Закладка с Павлом Крючковым. Фрида Вигдорова «Девочки. Дневник матери»

Поделиться

Рукопись журналистки и писательницы Фриды Вигдоровой «Девочки. Дневник матери» ждала своей публикации более полувека. В 2015-м году, когда я записываю эту программу, со дня рождения Фриды Вигдоровой исполнилось сто лет.

Литературное наследие этой отважной и доброй женщины, получившей мировую известность в связи с публикацией – сначала в самиздате, а потом и на Западе – стенограммы позорного суда над поэтом Иосифом Бродским, – понемногу переиздаётся. Но вот этот уникальный дневник – вышел, повторюсь, впервые.

18 февраля 1946-го. Саше 3 года 9 месяцев, Галке – 8 лет 11 месяцев.

– Саша, кому идти в аптеку за лекарством: мне или папе?
– Ты иди.
Я уязвлена:
– Почему же не папе?
– Он — долго... — отвечает Саша.
Очень наблюдательный ребенок.
23 февраля 1946-го.
Я рассказала Саше своими словами сказку о золотой рыбке («... А старуха говорит: попроси у рыбки отдельную квартиру с газом, новые туфли, шапку-кубанку и много пододеяльников...»). Эффект неожиданный: Саше жалко старуху:
– Зачем у нее всё отняли?
– Жадная она, понимаешь – жадная! – говорю я. – Чего же ее жалеть?
– Все равно жалко! – отвечает Саша.

В свое время эти записи в той или иной мере были известны: Фрида Абрамовна давала их читать друзьям и знакомым. Умирая от болезни в 1964-м, автор оставила свои материнские дневники близкому другу – Лидии Чуковской, которая подготовила их печати и даже сдала в издательство «Просвещение».

Но в апреле 1968-го года Лидия Корнеевна записала уже в своем дневнике: ««У меня надежды на выход этой книги, да еще в этом, темнейшем, издательстве, да еще сейчас, – нету никакой. Уж очень она очаровательная, домашняя, талантливая. Но мой долг исполнен». Конец цитаты.
Теперь этот долг исполнен окончательно. Давайте послушаем еще несколько полюбившихся мне фрагментов из «Девочек» – в чтении Елены Топниковой.

17 февраля 1948-го.

– Галя, – говорю я. – Вот послушай, что было: ученицы пятого класса узнали, что одна из их подруг очень нуждается. У нее не было ни обуви, ни теплой шапки. Вот они собрались, скопили денег, купили шапку и преподнесли девочке на сборе отряда. Как, по-твоему, правильно они поступили?
– Нет, – отвечает Галя, не задумываясь. – Они должны были отдать ей в одиночку, потихоньку, а не на сборе.
25 февраля 1951-го.
Саша:
– Мама, по-моему Джамбул и Исаковский пишут одинаково. И тот и другой пишет про цветы и вождей.
11 апреля 1951-го.
Саша:
– Мама, расстояние измеряется метрами и километрами, вес – граммами и килограммами... А любовь, чем измеряется любовь?

…Я понимаю, что времена изменились. Что ушла советская эпоха – своеобразно, интересно и крайне драматично отразившаяся в этих записях, в характерах и становлениях героинь.

Что преломилась сама антропология, – что любой современный ребенок в сравнении с этими девочками середины сороковых-пятидесятых годов прошлого выглядит просто каким-то инопланетянином. Изменилось всё – время, нравы, язык, характеры, страна и мир, наконец.

Нынешние молодые, скорее всего, даже не знают, как выглядит шапка-кубанка и ничего не слышали о поэте-акыне Джамбуле Джабаеве…

Но главное-то осталось: это те же самые дети и те же самые мать с отцом.

Книга «Девочки» пропитана драгоценным веществом родительской любви, сущность которой неизменна. И те испытания и искушения, которыми время от времени подвергается и автор и ее героини – тоже ведь, в основе своей – извечны, как восход солнца…

На прощание я лишь посетую, что мы с женой не записывали, подобно Фриде Вигдоровой, разговоры с нашими собственными, выросшими ныне детьми, и пожелаю тем, у кого есть или будет такая возможность, не пожалеть времени и внимания.