Поделиться
Моя первая встреча с поэзией Юрия Поликарповича Кузнецова произошла, как ни странно, в пионерлагере конца 70-х. Лихо отбивая ритм ногой, вожатый нашего отряда, студент МГУ, выпевал у костра знаменитую кузнецовскую «Атомную сказку» – жутковатую историю про современного Иванушку, запустившего наугад свою стрелу и попавшего в болото к лягушке. Кончалось стихотворение опытом с подключением к бедной земноводной твари электротока: «…В долгих муках она умирала, / В каждой жилке стучали века. / И улыбка познанья играла / На счастливом лице дурака».
Шли годы, я читал разные стихи, и не было такой антологии современной поэзии, чтобы – без Юрия Кузнецова, без «Простоты милосердия», «Вечного снега», «Возвращения» или «Поединка». К тому ж и критики всегда о нем бурно спорили.
С середины 1960-х и до своей кончины в 2003-м, он писал не останавливаясь, всё дальше и глубже уходя в родственное ему мистическое поле, разрабатывая свою мифологическую славянскую тему. Ближе к концу он горячо-дерзновенно занялся и долгописанием поэмы-эпопеи о Христе.
…Моё сегодняшнее впечатление от кузнецовского искусства, пожалуй, созвучнее всего названию его книги 1986-го года: «Душа верна неведомым пределам». По мне, – любить его поэзию – трудно, да обойти – невозможно, никак нельзя.
Вздыхает долина разымчивым эхом,
Вздыхает иголка в стогу.
Усталые люди вздыхают на этом,
А тени – на том берегу.
Вздыхает обида, печаль и забота,
Вздыхает родное авось,
Вздыхают раскрытые ветром ворота
И стонут, как рана, насквозь.
Вздыхает молчанье, молитва, беседа,
Вздох истины глух и глубок.
В твоем пораженье вздыхает победа,
Вздыхают прорехи меж строк.
Широкое время вздыхает и стонет,
Вздыхает судьбы колесо.
Заклёклая дума головушку клонит,
Но вздох поднимает лицо.
Живую и мертвую боль и тревогу
В душе никогда не таи.
Все вздохи и стоны возносятся к Богу,
Все вздохи и стоны твои.
Юрий Кузнецов, «Утешение», 1994-й год
Вот, несмотря на остро ощущаемую мною апокалиптичность и затемнённость многих его тем и мотивов, в стихах Кузнецова, как слышим, есть и тишина и утешение. А на прощанье – прочтем-ка и «Песню Лазаря», из той самой поэмы-эпопеи «Путь Христа».
В тесных земных преисподних
Дремлет великий покой.
Можно проснуться на подвиг
Только по вере святой.
Братья и сестры, вставайте!
Вера сияет во мгле.
Богово Богу отдайте,
А остальное земле.
Кончилось время земное.
Солнце над вами стоит
Легкое и золотое,
Ваши грехи золотит.
Даже в земных преисподних
Светит оно широко.
Трудно подняться на подвиг,
Все остальное легко.
Юрий Кузнецов, «Песня Лазаря» из поэмы «Путь Христа», 2000-е годы
Парадоксально, но факт: Кузнецов – один из самых загадочных, самых «недоразгаданных» стихотворцев ушедшего века. Тем интереснее читать его сегодня, и внутренне спорить с ним, как с живым поэтом. Лично я так и делаю.
