Поделиться
У нас в гостях был клирик храма преподобного Андрея Рублева в Раменках, отец 10 детей протоиерей Александр Никольский.
Мы говорили о том, как живет многодетная семья, с какими трудностями приходится сталкиваться таким семьям, и какие радости сопровождают семьи, в которых много детей.
А. Пичугин
— «Светлый вечер» на Светлом радио. Здравствуйте! Я, Алексей Пичугин, Вас приветствую. Ближайший час вместе с нами и с Вами проведет протоиерей Александр Никольский. Отец Александр служит в храме Преподобного Андрея Рублева в Раменках. Это, если кто-то плохо себе представляет московскую географию или не знает ее, неподалеку от метро «Проспект Вернадского» на Юго-Западе столицы. Здравствуйте.
Протоиерей А. Никольский
— Здравствуйте! Здравствуйте, дорогие слушатели!
А. Пичугин
— Да, сегодня будем говорить — ну, тема нашей программы озаглавлена так: «Радости и проблемы многодетной семьи». У отца Александра, если я не ошибаюсь, 10 детей.
Протоиерей А. Никольский
— Да, 10 детей — три мальчика и семь девочек.
А. Пичугин
— Вот как! А какой возраст?
Протоиерей А. Никольский
— Старшей — 20, младшей — 3 года.
А. Пичугин
— Ну, здорово, замечательно совершенно. Есть такое мнение сейчас, что ситуация в стране не самая лучшая, поэтому многие считают, что, ну, один ребенок, ну, два максимум, но уж куда больше? Никаких денег не хватит никогда поднять такое количество детей. Кто-то говорит о том, что «ну что Вы, это когда-то, в XIX веке, в XVIII и раньше рожали много детей, особенно в крестьянских семьях, потому что была высокая смертность, в надежде, что кто-нибудь да выживет. Такие совершенно разные мнения у нас есть о многодетных семьях. А кто-то считает наоборот — что сколько Господь дал, столько и должно быть. Вы когда-нибудь могли себе представить, что у Вас будет много детей?
Протоиерей А. Никольский
— Знаете, я всегда хотел много детей — даже тогда, когда еще был невоцерковленным молодым человеком. Как и моя матушка. Еще будучи некрещеным (я крестился в 1990 году), еще до этого момента я хотел, у меня было такое внутреннее желание — иметь много детей. Что касается того, что люди опасаются материальных трудностей, мы своих детей начали рожать в 1995 году...
А. Пичугин
— Ну, в то самое время, когда...
Протоиерей А. Никольский
— Да, в то самое время, когда было намного труднее, чем сейчас. Даже несмотря на современный кризис — вот этот последний, после 2014 года, он, конечно, ни в какое сравнение не ставится с кризисом 90-х годов.
А. Пичугин
— И Вы не боялись в 90-е годы, в середине, что вообще не будет никаких возможностей содержать?..
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, я в Бога верю. Вот я знаю слова Священного Писания, из Псалтири конкретно, слова пророка Давида: «Я был молод и стал стар и не видел детей праведников, страдающих от голода». Я, конечно, себя праведником не считаю ни в коем случае, но я знаю, что Бог любит всех. И тот, кто искренне стремится выполнять Божии заповеди, напитает, прежде всего, духовно, то есть даст любовь в семью, потому что Бог — источник любви, и даст материальные средства для этого. И я — вот священнику 16 лет, а мне почти, без нескольких месяцев, 50 лет, и я могу, естественно, подписаться по словами пророка Давида, что и я тоже, прожив уже какое-то время, уже имея 20 с лишним лет брака и имея множество знакомых, у которых тоже много детей, что у них таких непреодолимых трудностей не бывает. Трудности — они тоже бывают разные. Кому-то на машину не хватает, кому-то — на личную подводную лодку — и тоже денег не хватает. Но вот если человек ставит себе цель жить счастливо и не полагает это в максимально высоком уровне жизни, а просто хочет жить нормально, не бедности, скажем так, иметь средний доход или даже чуть выше, то ему Бог это вполне обеспечит.
Именно был такой случай, когда один батюшка еще в 90-е годы усыновил — я сейчас не помню — детей двадцать...
А. Пичугин
— Ну, это уже практически детский дом семейного типа.
Протоиерей А. Никольский
— Ну, это семейный детский дом и был. Тогда еще... Потом приняли закон, что усыновлять такое количество нельзя, а он именно усыновил — именно вот в буквальном смысле слова усыновил. И его соседний батюшка спрашивает: «Ну хорошо тебе! У тебя машина, автобус, большой дом трехэтажный». А это была, если не ошибаюсь, типа Омской области, то есть совсем глубинка России.
А. Пичугин
— Псковской?
Протоиерей А. Никольский
— Омской. Да, где-то там, рядом с Казахстаном.
А. Пичугин
— Но у него и свои дети были, да?
Протоиерей А. Никольский
— Да. Ну, Бог ему много не дал, но, в основном, так, усыновил их. Он ответил ему просто: «Усынови двадцать детей — тоже будет и машина, и дом трехэтажный, и автобус. Все у тебя будет». Потому что если мы верим, что Бог есть, то Бог, естественно... Ну, как не может позаботиться о человеке, которому... Кстати говоря, кто дает детей людям? Бог. И если Бог дал детей, то Бог о них материально позаботится. Это не значит, что человек должен лежать на диване и ничего не делать, а Бог о его детях будет заботиться. Ничего подобного. Но если человек старается, работает, стремится, чтобы детей воспитать, прежде всего, хорошо, ну, и заработать какие-то средства, то Бог ему это обеспечит.
А. Пичугин
— Но Вы не считаете, что люди, которые не хотят много детей, у которых один ребенок и все, и больше они не готовы, что в этом есть какой-то изъян? Ну, как некоторые люди осуждают, любят обсуждать, когда кто-то живет не так, как они?
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, если у человека один ребенок, точнее, у семьи один ребенок или даже, может быть, ни одного ребенка, ну это им Бог не дал — тут никакого изъяна нету.
А. Пичугин
— А если они сами не хотят больше?
Протоиерей А. Никольский
— А вот если они сами не хотят много детей, то они отказывают в любви.
А. Пичугин
— Но это их личный выбор?
Протоиерей А. Никольский
— Это их личный выбор, да.
А. Пичугин
— И греха, в общем, в этом нет?
Протоиерей А. Никольский
— Ну, на самом деле, если человек отказывается от любви Божьей, то само по себе это, конечно, безумно.
А. Пичугин
— Но мы не говорим сейчас о ситуации чайлд-фри, да?
Протоиерей А. Никольский
— Да-да, естественно. Это просто неправильно. Это человек лишает себя радости. Вот у нас тема как раз сегодняшней встречи — о радости многодетной семьи. Вот дети приносят радость. А источник радости — даже не сами по себе дети, в сущности, как многие считают. Источник радости — Бог, источник любви — Бог. И, давая детей семье, если эта семья хочет воспитать этих детей в атмосфере любви, Бог им любовь и даст.
Вот замечательные слова покойного архимандрита Иоанна Крестьянкина... Он пишет в письме одной женщине: «Ты хочешь иметь одного ребенка? Поверь мне — намучаешься с одним ребенком больше, чем с пятью!»
А. Пичугин
— А, кстати, после какого?.. Говорят, что есть какой-то предел, после которого уже неважно, сколько детей. Вот с первым тяжело, со вторым довольно тяжело...
Протоиерей А. Никольский
— Мне кажется, четвертый-пятый.
А. Пичугин
— Четвертый-пятый, да?
Протоиерей А. Никольский
— Да. После этого уже тяжесть не чувствуешь.
Мне моя матушка, когда у нас было 9 детей... Как-то мы с ней гуляли — мы с ней по вечерам гуляем всегда, стараемся, когда есть возможность... Она говорит: «Саша!» Она меня, естественно, называет по имени — Саша. «Почему нам так легко?» И сама же ответила: «Потому что нам Бог помогает».
Вот я встречал какое-то такое непонимание. Почему-то люди считают — вот некоторые мои знакомые, у кого нет детей или мало детей, что нам очень тяжело — девять детей, десять детей это такой подвиг, это у нас в глазах потемнело и мы так, знаете, сжав зубы, из последних сил бредем — такие, знаете, подвижники. Никакой подвижности нету! Это нормально. Вообще, вот я лично считаю, что много детей — 19. Вот это много детей.
А. Пичугин
— А сколько, Вы знаете из какого-то примера с другими людьми, бывает максимум? Вот у знакомых?
Протоиерей А. Никольский
— Вот из моих знакомых — у отца Александра Ляшенко(?) — у него 12 детей.
А. Пичугин
— А не 14?
Протоиерей А. Никольский
— Нет, 12 детей. И что-то уже 42 внука. Что-то у него по внуку раз в полгода рождается. Вот это я его лично знаю. И — ну, нормальная семья, нормальные дети. Нету здесь никакой тяжести. Нету тяжести!
А. Пичугин
— Я просто сижу, думаю: 42 внука! У нас есть представление, сложившееся, наверное, уже в ХХ веке, о том, что семья — мама, папа, сын или сын — дочка, бабушка — дедушка, бабушка — дедушка. Соответственно, у бабушки — дедушки есть внук или двое внуков. 42 внука — это как?
Протоиерей А. Никольский
— Это весело! (Смеется.)
А. Пичугин
— Ну, наверняка. Но впечатление, вернее, представление-то складывается такое типично бытовое, советское, наверное, позднесоветское — дача, поехал к бабушке с дедушкой на дачу...
Протоиерей А. Никольский
— А там 42 внука! (Смеется.)
А. Пичугин
— А там 42 твоих двоюродных, троюродных и родных!
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, просто дети по-другому относятся в многодетной семье друг друга. Они не воспринимают другого человека чисто как конкурента. Они воспринимают его как своего ближнего. Потому что они выросли в этой атмосфере. Они, кстати, другой атмосферы просто не знают. Для них это нормальная атмосфера — для детей многодетной семьи. Если там родителям удалось создать нормальную атмосферу — атмосферу доверия и любви, то дети относятся друг к другу с доверием и любовью. И они могут между собой ссориться внутри, но когда, например, возникает какая-то внешняя опасность, они выступают очень сплоченной командой, мгновенно.
А. Пичугин
— Я все вспоминаю — у меня есть хороший товарищ, известный очень московский регент Сережа Миронов. У него — я не помню — десять, наверное, детей или девять. Я наблюдал на протяжении многих лет, как они росли. Там очень забавные картинки. Когда один ребенок в семье — ну, я представляю, над ним все трясутся: «Ни в коем случае не ходи на улицу! Один когда, маленький совсем! Ни в коем случае не выходи за пределы двора! Нет, туда не езди, туда не ходи!» Здесь: «Папа, мы хотим мороженого!» — их приходит, там, пятеро. И еще тащат там четверо, и тащат коляску с самым маленьким по ступенькам вот так. «Хотите мороженого?» А это было все дело в загородном доме, а магазин где-то там дальше в поселке. «Ну, вот Вам деньги — идите, купите себе мороженое». Вот эти мал мала меньше — четыре года... Ну, я-то Вам рассказываю очень, наверное, привычную Вам картину, а слушателям, может быть, это как-то и не очень известно, и забавно. И вот мал мала меньше — четыре года, три года, два года, и еще коляску тащат с собой. Самый маленький, который еще не ходит, в коляске сидит. По ступенькам вниз, потом через забор, через калитку — и по поселку вот так все друг друга потащили в магазин. Без взрослых, без никого.
Протоиерей А. Никольский
— Нет, ну, сейчас я бы сказал, что наше время достаточно непростое, есть множество опасностей, поэтому надо, конечно, за детьми следить.
А. Пичугин
— Ну, естественно, он следит за детьми.
Протоиерей А. Никольский
— Но просто самостоятельност
Я, кстати говоря, вчера, когда узнал, что будет передача, собрал своих старших детей и спросил: «Ну, вот у меня такая тема. Ну-ка, скажите, что Вы думаете о радостях большой семьи? Вот Вы мои дети, Вы в этой семье выросли — что Вы об этом думаете?» Они мне очень интересные вещи некоторые сказали. В том числе, о том, что они благодаря тому, что они в многодетной семье, более сильные, более коммуникабельные
А. Пичугин
— Протоиерей Александр Никольский, клирик храма Преподобного Андрея Рублева в Раменках на Юго-Западе Москвы сегодня гость программы «Светлый вечер» на Светлом радио. Говорим о многодетных семьях. У отца Александра вот 10 детей.
Давайте попробуем развить эту тему — в чем радости, действительно, общения детей друг с другом?
Опять же, я почему-то все время привожу пример с одним ребенком — потому что мне проще и ближе. Я — один ребенок в семье, и большинство моих знакомых и друзей... Ну, нет многодетных — ну, как-то кроме, пожалуй, семьи Сережи Миронова, про которого я говорил, таких примеров большой многодетности у меня в окружении нет. Поэтому, во-первых, мне самому очень интересно, как это бывает, а во-вторых, я думаю, что и многим нашим слушателям эта тема тоже довольно-таки непривычна. Ну, согласитесь, это не самый частый, не самый распространенный пример, когда семья больше троих?
