«Журнал от 23.05.2025». Алексей Соколов, Тамара Захарова

Каждую пятницу ведущие, друзья и сотрудники радиостанции обсуждают темы, которые показались особенно интересными, важными или волнующими на прошедшей неделе.

В этот раз ведущие Кира Лаврентьева и Алла Митрофанова, а также Исполнительный директор журнала «Фома» Алексей Соколов и директор по развитию Радио ВЕРА Тамара Захарова вынесли на обсуждение темы:

— Всероссийская неделя семьи «7яФест»;

— Материал «Академии журнала «Фома» об И.С. Бахе — христианские смыслы в музыке;

— Тайна женской природы — женские образы в Евангельской истории;

— Школьные олимпиады, образование и христианское воспитание детей.

Ведущие: Кира Лаврентьева, Алла Митрофанова

---

К. Лаврентьева

— Программа «Журнал» на Радио ВЕРА. Здравствуйте, дорогие наши слушатели. Как всегда, в этом часе мы собираемся с коллегами обсудить то, что для нас важно, то, что нас волнует, то, что актуально. И сегодня с радостью представляю вам нашу компанию. Ведущие Радио ВЕРА Алла Митрофанова и Кира Лаврентьева, Тамара Захарова, директор по развитию Радио ВЕРА, Алексей Соколов, исполнительный директор журнала «Фома». Открою интригу — Тамара сидит вся в серьезных бумагах, в анонсах. Поэтому, Тамарочка, мы начинаем с тебя. Здравствуйте, коллеги.

Т. Захарова

— Здравствуйте.

А. Соколов

— Добрый вечер.

К. Лаврентьева

— Давай свой спич, давай свое выступление, мы его с нетерпением ждем.

А. Соколов

— Все эти бумажки будут прочтены?

Т. Захарова

— Нет, это бумажки — подсказки.

А. Соколов

— А то мы можем уже ничего не делать сегодня.

Т. Захарова

— Прежде всего хочется сказать, что уже в ближайшее воскресенье стартует мероприятие, к которому мы готовились давно, и впервые его проводили в 24-м году — Год семьи, называется Всероссийская неделя семьи «7Яфест». 18 регионов, включая Москву, в течение недели будут проводить ряд мероприятий, направленных на укрепление, посвященных семье, традициям семьи, популяризации этих традиций. В частности, в Москве 25 мая откроется Марафоном ценностных встреч на площадке Музея императора Николая II.

А. Соколов

— А что это такое «ценностные встречи»?

К. Лаврентьева

— Сейчас мы это и узнаем.

Т. Захарова

— Ценностные встречи — это встречи с разными известными людьми в сфере культуры, искусства, с разными священнослужителями. Более подробно можно посмотреть на сайте https://7ya-fest.ru/, в Телеграм-канале «7Яфест», на сайте https://radiovera.ru/. Там уже опубликуются расписания, на каждую встречу нужна обязательная регистрация. В частности, в воскресенье в Музее императора Николая II, в Токмаковом переулке, дом 21/2, строение 1, состоится первая встреча. И каждый день Марафона ценностных встреч приурочен определенной теме. То есть у нас будет День милосердия, добрых дел — это вот будет воскресенье. Потом День мамы, День папы, День многопоколенной семьи, День молодой семьи — то есть для каждого человека найдется что-то полезное, ценное. Там будут и психологи, и разные медийные персоны, все будет обязательно записываться, видео. Кто не сможет принять участие непосредственно очно, сможет через какое-то время посмотреть в интернете записи с этих встреч. И вот в воскресенье, в День добрых дел, тема будет очень интересная, посвященная делам милосердия в семье. И будут обсуждать вопросы помощи ближнему, о том, как творить добрые дела, как делать это с радостью. И очень будут интересные спикеры среди них. Модераторами этих встреч будут выступать преимущественно ведущие Радио ВЕРА.

А. Соколов

— То есть их там можно будет увидеть?

Т. Захарова

— Их можно будет увидеть, обнять.

А. Соколов

— Отдельно, кстати говоря, прямо пункт в некоторых мероприятиях: вы можете потрогать ведущих.

Т. Захарова

— Да, дорогие слушатели.

А. Соколов

— Убедиться, что это не нейросеть, что это живой человек. Это становится ценностью.

Т. Захарова

— Дорогие слушатели, приходите потрогать ведущего.

К. Лаврентьева

— Ну да, это все, конечно, шутки. Тут главное то, что, я так понимаю, Тома, в фестивале участвует 18 городов уже в этом году.

Т. Захарова

— Восемнадцать регионов там, да, городов чуть больше.

К. Лаврентьева

— Это важно очень, то есть масштаб растет. И очень много регионов подключилось к этому мероприятию, очень много губернаторов разных областей действительно откликнулись на предложение провести этот фестиваль в своем регионе.

А. Соколов

— А где можно список регионов посмотреть?

Т. Захарова

— Список регионов также можно посмотреть на сайте https://7ya-fest.ru/, и можно там ознакомиться с программой. Еще не все, но они уже выкладываются, то есть в каждом регионе своя программа. Да, действительно стало регионов больше на целых пять, в прошлом году их было 13.

К. Лаврентьева

— Но это был такой пробный заход в прошлому году.

Т. Захарова

— Да, это тоже было, слава Богу, очень много успешно. Более двухсот тысяч человек приняло участие в мероприятиях Недели семьи. Ведь кульминацией Недели семьи является Шествие счастливых семей. И вот 31 мая в Москве — именно в Москве, в других регионах нужно смотреть расписание, будет Шествие счастливых семей. После будет соборный молебен о благополучии российских семей, а потом будет программа для детей и семей — все это будет происходить на ВДНХ. Подробное расписание мероприятия тоже выложено уже на сайте https://7ya-fest.ru/, в Телеграм-канале, на сайте Радио ВЕРА есть информация. Старт у нас в 11.30 в субботу, 31 мая, на ВДНХ. Так что мы всех очень будем рады видеть. И в регионах будет своя программа, я повторюсь, их 18. И что самое интересное, мы все еще открыты к принятию новых регионов. Тех, кто еще не успел или не решил, мы очень будем рады всех видеть, кто хочет, пожалуйста, милости просим.

К. Лаврентьева

— Слушай, конечно, тут хочется спросить, действительно, какая целевая аудитория этого мероприятия, какие у него сверхзадачи, сверхцели. Потому что, понятно, что счастливые семьи...

А. Соколов

— Как-то ты это очень формально спрашиваешь.

К. Лаврентьева

— Понятно, что популяризация семьи. Но вот за этими словами популяризации семьи, конечно, часто кроются очень разные задачи.

А. Соколов

— Вот кому надо идти на вот это мероприятие, для кого это?

