У нас в гостях были руководитель службы добровольцев «Милосердие» священник Иоанн Захаров и координатор, волонтер службы «Милосердие» Ирина Мешкова.

Разговор шел о разнообразных социальных проектах службы «Милосердие», о том, как можно стать волонтером, как помощь другим объединяет людей, а также почему для волонтеров важна духовная поддержка, и как Церковь участвует сегодня в социальной и благотворительной деятельности.

Ведущие программы: Тутта Ларсен и Василий Рулинский.

---

Т. Ларсен:

— Здравствуйте, друзья! Вы слушаете проект «Делатели» на Радио ВЕРА, я Тутта Ларсен...

В. Рулинский:

— И я Василий Рулинский, пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности. У нас в гостях сегодня иерей Иоанн Захаров, руководитель службы добровольцев «Милосердие». Добрый день, батюшка.

о. Иоанн:

— Здравствуйте.

В. Рулинский:

— И Ирина Мешкова, координатор и волонтер службы «Милосердие». Ира, привет.

И. Мешкова:

— Добрый день.

В. Рулинский:

— Мы сегодня будем говорить, наверное, о самой крупной церковной службе добровольцев, которая есть в Русской Церкви — службе добровольцев «Милосердие» в Москве. Она уже сколько существует? Уже так много существует, что уже несколько поколений сменилось добровольцев, мне кажется. Сколько вообще всего добровольцев, и что такое служба добровольцев «Милосердие», отец Иван?

о. Иоанн:

— Наверное, нужно сказать несколько слов об истории её появления. Служба добровольцев зародилась в недрах прихода храма царевича Димитрия, в 90-м году был храм вновь освящен Патриархом Алексеем II, и владыка Пантелеимон, в то время ещё протоиерей Аркадий Шатов, призвал с амвона всех прихожан ходить в больницу. Обязательно нужно было ходить в больницу Великим постом. Больница тогда была совсем, конечно, не в таком виде, как сейчас, в некоторых отделениях было сложно даже находиться. Мы помним прекрасно, как на шестьдесят больных в неврологическом отделении было две санитарки, которые даже не успевали кормить этих лежачих больных, не говоря уже о всех других процедурах и помощь в этих отделениях была просто необходима. И вот прихожане собирались по воскресным дням у иконы целителя Пантелеимона после трапезы, это была такая особая прерогатива, что можно было покушать после литургии и потом пойти в больницу. И тогда можно сказать, что добровольцы службы «Милосердие» начали свой путь, такой долгий путь, который продолжается по сию пору.

В. Рулинский:

— И сколько сейчас всего добровольцев «Милосердия»? Это, по-моему, какое-то очень большое число.

о. Иоанн:

— Ну, это сложно, доброволец, он сегодня доброволец, завтра он уже не доброволец, вот послезавтра он опять доброволец. Можно сказать, сколько активных добровольцев, сколько добровольцев отзываются на просьбы, это порядка где-то, может быть, 100-150 человек в каждом округе Москвы.

В. Рулинский:

— А у нас округов-то прилично, да, в Москве?

И. Мешкова:

— Округов у нас прилично. Вообще в службе добровольцев зарегистрировано больше четырех тысяч человек, но, опять же, как и сказал батюшка, что когда-то они активны, когда-то они не активны. Помимо округов, ещё же добровольцы помогают в учреждениях различных, там тоже масса всего в проектах «Милосердия». Сложно сказать, сколько активных, на виду активных где-то до двух тысяч, там, тысяча шестьсот-тысяча семьсот человек, но...

Т. Ларсен:

— Я вот слышала, не помню, кажется, вы говорили об этом в интервью, что каждое воскресенье после литургии в 11.45 в храме царевича Димитрия принято встречать добровольцев, и иногда это может быть десять человек — новых добровольцев, это иногда может быть два, но ещё не было ни одного раза, чтобы хоть кто-нибудь не пришёл, да? То есть всё-таки, несмотря на то, что, может быть, ротация происходит, но люди постоянно, эта кровь, она постоянно освежается или нет?

И. Мешкова:

— Знаете, ровно в этом году было воскресенье, когда впервые за всю историю ну вот никто не пришёл. Но это было всеми отмечено.

Т. Ларсен:

— Но это исключение из правил?

И. Мешкова:

— Это исключение.

о. Иоанн:

— Надо сказать, что при этом у нас нет никакой программы приглашения добровольцев. Наверное, может быть, сегодня мы впервые за всю историю нашей добровольческой службы вышли рассказать и пригласить к нам, потому что, надеюсь, у нас получится рассказать, что жизнь у нас стала гораздо более интересной, разнообразной и радостной.

Т. Ларсен:

— А как вообще происходит крещение человека в добровольца? Я думаю, что для очень многих людей это что-то такое сродни, я не знаю, попаданию в какой-нибудь отряд будущих космонавтов, то есть что-то такое, которое требует от тебя особого состояния тела и духа, каких-то навыков специальных. Вот ты просто человек, просто живёшь своей нормальной жизнью, что-то умеешь, чего-то не умеешь, могу ли я стать добровольцем, если я просто обыкновенный человек?

И. Мешкова:

— Ну, вот хотелось бы, чтобы приходили люди как раз не с целью вылететь в открытый космос, а как раз просто потому, что нормальный человек, потому что помогать в принципе это нормально, это какой-то очень правильный навык по жизни.

Т. Ларсен:

— Ну а мне кажется, что я ничего не умею, чем я могу помогать? Ну, наверное, могу за продуктами сходить, это я умею, может, посуду где-то помыть, а так вот у вас же там всё так сложно: лежачие больные, там, я не знаю, строить дома, может быть, надо, или там ещё чего-нибудь...

о. Иоанн:

— Как ни странно, действительно, последствия ковида мы ощущаем до сих пор и доставка продуктов, и такая вот помощь логистическая, самая бытовая, она сейчас наиболее востребована. Но как раз стать добровольцем может любой человек и нужно для этого желание. У нас, действительно, много разных направлений, сейчас будем рассказывать вам разные истории интересные, как добровольцы помогают, какие сложности испытывают при этом, но если есть желание помочь и причём помочь, скорее всего, нужно будет тому человеку, который живёт, может быть, даже с вами в одном подъезде или в соседних домах. Ну, может, когда-нибудь в учреждение сходить, ещё какие-то детские больницы у нас есть, пожалуйста, главное, чтобы было это желание. Причём делать это, скорее всего, человек будет в коллективе таких же людей инициативных, таких же интересных и будет получать от этого огромное утешение. Да, человек познакомится с огромным миром людского горя, это горе, оно разлито, как такое море безбрежное и в нём можно утонуть. Но если человек приходит на первую встречу, если человек проходит обучение, каждый доброволец у нас проходит обучение, мы это называем «школой добровольцев», это одна встреча, но после такого обучения утонуть в этом море достаточно тяжело, потому что человеку будут звонить, человека отведут к подопечному, человека спросят, как прошла первая встреча, а что нужно было подопечному, и так далее, человек не оставит один на один с бедой этого подопечного, с горем, хотя, действительно, горе бывает запредельное такое.