Протоиерей А. Никольский
— Да, это не так часто бывает, хотя сейчас все больше и больше, бывает и больше.
А. Пичугин
— Да, конечно, сейчас есть какая-то, наверное, тенденция, да, изменение представлений о семье — и не только, наверное, в семьях религиозных...
Протоиерей А. Никольский
— Да, да-да.
А. Пичугин
— Я сознательно не говорю «православных», потому что сейчас в Москве представители не только христианства, но и ислама, а там уж, понятно, детей всегда много.
А Вы, кстати, знаете примеры с совершенно нецерковными, далекими от Церкви и вообще от религии семьями, где много детей?
Протоиерей А. Никольский
— Да, я как-то был в официальном центре, в отделе которого курируют многодетные семьи. Я случайно сел за стол и глянул, что на столе разложено было. Разложены были карточки. Это было давно, правда, уж больше семи лет назад. Там как раз много многодетных семей. Карточки посвящены многодетным семьям Тушинского района. И я выяснил, что очень много многодетных семей по 10 детей — совершенно нецерковных. Даже специально об этом поговорил, ради интереса, с работником соцслужбы.
И сейчас ко мне приходят, воцерковляются, начинают воцерковляться женщины, у которых уже трое-четверо детей — они только-только делают первые шаги в Церковь.
А. Пичугин
— Ну, вот давайте вернемся к теме радости. А как происходит вообще общение между детьми? Неужели не бывает никаких конфликтов? Ведь это плохое, наверное, слово «коллектив», но, в какой-то мере, это действительно коллектив, где выстраивается своя определенная атмосфера?
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, очень сильно зависит все-таки от того, какая атмосфера в семье. Как сказал один человек, детей воспитывает дух семьи — что в семье, какой в семье дух. То есть дух любви или дух какой-то иной. Поэтому может быть многодетная семья, где будет неправильное воспитание. Это возможно. Ну, мы знаем пример вот такой, это обычно такой штамп — что это социально неблагополучные семьи, то есть всякие...
А. Пичугин
— ...алкоголики...
Протоиерей А. Никольский
— ...алкоголики. Вот они — да, они безответственно рожают детей и о них не заботятся. Может быть такое? Может быть такое. Это есть. Но этим не ограничиваются многодетные семьи. Обычно в многодетной семье родители более ответственно относятся к детям, чем тогда, когда один ребенок. Потому что тогда требуется... Дети разные, детей много, к каждому нужен особый подход. Если ты не хочешь упустить ребенка, ты должен выстраивать с каждым особые отношения.
Даже вот, например, наказание — на одного можно покричать, что называется, прикрикнуть, а другому, извините, лицо грустное нельзя сделать, строгое, точнее, потому что на него это воздействует еще сильнее, чем какие-то более сильные меры наказания.
А. Пичугин
— Это все в одной семье?
Протоиерей А. Никольский
— В одной семье. У меня 10 детей — они все разные абсолютно. Это 10 разных вселенных. Знаете, богословы византийского периода называли человека Большим Космосом. Вот малый Космос — это Вселенная. А Большой Космос в малом Космосе — это человек. И вот у меня 10 Больших Космосов в семье.
А. Пичугин
— А не бывает обид: «Как же, пап, почему вот ты Колю не наказал, а меня наказал?»
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, надо быть справедливым. Вот я иногда... Мне приходится быть, знаете, как патриарх в патриархальные времена.
А. Пичугин
— Ну, фактически...
Протоиерей А. Никольский
— То есть когда я сижу, так сказать, за столом на своем кресле, и люди подхдоят ко мне, моя семья, и я их сужу. Осуществляю суд! (Смеется.)
А. Пичугин
— Даже так происходит?
Протоиерей А. Никольский
— Да, да, именно так! Ну, я могу на диване сидеть, это не важно.
А. Пичугин
— Да нет, я понимаю! (Смеется.)
Протоиерей А. Никольский
— Да, такое совершенно ветхозаветное, так сказать... И мне нужно разбираться, проводить расследование, смотреть, кто более прав, кто не виноват. При этом учитывая... Я же не как судья, которому просто юридические законы надо подвести под статью и выполнить ее. Мне надо, чтобы еще люди не обиделись, люди поняли, у людей взыграла совесть. Такой суд — он в этом смысле не совсем тот суд, который юридический суд.
А. Пичугин
— А Ваша супруга, их мама, не может такой суд проводить в Ваше отсутствие?
Протоиерей А. Никольский
— Знаете, у нее хуже получается.
А. Пичугин
— (Смеется.)
Протоиерей А. Никольский
— Поэтому она обычно апеллирует ко мне, когда меня нету.
Но я бы все-таки хотел вернуться к нашей теме о радости.
А. Пичугин
— Давайте, конечно.
Протоиерей А. Никольский
— Потому что все хорошо — много детей... А зачем? Вот у нас есть заповедь от апостола: «Всегда радуйтесь!» И вот когда детей много, ты имеешь возможность больше любить, большее количество людей. Понимаете, если ты любишь детей, то ты имеешь возможность больше их любить. Вообще, зачем ребенок рождается — ну, один или десять, не важно? Ведь он рождается, пусть даже один. С ним даже еще сложнее. Самый трудный период моей жизни с детьми был тогда, когда у нас родилась первая наша дочь Василиса. Это был самый сложный период нашей семьи.
А. Пичугин
— 1995 год, как (нрзб.)?
Протоиерей А. Никольский
— Да, 1997 год. Самый трудный период, но не в материальном плане, а чисто вот в таком — морально-нравств
А. Пичугин
— До первой царапины.
Протоиерей А. Никольский
— Ну, да, в общем, на самом деле, да. Это может быть даже в день покупки.
Я помню, как-то отдал машину в ремонт, выехал из ворот автосервиса, притормозил, и в меня сзади врезалась другая машина. Я вышел и сказал: «Ты был очень неправ — я только что из ремонта». Я развернулся и пошел обратно отдавать машину в ремонт.
Вот на самом деле только любовь к человеку — ну и, естественно, к Богу, прежде всего — является настоящим источником радости. А любовь к ребенку — это особая любовь. Потому что ребенок беззащитен, ребенок полностью в твоих руках. Это как глина. Чувствуешь свою ответственность, с одной стороны, а с другой стороны, от ребенка и отдача идет очень большая — и эмоциональная, и психологическая, как хотите, и духовная, в конечном счете. Поэтому — да, дети — это пенсия, но не материального характера.
А. Пичугин
— (Смеется.) Ну, когда десять детей — наверное, материальная, в какой-то мере, тоже?
Протоиерей А. Никольский
— Нет-нет-нет, я на это не рассчитываю. А это пенсия духовная. Это ты вкладываешь, инвестируешь в свою духовную жизнь — то, что у тебя будет кого любить, и то, что тебе, главное, Бог даст любовь.
А. Пичугин
— А здесь можно рассчитывать и вообще мыслить категориями не просто «чтобы мне было кого любить», но «чтобы было кому меня любить»?
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, лучше... Конечно, это так оно и есть. И дети любят и меня, и маму свою. Но лучше все-таки концентрироватьс
А. Пичугин
— Классическая ситуация.
Протоиерей А. Никольский
— Классическая ситуация, да. Понимаете, вот девушка же, когда она любит, и, наверное, может быть, у нее какие-то там надежды, она уже где-то получает радость за свои чувства. Ну, если это пока еще нет отказа окончательного и так далее. А кого любит — ему все равно. У него совершенно...
А. Пичугин
— ...другая жизнь.
Протоиерей А. Никольский
— Другая... Нет, он просто от этого радости не получает. Ты получаешь радость, прежде всего, когда ты сам любишь. Вот надо стремиться самому любить, чтобы получить радость. Когда тебя любят — это может быть...
Вот другая классическая ситуация: родители и подросток. Родители любят подростка, подросток обычно всеми руками и ногами от родителей отбивается, от любви.
А. Пичугин
— Но, понимаете, тут Вы привели два примера — они не совсем, может быть, применимы к детям в целом. Но когда речь идет о молодом человеке и девушке, когда один любит, другая не любит и наоборот, это все-таки частная история двух людей, которые, в общем, друг друга раньше и не знали. Ну, встретились — ну, не получилось, разошлись. А когда речь идет о подростке, когда ему 13, 15, 16 лет, естественно, это юношеский максимализм, подростковый бунт. Он, может даже, и злобненький в какой-то момент. Он может... Все что угодно может произойти. Но все равно, скорее всего, он вернется, все эти эмоции схлынут, все успокоится, все пройдет. И чаще всего, в 99% случаев, он домой вернется, к родителям, потому что больше некуда.
Протоиерей А. Никольский
— Да он может и не уходить никуда.
А. Пичугин
— Может и не уходить. Ну, Вы знаете, уйти из дома — это не обязательно хлопнуть дверью и уйти. Это можно закрыться в своей комнате и погрузиться в свой собственный мир.
Протоиерей А. Никольский
— Ну, да-да.
А. Пичугин
— Но он, скорее всего, оттуда выйдет, вернется, это все пройдет, успокоится. И семья продолжит существовать, как раньше, в любви. А вот все равно, мне кажется, что она, любовь родителей к детям и детей — ну, хотелось бы, к родителям — в общем, зачастую такая безусловная совершенно.
Протоиерей А. Никольский
— Да, конечно. Вы знаете, родители любят любых детей, даже если они имеют какие-то серьезные пороки развития. Вот я, как священник, наблюдаю ситуацию, когда приходят ко мне женщины, у которых дети с очень большими психологическими отклонениями. У них очень большие пороки развития. И они — может быть, детям уже лет по 18-20, а они на уровне...
А. Пичугин
— ...пятилетних.
Протоиерей А. Никольский
— ...даже двухлетних. То есть буквально есть-пить, ходить в туалет и все. И эти мамочки и папочки очень любят своих детей. И они, знаете, от детей это получают тоже — в определенной степени, любовь. Только она, любовь, конечно, не такая, как если этот 20-летний ребенок учится в МГУ, но это тоже... Это тоже свой мир. Если у Вас будет возможность, я бы хотел сделать с Вами передачу как раз об особых детях. Дело в том, что у меня десятый ребенок тоже особый ребенок родился. И для меня открылся мир этих детей особых.
А. Пичугин
— Вы не представляли раньше?
Протоиерей А. Никольский
— Да, который не представлял. И он очень богатый.
А. Пичугин
— А все так говорят. К нам периодически приходят люди из фондов, которые занимаются особыми детьми, приходят родители этих детей иногда, бывает. И все говорят, что это особый мир.
Протоиерей А. Никольский
— Особый мир. Знаете, это не по принципу информации или каких-то рациональных рассуждений логических и их сложности — все-таки это не соотносится с любовью напрямую, там все очень относительно. А если взять любовь в чистом виде, то эти дети с ограниченными возможностями как раз дают часто родителям больше любви, чем дети без пороков развития.
А. Пичугин
— Ну вот Вы говорили, что Вашему младшему ребенку три года, и Вы все равно этот мир уже у трехлетнего ребенка чувствуете?
Протоиерей А. Никольский
— Конечно! Это удивительный ребенок. Это любимец нашей семьи. То есть его все любят. Потому что ребенок без...
А. Пичугин
— А, если не секрет, что?
Протоиерей А. Никольский
— Синдром Дауна. Ребенок, у которого нет двойного дна. Даже у маленьких детей — они уже прекрасно знают, как вести себя с бабушкой, как с дедушкой, как с папой, как с мамой. Ребенок очень... Дети очень тонкие психологи. А этот ребенок совершенно искренний.
А. Пичугин
— Причем, мы же знаем, что сейчас, в принципе, дети с синдромом Дауна очень хорошо адаптируются.
Протоиерей А. Никольский
— Ну, это зависит от... По-разному.
А. Пичугин
— Ну вот пример Пабло Пинеды, преподавателя испанского.
Протоиерей А. Никольский
— Да-да. Есть доктора наук, знающие три языка. Есть дети, которые могут только кушать, есть, спать, пить.
А. Пичугин
— Но это во многом, я так понимаю, проблема еще и адаптации.
Протоиерей А. Никольский
— Трудно сказать. Вот даже медики и дефектологи не знают, из-за чего это.
А. Пичугин
— Давайте продолжим этот разговор буквально через одну минуту. Напомню, что в гостях у нас сегодня протоиерей Александр Никольский, клирик храма Преподобного Андрея Рублева в Раменках на Юго-Западе Москвы. Я — Алексей Пичугин. Никуда не уходите.
И возвращаемся мы в студию Светлого радио, где сегодня говорим о многодетных семьях с многодетным отцом, отцом десятерых детей Александром Никольским, протоиереем, клириком храма Преподобного Андрея Рублева в Раменках.
Вот мы в конце первой части программы узнали, что у Вас особый ребенок — один, как раз самый младший. А вся семья его... Вот все остальные Ваши дети с ним занимаются?
Протоиерей А. Никольский
— Да. И очень любят. Знаете, как мне сказала моя вторая дочка — Елена (учится она на первом курсе МГУ)? Вот она так сказала — немножко так максималистски, как свойственно семнадцатилетней девочке: что если бы в нас вера не родилась, то мы все были бы намного хуже.
А. Пичугин
— Но это, может быть, конечно, максималистски, но, наверное, она это прочувствовала.
Протоиерей А. Никольский
— Да, прочувствовала. Потому что этот ребенок провоцирует любовь других детей к нему. Она учит их любить. Просто своим существованием.
А. Пичугин
— Что значит «учит их любить»?
Протоиерей А. Никольский
— А они о ней заботятся. И потом, она настолько обаятельная... Просто надо было видеть, как она берет и тянет ручки — с таким выражением лица, что просто сердце тает. Это не только у родителей. Понятно, что любой ребенок для родителей — это самый лучший...
А. Пичугин
— Ну, все, кто к Вам приходит, те, кто ее видит, да?
Протоиерей А. Никольский
— Ну, и все, кто к нам приходит, и, главное, у моих детей, что для меня особенно важно.
А. Пичугин
— Есть еще такое мнение — ну, мне кажется... это мне так кажется, скорее — что когда дети воспитываются в семье и много, и они все вместе, у них появляются схожие интересы в жизни. Это так или нет?
Протоиерей А. Никольский
— Нет. У меня у детей разные интересы.
А. Пичугин
— Но вот Вы говорили — мы с Вами перед эфиром беседовали, Вы говорили, что один ребенок у Вас учится в педагогическом университете...
Протоиерей А. Никольский
— Да, она хочет быть детским психологом.
А. Пичугин
— Да, кто-то учится в МГУ.
Протоиерей А. Никольский
— А в МГУ она учится на ФМП — факультете мировой политики. Она будет международным аналитиком.
А. Пичугин
— Это гуманитарные направления. А могут быть дети-технари и дети-гуманитарии в одной семье?
Протоиерей А. Никольский
— Да, у меня вот Федор, которому сейчас 4 с половиной года... Это проблема. Это человек, который постоянно с отверткой, и он пытается все разобрать, что для бюджета нашей семьи не всегда бывает, так сказать, приемлемо.
А. Пичугин
— (Смеется.) То есть это как-то изначально заложено в человеке — вот это стремление к познанию мира через совершенно разные направления? Через гуманитарные, технические, естественные?
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, человек — это всестороннее существо. Я, например, в свое время был специалистом по ядерно-ракетным двигателям, а стал священником.
А. Пичугин
— Ну, понятно, что к священству люди приходят из абсолютно разных отраслей.
Протоиерей А. Никольский
— Да. Но это, с другой стороны, священство чисто гуманитарное — если можно выразиться так, служение, профессия, как хотите. Но...
А. Пичугин
— Вот богословие, может быть, гуманитарное? А практика-то как раз... Священники-практ
Протоиерей А. Никольский
— Преподаю.
А. Пичугин
— Преподаете, да?
Протоиерей А. Никольский
— Да. В Университете МВД, курсантам.
А. Пичугин
— Это кафедра теологии?
Протоиерей А. Никольский
— Факультет православной культуры Московского университета МВД. Еще я преподаю учителям УПК.
А. Пичугин
— На курсах повышения квалификации, да?
Протоиерей А. Никольский
— Да-да, совершенно верно. На курсах повышения квалификации. Которые будут потом преподавать в 4-м классе средней школы.
Так вот личность всесторонняя. В принципе, человек может заниматься математикой и физикой и сочинять стихи. Конечно, одинаково хорошо это может получаться только у Ломоносова, потому что он, как известно, этим всем занимался с одинаковым совершенством. Но так, в принципе, может делать каждый человек.
Но, конечно, есть некоторые склонности. И у моих детей тоже есть некоторые склонности к какой-то профессиональной деятельности. Это какие-то виды деятельности ближе, какие-то менее близки. Но не то, что у меня все дети — гуманитарии. Вот есть и технари.
А. Пичугин
— Вы никоим образом не направляете их, куда им идти? Они сами выбирают?
Протоиерей А. Никольский
— Нет, задача родителей — выяснить, очень чутко наблюдая за ребенком, его склонность и этой склонности способствовать. Конечно, это если это склонность от Бога, если это какой-то талант Божий, а не какие-то деструктивные вещи. Так вот надо выяснить и способствовать развитию этой стороны ребенка. Если у него что-то будет лучше получаться, это будет приносить в жизни удовольствие, он сможет в этой области с большим успехом творить. А творчество — это источник удовольствия. Источник радости.
А. Пичугин
— Вот вопрос о Церкви. Все дети у Вас воцерковленные?
Протоиерей А. Никольский
— Ну, у нас — семья священника, поэтому они, конечно, все...
А. Пичугин
— По-разному бывает, знаете! В священнических семьях бывает все очень по-разному.
Протоиерей А. Никольский
— Я знаю, да, к сожалению. Но мои дети пока в храм ходят, причащаются, исповедуются. Притом, старший делает это уже совершенно... То есть я их никак не контролирую. Они делают сами. Потому что принуждать детей, особенно подросших, лет после 12-13, особенно после 14, нельзя. Это приведет к обратному результату. Поэтому моя задача — так же искать в них, в их душах ростки веры в Бога и, по возможности, способствовать их развитию. Только так можно ребенка привести в Церковь. Если человек начинает давить, то это вызывает протест у ребенка, и он из Церкви, наоборот, уходит — просто на волне хотя бы вот этого известного подросткового бунта.
А. Пичугин
— Ну, если ребенок уходит из Церкви на волне подросткового бунта, значит, его туда привели когда-то и, может быть, его «перекормили» чем-то?
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, у всех маленьких детей вера — по доверию к родителям.
А. Пичугин
— Да.
Протоиерей А. Никольский
— В 14 лет перед человеком становится вопрос — уже взрослеющим, почти взрослым: а ты сам веришь в Бога? И человек должен на это ответить. И дети по-разному отвечают. Даже из церковных, воцерковленных семей. Поэтому в верующих семьях не гарантированно вырастают верующие дети.
А. Пичугин
— Ну вот поэтому я и задаю этот вопрос.
Протоиерей А. Никольский
— Потому что есть свобода выбора самого человека, взрослого уже, взрослеющего, потом взрослого. И он может ответить на вопрос как «да», так и «нет».
А. Пичугин
— Но это будет его личный выбор, потом пройдет время — он будет менять свое...
Протоиерей А. Никольский
— Да, совершенно верно. Да-да, возможно. Но задача родителей — естественно, способствовать тому, чтобы этот личный выбор был, по возможности, в пользу веры. И от них очень много зависит.
А. Пичугин
— Наверное, настоящее воцерковление — мне доводилось слышать от моих неверующих друзей, что «ну, давайте мы его крестим, конечно, если уж Вы так этого хотите, дорогие бабушки и дедушки, мамы, но в Церковь он ходить не будет уж точно, а вырастет, лет 15 ему будет — вот сам и сделает свой выбор». Но пока что, до 15-ти — ни-ни!
Протоиерей А. Никольский
— Ну, Вы знаете, если понимать, что церковная жизнь ребенку крайне необходима, осознать, что человек состоит из души и тела, и для души благодать Божия не менее важна, чем воздух, пища и вода для тела... Душа без благодати Божьей может просто начать умирать. Хотя это умирание может продлиться не как у тела — за несколько минут без воздуха тело умирает. Человек может вообще умирать всю жизнь.
А. Пичугин
— Но есть же неверующие семьи, нецерковные, где никто не задумывается об этих вопросах и счастливо живут.
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, есть известные слова в Евангелии: «Бог есть Любовь». И если в семье есть любовь — искренняя, безусловная, то там присутствует Бог. И, как правило, такие семьи, в конечном счете, приходят к вере в Бога.
А. Пичугин
— Ну, вот тут, как правило, я бы, наверное, с Вами не согласился, потому что это, опять же, одному Богу известно, придет человек или не придет, и как (нрзб.)...
Протоиерей А. Никольский
— Ну, я просто наблюдаю процесс воцерковления людей и общаюсь с людьми. И другое дело, что...
Вы знаете, я всегда делаю такой маленький соцопрос, когда преподаю, прихожу первый раз на курс в Университете МВД и спрашиваю курсантов: «Кто из Вас верит в Бога? Поднимите руки». Знаете, какой процент? Вот как Вы считаете?
А. Пичугин
— Вы знаете, я могу поделиться с Вами своим собственным наблюдением, если интересно. Я подозреваю, что поднимают руки... Им сколько — лет 17, да?
Протоиерей А. Никольский
— Ну, 19.
А. Пичугин
— 19. Все равно они находятся в орбите семьи. Поднимают руки, наверное, почти все, потому что, так или иначе, в их семьях кто-то да верит в Бога, кто-то, может быть, ходит, может быть, не ходит в Церковь, но крестики носит. Эти крестики, которые на них надеты, им повесили их родители.
А я наблюдал другую картину — что в 17-18-19 лет оно как я сейчас сказал: люди ходят с крестиками, задумываясь о том, Что это значит, или не задумываясь, но это вот влияние родителей или других родственников. А потом проходит какое-то время, и молодой человек делает свой выбор, и часто этот выбор как раз бывает не в пользу Церкви — в тот самый момент... Может быть, он когда-нибудь себя... вернется или придет по-настоящему. Но очень часто в процессе собственного возрастания как личности, отделения от семьи они отдаляются, те же самые крестики снимают.
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, я с Вами согласен. Единственное, что я думаю — что этот процесс выбора веры происходит все-таки немножко раньше, не в 20 лет. В 20 лет уже... годам к 19-20 он заканчивается.
А. Пичугин
— Это не процесс выбора веры. Это как раз то, о чем мы с Вами чуть раньше говорили — когда... Как-то Вы очень точно сейчас сформулировали, мне очень понравилось — то, что до определенного возраста человек верит по доверию к родителям. Вот, замечательная совершенно формулировка. Мне кажется, что это как раз процесс уже, наверное, завершился, но влияние родителей, довольно мощное, продолжается, даже к 20 годам человека. Как бы он ни думал иначе.
Протоиерей А. Никольский
— Ну, Вы знаете, поскольку большинство у нас семей в России невоцерковленные (подавляющее большинство — не знаю, какой процент, но большинство)...
А. Пичугин
— Ну, естественно.
Протоиерей А. Никольский
— ...то там нет мощного влияния родителей. Можно ожидать мощного влияния родителей как раз в воцерковленных семьях, которые постоянно пытаются там что-то сделать.
А. Пичугин
— Ну, коль скоро Вы сказали о курсантах МВД, люди уходили на войну, им же там, большинству — ну, большинству — многим зашивали куда-то там в гимнастерки...
Протоиерей А. Никольский
— Не, ну это все-таки не война. (Смеется.) Это просто обычное учебное заведение. Вполне благополучные люди, вполне в нормальных семьях.
А. Пичугин
— Конечно.
Протоиерей А. Никольский
— Будущая информационная безопасность, факультет — будущие психологи. И просто они, в принципе, обычные молодые люди, ничем не отличающиеся от своих сверстников — там, в МАИ, МГУ, МАДИ и так далее. И они действительно верят в Бога. Верят в Бога — так сказать, меня поначалу даже удивляло.
Другое дело, что у них есть свое представление о Боге, не всегда совпадающее с православием. Но, тем не менее, они в Бога верят.
А есть люди, даже из воцерковленных семей, которые в Бога не верят. Я даже встречал одного молодого человека из вполне воцерковленной, даже очень воцерковленной семьи, который стал на волне такого подросткового кризиса и в большом очень непонимании с отцом своим, из принципа, вот как протест, стал сатанистом.
А. Пичугин
— Но папа... А, даже так? Ну...
Протоиерей А. Никольский
— Сатанист. Это он пошел принципиально, прямо на 180 градусов развернулся: уж если папа такой, то я вот буду таким.
А. Пичугин
— Но это же элемент подросткового бунта. Никакого сатанизма в этом на самом деле нет.
Протоиерей А. Никольский
— Да. Но ему было уже, правда, почти 20 лет.
А. Пичугин
— Ну, 20 лет — это же, Господи...
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, единственное вот... Извините, что перебиваю...
А. Пичугин
— Простите, это я Вас перебиваю!
Протоиерей А. Никольский
— ...любовь. Вот если в семье есть любовь, это лучшая основа для того, чтобы ребенок выбрал веру. Потому что в верующей семье может быть вера фарисейская, то есть вера без любви, та вера, которой призывал опасаться сам Господь. И вот когда вера с любовью, то дети — ну вот, конечно, не на сто процентов, естественно, это человек спорное (нрзб.) существо(?)... Но, тем не менее, это в наибольшей степени способствует тому, чтобы ребенок обрел веру. И вообще был нормальным. И поэтому семьи, в которых есть любовь, у них есть вера. Потому что они верят в любовь, они живут ради любви. А что такое Бог? А что такое богообщение? А богообщение — это как Бог проявляется в человеке. Как Бог проявляется в человеке — Бог проявляется в человеке любовью. Человек...
Вот был случай, это известно, даже несколько случаев, когда преподаватель НВП еще в советское время, бывший офицер Советской армии и явно, что он вряд ли был воцерковленным человеком, и он достал гранату как экспонат и детям что-то объяснял, выдернул чеку — и вдруг он понял, как бывший военный, что граната настоящая, а он чеку выдернул. И что делать? Выбросить в окно — там дети гуляют. Здесь целый класс детей. И он единственное, что сделал, — он лег на эту гранату.
А. Пичугин
— И погиб?
Протоиерей А. Никольский
— И погиб, естественно. Потому что там же доли секунды, взрыв за секунду-полторы, пока запал взрывается. И у него не было времени... Самое интересное, что он в эти мгновения принял правильное решение — единственно возможное, которое связано с его гибелью. То есть в нем появилась любовь до положения живота. А в Священном Писании сказано: «Нет большей той любви, кто душу свою положит за други своя». Вот это он сделал христианский поступок. И в нем, естественно, говорила любовь Божья.
И если люди будут последовательно слушать свою совесть, и слушать, и идти по дороге любви, то они придут в Церковь.
А. Пичугин
— Протоиерей Александр Никольский, клирик храма Преподобного Андрея Рублева в Раменках на Юго-Западе Москвы, сегодня гость программы «Светлый вечер».
Мы говорим о радостях, а вот проблемы все-таки — наверняка, есть проблемы? Какие они, в основном, у современных многодетных семей?
Протоиерей А. Никольский
— Ну, Вы знаете, как у любой семьи, это непослушание детей, проблемы их воспитания, развития. То есть тут каких-то особых проблем по сравнению с семьей, где, допустим, один ребенок, я не вижу. То есть тут все то же самое. Единственное — что эти проблемы иногда решаются легче. Потому что союзниками папы и мамы в воспитании ребенка являются братья и сестры этого ребенка, то есть уже собственные дети. Потому что они прекрасно в борьбе за справедливость, вполне человеку свойственную, особенно для ребенка, будут этого ребенка заставлять убираться и быть в границах каких-то норм определенных...
А. Пичугин
— ...рамок определенных.
Протоиерей А. Никольский
— ...да, в рамках, да. И есть известное высказывание, что «моя свобода кончается там, где начинается свобода другого человека». И вот здесь как раз, если один ребенок, ну, естественно, ему родители прощают. Бабушки-дедушки ему вообще все прощают — даже что прощать нельзя часто. А братья-сестры — не прощают.
А. Пичугин
— Что нельзя прощать ребенку?
Протоиерей А. Никольский
— Ребенку нельзя прощать эгоизм. Вот корень грехопадения нашего, следствие грехопадения нашего — это эгоизм. И вот всячески надо с эгоизмом бороться. И вот братья и сестры как раз и помогают этим бороться с эгоизмом — просто фактом существования, что они существуют рядом, им совершенно... Они никакого особого благоговения перед этим чадом — потому что это не их чадо, это их брат или сестра — не имеют. Поэтому они жестко воспитывают своего брата или сестру.
А. Пичугин
— А с какого возраста можно говорить, что у ребенка эгоизм, а не просто какие-то элементы каприза?
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, вообще-то, с рождения. Просто в маленьком ребенке это как-то по-другому не получается — вот он капризничает. И тоже надо уже в каком-то возрасте — в 3-4 года — начать что-то отслеживать и попытаться ему привить любовь к ближнему.
А. Пичугин
— А как это сделать четырехлетнему ребенку?
Протоиерей А. Никольский
— Например, чтобы четырехлетний ребенок поделился своей конфеткой.
А. Пичугин
— А дальше — по нарастающей?
Протоиерей А. Никольский
— Дальше — по нарастающей. Дальше — он должен заботиться о младших детях или о старших, и о родителях.
Вы знаете, когда у нас общая трапеза, мы с матушкой... жена священника называется «матушка»... Мы сидим, сидят другие дети. Обслуживает дежурный. Мы никогда не обслуживаем своих детей сами. Наш принципиальный..
А. Пичугин
— А готовит кто?
Протоиерей А. Никольский
— Сейчас уже дети.
А. Пичугин
— Всегда?
Протоиерей А. Никольский
— Почти. Не на сто процентов, конечно, и матушка готовит. Но сейчас они между собой просто распределяют определенные обязанности. У меня вот Елена, которая в МГУ как раз учится, любит готовить. И она постоянно готовит — на всю семью. Ну, сейчас речь о мультиварке, сейчас это не такая проблема, как раньше была. Мультиварку поставил, две мультиварки — и все будет готово.
Поэтому... Вот в чем беда однодетной семьи, которая такая вот классическая однодетная? В том, что в однодетной семье часто ребенка не учат любить ближних своих. Все для него, он центр Вселенной. Его эгоизм разрастается неимоверно!
А. Пичугин
— Ну, не всегда так происходит.
Протоиерей А. Никольский
— Не всегда. Я говорю, что иногда это бывает. Даже когда детей пытаются воспитывать — ну, правильно, с христианской точки зрения или с точки зрения классической педагогики, и то все равно он... Ребенок все чувствует... Вот куда денешься? Он один. Все равно он чувствует, что он центр Вселенной, центр семьи. А когда... И вот задача родителей — научить ребенка заботиться о ближнем. Поэтому надо, чтобы дети заботились о бабушке-дедушке.
А. Пичугин
— Телесные наказания допустимы?
Протоиерей А. Никольский
— (Вздыхает.) Вы знаете, сейчас это...
А. Пичугин
— Я не спрашиваю конфиденциально, как Вы поступаете... (Смеется.) Я только спрашиваю Ваше (нрзб.).
Протоиерей А. Никольский
— Вы знаете, возможно, как крайняя степень... Но лучше без них обойтись. В человеке всегда есть какие-то места, которых он больше боится, чем телесных наказаний.
А. Пичугин
— Чем ремня?
Протоиерей А. Никольский
— Да, чем ремня. Вы знаете, у меня, во-первых, старший ребенок вообще боли не боится — такой, в обычном смысле слова.
А. Пичугин
— Пори — не пори...
Протоиерей А. Никольский
— Да, совершенно верно! Поэтому чтобы его воспитывать, его нельзя было так вот просто взять и, грубо говоря, выпороть — это не помогло бы. Надо было что-то другое искать — каие-то другие моменты, которые его бы как-то тронули.
А вообще идеально — вот мне понравилась одна моя прихожанка, уже ныне усопшая. У нее было несколько детей. Она была профессором МГУ. У меня просто храм рядом с МГУ, поэтому у меня много преподавателей МГУ ходят в храм. Она так говорила: «Когда я сдвигала брови, ребенок бледнел». Она ни разу не повысила даже голоса на них. (Нрзб.) не поднимала на них руку.
А. Пичугин
— Какое-то свойство есть у людей... Я такого человека встречал только единожды — это была моя учительница по алгебре и геометрии в школе. Один год она у нас преподавала, молодая женщина. Мы ее не знали. Мы пришли в 10-й класс в новую школу, а она пришла из другой школы. И мы сидели — ну, как там — естественно, сидели не тихо. Она вошла в класс — ничего нам даже не сказала еще, — и повисла тишина. Даже мухи остановились на лету. Просто мы на нее посмотрели — молодая красивая женщина. Мы не знали о ней ничего, даже как ее зовут, не знали. И до конца года в классе была абсолютная тишина.
На переменах она была лучшей подругой всем девочкам в классе. Она нас в театры водила, она с нами все время шутила, была компанейской совершенно, замечательной учительницей. Но звенел звонок — и никто... Она нам даже ничего не говорила, замечаний не делала. Но это вот какое-то свойство в человеке...
Протоиерей А. Никольский
— Знаете, свойство любви. Она Вас любила.
А. Пичугин
— Наверное!
Протоиерей А. Никольский
— И Вы как раз своим рассказом это подтвердили.
А. Пичугин
— Но, глядя на нее, можно было представить, что она сейчас убьет просто. Но она не собиралась этого делать, естественно.
Протоиерей А. Никольский
— Ну вот, еще раз говорю, она Вас любила. У меня тоже есть такой знакомый учитель, мужчина, который любит детей, и дети его очень слушаются. Это ребенок... Любой человек это чувствует. Ребенок это особенно чувствует — когда его любят, просто так. И на эту любовь не всегда отвечает послушанием. (Нрзб.) как он способен, в принципе.
А. Пичугин
— Да... Напомню, что десять детей у нашего сегодняшнего гостя — отца Александра Никольского. А дети все... Вы чувствуете отдачу?
Протоиерей А. Никольский
— Да. Когда у меня... Отдачу и духовную, когда мои дети...
А. Пичугин
— Вот духовную отдачу, кстати говоря.
Протоиерей А. Никольский
— ...начинают заботиться обо мне. То, что мы говорили о любви...
А. Пичугин
— О любви, да.
Протоиерей А. Никольский
— Да, вот я чувствую, как они начинают неформально заботиться обо мне, когда у них просто уже возникает внутренняя потребность заботы обо мне.
А. Пичугин
— Это Вы не просто их дежурствами натренировали суп готовить?
Протоиерей А. Никольский
— Нет-нет-нет, это не натренируешь. Именно...
Потом, я вижу, как то, что я в них вкладывал, они начинают в жизни... То есть в них это проросло, и они начинают подносить в жизнь именно то, что я хочу, чтобы они подносили. И у меня это вызывает очень большое моральное удовлетворение.
Ну, и, конечно, когда у тебя дочь кончает с золотой медалью школу, лучшая в школе, в районе, поступает в МГУ на бюджет — это, конечно, тоже для такой гордости родителя тоже елей. Хотя, конечно, может быть...
А. Пичугин
— Это, наверное, тяжелая работа самого ребенка, потому что ей же, наверное, было не очень просто в условиях многодетной семьи как-то отдельно заниматься. Так во многих семьях, где есть один или два ребенка, у каждого есть своя комната или, по крайней мере, одна на двоих, где они довольно спокойно могут делать уроки. А когда десять человек — тут уже...
Протоиерей А. Никольский
— А они между собой договариваются. Вот они сидят на кухне — у нас же большая кухня, 20 метров, там большой стол стоит. Такой длинный стол — наверное, метра четыре, может быть, три с половиной. И они за этим столом сидят и делают уроки. Ну, не все — у некоторых есть свой стол в комнате, а у некоторых — ну, так вот. По разным причинам, или он уже занят другим ребенком, и они вот приходят, кому не хватило стола, за стол на кухне. Полная тишина.
Потом, знаете, для многодетной семьи, для ребенка вот этот фон, шум какой-то — для него это именно фон и шум. Он на него не обращает внимания. Для него это нормально. А дети из многодетных семей, вот как они сами это сказали — уже взрослые дети, которые вышли в жизнь: «Мы более приспособленные, мы более легко адаптируемся к условиям». Поэтому для них это нет проблемы — создавать какие-то особые условия. Конечно, я для поступающих в вуз стараюсь создать особые условия. Но, например, для школьников — они сами учатся, и я их обычно не контролирую никак, и они нормально учатся. И то, что... Они могут делать уроки и следить за младшим ребенком одновременно. Для них в этом нет такой уж большой проблемы.
А. Пичугин
— Думаю, что для большинства людей, которые нас сейчас слушают, все, что Вы говорите, является чем-то из ряда вон выходящим — ну, в хорошем смысле. Но как можно заниматься чем-то важным, делать уроки, чтобы еще закончить школу с золотой медалью, и при этом следить, чтобы был порядок, чтобы все были накормлены?
Протоиерей А. Никольский
— Ну, дело в том, что человек — это вообще существо очень многогранное, и у него очень много способностей. Но просто из-за своей лени (а источником ее я все-таки считаю эгоизм) мы себя не реализуем. А так человек может себя реализовать в большей степени. И для него это все будет несложно, будет естественно. Он не будет понимать, как по-другому. Вот Вы говорите, что для людей странно, что у меня десять детей. А для меня странно, когда один ребенок. Я просто не могу себе представить ситуацию... Для меня вот она совершенно какая-то необычная и странная, и невозможная. И даже, в какой-то степени, неприемлемая, потому что я был бы просто... Чувство какое-то, что нету той полноты жизни, к которой я привык.
А. Пичугин
— Я-то понимаю, о какой любви Вы говорите (ну, то, с чего мы начинали), потому что я наблюдаю своих знакомых — регента Сергея Миронова, о котором я вспоминал, какая там любовь в этой семье большая. Это совершенно удивительно, когда десять человек детей (почти десять или десять уже... даже уже сбился, если честно) в маленькой квартире. Все они вместе в очень каких-то таких замечательных совершенно отношениях друг с другом, где не то, что какой-то ссоры — даже намека на ссору быть не может. Ну, это вот такие примеры бывают.
Спасибо большое, что Вы пришли к нам сегодня! Я напомню, что протоиерей Александр Никольский был гостем программы «Светлый вечер». Отец Александр служит в храме Преподобного Андрея Рублева в Раменках (это на Юго-Западе Москвы, недалеко от МГУ).
Меня зовут Алексей Пичугин. Спасибо Вам всем и будьте здоровы! До свидания!
Протоиерей А. Никольский
— До свидания.
