Поделиться
Фото: Iewek Gnos / Unsplash
Перед Великой отечественной войной в селе Большая Мурта под Красноярском появился странный ссыльный. Он устроился работать в местную больницу, и сразу стало понятно, что это очень хороший доктор. Но перед операцией — это медсестры видели своими глазами! — он широко крестился и йодом рисовал на месте разреза крест. Церкви в селе давно уже не было, и этот странный доктор уходил в соседний лесок, ставил там на пень икону и молился. По документам звали его Валентин Феликсович Ясенецкий, но рецепты он подписывал двойной подписью — с добавлением «епископ Лука». А через несколько месяцев после начала войны в село прилетел самолет, приземлился на поле за огородами и забрал доктора-епископа.
Доктор, которого прикомандировали к главному красноярскому госпиталю, вытащив из ссылки, и был святитель Лука, в миру Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий.
Священник и врач, богослов, проповедник и автор «Очерков гнойной хирургии», которые до сих пор служат учебником для хирургов. Вскоре после Великой Отечественной войны он почти одновременно становится лауреатом Сталинской премии и обладателем самой высшей церковной награды — бриллиантового креста. Уникальный человек, всю жизнь отдавший служению людям, и, наконец, святой, который помогает верующим и после своей земной жизни — по вере и молитве. Как все это соединялось в одном человеке, как это было возможно?
Родился святитель Лука 27 апреля 1877 года в Керчи. Он с детства обладал талантом к рисованию, увлекался философией и другими гуманитарными науками, но, в конце концов, решил окончить медицинский факультет. С юношеским максимализмом он считал, что сейчас важнее помогать людям и сразу же после окончания института уехал в деревню работать земским врачом.
Молодой доктор работает над диссертацией, делает серьезные научные открытия и ничто не предвещает, что он когда-либо станет священником. Но вот перед самой революцией Валентин Войно-Ясенецкий начинает писать книгу о гнойной хирургии. И однажды совершенно неожиданно у него возникает странная мысль, что когда он закончит этот труд, на титульном листе рядом с его фамилией появится слово «епископ».
Вскоре из-за болезни супруги ему приходится уехать в сухой и жаркий климат, в Ташкент. Начинается гражданская война, гонения на церковь, а он, наоборот, в церковь приходит. Посещает богослужения, выступает на собраниях верующих. Но ни о каком священстве, а тем более о сане епископа все также не думает.
Все происходит неожиданно для него самого. Однажды на епархиальном собрании он очень хорошо выступил. Он говорил о положении дел в епархии, о том, как жить верующему человеку в условиях безбожной советской власти. И после собрания правящий архиерей епископ Ташкентский и Туркестанский Иннокентий, восторгаясь его выступлением, вдруг сказал: «Доктор, Вам нужно быть священником!» И ни минуты не размышляя, Валентин Войно-Ясенецкий, неожиданно для самого себя, вдруг сказал: «Хорошо, Владыко! Буду, если так Богу угодно!» И уже в следующее воскресенье в чужом подряснике он вышел к стоящему на кафедре собора архиерею и был посвящен сначала в иподиакона, а потом, во время литургии и в сан диакона. Еще через неделю его рукоположили в иерея, он стал священником.
А наутро в понедельник уважаемый хирург появился в больничном коридоре в необычном виде...
Как оказалось, бывает! Не обращая внимания на удивленные взгляды, Войно-Ясенецкий прошел в свой кабинет, снял церковное облачение, надел халат и стал готовиться к операции. Ассистенту, который обратился к нему по имени и отчеству, сказал — что Валентина Феликсовича больше нет. Теперь есть отец Валентин.
Коллеги недоумевали, студенты пытались устроить обструкцию профессору, коммунисты впрямую издевались. Войно-Ясенецкий не обращал внимания, но уж если вступал в дискуссии, то за словом в карман не лез.
В двадцать первом году чекисты решили устроить показательный суд над коллегами Войно-Ясенецкого. Ясенецкий выступил в их защиту. С научными аргументами, убедительно и весомо. Тогда начальник Ташкентского ЧК Яков Петерс задает, как ему думается, убийственный вопрос, который должен опустить противника в глазах зрителей...
Петерс: «Скажите, поп и профессор Ясенецкий-Войно, как это вы ночью молитесь, а днем людей режете?»
Отец Валентин тогда ответил, не задумываясь: «Я режу людей для их спасения, а во имя чего режете людей Вы, гражданин общественный обвинитель?» Коллег Войно-Ясенецкого на тот момент оправдали, но чекисты впоследствии припомнили ему этот диалог.
А времена надвигались страшные. Разрушения храмов, аресты и расстрелы священников. Опасно было не то, что бы служить, — опасно было просто верить.
Но именно тогда священник Войно-Ясенецкий делает следующий шаг — он принимает сан епископа. И получает новое имя — в честь евангелиста Луки.
Это почти автоматически означало арест. От него требовали одного: отречься от веры, снять с себя сан и пожалуйста — работай, оперируй, живи, как советская элита. Он выбрал другое — тюрьмы, допросы, пытки и ссылки — в Енисейск, Архангельск, далекий Туруханск.
Работа в маленьких сельских больницах и служба в сохранившихся еще храмах. Суровые условия жизни, морозы, бедность, человеческие страдания.
Как ни странно, освобождение принесла война! Нужно было спасать огромное число раненых, и его уникальный опыт в гнойной хирургии стал жизненно необходим. И более того, он понадобился и как священник, как епископ! В тяжелое военное время Сталин вспомнил о церкви, о том, что она утешает и укрепляет, помогает пережить потери и дает силы. В стране открываются храмы, нужны священники и церковные иерархи, но почти все они уничтожены репрессиями. Войно-Ясенецкого назначают епископом Красноярским.
С утра он оперирует, осматривает раненых, консультирует. А потом — отправляется на службу, принимает по церковным делам.
После Красноярска его направили архиепископом в Тамбов, а после окончания войны — в Ялту. Везде он лечил и проповедовал, устраивал жизнь епархии и помогал людям. За научные медицинские труды ему была присуждена Сталинская премия.
Казалось, жизнь наладилась. Однако испытания его не закончились.
Он постепенно слепнет, не может уже заниматься врачебной деятельностью. В стране начинаются новые гонения на церковь, закрытие храмов и пропаганда атеизма. До самого конца своей нелегкой жизни он продолжает бороться — как с собственными недугами, так и с непростыми обстоятельствами жизни внешней. Борется за каждый храм в епархии, за каждую душу. Люди записывают его проповеди, передают друг другу простые тетрадки с записями.
Святитель Лука покинул этот мир 11 июня 1961 г. — в день празднования Всех Святых, в земле Российской просиявших.
Надпись на могильном камне он придумал заранее. Она включала все, что ему было дорого. То, что он всю жизнь пытался соединить и все-таки соединил. «АРХИЕПИСКОП ЛУКА ВОЙНО-ЯСЕНЕЦКИЙ, доктор медицинских наук, профессор хирургии. Лауреат».
Правда, прошло еще тридцать лет, прежде чем на очередном издании его «Очерков гнойной хирургии» к фамилии автора на обложке добавилось слово «епископ». Но это все-таки произошло, и, значит, все было правильно и верно.
В 1996 году были обретены нетленными его честные мощи, которые покоятся ныне в Свято-Троицком кафедральном соборе Симферополя. В 2000 году архиепископ Лука Войно-Ясенецкий был причислен к лику святых как святитель и исповедник. И до сих пор он продолжает помогать тем, кто приходит к нему с молитвой о помощи и исцелении.
Псалом 138. Богослужебные чтения
Поделиться
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Одна из христианских аксиом состоит в том, что Бог пронизывает Собой всё творение, ведь без Бога не может быть никакой жизни. Отсюда вытекает ещё одна аксиома: Бог знает человека, то есть никакая наша мысль не сокрыта от нашего Творца. Да, мы можем убрать иконы в дальний ящик, можем отказаться от веры, но эти действия ничего не изменят: Бог нас видит и нас знает. Конечно, нельзя сказать, что эти две аксиомы исключительно христианские, их мы можем найти ещё в Ветхом Завете; выражает их и звучащий сегодня во время богослужения в православных храмах 138-й псалом. Давайте его послушаем.
Псалом 138.
Начальнику хора. Псалом Давида.
1 Господи! Ты испытал меня и знаешь.
2 Ты знаешь, когда я сажусь и когда встаю; Ты разумеешь помышления мои издали.
3 Иду ли я, отдыхаю ли — Ты окружаешь меня, и все пути мои известны Тебе.
4 Еще нет слова на языке моем, — Ты, Господи, уже знаешь его совершенно.
5 Сзади и спереди Ты объемлешь меня, и полагаешь на мне руку Твою.
6 Дивно для меня ведение Твое, — высоко, не могу постигнуть его!
7 Куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу?
8 Взойду ли на небо — Ты там; сойду ли в преисподнюю — и там Ты.
9 Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря,
10 и там рука Твоя поведет меня, и удержит меня десница Твоя.
11 Скажу ли: «может быть, тьма скроет меня, и свет вокруг меня сделается ночью»;
12 но и тьма не затмит от Тебя, и ночь светла, как день: как тьма, так и свет.
13 Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей.
14 Славлю Тебя, потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это.
15 Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы.
16 Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было.
17 Как возвышенны для меня помышления Твои, Боже, и как велико число их!
18 Стану ли исчислять их, но они многочисленнее песка; когда я пробуждаюсь, я все еще с Тобою.
19 О, если бы Ты, Боже, поразил нечестивого! Удалитесь от меня, кровожадные!
20 Они говорят против Тебя нечестиво; суетное замышляют враги Твои.
21 Мне ли не возненавидеть ненавидящих Тебя, Господи, и не возгнушаться восстающими на Тебя?
22 Полною ненавистью ненавижу их: враги они мне.
23 Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое; испытай меня и узнай помышления мои;
24 и зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный.
Только что мы услышали пространное библейское размышление о всеведении и вездесущии Божиих. Это были в высшей степени благоговейные слова, которые в конечном итоге привели автора к не менее благоговейному выводу: «Как возвышенны для меня помышления Твои, Боже, и как велико число их!» (Пс. 138:17). Этот возглас Псалтыри показывает не только восторг автора псалма, в этих словах мы можем увидеть и чрезвычайно важный вопрос: да, Бог знает и созданный Им мир, знает каждого человека, но что человек может сделать ради того, чтобы пойти навстречу Познавшему Его, то есть навстречу Богу? Если вдуматься, то довольно легко понять, что само по себе признание бытия Божия, а также его присутствия в мире, ничего не меняет в человеке. Ну да, Бог есть, Он повсюду, но что дальше? Какой из этого можно сделать практический вывод?
Прозвучавшие вопросы отнюдь не праздные, на их важность указывают самые обыкновенные статистические сведения: ни для кого не секрет, что количество людей, называющих себя верующими, несопоставимо меньше числа людей, регулярно посещающих храмы и участвующих в церковных таинствах. Такая диспропорция иллюстрирует ранее озвученный тезис: признание бытия Божия вовсе не обязательно ведёт хоть к чему-то, чаще всего признание бытия Божия — это просто согласие с тем, что Бог существует, и ничего более. Мало кто готов сделать следующие шаги, то есть задаться тем вопросом, которым задался автор прозвучавшего сегодня псалма: Бог знает меня, что же мне сделать, дабы познать Бога?
Такой вопрос — это начало пути богообщения. До той поры, пока мы не пришли к этому вопросу, мы не мыслим о Боге как о Личности, Он в наших глазах предстаёт как некая обезличенная энергия. Вопрос об ответном познании меняет дело. Здесь можно привести такую аналогию: никто не станет отрицать наличие в мире людей, они вокруг нас, но до той поры, пока мы не вступили с ними в то или иное общение, они для нас — безликие статисты, иногда полезные, но чаще всего раздражающие и мешающие, их можно сравнить с явлением природы, не более того, но если начать общение, то ситуация радикально меняется, и человек перестаёт быть статистом, он становится уникальной и неповторимой личностью. Эту схему можно перенести и на Бога, Который открывает Себя лишь тогда, когда мы начинаем молитвенное общение с Ним.
Псалом 138. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 138. (Церковно-славянский перевод)
Послание к Колоссянам святого апостола Павла
Поделиться
Кол., 253 зач., II, 1-7.
Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Нет и не может быть той эпохи, в которую вера во Христа не подвергалась бы испытаниям. Да, испытания эти отличаются друг от друга, но они были, есть и будут всегда. В эпоху жизни апостола Павла некоторые люди приближались к тому, чтобы соблазниться поисками истины вне Христа, такой соблазн жив и сегодня, правда, изменилось направление, в котором люди пытаются найти истину: если для современников апостола Павла актуальным был поиск какого-то сакрального знания ради обретения спасения, то сегодня люди уже не ищут спасения, они пытаются получше устроить свою земную жизнь, и это устремление уводит их от Христа не меньше, чем древний поиск тайного духовного знания. Апостол Павел был прост, и к такой же христианской простоте он призывал и адресов своих посланий: он умолял их быть со Христом и ни в чём не изменять Ему. Сегодня во время литургии в православных храмах звучит отрывок из 2-й главы Послания апостола Павла к Колоссянам, в этом отрывке идёт речь о верности Христу.
Глава 2.
1 Желаю, чтобы вы знали, какой подвиг имею я ради вас и ради тех, которые в Лаодикии и Иераполе, и ради всех, кто не видел лица моего в плоти,
2 дабы утешились сердца их, соединенные в любви для всякого богатства совершенного разумения, для познания тайны Бога и Отца и Христа,
3 в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения.
4 Это говорю я для того, чтобы кто-нибудь не прельстил вас вкрадчивыми словами;
5 ибо хотя я и отсутствую телом, но духом нахожусь с вами, радуясь и видя ваше благоустройство и твердость веры вашей во Христа.
6 Посему, как вы приняли Христа Иисуса Господа, так и ходите в Нем,
7 будучи укоренены и утверждены в Нем и укреплены в вере, как вы научены, преуспевая в ней с благодарением.
Если апостол Павел считал нужным обличить какое-то заблуждение, он никогда не делал этого без указания на добрые стороны заблуждающихся. Так и в только что прозвучавшем отрывке: в Колоссах уже действовали лжеучители, и некоторые христиане были ими увлечены, но Павел пишет очень мягко, и среди прочего он указывает на твёрдость веры своих адресатов во Христа. Однако никто из живущих не может достоверно знать, что его вера пребудет непоколебима до скончания земного странствования. Наша вера непрестанно подвергается испытаниям, и потому мы можем её лишиться.
Подвергалась испытаниям и вера христиан Колосс. Да, их вера ещё тверда, но в их среде уже появились люди, которые пытаются прельстить колоссян «вкрадчивыми словами». Апостол Павел никак не расшифровал это словосочетание, однако понять мысль апостола можно из контекста его послания: никто и никогда не станет проповедовать откровенную ложь, все лжеучители маскируют своё учение так, чтобы люди им поверили, для такой маскировки, конечно, нужен некоторый талант. Здесь стоит вспомнить и один довольно очевидный факт: те речи, которые нам нравятся и вызывают согласие, вовсе не обязаны нести в себе правду. Правда и убедительная красота изложения отнюдь не синонимы. Да, мы это прекрасно знаем, но лишь до той поры, пока не сталкиваемся, к примеру, с тонкой и искусной лестью, которая нас фактически парализует. Нечто подобное могло произойти, а, может, уже и происходило в Колоссах. Потому-то апостол Павел и написал, чтобы его адресаты «ходили во Христе». Иными словами, он призвал их верить только тому, что исходит от Христа через Его святых апостолов. Всё же прочее подобает отметать.
Для нас же эти апостольские слова важны вот по какой причине: с одной стороны, евангельское слово неизменно, неизменно и учение Церкви; с другой же стороны, жизнь не устаёт ставить перед нами всё новые и новые вызовы, на которые мы должны реагировать так, как подобает реагировать христианам. Но какая реакция будет христианской? Какое отношение к той или иной проблеме будет христианским? Ответ нам даёт апостол Павел: реагируя на вызовы современности, мы должны не столько искать новые отточенные формулировки, сколько укореняться и утверждаться в вере во Христа через молитву к Нему и через исследование Священного Писания, если же мы станем так поступать, то и нужные формулировки не заставят себя ждать, и будут они христианскими без всяких оговорок, точно так же, как христианским был ответ апостолов на вызовы современной им эпохи.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Нижний Новгород. Памятник Минину и Пожарскому
Поделиться
Нижний Новгород сыграл особую роль в годы Смутного времени начала семнадцатого века. Именно здесь в 1611 году Кузьма Минин обратился к горожанам с воззванием защитить страну от польско-литовских захватчиков. Призыв вдохновил нижегородцев создать ополчение. Его возглавил князь Дмитрий Пожарский. Осенью 1612 года народное войско освободило Москву от интервентов. В начале девятнадцатого века, в преддверии двухсотлетнего юбилея победы, император Александр Первый объявил конкурс проектов памятника Минину и Пожарскому. Творческое состязание выиграл архитектор Иван Мартос. Он создал скульптурную композицию, на которой герои Отечества представлены рядом. Гражданин Минин одну руку простирает перед собой, призывая к подвигу, а второй рукой протягивает князю Пожарскому меч. Князь принимает орудие, выражая готовность встать на защиту Родины. Монумент установили в Москве на Красной площади. А 4 ноября 2004 года копия московского памятника Минину и Пожарскому появилась на нижегородской земле. Скульптура стоит на площади Народного единства между Кремлём и Нижне-Волжской набережной, возле храма Иоанна Предтечи. Считается, что именно здесь Кузьма Минин огласил своё знаменитое воззвание.
Радио ВЕРА в Нижнем Новгороде можно слушать на частоте 89,2 FM