В. Рулинский:

— Вот запредельное горе, батюшка, вот вы сказали, мне кажется, многих людей, кто впервые слышит историю, как всё создавалось, история про то, как начинали ходить первые добровольцы и сёстры в больницу, немножко может испугать, про две-три санитарки на шестьдесят человек. Сейчас вот это беспредельное горе, наверное, другое, как вот, может быть, примеры какие-то приведёте, как здесь можно преодолевать какое-то горе, и какое оно, что это?

И. Мешкова:

— Понимаешь, это не беспредельное горе.

В. Рулинский:

— Всё-таки не беспредельное, да?

И. Мешкова:

— Нет, я не про это, нет, оно, конечно, беспредельное, я про то, что оно беспредельное, если смотреть на него вот в целом, в целом вот так вот, как бы с полёта координации, допустим, всей службы добровольцев, например. Ты видишь, как много у нас подопечных, и там, и там, и там, и это, конечно огорчает, ты понимаешь, что даже, может быть, сложно всем помочь, но если как-то вот в конкретику уходить, то возьмём, например, сегодняшний день, про беспредельное горе, кстати, вот даже не успела отцу Ивану рассказать: к нам попала просьба, она действительно очень сложная для нас, ещё даже не очень понятно, сможем ли мы её реализовать — обратилась женщина, ребёнок, он сейчас находится во Владимире, ему 15 лет, он сирота, он из детского дома, и ему требуется серьёзная операция на череп и ребёнка 12 октября транспортируют, привезут в Москву, у него есть опекун законный, но он не может, к сожалению, с ним присутствовать, быть в больнице и нужно, чтобы две недели с ребёнком кто-то находился в больнице. И вот нам позвонили, сказали: «А вы можете решить эту проблему?» И ещё список всего сбросили, что нужно, помимо того, что две недели жить с ребёнком в больнице, нужно оформить, конечно, всё это, ещё и целый список, что там нужно, чтобы лечь с этим ребёнком в больницу. Вот мы пока не думали, как это решить, но уже какой-то механизм запущен. То есть проблемы бывают такого плана. Тоже, буквально из последнего, что мне сейчас вспоминается: бабушка, кстати, тоже почему-то не из Москвы, стали часто попадать просьбы, тоже попросили нас помочь. Бабушка ехала на одни сутки в Москву из Череповца, ехала она на какое-то исследование, бабушка с глубокой деменцией, то есть, если бабушка выйдет из поезда, и её не встретят, (бабушка ехала почему-то одна, но вот так сложилось, некому её было сопроводить) если бабушка выйдет из поезда, то в принципе бабушку мы больше не найдём. И сообщили об этом накануне вечером, сказали, что вот в девять утра бабушка приезжает, нужно было найти добровольца, который поедет, найдёт эту бабушку, сопроводит её в рабочее время, организует всё, ну и такая же схема: вечером её в десять часов нужно было снова посадить. Как ни странно, нашёлся человек, ну конечно, все мобилизовались, вопрос решился. Вот, собственно, и есть служба наша добровольцев.

о. Иоанн:

— Да, беспредельное горе, оно всё-таки особенно ощущается тогда, когда человек остаётся один, в одиночестве, и это независимо от возраста человека, от его какого-то социального, может быть, статуса, и вот это одиночество для человека, оно какое-то, поглощающее радость. И таких подопечных достаточно много у нас. Ну понятно, что человек, наверное, вот как-то так прожил жизнь, что никого рядом не осталось, может быть, ввиду своего характера, каких-то особенностей. И вот, наверное, общение с такими людьми и помощь таким людям, она особо востребована, с одной стороны, и с другой стороны, особенно трудно, потому что эти люди, они достаточно капризные, но и оставить их одних в одиночестве мы тоже не можем, вот в этом сложность.

В. Рулинский:

— Я так понимаю, что для таких людей самое главное — это просто общение, да? Самое, наверное, важное — как-то по душам с ними говорить?

И. Мешкова:

— Не только.

Т. Ларсен:

— Внимание, скорее, нужно больше?

И. Мешкова:

— Ну, вот про внимание я могу рассказать одну историю, она, может быть, даже не совсем про добровольцев и даже не совсем с хорошим финалом таким логичным, но я её всё-таки расскажу. У нас есть одна подопечная, мы помогаем ей давно, диагноза за ней не было замечено по психиатрии, и при этом она звонит нашему координатору и говорит: «Мне нужна срочно ваша помощь, у меня на балконе пчёлы, много пчёл в ящике поселились, и вот они живут».

В. Рулинский:

— Необычная просьба.

И. Мешкова:

— Необычная просьба, да. И она обращается в службу добровольцев, она говорит: «Я сама их боюсь, вы не могли бы мне прислать добровольца, чтобы он решил этот вопрос?» Ну, очевидно, что добровольца, который тоже не в теме и не понимает, как разобраться с роем пчёл, тоже отправлять странновато. Ну, мы бабушку утешили, сказали: «да, конечно, конечно, мы будем решать», подключили людей, помониторили, что делать в этих ситуациях, поняли, что нужно вызывать обработку...

Т. Ларсен:

— МЧС?

И. Мешкова:

— Не МЧС, но нужно вызывать дезинфекцию, то есть насекомые, обработка и всё такое. Сказали об этом бабушке, что вот приедет обработка, что добровольца, к сожалению, тоже вот не нашли, который был бы специалистом в этом плане, но, правда, бабушка отказалась, она потом сказала, что, в общем, она помолилась, и проблема исчезла. Но вопрос не в этом...

Т. Ларсен:

— Она просто хотела пообщаться с кем-то.

В. Рулинский:

— Да, точно, точно.

И. Мешкова:

— Вопрос в том, что, может быть, у неё галлюцинации, может быть, ещё какая-то проблема, но для человека это была проблема. Может быть, даже она придумала и уже стала их бояться, то есть возрастные какие-то изменения, мы не знаем...

Т. Ларсен:

— А может, она просто придумала эту историю, потому что ей было стыдно сказать, что «у меня нет проблем, но я хотела бы с кем-нибудь поговорить», нет?

И. Мешкова:

— Ну вот и было важно, что мы включились все, и она ещё и героиня осталась, что она вот решила пчелам жизнь сохранить, и вот она молилась.

