Поделиться
Мы с моим трехлетним сыном часто смотрим мультфильмы. Мультики любим разные. Очень нравятся советские мультфильмы. Один из наших фаворитов — «Винни-Пух» режиссера Федора Хитрука.
И вот, сидим мы как-то, обедаем, смотрим «Винни-Пуха», третью часть трилогии под названием «Винни-Пух и день забот», в которой рассказывается о забытом дне рождении ослика Иа. Пересматриваем уже не знаю который раз, и вдруг я начинаю внимательно вслушиваться в диалоги и отслеживать действия героев. Ловлю себя на мысли, что третья часть мульттрилогии — похоже на какое-то пособие христианской жизни. Если бы эти зверята были людьми, то все их дурные привычки превратились бы в хорошо знакомые нам страсти.
Объединенные вроде бы общей благой целью — сделать приятное другу-ослику, порадовать его, отметить день его рождения, — персонажи демонстрируют свои духовные болезни, но в финале истории «выздоравливают». Этот мультфильм очень поможет детям разобраться со своими первыми грехами, наглядно показав их действие на примере любимых героев.
Самый главный болящий здесь — именинник Иа. Его беда — уныние. Он не верит ни во что хорошее, ничему не рад. Да еще и хвост пропал. Причем не просто пропал, потерялся, а, по мнению Иа, его кто-то украл, то есть о своих окружающих Иа — самого плохого мнения. Ему кажется, что всем не до него.
Винни-Пух, встречая Иа, решает во что бы то ни стало вывести друга из унылого состояния и порадовать подарком в день рождения. Он жертвует самое ценное, что у него есть, — горшочек меда, однако по пути незаметно для себя съедает весь мед. У Винни-Пуха проявляется чревоугодие.
Друг Винни, Пятачок, тоже горит желанием сделать доброе дело. Он предвкушает, как первым поздравит Иа, будто бы сам вспомнил про его праздник, и подарит ему воздушный шарик. Поэтому Пятачок очень торопится обогнать Винни. Мечтания, тщеславие и гордыня делают свое дело — Пятачок спотыкается и шарик лопается.
Винни по пути обнаруживает у дома Совы пропавший хвост, приспособленный Совой под шнурок звонка. На новость о том, что у ослика Иа пропал хвост, Сова отвечает равнодушно и со смехом: «Хвост пропал? Ну и что?», а следом выдает циничное умозаключение: «Если бы хвост пропал в какой-то другой день, то никто бы и не заметил, а тут — в день рождения...». У Совы мы видим такие плохие качества, как равнодушие, жестокосердие, эгоизм.
Мне очень понравилось, как Винни мягко и ненавязчиво подводит Сову к правильному решению. Говорит: «Если ты подаришь Иа этот шнурок, он будет просто счастлив», давая возможность ей задуматься и самой преодолеть свой эгоизм.
Ну а дальше все герои идут к имениннику «каяться» в своих грехах. Пятачок честно признается, что испортил свой подарок, отдает лопнувший шарик. Неунывающий Винни все-таки дарит пустой горшок. Объединяя два подарка, Иа впервые видит светлую, позитивную сторону огорчительных вещей: ведь если бы шарик не лопнул, его нельзя было бы положить в горшок! Это настоящая «перемена ума» для ослика.
Сова забывает о своей жадности и отдает полюбившийся ей «шнурок» — хвост. Финал мультфильма — всеобщее ликование и дурашливая легкость, у всех героев будто камень с души упал. Такое радостное состояние вполне понятно: грех раскаян и побежден.
Как много мудрости и уроков духовных можно почерпнуть из, казалось бы, совсем невзрослых и несерьезных вещей — например, добрых мультфильмов. Нужно только внимательно их смотреть, а еще научить своих детей задумываться и анализировать уведенное и прочитанное.
Автор: Ольга Цой
Все выпуски программы Частное мнение
Псалом 141. Богослужебные чтения
Поделиться
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Если посещать все уставные богослужения Великого поста, то мы будем проводить в храмовой молитве не менее восьми часов в день. А если к этим часам прибавить ещё и домашние молитвы, то время беседы с Богом превысит и время сна, и время трудовой деятельности. Нет, Церковь не призывает нас отводить молитве столько времени, она лишь указывает на то, что молитва должна быть центром жизни христианина. С одной стороны, мы это и сами прекрасно понимаем. С другой же стороны нельзя не заметить, что абсолютное большинство наших молитв остаётся без ответа: мы произносим молитвенные воззвания, но мало что меняется, и мы, к примеру, годами не можем избавиться от своих страстей. Почему так? Почему Бог медлит в исполнении наших молитвенных просьб? Один из возможных ответов предлагает нам звучащий сегодня во время великопостного богослужения в православных храмах 141-й псалом. Давайте его послушаем.
Псалом 141.
Учение Давида. Молитва его, когда он был в пещере.
1 Голосом моим к Господу воззвал я, голосом моим к Господу помолился;
2 излил пред Ним моление моё; печаль мою открыл Ему.
3 Когда изнемогал во мне дух мой, Ты знал стезю мою. На пути, которым я ходил, они скрытно поставили сети для меня.
4 Смотрю на правую сторону, и вижу, что никто не признаёт меня: не стало для меня убежища, никто не заботится о душе моей.
5 Я воззвал к Тебе, Господи, я сказал: Ты прибежище моё и часть моя на земле живых.
6 Внемли воплю моему, ибо я очень изнемог; избавь меня от гонителей моих, ибо они сильнее меня.
7 Выведи из темницы душу мою, чтобы мне славить имя Твоё. Вокруг меня соберутся праведные, когда Ты явишь мне благодеяние.
Только что прозвучавший псалом начался с очень любопытных слов, на которые стоит обратить внимание: «Голосом моим к Господу воззвал я, голосом моим к Господу помолился» (Пс. 141:1). Казалось бы: для чего вообще нужна эта фраза, ведь ясно же, что голос — это инструмент молитвы? Мы становимся перед иконами, или же каким-то иным образом поставляем себе перед Господом, и начинаем молиться, произнося те или иные слова. По какой же причине псалмопевец счёл необходимым начать псалом именно так?
Довольно любопытный и, как кажется, очень верный ответ на этот вопрос дал блаженный Августин, который заметил, что «многие взывают к Господу не своим голосом, но голосом своего тела». И в самом деле: мы зачастую произносим молитвенные слова лишь голосом нашего тела, тогда как нас самих в этом голосе нет, бывает, что мы и вовсе витаем во время молитвы где-то очень далеко, соответственно, наш истинный голос витает вместе с нами. По мысли блаженного Августина, в псалме под словом «голос» понимается нечто значительно более глубокое и важное, чем способность речёвого аппарата человека генерировать акустические волны. Сам блаженный Августин продолжил свою мысль так: «Внутренний человек, в котором верою начал вселяться Христос, не шумом уст своих, но умилением сердца своего, взывает к Господу. Бог не слышит там, где слышит человек: если ты не возопиешь голосом лёгких, рёбер и языка, человек не услышит тебя: мысли твои — это твой крик к Господу».
Получается, что истинный наш голос — это голос внутренних устремлений. Обратиться этим голосом к Богу мы становимся способны тогда, когда мысль не рассеяна, когда она без остатка устремлена к Богу. Такое случается, увы, нечасто. Как правило, к такой молитве мы становимся способны лишь в минуты крайнего отчаяния, того отчаяния, которым наполнен услышанный нами сегодня псалом. Однако стоит помнить, что Бог потому и попускает нам переживать непростые моменты, что они мало-помалу учат нас истинной молитве, которая должна стать нашим постоянным спутником.
Псалом 141. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 141. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 141. На струнах Псалтири
Поделиться
Учение Давида.
Молитва его, когда он был в пещере
1 Голосом моим к Господу воззвал я, голосом моим к Господу помолился.
2 Излил пред Ним моление мое; печаль мою открыл Ему.
3 Когда изнемогал во мне дух мой, Ты знал стезю мою. На пути, которым я ходил, они скрытно поставили сети для меня.
4 Смотрю на правую сторону, и вижу, что никто не признаёт меня: не стало для меня убежища, никто не заботится о душе моей.
5 Я воззвал к Тебе, Господи, я сказал: Ты прибежище мое и часть моя на земле живых.
6 Внемли воплю моему, ибо я очень изнемог. Избавь меня от гонителей моих, ибо они сильнее меня.
7 Выведи из темницы душу мою, чтобы мне славить имя Твое. Вокруг меня соберутся праведные, когда Ты явишь мне благодеяние.
Помоги неверию моему. Клим Палеха
Поделиться
Мой родной дядя как-то спросил, зачем нужны догматы, почему церковь за них так держится? Честно сказать, я не был готов дать развёрнутый и исчерпывающий ответ, но в голову пришла аналогия, которая меня самого заставила задуматься о важном.
Дядя работает авиадиспетчером, и я попытался объяснить на понятных ему образах.
— Представь, если бы ты вёл на посадку самолёт, но действовал не по инструкции, а как сам считаешь правильным...
— Ну ты даёшь! — возмутился он. — Это уголовная ответственность!
— Вот, и в нашей православной вере также. Церковь — это такой же Корабль Спасения, который помогает человеку добраться из нашего греховного мира в Царство Небесное. А догматы — это такие же инструкции, которые, как и в авиации, являются незыблемыми. Если человек их не принимает, то он не может стать частью команды этого Корабля Спасения.
— То есть, догматы, это, своего рода, огни взлётно-посадочной полосы, — продолжил развивать аналогию уже не я, а мой дядя. — За них нельзя выезжать, и в тоже время они указывают цель...
Мне понравилось его рассуждение, но я постарался привести пример с конкретным догматом о том, что в Спасителе соединились две природы — Божественная и Человеческая.
— Это положение принято на Четвёртом Вселенском соборе ещё в пятом веке. Но с тех пор и сегодня те, кто не принимают его, оказываются чужды православной вере.
— Почему это так? — уточнил дядя.
— На этот вопрос кратко не ответишь, но одну из причин я понимаю так: если Спаситель — просто человек, просто учитель нравственности, то значит и смерть не побеждена и никакой небесный Иерусалим нас не ожидает. Тогда нет цели и нет надежды...
Я заметил, что скепсис моего дяди отступил. Он задумался. Мы договорились вернуться к этой теме после того, как он почитает историю Вселенских соборов. Интересно, какие аналогии придумает авиадиспетчер...
Автор: Клим Палеха
Все выпуски программы Частное мнение