К. Лаврентьева

— Да, вот кому надо, и что там делать, Тома? Что там делать нужно?

Т. Захарова

— Мероприятие... Смотрите, есть внутри Марафон ценностных встреч, да, это как лекторий, я не знаю.

К. Лаврентьева

— Я так понимаю, разные актуальные темы поднимаются...

Т. Захарова

— Актуальные, да, и с разными специалистами обсуждаются. Каждого человека что-то беспокоит. Девушку, которая в положении находится, беспокоит один вопрос. Девушку, которая хочет выйти замуж, но не знает, как найти достойного спутника жизни, второй вопрос. Внутри семьи спустя два года жизни одни вопросы, спустя пять лет — вторые, спустя десять лет — третьи, и зависит от количества детей то же самое. Но отвечая на вопрос, зачем это и для чего, ответ очень простой. Мы, так сказать, хотели бы, чтобы это такое большое событие, мы бы хотели, чтобы как можно больше людей, которые хотят создавать большие семьи, объединялись. И вот эти события, они призваны объединить этих людей.

К. Лаврентьева

— Ну поддерживали друг друга.

Т. Захарова

— Поддерживали друг друга, да. То есть миссия всех мероприятий — вдохновить на создание и сохранение больших семей, укрепление семейных ценностей. Понятное дело, что мы всех людей и все население России — вряд ли мы каждого, да, зацепим. Но мы делаем все что возможно, и будем очень рады, чтобы как можно больше людей приходили. Это и дети, это и подростки, это и люди пенсионного возраста, и 40, 30, 50 лет — любого возраста. Кому-то будет интересно прийти послушать интересного спикера по заданной теме, кому-то будет интересно прийти... Вы знаете, в прошлом году, когда проводили молебен на территории ВДНХ, поскольку мы проводили его первый раз, я могла только предполагать: а как это будет? Это было так светло. Вот недаром говорим Светлое радио, да? Вот это было светло, тепло — люди друг друга увидели, друг другу смотрели в глаза и понимали, что они про одно, про верность друг другу, про Бога, про семью, про детей. Приходили вот с семьями — с бабушками, с дедушками, с друзьями, молодежь, молодежи было много — то есть это для всех, это абсолютно для всех. И мы, конечно, не сами все это делаем. У Радио ВЕРА есть достаточно большой оргкомитет Всероссийской недели семьи, и в него входит и Патриаршая комиссия по вопросам семьи, и Синодальный отдел по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ, Ассоциация организаций по защите семьи.

К. Лаврентьева

— Журнал «Фома».

Т. Захарова

— Да, организация «Благо-Медиа», как технический оператор. Наш бессменный, самый любимый, самый лучший информационный партнер — журнал «Фома».

А. Соколов

— Видишь, Кира, как нужно нас представлять?

К. Лаврентьева

— Да, извините, я не смогла просто.

Т. Захарова

— Вот Алексей Соколов сидит напротив, улыбается. И мы, вы знаете, мы вот друг друга, как у нас — мы-на-мы.

К. Лаврентьева

— Да, точно.

Т. Захарова

— Друг друга поддерживаем, любим. Синодальный отдел по благотворительности, соответственно. Тоже информация про оргкомитет доступна на сайте, важный момент. Вот, не знаю, сейчас, например, услышит какой-нибудь регион нас и скажет: я тоже хочу, пойдем, мы тоже хотим принять участие и провести мероприятие. Что для этого нужно сделать? Для этого нужно зайти на сайт https://7ya-fest.ru/ и написать на электронную почту, которая там указана.

А. Соколов

— Можно я немножечко вклинюсь? Дорогие друзья, если вы не понимаете, как написать «7Яфест» — название сайта, то зайдите на сайт Радио ВЕРА и перейдите по баннеру

К. Лаврентьева

— Или просто пишите, как пишете. Все равно поисковая строка...

Т. Захарова

— А на сайте Радио ВЕРА информация есть. В любом поисковике пишешь: «7Яфест» — и сайт находится.

А. Соколов

— Ну просто информация для заблудившихся.

Т. Захарова

— Да. Так что вот 25 мая в 15.00, регистрация обязательна. А в течение недели, с понедельника по пятницу включительно, мероприятия проходят с 18.00 до 20.00, и кульминация — 31 мая в 11.30. Всех ждем.

К. Лаврентьева

— Программ «Журнал» на Радио ВЕРА. Огромное спасибо, Тамара, тебе за удивительно глубокий, обширный экскурс в Неделю семьи «7Яфест». И напомню, что в этой студии сегодня собрались ведущие Радио ВЕРА Алла Митрофанова и Кира Лаврентьева, Алексей Соколов, исполнительный директор журнала «Фома», и Тамара Захарова, директор по развитию Радио ВЕРА. Тамарочка, спасибо тебе огромное. И что мне нравится в этом фестивале, это то, что все-таки темы поднимаются актуальные, особенно с 25-го по 1-е число. Это не такое, не специальное для меня такое вот выступление, чтобы подсветить лишний раз, а действительно искренняя такая рекомендация. Хорошие темы поднимаются: как уважение сохранить внутрь семьи, как о верности внутри семьи поговорить — то есть такие это в целом болезненные для многих темы, которые хотелось бы подсветить, хотелось бы обсудить. И я надеюсь, что вопросы тоже будут заданы честные на этих беседах, чтобы люди получили честные ответы.

Т. Захарова

— Конечно.

К. Лаврентьева

— Да, спасибо огромное, это интересно очень. Регистрируйтесь, друзья. Всем, кому это интересно, кого заинтересовало, пожалуйста, вперед. Регистрируйтесь, приходите. Участие, кстати говоря, абсолютно бесплатно.

Т. Захарова

— Это абсолютно бесплатно самой собой.

К. Лаврентьева

— Алексей, с чем-то сегодня к нам пожаловал, расскажи, пожалуйста.

А. Соколов

— Интересная история, хотя на самом деле немножко банальная. У нас очень такой интересный вышел материал, посвященный Иоганну Себастьяну Баху на «Фоме» в нашем проекте «Академии журнала «Фома».

А. Митрофанова

— Юлия Казанцева. Прекрасный материал.

А. Соколов

— Да вот просто Аля может похвалить Юлию Казанцеву.

А. Митрофанова

— Конечно, с радостью. Юлия Казанцева замечательный рассказчик о музыке, человек, который, слушатели Радио ВЕРА знают ее. Она неоднократно бывала у нас в эфире.

К. Лаврентьева

— Самородок такой, да.

А. Митрофанова

— И это каждый раз это праздник и огромная радость — встреча с ней и с ее взглядом на музыку, на музыкальный процесс, музыкальную культуру и нас как часть этой музыкальной культуры, эту музыкальную культуру как часть нас. Мы же проросли... Как мы можем из себя вытащить Баха? Ну невозможно. Ну нас не будет тогда. Так же, как и Пушкина вытащи — нас не будет.