о. Иоанн:

— Есть история, которую мы очень часто рассказываем нашим вновь прибывшим добровольцам про бабу Любу, у нас была такая подопечная, её звали баба Люба, она была очень большая, жила одна в квартире, хотя квартирой это было сложно назвать. Видимо, у неё были какие-то нарушения, может быть, ментальные, но общалась она очень здраво, и я первый раз тогда увидел, как на кухне под лампой кружат мухи, несколько мух, они кружили под лампой, в санузлы страшно было даже заглядывать, потому что там было что-то ужасное, весь пол был устлан какими-то газетами стародавними, и когда к ней приходил доброволец, первое, что она просила сделать — это одеть бахилы, и нужно было «поднимать клюкву, которая рассыпалась третьего дня, сверху ещё пролился кефир, это можно не трогать, но вот из-под кровати...» ну, в общем, это было ужасно, и на бабе Любе ломались лучшие добровольцы юго-западного округа сначала, потом сопредельных округов. Я точно совершенно помню, что была совершенно какая-то праведница-женщина, которая ездила туда из Фрязино, это противоположный конец Москвы, причём ещё из-за МКАДа, и она тоже сломалась. И мы не знали, что с этим делать, не было тогда ещё мессенджеров никаких, у нас был форум, и на этом форуме мы создали группу «Баба Люба», и люди, которые к ней периодически так или иначе приходили, они узнали, что они не один на один как раз с этим вот ужасом, а их много, их несколько, они подружились между собой, я помню даже фотографию в этой группе, как баба Люба в этой своей комнате, где некуда было ногу поставить в разобранном углу, она была неходячая, на вновь привезённой беговой дорожке вышагивает, значит, какие-то шаги, и таким образом, с улыбкой. Баба Люба, конечно, преставилась тоже удивительным образом, наши священники её причащали перед смертью, когда баба Люба преставилась, сразу нашлись люди, какие-то родственники, которые живут в соседнем подъезде, которые наследуют недвижимость этого человека, но понятно, что характер был такой, что находиться рядом было очень тяжело.

Т. Ларсен:

— Это проект «Делатели» на Радио ВЕРА, продолжаем рассказывать вам о буднях обычных московских волонтёров службы «Милосердие», и эти люди нашли в итоге какой-то способ взаимодействия с ней, коллективный?

о. Иоанн:

— Эти люди, во-первых, они нашли друг друга, это было важно, и мы как-то вот поняли, что это самое главное, что эти люди, они объединились, не приняв лично на себя проблему самого даже этого человека, а приняв его в свою такую малую церковь, они этого человека фактически реабилитировали.

В. Рулинский:

— Они стали вдвоём приезжать?

о. Иоанн:

— Их там было четверо.

В. Рулинский:

— Прямо вчетвером приезжали, вместе?

о. Иоанн:

— Причем приснопамятная баба Люба, она говорила: «вот меня давно никто не мыл», а весила она больше ста килограмм, и эта девочка, которая к ней приезжала, пыталась как-то её привести в подобающий вид, а потом, на следующий день девочка когда приезжала, баба Люба, то ли она забывала, она опять говорила, что «меня давно никто не мыл». И в этой группе они стали обсуждать, с какой периодичностью там проводить гигиенические процедуры, уборку там или ещё что-то, и вот мы были свидетелями того, как люди обрели для себя такого настоящего подопечного, служение которому стало для них светом таким вот в жизни.

Т. Ларсен:

— Фантастика.

В. Рулинский:

— Да, удивительно. А давайте всё-таки, вот важно обозначить, как стать добровольцем, потому что, мне кажется, у многих радиослушателей уже пробудилось желание как-то присоединиться к добрым делам, расскажите, как это можно сделать?

о. Иоанн:

— Мы пытались минимизировать шаги и предлагаем нашим радиослушателям скачать приложение «Милосердие», оно так и называется.

В. Рулинский:

— Просто слово «милосердие», да?

о. Иоанн:

— «Милосердие», да, можно его скачать на телефон, на свой смартфон, и дальше по подсказкам там можно будет зарегистрироваться или стать либо попечителем наших подопечных, если вы живёте, например, не в Москве, а где-то далеко, либо непосредственно стать нашими добровольцами после обучения.

В. Рулинский:

— Это всё действует и для Google Play, и для App Store, да?

о. Иоанн:

— Google Play или App Store, да.

Т. Ларсен:

— В App Store бесплатно, вот я качаю уже. Слушайте, ну а что такое обучение волонтёра? Чему его важно научить? И, насколько я поняла, всё-таки вход человека в эту реку начинается с собеседования, то есть ещё и не каждый может им стать?

И. Мешкова:

— Ну, чтобы не стать, нужно ещё очень сильно потрудиться. В целом, наверное, большинство желающих подавляющее становится добровольцами. Это отработанная схема: человек скачивает приложение, ему приходит информация, что нужно сделать, какие последующие шаги. Дальше ему нужно попасть в храм царевича Димитрия.

о. Иоанн:

— Ему придёт приглашение, не надо это запоминать, дорогие радиослушатели.

И. Мешкова:

— Запоминать не нужно. То есть ему нужно будет прийти на встречу в храм царевича Димитрия в определённое время...

Т. Ларсен:

— Смотри, я захожу в систему, ввожу свой e-mail, регистрируюсь, создаю личный кабинет, да?

о. Иоанн:

-Вам в ответ приходит сообщение с моим сотовым телефоном и приглашением на первую встречу.

Т. Ларсен:

— Класс!

о. Иоанн:

— Каждое воскресенье мы вас ждём, уважаемая Тутта.

В. Рулинский:

— Ну, в смысле в любое воскресенье?

о. Иоанн:

— Да. После этого собеседования, на котором вам вкратце расскажут про службу добровольцев, где мы помогаем, вам предложат договор и...

В. Рулинский:

— Анкету такую, да?

о. Иоанн:

— Договор.

И. Мешкова:

— Это уже на школе, батюшка.

о. Иоанн:

— Нет, мы вчера поменяли её.

И. Мешкова:

— Да? Как резко. (смеются)

о. Иоанн:

— Вот ,и пригласят вас на обучение уже. Сначала собеседование, потом обучение второй волной. И на этом обучении достаточно долго, буквально два-три часа проходит эта встреча с различными...

Т. Ларсен:

— А чему там обучают?

о. Иоанн:

— Там обучают, например, тому, как не совершить ошибки.

В. Рулинский:

— А какие есть ошибки? Как их вы классифицируете, что это за ошибки могут быть?

о. Иоанн:

— Например, есть вот то, что нельзя делать. Нельзя, например, выступать на одной или на другой стороне при конфликте внутри семьи подопечного.

В. Рулинский:

— А, это важно, да.

