Среди российских новомучеников Татьяна Гримблит (33 года земной жизни, день памяти – 23 сентября, её расстреляли) занимает особое место. Для многих из нас её судьба и личность – священный символ милосердия. Работая воспитательницей в детской томской колонии «Ключи», в середине 1920-х, она неустанно опекала заключенных в тюрьмах, в том числе и священнослужителей, собирая для них посылки и передачи, тратя на это все свои средства. На предпоследнем допросе в селе Константиново, где она служила лаборанткой в больнице, Татьяна Николаевна простодушно и твёрдо сказала следователю: «На фразы, когда, жалея меня, мне говорили: “Вы можете тратить деньги на красивую одежду и на сладкий кусок”, я предпочитаю поскромнее одеваться, а оставшиеся деньги послать нуждающимся в них…»

В своей трудной, подвижнической жизни Татьяна находила отраду в поэзии. «Дорогое вдохновенье, / Чаще приходи, / Только эти лишь мгновенья / Красят жизни дни…» – писала она, семнадцатилетняя в одном своем маленьком стихотворении. Хорошо сказал о её поэзии проиерей Максим Максимов: «…Не великолепие стихотворного слога влечет к себе читателя этих стихов, а в первую очередь, беспредельная, вечная любовь ко Христу, выраженная в слове и засвидетельствованная самой жизнью и смертью святой мученицы…»
Вот её удивительное исповедальное послание Божьей матери:

Не могу передать Твоих щедрых даров
Ни на деле, ни словом простым, –
Ты прими меня, Матерь, под дивный Покров,
Будь защитой пред Сыном Твоим.
Знаю, полон любви, милосердия Он,
Да молитвы-то нет у меня;
Не Его – человеческий вижу закон:
Мир стоит полный ласки, огня…

Я не буду рассказывать много тревог, –
Ты сама в этом мире жила,
И он дал Тебе скорби вкусить, сколько мог,
Сколько мог, он принес Тебе зла.
Знаешь все: как я сердцем на Бога взгляну,
Мир стоит предо мною стеной,
Он прекрасен, высок и закрыл сатану,
Он смеется над думой больной.

Клевета не страшна, не насмешка люта,
Не разлука страданьем томит,
А сознанье, что в сердце моем налита
Та же злоба, что в мире лежит.
Через край ты пропитана скорбью, земля.
Отойди поскорей, отойди!
О, Святейшая Матерь, молись за меня,
Волю Сына во мне затверди.

Татьяна Гримблит, из стихотворения «У Покрова», 1929-й год

Епископ Иоанн (Пашин) писал ей в 1936-м из лагеря: «Родная, дорогая Татьяна Николаевна!.. Доброе у Вас сердце, счастливы Вы, и за это благодарите Господа: это не от нас – Божий дар. Вы – по милости Божией – поняли, что высшее счастье здесь – на земле – это любить людей и помогать им. И Вы… с Божьей помощью, как солнышко, своей добротой согреваете обездоленных и помогаете, как можете. Вспоминаются слова Божии, сказанные устами святого апостола Павла: Сила Моя в немощи совершается. Дай Господи Вам силы и здоровья много-много лет идти этим путем и в смирении о имени Господнем творить добро».
А земной жизни этой молодой святой женщине оставалось тогда уже меньше года…

…Ты милостив был и Своею рукой
Повел одиноким путем, –
Душа встрепенулась и сердцу покой
Стяжала в страданье своем.

На ниве тюремной тринадцатый год
Тебе добровольно служу;
Как юность, и молодость пусть протечет –
К ногам Твоим их положу.

Прими меня, Боже, на этом пути,
Последний этап предо мной:
Иду, мой Спаситель, помилуй, прости,
Мне в спутники Образ дай Твой.

Татьяна Гримблит, из стихотворения «Двенадцать лет», Вишерский лагерь, «рота опасного элемента», 1932 год

Святая мученица Татиана, моли Бога о нас, грешных!