Поделиться
Образование. Сколько пословиц сказано и книг написано в подтверждение важности этого дела. Однако говоря об образовании, мы не часто задумываемся, что само это понятие есть не что иное, как важнейшее богословское понятие. Восходит оно к первым главам книги Бытия. Там говорится о том, как человек был создан по образу Божию, и как по причине грехопадения, этот образ в человеке исказился. Знания человека о себе, о мире и о Боге тускнеют и для их возвращения необходим обратный процесс. Приобретение знаний о мире, о себе и о Боге и называется процессом образования. Так, благодаря интеллектуальной деятельности человек приобретает знания о законах и устроении Вселенной, развивая душевные качества - познает свой внутренний мир и себе подобных, а благодаря духовной работе имеет возможность вновь приобщиться к самому высокому из утраченных даров - к Богопознанию. Именно в гармонии духа, души и ума человек начинает восстанавливать в себе искаженный образ, то есть образовываться. Причем именно в русском языке библейский смысл этого слово передает себя наиболее явно. Ведь если обратить внимание, европейские языки для слова образования используют латинский глагол ex duco – или e-duco, что буквально значит «исходить», или даже «вылупляться». Отсюда английское education или французское l’education. Даже немецкое слово Ausbildung – это буквально «придать чему-то нужную форму». И только русское ОБРАЗование напоминает нам о том, что посредством полноценного познания, человек способен восстановить свой подлинный богоданный образ. Это еще, конечно же, не святость. Однако начало неплохое.
Интересно, что у такого простого русского слова сложилась удивительно непростая история. Будучи религиозным пережитком, оно, словно глубоко законспирированный шпион, пережило самые страшные атеистические гонения. Даже в годы лютого безбожья, при самых антихристианских режимах, слово «образование» не смогли вытравить из привычного лексикона. А в те годы вытравливали многое, практически все, что хоть как-то было связано с христианским мировоззрением. Даже специальным указом XVI-ой партийной конференции в апреле 1929-го года была запрещена привычная новогодняя елка. А вот в наше время, похоже, идет нешуточная борьба против возвращения образованию и образовательной системе изначального онтологического измерения. Чем объяснить, что во многих школах страны до сих пор оказывается ожесточенное сопротивление введению предмета «Основы религиозной культуры и светской этики»? Ведь именно его целью является некая гармония в школьной образовательной системе между эмпирическими знаниями и задачами духовно-нравственного воспитания. Однако, несмотря на то, что с 2012 года во всех школах страны был введен данный учебный предмет, наблюдатели фиксируют массовые нарушения свободы выбора из-за недобросовестного исполнения указа на местах. С введением предмета Теология в российских университетах также возникает ряд сложностей. Несмотря на то, что теология преподается во всех ведущих университетах мира, некоторые представители российской академической науки категорически возражают против вхождения этой гуманитарной дисциплины под своды российской высшей школы. Так, в ноябре 2012 года ряд академиков подписались под требованием закрыть кафедру Теологии в Университете МИФИ. Причем среди основных тезисов подписанты ссылаются на сталинскую конституцию и научные стереотипы атеистических времен.
В свое время Станислав Ежи Лец назвал странным парадоксом, что атеисты время «после Рождества Христова» почему-то называют «нашей эрой». Вот как скоро эта эра перестанет быть их, так скоро мы поймем слова великого Эйнштейна о том, что «образование – вовсе не набор знаний, а именно то, что остается после того, как забывается всё, чему учили». А это и есть то самое образование, о котором говорит библейская традиция.
Сказ о том, как Владимир Даль словарь составлял
Поделиться
Многие знают имя Владимира Ивановича Даля как составителя «Толкового словаря живого великорусского языка», а некоторые имеют эту книгу в своей библиотеке... Я же хочу рассказать пару историй о том, как Владимир Иванович свой словарь создавал. Начну с того, что Даль по первому образованию — морской офицер, мичман. Прослужив 6 лет на корабле, он решил сменить род деятельности и... — выучился на медика. Став хирургом, Владимир Даль участвовал в русско-турецкой войне 1828-29 годов в качестве полевого врача. И если мы с помощью фантазии перенесёмся в то время и в место его службы, то увидим удивительную картину: возле госпитального шатра стоит верблюд, навьюченный мешками. А в мешках — исписанные Владимиром Далем листки. Здесь, в этих свитках — настоящее сокровище: слова, пословицы, сказки и прибаутки, собранные военным врачом в беседах с простыми служаками. Очарованный с юности красотой и меткостью русской речи, общаясь с матросами и солдатами, Владимир Даль записывал забавные сюжеты и не знакомые ему русские слова. В пору врачебной службы его записи составляли уже немалый объем. Поэтому начальство и выделило ему для перевозки верблюда. Правда, Даль чуть не потерял все свои богатства, когда верблюд внезапно попал в плен к туркам. Но обошлось — казаки отбили. Так вот получилось, что гордый корабль пустыни возил на своём горбу бесценное русское слово.
В течение жизни Даль записывал не только слова, но и сказочные сюжеты. В итоге его увлечения появилась книга сказок. Будучи в Петербурге, с экземпляром этого издания Даль направился прямиком... Ну конечно, к Пушкину! Там, у поэта дома они и познакомились. Пушкин сказки похвалил. Но более всего восхитился он далевским собранием русских слов. Особенно понравилось Пушкину слово «выползина» — сброшенная змеиная шкурка. Так Александр Сергеевич впоследствии и стал в шутку называть свой сюртук. Именно Пушкин уговорил Даля составить словарь. Благодаря этой встрече мы можем держать в руках словарь Даля, погружаться в стихию живой русской речи того времени и пополнять свой лексикон интересными словами. Например, узнать, что такое «белендрясы» и «вавакать, «мимозыря» и «жиразоль».
Приятного чтения, друзья!
Автор: Нина Резник
Все выпуски программы: Сила слова
Григорий Суров
Поделиться
В конце XIX-го — начале ХХ века врачи-офтальмологи, специалисты по глазным болезням, были в России на вес золота. Один из представителей этой редкой в то время специализации — Григорий Иванович Суров, окулист из Симбирской губернии — посвятил жизнь тому, чтобы сделать офтальмологию доступной для всех.
Уже в старших классах гимназии Григорий решил стать врачом. В 1881-м он успешно сдал вступительные экзамены на медицинский факультет Казанского университета. Первым местом работы Сурова была уездная больница в городе Спасске Казанской губернии. Там Григорий Иванович впервые обратил внимание, как широко распространены среди крестьян глазные болезни. У каждого второго пациента наблюдалась трахома — инфекционное заболевание, которое передаётся через предметы гигиены — например, полотенца, а распространителями являются мухи. Свои наблюдения и неутешительные выводы Суров записывал в дневник: «Эти болезни у нас в России распространены вследствие бедности, невежества, и малодоступной медицинской помощи». Офтальмологи, как уже говорилось, были в те годы большой редкостью. Поэтому Григорий Иванович решил специализироваться именно в этой области. За несколько лет работы в Спасской больнице он получил богатый практический опыт. Затем некоторое время Суров служил военным врачом. И опять же, занимался на этой должности преимущественно офтальмологией. В 1902-м он поступил в Петербургскую Военную Медицинскую академию — «для усовершенствования в медицинских науках по глазным болезням». Там с успехом защитил докторскую диссертацию.
А в 1906-м году Григорий Иванович вновь приехал в город Симбирск. Его назначили заведующим военного лазарета. Офтальмологического отделения в нём не было. И Суров его открыл. Сразу же к «глазному доктору» потянулся народ. «Главный контингент из страдающих болезнями глаз — крестьянство и необеспеченный рабочий люд», — отмечал Суров. С таких пациентов денег за лечение доктор не брал. Наоборот, помогал из собственного кармана — на лекарства, на изготовление очков. Вскоре Григорию Ивановичу удалось убедить местные власти выделить средства на глазной стационар в 50 коек. В 1911-м году стараниями Сурова в Симбирске открылась школа-приют для слепых детей.
А через несколько лет Россия стала Советской. Григорий Иванович не уехал за рубеж. Остался служить своей стране. В те годы о деятельном докторе нередко упоминали в прессе. Вот, например, как в 1923-м описывала его работу симбирская газета «Красный путь»: «Летом в разных районах губернии можно было увидеть фургон, в котором ехал доктор Суров. Он ездил обследовать сельское население. Оказывая помощь, он переезжал из села в село». После таких поездок и работы в госпитале, Суров принимал пациентов ещё и на дому, по вечерам. Симбирский учитель Алексей Ястребов в своих воспоминаниях писал: «Проходя по Беляевскому переулку, я вижу дом. И знаю: вечером у этого дома будет толпиться народ, потому что здесь живет замечательный врач, друг народа Григорий Иванович Суров».
Простой народ искренне любил своего доктора. Когда в 1920-м году большевики осудили Сурова и приговорили к году тюрьмы за то, что он взял на работу в госпиталь бывшего белогвардейского офицера — нищего больного старика, горожане встали на его защиту. Испугавшись волнений, власти восстановили доктора в правах. Впоследствии Григорий Иванович получил высокое государственное признание: в 1943-м году ему было присвоено звание Заслуженного врача РСФСР, а в победном 1945-м — орден Трудового Красного Знамени. Но не ради наград трудился доктор Суров. Однажды в своём дневнике он написал: «Я смотрю в мир глазами тысяч людей, которым помог избавиться от страданий».
Все выпуски программы Жизнь как служение
21 ноября. О пшенице и плевелах
Поделиться
В 13-й главе Евангелия от Матфея есть слова Христа: «Чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы».
О пшенице и плевелах, — епископ Тольяттинский и Жигулёвский Нестор.