о. Иоанн:

— У нас целая памятка есть, приходите, Василий Васильевич, мы вам это расскажем. Хотя я знаю, что Василий Васильевич тоже является нашим добровольцем, мы хотели несколько случаев об этом рассказать немножко.

И. Мешкова:

— Хотели рассказать, чтобы Вася смущался, рассказать истории, а по факту они будут о Васе, была такая задумка, да.

Т. Ларсен:

— Так, сейчас мы тебя узнаем с новой стороны.

В. Рулинский:

— Это что-то совершенно незапланированное, дорогие друзья, надо сменить тему. (смеются) Вот если говорить про ошибки, помимо ошибки, которую вы назвали, есть ли ещё какие-то?

о. Иоанн:

— Ну, конечно. Существует некая адаптация подопечного под участие добровольца в его жизни, и здесь очень сложно бывает добровольцу остаться в рамках именно добровольца, потому что для большинства подопечных, таких вот именно одиноких, так называемой нашей адресной подслужбой, доброволец является таким мостиком в мир. Социальные работники, конечно, есть, но доброволец всё-таки это более какой-то социально ориентированный человек для нашего подопечного. И бывает, их отношения переходят из разряда «подопечного-доброволец» в разряд уже каких-то частных лиц, какие-то имущественные вопросы возникают, даже какие-то внутрисемейные и вот тут надо обязательно, об этом мы подробно рассказываем в школе добровольцев как раз, если отношения переходят уже в рамки отношений двух физических лиц, тогда служба добровольцев уже не может нести ответственность за последствия не перед добровольцем, не перед подопечным. Очень часто, когда доброволец например, выгорает, так вот получается, что просьбы доброволец принимает уже напрямую от подопечного и выясняется, у нас два случая было: одна девушка, например, возила на своей машине подопечную несколько раз в неделю ,причем ей приходилось отпрашиваться с работы, а эти поездки были не очень обязательные. А другой наш доброволец, он больше десяти лет уже, можно сказать, вредит подопечному, потакая каким-то его слабостям — подопечный просто сел на шею, что называется, в простонародье и в тяжелом состоянии оказался и сам доброволец, и подопечный, то есть мы сейчас занимаемся реабилитацией обоих. И об этом мы говорим на школе как раз, чтобы этого избежать.

Т. Ларсен:

— Это, кстати, важная очень тема, что иногда помощь нужна самому добровольцу и как распознать, что ему пора ее указать.

о. Иоанн:

— Да, и вновь пришедшим добровольцам мы так и говорим, что вот помощь нужна нам, мне, мне не хватает любви, вот мне, священнику Иоанну Захарову, мне любви не хватает в этом мире, и всем, кто пришел сюда на это собеседование, на эту встречу, тоже не хватает любви. Надо вот здесь, на земле об этом договориться, об этом сказать, это понять самим для себя, и когда мы пойдем к подопечным, мы будем получать эту любовь от них, и тогда вот эта помощь, она будет правильная.

Т. Ларсен:

— Ну подождите, я вижу тут какую-то ловушку: «получать любовь от них», а если это какая-нибудь сварливая, вредная бабуля, которая всех ненавидит и вообще весь мир ненавидит, и кто бы к ней не пришел, она во всех готова тапком кинуть, а ты пришел ей помогать, а любви от нее вообще ни на грош?

И. Мешкова:

— Но любовь, она ведь не сразу рождается, любовь, она же должна какие-то тернии испытать, чтобы действительно стать любовью. Если это сразу какое-то чувство, то это явно не любовь.

о. Иоанн:

— Но любовь — это вообще не совсем чувство, вернее, совсем даже не чувство. Любовь — это служение, служение жертвенное.

Т. Ларсен:

— Вот это важно, кстати, важно различие почувствовать это, то есть я пришел не за тем, чтобы вы мне спасибо сказали, а зачем? За тем, чтобы вам послужить, да?

о. Иоанн:

— Ну вот что такое в моем понимании любовь: я, когда в те самые 90-е годы, по призыву отца Аркадия, пошел в больницу, в неврологическое отделение, после нескольких дней отмывания коридоров и поручней, мне разрешили покормить. Я помню глаза бомжа, человека без определенного места жительства, которого привозили уже не один раз в больницу. Глаза совершенно безумные. Вот он был коротко обстрижен, он лежал на кровати, накрывшись одеялом. Мне дали тарелку с овсяной кашей, я должен его был накормить. Я помню, как я его кормил, и я помнил его безумный взгляд такой совершенно. И, может быть, это я так для себя отметил, но безумие было именно в том, что он кому-то вообще интересен, то есть на него кто-то обратил внимание. Вот эта каша стояла, она остывала, ее забирали, потом опять ставили, потом опять, и тут пришел человек...

Т. Ларсен:

-А он не мог сам есть?

о. Иоанн:

— Не мог, в силу каких-то причин, не мог есть, да. Я его даже кормил, и он тоже не очень... Но вот этот безумный взгляд его такой и ощущение того, что он видит рядом человека, которому он интересен — мне кажется, вот это и есть такая какая-то любовь, в этом и есть какой-то высший смысл этого служения.

В. Рулинский:

— Получается, любовь — это то, что можно в себе как-то... Ну, грубо говоря, если тебе не хочется это сделать, но делаешь с каким-то принуждением, это все равно будет любовь? Вы же, наверное, не очень жаждали покормить бездомных.

о. Иоанн:

— Любовь — это Распятый на Кресте Христос.

Т. Ларсен:

— Это очень сложно понять человеку новоначальному, грубо говоря.

о. Иоанн:

— Ну как? Ну если ты кого-то любишь — ты ему служишь, ты для него делаешь что-то. Если ты любишь себя, то ты любишь, когда делают что-то для тебя.

Т. Ларсен:

— Ну как полюбить бомжа? Ну вот как? Как полюбить сварливую бабку? Как полюбить человека, который, только ты там чуть-чуть дашь слабинку, может сесть тебе на шею? Ну, я утрирую, вы понимаете, да?

о. Иоанн:

— Ну, во-первых, если вы, дорогие радиослушатели, вместе с Туттой придете к нам на собеседование, пройдете школу добровольцев...

В. Рулинский:

— ... и скачаете приложение «Милосердие».

о. Иоанн:

— Да, скачайте. Вас не отправят, вы не останетесь один на один с подопечным, тем более вот с таким сложным характером. Вас за руку отведут к подопечному, с которым уже до этого познакомился наш социальный координатор, которому с большой степенью вероятности помогают уже и вам расскажут про все его особенности, все его сложности.

