Первым российским вузом официально считается Славяно-греко-латинская Академия, которая открылась в 1687 году при Заиконоспасском монастыре. Именно её в своё время окончил великий Михаил Васильевич Ломоносов. Однако своему возникновению Славяно-греко-латинская Академия обязана другому учебному заведению — Типографской школе. На шесть лет раньше она появилась при Московском Печатном дворе.
Российское государство к концу XVII века остро нуждалось в образованных гражданах. После монголо-татарского ига, бесконечных войн и Смуты, держава заметно растратила свой интеллектуальный потенциал, заложенный ещё во времена Древней Руси. Это ясно понимал молодой, прекрасно образованный царь Фёдор Алексеевич, когда взошёл на российский престол в 1676 году. Государь всерьёз задумывался о том, что Москве необходимо крупное учебное заведение. В своих мыслях царь укрепился после того, как к нему на аудиенцию пришёл иеромонах Тимофей. Четырнадцать лет он прослужил русским послом при Иерусалимском патриархате. Бывал в Константинополе, где учился у греческих богословов. И вот, этот повидавший мир учёный муж вернулся на Родину. Царю он сообщил неутешительные вести: турки, захватившие Константинополь ещё в XV веке, пытаются уничтожить греческую науку. Выслушав иеромонаха Тимофея, Фёдор Алексеевич созвал совет во главе с Патриархом Московским Иоакимом. Совет постановил: «тамо умаляемое учение зде насадити». То есть, сделать центром науки и образования Русь, Москву. Царским указом при Печатном дворе на Никольской улице, в двух каменных палатах была учреждена Типографская школа. Место выбрали не случайно. Печатный двор был сосредоточием учёности, здесь хранилась и постоянно пополнялась уникальная библиотека. Возглавил школу тот самый иеромонах Тимофей — первый среди русских учёных он получил звание «ректора». Типографскую школу иногда даже именовали «Тимофеевским училищем».
Уже к лету 1686 года в школе одновременно обучалось более двухсот человек. Для того времени — внушительная цифра. Подобного масштаба русское просвещение до тех пор ещё не знало. В Типографской школе было два отделения — славянское и греческое. И в том, и в другом преподавались письмо, грамматика, диалектика, риторика, история, география и «пиитика» — то есть, античная литература. Студенты читали Эсхила, Эзопа, Аристофана, Гомера. Основным предметом было, конечно, богословие. Преподавали в школе знаменитые учёные того времени — сам иеромонах Тимофей, «справщики» Печатного двора Мануил Григорьев и Карион Истомин — автор первого русского букваря. Воспитанниками, по указу государя, могли стать «люди всякого чина». Были среди учеников школы и представители знати, и безродные сироты. Студенты получали стипендию. За счёт Патриаршей казны им выдавалась одежда и обувь, а по праздникам — гостинцы.
Между тем, Фёдор Алексеевич не собирался останавливаться на достигнутом. Типографскую школу он видел лишь первым шагом на пути развития отечественной науки и образования. Теперь нужна была академия. Государь даже составил особую грамоту — своего рода проект развития — в которой подробно обрисовывал будущее учебное заведение. По задумке Фёдора Алексеевича, академия должна была крепко стоять на страже православной веры, хранить её чистоту, учёностью защищать от искажения и ересей. Такое учебное заведение, в основу которого легли образовательные и нравственные идеи царя, появилось спустя пять лет после скоропостижной кончины Фёдора Алексеевича. В 1687-м году в Закиноспасском монастыре всё на той же Никольской улице, которую недаром называют «улицей русского просвещения», открылась Славяно-греко-латинская академия. Студенты Типографской школы Печатного двора были переведены туда в полном составе. А её лучшие выпускники стали преподавателями Академии. Так зарождалось в России высшее академическое образование. И уже совсем недалеко было до его расцвета.
Все выпуски программы Открываем историю
Ярославская Печерская икона Божией Матери (фреска)
Имя мещанки Александры Добычкиной в мае 1823 года стало известно всем жителем Ярославля. Причиной тому послужило чудесное исцеление женщины. Она много лет страдала от жестоких болей в суставах и со слезами молилась Божией Матери. Однажды болящая увидела во сне Печерскую икону Богородицы. На изображении Пречистая Дева восседала на троне, с короной на голове. Царице Небесной предстояли преподобные Антоний и Феодосий — основатели Киево-Печерской лавры.
Александра получила от Божией Матери указание отыскать в Ярославле увиденный образ и совершить перед ним молебен. Страдалица обошла немало храмов. И наконец, узнала знакомое изображение! Это была фреска на стене церкви Происхождения честных древ Животворящего Креста Господня в Спасо-Преображенском монастыре. Приблизившись к иконе, болящая почувствовала облегчение. А после молебна Божией Матери совершенно исцелилась!
В Ярославский монастырь к чудотворному образу потянулись верующие. Были зафиксированы многочисленные исцеления. В 1860 году монастырскую церковь, в которой находилась чудотворная фреска, отреставрировали и освятили заново в честь Печерской иконы Божией Матери. Настенное изображение украсили драгоценным киотом.
Паломничество к святыне продолжалось почти сто лет. После революции 1917 года Спасо-Преображенский монастырь закрыли. Безбожники варварски скололи со стены Печерского храма лик Царицы Небесной. Однако, на этом история чудотворного образа не закончилась. В 2023 году реставраторы восстановили настенное изображение Печерской Ярославской иконы по дореволюционным описаниям. Святыня вновь доступна для поклонения!
Все выпуски программы Небесная Заступница
Два дня Поста. Светлана Бакулина
Последние несколько лет у меня сложилась традиция приезжать на первую неделю Великого поста пожить в монастыре. Там я стала узнавать больше о смыслах, традициях, символизме этого церковного периода.
Например, когда приехала впервые, узнала, что в первые два дня Великого поста монашествующие вообще не вкушают пищу и не пьют даже воду. Говорят, что такая строгость первых дней задаёт некий правильный тон на всю четыредесятницу.
Я видела вживую, как складывается день этих людей: с пяти утра и до двенадцати дня соборно в молитве на Богослужении, затем с пяти и до семи вечера вновь в храме на Великом повечерии с чтением канона Андрея Критского. Часть Богослужения проходит на коленях. В лицах этих людей не видно страданий от недоедания, недосыпания, но наоборот столько силы и энергии. «Но откуда?» — задумалась я. Для меня и день прожить без вкусной еды — подвиг, а прийти на службу и пробыть там несколько часов на ногах, не поев, не поспав и так каждый день, — это что-то фантастическое. «Физической силы тут недостаточно точно, здесь необходима сила духовная» — размышляла я.
На следующий год я попробовала подражать монахам в воздержании. Но целью были не духовные мотивы, а просто проверить физически смогу я прожить два дня без еды или нет. Один день смогла, да только уже на второй объелась так, как не наедалась даже до поста. Так что план тренировки в воздержании в пост был провален.
Ещё через год решила, что уж на третий раз я точно смогу, как монахи. Главное в этот раз не о еде думать, а настраиваться на пост душевный. В прошлый не получилось у меня одухотворится и попоститься, потому что я неправильные цели ставила — заключила я. Теперь буду ходить на все службы и утром, и вечером и все молитвы читать вместе с монахами. Есть и пить два дня не буду. И вот после таких подвигов уж наверняка все грехи и страсти как рукой снимет с меня — самонадеянно решила я.
Первый день прошёл отлично. Так мне показалось. Провела 8 часов в храме, на еду и воду не смотрела, статьи духовного содержания читала. Так я была довольна собой, что очень захотелось с кем-то поделиться своими успехами и новыми знаниями.
«В монастыре никого таким не удивишь» — решила я. Здесь это не подвиг, а обычный день. И вот на моё счастье позвонил из города мой знакомый. Что-то стал спрашивать, а я ему в ответ давай рассказывать о своём дне в монастыре. Рассказ мой оказался ему не так интересен. Мы даже успели слегка повздорить на религиозной почве. «Ага. А ещё православным себя называет. А сам на каноне Андрея Критского ни разу в жизни не был. Совсем о покаянии не думает...» — с осуждением бросила я фразу под конец разговора. Конечно же, обидела человека. Разговор получился плохой. Я разозлилась, успела осудить.
Ночью спала плохо и второй день моего постничества начался уже не так гладко, как вчера. С самого утра меня бросало то в жар, то в холод, кружилась голова. Всё раздражало. В голове крутился вчерашний неприятный разговор. На службе уже не могла ни стоять, ни сидеть. Стала молиться: «Господи, помоги!». И в голове вдруг возник вопрос: «А я точно вообще всё делаю правильно?» Буквально вчера я читала статью, где приводилась цитата Серафима Саровского: «Вы постом хоть мясо ешьте, только друг друга не ешьте».
Теперь я поняла насколько точно она характеризовала меня. Ограничив себя постом телесным, я совершенно пренебрегла постом духовным. Но одно без другого невозможно. И первое, что я сделала после службы — написала тому человеку, попросила прощения. Это был мой первый шаг к исправлению. Вторым шагом стало осознание своих мотивов — тщеславный подход к посту. Я приписывала все успехи, изменения и достижения исключительно себе и своей силе воли. В то время как сам Господь сказал: «Без меня не можете творить ничего». И ведь действительно это так. Только стоило в молитве обратить к нему, как всё стало налаживаться, в том числе моё состояние и мысли.
Эти два дня поста действительно помогли мне начать внутреннюю работу над собой. Которую я продолжаю и по сей день. Только теперь не одна. С Богом.
Автор: Светлана Бакулина
Все выпуски программы Частное мнение
28 сентября. О фарисействе
В 8-й главе Евангелия от Иоанна есть слова, сказанные Христом к фарисеям: «Я отхожу, и будете искать Меня, и умрёте во грехе вашем. Куда Я иду, туда вы не можете прийти».
О фарисействе, — епископ Черняховский и Славский Николай.