«Планирование семьи». Семейный час с Туттой Ларсен и протоиереем Артемием Владимировым (10.02.2018) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

«Планирование семьи». Семейный час с Туттой Ларсен и протоиереем Артемием Владимировым (10.02.2018)

* Поделиться

У нас в гостях был духовник Алексеевского женского монастыря в Москве протоиерей Артемий Владимиров.

Мы говорили о том, что такое планирование семьи, какие последствия оно в себе несет и о том, как к этому явлению относится Русская Православная Церковь.


Тутта Ларсен

— Здравствуйте, друзья, вы слушаете программу «Семейный час» с Туттой Ларсен на радио «Вера». У нас в гостях старший священник и духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства, протоиерей Артемий Владимиров. Здравствуйте, батюшка.

Протоиерей Артемий

— Приветствую вас, дорогие друзья.

Тутта Ларсен

— В последнее время вопросы демографии очень остро в нашей стране стоят. И как-то вот и государство изо всех сил стимулирует нас, чтобы мы рожали больше детей: и всякие нам выделяет пособия, и материнский капитал, и жилье строит. С другой стороны, и отцы Церкви нашей тоже, наши пастыри говорят о том, что надо рожать деток, воспитывать их в благочестии. Господь завещал нам плодиться и размножаться. Поэтому, собственно, почему бы и нет? Но у современного человека, даже если он создал счастливую семью и нашел свою вторую половинку, есть очень-очень много разных «но», прежде чем он решится на рождение ребенка, не говоря уже о том, чтобы это был не один и не два ребенка в семье, а семья была многодетной. Наверное, хотелось бы сегодня с вами поговорить о планировании семьи. Понятно, что православный идеал семьи, наверное, это семья, в которой жена сидит дома, занимается детьми, а муж работает, приходит домой и всех их духовно поддерживает и ведет. И это должно быть много детей, и дом полная чаша. Но на деле получается все совсем непросто. И такую построить семью далеко не у всех получается абсолютно по объективным даже причинам. Вот, много вопросов. Наверное, стоит начать, может быть, все-таки с количества детей, да? Как-то правильно я понимаю, что у православного человека, в его семье считают: сколько Бог дает, столько и надо, чтобы их было?

Протоиерей Артемий

— Интересно, что общаясь с маленькими детьми — а я встречаюсь и с дошколятами, и со школьниками младшей школы, средней школы, — часто, давая им какую-то программу на будущее, я в форме вопросов и ответов пытаюсь понять, как мыслит маленький христианин. И вы совершенно правы, дети, не развращенные и не знающие ни о каком «планировании» в кавычках, повинуясь нравственному чувству, совести, не без внутреннего веселья так и говорят: у нас будет детей столько, сколько Бог даст. Или мальчик говорит: я хочу четыре девочки и четыре мальчика. Понятно, что это совершенно виртуальные представления. Однако действительно, если не будете как дети, не войдете в Царство Небесное. Мне кажется, что в таком деликатном для современного человека вопросе все-таки главное вспомнить, что семейная жизнь это подвиг, подвиг не меньше, чем подвиг монашеский. И слово «подвижник» означает не обязательно какого-то лесовичка, в дупле спасающегося отшельника, который не спит и не ест, и встречает зарю с воздетыми руками на молитве. Но подвижница — это мама, которая грудного малыша своего кормит не только днем, но и ночью, и несколько раз, отказывая себе во сне, в покое. И, безусловно, мы, батюшки, видим современных людей, которые приходят в храм и спрашивают, как подготовиться к венчанию. Безусловно, большинство из них даже не представляют себе, что семейная жизнь это труд на грани подвига, особенно если помнить нравственную составляющую. В чем она? В том, чтобы потребности естества, природы не приносить в жертву сухой похоти и расчету, не приносить здоровья в жертву сладострастью. Между тем обыватель, потребитель, уже давно, наверное, со времени после Второй мировой войны воспитан совершенно иначе. Семейная жизнь рассматривается молодыми людьми, да и вообще область плотских отношений, как нечто почти равное самоудовлетворению, получению каких-то плотских джоулей — и здесь и сокрыта мина замедленного действия.

Тутта Ларсен

— Ну то есть такое понятие как планирование семьи, для христианской семьи оно вообще применимо как-то? Потому что ведь сегодня то, о чем вы говорите, вот это плотское отношение друг к другу в паре, а кто-то послушает и скажет: да вообще хорошо, что люди вместе остаются, что они там как-то чтут верность, да...

Протоиерей Артемий

— Из двух зол выбираем меньшее?

Тутта Ларсен

— И то уже спасибо, что хотя бы семья как-то держится крепкая, а не идет поиск на стороне...

