18 Когда Он говорил им сие, подошел к Нему некоторый начальник и, кланяясь Ему, говорил: дочь моя теперь умирает; но приди, возложи на нее руку Твою, и она будет жива.

19 И встав, Иисус пошел за ним, и ученики Его.

20 И вот, женщина, двенадцать лет страдавшая кровотечением, подойдя сзади, прикоснулась к краю одежды Его,

21 ибо она говорила сама в себе: если только прикоснусь к одежде Его, выздоровею.

22 Иисус же, обратившись и увидев ее, сказал: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя. Женщина с того часа стала здорова.

23 И когда пришел Иисус в дом начальника и увидел свирельщиков и народ в смятении,

24 сказал им: выйдите вон, ибо не умерла девица, но спит. И смеялись над Ним.

25 Когда же народ был выслан, Он, войдя, взял ее за руку, и девица встала.

26 И разнесся слух о сем по всей земле той.

Читает и комментирует протоиерей Павел Великанов.

В рассказ о воскрешении дочери Иаира вплетена другая история — исцеления кровоточивой. Казалось бы, это всего лишь случайность. Но если всмотреться внимательнее, обе истории — об одном и том же, о победе жизни во Христе над смертью. Ведь что такое ритуальная нечистота, из-за которой несчастная женщина была на протяжение 12 лет мертва для общественной жизни? Нечистота — это тоже своего рода «печать смерти» — когда то, что в человеческом организме предназначено для зарождения новой жизни, эту жизнь так и не дало — то есть, опять-таки оказалось «на стороне смерти». Но как же эти обе смерти преодолеваются?

При всей кажущейся несхожести моделей поведения кровоточивой женщины и Иаира у них есть два общих момента. Первое — оба человека, находясь на грани отчаяния, разворачивают свою главную проблему ко Христу. Иаир — просьбой придти и коснуться дочери, женщина — дерзновенным прикосновением к одежде и внутренним диалогом с Иисусом. Второе — оба падают ниц, на колени — тем самым признавая своё полное подчинение и готовность предаться в волю Иисуса. И тот, и другая получают в полной мере разрешение причины своего горя.

Но без того отчаянного прыжка веры, который совершили и кровоточивая, и Иаир, ничего бы не произошло! В чём же заключался этот прыжок?

Кто такой Иаир? Начальник синагоги. Представитель духовной власти. Прекрасно знающий, как относятся к Иисусу духовные лидеры, — они Его терпеть не могут! Более того: всякий, кто начинает смотреть в сторону этого новоявленного пророка, автоматически попадают в разряд неблагонадёжных. Но когда твоя двенадцатилетняя дочь умирает — прикосновение этой боли жизни всё быстро расставляет на свои места. Кто бы Он ни был, этот загадочный Иисус, но если вдруг Он может помочь — всё остальное уже не имеет никакого значения — даже то, что за это обращение Иаир мог бы вообще лишиться своего места.

Что такого исключительного делает кровоточивая женщина? Она дерзко прорывается сквозь жёсткие ритуальные запреты, которые категорически воспрещали человеку в состоянии нечистоты прикасаться к другим — во избежание её распространения. Нечистота для иудеев воспринималась почти как своего рода духовная зараза смерти — и то, что женщина переступает через этот запрет, говорит не столько о её отчаянном положении, сколько о вызревшей в глубине её души решимости идти до конца, до предела — но только вернуться к полноценной жизни, не ущербной, не отданной в плен смертной скверне.

Как мы видим, обе истории в сегодняшнем Евангелии закончились победой жизни над смертью. Но без решительности со стороны Иаира и женщины — ничего бы не произошло. Несчастный отец мог бы так и застрять в своей неизлечимой скорби о потере дочери, кровоточивая тоже могла бы и дальше всё глубже погружаться в безысходность своего положения. И вот к чему мне хотелось бы подвести.

Верующему человеку хорошо бы научиться в любой острой кризисной ситуации прежде всего задуматься не над тем, как бы от неё поскорее получить разрешение. Главное — суметь увидеть в самом кризисе мощную силу и возможность, которая может при правильном отношении радикальным образом изменить наши отношения с Богом. Ведь для обоих сегодняшних героев прыжок веры оказался не прыжком в пустоту и неизвестность — но послужил значительному переосмыслению Бога — Который выше ритуальных запретов и обычаев, Который Единственный, в Чьих руках — и жизнь, и смерть!