В. Рулинский:

— И еще раз напомню, что если вы хотите стать добровольцем службы «Милосердие», это можно сделать, скачав приложение, во всех возможных, как это называется: Google Play и App Store, да? Называется приложение «Милосердие», и можно таким образом начать очень интересный путь в служении добровольцем в службе «Милосердие» в городе Москва, даже если вы из другого региона. Это программа «Делатели на Радио ВЕРА, мы говорим с иереем Иоанном Захаром, руководителем службы добровольцев «Милосердие» в Москве, и Ириной Мешковой, координатором и волонтером этой службы. Я Василий Рулинский...

Т. Ларсен:

— Я Тутта Ларсен.

В. Рулинский:

— Мы вернемся после короткой паузы.

Т. Ларсен:

— Вы слушаете «Делатели» на Радио ВЕРА, я тут Тутта Ларсен...

В. Рулинский:

— Я Василий Рулинский, пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности. Мы говорим с иереем Иоанном Захаровым, руководителем службы добровольцев «Милосердие» в Москве, и Ириной Мешковой, координатором и волонтером этой службы. Ира, вот в первой части программы мы начали говорить про путь, ты хотела рассказать про путь в служении добровольцев, расскажи.

И. Мешкова:

— Да, я хотела рассказать про путь и про структуру, чтобы было понятно, из чего это состоит.

Т. Ларсен:

— Вот я пришла, ничего не знаю, но очень хочу принести пользу.

И. Мешкова:

— Да, зачем проводятся эти первые школы, эти встречи, то есть человек приходит и его нужно правильно сориентировать. Если человека правильно не сориентировать, то он может взять много на себя чего-то, перегрузить себя, не сориентироваться, ему может казаться, что он должен за всё браться и так далее. И задача координаторов опытных, людей, которые находятся рядом — делать, чтобы его вход был максимально для него комфортным, понятным, и чтобы с ним всегда были рядом люди, с которыми он может это обсуждать и посоветоваться. Ну и дальше он попадает к координатору, выбирает направление, которое ему хочется, и здесь, конечно, тоже человеку нужно, с моей точки зрения, помогать, потому что человек приходит, у него глаза разбегаются: и дети, и старики, и бездомные, а ещё зависит от того, какой координатор пришёл на школу, что он презентовал, и у людей глаза разбегаются, им всё хочется. И здесь, конечно, нужно людей немножко сдерживать и говорить: «так, давай мы подумаем, где ты живёшь, сколько у тебя свободного времени, что тебе нравится, что у тебя получается?» И начинаешь с человеком разбираться, и человек тогда немножко успокаивается и начинает как-то в меру своих возможностей аккуратно входить в процесс.

В. Рулинский:

— Я так понимаю, в анкете он может выбрать, как часто он может помогать, и именно конкретное направление: в учреждении детском, взрослом, больница, интернат, либо дома?

И. Мешкова:

— Опять же, Вася, скачав приложение, человек может откликаться на любые направления.

Т. Ларсен:

— А если я не знаю, чего я хочу? Я вот помню, когда вы рассказывали о своём пути, когда вы начали своё движение в службе «Милосердие», вы пришли и вам сказали: «Ну, ты будешь бездомными заниматься». Ну, бездомными так бездомными, а вы не знали же наверняка, что вам предстоит, и как это всё будет выглядеть?

И. Мешкова:

— Да, я не знала, но не жалею ни секунды, шествовав по тому пути.

Т. Ларсен:

— Бывает просто, вот мы говорили о том, что человек хочет сразу всё, всем помогать, а бывает, что человек просто гипотетически хотел бы что-то делать, у меня есть свободное время и какие-то силы, и хотел бы что-то делать, но я не понимаю, как выбрать то направление, в котором я могу пригодиться.

о. Иоанн:

— Мы показываем вновь пришедшим людям презентацию про все направления, в которых наши добровольцы трудятся, ведь служба «Милосердие» — это достаточно большая структура, двадцать шесть проектов служба «Милосердие» объединяет, а добровольцы, они трудятся в каждом из этих двадцати шести проектов, плюс адресная служба...

И. Мешкова:

— Плюс учреждения.

В. Рулинский:

— Плюс больницы и интернаты практически по всей Москве.

И. Мешкова:

— Получается, структура состоит из четырёх частей. Первая — большая часть, она как бы из трёх блоков состоит, это такая, если можно сказать, текущая жизнь в мирных условиях: это адресная служба, о которой говорит батюшка, это помощь в учреждениях взрослых, детских, включая паллиатив и инфекционные больницы, и это помощь в проектах «Милосердия», то есть это внутри того, где как бы...

В. Рулинский:

— В «Ангаре спасения»...

И. Мешкова:

— Да, в «Ангаре», в богадельне, в различных наших «домиках». А есть ещё такое четвёртое направление, оно, наверное, в большей степени в Синодальном отделе развивается, но всё-таки мы внутри целостны и связаны, у нас один вход через первую встречу добровольцев — это помощь в экстренных ситуациях: это были «красные зоны», это потом была помощь в госпиталях, беженцы, то есть это направления, которые экстренные, они вот сработали, отработали, и дальше оно может переоформиться, перенаправиться. Собственно, в этих направлениях, там есть структура, там везде есть координаторы, там есть своя логика, но человек в целом, он волен передвигаться. До появления приложения, может быть, человеку было сложнее перебегать куда-то, не знаю уж хорошо ли, может быть, это и плохо, что он будет везде бегать, но мы пока этого не поняли. Наверное, здорово, когда будет человек видеть в этом приложении все возможности. С моей точки зрения, человеку, который хочет помогать в добровольческой нашей службе, ему крайне желательно зарегистрироваться, прикрепиться к какому-то округу, то есть в любом случае человек где-то живёт, и в любом случае помощь кому-то, кто рядом, она потребуется. И вот это приложение, оно как раз и было, если можно, я расскажу контекст, как родилось это приложение, это идея отца Иоанна, которая родилась...

о. Иоанн:

— Я просто пользуюсь приложением «Яндекс.Такси», а это то же самое.

И. Мешкова:

— Да, идея родилась, наверное, лет восемь назад. Отец Иоанн говорит: «Нам нужен Uber, Uber, условный Uber-доброволец» и это было тогда так круто, так интересно. Очень много лет потребовалось на то, чтобы эта идея превратилась в рабочий инструмент и, как ни странно, его тоже сделал доброволец. То есть первая итерация это мы получили грантовые деньги, мы базу некую разработали, но в том состоянии, в котором сейчас это приложение, это вот у нас есть супердруг, супердоброволец, у него есть компания, которая для нас разработала это приложение.

Т. Ларсен:

— Здесь важно отметить, что и это тоже добровольческая деятельность, можно и так.

И. Мешкова:

— Да, это очень важно отметить.

о. Иоанн:

— Это как раз одна из историй, которая, мне кажется, очень живая. Мы сейчас будем дальше говорить про различные направления, в которые мы приглашаем добровольцев и даже больше того: направление может появиться от самого добровольца, сам доброволец может инициировать направление, совершенно любое, в которое включатся тоже какие-то неравнодушные люди. Ну вот был один молодой человек, который приходил к нам в храм при Российской детской клинической больнице, где добровольцы уже много лет утешают, поддерживают детей, родителей, надувал там с детьми шарики. И потом в какой-то момент он помогал там где-то, куда там телевизор, он у меня так и записан: «Андрей, телевизор, колопроктология».

В. Рулинский:

— Он что, покупал телевизор для отделения колопроктологии?

о. Иоанн:

— Да. И потом он вышел с предложением сделать такой вот инструмент ,причем сам, независимо от нас, но мы в тот момент были заняты уже каким-то проектированием похожим, у нас ничего не получилось, потом он пришел, доделал. И его организация с его коллегами, они работают просто для того, чтобы это приложение становилось все лучше и лучше, выходит обновление раз в месяц, там Push-сообщения появились, можно просьбами делиться в мессенджерах, мне кажется, оно вполне прилично выглядит.

Т. Ларсен:

— Здорово.

И. Мешкова:

— Это огромная команда, вот у них такая корпоративная идея.

Т. Ларсен:

— Это их социальное служение.

И. Мешкова:

— Да, это их социальное служение, они трудятся.

В. Рулинский:

— А вот мы начали немножко говорить про такое вот окружение, ту среду, в которую доброволец попадает. Понятно, что очень важно, чтобы те люди, кто его окружает, поддерживали перед тем, как идти к не очень, может быть, доброй и такой расположенной к тебе бабушке или перед тем, как мыть бездомного, который тоже не очень реагирует на тебя — наверное, нужно как-то с кем-то дружить и общаться, да? Как это всё происходит? И, может быть, есть какие-то истории того наверняка, я уверен и знаю даже несколько таких историй, но я хотел, чтобы вы рассказали, потому что многие из этих людей общие наши друзья, когда люди действительно меняют свою жизнь, и их жизнь меняется благодаря именно службе добровольцев, как вся вот эта среда влияет на человека, расскажите, пожалуйста.

о. Иоанн:

— Как среда влияет на человека? Положительно среда влияет на человека. Человек, как я уже сказал, знакомится не только с той бедой, в которую могут быть погружены люди, живущие рядом с ним и видеть, например, детей с особенностями, которых мы не видим на улице, но он точно так же видит и множество небезразличных людей. Как мы уже сказали, каждое воскресенье приходит приблизительно десять человек новых людей, это люди очень хорошие, это люди с горящими сердцами, это люди самых разных слоев общества.

Т. Ларсен:

— Сливки, можно сказать, человеческие.

о. Иоанн:

— Вообще, да. И это вот наше будущее, будущее нашей Церкви. Это люди верующие во многом ,может быть, не всегда церковные. И вот мы стараемся сделать так, чтобы информационно этот человек попадал в окружение себе подобных, например, в пятницу каждый вечер в полседьмого мы служим, мы поем канон Матери Божией, потом пьем чай, беседуем с нашими добровольцами о том, как они помогают, какие у них есть сложности, может быть, какие-то идеи мы обсуждаем. Раз в неделю мы служим в литургию, куда приглашаем добровольцев всех. Раз в месяц в литургию с нами служит епископ Пантелеимон Верейский, он был родоначальником этого движения волонтерского церковного, он его поддерживает, он является главой этого движения, безусловно. И, мне кажется, человек, придя в добровольцы, получает возможность, например, поехать в поездку какую-нибудь интересную, самому эту поездку организовать, не обязательно даже как-то интегрироваться, а можно принести что-то свое. Наши добровольцы постоянно ходят на какие-то концерты, они куда-то ходят гулять, достаточно очень богатая жизнь, разнообразная.

Т. Ларсен:

— Просто это комьюнити такое очень качественное.

о. Иоанн:

— Сейчас говорят «экосистема», такое слово есть.

Т. Ларсен:

— Экосистема, это как-то...

В. Рулинский:

— Это как-то по-сбербанковски.

Т. Ларсен:

— Это как-то про кондиционеры сразу, про механизмы и приборы. (смеются) Ну хорошо — сообщество, а на самом деле, как бы, приход.

о. Иоанн:

— Мне кажется, правильнее назвать, что служба добровольцев — это проекция Церкви в общество.

В. Рулинский:

— Это хорошо, это интересно.

Т. Ларсен:

— Хорошо сказано, да. Это как было бы, если бы все были в Церкви, да? Ну, в идеале, такой идеальный образ.

В. Рулинский:

— Ира, историю ты хотела рассказать?

И. Мешкова:

— Моё сердце отреагировало на слова «организовать поездку». Хочу рассказать историю, которая случилась со мной, со всеми нами этой зимой: мы собрались, вот опять про добровольцев, у нас несколько раз в год, ну, один точно, может быть, даже два — мы с добровольцами ездим вместе куда-то, в какую-то паломническую поездку, и в этом году мы собирались поехать в Екатеринбург и в Алапаевск. И мне очень хотелось туда давно поехать, именно в Алапаевск, и с моей коллегой, с моей подругой, мы решили организовать эту поездку. Но я сломала ногу. Я сломала ногу, это была зима, это был февраль, я её продолжала организовывать, но, конечно же, ехать я туда не собиралась, потому что я не могла ходить.

Т. Ларсен:

— На одной ноге не доедешь особо.

И. Мешкова:

— Ну да, всё было сложно, я не представляла, как это возможно. Но отец Иоанн понимал, наверное, (я, может быть, ошибаюсь) но мне так кажется что он понимал, что мне, наверное, будет грустно, что я буду расстраиваться, что я вот одна, что все уехали. Он говорит: «Нет, ты поедешь с нами». Я вначале обрадовалась, что вот, батюшка беспокоится обо мне, но потом, когда я всё взвесила, я, конечно, очень сильно напряглась. В общем, в итоге это, наверное, одна из самых лучших моих поездок была, потому что это было очень круто. Я привыкла быть координатором, я привыкла рулить, я привыкла всеми процессами управлять, а в этом процессе, помимо организации, это было на втором всё плане, я была в роли подопечного, и я получила огромную порцию любви. Было очень много деликатных, пикантных моментов, прямо собирали собрание, как решать в той или иной ситуации, что со мной делать, то есть, что такое быть подопечным, что такое быть в этой любви, я испытала на себе. Мне позвонило невероятное количество людей, кто меня хотел куда-то везти, носить, что-то мне делать, ну, вот так вот бывает.

Т. Ларсен:

— Иногда, чтобы тебя похолили и полелеяли, надо ногу сломать.

В. Рулинский:

— Да.

В. Рулинский:

— Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА, мы говорим с иереем Иоанном Захаровым и Ириной Мешковой, руководителем и координатором службы добровольцев «Милосердие» в Москве.

Т. Ларсен:

— Я уже скачала приложение «Милосердие».

В. Рулинский:

— И предлагаем это сделать всем радиослушателям, кто хочет присоединиться к добрым делам, приложение очень легко скачать, и в Google Play, и в App Store. Отец Иоанн, ну вот вы же не только собираете добровольцев для добрых дел, вы, наверное, какую-то ещё миссию преследуете в этом служении, я так понимаю, что многие даже и семьи создают благодаря службе добровольцев, а некоторые люди, может быть, и к Богу приходят. Какие вы для себя самые главные цели видите со всей службы добровольцев?

о. Иоанн:

— Так получилось, что я по совместительству ещё являюсь не просто священником, а больничным священником и служу в детских больницах, куда попасть невозможно человеку с улицы. И у меня нет прихожан. Все прихожане, которые так или иначе попадают на службы в храмах, в которых я служу — это добровольцы, пройдя целый ряд исследований, сделав прививки. И для меня служба добровольцев — это мой приход, наверное, как бы это странно ни звучало, и я очень ценю, что раз в месяц мы можем встречаться в храме царевича Димитрия на службах, куда все люди могут прийти без всяких справок и допусков. У нас в службе добровольцев очень много замечательных людей, координаторов, специалистов ,мне удается быть священником в этой службе, мне кажется, это очень ценно. Я бы хотел ещё сказать о том, что наша служба, как малая церковь, ждёт новых членов, мы приглашаем к нам добровольцев, причём сейчас мы постепенно трансформируемся из службы добровольцев в службу помощи, то есть помощь нашим подопечным, она стала не просто социальной: где-то передвинуть шкаф, отвезти продукты, у нас появился штат социальных координаторов, которые выезжают на первую встречу к подопечным, составляют план реабилитации. У нас появились замечательные такие инструменты, как «Московский попечитель», где мы собираем средства для небольших нужд наших подопечных. Или «Лепта», лепта вдовицы.

В. Рулинский:

— Это сайт такой: «Московский попечитель».

о. Иоанн:

— Ну, это Telegram-канал, скорее, больше даже. На «Лепте» можно, например, если какой-то там многодетной семье нужна кровать двухъярусная, то мы не покупаем новую кровать, мы спрашиваем у людей, может, кто-то пожертвует, кровать или приобретет что-то на «Авито».

В. Рулинский:

— Откликаются?

о. Иоанн:

— Да, очень активно.

В. Рулинский:

— Называется Telegram-канал еще раз как?

о. Иоанн:

— «Лепта». Мы, конечно, ждем добровольцев самых разных профессий. У нас очень востребованы маркетологи, как ни странно, экономисты, юристы, психологи, люди с опытом социальной работы и программисты, мы уже сказали, что наше приложение, которое мы предлагаем всем вам установить для того, чтобы познакомиться с нашей службой, сделали тоже добровольцы. И я уверен, что даже люди самых разных профессий с разными-разными талантами, желающие послужить ближнему, они могут найти в нашей службе для себя нишу, которую мы, может, даже не знаем еще. Такой человек может прийти и сказать: «А я умею делать то-то и то-то», и мы поймем, что мы давным-давно такого человека искали. У нас есть, например, бригада по уходу, там очень востребованы подологи, парихмахеры. Люди самых разных профессий, их ждут дела, их ждут подопечные, мы, может, даже об этом сейчас не знаем, поэтому приходите к нам, дорогие друзья.

Т. Ларсен:

— Это классный, кстати, ответ на вопрос: «что мне делать?», если ты в тупике каком-то своей жизни и не знаешь, куда дальше двигаться, менять ли профессию, или уезжать, или оставаться, или что-то еще — отлично сходить поработать добровольцем, и вдруг тебе откроются совершенно новые маршруты жизненные.

В. Рулинский:

— В бригаду по уходу, например.

И. Мешкова:

— И еще, из совсем такого актуального: сейчас мы выстраиваем работу соцсетей, какие-то рассылки, то есть нам нужны СММщики, нам нужны блогеры. И еще у нас в службе зарегистрировано больше четырех тысяч человек, нам очень нужны HR-специалисты, психологи, которые грамотно могут распознать способности человека, к чему он тянется, что ему интересно, то есть это все тоже очень актуально.

о. Иоанн:

— Я бы хотел сказать про некий карьерный рост, который возможен в нашей службе на примере одной нашей замечательной девушки: зовут ее Анна, она была координатором в Восточном округе, и она так любила всех своих подопечных, что всех знала по именам, их тогда было еще не так много, как сейчас, она знала всех своих добровольцев. Она меня привлекала для того, чтобы мы на Рождество и на Пасху объезжали всех этих подопечных. И Аня получила настолько богатый опыт организационный, что создала свой фонд, который называется «Дорога жизни», руководит там сама Аня. Мы туда отдали самого для нас дорогого специалиста — Наталью, которая тоже была нашим добровольцем, ее муж был нашим добровольцем, даже сын ее наш доброволец. И мне кажется, это же... Приходите к нам, дорогие друзья.

В. Рулинский:

— А мне кажется, еще очень важно рассказать и про другой рост, но не совсем карьерный...

Т. Ларсен:

— А духовный?

В. Рулинский:

— Духовный. Рассказать про одного из тех людей, кто стоял у истоков современной службы добровольцев «Милосердие» — о Марине Васильевой, уже бывшей Марине, да? Отец Иоанн, вы расскажете, да? Потому что для меня это очень ценный человек, очень значимый и в моей жизни. К сожалению, мы не можем записать с ней эфир по тем причинам, про которые сейчас расскажет отец Иван.

о. Иоанн:

— Спасибо, Василий Васильевич. Я бы хотел сказать, что волонтерская активность в жизни человека, служение добровольцем — это является такой ступенькой, ступенькой к познанию Бога, конечно, прежде всего. И вот люди, которые становятся добровольцами, они, конечно, к Богу приближаются уже своим горящим сердцем, они приближаются к Богу тем, что они, как сказал один новомученик: «утолил слезу участием и в радость обратил тоску». И судьбы добровольцев складываются совсем по-разному, кто-то создает семьи здесь, в нашей службе знакомится. А одна из наших координаторов — Марина, сейчас она сестра Паисия в Греции, она нашла себе такой путь, оставив служение социальное, и став монахиней. Она очень радостная, она очень светлая, многие ее начинания до сих пор живут в нашей службе. Мы ее очень любим. И людей, которые возрастают именно духовно, как вы сказали, их достаточно много в службе. Если человек не совершает ошибок, и ошибки эти тоже всем известны, то есть очень важно, приходя в волонтерскую организацию, может быть, даже не только нашу, а вообще в любую другую, иметь определенное смирение и кротость, чтобы не взять на себя больше, чем ты можешь взять и обязательно трудиться в согласии, в связке с координатором, который уже сам прошел, сам сделал ошибки, и может помочь тебе ошибки не совершить, и тогда очевидно совершенно, что жизнь добровольца становится более радостной, более какой-то наполненной, играет совсем другими красками.

