Поделиться
Фото: Aaron Burden/Unsplash
«...Его образ жизни, ставший привычным, походил на треснувшую плотину, через которую просачивается забвение и смывает то одно, то другое. Пять лет назад он открыл путь непростительному греху — отчаянию, но теперь возвращался туда, где родилось его отчаяние, со странно легким сердцем, ибо перешел за рубеж самого отчаяния.
Он знал, что был плохим священником. Для таких, как он, у людей было прозвище: „запойный поп“. Но все падения улетучивались у него из головы. Втайне груз его проступков где-то накапливался. Когда-нибудь думал он, они окончательно заглушат источник благодати. Пока же он продолжал нести его с приступами страха и усталости, с беспечным легкомыслием.
Разбрызгивая грязь, мул перешел поляну, и они снова углубились в лес. То, что священник больше не отчаивался, конечно, не означало, что проклятие с него снято. Просто тайна постепенно становилась слишком непостижимой».
Это была архивная запись: голос священника, отца Александра Меня, запечатлевшего в авторском чтении свой перевод знаменитого романа «Сила и слава», — пера английского писателя Грэма Грина, — писателя, пережившего своего русского переводчика и благодарного читателя всего на один год.
Грэм Грин выпустил свою книгу в годы второй мировой войны, в 1940-м, а в нашей стране если не считать «самиздата», — её выпустили по-русски в середине 1990-х.
Роман рассказывает о жестоких событиях в далекой Мексике, когда в начале прошлого века к власти в стране пришли непримиримые враги христианства, когда открытая духовная жизнь контролировалась столь жестоко, что за нее нередко приходилось платить жизнью физической. Губернатор того южного штата, в границах которого развивается сюжет романа, решил пойти дальше других, искоренить христианство полностью и как можно быстрее. Конечно, он знал, что многие крестьяне и горожане тайно исповедываются и причащаются, на священников была объявлена настоящая охота — с хорошим вознаграждением для доносчиков. Те же из духовных лиц, кто был временно «узаконен» (в кавычках) властью — были унижены беспредельно, например, насильственным браком.
У героя, о котором вы слышали, в романе нет даже имени, — да оно и не нужно. Он бежит внутрь страны, все дальше и дальше, бежит к людям, но не в силах бежать от своего греха — памяти о мимолетной связи с женщиной в минуту отчаяния, от пристрастия к запрещенному алкоголю, от бесконечных, наползающих друг на друга минут и часов уныния. Конечно, он мог бы вступить в брак, потерять свое священство, но обрести спокойную жизнь. Но он еще верит в Бога, еще верит в своё служение, в свой долг, и он бежит к людям.
Оказываясь на краю гибели, он с изумлением видит, как крепка вера у его соотечественников, — ведь крестьяне не выдают своего «запойного попа» даже под страхом смерти. Он не видит себя проповедником, но он видит свою слабость, осознает свой грех и, когда Господь подводит его к тому, чтобы омыть его грехи кровью, окончательно прозревает в торжестве Христовой Истины.
Пусть и в тюремной камере, пусть и в утро своей казни.
«Когда он проснулся, светало. Он очнулся, полный безграничного чувства надежды, которое мгновенно и полностью покинуло его, едва только он увидел тюремный двор. Это утро его смерти. Он скорчился на полу с пустой фляжкой из-под бренди в руке, пытаясь вспомнить покаянную молитву...
Слёзы текли по его лицу в этот момент он не страшился даже вечного осуждения. Даже страх боли отступил на задний план. Он чувствовал только безмерное разочарование из-за того, что предстанет перед Богом с пустыми руками, что он ничего не сделал. В этот миг ему казалось, что стать святым было так просто — нужно лишь немного самообуздания, немного мужества. Он чувствовал себя как человек, упустивший свое счастье лишь потому, что опоздал на несколько секунд прийти к назначенному месту.
Теперь, в конце, он знал, что важней всего — только одно: быть святым».
Нередко, признаюсь вам, когда отчаяние овладевает мною, я вспоминаю этого бесконечно запутавшегося и бесконечно счастливого героя. И лучшей частью своей души понемногу открываю понимание того, почему третья, самая важная часть Божественной Литургии называется Литургией верных.
И о том, конечно, как это трудно, но и как очистительно — сознавать свой грех
Радио ВЕРА из России на Кипре. Ο ραδιοφωνικός σταθμός ΠΙΣΤΗ απο την Ρωσία στην Κύπρο (21.04.2025)
Деяния святых апостолов
Поделиться
Деян., 2 зач., I, 12-17, 21-26
Комментирует священник Стефан Домусчи.
Христос воскресе! Дорогие радиослушатели, с вами доцент МДА, священник Стефан Домусчи. Современным людям, привыкшим рассчитывать на себя, бывает трудно научиться соработничеству с Богом. Они либо продолжают вести себя как хозяева собственной жизни, просто призывая Бога в помощники, либо, напротив, отказываются от собственного мнения и пытаются, внутреннее сняв с себя ответственность, совершенно во всём полагаться на Бога. Как же найти золотую середину и научиться правильно соединять собственный выбор с волей Божией? Ответ на этот вопрос звучит в отрывке из 1-й главы книги Деяний Апостольских, который звучит сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем.
Глава 1.
12 Тогда они возвратились в Иерусалим с горы, называемой Елеон, которая находится близ Иерусалима, в расстоянии субботнего пути.
13 И, придя, взошли в горницу, где и пребывали, Петр и Иаков, Иоанн и Андрей, Филипп и Фома, Варфоломей и Матфей, Иаков Алфеев и Симон Зилот, и Иуда, брат Иакова.
14 Все они единодушно пребывали в молитве и молении, с некоторыми женами и Мариею, Материю Иисуса, и с братьями Его.
15 И в те дни Петр, став посреди учеников, сказал
16 (было же собрание человек около ста двадцати): мужи братия! Надлежало исполниться тому, что в Писании предрек Дух Святый устами Давида об Иуде, бывшем вожде тех, которые взяли Иисуса;
17 он был сопричислен к нам и получил жребий служения сего;
21 Итак надобно, чтобы один из тех, которые находились с нами во всё время, когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус,
22 начиная от крещения Иоаннова до того дня, в который Он вознесся от нас, был вместе с нами свидетелем воскресения Его.
23 И поставили двоих: Иосифа, называемого Варсавою, который прозван Иустом, и Матфия;
24 и помолились и сказали: Ты, Господи, Сердцеведец всех, покажи из сих двоих одного, которого Ты избрал
25 принять жребий сего служения и Апостольства, от которого отпал Иуда, чтобы идти в свое место.
26 И бросили о них жребий, и выпал жребий Матфию, и он сопричислен к одиннадцати Апостолам.
Людям, смотрящим на Церковь со стороны, часто кажется, что все верующие более-менее одинаковы в своих взглядах и своём поведении. Однако люди, находящиеся внутри знают, что, как и в обычной жизни, в церкви очень много разных людей, со своими подходами и мнениями. Например, один может делать акцент на собственной ответственности и призывать к ответственности других. Не приплетайте Бога к собственным слабостям и чужие слабости Его волей не оправдывайте. Виноват — понеси наказание и исправляйся, говорит такой человек. Другой, напротив, будет говорить, что без воли Божией не бывает ничего, и даже страдания и несправедливости в мире происходят по Его попущению.
В сегодняшнем чтении из книги Деяний святых Апостолов мы слышим рассказ о том, как ученики Христа, пребывая после вознесения своего Учителя единодушно вместе, начинают устраивать церковную жизнь. Помня, что их должно было быть 12 по числу колен израилевых, они, по предложению апостола Петра, избирают апостола на место Иуды Искариота. Уже в этом небольшом рассуждении мы видим, что они, с одной стороны, вспоминают слова Христа и в то же время проявляют свою инициативу. То есть побуждаются Богом, но действуют сами. Причём, как действуют! Они формулируют условия, при которых, их поступок будет правильным. В их случае будущий апостол должен был быть из близкого круга, то есть, видимо, одним из 70-ти учеников, упоминавшихся в Евангелии. Он должен был быть с ними с самого начала, должен был быть свидетелем жизни Христа — от крещения на Иордане, до распятия и воскресения. Однако, выбрав двоих, кто подходил по их собственному мнению, они предоставили окончательное решение вопроса в руки Божии.
Думаю, что каким-то похожим образом можем действовать мы. И речь даже не столько про то, чтобы бросать жребий, сколько про само стремление помнить о воле Божией и стараться воплотить её в жизнь. Стараться вдумчиво подходить к условиям, в которых она может совершиться, но окончательное воплощение предавать Богу, надеясь на Его святую волю.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Московское Страстное восстание 1611 года». Дмитрий Володихин (20.04.2025)
Поделиться
В этой программе вместе с доктором исторических наук Дмитрием Володихиным мы говорили о так называемом «Страстном восстании», когда накануне Пасхи 1611 года москвичи попытались изгнать войска Речи Посполитой из родного города, о роли Дмитрия Пожарского в этом восстании, почему оно провалилось и как повлияло на будущую победу Второго народного ополчения.
Ведущий: Дмитрий Володихин
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