А. Соколов

— Да, вот очень хороший пример. И, кстати говоря, меня очень порадовало то, что в комментариях к этому видео, оно очень много собрало комментариев сторонних абсолютно людей, которые просто в рекомендациях его увидели в YouTube, там еще где-то, прямо многие так именно и пишут. Один человек вообще написал — ну это, понятно, специфический фанат, что для меня вся музыка делится на Баха и все остальное.

К. Лаврентьева

— Его можно понять, что уж тут.

А. Митрофанова

— И все, кто хотят, могут посмотреть это видео, действительно оно очень хорошо объясняет очень сложные вещи, связанные с творчеством Баха, с обстоятельствами его творчества, с его музыкальной новацией и, что очень важно, с тем содержанием, которое он вкладывал в музыкальное творчество. Не стоит забывать, что Бах один из самых религиозных композиторов, все его творчество так или иначе глубоко связано с традицией, с одной стороны, христианской. Об этом, кстати говоря, на Радио ВЕРА был прекрасный, Аля, у тебя цикл — я тоже не могу не похвалить.

А. Митрофанова

— Опять же благодаря Юле. Юля — замечательный проводник, Юля Казанцева, блестящий совершенно проводник в музыкальный мир даже для таких людей, как я, напрочь лишенных и слуха, и музыкального образования.

А. Соколов

— И для меня, как человека, которого выгнали из музыкальной школы после подготовительного года, тоже вот...

К. Лаврентьева

— Тоже. Но что же было в этом году, Леша?

А. Соколов

— А педагоги мудро оценили, что это не мое. Вот на самом деле, сказали: не мучайте ребенка, пожалуйста. А мои мудрые родители сказали: действительно, не будем. Вот за что им большое спасибо. Но вот восполнить то, чего я тогда не получил, позволяет очень здорово. Вот сейчас на https://foma.ru/, пожалуйста, на сайт журнала «Фома», переходите, послушайте, обязательно посмотрите. Но я хотел сказать не только об этом, но вот как раз о том, что Бах — невозможно нас представить без Баха. Музыку современную без Баха представить невозможно, вообще музыкальное искусство в целом. А Баха невозможно представить без основных смыслов, которые он вкладывал свое творчество — то есть без той христианской традиции, в которой он жил и в которой он переживал и искал какие-то ответы на вопросы своей непростой, в общем-то, жизни. Но все равно нашлось несколько человек, которые написали нам в комментариях, что вот, вы вместо великого Баха про свою религию. И мы сидели, обсуждали в редакции просто, что действительно для многих людей не очевидно, что... Там один человек написал очень интересную вещь. Он сказал: очень интересная, имеет право тоже на существование, версия, что Бах вкладывал библейские смыслы в свое творчество. Но здесь вопрос все-таки, поспорю, не версий и предположений, это просто очевидный факт. Это та часть мировой культуры, которая настолько связана жестко с христианством, что ее просто невозможно представить без христианства. Мы боремся активно с альтернативной историей и не знаем, что бы было, если бы, но представить Баха в том виде, как он есть, без того германского общества, в основном протестантского, в котором он вырос, без той музыкальной традиции богослужебной лютеранской, просто нереально. А тем не менее у нас есть до сих пор такое представление, что вот была такая некая светская культура, а «церковники» в нее как-то пытаются запрыгнуть там со своей повесткой. И в свете этого я бы хотел вспомнить еще про один интересный материал, который у нас вышел на этой неделе на «Фоме». Знаете, 90 лет же было московскому метрополитену.

А. Митрофанова

— О да.

А. Соколов

— Да. И все мы слышали про неоднозначную историю с открытием горельефа Сталина на Таганке. А мы немножко по-другому подошли к этой теме — не хочется сейчас в эту политику углубляться. Мы посчитали, сколько в московском метро изображений Христа.

Т. Захарова

— Так. И сколько?

А. Соколов

— Как думаешь? Интерактива добавим.

А. Митрофанова

— Я знаю ответ, поэтому буду молчать.

А. Соколов

— Да, Алла Сергеевну вот невозможно...

Т. Захарова

— Что-то мне подсказывает, что много.

А. Соколов

— Нет, не много. Всего три.

Т. Захарова

— Три.

А. Митрофанова

— Но символично.

А. Соколов

— Да. Ну для жителей других регионов, наверное, может быть, это будет немножко не так интересно, для москвичей скажу. Вот как человек, выросший в Москве и большой любитель московского метро, станции прямо назову. Это станция «Римская» — там есть Мадонна с Младенцем. Это станция «Достоевская» — опять же понимаете, да, почему там изображен Христос, потому что там иллюстрации из творчества Федора Михайловича Достоевского.

А. Митрофанова

— Кстати, интересный момент. Это и как если о Достоевском, ты сейчас про Баха говорил...

А. Соколов

— Да, вот то же самое.

А. Митрофанова

— То же самое, да, в адрес Достоевского можно услышать, что ну был нормальный писатель, но зачем-то пришли эти «церковники» и пытаются сделать из него типа своего апологета, адепта. Ну в зависимости от того, кому какая лексика доступна.

А. Соколов

— Интеграцию Алеши Карамазова в образный ряд братьев сделали, да, как сказали бы рекламисты.

А. Митрофанова

— Да, это удивительные вещи, что, оказывается... Ну то есть понятно, что Достоевский — тот автор, которого можно читать на разных уровнях. В том числе его, наверное, можно вплести абсолютно в такую атеистическую школьную программу. И в общем-то такие эксперименты были, и прецеденты такие были. Я даже спрашивала у нашей блестящей Татьяны Касаткиной, лучшего в мире эксперта по Достоевскому. Татьяна, говорю, а вот в советской школе ведь «Преступление и наказание» входило в программу? Она говорит: да. Я говорю: а объясните мне, а как читали этот роман, куда вшита, интегрирована в текст целая глава из Евангелия о воскрешении праведного Лазаря? Она говорит: вы знаете, программа была построена таким образом, что у школьников даже не возникало вопроса об этом фрагменте, его просто не замечали. Его читали, и читали мимо него. Но наверняка не все. Наверняка были те, для кого это становилось по-настоящему первой встречей с Евангелием. Но вот этот момент удивительный.

А. Соколов

— Вот я об этом же хотел сказать. Немножечко такое прозвучит.

А. Митрофанова

— То же самое про Баха. Просто, почему я...

А. Соколов

— Про Баха, да. Смотрите, второе изображение Христа в московском метро — это на станции «Достоевская», то есть благодаря творчеству Достоевского. А третье изображение Христа — это Спас Нерукотворный на знаменах русских войск, на картине Корина, которая на «Комсомольской». И это изображение сделано в советские годы. Если две другие станции построены уже в 90-х, в 2000-х, в 2010-х, то это сделано еще в советские годы. Потому что есть такие места, откуда наше христианское наследие ну невозможно вычеркнуть. Скажем спасибо большое людям, которые в то время, в условиях атеистической пропаганды даже и так далее, находили в себе, с одной стороны, смелость на такие сюжеты. Мы прекрасно знаем, что не всегда это безопасно проходило, но тем не менее в целом, в сумме, даже у советского государства не возникало желания, скажем, заблюрить это изображение или сказать: ну как так, в метро?! Было понятно, что эта часть, это такая часть нашей истории, которую невозможно вырезать. Однако же кому-то кажется и до сих пор, к сожалению, что есть как бы культура светская, которая возникла неизвестно откуда, да, непонятно откуда корнями питается, а «церковники» пытаются на ней паразитировать. Но это немножечко... Очень приятно, что таких комментариев было очень мало, кстати говоря. Они, я понимаю, вот нашим дорогим девушкам, которые готовили материал, очень болезненно наступили на больную мозоль. Но очень приятно, что таких комментариев действительно было немного.

А. Митрофанова

— Кстати, по поводу заблюрить. Ты знаешь, вот я сейчас со студентами пересматривала — ну, я пересматривала, они, кто-то из них, может быть, впервые смотрели, большинство впервые, — «Сталкера» Тарковского. И вы же помните, что там есть два, там читаются закадровым голосом...

А. Митрофанова

— Откровение Иоанна Богослова.

А. Митрофанова

— Да, из Откровения Иоанна Богослова фрагмент и евангельский эпизод про путь в Эммаус. И помните, что там Тарковский делает? Вот прямо я слушала, у меня аж сердце сжималось, как ему приходилось — это не то чтобы самоцензуру применять, но просто он понимал, что если он оставит все как есть, в чистом виде, то этот эпизод просто вырежет цензура. И он удалял имена собственные, то есть топонимы — то есть он убирал оттуда «Иерусалим», «Эммаус», он убрал оттуда имя Христа, то есть там «Христос» не произносится, там остается «с Ним», «Его» — то есть и люди, знающие контекст, они понимают, что «Ним», «Его» — здесь с большой буквы. И прочитано это так, как будто бы это с большой буквы, то есть эта большая буква, она чувствуется через голос Кайдановского. Но, понимаете, какая штука, вот приходилось, то есть заблюривали все-таки.

А. Соколов

— Местами, да, конечно, бесполезно отрицать.

А. Митрофанова

— То есть не будем делать вид, что...

А. Соколов

— Но мне интересно то, что, смотри, я как раз не делаю вид, что все было замечательно. У нас сейчас возникла такая странная риторика, некоторые договорились до того, что при советской власти вообще чуть ли гонений на Церковь не было.

А. Митрофанова

— О да.

А. Соколов

— Конечно, церковная тематика была предельно редуцирована, но именно поэтому интересен тот факт, что вычеркнуть ее абсолютно...

А. Митрофанова

— Не удавалось.

А. Соколов

— Из повестки культуры русской оказалось просто невозможно. Такое большое место она занимает. И да, вот из трех изображений Христа в московском метро, так получилось — и мне кажется, что это не совсем человеческий промысл, — одно было сделано еще в советские годы. Потому что вот Христа очень сложно заблюрить.

А. Митрофанова

— Да невозможно заблюрить.

А. Соколов

— Не потому, что там вот Михаил Андреевич Суслов очень хотел это изображение там оставить. Ну вот да. А с Бахом то же самое. Заблюрить Христа в Бахе можно только вместе со всем Бахом. Но это уже какое-то министерство правды начинается, на которое ни сил, ни даже какого-то желания, по-моему, не хватило даже в советские годы. Но некоторые вот...

К. Лаврентьева

— Программа «Журнал» на Радио ВЕРА. И сегодня мы, ведущие Радио ВЕРА, Алла Митрофанова и Кира Лаврентьева, Тамара Захарова, директор по развитию Радио ВЕРА, и Алексей Соколов, исполнительный директор журнала «Фома», наш добрый друг, который очень часто бывает в программе «Журнал», обсуждаем то, что для нас важно, обсуждаем актуальное. Вернемся к вам совсем скоро. Пожалуйста, оставайтесь с нами.

К. Лаврентьева

— Программа «Журнал» на Радио ВЕРА. И сегодня мы, ведущие Радио ВЕРА, Алла Митрофанова и Кира Лаврентьева, директор по развитию Радио ВЕРА Тамара Захарова и исполнительный директор журнала «Фома» Алексей Соколов, обсуждаем то, что для нас важно, то, что показалось нам интересным. И знаю, что Аллочка сегодня пришла к нам с вдохновляющей темой, сейчас мы все взлетим от радости.

А. Митрофанова

— Ну не знаю. Знаешь, каждый раз удивительный такой момент и, по идее в «Радиожурнале» мы действительно чем-то актуальным друг с другом делимся. Для меня актуальность этой темы стала очевидна в процессе подготовки и чтения лекций — речь о женской природе, тайна женской природы. Вот так получилось, что в воскресенье жен-мироносиц у меня была на эту тему лекция в Париже. А не так давно, буквально накануне воскресенья о самарянке, с которой Господь разговаривает у колодца Иакова, лекция на эту тему была в Москве, и я удивилась ажиотажу. Ну то есть что в одном городе, что в другом, было такое количество людей, которых... Ну как, вот в Москве, например, сколько у меня там — 70−80 человек приходит на лекции. Здесь было 110. И, как сказали организаторы: вы знаете, к сожалению, всем просто не хватило места, кто хотел прийти. И удивительно, что в Москве в основном была женская аудитория, в Париже было по-разному. Там было много мужчин, которые потом подходили, благодарили и говорили, что, вы знаете, жалеем, пришли без жен, надо было и жен с собой привести. И, с одной стороны, вроде как, понимаете, XXI век,женщина занимает свое место — мы с вами, вот три девочки здесь сейчас, в студии, вещаем на радио, мы выступаем в разных форматах, мы читаем лекции, мы занимаемся преподаванием, мы занимаем какие-то ответственные должности и так далее. А с другой стороны, опыт показывает, такого вот этого интереса слушательского, показывает, что тема женской природы для женщин и для мужчин остается определенной загадкой что ли. А какова наша особость, да, в чем наше назначение, предназначение, Богом данное? Не прописанное тем или иным законодательством — да, мы помним с вами период в истории человечества, когда за женщиной четко были закреплены «Kinder, Küche, Kirche» — то есть «дети, церковь и кухня», домашнее хозяйство. Нет, сейчас все уже иначе. И женщины, с одной стороны, переживают и в общем в каком-то смысле даже страдают из-за того, что вынуждены быть сильными. С другой стороны, снова и снова, оказывается, возвращаются к вопросу: а в чем же моя природа, какова она, про что моя жизнь? Вот что я за грань, которая отлична от мужчины, без которой мужчина не представляет вот той самой целостности. И при этом ведь я тоже образ, который призван стремиться к подобию, я удивительная личность со своей глубиной, со своим призванием, и вот это призвание, оно в чем? Это призвание, в чем оно схоже с призванием мужчины, в чем оно, может быть, отлично от призвания мужчины? И, естественно, в таких разговорах всегда размышления отталкиваются от Евангелия. И Евангелие о женах-мироносицах удивительным образом подсвечивает вот этот эпизод, когда глубоким утром жены-мироносицы выходят с драгоценными маслами, чтобы помазать тело любимого Учителя, и они спешат, потому что солнце едва всходит — то есть закончился шаббат, все, теперь уже можно. Вот едва дождавшись первых лучей, они бегут ко гробу Господню, и только по дороге задаются вопросом: а кто же нам камень-то от гроба отвалит? Вот это мне кажется, когда сердце бежит впереди разума.

Т. Захарова

— И не боялись, это тоже момент.

А. Митрофанова

— Про то, что боялись — это вообще для них было на заднем плане, они остались около креста, у них, то есть это вообще даже рядом. Помните, у Ахматовой вот это:

Магдалина билась и рыдала,

Ученик любимый каменел,

— единственный, да, Иоанн Богослов.

А туда, где молча Мать стояла,

Так никто взглянуть и не посмел.

И рядом с Богородицей вот Иван Богослов и жены-мироносицы. Они в этот момент вместе с Нею стоят и проживают эту боль. Поэтому о страхе, о боли, об опасности там речи не шло вообще. Это желание сопрожить и отдать вот эту последнюю дань любви своему Учителю сильнее всего и сильнее рацио. Сильнее рацио, которое, может быть, если бы у них бежало бы впереди сердечной мышцы, то поставило бы перед ними вопрос: так, мы с вами выходим ранним утром, там огромный камень, мы видели, как Спасителя полагали во гроб, мы знаем, что этот камень нам отвалить не по силам. Что нам с этим делать? И предприняли бы определенные шаги в этом направлении. Просчитали бы...

Т. Захарова

— Решали бы проблемы по мере их поступления.

А. Митрофанова

— Но нет, они бегут влекомые своим сердцем, и вот этим сердцем милующим, тем, что мы называем именно милосердием. И вот это, мне кажется, удивительная совершенно история, абсолютно, ну не то чтобы абсолютно женская, безусловно, милосердие и для мужчин это тоже потрясающе. Но все-таки мне кажется, что чаще в мужчине больше рацию, а в женщине вот этого желания всепокрывающей любовью объять весь мир. И прекрасно, когда одно сочетается с другим в одном союзе. И вот, собственно, об этом были размышления на примере «Собора Парижской Богоматери». У нас там прекрасная есть Эсмеральда, которая, помните, она как бы пробуждает к жизни, актуализирует человека по имени Квазимодо. Как его имя переводится, почти — ну там игра слов, да, «квази» — это почти, а «модо» — это образ или модус, да, «модус вивенди» — мы знаем такое выражение. Квазимодо — это почти, как будто, в контексте «почти как будто человек». А смотришь на Квазимодо и на весь его огромный, колоссальный потенциал, и думаешь: чего же ему не хватает? Как только появляется Эсмеральда, и у него сердце начинает трепетать из-за ее милосердия. Потому что он там на нее покушался, хотел ее похитить. На следующее утро его на Гревской площади там привязали к огромному колесу, он страдает от жары, от жажды, над ним все издеваются, в него летят камни. Гюго очень щедр на описание подробностей того, что такое вот это средневековое сообщество людей. И, конечно, там диву даешься в некоторых местах, но люди действительно ходили вокруг Гревской площади, поглядывая, не будет ли сегодня какой-нибудь очередной казни — это вот такая форма была развлечения. И вот перед ними Квазимодо, который претерпевает эти пытки, и Гюго его сравнивает там, проводит параллели опять же с описаниями страданий Христа. Потому что Христос на кресте говорит: «Жажду». А Квазимодо говорит: «пить», повторяет это трижды, и кто-то мочит тряпку в грязной луже и сует ему в рот: на-ка, пососи. То есть мы понимаем, что в своем страдании он уподобляется страданиям Христа. И совершенно неожиданно вся вот эта ревущая и ненавидящая его толпа расступается, потому что идет удивительной красоты создание, которое несет для Квазимодо флягу воды. И это та девушка, на которую он вчера покушался. И ей совершенно все равно, что она могла от него пострадать или что-то еще. Она видит страдающего человека — и она дает ему эту флягу, и он пьет, и первая за всю жизнь слеза капает из его глаза — у него там один глаз, да, помните, изуродованное лицо, — из его единственного глаза. И он как бы пробуждается в этот момент к жизни. Сейчас очень грубое сравнение, но вы знаете, как мы сим-карту, когда вставляем в телефон, ее же надо актуализировать. И вот Квазимодо из-за той ненависти, которая из всего мира обрушивалась на него, такое ощущение, что он железобетонной броней отгородился от этого мира...

К. Лаврентьева

— Программа не запустилась.

А. Митрофанова

— Потому что никто ни разу в жизни не проявил к нему любви. И тут появляется Эсмеральда, и вот это ее милосердие трансформирует этого человека настолько, что он вырастает в совершенно такого гиганта. И в одном эпизоде во время обороны Нотр-Дама, которую Квазимодо ведет в одиночку, чтобы Эсмеральду защитить, его Гюго сравнивает с королем Меровингов. Вот на какую высоту он поднимается. Это, конечно, удивительно. Понимаете, оказывается, что сила женского милосердия может быть невероятной, трансформирующей человека. И вот это потрясающе. Мы еще, конечно, в Париже про Анну Каренину говорили. В Москве мы говорили про Настасью Филипповну, поскольку это два очень разных образа. Анна Каренина скорее пример того, как испортить собственную жизнь и собственное счастье, не заметив тех возможностей, которые дает Господь. В силу самых разных вводных вывихов душевных, за которые, может быть, она и не несет ответственности, но которые она, как взрослый человек, могла бы в себе разглядеть. И другой совершенно пример, пожалуйста, — Настасья Филипповна, у которой этих вывихов душевных могло бы быть такое количество из-за того, что с ней за ее красоту сделали взрослые мужчины, как они растоптали ее, желая ею владеть. И как через вот из этого, казалось бы, праха вырастает удивительный цветок, стремящийся к Богу. Цветок, который, по мысли, по наблюдениям Татьяны Касаткиной — снова и снова, когда речь заходит о Достоевском, возвращаюсь к ней, потому что, на мой взгляд, она абсолютно конгениальный Достоевскому собеседник, она замечает: обратите внимание, мы в конце романа, уже после смерти, казалось бы, Настасьи Филипповны, мы не видим ее тела. И сидят князь Мышкин, Рогожин и слышат чьи-то шаги. Дух идет, кто-то... Рогожин даже произносит эти слова: как будто бы кто-то исходит и выходит. И мы обращаемся к имени этой героини. Кто такая? Анастасия Барашкова. У Достоевского же не бывает случайных имен. Воскресший Агнец. И тогда начинает что-то становиться на свои места. Вот это удивительное свойство — восстанавливаться, несмотря на тяжелейшие травмы. Мы сейчас, знаете, так часто ко всяким травмам детским обращаемся или юношеским и ими объясняем, что в нашей жизни не случилось одно, другое, пятое, десятое. А вот перед нами пример героини, которая из всех травм выросла в удивительный цветок, который... Понимаете, ведь в чем особенность растений, большинства растений, произрастающих на земле — они из горизонтали тянутся в вертикаль. И мы, люди, к этому призваны. И вот Настасья Филипповна — удивительный пример того, как, несмотря на катастрофу, через которую она прошла, через вот это поврежденное ядро ее собственного «я», она образ Божий в себе разращивает до того, что он всеми силами стремится к подобию. Вот вплоть до той финальной сцены, которая в этом романе Достоевским прописана, Татьяной Касаткиной блестяще совершенно считана. И вот смотришь на эти изумительные примеры — понятно, что мы про людей говорили, которые в реальной жизни, наряду там с женами-мироносицами, Богородицей, только уже ближе к нам на линейке времени — это поэты христианского возрождения. В самое трудное время, на рубеже XIX-XX веков, когда мир, казалось бы, летит в тартарары, да, и христианство совершенно не в тренде, появляются удивительные поэты, о которых и здесь, в студии Радио ВЕРА, рассказывал замечательный исследователь-переводчик, написавший диссертацию по этим именам и по этим произведениям, протоиерей Павел Карташов — Мари Ноэль и Анриетта Шарассон. И вот их стихи, когда открываешь и читаешь — это что-то невероятное. Это такое ощущение, что электричество, опять же восходящее от земли к небу, и с этим электричеством возносимся и мы. Это возможность почувствовать присутствие Бога здесь и сейчас. И это все женщины, понимаете? Вот я все это пропускаю тоже через себя, делюсь этими размышлениями. И я понимаю, какое количество людей, оказывается, с радостью приходит послушать и поделиться чем-то своим, и сопрожить вместе с этими удивительными текстами те открытия, которые делают их авторы. Для меня это дорогого стоит. Вот это вот, знаете, какая-то тайна женской природы, которая, как мне кажется, она нами недоосознаваема. Может быть, и не будет осознана до конца никогда. Может быть, у каждой женщины, в меру своих сил, там она своя, и у каждой из нас есть какие-то свои грани талантов. Но вот этот главный импульс милующего сердца, способного перезагрузить в каком-то смысле даже человека, и то небольшое пространство вокруг нас, которое мы способны высветлить — вот это прямо, мне кажется, что это очень важно. И Евангелия, которые читаются в неделю жен-мироносиц, и вот, пожалуйста, в минувшее воскресенье, с самарянкой у колодца, они ведь именно об этом. Вот женщина самарянка, всеми порицаемая...

К. Лаврентьева

— Да, какой мудрой оказалась.

А. Митрофанова

— Оказалась жаждущей встречи со Христом и вечности. И ей Он открывается.

К. Лаврентьева

— Алла Митрофанова, ведущая Радио ВЕРА, Кира Лаврентьева, Тамара Захарова, директор по развитию Радио ВЕРА, Алексей Соколов, исполнительный директор журнала «Фома», собрались сегодня в студии светлого радио, чтобы обсудить то, что нас волнует. Я хочу вас поздравить, дорогие коллеги, звукорежиссер Виктор и дорогие слушатели Светлого радио, программы «Журнал», я хочу вас поздравить — за 15 минут вы только что узнали то, чего вы не знали о Настасье Филипповне Барашковой и об Анне Карениной, о женах-мироносицах, об Эсмеральде Гюго...

А. Митрофанова

— Давай не будем.

К. Лаврентьева

— Жены-мироносицы не в этом ряду, конечно. Так что Виктора Гюго, читайте, вспоминайте. Единственное, что вспоминаю, знаете, вот начинается роман «Идиот» все же с визита Льва Николаевича Мышкина в дом Епанчиных, и когда он берет портрет...

А. Митрофанова

— Начинается разговор в поезде.

К. Лаврентьева

— Конечно, в поезде, да, но следующий пункт — это дом их, и он берет портрет Настасьи Филипповны и говорит: как много она страдала. И заканчивается, конечно, все Настасьей Филипповной. Она начинает этот роман и завершает его. А в поезде они говорят о Настасье Филипповне. Но все-таки она, конечно, центральное лицо этого романа. Отнюдь не Лев Николаевич Мышкин, при всей нашей любви к нему.

А. Митрофанова

— Почему, он тоже.

К. Лаврентьева

— Конечно, без него бы романа не было.

А. Митрофанова

— Ты, кстати, почитай блестящую статью Татьяны Касаткиной на эту тему, про роман «Идиот», где она объясняет, почему важны и князь Мышкин, и Рогожин, и Настасья Филипповна, и Аглая. Но Аглая, она отваливается от этого.

К. Лаврентьева

— От общей канвы героев.

А. Митрофанова

— То есть она не хочет войти в радость полноты жизни. У этих тоже не особо получается. Но Настасья Филипповна, вот она прорывается в вечность. Князь Мышкин — тоже. Почитай, это очень интересно.

К. Лаврентьева

— Алла, спасибо. Друзья, я надеюсь, вы впечатлились. Алексей, пожалуйста, твой комментарий. Твой комментарий о женской красоте.

А. Митрофанова

— О женской природе.

К. Лаврентьева

— Классической героине известных романов.

А. Соколов

— Я надеялся, что не надо будет комментировать такую тонкую опасную тему как женская красота. Аля у нас всегда прекрасна, как человек, который может взглянуть по-новому на то, о чем мы все прочли в школе и напрочь забыли. А хорошо бы вспомнить и в более позднем возрасте, и не забывать. Спасибо большое.

К. Лаврентьева

— Да, действительно, спасибо.

А. Соколов

— Смотрите у нас тоже, на сайте «Фомы», и слушайте на Радио ВЕРА. Прекрасно.

А. Митрофанова

— И читайте Евангелие.

А. Соколов

— Да, это вообще бы очень хотелось.

К. Лаврентьева

— Нет, слушайте, вообще тему женской красоты, женской любви, ее можно развивать бесконечно, но вот четкая мысль у меня возникла, когда я Аллу слушала — окружение. Если женщина находится, конечно, не в своем окружении, она вянет, ей очень тяжело — нет понимания, нет принятия, нет вдохновения, нет свежего воздуха. Это как растение, которое не туда было пересажено.

А. Соколов

— Кира, вот здесь я могу тебя, наверное, шокировать. Абсолютно. Это человек. Человеку нужен человек.

К. Лаврентьева

— Да, причем важно, чтобы человек был все-таки своего духа, чтобы люди были созвучны. Это крайне важно в развитии вообще любой личности.

А. Митрофанова

— Соглашусь, и во многом зависит от нас. Потому что мы же не страдательный залог. Мы призваны быть действительным залогом в собственной жизни. Молиться Господу, просить Его о том, чтобы направил, о помощи, о поддержке, о том, чтобы открыть нам глаза на те двери, которые мы не видим пока, а они для нас, а там нас ждут, условно говоря. И там те самые люди, которые нас ждут, но мы их пока не видим. Мы, может быть, там бьемся в закрытые двери или что-то еще подобное с нами происходит. Но мы в общем понимаем, что, если мы не там, не с теми людьми, с которыми вот наступила бы та полнота бытия — это спрос с людей или с нас. Ответственность за собственную жизнь легко перенести на других — это вы не такие. Но если твоя жизнь в твоих руках, бери ее и делай так, как ты хочешь. Найди свое окружение, поступи туда, там в тот институт, где тебе будет интересно, найди то место, где там сообщество — не знаю, это работа будет, или не работа, или просто какой-то круг по интересам, где будут люди, дышащие с тобой синхронно. Это же решаемая задача.

К. Лаврентьева

— Да, решаемая. Это твой выбор.

А. Митрофанова

— Вот. Поэтому я все-таки за то, чтобы мы помнили о собственной ответственности.

К. Лаврентьева

— О собственной ответственности, да. Спасибо, Алла дорогая. Друзья, а я вот что хотела вам рассказать. Я вам хотела напомнить о программе на Радио ВЕРА, которая называется «Пайдейя». Она носит такое необычное название, этим словом древние греки называли целостный процесс образования и воспитания. В эту программу к нам приходят интереснейшие спикеры — директора школ, учителя, причем вовлеченные в процесс обучения, это мамы, которые занимаются обучением детей на дому, это педагоги, это удивительные психологи. Настоятельно рекомендую вам послушать эту программу, действительно, особенно если у вас есть дети. Да и если нет, то она тоже будет очень полезна, потому что она не только про детей, она про нас, которые непрестанно должны все-таки развиваться, и пока мы идем вверх, мы не спускаемся вниз, что называется, вот такое логическое утверждение. Потому что жизнь это все-таки такая вещь, что если ты ничего не делаешь, ты, конечно, неизменно начинаешь деградировать. Обязательно нужно себя как-то подстегивать к какому-то развитию, у каждого оно свое — вот, собственно, об этом, наверное, и эта программа. И совсем скоро у нас выйдет программа, которую мы делаем с сотрудниками Свято-Тихоновского университета, и инфоповод будет интересный — это их олимпиады, которые они ежегодно устраивают. Называются они «Основы православной культуры», «Аксиос». Принимает участие в олимпиадах около трехсот тысяч школьников. Да, трехсот тысяч, с 5 по 11 класс. Они очень многогранные, они очень интересные, и баллы при этих Олимпиадах учитываются при поступлении в РГГУ, МГУ, ПСТГУ, другие вузы. Пожалуйста, узнавайте на сайте Свято-Тихоновского университета. Но вы знаете, я скорее вот о чем хотела поговорить. Олимпиады, конкурсы, многочисленные кружки, занятость детей в тех или иных каких-то активностях — это все прекрасно. Но что нужно вообще делать, чтобы ребенок каким-то вот что ли человеком вырасти мог? Я скорее не про то, как воспитывать детей, не про родительский опыт, потому что тут надо делать очень много программ, рассуждать об этом. Я, наверное, про нас самих хотела бы поговорить. Вот если бы мы могли вернуться там, не знаю, на какое-то количество лет назад, вернуться в свой школьный возраст, вот вы бы исправили что-то в своем собственном развитии, догнали бы что-то или убрали бы что-то лишнее? Потому что мне кажется, что кроме своего опыта личного у нас нет ничего. Рассуждать можно сколько угодно.

А. Соколов

— Ты имеешь в виду, условно говоря, как бы я бы себя сейчас вел, если бы я оставался подростком?

К. Лаврентьева

— Есть концепция — загрузить ребенка по полной программе, чтобы у него не было времени на всякую ерунду. Есть концепция — освободить полностью ребенка от всего, чтобы он занимался творчеством, думал, чем ему заняться, чтобы палка у него была и мечом, и волшебной палочкой, и конем, как это было в нашем детстве. Или все-таки срединный путь — где-то занят, где-то свободен, ну и пусть он там дальше выбирает, куда ему дальше двигаться. Я не призываю рассуждать о том, как воспитывать детей, я скорее спрашиваю о вашем личном опыте. Вот какой у тебя он, Аллочка, был? Почему ты так любишь русскую литературу и что на это повлияло? Может быть, у тебя не было ста тысяч занятий в десять лет?

А. Митрофанова

— Да, не будем об этом. У меня, действительно, кроме школы и каких-то кружков пришкольных особо ничего не было.

К. Лаврентьева

— Вот аналогично, у меня было много свободного времени.

А. Митрофанова

— Единственное, чтобы я поменяла — у моих родителей такой возможности, к сожалению, не было, но я бы заменила тот фон музыкальной попсы, на которой я росла.

К. Лаврентьева

— Конечно.

А. Митрофанова

— И, к сожалению, понимаете, когда в детстве какие-то песни попадают в голову...

К. Лаврентьева

— Они всю жизнь остаются с тобой.

К. Лаврентьева

— И я с ними живу теперь. И я не понимаю, как — вот есть современное слово «развидеть», как это «расслышать», как сделать так, чтобы они не крутились у меня в голове. И как, чтобы, например, там, не знаю, «Аида» или «Травиата» чтобы там были, на этом месте.

К. Лаврентьева

— Никак, к сожалению.

А. Митрофанова

— Вот, к сожалению, да. То есть какие-то фрагменты там, не знаю, или «Набукко», или что-нибудь еще, какие-то фрагменты там встречаются в моем сознании, но на автомате все равно вылетает другое.

К. Лаврентьева

— Аналогично.

А. Митрофанова

— Вот это единственное, что бы я поменяла. А так сейчас, когда ехала в поезде на работу два с половиной часа и перечитывала «Евгения Онегина», и в очередной раз обратила внимание на то, как формируется Татьяна Ларина. Ведь вы же помните, у нее, как сказать, ей куклы особо неинтересны. С подружками она — там Оленьке, няня собирает для Оленьки подружек, и ей это все тоже. А она любила на балконе предупреждать зари восход. Она часто оказывалась в одиночестве среди лесов, лугов и всего остального.

К. Лаврентьева

— Думала.

А. Митрофанова

— Она, да, с книжками. Ей рано нравились романы, они заменяли все — ну, это такой момент... Но, скажем так, девочка читала.

К. Лаврентьева

— Спорный.

А. Митрофанова

— Спорный в том плане, кого она читала, да. И Ричардсона, и Руссо, и Грандисона.

К. Лаврентьева

— Вопросики есть.

А. Митрофанова

— Слушай, что было, то и читала, скажем так. Но это послужило формированию удивительной цельной личности. И тоже, пожалуйста, ее пальцы не касались игл, она не вышивала, что кажется вообще странным. Это же добродетель — заниматься рукоделием, а вот ей этого не хотелось, ее не принуждали, и она как-то формировалась сама по себе. Вот удивительная такая история. И сформировалась в самую прекрасную, может быть, девушку, женщину вообще всей мировой литературы, совершенную, удивительную и потрясающую.

К. Лаврентьева

— Тома, что бы ты изменила в своем детстве?

Т. Захарова

— У меня было идеальное детство, я часто об этом говорю. У меня сестра, две сестры, сестра-близнец, мы очень близкие друг другу люди — это великий Божий дар. И с каждым днем я понимаю, что это просто подарок, и это уникально, потому что такого единомыслия, такого понимания друг друга просто, наверное, больше не может быть. И мы дружны с детства, вот у нас хорошая семья, мы много всегда путешествовали, ездили. Папа работал в других странах, мы с детства учили языки, развивались и занимались спортом, учились в художественной школе и пели. Честно, мне изменить... Вот я за все Богу благодарна. И вот так вот, мне странно. Я вот, кстати, таким когда-то вопросом задавалась: вот если я вернулась бы назад, что бы я изменила? Во-первых, я понимаю, что это невозможно...

К. Лаврентьева

— Это понятно.

Т. Захарова

— И еще неизвестно, сколько впереди времени. И вот учитывая прошлый опыт, я рефлексирую и анализирую, и двигаюсь вперед в соответствии с тем, что мне тогда не хватало, что мне мешает сейчас это сделать? Я это делаю все. Поэтому ничего упущенного, ничто мимо меня не пролетит.

К. Лаврентьева

— Это точно.

Т. Захарова

— Совершенно.

К. Лаврентьева

— У тебя дети заняты?

Т. Захарова

— Дети у меня сейчас уже, наверное, больше своими какими-то делами, потому что они подросли — университет, последний класс школы. А так я всегда, как мне говорят, была сумасшедшая мамашка — не было ни одного музея, театра...

К. Лаврентьева

— Ну понятно. Наш человек.

Т. Захарова

— Зоопарка, парка и так далее, которые бы мы не посетили. Говорят: Тома, тебе что, делать нечего? А я говорила: если хотя бы одна секундочка и одна минуточка усвоится, значит, мы уже не зря туда сходили.

К. Лаврентьева

— Точно. Вот такая концепция, Леша.

А. Соколов

— Что ты ко мне сразу?

Т. Захарова

— Они могли мне выкручивать руки и мозги, и говорить: зачем нам это все надо? Я говорила: ты вырастешь и поймешь.

А. Соколов

— Мне кажется, что очень хорошо, что мы не можем изменять свое прошлое. Мы просто вместо предыдущих ошибок делали бы новые.

К. Лаврентьева

— Какая хорошая мысль.

А. Соколов

— А я всем советую прочесть малоизвестную книгу братьев Стругацких. Тем более что вот у Аркадия Стругацкого, и об этом еще поговорим как-нибудь, 100 лет в этом году. есть такое потрясающее произведение «Подробности жизни Никиты Воронцова». Главный герой, некий исследователь, находит дневник человека, который вечно проживал одну и ту же жизнь — он умирал в 1979 году и снова возрождался подростком в 1937. И снова проживал войну, потерю родственников и всю свою жизнь, которую представлял.

К. Лаврентьева

— В 37-м? Такой еще год.

А. Соколов

— И каждый раз, когда он пытался прожить свою жизнь лучше, чем в предыдущий раз, он просто совершал другие уже ошибки. И человек, живущий вечно в этом цикле как бы, он находится в своего рода таком аду, он оставляет письмо для тех, кто после его смерти все это прочтет. Мне кажется, очень такое интересное, глубокое произведение. Ну да, ты что-то исправишь, что-то сделаешь хуже, что-то сделаешь лучше. Слава Богу, мы живем один раз. И Господь нам дает ту жизнь, которая нам нужна. Я лично благодарен. Пользуясь случаем, хочу сказать еще раз спасибо моей маме, бабушке, дедушке, которые мне подарили то детство, которое у меня было. Они сделали очень много для того, чтобы оно было таким. И я не думаю, что оно могло быть принципиально лучше сейчас.

Т. Захарова

— Да, Леш, это... Я поддерживаю, тоже хотела бы сказать спасибо своей семье. Вот это то, что я не добавила, что у меня вот такая благодарность Богу, у нас вот большая семья, мама, папа. К сожалению, мамы вот не стало, с нами уже ее нет, она уже у Бога, но мы ее очень любим. И слава Богу, что мы все вместе.

К. Лаврентьева

— Да, слава Богу. Спасибо, действительно, нашим родителям за все. И слава Богу за все. Вот такой светлый финал сегодняшнего «Журнала», дорогие наши слушатели. Сегодня мы — ведущие Радио ВЕРА, Алла Митрофанова, Кира Лаврентьева, Тамара Захарова, директор по развитию Радио ВЕРА, Алексей Соколов, исполнительный директор журнала «Фома», — собрались в этой студии, чтобы обсудить то, что для нас важно. До встречи на следующей неделе. Всего вам доброго и до свидания.

---

Все выпуски программы Журнал

• «Журнал от 12.09.2025». Тамара Захарова, Алексей Соколов
• «Журнал от 05.09.2025». Оксана Кавальская, Глафира Базурина
• «Журнал от 29.08.2025». Арсений Федоров, Алексей Соколов