Поделиться
Писатель, поэт, педагог и православный философ начала двадцатого века Сергей Дурылин однажды высказал весьма оригинальную мысль – настоящими русскими богословами были… детские няни! Собственную няню, Пелагею Сергеевну, Сергей Николаевич с теплом вспоминал в своих мемуарах. Именно она научила его первой молитве – простой и безыскусной, но такой искренней, что, как признаётся сам автор воспоминаний, он помнил бы её, даже если бы все остальные молитвы вдруг позабылись. Размышляя о том, сколько великих людей склонялось в почтительном поклоне перед простыми женщинами, воспитывавшими их в детстве, Дурылин восхищался подлинной, бескорыстной любовью, не обусловленной законом материнства, а подаренной исключительно по велению души и сердца. Он собирал выдержки из биографий, фрагменты из мемуаров и писем, мечтая издать сборник воспоминаний, в которых личности, оставившие заметный след нашей в истории, делились бы рассказами о «подругах дней своих суровых». При жизни Сергею Дурылину издать книгу, увы, не удалось. Спустя годы задумку писателя воплотила в жизнь его биограф, филолог Виктория Торопова. При её активнейшем участии в издательстве Никея вышел сборник под названием «Няня. Кто нянчил русских гениев».
Многие самые известные литераторы, художники, музыканты, актёры, благотворители, мыслители, учёные, оказывается, запечатлели на бумаге образ своих нянь, не только не померкнувший в житейских бурях, но и, кажется, служивший для этих людей неким нравственным ориентиром, мысленным собеседником, а то и героем произведений.
Первым из гениев, воспевших собственную няню, вспоминается, конечно, Пушкин. И тут же в уме всплывает неизменный облик Арины Родионовны. Читая сборник «Няня. Кто нянчил русских гениев» действительно, обнаруживаешь, что большинство его героинь, женщин, без остатка посвятивших себя служению няни – другого слова, пожалуй, и не подберёшь - так или иначе подходят под этот Пушкинский образ. Бывшей крепостной крестьянкой была, например, Анисья – нянька актрисы и театрального педагога Надежды Смирновой. Анисья оставалась рядом со своей воспитанницей до самой смерти и даже помогала Смирновой в её работе – например, обучала актёров пению народных песен. Когда Малый театр ставил «Бедность не порок» Островского, Анисья руководила хором.
«Я вечно буду относиться с глубокой благодарностью к нашей родной няне», - говорил великий Константин Станиславский в одном из своих писем. Писатель и поэт Дмитрий Мережковский посвятил няне – правда, не собственной, а своей супруги Зинаиды Николаевны Гипииус – целую главу в поэме «Семейная идиллия». А известному математику Софье Ковалевской врезалось в память то, как няня водила её в церковь. Александр Герцен с упоением слушал нянины рассказы, о чём упомянул отдельной главой в «Былом и думах».
Почти пятисотстраничный том сборника объёмом своим отнюдь не отпугивает. Начав читать, с добрыми, мудрыми и светлыми образами, запечатлёнными на его страницах, трудно расстаться. И обретает новый, глубокий духовный смысл привычное слово «Няня.
«Путь к священству». Священник Кирилл Беляев
Поделиться
У нас в гостях был клирик храма Тихвинской иконы Божией Матери в Троицке священник Кирилл Беляев.
Наш гость расскажет о своем пути к священническому служению через сомнения и поиски и почему он не сразу решился пойти по стопам своего отца-священника.
Ведущая: Кира Лаврентьева
Все выпуски программы Светлый вечер
«Помощь людям с зависимостями». Игумен Иона (Займовский)
ПоделитьсяГостем программы «Делатели» был руководитель программы помощи зависимым «Метанойя» при Свято-Даниловом монастыре в Москве игумен Иона (Займовский).
Наш гость рассказал, почему он стал заниматься помощью людям с зависимостями, по каким признакам можно определить, что проблема есть, почему важно помогать не только зависимому человеку, но и его родственникам, а также какую роль в исцелении от зависимостей играет духовная поддержка.
Ведущие программы: Тутта Ларсен и пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности Василий Рулинский.
Все выпуски программы Делатели
Псалом 60. Богослужебные чтения
Поделиться
Окружающий мир никогда не был простым для обитания местом. Вокруг нас постоянно происходят события, которые заставляют в лучшем случае волноваться, но чаще всего содрогаться, ужасаться. Где же найти утешение и опору? Верующий человек скажет — в молитве. И будет прав. Доказательством же может стать псалом 60-й, который читается сегодня во время богослужения. Давайте послушаем.
Псалом 60.
1 Начальнику хора. На струнном орудии. Псалом Давида.
2 Услышь, Боже, вопль мой, внемли молитве моей!
3 От конца земли взываю к Тебе в унынии сердца моего; возведи меня на скалу, для меня недосягаемую,
4 ибо Ты прибежище моё, Ты крепкая защита от врага.
5 Да живу я вечно в жилище Твоём и покоюсь под кровом крыл Твоих,
6 ибо Ты, Боже, услышал обеты мои и дал мне наследие боящихся имени Твоего.
7 Приложи дни ко дням царя, лета его продли в род и род,
8 да пребудет он вечно пред Богом; заповедуй милости и истине охранять его.
9 И я буду петь имени Твоему вовек, исполняя обеты мои всякий день.
Услышанный нами псалом был написан царём Давидом и имеет интересное надписание, которое указывает, что псалом должен петься под игру струнного инструмента. На первый взгляд, может показаться, что это свидетельствует о радостном характере произведения. Но нет. Псалом представляет собой самый настоящий молитвенный вопль. И предполагаемое сопровождение на струнном инструменте должно было, по замыслу автора, усилить религиозное чувство исполнителя.
Во всяком случае, сам царь Давид составленный им псалом пел, играя на, собственно, псалтири — переносной арфе. И делал это проникновенно, предельно остро переживая горестные обстоятельства жизни. Дело в том, что против Давида поднял бунт его сын Авессалом, решивший свергнуть отца и править самостоятельно. Царь, не желая воевать с наследником, покинул Иерусалим, начал скитаться. Но не столько внешние обстоятельства мучили Давида, его терзала изнутри невозможность посещать скинию — переносной храм-шатёр. И молиться там Богу. Это и имеет в виду пророк, когда в псалме провозглашает: «Да живу я вечно в жилище Твоём и покоюсь под кровом крыл Твоих».
Царь, конечно, понимает, что Господь способен услышать его откуда угодно. И Давид выражает готовность быть стойким до конца. Для него власть как таковая имеет, при этом, второстепенное значение. Царь, по большей степени, заботится о том, чтобы его служение принесло спокойствие и мир народу. Давид, в частности, понимал, что собственными силами он, например, не может преодолеть постигший страну кризис. То есть может — с помощью насилия, но принесёт ли данный вариант желаемый мир? Царь понимает, что не принесёт.
Поэтому Давид просит, умоляет Бога, усиливая молитву с помощью струнного инструмента, о том, чтобы случилось, по сути, самое настоящее чудо. И надо сказать, что Господь откликался на призыв Давида, через людей и обстоятельства жизни пытался достучаться до Авессалома. Но, к сожалению, упрямый наследник остался на изначальных позициях. За что впоследствии и поплатился. Авессалом был убит. И о смерти его Давид сильно горевал.
Какой же вывод можем мы сделать? Их, на самом деле, два. Первый — состоит в том, что никогда не нужно отчаиваться. Второй же вывод заключается в стремлении ценить молитву. Не просто как какую-то ежедневную обязанность, а как живой диалог с Господом Богом. Подобное отношение к молитве окажет на человека самое светлое влияние, принесёт человеку желаемые мир и утешение.