Протоиерей Артемий

— Ну конечно, спускаться в бездну зол можно бесконечно. Вообще я думаю, что непросвещенному христианским ведением слушателю очень удобно верить, что он произошел от обезьяны. Видите, если мы рассматриваем человека как животное, пусть и высокоорганизованное — инстинкты, влечения, не просто эго, а какое-то еще коллективное бессознательное, ид —оно, которое говорит: а мне плевать, мне очень хочется, — занимает едва ли не место доминанты в жизни человека. И в этом смысле очень важна цельность христианского миросозерцания. Давайте разграничим две позиции. Вот христианин, имеющий полноту ведения, просвещенный чтением Писания, Божественной благодатью — он смотрит на себя самого на как сосуд, в котором живет искра Божия. По совету преподобного Серафима, он знает, что сама цель его, находящегося в подвиге семейном, стяжание Божией благодати. Женщина, говорит апостол Павел, не просто спасается чадородием, то есть исполняет свой материнский долг, так же как мужчина отеческий долг, но если пребудет в вере Господу, в верности мужу и детей будет учить заповедям, пребудет такой учительницей, и детей будет духовно просвещать и взращивать — и этот целокупный подвиг действительно высок. Неслучайно в венчании муж и жена, жених и невеста увенчивается коронами, одно из значений которых это царственность: учитесь властвовать собой, будьте верны друг другу. И вместе с тем мученичество: в христианстве иногда приходится наступать на хвост собственной страстишке, щадя немощь другого человека и опять-таки понимая, что тело и душа это храм, предназначенный для Господа, для причащения Святых Христовых Таин. Не зная ничего этого, лишь рассматривая жизнь как средство получения каких-то удовольствий, человек, безусловно, медленно но верно будет скатываться в ту философию, которая на западе оформилась в словосочетание «планирование семьи» — то есть признания за собой абсолютного права в область чадородия, в служение отцовства и материнства вводить всякие хитрости и лукавства, которые, конечно, дадут свой плод. И один из них — это потеря собственного здоровья. Тема, конечно, настолько деликатная, настолько тонкая, что я как священник, с одной стороны, должен избегать острых углов и быть излишне максималистичным: хозяин — барин, каждый из слушателей наших царственно свободен, является кузнецом собственного счастья или несчастья. С другой стороны, батюшка не может быть таким старцем Лукой из многозначительной драмы Горького «На дне», не может всех гладить по головке. Вот для начала, вы знаете, на Руси существовало такое присловье: «Жена живет семенем мужа». В этом присловье есть свой медицинский аспект: физиология девушки, хранящей воздержание и супруги, которая имеет правильную естественную жизнь по плоти, еще такой хороший был термин «родовая жизнь» человека. Вот что это значит: жена живет семенем мужа? Врач, наверное, может объяснить что женщина, получая гормоны определенные чрез естество мужа, настраивается на воспроизведение, на рождение деток. И нам, священникам, духовникам, хорошо известно, вот желают поудобнее устроиться: «Батюшка, у мужа впереди кандидатская диссертация, а мне еще вообще нужно с третьим курсом разобраться. Мы планируем, отодвигаем мысли о детях после выборов президента в 18-м году, там он увеличит ставки за третьего ребенка», — планирование, вроде бы вещь безобидная. Но священники хорошо знают, что принося свою совместную супружескую жизнь в жертву вот этим расчетам и планированиям, искусственно обессиливая зачатие, через какое-то время вдруг молодые, красивые, здоровые, совершенно подходящие друг другу по внутренним, внешним критериям, становятся нервными: у нее какая-то возбудимость появляется, точнее эмоциональность зашкаливает, он тоже ничем не доволен. Возрастает негатив, доходит до идиосинкразии, то есть не переносят друг друга. А раньше-то ворковали, как голуби, сидели в школе на подоконнике во время выпускного вечера, не могли друг от друга оторваться. И вдруг посыпалась эндокринная система, вдруг какие-то женские сложности... Ну я не хочу пугать наших милых радиослушателей, но, конечно, за 30 лет духовнического, священнического служения уже даже мог бы своего рода открыть Левада-Центр, статистические наблюдения. Не проходит даром вот это желание «комфортно» в кавычках устроить свою семейную жизнь — организм, природа начинает мстить и мужчине, и женщине. Разговор у нас все-таки настолько деликатен, я полагаюсь на ваше мудрое его ведение — вы все-таки мама, женщина, гражданка нашего общества. Потому что я боюсь увлечься и, не дай Бог, какие-то громы и молнии посыпятся в адрес наших невинных слушателей.

Тутта Ларсен

— Вы слушаете «Семейный час» на радио «Вера». С нашим гостем, протоиереем Артемием Владимировым говорим о планировании семьи и о том, возможно ли это, приемлемо ли это для семей, ведущих христианский образ жизни. Но если уж говорить о здоровье, то найдутся оппоненты, которые скажут вам, что рожать каждый год по ребенку, кормить их, вынашивать и воспитывать — это тоже может серьезно подорвать здоровье человека.

Протоиерей Артемий

— Безусловно, подвиг остается подвигом. Недавно мне очень понравилась мысль, где-то вычитанная, у современного священника-публициста. Он рассуждает о любви, о семейной любви и говорит, что любовь женщины, жертвенная любовь заключается в том, что она (а не вы ли это сами сказали?) действительно приносит в жертву свою молодость, красоту, стройную фигуру, талию и прочее, меняя весь этого экстерьер на радости и труды материнства. А говорили это в связи с тем, что мужчины, они — кризис возраста: 35, 40, 45 — что-то уже не смотрят влюбленными глазами на своих несколько располневших спутниц жизни, забывая слова Священного Писания: «Не меняй подругу юности своей», — не переменяй к ней свое отношение, потому что она действительно отдает всю себя семейной жизни. И поэтому не вечный поиск удовольствия или просто какая-то козлиная, лошадиная похоть, которая заставляет мужчин смотреть направо и налево, а то и убегать на страну далече, но преданная, трепетная, нежная любовь, которая все покрывает, все переносит, снисходит... Ах, какая это непростая тема! И зачем на свою голову мы с вами ее взяли? Но отступать некуда.

Тутта Ларсен

— Конечно. Тем более что эта тема, я думаю, волнует огромное количество наших слушателей и касается их. Понятно, что женщина теряет, может быть, какое-то очарование молодости и формы какие-то прекрасные, но это вопрос косметический, а ведь и здоровье тоже уходит. Ну все же мы знаем, что если женщина не успевает восстановиться между беременностями, у нее там и волосы сыпятся, и ногти, и зубы, и суставы, и неизвестно что там происходит вообще в организме. Ну просто силы, бывает, кончаются. И иммунитет падает, в конце концов. Может быть, все-таки ну есть смысл, если она устала, если ей тяжело, как-то планировать рождение следующего дитенка? Или вот как Бог даст? Просто довериться и жить вот только по заповеди, только по вот такому, ну вот всецелой вере в то, что Господь знает, как надо?

Протоиерей Артемий

— Вера не посрамляет. Вы сейчас произнесли очень высокие слова, которые для определенного процента наших слушателей являются путеводной звездой: всецело довериться Промыслу Господню, быть верной Богу и в большом, и малом, благоговеть пред тайной материнства. Безусловно, в супружеской жизни все должно быть по взаимному согласию. И думаю, что основная проблема заключается зачастую в мужском эгоизме. Мамочка устала, ей бы нужно прийти в себя, и внимательный супруг, венчанный и верный, должен бы поберечь милую: записаться на курсы марафонских бегунов или записаться в моржи, плавать в холодной воде, душ Шарко, но на время оставить мамочку в покое. К сожалению, и часто бывает, что мужчины на все готовы, кроме как на временное какое-то воздержание. И тут начинаются проблемы для мамы.

Протоиерей Артемий

— Да, и очень многие мужчины говорят: как же, нас же... Вот если, например, женщина верующая, а мужчина не очень, и женщина просит о каком-то тайм-ауте, мужчины часто говорят: как, нас Господь же создал такими, чтобы вот мы стремились к плотскому соединению с нашей супругой! Я тебя люблю, я на тебе женился, как же так, ты вот мне не позволяешь это выражать всеми доступными мне способами?

Тутта Ларсен

— Нужно сказать, что Мать Церковь в этом отношении очень мудра. Она вводит такие дисциплинарные дни воздержания. Они связаны со страданиями Спасителя: среда и пятница — дни, когда Христос был предан и распят. И по традиции, по взаимному согласию, под среду, пятницу и воскресенье, как многие, может быть, знают из наших слушателей, супруги христианские призываются к воздержанию. Равно введены и четыре достаточно протяженных поста. Вот мы находимся в преддверии Великого поста. Хотя духовники знают, это не есть абсолютное железное предписание, которое автоматически выполняют люди. Скажем, действительно, люди разной конституции, разного состава крови, есть южане, есть северяне. И в этом смысле супруга, видя, что ее спутник жизни просто изнемогает, конечно, призвана уступить ему. Вопрос деликатный и тактичный. Как сказано у апостола, не жена владеет телом, но муж, не муж, но жена. И к миру должны стремиться, но не допускать раскола и тем паче разрыва, что было бы, конечно, ужасно.

Протоиерей Артемий

— Вот вы привели слова апостола Павла, что супруги владеют телом друг друга. И это действительно для очень многих людей ну, наверное, такой вполне это серьезный аргумент, чтобы говорить: все, что происходит за дверью моей спальни, это мое личное дело, мой выбор. Всё, это наша семья, это наши отношения, мы решаем, как это должно быть. И с другой стороны, вот повторюсь, недавно об этом я уже рассказывала нашим слушателям, я читала книгу о жизни Европы в тысячном году, получается, это в каком, в XI веке. И очень странно было читать про то, что на уровне высочайших отцов Церкви выпускались такие прямо-таки списки с грехами и наказаниями для супругов за вот шаг вправо шаг влево в отношениях — расстрел, то есть даже в законном браке было огромное количество запретов и ограничений, которые после наказывалось очень серьезными последствиями. Епитимьями, очень длительными постами, там я не знаю, затвором там в кельях, работами в монастырях непосильными. И это же тоже, наверное, ну какой-то бред? А зачем тогда вообще люди вместе, соединяются?

Протоиерей Артемий

— Подобная регламентация свойственна, конечно, для западного христианского мира. И особенно для католичества, которое, отойдя от благодатной чистоты и полноты православия, пустилось как раз в классификации, начиная от богословского характера, кончая вот, оказывается, даже этикой христианского брака. В этом отношении православие всегда оставалось и остается тактичным, так сказать. Но другое дело, что если мы сознаем себя чадами Матери Церкви, то и в семейной жизни главное для нас это приготовление к причащению Святых Христовых Таин. А вкушение Тела и Крови Господних требует чистоты душевно-телесного сосуда, а значит, верности Христовым предначертаниям и церковным постановлениям. Что в этом отношении священник может рассказать супругам? Например, вы выходите на исповедь — я говорю о батюшке, — у него в руке требник с последованием исповеди, откуда читаются молитвы для кающихся. Есть там и примечание — это каноны церковные, еще с III тысячелетия IV, в частности, правило Василия Великого. Вот я вам перескажу это правило, которым священники испокон века руководствовались, по крайней мере, держат их в уме и в сознании. Вот одно из правил. Думаю, этот разговор будет интересен для наших радиослушателей. «Аще некая жена (если некоторая женщина) ложесна напоит былием (то есть какие-то употребит травки) во еже не зачати (дабы ей избегать зачатия), таковая осуждается яко убийца — то есть подлежит длительной епитимье. Потому что область жизни, где Сам Бог творит эту жизнь посредством родителей, превращает в область смерти. И все это восходит еще, наверное, к седой библейской древности. Раскроем Книгу Бытия — там встречаем некоего библейского мужа по имени Онан, который вместо умершего брата должен был, как с известным натурализмом говорили в старину, восставить семя брату. Однако он не любил почившего брата и не хотел, чтобы тот...

Тутта Ларсен

— Продолжался.

Протоиерей Артемий

— Имел продолжение рода. Сказано: во время брачных отношений излил Онан семя на землю, и возгорелся на него гнев Божий, и Онан умер. Вот эти цитаты, конечно, неплохо все-таки знать современному человеку, который говорит: так, вот моя спальная комната, я здесь бог и царь, и хозяин, что хочу, то и ворочу. Да конечно, делай, что ты хочешь, и что тебе позволит твоя спутница жизни. Однако имей в виду, что существуют некие физиологические законы и нравственные непреложные законы, Божиим перстом начертанные в глубинах совести. Конечно, ты волен сам обустраивать свою жизнь по плоти, но и знай, что будут некие последствия этого. Кстати, что касается епитимий, чтобы наши радиослушатели не думали о том, что церковники это какая-то инквизиция, которые суют свой нос, куда не надо, и посылают на сельхозработы, собирать картошку нарушителей брачной дисциплины — нет, речь идет только об одном: о причащении Святых Христовых Таин, то есть о духовном центре твоего бытия. Либо твоя семейная жизнь соответствует идеалу или стремится к нему, и поэтому ты регулярно приступаешь к Источнику жизни, вкушая Тело и Кровь Господню, либо ты сам себя делаешь штрафником и двоечником. И никто тебя ругать не будет и в интернете пропесочивать твою семейную жизнь, но ты понимаешь, что ты никак еще не можешь приобщаться Святых Таин во исцеление души и тела. Этот литургический аспект, он-то и является главным, когда речь идет о каких-то церковных предписаниях.

Тутта Ларсен

— Мы продолжим нашу беседу через минуту.

Тутта Ларсен

— Вы слушаете «Семейный час» с Туттой Ларсен на радио «Вера». А у нас в гостях старший священник и духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства, протоиерей Артемий Владимиров. Говорим о планировании семьи. Ну давайте уж тогда — мы так все с вами вокруг да около ходим этой темы, — но раз уж вы заговорили о травках, которые упоминал Василий Великий, все-таки произнесем это страшное слово «контрацепция» и определимся: это вообще невозможно для православного человека? Или все-таки есть какие-то формы, ну так скажем...

Протоиерей Артемий

— Предохранения от зачатия?

Тутта Ларсен

— Ну да, ну все равно, есть масса, мы с вами уже говорили, аспекты, мы еще экономический аспект даже не обсудили и социальный, но тем не менее. Вообще ничего? Или все-таки есть? То есть, безусловно, мы не говорим об абортах, об абортивных средствах контрацепции, но есть же, наверное, какие-то естественные способы? Я не знаю, я вот очень часто слышу, что многие женщины и это практикуют, кстати, католики тоже, они как-то считают свои все вот часы и циклы, и свою фертильность они по календарю могут определить. И приблизительно, и достаточно точно рассчитать, какие дни для них безопасны, и в эти дни ни в чем себе не отказывать. Или это тоже грешно? Как сказал один известный священник: любая удачная попытка воспрепятствовать зачатию ребенка это грех, какими бы способами она не совершалась.

Протоиерей Артемий

— В том смысле, что не соответствует Божиему замыслу о семейной жизни, не соответствуют воли Божией, святой, благой и совершенной, как говорит о ней апостол Павел. А ведь что такое послушание Богу? Это стремление исполнять Его святую волю. Да, конечно здесь, наверное, каждый должен свою совесть испытывать. Повторяю, священник это не великий инквизитор, который щедро раздает запреты и поощрения. Сам апостол Павел, помните, говорит: каждый да испытывает свою совесть, приступая к Святой Чаше. А святой Иоанн Богослов говорит: если наша совесть зазрит — то есть укоряет нас, — не тем ли паче Бог. В этом смысле я скажу вот что, просто опять-таки на опыт пастырский опираясь, а он у всех у нас одинаковый. Представьте себе, вот люди злоухищряются, что-то там просчитывают, высчитывают, что-то применяют — и зачатие может все равно произойти. Да, вопреки какой-то очевидности. По правде сказать, сегодня все больше ситуация прямо противоположенная: супруги и хотели бы зачать ребеночка, они понимают, что дети это не помеха их счастью, а Божие благословение, да вот что-то силенок нет, почему-то не получается. Сейчас вот такая экология, и продукты. И очереди выстраиваются приемных родителей. Ну тема у нас все-таки немножко иная. И повторяю, многие вот так вот, имея естественные дары и способность, против своей природы что-то изобретают, придумывают, но как часто опрокидываются их планы, и вдруг — на тебе: она в интересном положении. Ну конечно, мне кажется, что для нашего разговора самое главное и точка опоры: слушай свою совесть, она, конечно, тебе подскажет. Кто-то скажет: из двух зол выбирай меньшее. Потому что ни романтики, ни поэзии во всех этих средствах, которые Адольф Гитлер планировал распространять на интернированных территориях — это пошло все со Второй мировой войны, — ни подлинно трепетного супружества здесь нет, а забота о другом, о своем эгоистическом «я» и о каких-то сторонних соображениях. Что вы добавите?

Тутта Ларсен

— Но мне даже интересно было бы ваше мнение. Конечно, мы ну поняли сразу, что, в общем, для вас это слово в семейной жизни никоим образом присутствовать не должно. А что говорит социальная концепция Российской Православной Церкви?

Протоиерей Артемий

— Насколько я помню...

Тутта Ларсен

— Снисходительнее ли она, чем вы к нам, грешным?

Протоиерей Артемий

— Я очень снисходителен, потому что с самого начала сказал, что не хотел бы выглядеть арбитром. Вы спрашиваете: батюшка, а вот ваше мнение? Для меня супружество остается тем великим подвигом, о котором некогда библейский герой — Книга Товита рассказывает о юноше Товии, который, взяв Сару за руку, входит в опочивальню. Это та самая Сара, женихи которой, как мухи, под действием Асмодея — злого духа, умирали прежде, чем приступали к семейным обязанностям. А вот Товия, войдя со своей прекрасной невестой в опочивальню, произнес молитву: «Господи, Ты видишь, что не ради удовлетворения похоти, но я беру Сару своей избранницей, как муж берет жену, чтобы состариться вместе с нею в верности и любви и оставить потомство, которое наше имя сохранит. Благослови нас и от всяких бед убереги», — ну примерно такая чистая молитва. Итак, насколько я помню, социальная концепция — концепции меняются, знаете, каждое пятилетие, десятилетие, — что-то разграничивает из снисхождения к немощи человеческой, что-то явно объявляет грехом. Видимо, то, что ведет к убийству оплодотворенных эмбрионов, там я не знаю, какую-нибудь, было такое, может быть, и сейчас остается, убийственное средство: спираль вживляют себе женщины и превращают семейную жизнь в фабрику смерти. Но все-таки, если мы будем помнить о церковных канонах, один из них я упомянул в связи с именем Василия Великого, то трудно богобоязненному христианину, который действительно хочет быть чистым в очах Господа и Богородицы, сказать: ну вот, социальная концепция мне позволила — дело в шляпе. Это, на мой взгляд...

Тутта Ларсен

— Лукавство?

Протоиерей Артемий

— Невозможно для человека, который во всем хочет быть верным Богу. Как говорится о Захарии и Елизавете, родителях Иоанна Предтечи: во всех заповедях и уставах Господних поступали непорочно.

Тутта Ларсен

— Тогда хотелось бы вернуться к разговору о многодетности. И сегодня достаточно много людей, по крайней мере, в моем окружении, даже не воцерковленных и, может быть, даже не христиан, рожают много детей.

Протоиерей Артемий

— Да, слава Тебе, Господи.

Тутта Ларсен

— Да, меняется ситуация социальная, и это действительно замечательно. И сейчас вот, например, у меня трое детей, я вообще, ну когда мне говорят: вы многодетная мать? — я совершенно не чувствую себя многодетной матерью, я не чувствую своего подвига, потому что вокруг меня матери, у которых больше троих детей. И мне кажется, что трое это вообще разумный минимум в семье. Но тем не менее если мы как-то будем углубляться, чуть-чуть дальше от Москвы уезжать, то там сложнее с этим. И понятно, что мало родить ребенка, его еще нужно как-то вообще воспитать, поднять, лечить, учить, ставить на ноги и давать ему какую-то путевку в жизнь. И здесь, конечно, чем больше детей, тем сложнее эти задачи решаются. И очень многих людей останавливают вопросы чисто материальные: ну нет возможности рожать много детей — мы их не прокормим. Или это тоже вопрос маловерия такой?

Протоиерей Артемий

— Есть, конечно, веселое присловье, оптимистическое: «Будет зайка — будет и лужайка». И мы, верующие люди, верующие в Бога, всеблагого и всемогущего, если сами не плошаем, то имеем живую надежду на Божию помощь. И в этом смысле опыт подсказывает, особенно на дружных приходах, где общины связаны друг с другом. Боишься, что у тебя не хватает, не хватит каких-то детских распашонок и пеленок — есть даже между мамами на приходах такой добрый обычай: детки немножко подросли, вот они...

Тутта Ларсен

— По наследству.

Протоиерей Артемий

— Мамы передают новой волне народившихся детей своих подруг комбинезончики, коляски. Конечно, любовь взаимная все восполняет. И там, где люди единомысленные живут душа в душу, не так одиноко, холодно и страшно. Даже вот сейчас мамы учреждают такие домашние детские сады, которые имеют дотации от государства, чтобы, соединившись тремя-четырьмя семьями, чисто экономически, финансово справляться в ситуациях и немножко облегчать себе жизнь. Ну, к сожалению, не все, наверное, наши радиослушатели еще понимают, что такое приходская семья, где инициативный пастырь, зная нужды той семьи, другой, по закону перераспределения или восполнения того, чего не достает, помогает семьям выбираться на какой-то сносный, приличный уровень существования. Да, безусловно, 90-е годы были страшной эпохой, когда дети не рождались. Я вот как педагог знаю эти лакуны в школьной жизни, когда родители боялись заводить детей: общественная апатия, разрушение градообразующих предприятий — это вот по провинции судя, и мы начали быстро вымирать. Говорят, что даже качество правления государя, президента оценивается по демографическому вопросу, по приросту населения. Скажем, при государе Николае Александровиче II 52 миллиона населения приросло в России, и многодетные семьи в пределах, ну по крайней мере, Москвы, я знаю, имели прекрасную экономическую базу для своего бытия. Не все просто сейчас у нас в Отечестве, но по опыту своего общения с многодетными семьями, там где папа не пьющий и есть какое-то согласие между супругами, мало того, что никто не голодает, но да, не могут себе поехать на Мальдивы или в Италию, но какая-то система лагерей, в крымских каких-то санаториях — все-таки сейчас потихонечку социальная жизнь возрождается у нас. И как отрадно, что в этих многодетных семьях веселая и радостная обстановка. Когда мы едины — мы непобедимы. Притом что труд остается трудом. Ведь часто батюшки видят мам, почему-то оставшихся без спутника жизни — вот это, наверное, самое больное: у родителя настолько атрофирована совесть, что он счел возможным исчезнуть с горизонта, даже вот трое деток, а предположим, мама одна, она физически не может все закрыть, так сказать, дыры и крутится, как белка в колесе. И беспокойство может перейти даже в какой-то невроз: портится настроение, мама чувствует себя загнанной лошадью в мыле. И здесь, конечно, мне как священнику видно: только сообща, только всем миром, привлекая к такой семье безбрачных, которые покуда еще не имеют детей, а хотели бы подарить свою любовь, поделиться избытками, излишками, что они имеют. Только вот в живом общении друг с другом мы можем как-то снять остроту и надрыв, которые реально существуют.

Тутта Ларсен

— Но мне кажется, что такая проблема такой усталости и того, что сегодня принято называть выгоранием, она в многодетной семье может настичь женщину, и которая в благополучном браке находится. Потому что папа все равно большую часть времени занят работой. И чем больше детей, тем сложнее вообще между ними распределиться, и всем поровну дать любви, и всем оказать должное внимание, и быт очень сильно заедает. И здесь тоже довольно сложно спланировать жизнь в семье, чтобы каждому досталось и заботы, и ласки и чуткости, а не только покормили, одели, научили.

Тутта Ларсен

— Безусловно. И здесь, конечно, дыхание, свет и тепло Матери Церкви, вот приходская семья, в центре которой стоит Божественная литургия — это очень важный духовный, мистический, этический, нравственный фактор. Потому что тепло храма, особо возвышенное состояние сердец (сегодня уже при храмах есть даже особые у батюшек послушания, что малышей батюшка занимает, приводит на Евхаристический канон), родители могут половину литургии спокойно помолиться, постоять. Да, без Церкви, без просвещающего, умягчающего, целительного влияния Божественной благодати действительно напряжение в сердце родительницы становится, как линия поверхностного натяжения. А притом что дети растут, а проблем-то прибавляется: малыши своими улыбками нас радуют хотя бы иногда, а подросток зачастую не справляется со страстями, брыкается. Он критически переосмысливает для себя веру, он на время отпадает от Матери Церкви. А опасности, которые ждут ребенка вне дома — сегодня действительно так нелегко создать детский мир и сохранить наших детей от тех увлечений, который могут принести ущерб их здоровью. Подвиг остается подвигом. И думается, что здесь, конечно, уже береги платье снову, а честь смолоду: девушкам и юношам, размышляющим о семейной жизни — и таких-то мало становится, — необходимо развивать свое сердце, в себе вот эти ресурсы любви, внимательности, жертвенности, каким-то образом накапливать. Потому что если ты в семейную жизнь входишь лишь с таким рогом посреди лба, рогом собственного эго, как часто дети, недополучая от мам ни улыбок, ни тепла, становятся заложниками конфликтов и в геометрической прогрессии иногда даже умножают родительские недостатки.

Тутта Ларсен

— Вы слушаете «Семейный час» на радио «Вера». Говорим о планировании семьи. И о том, как христианской семье не впасть в это планирование, положась на Божию волю, но в то же время сохраниться в этой семье, сохранить какие-то чувства друг к другу, сохраниться как личность. Ведь ну если у женщины там каждый год рождаются дети, абсолютно понятно, что в какой-то момент она просто может впасть даже в депрессию, потерять себя. У нее нет времени ни на что, у нее никакого свободного пространства, где она могла бы заняться тем, что она любит. Я уж не говорю там про какие-то просто радости, типа прически, или маникюра, или массажа пяточек. И, конечно, у людей возникает, возможно, такая мысль о том, что ну конечно, да, вот они не будут, значит, планировать детей, будут рожать столько, сколько Господь дает. Ну мужчине-то хорошо, он сделал и пошел работать, а все остальное-то на женщине: и носи, и рожай, и все трудности младенческого периода, и заботы об обучении их, и развлечении, и кормлении. Ну мужчина здесь, он как бы такой просто ну как спонсор, получается. Ну еще, может быть, некий такой образец мужественности там, я не знаю, может быть, какой-то строгости. Но тем не менее основная масса все равно на плечах женщины лежит.

Протоиерей Артемий

— Ну эту штангу, конечно, муж, чем он сильнее любит свою жену и свою семью, тем он будет очевиднее ее, эту штангу поддерживать. Я вот вижу по семьям, которые мне знакомы, с радостью вижу, что многие молодые мужья далеки от позиции стороннего наблюдателя и добытчика. Сама жизнь вовлекает папу в необходимость и гулять с детками, и принимать полнокровное участие в формировании их нравственных качеств, и брать на себя часть маминых функций: глажку, готовку. И думается, что прошло время, когда молодые супруги, мужья почитают для себя недостойным заняться домашним хозяйством. Сама жизнь подсказывает решения. И весело бывает супругам чувствовать плечо друг друга. И легко, и отрадно, когда в тылу у тебя действительно понимающий и любящий супруг. И кажется, что в школах нужно нам, педагогам, больше говорить об этике семейных отношений, уже формируя в наших детях понимание, что только рука об руку, тропой взаимной любви, поддерживая друг друга, мы сможем будни превратить в праздник. Не хотелось бы, чтобы у наших радиослушателей, особенно у молодых, сложилось впечатление, что семья это прямо каторга какая-то, и нет в нем, семейном труде, ничего радостного. Вот я всегда мыслью обращаюсь к царице Александре Федоровне и ее дневниковым записям о семье и браке. Бог задумал семью и благословил Адама и Еву для того, чтобы муж и жена были малой церковью, чтобы неподвижное Солнце любви, Сам Бог осиявал их внутренний мир. И видно: там, где есть любовь, а значит, терпение, снисхождение взаимное, благородство, желание смягчать острые углы, улыбкой поддержать свою половину, то эти самые труды — от них никуда не уйдешь, — из тяжелых становятся сладкими и радостными. Как вот за родину-мать сладко помирать — что тяжелее участи пехотинца, артиллериста? Однако Россия никогда не скудела воинами, которые — запевай, «Марш славянки», — ухитрялись иметь бравый такой вид и набекрень фуражку, могли на бивуаке «камаринского мужика», да принять шкалик. Вот я рассматриваю мужа и жену как маленькое воинское объединение, где все-таки главенствует не сухой устав и субординация, но взаимная любовь является тем вдохновляющим фактором, и принципом, и легким весенним дыханием, ощущая которое в ноздрях, мы с Божией помощью все преодолеем. И даст Бог, наши дети, понабравшись от нас хорошего, а не плохого, по крайней мере, сделавшись сознательными, мыслящими, умеющими делать выбор в пользу добра, а не зла людьми, когда-то упокоят наши седины. Или будет лелеять нас с благодарностью, что мы не жалели средств, и сил, и времени для того, чтобы наши утята превратились в белых лебедей.

Тутта Ларсен

— Вот про силы, средства и время тоже как-то волнительно. Когда мы говорим о многодетной семье и о том, что муж и жена, все-таки они вместе и должны общаться друг с другом. То здесь тоже не очень понятно, где находить на это общение время, когда у тебя все время появляются новые и новые дети, и ты все время занят только тем, чтобы их обслуживать, воспитывать, ими заниматься. И это же может как-то, от этого страдают отношения супружеские. Я даже не о плотских именно говорю, а вот об этой глубокой любви...

Протоиерей Артемий

— Роскоши человеческого общения.

Тутта Ларсен

— Да, об общении, о доверии.

Протоиерей Артемий

— Ну вот я все время вас слушаю: каждый год новый ребенок, каждый год новый ребенок... Все-таки по факту, я вижу, что явление детей, появление нового ребенка, это все-таки не плод физиологической близости, а это всегда чудо Божие. И даже вот вижу по своим собратьям, священникам, у батюшек, как правило, они живут по принципу: много деток — хорошо, а матушки это героини, которых в Георгиевской зале Кремля президент награждает орденами за многодетность. Ну вот священник с матушкой, мне очень близкий. Вот родилась девочка, сейчас уже абитуриентка, поступает в институт, и 12 лет они ждали, пока Бог пошлет им маленького Павлика, сейчас отрока. Может быть, когда жили Чехов и Тургенев, описывавшие быт крестьян, настолько производительная сила русского народа была сильна. Да еще, может быть, при Александре Сергеевиче Пушкине, когда был такие специфические глаголы, они иногда бытовали и у людей благородного сословия: брюхатить бабу, да, жинка родила. Помните, «Сказка о царе Салтане»: и в тот день же зачала. Сегодня на самом деле все гораздо сложнее и не так просто. Просто только кошки родятся. Но тем не менее там, где правильно поставлена жизнь в многодетной семье, все-таки старшие дети это уже часовые любви, которые призваны мамочку освобождать от ее ежедневных будничных трудов. Если мы имеем такую прямо, знаете, лес — кустарник — подлесок — трава — вот дети прямо по росту так вот выстроились, то часто старшие девочки это уже готовые мамы по их навыкам, по умению занять маленьких. Они в игровой комнате выступают и как бебиситтеры и аниматоры. И на поверку мудрая мама, имеющая опыт строения семьи, она уже для себя выбирает часы: ей нужно и почитать, и вязанием заняться, и с подружкой пообщаться. Есть такая мануфактура с разделением производства. Я вот все время вспоминаю своих друзей из Ростова, батюшка благочинный, отец Иоанн Осяк, я говорил не раз об этой чудо-семье, там уже, по-моему, 17 что ли или 18. У мамы вообще произошла...

Тутта Ларсен

— Детей?

Протоиерей Артемий

— Да, своих притом. Какое-то чудо. Такая мама здоровая, до сих пор вот она сохраняет фигуру. У нее на 13-м ребенке врачи обнаружили регенерацию внутренних органов, и особенно женских органов, какое-то обновление организма — то ли это уникальная история, то ли просто неизученный опыт Российской империи.

Тутта Ларсен

— Мало кто до 13-го дошел.

Протоиерей Артемий

— Да, я смотрю, что в таких вот семьях с укладом, где все расписано по часам, где как отработанные швейцарские часы, с утра до вечера идет такая сложная кулинарная, культурная работа, где все сдобрено молитвой, там старшие дети действительно становятся помощниками родителей, и те выбирают время для отдыха и общения. А ведь проблема, к которой мы время от времени возвращаемся: мама настолько погружена в своих детей — пусть это двое или трое, настолько она со своей лялей носится, что папа превращается в какого-то лопуха на скотном дворе. Папа, как дикий помещик, зарастает сорняками и чувствует себя обиженным, никому не нужным васькой, что весьма опасно по нашему времени.

Тутта Ларсен

— В общем, мы сегодня, мне кажется, в нашем семейном часе отвергли планирование семьи как принцип существования семьи христианской, как минимум.

Протоиерей Артемий

— По крайней мере, мы понимаем, что есть нравственный способ. И если супруга реально изнемогает, то и папа должен поддержать свою супругу. И если они вместе причащаются Святых Христовых Таин, и Бог Своей энергией жизнетворной освящает, просвещает ум, укрепляет тело, муж и жена это две большие белые птицы, которые могут, поднявшись в небо — специально употребляю поэтический язык, — чуть-чуть и полетать по разным ареалам, с тем чтобы вновь сесть в семейно гнездо. Собственно апостол Павел об этом естественном планировании и говорит: на малое время — как Церковь предлагает нам в посты, — оставьте семейное ложе, чтобы затем соединиться вместе. Но момент это очень тонкий, деликатный. И, безусловно, мы предоставляем наши слушателям, живущим семейной жизнью, самим разрешать этот вопрос так, чтобы...

Тутта Ларсен

— По совести.

Протоиерей Артемий

— Все было по совести, и в сухом остатке мир и любовь, тишь и гладь и Божия благодать царствовали в ваших домах.

Тутта Ларсен

— Спасибо, батюшка. У нас в гостях был протоиерей Артемий Владимиров. Вы слушали «Семейный час» с Туттой Ларсен на радио «Вера». До свидания.

Протоиерей Артемий

— До свидания.

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем