но это не только Аллы крик души, но и мой тоже...

Мон. София (Ищенко)

— То есть вы со сказанным согласны?

А. Пичугин

— Со сказанным Аллой — да, безусловно.

А. Митрофанова

— Понимаете, в чём дело? Я же не видела те фильмы, про которые говорите вы. Я бы с удовольствием их посмотрела...

Мон. София (Ищенко)

— Сейчас я вам всё расскажу.

А. Митрофанова

— Иначе представление о православном кино вот такое, какое я сейчас описала.

Мон. София (Ищенко)

— Значит, первое: когда вы говорите, что молодёжь, и не только молодёжь, сейчас смотрит на маленьких гаджетах — маленький экран компьютера, маленький экран телефона. Вообще, на самом деле, это формирование у очень большого количества людей дурновкусия. Скажу, почему. Потому что любитель музыки, подлинный любитель музыки, слушает музыку в наушниках или идёт в консерваторию?

А. Пичугин

— Сейчас такие наушники, что они мне передадут не хуже консерватории сцену...

Мон. София (Ищенко)

— А это дело не в том, что они передадут...

А. Пичугин

— Безусловно, согласен.

А. Митрофанова

— И то и другое.

Мон. София (Ищенко)

— Когда вы приходите в консерваторию — это абсолютно другая музыка. Во-первых, вы видите исполнителя или исполнителей — оркестр. Во-вторых, сама атмосфера переживания, когда рядом с вами сидят люди, которые слушают, во-первых, живое исполнение — живое, живая музыка! — и люди, которые с вами сопереживают.

А. Пичугин

— Но ведь это же, матушка, не отменяет того, что я, помимо консерватории или какого-то другого концертного зала, слушаю музыку и в наушниках, и в машине, и дома.

Мон. София (Ищенко)

— Вот вы сейчас сказали хорошую фразу: «Это же не отменяет». Это не отменяет! Но человек с хорошим вкусом, любитель подлинной музыки, любитель эмоций, переживаний, музыкальных переживаний, он идёт в консерваторию, он идёт на концерт. И на концерте, знаете, даже пишут «живая музыка». Толпы людей ходят на концерт! Зачем туда ходить вообще в этот зал? Даже молодёжные когда, рок-концерты — зачем они собираются в эти залы? Совместное переживание!

А. Пичугин

— Безусловно.

Мон. София (Ищенко)

— Это никто не отменял. И гаджеты разрушают это, они формируют у личности атомизацию. Гаджет, запись — это должно быть подспорьем для человека, у которого сформирован хороший эстетический вкус. Но сначала для того, чтобы полюбить музыку, ребёнка надо с пяти лет водить в консерваторию. А потом уже, когда ему будет 17, пусть он ищет дальше...

А. Пичугин

— Сейчас перейдём к кино. Я в чём с вами соглашусь? В том, что, конечно, открывая на экране смартфона картину Шишкина «Утро в сосновом лесу», я не увижу всех красок Шишкина, я не увижу всего, что туда вложено. Я пойду в музей, пойду в Третьяковскую галерею...

Мон. София (Ищенко)

— Не пойдёте! Вы его уже увидели — вам нечего там смотреть.

А. Пичугин

— Не правда, нет...

А. Митрофанова

— Ну что вы?! Наоборот, хочется!

Мон. София (Ищенко)

— Нет, не хочется! Я вам могу объяснить, почему. Потому, что у человека возникает такое: а я уже это видел. Особенно в мире, где так много информации: я это видел — уже всё мимо.

А. Пичугин

— Матушка, помните, очередь на Серова была, выстраивалась километровая?

Мон. София (Ищенко)

— И не только на Серова.

А. Пичугин

— И выстраивалась на Айвазовского. И будет ещё выстраиваться, когда будут привозить какого-то... И слава Богу, что будут!

Мон. София (Ищенко)

— А знаете, кто туда шёл?

А. Пичугин

— Так те же самые люди, которые в гаджетах всё это видели давно.

Мон. София (Ищенко)

— Нет. Почему в гаджетах?! Почему вы предполагаете, что в гаджетах?! Они ходили в музеи всю жизнь, знают, что такое подлинник — они к нему и пошли. А когда создался ажиотаж, то туда — ой, все туда и я туда — пошли и другие. Но туда пошли в первую очередь те, кто любят смотреть картины в подлиннике — не в интернете. Сейчас можно попасть в любой музей мира, в любой: открывай в интернете и смотри. И можно было даже не стоять в очереди.

А. Митрофанова

— Вы знаете, я очень часто слышу такую фразу: «Знаешь, выходит вот такой-то фильм, на него мы обязательно пойдём именно в кино — смотреть его именно на большом экране». И есть масса фильмов, которые люди смотрят либо в домашнем кинотеатре, либо в телефоне, в планшете — где угодно. То есть это тоже своего рода сортировка определённая. Но всегда есть фильмы, на которые люди будут ходить именно... и это такая проверка для кино.

Мон. София (Ищенко)

— У меня такой вопрос: а если фильм ещё не вышел на экране, кто вам мог о нём сказать, что это хорошее кино, надо смотреть?

А. Митрофанова

— Есть трейлеры.

Мон. София (Ищенко)

— Вот фильм ещё собирается только выйти на экране — ни трейлеров... может быть, трейлеры там уже и начали. Это ведь кампания — кампания продвижения продукта. Кино, так же, как и выставки, и музыка сейчас — продукт, к сожалению. Вот его надо выдвинуть, его надо продать. Причём даже не то чтобы показать публике и решить какие-то социальные, может быть, задачи средствами искусства, его надо просто продать. Что начинают делать? Пиар-кампанию. Вот эта пиар-кампания и заставляет вас смотреть, иногда просто пошлое, дрянское кино. Есть такой замечательный режиссёр русский Вера Сторожева, да и не только она, много знакомых режиссёров, которых я спрашиваю: «Почему ваши фильмы не идут на большом экране?» Они говорят: «Чтобы фильм попал на экраны, надо заложить на рекламу столько денег — иногда в два раза больше, чем на фильм. А у меня есть деньги только на фильм. Государство мне дало деньги на фильм. А на рекламу я должна найти сама». А если нет этих денег — это может быть шикарное кино, но его никто не увидит. Может быть, какой-нибудь канал купит и по телевизору, опять-таки по маленькому ящичку, вечером однажды кто-то увидит. Вот в чём дело сейчас! Не хватает у людей, создавших фильм, прекрасное кино, у них нет денег на рекламу, на то, чтобы раскрутить. А если, как вы говорите, выложили бы все в интернет. Это тоже не путь, потому что интернет сейчас забит информацией, просто забит информацией. А вам, чтобы найти это кино, вам нужна всё равно какая-то его реклама — что вам надо искать и набирать в поиске именно это кино и этого автора. А вот этот тринадцатиминутный фильм, или в этом году у нас было очень много фильмов — прекрасное, замечательное кино, причём сейчас вообще пошла тенденция, вот уже года 4-5, — короткометражное кино, игровое короткометражное кино, причём его очень много. И делают хорошее кино студенты ВГИКа последних курсов — это или курсовые, или дипломные работы. Прекрасное кино, но оно очень короткое, его никуда... в интернет, наверное, можно выложить, ну и всё.

А. Пичугин

— Давайте про короткий метр мы сейчас поговорим подробнее, через минуту — у нас небольшой перерыв. Я напомню, что в гостях у светлого радио монахиня София (Ищенко) — президент Международного кинофестиваля «Встреча», член Общественного совета при Уполномоченном при Президенте по правам ребёнка. Алла Митрофанова, я — Алексей Пичугин. Через минуту мы сюда вернёмся.

А. Митрофанова

— Ещё раз добрый «Светлый вечер», дорогие слушатели! Алексей Пичугин, я — Алла Митрофанова. И напоминаю, что в гостях у нас сегодня монахиня София (Ищенко) — президент Международного православного фестиваля «Встреча», член Общественного совета при Уполномоченном по правам ребёнка при Президенте России. Мы говорим о кинофестивале, который в этом году уже прошёл, о победителях. Надеюсь, сейчас всё-таки подробнее вернёмся к этой теме, которая касается кино, о коротком метре. И о том, что со временем — 13 лет уже фестиваль существует — всё больше стран присоединяются к вашему фестивальному движению. И вот Иран — уже та страна, которая прочно вошла в список постоянных участников. Знаете, у вас, как у эксперта, хочу спросить: а в чём феномен вот этого иранского кино современного? Почему настолько оно выстреливает? Ведь не только на фестивале «Встреча», но и на других международных фестивалях обязательно иранские фильмы присутствуют, берут главные призы, и имена режиссёров, которые раньше никто из нас, к сожалению, не выговаривал, теперь у любителей кино на слуху. И это невероятно интересно смотреть. В чём особенность мышления, что ли, менталитета в этой стране? Почему оттуда стали приезжать такие фильмы?

Мон. София (Ищенко)

— Мне кажется потому, что в странах Востока семья, вот семейные ценности, личностные взаимоотношения между людьми очень крепки. Вот на западе нет такой тесной связки людей в семье, а у них это и связано с религией — они живут тумами, они живут большими такими объединениями. Для них семья — это очень большая ценность. И многие фильмы, присланные из Ирана, из Ирака, из Афганистана, они пронизаны любовью человека к человеку. Там, допустим, вот фильм «Последний ужин» у нас в этом году был — там отношения брата к брату. Один брат получил хорошее образование, уехал в другую страну. Прошло много времени, он вернулся в свой родной город — много лет прошло, и он помнит о долге брата, который не может этот долг отдать, и он пытается сейчас заплатить его долг, чтобы обратно не посадили в тюрьму. То есть это общечеловеческий... то, почему, мне кажется, сейчас Европа уже, наверное, и скучать начинает. Там очень межличностные отношения, очень подчёркнуты в этих фильмах. У них меньше социальных проблем, политических, а вот больше... Хотя там даже межличностные отношения очень связаны с политикой, особенно с войной. В прошлом году у нас был фильм иранский «Без границ» — потрясающее кино. Фильм у нас получил и премии, и зрители просили много раз повторить этот фильм уже после фестиваля. У нас на базе фестиваля создан киноклуб в городе, который посещает очень много людей два раза в месяц — в межфестивальный период зрители собираются и смотрят только фестивальное кино. И там как раз последствия американского вторжения в Иран, о жизни детей: два ребёнка — мальчик и девочка. Очень трогательный фильм. Война шла как бы как обстоятельство, а взаимоотношения вот этих людей — было главным в фильме. Очень трогательный фильм! Вот, наверное, это. Но у нас в этом году ведь не только Иран — как-то мы всё время об Иране говорим и об Афганистане. В этом году нам прислали один, на мой взгляд, очень интересный документальный фильм из Австралии. Документальное кино о наших русских людях, которые во время Перестройки случайно остались в этой стране без документов, без денег: они были на судне, которое потерпело крушение у берегов Австралии. Хозяин этого судна просто бросил это судно и бросил людей там. А в стране Перестройка, какие-то революционные движения... В общем, не могло посольство помочь. И вот как эти 15 человек там выживают. Интереснейшее кино! Мы же даже и не знаем, наверное, о наших соотечественниках, которые живут в разных концах света. Года три тому назад был фильм из Австралии — там вообще про другое: как живут наши русские общины, как они строят храмы. То есть уехали в Австралию жить. И там такое интересное австрало-русское Православие, настолько это интересно! То есть фильмы приходят из разных стран — и это хорошо, это интересно.

А. Пичугин

— Я только что обнаружил, что у меня микрофон в Австралии сделан! Вы заговорили — я обратил внимание, что написано «Австралия».

Мон. София (Ищенко)

— Оказывается, вы с ними связаны! Все люди братья, да, на всей планете.

А. Митрофанова

— А у меня, интересно, где сделан? Слушай, у меня тоже! Ты представляешь?

А. Пичугин

— А у тебя тоже Австралия?

А. Митрофанова

— Тоже Австралия! Наш звукорежиссёр подсказывает, что все наши микрофоны...

Мон. София (Ищенко)

— Кстати, сейчас в Австралии живёт очень много русских людей.

А. Митрофанова

— А может быть, это кто-то из них и сделал, да. Так что большое спасибо, если они нас сейчас слышат, низкий поклон в другую часть земного шара!

А. Пичугин

— Давайте про короткий метр буквально несколько слов поговорим, потому что, смотрите, почему мы к этому возвращаемся, мы начали до перерыва говорить. Это проблема, действительно есть проблема, о которой мы неоднократно в этой студии уже пытались что-то говорить. Короткометражек выходит много, очень много — целые фестивали из них собираются. Та же проблема с документальными фильмами — немного другая, но до зрителей ни документальные фильмы в России не доходят (во всём мире другая ситуация), ни короткометражные. Я не знаю, я понимаю, что это фестивальная история, что на этом много не заработаешь, что нужно, наверное, опять же как-то привлекать к этому интернет. Потому что я просто не знаю порталов, которые бы могли, пускай за умеренную плату, предоставить людям возможность посмотреть интересные короткометражные фильмы. Но вот как вы считаете, как человек, который работает с этим уже много лет?

Мон. София (Ищенко)

— Да, действительно. Короткометражного кино стало очень много и оно очень интересное. Но вот я в короткометражках нашего фестиваля последнего хотела бы отметить, что в кино приходят, и это стало очень заметно, приходит много молодых кинематографистов воцерковлённых. Как я это заметила? Пришло несколько фильмов студентов ВГИКа, очень хорошо сделанные фильмы, в которых поднимается тематика религиозная. Там не батюшки и не свечки, там просто люди, иногда это даже комедия, но явно делал человек, который сам был и в алтаре, который сам участвовал в богослужении и знает это изнутри. И это очень интересно.

А. Митрофанова

— А например?

Мон. София (Ищенко)

— Например, фильм «Большой фонарь». Это такой небольшой сюжет, как мальчик, лет девяти, вместе с братом служит в храме, но старший брат — это такой помощник, алтарник, а этот ещё пономарь, но он уже, правда, в облачении, всё. Пасхальные дни, и батюшка пообещал ему, что он сегодня на крестном ходе будет нести большой фонарь. И он очень ждёт этого события. И он приходит в алтарь, идёт служба, и старший брат даёт ему задание: приготовить запивку для Причастия. Он говорит: «Только много не делай! Отец Владимир ругается, что ты делаешь много, потом остаётся это». Он говорит: «А потом куда это? Выливают?» — «Нет, не выливают. Поэтому он ругается. Надо сделать запивки ровно столько... Вот сделай полкувшина». Тот начинает делать запивку, но засмотрелся на этот большой фонарь, который стоит в алтаре и который он сейчас понесёт, и делает полный кувшин. И перепугавшись, что его будут ругать, решает отпить. Этот бедный ребёнок пьёт один стакан, второй стакан. А это же там с вином смешано, и, естественно, он опьянел. И он сидит, старший брат заходит, говорит: «Всё, бери фонарь, пойдём». А он говорит: «Мне плохо, я не могу встать!» Сначала брат переживает, причём идёт служба, слышно хоровое пение, а здесь идёт немножко другая жизнь. Понимаете, да? Это очень интересно смотреть. И брат говорит: «Ой, а ты что?» Он ему рассказывает ситуацию, почему так произошло, тот говорит: «Ну ладно, сиди тогда здесь. Ну что же ты, брат, так сделал-то?» И брат уходит, крестный ход, мальчик встаёт, собирает все силы, берёт фонарь и идёт, догоняет этот крестный ход. Но ему трудно идти. Понимаете, он в таком состоянии... Он догоняет брата, и брат видит, что тому, младшему, тяжело, берёт его на руки вместе с фонарём, и они крестным ходом идут. Понимаете? Нельзя сделать такое кино, не пережив самому что-то внутри этой жизни. Это я вам такой маленький сюжетик передала. Таких фильмов стало много. Очень интересный фильм «Новенький». Это тоже комедия о многодетной семье, об отношении человека к приёмным детям, о встрече мира земного и небесного. И это всё в комедийной форме, и это снова связано с религиозным содержанием. И таких фильмов стало много. То есть молодые авторы берутся за тему, которая им не только близка духовно, но и очень известна. И это очень обнадёживает, что в наш кинематограф приходит хорошее, нравственное, я бы сказала даже духовно-нравственное, поколение.

А. Митрофанова

— Но это замечательно. Всё-таки хочется, чтобы эти фильмы ещё и до зрителей доходили. Вы сказали, что 21 тысяча человек посмотрели в этом году фестивальные работы. Прекрасно, но всё равно у нас аудитория потенциальная, конечно, несоизмеримо больше. Понимаете, уже столько лет прошло, а мы снова и снова обращаемся к феномену фильма «Остров» Павла Лунгина, потому что он тогда... Ну, конечно, все как-то очень встрепенулись. Этот фильм, который, кстати, мало рекламировали, который...

Мон. София (Ищенко)

— Ну что вы?! Его рекламировали так, что складывалось впечатление, что кроме «Острова» у нас вообще другого кино нет. Там была реклама потрясающая. Кстати, если бы не реклама, его бы так хорошо не посмотрели.

А. Митрофанова

— Хорошо, ладно. На мой взгляд, это была всё-таки менее агрессивная реклама, чем... но не суть.

А. Пичугин

— Реклама же может быть неагрессивной.

Мон. София (Ищенко)

— Но профессиональной.

А. Митрофанова

— Его несколько раз продляли в прокате из-за того, что люди идут и идут. И тогда задумались: чего-то, вообще, духовная тематика, а внезапно это стало интересно кому-то? Оказалось, что у людей колоссальный запрос на такие темы, на подлинное такое переживание. Понятно, что... К этому фильму можно по-разному относиться, кому-то он не нравится даже чисто вкусово, стилистически, кому-то содержательно. Кому-то, наоборот, нравится и по такому критерию, и по другому критерию — по всякому. Но то, что это был, безусловно, феномен такой популярности фильма, связанного именно с духовными переживаниями и с духовной жизнью. Что, оказывается, у зрителей настолько вот есть голод, чтобы всерьёз и глубоко на эти темы вместе с героями фильма подумать.

Мон. София (Ищенко)

— Я думаю, тут вообще ничего удивительного. 70 лет нас отрывали от наших корней, и когда впервые на большой экран стал выходить фильм, который... там правду, неправду, лукаво, не лукаво — я даже не хочу сейчас обсуждать «Остров», он мне категорически не нравится. Но просто тему подняли ту, по которой народ наш действительно изголодался. И поэтому народ сказал: да, нам это надо. К сожалению, потом пошёл поток псевдорелигиозный... нет, не хочу даже про это говорить. Давайте поговорим о светлом, хорошем, которого, слава Богу, в нашем кинематографе много. Я с вами хочу согласиться: не видят эти фильмы. Наши зрители приходят и говорят, особенно на киноклуб приходят, потому что мы там много общаемся. Они говорят: «Матушка, ну почему этих фильмов нет?» А потому что на эти фильмы, к сожалению, найдут деньги для рекламы, а на другие фильмы не найдут деньги для рекламы — вот и всё. Вот в прошлом году изумительный был фильм «Небесный верблюд» — семейное кино, красивое кино — просто восхищение. Нет, его нет... Это полнометражное, хорошее кино — почему бы не показать? Нет, его нет. Или мне, например, года три или четыре назад прислали фильм «Мы с дедушкой». И это, может быть, не шедевр в кинематографическом плане, но там такие тонкие семейные взаимоотношения показаны. И вот сколько у нас было встреч со зрителями — там выходят бабушки, плачут, дедушки плачут, у детей вот такие глаза, говорят: «Я сейчас пойду, бабушке цветов...» Одна девочка меня поразила, она после просмотра этого фильма, хотя там мальчик с дедушкой встречается, сказала: «Мама сегодня пекла пирожки, я бабушке пойду пирожков отнесу». Видимо, это не часто бывает — после фильма у ребёнка возникают такие светлые чувства. Где они? Я уверена, что вы даже названий таких не слышали. Полнометражное кино! Нет на них денег на рекламу.

А. Митрофанова

— Поэтому мы и говорим: продвигайте!

Мон. София (Ищенко)

— А как? Я не имею права продвигать эти фильмы, потому что у меня нет на них прав. Я не могу их сама ни выложить в интернет... Я должна заключать договора с этими авторами, я должна... допустим, если вы говорите про кошелёк, чтобы сделать этот кошелёк, я должна с автором заключить договор, я должна нанять юриста, я должна нанят бухгалтера, который будет это собирать, отсылать — это будет целая структура. А у нас общественная организация совсем небольшая.

А. Пичугин

— Мы напомним, что в гостях у светлого радио монахиня София (Ищенко) — президент Международного кинофестиваля «Встреча». Матушка, а самим авторам неужели это не нужно — не нужно продвижение фильма?

Мон. София (Ищенко)

— Вот здесь тоже очень интересная и такая несколько сложная ситуация. Дело в том, что у каждого произведения кроме режиссёра, которого мы называем автором, есть продюсер. У некоторых продюсеров есть интерес в продвижении своего фильма, а у некоторых нет. Вот они добыли деньги, получили зарплату и всё: ему и сам фильм не интересен. И автор сделать ничего не может. Вот не буду называть ни автора, ни продюсера, но у нас было несколько раз на фестивале, когда мы просили, чтобы нам дали фильмы — показывать их по школам, чтобы мы выложили на сайте. А режиссёр, который приехал и получил гран-при у нас на фестивале, стоит с гран-при, я спрашиваю: «Можешь дать мне фильм, я стану его показывать?» Он говорит: «Это не мой фильм. Меня наняли, мне деньги заплатили. Фильм — продюсера».

А. Пичугин

— «Продюсерское кино» — есть термин специальный.

Мон. София (Ищенко)

— Да. А я говорю: «А можно обратиться к твоему продюсеру?» Он говорит: «Да ты что? Он не хочет даже на фестивали отдавать его!» Режиссёр не первый раз была у нас на фестивале, кое-как уговорили продюсера, чтобы на фестивале показать. Продюсеру не интересно — у них это зарабатывание денег. И нет государственного инструмента... я не знаю, экспертный совет, который говорит, что вот этот фильм надо показывать всем, и государство будет вкладывать деньги и продвигать эти фильмы. Нет, продюсер захочет — будет продвигать. Продюсер более известный — может деньги... как вот, допустим, Прошкин или Лунгин, он может добыть деньги — он продвинет; не может добыть — сделает кино, заполучит деньги, и всё, а зритель не увидит. Вы не представляете даже, какие фильмы лежат в коллекции нашего фестиваля. Мы их показываем, но как показываем? — по школам, по вузам. Вот у меня есть встреча, или мы делаем крылья фестиваля: ездим в города, в которые нас приглашают, и вот там один-два дня показов. Вот скоро я еду в Ростов-на-Дону, там будет православный пасхальный фестиваль. Вот мы везём туда несколько фильмов с разрешения авторов. И это будет презентация нашего фестиваля и этих авторских работ — шесть работ, про которые мы смогли договориться с авторами. Но там, правда, все режиссёры — правообладатели, они имеют право показывать, бесплатно, безусловно. А остальным продюсерам это просто неинтересно.

А. Митрофанова

— Наверное, не совсем корректно спрашивать вас о любимом фильме, но у вас есть фильм, который, скажем, за те годы, которые уже идёт фестиваль, который особенно вам запомнился и который вы любите, может быть, даже и пересмотреть как-то, если где-то его показываете?

Мон. София (Ищенко)

— Да, конечно, и с большим удовольствием смотрю. Например, меня поразил фильм «Дочь» — режиссёры Назарова и Касаткин. Это единственный за тринадцать лет игровой фильм, который получил у нас гран-при — это, наверное, в 11-м или 12-м году. Вы знаете, я его и пересматривала, хотя тяжёлый, эмоционально тяжёлый фильм, но он меня очень тронул самой темой фильма: возлюби врага своего. Это очень редко бывает у нас сейчас в кино и вообще в искусстве. Потому что сейчас культивируется око за око, зуб за зуб: посмотришь по телевидению — это бесконечные детективные истории, в которых кого-то обидели, кто-то мстит и так далее. А здесь, наоборот: там, где произошло страшное убийство, отец убитого ребёнка не только прощает своего обидчика, а помогает ему вылечиться, понимая, что это больной человек...

А. Пичугин

— Но он — священник.

Мон. София (Ищенко)

— Да, священник. Так у нас на фестивале много священников, которые были, которые говорили, что он не прав абсолютно, он должен был сообщить в органы, что это маньяк. Я говорю: «А как же тайна исповеди?» Священники говорили: «Ну при чём здесь тайна исповеди?» Как при чём? Кстати, на фестивале во время общения вдруг открываются такие удивительные истории нашего понимания христианства сегодняшнего дня, что просто диву даёшься. Вот этот фильм очень запомнился, но это профессиональное, хорошее кино. Очень сожалею, что его не было на экране, на широком экране. Потом, фильм, который попроще, скажем так: для домашнего просмотра. Это вот для коллекции домашнего кино — это фильм «Мы с дедушкой», Юрий Назаров в главной роли — очень трогательное кино. И, конечно, документальное кино. У меня даже есть любимый режиссёр, даже два любимых режиссёра документального кино — это Борис Лизнёв и Валерий Тимощенко. Это потрясающие фильмы. Но надо сказать, что вот мы с вами говорили о документальном кино — он очень много работает на телеканале «Культура», так что, кто смотрит телеканал «Культура», тот видит его документальные фильмы. И у него целая серия фильмов «Чистая победа». Это о наших самых крупных сражениях во время Великой Отечественной войны, причём фильмы сделаны не тягомотно, вот знаете, о войне, когда там танки идут... а настолько потрясающе. Такое впечатление, что смотришь художественный фильм — а это документальный.

А. Пичугин

— Мы уже сейчас будем заканчивать программу, надо вернуться к фестивалю, расскажите, пожалуйста, когда следующий будет и где.

Мон. София (Ищенко)

— Как всегда, место не меняется: город Обнинск. Надеюсь, 19-й год, мы уже начали готовить этот фестиваль. Вот мы забыли в самом начале сказать, сразу перешли к странам и участникам, забыли сказать, что в этом году фестиваль открыл десятилетие детства, который объявил Владимир Путин в нашем государстве. Поэтому мы и создали вот этот мини-фестиваль «Кинодом» и взяли семейную тематику, в значительной степени семейную тематику, на этот фестиваль. И мы хотим развить в течение десяти лет... Бог даст, будет жив фестиваль, мы будем все живы-здоровы. И если в этом году мы говорили просто о семье, то на следующий год мы хотели бы сделать такое направление фестиваля... в этом году было «Сохранение детской чистоты сердец средствами киноискусства», то есть чтобы вот такие фильмы были, которые сохраняют чистоту сердец зрителя. А на следующий год мы хотим взять такую тему: «Отец, отцовство, Отечество», то есть мы будем подбирать фильмы об отношениях отца к семье, к сыну, к дочери, к жене — дай Бог, чтобы набралось 20-25 фильмов. Вот именно понятие отцовства, которое переходит в более высокую степень Отечества. И может быть Отечество не только земное, но и небесное. Вот такая будет тема следующего фестиваля, если Бог даст — всё получится.

А. Пичугин

— Ну что ж, спасибо большое! Благодарим монахиню Софию (Ищенко) — президента Международного кинофестиваля «Встреча» и члена Общественного совета Уполномоченного при Президенте по правам ребёнка. Алла Митрофанова —

А. Митрофанова

— Алексей Пичугин. До свидания!

А. Пичугин

— Всего доброго, всего хорошего!

Мон. София (Ищенко)

— Благодарю вас, дорогие слушатели!