Поделиться
Если бы в 30-е годы 20 века — пору расцвета популярности американского спортивного журналиста Пола Гэллико — его многочисленные почитатели узнали, что в глубине души он желал бы посвятить себя не репортажам с боксёрского ринга или теннисного корта, а спокойным размышлениям о жизни, они, вероятно, были бы весьма удивлены. А между тем, Гэллико с самого детства мечтал писать рассказы, и даже будучи лучшим нью-йоркским спортивным репортёром, изредка под псевдонимами публиковал в популярных американских изданиях свои литературные опыты. Однако настоящую славу большого писателя ему принесла повесть «Белая Гусыня», за которую Пол Гэллико удостоился литературной премии О.Генри.
Эта небольшое по объёму произведение действительно написано в лучших традициях упомянутого мастера короткой прозы. Но заподозрить его автора в заведомом подражании не возникает и мысли. Просто сразу становится очевидным — он тоже из тех, кто способен простым словом выразить самые глубокие чувства и переживания.
Это ощущается даже в описании неодушевлённых предметов, например — пейзажа. Рисуя читателю седое море, старый маяк, серое небо с кружащими в нём птицами, белёсую солончаковую почву, писатель заставляет эти далеко не самые яркие краски создавать определённую, ни с чем не сравнимую атмосферу повествования и гармонировать с внутренним миром героев. Они переданы автором так живо и тонко, что кажется — только в таком и ни в каком ином обрамлении и могла произойти та трогательная и светлая история, которую рассказывает Пол Гэллико в своей повести «Белая гусыня».
Однажды в старом, давно уже не работающем маяке поселяется человек по имени Филипп Райадер. Все считали его странным и даже откровенно побаивались из-за необычной внешности — у Филиппа от рождения был горб и искалеченная рука. Люди избегали общения с ним, а Филипп любил людей и хотел быть им полезным. Но смирился со своей участью и большую часть жизни проводил в одиночестве, скрашенном лишь обществом диких птиц, доверчиво слетавшихся к нему каждую весну. Но всё изменилось, когда в один прекрасный день на пороге маяка появилась девушка с раненной белой гусыней в руках...
Фрида — так звали девушку — попросила Филиппа помочь птице. Несколько месяцев подряд они вместе выхаживали её, назвав Принцессой. В благодарность за любовь и заботу, выздоровевшая Принцесса каждую весну возвращалась на маяк, а вместе с ней приходила туда и Фрида, и жизнь Филипа вновь обретала смысл. Тонко и чутко рисует автор метаморфозы, происходящие в отношениях Фриды и Филиппа, удивительно глубоко заглядывает в их сердца. Белая гусыня тоже не остаётся у писателя лишь неким символом; она — такой же живой персонаж, как Филипп и Фрида, она помогает каждому из них побороть собственные страхи и предубеждения и научиться взирать не на лица, а на души и видеть в других и в самом себе главное — Образ Божий.
Эта повесть Пола Гэллико о любви и преданности, верности и вере, жертвенности и смирении, необычайно мудра и трогает до самой глубины души, задетой мягкими крыльями «Белой гусыни».
«Господь не такой, как мы. Он весьма кроток, и милостив, и благ, и когда душа узнаёт Его, то удивляется без конца»
Поделиться
Старец Силуан провёл всю жизнь на Афоне. В записках он вспоминает, как на протяжении четырнадцати лет молился о том, чтобы Бог дал ему почувствовать Своё присутствие. И наступил момент, когда отчаяние пересилило веру. Тогда во время очередной многочасовой молитвы монах воскликнул Богу: «Ты неумолим!..» И в это мгновение он вдруг ощутил присутствие Христа. Инок почувствовал такую любовь, такое сострадание, что понял — можно прожить всю жизнь ради Господа. Впоследствии, утешая отчаявшихся братьев, старец Силуан Афонский рассказывал о том, каким ему открылся Бог:
«Господь не такой, как мы. Он весьма кроток, и милостив, и благ, и когда душа узнаёт Его, то удивляется без конца и говорит: „Ах, какой у нас Господь!“. Грешная душа, которая не знает Господа, боится смерти, думает, что Господь не простит ей грехов её. Но это потому, что душа не знает Господа и как много Он нас любит. А если бы знали люди, то ни один человек не отчаялся бы. Господь Сам есть одна Любовь».
Все выпуски программы Слова Святых
«Бывает, что мы грешников судим, а Бог их уже оправдал»
Поделиться
Монах Анастасий Синаит жил во второй половине VII века. Он нёс иноческий подвиг в Синайском монастыре великомученицы Екатерины в Египте. Его духовным руководителем был настоятель монастыря Иоанн Лествичник, прославленный православной Церковью в чине преподобных. После кончины учителя, монах Анастасий занял его место — стал игуменом, возглавил обитель. Всю свою жизнь он провёл в молитвах и подвижнических трудах. Сохранилось большое количество творений синайского игумена Анастасия, также прославленного Церковью в чине преподобных. В них он призывает человека быть очень внимательным к своим словам и мыслям. Обличая тяжкий грех памятозлобия, преподобный пишет:
«Многие, не раз согрешившие явно, тайно горячо покаялись, а мы видим, как они грешат, но не знаем ничего об их покаянии и обращении. Бывает, что мы грешников судим, а Бог их уже оправдал».
Все выпуски программы Слова Святых
Взгляд с иконы. Наталья Сазонова
Поделиться
Как-то я проводила урок в воскресной школе. Подросток лет 15-16-ти спросил:
«А как вы пришли к Богу»?
Стала рассказывать.
В то время мне тоже было 16. Росла я в самой обыкновенной советской семье. Крещённых среди нас не было. Однажды мама сказала нам с сестрой: «Девочки, надо креститься. В выходные мы поедем загород. На разговор к одному батюшке». Вот это было неожиданно!
«А ты же сама не крещённая. Ты что, в Бога веришь?» — спросили мы маму. И тут выяснилось, что мама уже год, как крестилась, верит в Бога и ходит в храм. Она была строгая, а мы послушные. Да и что, я-подросток, могла сказать против? Разве только: «Почему, если Бог есть, то не защищал крестьян от помещиков?» Очень я переживала об этом. Сейчас уже не помню, что ответила мне тогда мама. Но через неделю мы отправились в далёкий от Москвы приход. В то время, в середине 80-х крещение в Москве было нежелательным. Могли начаться проблемы с органами.
Итак, все вместе, поехали на встречу с батюшкой. Дорога длинная. Времени подумать много. Окончательного согласия креститься я ещё не дала. В электричке всё переживала: «А кто такой этот батюшка и что мне ему говорить? А как всё будет проходить и зачем я вообще согласилась поехать? Да ещё в такую даль! А точно Бог есть? И наконец: А верю ли я в Него? И честно самой себе: Я не знаю, есть ли Он, чтобы верить в Него. Нет! Я не верю». Но что-то подсказывало мне сделать этот шаг. Шаг навстречу...
И вот мы на месте. Тот вечер помню хорошо. Батюшка ждал нас в своей сторожке. Звали его отец Дмитрий Дудко. Это потом я узнала, что жил он в Москве, а служил очень далеко от дома. Так и ездил по 4 часа в один конец. За проповеди власти перевели его на приход подальше от Столицы. Проповедовать священнику в советское время строго запрещалась.
Тогда я увидела перед собой человека небольшого роста. К шестидесяти, совсем седого. Он встретил нас приветливо, как будто знал давно. Усадил с собой за стол поужинать. Стали знакомиться. После ужина, с каждой из нас по отдельности беседовал в своем кабинете.
Подошла моя очередь. Вошла. Волнуюсь. Первое, что вижу — икона. Большая, в старинном киоте. Теперь уже знаю, это был Спас Нерукотворный. Перед иконой горят свечи. В комнате пахнет воском. Батюшкин голос: «Наташенька, ты уже взрослая. А взрослые люди перед крещением должны покаяться в своих грехах перед Богом». Сказал и посмотрел на ту икону. Я тоже посмотрела на Того, Кто на ней изображён, потом на батюшку... и вдруг увидела один и тот же взгляд! Взгляд полный любви. Этот взгляд располагал к доверию. «Покаяться в грехах»- прозвучало в голове. И я вдруг впервые осознала, что хочу доверить всё, что было на совести, Богу.
Батюшка выслушал мою исповедь. Первую, искреннюю. На следующий день мы с сестрой крестились.
Когда ехали домой, я уже не спрашивала себя, верю ли в Бога? Я точно знала, что верю. знала, что Он есть.
А на вопрос: как пришла к Богу, отвечаю просто. Это не я пришла к Нему. Это Бог пришёл ко мне! Просто надо сделать самому шаг навстречу.
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение
