Однажды к епископу Коломенскому Герасиму пришёл иеромонах Стефан, когда-то принявший от владыки священный сан.
Эта их встреча была далеко не первой, но самой необычной.
- Отче! – Сказал, войдя, Стефан. - Благослови меня пойти в языческую землю, называемую Пермь, к народам заблудшим, к людям неверным, некрещёным. Хочу научить и крестить их, если Бог поспособствует мне, и поможет, и посодействует, и твои молитвы помогут мне.
Епископ Герасим многое видел и слышал за свою жизнь, но в этот раз он очень удивился: с подобной просьбой к нему обращались впервые. Побеседовав со Стефаном, владыка увидел, что он искренен в своём желании и хорошо всё обдумал, и напутствовал его:
- Чадо моё, Стефан! Иди с миром. И сохранит тебя Божия благодать. И да будет благодать Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия, которого благовестить собираешься, и любовь Бога Отца, и общение Святого Духа пребудет с тобою ныне, и всегда и во веки веков. Аминь!
Получив архиерейское благословение, Стефан очень обрадовался и стал собираться в путь: ему предстояло проповедовать Христа в далёкой северной стране, которая только-только начинала подпадать под влияние Русского государства. Там жили языческие народы зырян и пермяков, или, по-нынешнему, коми. Для них-то Стефан и стал апостолом: он говорил им о Христе, показывал православие своей жизнью, учил народ грамоте, а часто также защищал от несправедливости со стороны государственных чиновников.
Проповедь среди язычников была делом большой отваги. Некоторые зыряне встретили Стефана с интересом, другие захотели его убить. Так, однажды Стефана обступили язычники с дубинами, обложили его соломой и хотели сжечь. Стефан же проявил самообладание и удивительную кротость, говоря слова псалма: «Обступили меня, окружили меня; но именем Господним я низложил их». Вид Стефана был таким кротким, а глаза настолько добрыми, что в сердцах рассвирепевших язычников будто что-то дрогнуло: они так и не посмели зажечь солому, и Стефан остался жив.
Схожая история произошла после того, как святой Стефан разрушил капище. Язычники обступили его с криками и угрозами, готовясь убить, но, как и в прошлый раз, в последний момент остановились, видя мужество и спокойствие святого. Более того, Стефан обратился к собравшимся с проникновенным словом: «О люди, что вы делаете! И я такой же человек, но благовествую вам слово Божие и велю вам, говоря — отступитесь от этого пустого Идольского служения, и тогда избегнете суда и огня вечного! Ваши кумиры — дерево бездушное, дело рук человеческих. А Тот, в Кого веруют христиане, и чтут, и славят, Того и я вам проповедую, Тот — истинный Бог, и нет иного бога, кроме Него. Люди пермские, братья, отцы и дети мои, послушайте меня, добра вам желающего, веруйте в Господа нашего Иисуса Христа».
Видя искренность и мужество Стефана, всё новые и новые пермяки принимали крещение и сами становились ревностными проповедниками Христа. Они удивлялись Стефану и говорили: «Это — Божий угодник, он поистине для нашего спасения Богом послан, и все это делает ради него и нашего ради спасения, а не ради своей прибыли или приобретения сокровищ».
Однако многие не принимали истину, а особенно были ожесточены против Стефана языческие жрецы. Один из них, по имени Пам, постоянно спорил со Стефаном. Стефан и Пам договорились пройти испытание огнём и узнать, чья вера истинная.
Стефан, полный решимости, был готов войти в огонь ради Христа, но Пам испугался и не хотел.
- Не сам ли ты выбрал это и так захотел испытать Бога живого? – сказал Паму Стефан. - Как же сейчас сделать этого не хочешь?
Зыряне были поражены, видя торжество православного проповедника и уничижение Пама, и потребовали казнить волхва. Но святой Стефан остановил их:
- Да не будет так, не поднимется рука наша на врага. Ни руки не подниму на него, ни казню, ни смерти не предам. Потому что послал меня Христос не бить, а благовестить, и повелел мне не мучить, а учить с кротостью и увещевать с тихостью, повелел не казнить, а учить с милостью.
Так говоря и живя, святитель Стефан Пермский, живший в далёком четырнадцатом веке, стал духовным отцом для тысяч пермяков и зырян. Он перевёл книги и молитвы на их язык, основал множество церквей. Его слова, сказанные незадолго до смерти, являются своеобразным заветом нам:
«Взгляни на людей этих новокрещёных, которые мною, недостойным, приведены к вере. И очисти им души и тела Своею благодатью! Дай же им всячески творить Твою правду, и укрепи их в православной вере христианской, обнаруживая в них Свой завет!»
Не откладывайте. Наталья Сазонова
Недавно читала книгу о докторе Гаазе.
За бескорыстную помощь вся Москва 19 века называла его «святым доктором». Я задумалась над его призывом: «Спешите делать добро».
«Делать добро» — здесь всё понятно, но почему «спешите»? Разве можно не успеть?! Можно...
Живёт человек. И всю жизнь только для себя живёт, только о себе заботится. А к концу этой жизни понимает, что бесполезно прожил. Пустая она. Потому что ничего-то в ней для других сделать не успел.
Только не успеть, точнее, опоздать, можно не только к концу жизни, но и пока живёшь. Пока есть силы, и есть потребность и есть случай.
Как-то в интернете наткнулась на документальный фильм о пожизненно заключённых. Осуждённые рассказывали о себе; за что сидят, о чём сейчас думают, о чём сожалеют или... не сожалеют. Меня потрясло интервью с одним заключённым. Мужчина сорока лет, двадцать из них уже отсидел. На вопрос журналиста о чём он сожалеет, ответил: «Знаете, я в тюрьме Евангелие впервые прочёл. Переосмыслил многое в своей жизни. Столько бы мог людям пользы и добра сделать. И никто меня в этом не ограничивал, а не сделал ... А сейчас есть у меня на то и силы и желание, но ограничений много. Столько сделать нужного людям, как на свободе бы мог, в тюрьме не удаётся. Стараюсь, но знаю, что мог бы больше. Вот о чём сожалею».
Я услышала эти слова и вспомнила:
«Спишите делать добро!» Оказывается, такую возможность можно навсегда потерять. Я и не задумывалась над этим.
А недавно поняла ещё один смысл призыва «святого доктора».
Возвращаюсь с работы. Около моего подъезда, на лавочке — бездомный. Так вот сидя, и уснул. Грязный, одет в лохмотья. Рядом с ним — пакет, в нём пол батона хлеба. Сразу захотелось его накормить чем-нибудь горячим. Поднялась в квартиру, глянула в окно; человек не ушёл, лежит, спит. Ну и решила: перекушу быстро, успею. Не обедала, есть хочется. Разогрела еду, поела. А бездомный на лавке всё спит. Стала и ему поесть разогревать. Потом в кладовой одежду подходящую нашла. Всё собрала в сумку и спустилась на улицу. Вышла... а на лавке никого нет! Я туда-сюда; нигде бездомного не видно. Ведь только что был! Две ближайшие помойки обежала — нет нигде! Так и не нашла его. Поплелась со своей сумкой обратно. Ну как же так?! И тут, как ответ, снова вспомнила: «спешите делать добро».
Спешите — значит не откладывайте! Я уверена: Бог через других людей поможет этому человеку, а я свою возможность помочь потеряла. Спешите делать добро!
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение
Томас Эдисон и его мать
«Меня сделала моя мать. Она искренне верила в меня», — говорил американский изобретатель Томас Эдисон. Он называл мать своим добрым гением и всегда вспоминал о ней с любовью и нежностью.
11 февраля 1847 года в городке Майлан штата Огайо у торговца зерном Сэмюэля Эдисона и его жены Нэнси родился сын. Мальчика назвали Томасом. Он рос здоровым и жизнерадостным. Едва научившись ходить, малыш всюду следовал за матерью. Отец был в постоянных разъездах по торговым делам, и воспитанием ребёнка занималась Нэнси. Всё время мать и сын проводили вместе. Знакомые и соседи Эдисонов поражались тому, как сильно мальчик был похож на мать. У него были такие же глубокие, внимательные серые глаза. Да и характер точь-в точь материнский — общительный, добрый, открытый.
Стремлением к знаниям Томас тоже пошёл в мать. Нэнси с детства очень хотела стать учительницей, и её отец, приходской священник, дал дочери прекрасное воспитание и образование. До замужества она несколько лет работала в школе. Терпеливо и обстоятельно Нэнси отвечала на все вопросы любознательного сына. А их было множество. Почему птицы летают? Почему на небе облака? Почему горит огонь? Томас с радостью и упоением постигал окружающий мир.
Когда мальчику исполнилось семь лет, он пошёл в школу. Томас ждал этого дня с нетерпением. Но учителям не пришёлся по нраву его любознательный характер. Они называли Томаса неусидчивым и часто наказывали. Так прошло около двух месяцев, и однажды мальчик вернулся из школы с запиской от преподавателя. Нэнси развернула сложенный вдвое листок. На лицо её набежала тень, глаза наполнились слезами... Но она быстро взяла в себя в руки. С любовью глядя на сына, мать прочла записку вслух: «Миссис Эдисон! Ваш сын — гений. Эта школа слишком мала для него, здесь нет учителей, способных его чему-то научить. Пожалуйста, учите его сами».
И Томас стал учиться дома. Нэнси, у которой за плечами был богатый преподавательский опыт, удивительным образом удавалось совмещать хлопоты по хозяйству с ежедневными занятиями строго по расписанию. Под её терпеливым руководством сын очень быстро научился читать и писать. Мать учила его арифметике, истории, географии и физике и всем остальным основным дисциплинам. Когда Томасу исполнилось всего 9 лет, они вместе прочли «Начала» — знаменитый фундаментальный труд Исаака Ньютона.
Миссис Эдисон скончалась в 1871 году, когда её сыну было 24 — он твёрдо стоял на ногах и уже заявил о себе как о талантливом изобретателе и инженере. А через несколько лет о Томасе Эдисоне заговорил весь мир. Благодаря его идеям в дома людей пришло электрическое освещение. Эдисон усовершенствовал телеграф, он изобрёл микрофон и фонограф, открыв эру звукозаписи.
Однажды, будучи уже на вершине своей изобретательской славы, Томас Эдисон решил разобрать старый семейный архив. Среди писем и документов ему попался сложенный вдвое листок, который показался мужчине знакомым. Томас развернул его и ахнул. Это была та самая записка, с которой много лет назад учитель отправил его из школы. Только слова в ней почему-то были совсем не те, что когда-то вслух прочла ему мать. «Миссис Эдисон! — писал учитель. — Ваш сын — умственно отсталый. Мы не можем больше учить его в школе вместе со всеми. Учите его самостоятельно дома». Томас отложил записку в сторону и заплакал.
...Как-то раз Эдисон общался с репортёрами. «Что помогло вам стать изобретателем?», — спросил один из них. И он ответил: «Не будь у меня такой матери, из меня, пожалуй, не вышло бы ничего путного. Только её безграничная вера в мои способности, любовь, соединенная с упорством, нежностью и добротой смогли сделать меня тем, кто я есть».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
26 апреля. О милосердии
В 31-й главе Книги притчей Соломоновых есть слова: «Открывай уста твои за безгласного и для защиты всех сирот».
О милосердии, — игумен Лука Степанов.