Т. Ларсен:

— А бывают случаи, когда подопечные становятся добровольцами? Когда помогали-помогали людям, и кто-то настолько воспрял благодаря этой помощи, что нашел в себе силы тоже присоединиться?

И. Мешкова:

— Отчасти, может быть, к многодетным это можно отнести. В основном к нам попадают люди, может быть, уже очень тяжело больные, лежачие, с какими-то очень серьезными заболеваниями. Да, им как-то хочется, наверное, благодарить людей...

о. Иоанн:

— Нет, конечно, у нас же есть замечательная девушка, которая обзванивает по телефону, её зовут Катя, у нее есть особенности, сложности с руками, с ногами, но она является прекрасным диспетчером, она замечательно обзванивает наших подопечных, наших добровольцев, собирает какую-то базу, информацию, с которой мы работаем потом.

Т. Ларсен:

— Здорово.

И. Мешкова:

— У нас более распространен другой путь: когда человек приходит добровольцем и становится координатором.

В. Рулинский:

— Да, еще есть путь, когда кандидат философских наук становится руководителем управления помощью бездомным в Синодальном отделе, а потом оказывается координатором службы добровольцев, да?

о. Иоанн:

-Василий Васильевич, мы сейчас про вас все расскажем. (смеются)

Т. Ларсен:

— Мы говорим об Ирине.

В. Рулинский:

— Да, это история Иры, она кандидат философских наук.

о. Иоанн:

— Дорогие друзья, мы с вами остаемся в студии Радио ВЕРА, здесь присутствует священник Иоанн Захаров, руководитель службы добровольцев и главный координатор службы добровольцев — Тутта, которая является новоначальным добровольцем, скачав приложение, и Василий Васильевич, который уже давно является нашим добровольцем, добровольцем службы «Милосердие»...

Т. Ларсен:

— Но тайным.

И. Мешкова:

— Нет, не тайным, каким тайным? Это же Вася, как он может быть тайным? Вот буквально вчера на совете сидели, разбирали, и одна координатор, даже не знала, что я иду к Васе на эфир, рассказывала взахлёб, какой Вася молодец, как он там, полочку какую-то... Ну, в общем, Вася, я не буду сейчас смущать, я вижу, что он уже очень смущён, но да, про Васю много где слышно, где он помогает. Но в целом, конечно же, мне неизвестны сотрудники и в Синодальном отделе, и в «Милосердии», которые не помогают, которые не задействованы. Это даже не то чтобы какой-то вот такой этикет или атрибут, это, мне кажется, просто способ жизни.

В. Рулинский:

— Это потребность. Вот мы начали говорить про Марину Васильеву, которая сейчас монахиня Паисия, а у неё была практика, она занимала должность заместителя председателя Синодального отдела по благотворительности, она курировала всю социальную деятельность всех органов на территории всей страны, по всей Церкви, не только страны, и она всегда находила время: раз в неделю приезжать по понедельникам, это был её выходной день, потому что в воскресенье и в субботу она тоже трудилась, она приезжала в хоспис утешать умирающих людей, поддерживать их, общаться с ними — в хоспис, каждую неделю, представляете? Вот свой выходной она проводила именно так и для неё это было правило жизни. И мне кажется, что у каждого, наверное, сотрудника владыки Пантелеимона такой подход, это, опять же, не обязательно, никто не проверяет это, но...

И. Мешкова:

— Это всплывает случайно, потому что ты понимаешь, что все трудятся, все, просто не могут иначе. Если ты организовываешь эту помощь, то если ты остаёшься за кадром и не участвуешь в этом процессе, то ты чувствуешь себя обкраденным, и ты понимаешь, что очень что-то важное, ценное проходит мимо, что ты вот с этими бумажками, с этими идеями, проектами, то есть ты обкрадываешь себя.

Т. Ларсен:

— В общем, если вы нуждаетесь в опоре в жизни, в духовном и профессиональном росте, если вам необходимо сообщество единомышленников с горящим сердцем, всегда готовых вас обнять, прийти на помощь, в конце концов, если вам остро не хватает любви — скачивайте приложение «Милосердие», вы найдёте там всё.

В. Рулинский:

— И это, мне кажется, замечательная концовка прямо вот, для рекламного такого слогана годящаяся.

о. Иоанн:

— Я позволю немножко добавить здесь в эту концовку реальности: дело в том, что чем бы человек не занимался на этой земле, всегда будет выходить плохо, и в службе добровольцев тоже есть масса проблем, масса сложностей, и мы очень ждём вас, дорогие друзья, что вы придёте и вместе с нами эти проблемы поможете решить, поможете нашим подопечным, поможете тем людям, которые уже являются добровольцами, тем людям, которые придут в эту службу. Нам нужны тьюторы, кураторы, нашим подопечным нужны разные специалисты, нашим добровольцам нужны друзья. Мы ждём вас, пожалуйста, приходите к нам!

Т. Ларсен:

— А я всё-таки дерзну сказать, что нет проблем, а есть задачи.

И. Мешкова:

— И для нас это всегда точки роста, точки развития, мы когда находим проблему, может быть, это странно прозвучит, но мы радуемся, во-первых, что мы её нашли, во-вторых, что есть разные пути для её решения и можно привлечь новых людей, и команда всё расширяется и расширяется, то есть мы всегда радуемся вот таким возникающим проблемам.

В. Рулинский:

— Спасибо. Это была программа «Делатели» на Радио ВЕРА, у нас в гостях были отец Иоанн Захаров, руководитель службы добровольцев «Милосердие» в городе Москва, Ирина Мешкова, координатор и волонтёр службы добровольцев «Милосердие». С вами были Василий Рулинский, пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности...

Т. Ларсен:

— И новоначальный доброволец Тутта Ларсен.

В. Рулинский:

— До новых встреч, до свидания.

Т. Ларсен:

— Всего доброго.

---

Все выпуски программы Делатели

• «Поддержка детей с тяжёлыми и редкими заболеваниями». Протоиерей Александр Ткаченко
• «Поддержка детей с инвалидностью». Протоиерей Андрей Савенков
• «Социальная помощь людям в зонах военного конфликта». Наталья Савина

---

Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов