Когда писатель и переводчик Алексей Смирнов (на Радио Вера есть программа о составленной им биографии Ивана Цветаева) – подарил мне свой аутентичный  перевод Псалтири, я сразу вспомнил начало своего воцерковления. Вспомнил, как я пытался читать псалмы, вооружившись специальным словарем, как трудно было мне найти – в самом себе – равновесие между благоговением и моим не лёгким восприятием непривычного текста…

²Гласом моим ко Господу воззвал, гласом моим к Богу, и внят Им.

³В день скорби моей Бога взыскал, ночью про­стер руки пред Ним и не был обманут. Но от­вергла утешения душа моя.

⁴Поминал Бога и радовался, а в размышлениях малодушествовал дух мой.

⁵При смене стражи не смыкал я очи мои: был в смятении и молчал.

⁶Помыслил я о первых днях, лета вечные помя­нул и поучался.

⁷Ночью сердцем моим размышлял и силился по­знать дух мой.

⁸Неужто вовеки отринет нас Господь и переста­нет благоволить нам?

⁹Или вконец милость Свою отсечет, умолкнет глагол Его, звучавший из рода в род?

¹⁰Неужто забудет о щедрости Своей Бог? Или удержит во гневе Своем щедроты Свои?

¹¹И рек я: «Ныне начал разуметь: все меняет дес­ница Всевышнего»…

Это был голос Алексея Смирнова, он читал начало своего перевода 76-го Псалма. Само слово «псалтирь» – греческое, оно взято от музыкального щипкового инструмента, с игрою на котором и соединялось пение псалмов при древнейшем богослужении. Судя по указаниям к псалмам (и к тому, начало которого мы слушали), помимо Давида, Моисея и Соломона их складывали и другие авторы, но традиция такова, что книгу мы называем Псалтирью царя Давида.

Итак, мы слышали, и вот ещё раз – Господи, благослови! – самое-самое начало 76-го псалма на уже привычном и дорогом нам церковнославянском языке:

²Гласом моим ко Господу воззвах, гласом моим к Богу, и внят ми.

³В день скорби моея Бога взысках рукама моима, нощию пред Ним, и не прельщен бых…

А слышали мы, напомню:

²Гласом моим ко Господу воззвал, гласом моим к Богу, и внят Им.

³В день скорби моей Бога взыскал, ночью про­стер руки пред Ним и не был обманут…

Замечу, что Смирнов уже работал подобным образом, переводя несколько лет тому назад «Слово о полку Игореве». Не на секунду не упуская понимания Псалтири как сакрального текста (Алексей Евгеньевич – православный христианин) он не мог не думать о псалмах, как и о великом памятнике древнееврейской поэзии.

В книге «Псалтирь», выпущенной обнинским издательством «Виноградная Лоза» в 2016-м году (весной этого года мы и записываем нашу программу) помещено предисловие переводчика:

«…Будучи ясным по смыслу сегодняшнему читателю, аутентич­ный перевод позволяет услышать музыку подлинни­ка, что крайне важно, поскольку в поэзии, как искус­стве музыкальном, первородный смысл равнозначен первородному звуку. Это достигается сохранением при переводе всей древней лексики, присутствующей в современной речи, или такими более поздними ее заменами, которые уже понятны, но еще несут на себе аромат старины.

Значит, наша задача не переложить древний текст привычным словарем сегодняшне­го дня, а наоборот, насколько позволено, вернуться к его первоначальному звучанию, в данном случае – церковнославянскому, но без ущерба для понимания. Эта задача будет выполнена, если русский текст Псал­тири окажется лексически ясен современному читате­лю, а прозвучит как древний…»

Мне остаётся благодарно поклониться работе поэта и переводчика Алексея Смирнова и немного пожалеть о самом себе – молодом человеке четвертьвековой давности, – когда я только-только начинал переступать порог храма, и когда этой бережной книги у меня не было.